От любви не спрячешься

Глава 18

Через три дня Себастьян позвонил сам, и Клер поняла, что на спокойную жизнь ей больше рассчитывать не придется. От одного лишь номера на определителе сердце ее едва не выскочило из груди.

- Алло, - ответила она, пытаясь говорить спокойно и равнодушно.

- Во что ты сейчас одета?

Клер взглянула на халат, на босые ноги и щетку в руке - она как раз расчесывала мокрые волосы.

- А ты где?

- На крыльце.

Рука Клер замерла в воздухе, кровь бросилась в голову.

- Ты возле моего дома?

Клер бросила щетку на кровать и выбежала в прихожую. Открыв дверь, она увидела его. В белой футболке и темно-зеленой шерстяной куртке Себастьян был несказанно красив. В уголках его зеленых глаз пряталась улыбка. Он как раз убирал телефон в футляр, прицепленный к ремню видавших виды джинсов. О Господи! Как же ей быть?

- Привет, Клер.

От этого голоса вдоль позвоночника Клер побежали легкие мурашки, а руки покрылись гусиной кожей.

- Что ты здесь делаешь? Ты не говорил, что собираешься навещать Леонарда.

- А отец и не знает о моем приезде. - Себастьян взял у нее из рук телефон, нажал кнопку отбоя и вернул. - Прилетел специально, чтобы повидать тебя.

Клер заглянула за широкую спину и увидела стоящий на дорожке «мустанг» с номерами штата Айдахо.

- Меня? - Сердце рвалось навстречу, желая услышать в словах присутствие не одних лишь дружеских чувств. Однако разум требовал осторожности.

- Да. Хочу провести с тобой ночь. Всю ночь, целиком. Так же как во время твоего приезда в Сиэтл. Не хочу тайком, словно подросток, пробираться в отцовский дом. Как будто мы делаем что-то плохое.

Конечно, следовало бы немедленно прогнать искусителя, пока любовь не опутала ее окончательно. Но существовала серьезная проблема, и заключалась она в том, что было уже слишком поздно. Клер распахнула дверь и впустила нежданного гостя в дом.

- Ты и спать собираешься здесь?

- Если для сна останется время. - Себастьян вошел и, подождав, пока Клер запрет дверь, обнял ее.

- Но на моей кровати кружева. Не забыл? Если вдруг уснешь в девчачьей кровати, может случиться что-нибудь очень страшное.

Себастьян крепко прижал ее к груди.

- Что ж, придется рискнуть.

- Спасибо за подарок. - Клер с улыбкой положила ладони на крепкие плечи. - Очень приятно, что этот замечательный ремень оказался на моем пороге именно вдень моего рождения.

- Понравилось?

- Еще как!

- Покажи как, - приказал Себастьян.

Он слегка склонился и поцеловал Клер в губы. Прикосновения были такими же, как всегда, вот только реагировала она теперь иначе. Прятаться от любви не имело смысла. Сердце Клер сказало свое веское слово, и то, что происходило на сей раз в ее спальне, не было просто сексом. И чувства не ограничились наслаждением и признательностью. Впервые произошло то, название чему - любовь. Горячий источник забил в душе Клер, наполнил тело и вырвался за его пределы. Согрел даже кончики пальцев на ногах. Когда же буря утихла, она прижалась к Себастьяну и поцеловала его в голое плечо.

- По-моему, девочка соскучилась, - шепнул Себастьян ей в висок. Он, конечно, ощутил перемену, но вот в истолковании своих наблюдений ошибся.

Себастьян пробыл у Клер два дня. Он вспоминал о том, как рос с матерью. Говорил о чувстве вины перед отцом. Не скрыл, как разозлился, когда Джойс прогнала его и запретила впредь появляться в поместье. Впрочем, Клер подозревала, что тогда Себастьян не просто рассердился. Как бы он ни пытался скрыть от самого себя обиду, боль и растерянность, именно эти горькие чувства стояли на первом месте.

- Я сделал выводы. И больше никогда не рассказывал девочкам, откуда появляются дети и как их делают, - признался он.

- Очень хорошо. А то после той роковой лекции я долгие годы панически боялась секса - и все из-за тебя.

Себастьян недоуменно ткнул себя в грудь:

- Из-за меня?

- Конечно. Ведь ты сказал, что сперматозоиды размером с головастиков.

Он рассмеялся:

- Честное слово, не помню. Но вполне возможно, что и сказал.

- Зато я прекрасно помню.

Они много разговаривали о работе. Себастьян сказал, что упорно и с увлечением трудится над романом. Вкратце обрисовал сюжет и сообщил, что добрался почти до середины. А еще, слегка смутившись, признался, что прочитал все ее книги. Клер так удивилась, что на время потеряла дар речи.

- Если бы на обложках с таким упорством не изображали полуголых мужиков, то число твоих читателей-мужчин наверняка бы заметно возросло, - заключил Себастьян во время обеда.

Сама того, не ожидая, в этот вечер Клер еще глубже погрузилась в любовь. Да, прямо за обеденным столом, наблюдая, как Себастьян поглощает телятину с маринованным шалфеем.

- Ты, конечно, удивишься, но среди моих читателей немало мужчин. И они постоянно пишут мне нежные письма. - Она улыбнулась. - Разумеется, все они отбывают заключение за преступления, которых не совершали.

Себастьян перестал жевать и поднял глаза от тарелки.

- Надеюсь, ты им не отвечаешь.

- Нет.

Возможно, сейчас он ее и не любил, но все же оставался здесь, рядом. А кто знает, какие чувства могут внезапно нахлынуть через неделю или через месяц?

В следующий раз Себастьян заехал в Бойсе по пути из штата Юта. Там, в местечке Парк-Сити, он катался на лыжах вместе с друзьями-журналистами. Со времени его последнего свидания с Клер прошло три недели. Сейчас Вон собирался пробыть у отца несколько дней и даже мечтал порыбачить на Страйк-дэм. Леонард уверял, что там ловится радужная форель длиной до двадцати двух дюймов. Однако уже через несколько часов после появления в городе Себастьян позвонил Клер, а потом заехал к ней домой. Он по-прежнему ненавидел таскаться по магазинам, а потому, как всегда, обратился за помощью. У Леонарда внезапно «забарахлила» спина, а потому следовало найти такое эффективное средство, чтобы уже утром отец почувствовал себя лучше и смог поехать на рыбалку.

А раз уж так сложилось, Себастьян решил провести вечер с Клер: посмотреть какой-нибудь боевик, съесть порцию попкорна и выпить пива. Однако Клер не отвергла лишь попкорн. Пиву она предпочитала хорошее вино, а боевикам - мелодрамы. Но Себастьян пообещал, что в следующий раз фильм непременно будет выбирать она.

- А какой фильм нравился тебе больше всего в детстве? - поинтересовалась Клер, входя в «Брукстон».

Себастьян ответил сразу, не задумываясь:

- «Вилли Вонка и шоколадная фабрика».

- «Вилли Вонка»? - Клер удивленно остановилась у витрины с эргономичными подушками. - А я ненавидела «Вилли Вонку».

Себастьян удивленно обернулся:

- Как может ребенок ненавидеть «Вилли Вонку»?

Они двинулись дальше, по пути обойдя супружескую пару с коляской, в которой сидели близнецы, и Клер спросила:

- А ты никогда не задавался вопросом, почему дедушка Джо не вставал с постели до тех пор, пока Вилли не пришел домой с золотым билетом?

- Нет. Никогда не задумывался об этом.

Наконец они подошли к витрине с массажерами.

- Вспомни: несколько лет он лежал вместе с другими бабушками и дедушками. А мать Вилли работала, чтобы их содержать. - Клер взяла массажер величиной с авторучку, повертела и положила обратно на полку. - А потом Вилли получил этот билет и тут - раз! - дедушка Джо каким-то чудом сразу выздоровел. Пустился в пляс и, полный сил и здоровья, собрался в Вонкаленд.

- Ты, как всегда, слишком много думала, - заключил Себастьян и выбрал массажер с объемистой синей головой. - А я, подобно большинству детей, просто впадал в состояние счастливого гипноза от такого количества сладостей. - Он улыбнулся и поднял механизм: - Смотри, эта штука ничего тебе не напоминает?

- Не знаю, - соврала Клер. Она отобрала у него сомнительную игрушку, а взамен протянула массажер с треугольным завершением. Его-то уж точно ни с чем не спутаешь.

- Так какой же фильм любила ты? - спросил Себастьян. Он включил массажер и провел им по спине Клер - вернее, по ее розовому пуховому жакету.

- Ой! - Она вздрогнула и заговорила дребезжащим из-за работающего массажера голосом: - Таких фильмов несколько. Когда я была маленькой, любила мюзикл «Золушка», старую телевизионную версию Роджерса и Хаммерстайна, с Джулией Эндрюс. А когда подросла, с удовольствием смотрела «Красотку в розовом» и комедию «Шестнадцать свечей».

- «Красотка в розовом»? Это там играет Молли Рингвалд?

- Только не говори, пожалуйста, что ты ее не смотрел.

- Черт подери, конечно же, нет! - Себастьян выключил механизм и взял с полки массажный ремень. - Я же парень. А парни не смотрят такие фильмы. Если, конечно, в них нет чего-нибудь интересного.

- Например, секса.

Себастьян рассмеялся:

- Ну, или хотя бы второй базы.

Теперь уже засмеялась Клер. Продолжая смеяться, она повернулась к массажному стулу. И вдруг смех ее замер, а на лице появилось выражение полной растерянности: внезапно она лицом к лицу столкнулась с собственным прошлым.

- Здравствуй, Клер.

- Лонни!

Бывший жених выглядел таким же красивым и таким же ухоженным, каким она его помнила. А рядом стояла блондинка почти одного с ним роста.

- Как поживаешь? - поинтересовался Лонни.

- Прекрасно.

И это было чистой правдой. Неожиданно увидев его снова, Клер ровным счетом ничего не почувствовала. Ни волнения, ни обиды, ни гнева.

- Познакомься: моя невеста, Бет. Бет, это Клер.

Невеста? Быстро, однако. Клер вежливо улыбнулась:

- Приятно познакомиться, Бет.

Любезно протянула руку той, которая явно верила, что Лонни любит ее так, как мужчина может любить женщину. Вот только бедняга не был способен на подобную любовь.

- Взаимно. - Блондинка едва прикоснулась к пальцам Клер и опустила руку. Новая жертва явно не хотела вникать в детали прежних отношений. Так же, как когда-то сама Клер, она стремилась верить в мечту и отказывалась видеть жизненную реальность. Наверное, самым правильным поступком было бы открыть Бет глаза на скрытую сущность ее жениха. Но взять на себя столь ответственную миссию и развенчать иллюзии - подобный поступок требует решительного характера и прокурорских наклонностей.

Клер не успела представить своего спутника. Себастьян сам сделал шаг вперед и протянул Лонни руку:

- Я приятель Клер. Себастьян Вон.

Приятель Клер. Она взглянула на Себастьяна, на ту правду, в которой существовала сама после нескольких месяцев более чем тесного общения. Да, она для него не больше чем приятельница. Сердце взорвалось прямо здесь, в «Брукстоне», рядом со всеми этими глупыми массажерами, на глазах у Лонни, Бет и супружеской пары с близнецами в коляске. Она ничуть не лучше Бет. Совсем не изменилась с того печального дня, когда обнаружила Лонни в своей гардеробной. И в прямом, и в переносном смысле. А ей-то казалось, что она стала другой. Повзрослела. Поумнела. Нет, на самом-то деле она осталась такой же глупой и наивной. Внезапно Клер захотелось убраться куда-нибудь подальше, забиться в угол и свернуться там в комочек.

Сквозь пелену тумана Клер еще несколько минут поддерживала ничего не значащий разговор. Наконец Лонни и Бет ушли. Клер смотрела, как Себастьян покупает отцу массажный пояс, не замечая, что стоящий рядом с ним человек на глазах разваливается на мелкие кусочки. А когда они вдвоем пробирались к выходу среди суеты и толкотни большого магазина, никто не видел и не знал, что она медленно погибает.

На обратном пути Себастьян увлеченно рассказывал о недавней поездке в Юту, о катании на лыжах. Упомянул, что собирается отвезти Леонарда на Аляску поудить лосося. И лишь когда подъезжали к дому ее матери, Клер, наконец, отважилась взглянуть на того, кто любил ее ничуть не больше, чем когда-то Лонни.

- Что случилось? - спросил Себастьян, останавливаясь возле гаража. - После встречи с бывшим женихом ты не произнесла ни слова. Кстати, без него тебе явно лучше.

Клер заглянула в зеленые глаза. Этого человека она любила всем сердцем. А он ее не любил. Очень не хотелось плакать, но слезы скапливались в груди горячим комком, грозя в любую минуту вылиться.

- Мы приятели?

- Конечно.

- И все?

Себастьян выключил зажигание.

- Нет, не все. Ты мне нравишься, и мы очень хорошо проводим время вместе. У нас великолепный секс.

Это еще не любовь.

- Значит, я тебе нравлюсь?

Себастьян пожал плечами и положил ключи в карман черной куртки.

- Разумеется, нравишься.

- И ничего больше?

Должно быть, Себастьян начал догадываться, куда именно клонится разговор. В его глазах появилась легкая досада.

- А чего еще ты хочешь?

Вопрос лишь подтвердил ужасную истину.

- Ничего такого, что ты мог бы мне дать, - ответила Клер и открыла дверцу. Выйдя из машины, она, словно сомнамбула, медленно пошла по лужайке к кухонному крыльцу дома матери. Если бы можно было остаться одной и незаметно раствориться, растаять! Клер успела дойти лишь до замершего в зимнем оцепенении сада, когда Себастьян схватил ее за руку.

- Что же все-таки произошло? - спросил он, резко поворачивая Клер к себе. - Неужели тебя так расстроила помолвка бывшего дружка?

- Лонни здесь совершенно ни при чем. - Холодный ветер трепал волосы, и Клер постаралась поймать их и заправить за уши. - Хотя встреча с ним и заставила меня трезво взглянуть на то, что происходит между тобой и мной. И будет происходить всегда.

- О чем ты, черт подери?

- Я больше не хочу быть твоей приятельницей. Столь сомнительный статус меня уже не устраивает.

Себастьян сделал шаг назад и разжал руку.

- Неожиданное заявление.

- Я хочу большего.

Зеленые глаза опасно сузились.

- Не надо.

- Что не надо? Не надо хотеть большего?

- Не надо разрушать то, что есть, разговорами об отношениях и обязательствах.

Теперь к разбитому сердцу добавился вырвавшийся на свободу гнев. Клер так разозлилась, что едва не стукнула Себастьяна кулаком.

- И что же плохого в стремлении к отношениям и обязательствам? Оно всего лишь естественно. Нормально. Порядочно.

Себастьян покачал головой.

- Нет, все это самое настоящее вранье. Бессмысленное и бесцельное надувательство. Рано или поздно одному из двоих все надоедает, и тогда начинается грызня. - Себастьян с силой потер лицо ладонями. - Послушай, Клер! Нам так хорошо вместе. Мне очень нравится проводить с тобой время. Не надо ничего портить, оставь все как есть.

- Не могу.

В зеленых глазах зажглось нетерпение.

- Но почему же, черт возьми?

- Потому что слово «нравится» звучит слишком часто. Тебе нравится проводить со мной время. И я всего лишь нравлюсь. А проблема в том, что я тебя люблю. - Горло Клер сжалось от долго сдерживаемых чувств. - Приятельские отношения закончились. Во всяком случае, для меня. Пришло время что-то менять. В определенный период жизни я бы, наверное, смирилась со сложившимся положением, но не сейчас. Я заслужила встречу с человеком, который сможет полюбить и не побоится отношений. И полюбит настолько, что захочет провести рядом со мной всю оставшуюся жизнь. Наверное, можно обойтись и без этого, но я не хочу. Я хочу всего. Мужа, детей и… - она с трудом проглотила застрявший в горле комок, - и собаку.

Себастьян зло сжал челюсти и скрестил руки на груди.

- Ну почему, почему женщины всегда давят, толкают и требуют? Почему вы не в состоянии забыть обо всех этих дурацких отношениях?

О Господи! Случилось именно то, чего Клер так опасалась. Она совершила ту же ошибку, которой отпугивали Себастьяна все остальные женщины. Влюбилась.

- Мне тридцать четыре. И я не должна об этом забывать. Да, я мечтаю, чтобы по утрам меня будил человек, готовый остаться рядом. И не готова быть с тем, кто появляется в моей жизни лишь тогда, когда природа напомнит о сексе.

- Но ведь у нас не просто секс. Это больше, чем секс. - Себастьян ткнул пальцем в ее сторону. Ветер трепал полы расстегнутой куртки, словно разделяя волнение Клер. - Вспомни, ведь ты и сама говорила, что мы с тобой приятели с достоинствами. Забыла? А теперь рвешься сломать, изменить, перекроить! Почему нельзя оставить все так, как есть?

- Потому что я люблю тебя. А это все меняет.

- Люблю. - В голосе Себастьяна послышался презрительный оттенок. - И чего же ты ожидаешь от меня? Неужели я должен немедленно стать другим и придумать новую жизнь, загнав ее в угодные тебе рамки? И все потому, что тебе неожиданно пришло в голову, будто ты меня любишь?

- Нет. Я прекрасно понимала, что измениться ты не в состоянии, а потому больше всего на свете боялась в тебя влюбиться. Искренне надеялась, что смогу обойтись приятельскими отношениями, дружбой. Думала, этого окажется достаточно. Но получилось иначе.

Голос Клер задрожал. Она подняла глаза и посмотрела в замкнутое сердитое лицо человека, которого так неудачно, так неосмотрительно полюбила.

- Я больше не смогу с тобой встречаться, Себастьян.

Вон протянул руку, словно пытаясь ее удержать, но тут же, одумавшись, засунул ладонь в карман.

- Не делай этого, Клер. Если уйдешь, я не пойду следом.

Да. Она это знала. Понимание превращало боль в мучительную агонию.

- Я люблю тебя, но остаться рядом не в силах. Слишком тяжело. А терпеливо ждать, не изменится ли вдруг твое отношение, не собираюсь. Если не любишь сейчас, не полюбишь никогда.

Себастьян рассмеялся зло, резко. Кажется, ему тоже было не слишком весело.

- Может быть, у тебя неожиданно нарушилась психика?

- Себастьян, тебе тридцать пять, и ты до сих пор ни разу не пережил серьезных отношений. И без психического расстройства совершенно ясно, что я для тебя всего лишь рядовая представительница длинной вереницы «приятельниц». Вовсе не обязательно быть психом, чтобы понять, что ни разу в жизни ты не любил по-настоящему. Той любовью, от которой едва не останавливается сердце, которая заставляет задыхаться и сходить с ума по одной единственной в мире женщине.

Себастьян нахмурился, откинул голову и взглянул с высокомерным осуждением:

- На тебя явно повлияли твои собственные романтические истории. Ты искаженно понимаешь мужчин.

Глаза Клер наполнились едкими, горячими слезами.

- Зато тебя я понимаю вполне ясно. А потому больше не в состоянии связывать собственную жизнь с тем, кто не знает, где окажется завтра. А уж тем более с тем, кто не готов остаться со мной. Мне нужна настоящая жизнь.

Клер повернулась и ушла, пока еще у нее оставались силы держаться на ногах.

- Что же, желаю удачи, - напутствовал ее Себастьян, словно непременно хотел потоптаться на безжалостно раздавленном сердце.