От судьбы не спрячешься

Глава 1

— Давай, милая, постарайся ещё немного, — ласковый голос повитухи едва доносился до обессилевшей от болезненных потуг роженицы, что уже больше суток пыталась дать этому миру новое дитя.

Маяна, уставшая и измученная последними часами своей жизни отчаянно сделала решительный рывок, со слезами радости и облегчения, услышав долгожданный пронзительный крик новорождённого малыша.

— Прародительница света даровала тебе прекрасную дочь, Маяна, — радостно возвестила Иллария, обмывая и пеленая в приготовленную заранее ткань здоровенькую девочку, после чего, передала громко кричащий кулек счастливой матери.

— Моя красавица, — заворковала молодая оборотница, отчаянно желая, чтобы ее муж Мирон поскорее вернулся с дозора. Она не ожидала, что роды начнутся именно в его вахту, но их непоседа решила появиться на божий свет чуть раньше положенного срока.

— Представление малышки клану будет ровно через три дня, — обмыв и сменив простыни под новоиспечённой мамочкой, сказала Илария, — а пока отдыхай и набирайся сил, я пришлю к тебе Аду, она поможет по хозяйству, пока не вернется Мирон.

Благодарно кивнув знахарке клана, Маяна с умилением смотрела на то, с каким усердием и жадностью присосалась к её груди дочка.

И в этот момент безграничного счастья и умиротворения, молодая оборотница еще не знала, какую страшную весть ей принесут уже на следующий день.

— Альфа? Извините, я сейчас приведу себя в порядок, — услышав мужскую поступь за дверью, женщина в предвкушение ждала появления Мирона, но безмерно удивилась вошедшему в их дом Касьяну. И теперь попыталась быстро встать и поприветствовать своего вожака.

— Нет, Маяна, лежи, — остановил ее мужчина хмурым взглядом, — вчера ты подарила радость всему клану, побереги свои силы.

— Владыка, представление дочери будет только через два дня, что случилось? — с тревогой в голосе спросила оборотница, предчувствуя беду. — Мирон?

То, с какой силой сжал челюсти альфа, лишь подтвердило ее догадку.

— Прости, Маяна, за эту страшную новость, слишком поздно пришла подмога, — резко выдохнул Касьян, с сожалением смотря на черноволосую оборотницу, — на границе клана произошла бойня с одичавшими, Мирон, храбро сражаясь с превосходившим его числом тварей, погиб в бою.

Вцепившись обеими руками с острыми когтями в покрывало, Маяна изо всех сил сдерживала отчаянный крик всепоглощающей утраты. Широко, раскрыв, свои карие глаза она беззвучно плакала, боясь напугать дочь. А та, будто, поняв, все те страшные слова, что произнес их альфа, скуксилась и громко заплакала.

— Прости, маленькая, не уберег я его, — хриплым от голоса боли, тихо произнес Касьян, вынимая из резной люльки плачущего ребенка, — я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы эта утрата не была напрасной.

Раскрыв свои ярко-синие, как и у ее отца глаза, малышка заглянула ими в самую душу волка, причиняя еще большую боль от потери лучшего друга.

— Как же так, — всхлипнула оборотница, остекленевшим взглядом смотря в пустоту сквозь пространство и время, — не увидел, не назвал, не обнял…

— Крепись, Маяна, ты сильная, ты справишься, — твердо произнёс вожак, передавая матери ее дитя. — Я и клан ваша опора до конца жизни, воспитаем, обучим, сбережем.

— Как Мирона сберегли? — машинально прижав к себе дочь, женщина впервые, так посмотрела на Касьяна, что даже его внутренний зверь поморщился от силы этого взгляда.

Но волк понимал, что заслужил ее злость и гнев.

— Я решу эту проблему, даю слово, — рыкнул Касьян, стараясь унять собственную ярость разъедающую нутро.

— Мужа мне это уже не вернет, — в бессилии отворачиваясь от альфы, Маяна отчаянно желала остаться наедине с дочерью.

— Прости, — еще раз произнес Касьян, после чего, бесшумно притворив дверь комнаты, вышел.

— Мы справимся, — тихо, сквозь горькие слезы потери, произнесла Маяна, — мы обязательно справимся!

Два дня спустя

Представление клану новорожденных было явлением светлым и радостным, но не в этот раз.

Новость о гибели одного из лучших воинов их общины разлетелась быстро, и теперь каждый кто мог разделить горечь утраты Маяны, старался поделиться своим теплом и участием.

Сердце оборотницы обливалось кровавыми слезами, но лицо оставалось бесстрастным, как и глаза. Она полностью сосредоточилась на обрядовых словах жрицы, что по обычаю пророчила ее малышке здоровья и долгих лет жизни. Лишь на моменте, где слово должен был взять ее супруг и дать имя их новорождённой дочери, возникла небольшая пауза.

Растерянно посмотрев на жрицу покрасневшими от пролитых слез глазами, Маяна лишь крепче прижала к себе малышку.

— На правах главы клана, нарекаю тебя Талией, — совсем рядом с ней раздался низкий голос альфы, — пусть жизнь твоя будет счастливой и цветущей, как и имя твоё.

— Талия, — тихо выдохнула Маяна, с благодарностью кивнув своему вожаку.

— Да будет так, — провозгласил жрица, а малышку тут же окутало золотистое свечение.

— Благословение прародительницы, — ахнули соклановцы Маяны, искренне радуясь за девчушку.

Такое свечение означало лишь одно: будущая пара вожаку стаи выбрана и одобрена богами свыше.

— Великая богиня, — взволнованно выдохнула оборотница, прижимая к себе дочь так, словно ту уже сейчас под венец заберут.

— Мирон был мне больше чем другом, я считал его названным братом, — пророкотал вожак, заметив манёвр Маяны, — и видимо, сама судьба предопределила нам быть родственниками, пусть и через наших детей.

— Они еще совсем малыши, — напомнила оборотница мужчине, у которого шесть лет назад появился наследник. Его сын — Гордей, уже сейчас показывал недюжие способности и силы, перенимая науку от отца старших воинов клана. Рано пошел, рано обернулся в зверя, приручив свою внутреннюю суть уже в четыре. Если так пойдет и дальше, из мальчишки вырастет сильнейший из их вида.

— Время пролетит быстро, и не заметишь, как твоя дочь будет веревки вить из моего сына, — подошедшая к супругу Луна клана Амира, робко улыбнулась Маяне, так же сочувствуя ее горю.

— Как же, из него совьешь, — слегка усмехнулась в ответ оборотница, переводя взгляд на играющих неподалеку детей. Не нужно говорить, кто был среди них лидером, ведь звонкий непререкаемый голос будущего вожака, узнать было нетрудно.

— Гордей, подойди, — негромко приказал сыну Касьян, но тот услышал, даже в пылу игры четко контролируя окружающую обстановку.

— Отец? — жилистый волчонок, быстро оказался рядом, сверкая на родителей черными как ночь глазами.

— В храме жреца, Талию благословила сама Прародительница, что ты на это скажешь?

Переведя, не по-детски серьезный взгляд на заворочавшуюся у Маяны на руках девочку, мальчишка уверенно заявил:

— Буду оберегать и защищать ее до конца жизни.

— Сильные слова, — кивнул отец Гордею, — не забывай о них никогда.

Кивнув, мальчик вновь убежал к своим друзьям, а Маяна, не удержавшись, обратилась к вожаку:

— Сейчас рано говорить об их совместном будущем, но если случится так, что моя дочь не захочет связать свою судьбу с твоим сыном, что ты на это скажешь?

— Принуждать не стану, — покачал головой оборотень, — но я уверен, что боги сделали правильный выбор.

— Поживём — увидим, — выдохнула Маяна, в душе моля Прародительницу о том, чтобы она не ошиблась.

Восемь лет спустя

— Оли, идём скорее, а то матушка скоро проснётся, — стукнув по окошку соседнего дома три раза, Талия в волнении осмотрелась по сторонам.

— Не обязательно это делать в тайне от взрослых, может, расскажем? — ее верная подружка, быстро сбежала с высокого крыльца и крепко обняла Талию.

— Не пустят они нас одних к озеру, а берегини пугливы, к взрослому оборотню побоятся выйти, — покачала головой юная волчица, нетерпеливо потянув Олию за руку. Как раз сейчас, на рассвете, когда утренняя зорька только-только набирала свою силу, им нельзя было терять ни минуты. Всем было известно, что берегини крайне осторожны, когда дело касается встреч с кем то из мирских. Они любили тишину, природное умиротворение и гармонию сил, что подписывала их волшебство уже много столетий. Получить благословение одной из них был наивысшим благом для любого, будь ты простой человек, оборотень или другой одарённый. Но вот удостаивались такой чести далеко не каждые, ведь, как уже было сказано, берегини нечасто выходили к тем, кто не принадлежал их миру.

Но Талия верила, что сегодня им обязательно улыбнётся удача и они с Олей хоть одним глазком увидят прекрасных и вечно юных дев.

Тенью скользя меж спящих домов, девчушки уже почти вышли за периметр кланового поселения, как их окликнул голос, от которого у нее сразу же задергался в нервном волнении глаз.

— Кого я вижу, — медленно протянул возмужавший Гордей, выросший из прыткого мальчугана в жилистого и крепкого подростка. — И куда это в предрассветных сумерках вы собрались?

Пойманный за хвост, Талия вместе с Олией резко развернулась, встречаясь с насмешливым черным взглядом будущего вожака стаи.

— Не твое дело, Гордей, — вздёрнув свой нос, Талия пылала решимостью отстоять их тайный поход к озеру, — ты что, следил за нами?

— Делать мне нечего, следить за двумя пигалицами, — сверкнул полуулыбкой оборотень, — я шел на тренировку, а тут такой подарок судьбы! Талия, забирай подругу, и чтобы через две минуты обе были дома под присмотром родительских глаз.

— Не указывай мне что делать, — мотнула длинными черными косами Талия, сжав руки в кулаки, — до смерти ты надоел мне со своим присмотром, куда не пойду, где не окажусь, ты рядом! Пойдем, Оли, нам нельзя медлить.

— Я ведь могу и заставить, — медленно протянул юноша, чувствуя раздражение девчонки всей своей сутью. Маленькая заноза с детства не сидела на месте, ураганчиком носясь по поселку и встревая в неприятности. То с обрыва ей в реку попрыгать надобно, то лошадь укротить — в семь лет то! То попрыгать в день равноденствия через костер, подражая взрослым: столько энергии и все не в то русло! Другие девчонки вон, куклы наряжали, да ремеслу женскому обучались, а этой дай повод — уже с мальчишками наперегонки зайцев в лесу ловит!

Вот и не спускал с егозы глаз, помня о тех словах, что сказал при первом взгляде на девчушку в день ее представления клану.

— Бесчестный ход! Я не поддамся! — синие очи яростно сверкнули, бросая вызов внутренней сущности оборотня. Его волк лишь снисходительно фыркнул на такое заявление, мысленно предлагая отходить по заду ослушницу, чтобы в следующий раз неповадно было тайком убегать из дома.

— Силу зверя я к тебе применять не стану, мала ты еще, — покачал голой Гордей, подходя ближе, от чего подружка Талии пугливо дернулась назад. А вот сама Талия и с места не сдвинулась, непроизвольно рыкнув, чем повеселила его волка.

Умница, девочка, даже когда страшно, не боится дать ему отпор.

— Не ошиблась с благословением Прародительница, — тихо произнес Гордей, перекидывая девочку через плечо.

— Не отставая, Олия, — спокойно произнес оборотень, легко удерживая извивающуюся словно уж на сковородке свою суженую. Та и шипела не хуже, колотя маленькими кулачками по его спине.

Так и дошли до дома Маяны, которая, проснувшись и не обнаружив дочь в постели, уже спешила к ним с крыльца навстречу.

— Талия! Я когда-нибудь тебя высеку, — мрачно выдохнула молодая женщина, взирая сверху вниз на пунцовую от злости дочь.

— Его высеки! Он…он… — эмоции юной оборотницы не давали ей собраться с мыслями и высказать всё, что она думает о наглом волке, который вконец достал ее своей опекой!

— За что? За то, что не дал тебе очередную глупость совершить? — невозмутимо спросил Гордей, мысленно позабавившись от той картинки, что пришла ему в голову после слов пигалицы.

— Я просто хотела увидеть берегинь, а ты! — маленьким вихрем подлетев к юноше, со всей силы толкнула того в каменную грудь, — ты опять все испортил!

— На озеро собралась? А чего сразу не в лапы к одичавшем, м?! — терпение молодого волка медленно, но верно истончалось с каждой секундой, — территория озера находится за пределами нашего клана, и кто знает, кого ты встретишь там в предрассветный час!

— Ненавижу тебя! Всегда мне все портишь! — выкрикнула Талия, несколько недель настраиваясь на вылазку.

— Пусть так, — рыкнул Гордей, усилием воли подавив порыв прямо сейчас надавать шлепков по мягкому месту будущей Луне клана, — зато цела и невредима!

— Талия, марш домой, — непререкаемым тоном произнесла Маяна, — Гордей, спасибо.

— Никогда твоей не стану! — в сердцах крикнула Талия, после чего, быстро скрылась в доме, громко хлопнув напоследок дверью.

— Прости её, Гордей, — зябко кутаясь в накинутую поверх ночного платья шаль, тихо произнесла Маяна, — она порывиста, упряма, я и сама не знаю, в какой момент она захочет осуществить свою очередную идею. Но также она добрая, смелая и весьма преданная идеалам нашего народа. Надеюсь со временем, она поймет, что ты просто хочешь уберечь ее от нее же самой.

— А как я надеюсь, — попрощавшись с матерью егозы, Гордей поспешил на тренировку.

Талия знает о благословении, но воспринимает его как кару небесную, всячески изводя его своими выходками. Она еще ребёнок, не может чувствовать то, что делает с ним горячая кровь оборотня.

Ничего, он терпелив.

Он её подождёт.