Отбор драконьего высочества (СИ)

ГЛАВА 10

– Ваш голос слегка стух, милочка, — Эррада смотрела на меня, с сомнением качая головой.

– Простите, что? — удивилась я.

– Стух.

– Вы имеете в виду, погас и в нем больше нет пламени? — с пониманием переспросила я.

– Нет, он протухший, как рыба трехдневной давности, — лишила меня преподаватель по вокалу надежды на романтический эпитет.

– Вы же сказали слегка! — обиделась я.

– Потому и трехдневной, а не двухнедельной. Хватит спорить, барышня. Будем спасать конкурсный тур. Времени осталось всего ничего.

– Как, вы знаете следующее задание? — я была поражена.

– Конечно, — она выглядела такой спокойной, что я себя почувствовала полной дурой со своими вылазками по поиску подсказок.

– Нам, тем, кто принимает непосредственное участие в том или ином задании, сообщают чуть заранее. Чтобы мы успели подготовиться. И раз уж вы, дорогая, уделяете время подготовке к нему, значит, тоже каким-то образом оказались в курсе.

– Совершенно случайно, — замялась я. Мелица и Стелла были следующими по очереди за мной. Роза и Эшли уже успели отрепетировать.

Что ж, раз послезавтра нас ждет именно пение, надо поднажать. Чтобы этот этап не стал для меня последним.

Надо сказать, с утра я проснулась с желанием спрятаться под кровать и никуда не выходить из комнаты. Голоса Стевина и его таинственного подельника так и звучали в моих ушах.

Устранить истинную.

За завтраком я напряженно думала, как себя обезопасить. И поняла, что пока мое лицо закрыто, а принц не знает, что я - его истинная пара, преступники тоже не смогут меня опознать. Так что, причин как можно дольше водить Лусиана за нос у меня стало на одну больше.

После этих мыслей стало немного легче.

По-хорошему мне главное - пройти в шестой тур. Тогда мою семью оставят в покое. А сама могу дальше проиграть и уехать из королевства. Да, это больно и я понятия не имею, куда податься. И мама с папой будут очень переживать. Но это наверняка лучше, чем оставаться под прицелом головорезов, которые собираются меня погубить.

А сейчас моя задача - освежить “стухший” голос.

И я слушалась Эрраду, даже когда она требовала от меня невозможного. Раствориться в пении и представить себя крылышками бабочки. Вот как это?

Наконец, строгая преподавательница перестала меня мучить и велела прийти к ней завтра еще до завтрака. Потому что потом голос должен отдыхать.

Вздохнув с облегчением, я отправилась прогуляться в сад, подышать свежим воздухом. Присев на качели среди деревьев, закрыла глаза, откинулась назад, слушая пение птиц, вдыхая сочный аромат листвы и насыщенные запахи цветов. Как же прекрасно это место.

Мне всегда казалось, что городская жизнь - это шум, копоть от автоматических повозок и пыль из-под конских копыт.

Конечно, подворье королевского замка - не вполне город. Но ведь и не лес же. А и здесь полно мест, где можно заняться самосозерцанием на лоне природы.

Пригревало солнышко и я чуть было не уснула, когда услышала знакомый голос.

– Барышня, вы себя хорошо чувствуете?

Кровь застыла в жилах, когда я поняла, что это Стевин! Как хорошо, что сейчас лицо мое закрыто и он не видит, в какой ужас я пришла.

– Ох, сударь, просто задремала, заслушавшись птичек, — нашла я в себе силы для ответа.

– Да уж, птахи тут горлопанят что надо, — кивнул злодей с одобрением, – а вот скажите, милая, не кажется ли вам странной какая-нибудь ваша соседка?

Вот, значит, как этот увалень решил истинную искать! Методом тыка, что называется.

— О чем вы, господин? — постаралась я сделать как можно более невинный голос, и глазками захлопала, хоть он и не мог этого видеть.

– Ну… — он, кажется, смутился. Стоял, переминаясь с ноги на ногу. – Я подрабатываю на отборе вашем, если что. Вы не подумайте. Помогаю с разной… организацией. И заметил, что странное у вас произошло. Принц стал чудной какой-то и сам не свой. Говорят, встретил истинную или что-то такое. Вот и думаю, зачем вам, дамочки, конкуренция такая?

Подбирается к моему честолюбию. Надо бы подыграть, иначе это будет странно выглядеть.

Ведь я просто обязана мечтать устранить неведомую выскочку, которой под силу и отбор сорвать, если принц будет настаивать.

– Да, слышала такое! Сама бы хотела узнать, что это за истинная такая!

Я стукнула кулаком по качелям, для убедительности.

– Мы тут, понимаешь, готовимся. Танцы, дефиле, пение. А она сразу на все готовое, потому что при виде нее у принца нос вытянулся и чешуя полезла.

– Вот, вы с умом дамочка, – одобрительно сказал Стевин, — сразу все схватили как есть. А то вот одна начала жеманничать, мол, как же не стыдно интриги тут плести.

Мне стало немного стыдно. Плохо я о своих соперницах думаю.

– Но увы, не могу вам ничего рассказать, господин, — я притворно вздохнула, — эта особа ничем себя в нашем кругу не выдает. Но я присмотрюсь.

– Ежели что углядите, мне тоже расскажите. Очень уж интересно. Меня Стевин Хопс звать. А вас не спрашиваю как, поскольку это самое… ингокнито… инд… тьфу, слово сложное.

– Инкогнито, — подсказала я ему.

– Вот, оно самое, — обрадовался Стевин. Мы еще немного поболтали о птичках, и я вспомнила, что пора идти на обед.

Сердце мое гулко стучало.

Ведь попадись я этому мужлану, церемониться он не станет. Не обучен. Он меня голыми руками в бараний рог скрутит, если я не успею в кошку превратиться.

За обедом я сосредоточилась на еде, почти не обращая внимания на загадочную и торжествующую физиономию Мелицы. Прекрасно понимала, что она все расскажет, как сочтет нужным. Интересно, что на этот раз она придумала? Может, нашла новый список заданий отбора?

Нас осталось девять участниц. Мы пятеро, двое наших подозреваемых - Гвиневра и Петуния, а также две пока незнакомых девушки.

Девять претенденток, и только пятый тур, меньше половины отбора. С каждым этапом все будет напряженней и напряженней.

Идея сбежать, выйдя в шестой тур, казалась мне все соблазнительней.

Едва мы зашли в комнату, Мелица выпалила:

– Я знаю, кто истинная принца Лусиана!

Сердце запрыгало в грудной клетке испуганной птичкой. В голове билась второй птицей мысль: “Как она узнала?”

Притворяться несведущей дальше, или уж достойно принять удар? Я выбрала второй вариант.

– Сложно было догадаться? – спросила я, ловя себя на том, что голос мой дрожит.

– Как два и один сложить, — фыркнула Мелица, — некоторые себя самыми умными считают, а скрывать ничего не умеют. Плетут правдоподобные истории о семье и доме…

– Почему сразу - плетут? — возмутилась я. — Разве наличие своей биографии мешает истинности? Это же как проклятие. Настичь может кого угодно, с семьей или без.

– А почему ты ее вообще защищаешь? – задала Мел странный вопрос, и я поняла, что чего-то пока не знаю. Но лучше промолчать, чтобы она чего не подумала. Да соседке и не нужно было мое участие, ей хотелось поделиться своими гениальными догадками.

– Девица в наглую пробралась на отбор, еще непонятно, что с настоящей Петуньей сделали.

Я с трудом сдержала вздох облегчения. Мелица считает, что Петунья - истинная!

– А я на другую думала.

– Вот и зря. Считаю, дело было так: кто-то узнал, кто истинная пара принца и решили ее пропихнуть в отбор. А он уже начался. Бедняжку Пет бросили в какое-нибудь подземелье или отослали в дальнее имение. И заменили!

– Но зачем такой сложный ход? — удивилась я игре воображения подруги. — Могли бы прийти и заявить, так и так, найдена девушка, способная обратить принца драконом.

– Да потому что любая кандидатура должна оцениваться родителями принца, — Мел говорила со мной как с неразумным ребенком. А за истинностью уже не так гоняются, как сто лет назад. Да и представь, какие средства вбухнули в организацию отбора. Их же осваивать надо. В любом случае, неустойку нанятым подрядчикам платить придется. Совсем в делах не шаришь?

– Совсем, — повинилась я, чувствуя, как настроение у меня поднимается. Въедливая подружка подозревает кого-то еще, вот и хорошо. Пусть и слегка нечестно по отношению к Петунье. Но думаю, от нее не убудет. Особенно, если она и впрямь подставная.

Мелица еще продолжала сыпать своими теориями до самого вечера, но я занята была своими мыслями. Да и вымоталась после занятий вокалом.

Следующим утром, выдержав занятие с мадам Эррадой, я вновь отправилась в библиотеку.

На этот раз злоумышленники там не устроили совещания, что меня даже в какой-то степени разочаровало. Удобно таким образом новости узнавать, что ни говори.

Еще немного поозиравшись, я нашла нужную мне книгу. Она называлась: “Драконы. Явление истинной”.

Слово явление меня немного напугало и настроило на торжественный лад. Так и представила себя в лучах солнца.

Том был старинный, очень толстый, взяв его в руки, я ойкнула, такой он тяжелый был. Сдув пыль с кожаной обложки, я увидела красивое тиснение. Стройный мужчина держит за руки хрупкую девушку, они смотрят друг на друга, и в их фигурах чувствуется такое расположение друг к другу… такое тепло… Что мне захотелось того же самого. Правда, это желание быстро рассеялось, стоило вспомнить насмешливый взгляд Лусиана.

“Истинность - это предназначенность девушки определенному дракону. С ней он может проявить свои способности в наиболее полной мере. Но если не довелось обрести свою истинную пару, либо она оказалась неподходящей во всех прочих смыслах, отчаиваться не стоит”.

Надо же, как интересно! Значит, быть вместе с истинной дракону действительно не обязательно, Хлеш не врал.

“Случалось, что истинная к моменту встречи с драконом была уже одряхлевшей. Известный факт - эта великая раса живет долго, и дракон может продлить молодость своей спутницы при идеальном совпадении. Но если Алемаш рассудил так, что пути истинных пересеклись, когда у женщины давно миновал брачный возраст, вспять времени не повернуть”.

Я вспомнила родителей принца, короля и королеву. Выглядели они как люди в возрасте, причем, ровесники. Королева казалась чуть моложе. Но оба смотрелись бодрыми и цветущими. Сколько же им лет на самом деле?

Кажется, король Лоренц занимает трон довольно давно. А юный принц - их поздний отпрыск.

Но, возможно, королева - не истинная вовсе? И этот внешний вид ее естественный, по годам.

“Можно ли отменить истинность? Этот вопрос волнует как драконов, так и некоторых девушек, которые по каким-то причинам не хотят выходить замуж за предназначенную судьбой пару. Что очень неосмотрительно и противоестественно”.

Я напряглась. Этот вопрос волновал меня больше всего! Больше победы в отборе!

“Нет, мои дорогие ученики и ученицы. Истинность одна и навсегда. Стереть ее и вытравить из крови не получится”.

Вот как, значит. Я обречена? Да и не только я. Лусиан, которому это не нужно, тоже жертва странной воли Алемаша.

Пролистав книгу, я нашла параграф “Признаки истинных”.

Вначале там было подробное описание, как действует “явление истинности” на дракона. Конечно, они превыше всего, кто бы сомневался. Тут я уже многое знала и просмотрела страницы мельком, пока не дошла до реакций, которые проявляются у самой избранницы.

“Сперва она может ничего не понять. Да и это немудрено, первыми процессы запускаются у носителя драконьей крови. Если же в ней нет ее ни капли, все раскроется не сразу. Девица может почувствовать расположение к дракону. Но так как все они обычно обладают огромной мужской привлекательностью и легко вызывают симпатию и даже влечение, это не показатель. Так что в первую очередь стоит ориентироваться на реацию дракона. А затем уже искать в себе эти признаки: теплое ощущение в грудной клетке между ребер. Покалывание пальцев как на руках, так и на ногах. Все эти явления усугубляются, пока внутреннее не переходит на внешний план. И в этом случае скрыть свою истинность от окружающих не получится. Особенно когда появится знак избранной. Но это уже происходит после поцелуя.”

Я лихорадочно листала параграф. Поцелуи с Лусианом мне не грозят. Но как я понимаю, есть еще какие-то явные внешние признаки, которые увидят все остальные.

Вскоре я нашла: “Светятся не только глаза, но и кожа, особенно лица, в присутствии дракона. И это прекрасное зрелище. Означает, что истинная приняла свою любовь к дракону и осознала ее. Не стоит бояться, явление это временное, хотя и настолько прелестное, что многие хотели бы располагать такой способностью и после брака. Известны случаи, когда ведьмы подделывали “свет любви”.

Кажется, я могу быть спокойна. Свечение кожи мне не грозит. И любовь к капризному дракону тоже. Так, легкая увлеченность драконьим обаянием, ничего более.

***

Проснувшись утром решающего дня, я, прежде всего, испугалась. Заранее. А потом меня и вовсе охватила паника.

Сегодня.

Уже сегодня будет понятно, смогла ли я спасти свою семью от выселения! Как там мои родные? Знают ли, что со мной все в порядке.

Очень хотелось верить Лусиану, что да. Ведь меня столько дней уже нет дома, а связаться с родителями нет никакой возможности. И по сестренке я тоже скучала. В последний раз мы выйдем на сцену с закрытыми лицами.

Осталось нас девять участниц. И совершенно точно придется петь. Что именно - Эррада мне говорить отказалась, а по репертуару, который мы прогоняли, выводов тоже сделать не получилось, эта достойная дама выбирала совершенно разные песни и жанры, чтобы никто не догадался, какой интересует ее больше.

На этот тур мне досталось розовое платье. Без изысков.

И вуаль на этот раз была почти прозрачная. Ведь как петь, если лицо скрыто под плотным мешком?

К тому же, анонимность нынче условная совсем. Принц все равно услышит наши голоса, то есть мы перестанем быть для него совершенно безликими “болванками”.

Как много сегодня поменяется!

Наше противостояние с Лусианом теперь будет проходить лицом к лицу. Интересно, узнает ли он меня по пению? Эррада уверяла, что певческий голос отличается от обычного. Значит, есть шанс все же не вылететь только оттого, что принц меня раскусит с первой ноты.

И уж я постараюсь звучать неузнаваемо!

Завтрак прошел в полном молчании. Большая часть участниц была в курсе предстоящего испытания и берегла голос. Остальным же не с кем в этой ситуации и поговорить!

С замиранием сердца заняла я свое место на сцене. Мне досталась четвертая позиция. Почти посередине.

Владиус Хлеш выглядел как оперный певец. В черном костюме и белоснежной рубашке с великолепным пышным жабо. В петличке - ярко-красная роза.

В зрительном зале тоже царило необычное оживление. Королевская семья сидела в самом центре, в полном составе, включая Лусиана.

Эррада заняла треть первого ряда, сурово глядя и внушительно колыхая солидным бюстом. С двух сторон от нее скромно ютились еще четверо незнакомых мне людей. Трое мужчин и одна женщина. Жюри, наверное.

А последний ряд был занят почти весь, там было около десяти зрителей. Кто же это такие, интересно? Но раз их позвали, значит, это не нарушает правил отбора.

– Милые дамы! — возвестил церемонийместер. – Вот и настал ответственный этап, после которого все снимут вуали. Сегодня - мой любимый конкурс. Он срывает маски и показывает, кто есть кто, еще до того, как вы откроете лица! Что может рассказать о девушке лучше, чем ее голос? Чувство прекрасного, стиля и вкуса, внутренняя утонченность и безупречное образование - все это раскрывается, когда прекрасная дама поет!

– Не всегда это уместно, впрочем, — почему-то недовольно сказал король Лоренц и покосился на супругу.

Надо полагать, его вокальные данные супруги не очень устраивали. Или он в принципе не поклонник домашнего любительского пения.

– Сегодня - уместно! — заверил его Владиус. – Конкурс пройдет следующим образом. Каждая из вас в свой черед вытянет один из листков, что я буду держать в руках. Там написаны название и текст песни, что вам надлежит исполнить. Оркестр подхватывает мелодию и вы поете! Если произведение знакомое - значит, повезло. А коли нет - слушайте музыку и подстраивайтесь! А исполнение будет оценивать не только преподавательское жюри, но и авторы песен, которых мы тут сегодня собрали. Если поэту или композитору понравится, как вы подаете их детище, это лишний плюс участницам.

Я в очередной раз подивилась. Казалось бы, и задания все обычные, понятные. Но подача такая мудреная!

Сердце затрепетало еще сильней. А колени мелко тряслись. Как же страшно! А если голос дребезжать начнет, будет провал!

– Приглашаю первую участницу! — протянул Хлеш.

Девушка в нежно-лиловом вышла вперед. Владиус протянул ей пачку листков, так что они образовали веер.

Бедняжка схватилась было за один, затем отдернула руку. Потянулась ко второму. Опять не решилась. После третьего не выдержал король.

– Хватит уже примеряться, милочка! — крикнул Лоренц. — Вас тут девять, мы и до утра следующего такими темпами не разойдемся.

Несчастная первооткрывательница вздохнула и вытянула листок.

– “Пора моей любви” , - сказала она нежным, испуганным голоском, и я узнала Эшли.

– Вы знаете эту песню? — ласково спросил Владиус.

– Нет, господин, — всхлипнула Эшли, — мои родители ратуют за скромное воспитание и любовным серенадам меня не обучали. Я их на дефиле и танцы еле уговорила.

– Что ж, мы желаем вам удачи от всей души! — подбодрил мою бывшую соседку ведущий.

Оркестр неторопясь заиграл вступление. Мелодия была приятная, но такая сложная. Увы, эта песня и мне была незнакома, и Эррада ее не преподавала. Возможно, точного списка и ей не давали.

Эшли не решалась начинать петь, беззвучно шевеля губами. И, кажется, вступила она слишком поздно, потому что один из гостей с последнего ряда схватился за сердце и зарыдал. Должно быть, автор.

Это еще больше сбило с толку дочь маркиза Дежевинь. Она сбилась и не смогла допеть до конца.

– Не прошла! – решили все почти единогласно.

– Вуаль можно снять, — холодным тоном без тени сочувствия сказал Владиус. Ему уже не нужно было изображать участие.

Дрожащими руками Эшли стянула тонкую ткань, открывая лицо.

– Нет, опять не ведьма! — раздался разочарованный голос Лусиана.

На глазах моих выступили слезы. Мне было и страшно за себя, и очень, очень жаль Эшли.

А между тем, к Владиусу направилась уже вторая участница.

Тонкие пальчики задумчиво порхнули по вееру листочков, остановившись на крайнем. Затем вернулись.

Девушка вытянула один из текстов и протянула Хлешу.

– Народная колыбельная! – объявил ведущий. — Ночью прилетит дракон, за бочок укусит он.

Оркестр начал играть известную всем в Эйлуссии сызмальства песенку. Я услышала голос, кажется, Петунии.

– Баю, баю, баю, бай, на краю не засыпай. – Затянула она нежно.

Выходило у нее очень душевно. В зале задремало четверо зрителей, и по моим ощущениям, в оркестровой яме заснул скрипач.

Разумеется, она прошла. Ее даже автор песни не смог бы “завалить”, поскольку колыбельная - народная.

Девушка с облегчением стянула вуаль, и я увидела, что была права. Это и правда Петуния.

Лусиан вздохнул, радуясь, что это не меня пропустили и у него есть еще шанс увидеть, как я покидаю сцену после поражения.

Вот уже третья вытянула свой жребий.

– Плясовая для дракона! – зловеще прошелестел Владиус.

На этот раз музыка грянула, заставив проснуться тех, кто все еще сладко дремал после колыбельной Петунии.

Едва участница начала петь, я поняла, что это Мелица. И композиция ей подходила просто идеально.

Лусиан приглядывался к ней с подозрением. Неужели, за меня принял?

Уже скоро я смогла убедиться в правоте своего предположения.

Король Лоренц громко притопывал и прихлопывал в такт. Королева зарумянилась и дергала плечиками, словно с трудом удерживалась на месте. Композитор, написавший “Плясовую” выскочил на сцену и набросился на певицу с объятиями.

Все жюри единогласно выразило одобрение.

А Лусиан сказал, наморщив нос:

– Знаете, совершенно не впечатлило! Я бы оставил эту девушку как голосистое воспоминание, не сумевшее попасть в шестой тур.

– Лусс! — возмутилась его мать. — Девушка очень старалась! Если ты попытаешься выкинуть ее из отбора, будешь неправ! Совершенно нет причин ее не пропускать.

Принц попытался было еще поспорить, но за Мел вступились уже все остальные. Справедливость восторжествовала быстро и для Лусиана жестко. Он сел на свое место, недовольно глядя, как Мелица снимает вуаль. Увидев, что под ней не я, он заметно успокоился.

Между тем наступила уже моя очередь.

Сердце подобралось к горлу, мешая дышать и говорить. Как же я петь буду. Трясущейся рукой вытащила первый попавшийся листок. Протянула его Владиусу.

– Какая приятная решимость! — одобрил Хлеш. – Посмотрим, что же вам выпало…

Ведущий поднес листик к самому носу. Бывает ли у вампиров близорукость?

– Чудесная песня! — Владиус прищелкнул клыками. — Прекрасный романс “Отдаю тебе свое сердце я”.

Удивительно, но эту песню я знала! И мы даже один раз ее исполняли вместе с мадам Эррадой. Вот же удачная случайность. Поняв, что по крайней мере, это задание мне под силу, я чуть расслабилась и почувствовала, как дыхание мое восстановилось.

Мягко и плавно вступил оркестр. Я совсем немного подглядывала в текст, но слова приходили ко мне сами собой, когда я вспомнила указания Эррады, как дышать, как проникнуться мелодией и главное, отпустить голос на волю, чтобы он рассказывал эту историю любви уже сам. Лишь бы не “стух” по пути к ушам уважаемого жюри.

Мне показалось, что шпаргалка меня только путает и к середине романса я прикрыла глаза и пела сердцем.

Когда и слова, и музыка закончились, я еще немного постояла с закрытыми глазами. Пока не начались аплодисменты.

– Браво! — послышалось с последнего ряда.

– Это оценка от композитора, — заметил Хлеш, — посмотрим, что же скажут другие.

– А что говорить? – деловито спросил король Лоренц. — Слова не перепутала, в ноты попадала. Берем.

– Очень душевное исполнение, — поддержала королева своего супруга, — словно напрямую направлено к сердцу нашего мальчика.

Мальчик фыркнул. После того как ему не дали выбить из отбора Мел, он еще пока не набрался новых сил. К моему счастью.

– Наше жюри одобряет эту участницу, — веско сказала Эррада.

– Участница четыре проходит в шестой тур отбора! — постановил Владиус. — Можете снять вуаль.

Я с удовольствием это сделала. Кусок легкой ткани меня будто душил, хотелось вдохнуть уже воздух полной грудью.

– Ты? — Лусиан возмущенно вскочил на ноги. — Ты прошла дальше!

Я с улыбкой присела в книксене, церемонно кивнув принцу

– Вы знакомы? — удивился король. – Не знаю, насколько это соответствует правилам отбора…

– Мы виделись еще до него, — мрачно ответил Лусиан. И я почувствовала к нему благодарность. Ведь он мог бы воспользоваться лазейкой и сказать, что мы общались уже во время отбора.

– Тогда нарушений нет, — пожал плечами Владиус, — ведь сейчас принц не узнал леди… как ваше имя, милочка?

– Керис, — подсказала я.

– Керис, — продолжил ведущий, — поэтому их знакомство никак не повлияло на ход этого тура. Поздравляю вас, милая. Проходите дальше.

Итак, моя семья в безопасности.

Теперь можно позаботиться о себе.