Отчаянная охота

18

Замедлив шаг, Бриг посмотрел на свое отражение в витрине бара. За последние двое суток ему почти не удалось поспать, а сегодня утром он даже не стал бриться.

Потому и выглядел он измученным бродягой и чувствовал себя соответственно.

После того как Бриг сообщил властям о происшедшем, ему пришлось оформить массу документов и подготовить все к отправке тела Макса в Нью-Йорк. В полиции его версию о несчастном случае восприняли спокойно и вопросов почти не задавали Разумеется, властям предстояло еще опросить Флетчера, Джордану и Кристофера, чтобы получить от них подтверждение его словам. Но в том, что такое подтверждение будет получено, Бриг не сомневался. Колючка по-прежнему лежала у него в кармане, и это ранило его ничуть не меньше, чем если бы она впивалась в его обнаженную кожу Разглядывая вывеску заведения, Бриг раздумывал над тем, что заставило его договориться о встрече с тремя так называемыми «свидетелями» именно в этом баре. Так ничего и не придумав, Бриг решил, что в данный момент ему более всего необходимо выпить, промочить горло, чтобы избавиться от неприятного горького привкуса во рту.

Распахнув двери бара пинком, он ленивой походкой направился к стойке. В этот ранний час заведение пустовало; Бриг, как всегда, расположился в самом дальнем конце стойки, где было особенно сумрачно.

Крашеная блондинка при его появлении сразу же отложила в сторону тлеющую сигарету, и ее лицо осветилось радостью.

— Бриг! Бог знает сколько времени прошло с нашей последней встречи.

Она с такой поспешностью бросилась к нему, что становилось ясно: радость этой женщины была неподдельной.

— Привет, Труди. «

Бриг старался говорить по возможности мягко, но в его тоне явно не хватало теплоты. Устроившись на высоком стуле, Бриг, по обыкновению, зацепился каблуком сапога о латунную подставку для ног и положил широкополую шляпу на стойку После этого он запустил пальцы в свои всклокоченные волосы и сделал попытку расчесать их этим первобытным способом.

— У тебя такой вид, будто по тебе проехался каток, — заметила Труди. — Что с тобой приключилось? Ты что, потерял бритву?

— Сегодня утром у меня на уме были совсем другие вещи, — нахмурился Бриг и потер темную щетину на подбородке.

— Где ты пропадал все это время?

— Последние две недели я провел в горах.

Бриг решил не слишком откровенничать с Труди. Ему не хотелось говорить ни об охоте, ни о смерти Макса.

Впрочем, когда он оформлял бумаги для транспортировки тела в Нью-Йорк, ему пришлось признаться, что Макс Сэнгер — его кузен. Так что эта новость должна была в самом ближайшем времени распространиться по городку, и Бриг понимал, что разговоров на эту тему избежать не удастся. Но это был тот самый случай, когда чем позже — тем лучше.

— Две недели? — У Труди на губах появилась насмешливая улыбка. — В таком случае удивительно, что у тебя еще не отросла борода.

Бриг не собирался обсуждать собственную внешность с бывшей любовницей. Он промолчал, всем своим видом показывая, что ему неприятен этот разговор.

— Тебе пива? — спросила тем временем Труди.

— Виски.

Труди удивленно приподняла бровь.

— Что-то не припомню, когда это ты заказывал крепкое. Что с тобой? Хочешь утопить на дне стакана свои печали? — осведомилась она игривым тоном, не ведая того, до какой степени ее слова были близки к истине.

— Я передумал! — коротко бросил Бриг. — Принеси мне пива.

— Как скажешь. — Труди пожала плечами и как-то странно на него посмотрела. Потом она налила в кружку пива и поставила перед ним на стойку. — И сколько времени ты собираешься здесь пробыть?

В ее словах одновременно прозвучали и вопрос, и приглашение. Второе Бриг оставил без внимания Правда, в его голову закралась мыслишка переспать с ней, как это у него было заведено прежде, но он ее быстро отбросил. Физическая близость с женщиной в настоящий момент занимала его менее всего.

— Недолго. Кстати, у меня здесь назначена встреча кое с кем.

Бриг расстегнул тяжелую парку, поставил локти на обшитый кожей край стойки и принялся неторопливо потягивать пиво.

— Да ну? Неужто с тобой в город приехал Тэнди и другие парни? — усмехнулась Труди.

— Нет.

В этот момент дверь распахнулась, и Бриг обернулся.

Сначала в бар вошел Флетчер, потом Джордана и наконец Кристофер Взгляд Брига лишь мельком скользнул по лицу седоволосого джентльмена и остановился на его дочери.

Сейчас Джордана выглядела гораздо элегантнее, чем в горах, — в бежевых брюках в обтяжку и шелковой кремовой блузке. Поверх была наброшена короткая куртка из пушистого коричневого меха.

Поскольку Бриг сидел в самом дальнем и самом темном конце бара, эта троица его не заметила. Бриг же пожирал взглядом округлые формы Джорданы, чувствуя, как при виде этой женщины в нем снова поднимается желание.

Как досадно, что он не может ей доверять! Бриг не сомневался, что она каким-то образом оказалась замешана в эту грязную историю. Какова была роль сына Флетчера, он еще не выяснил, но был убежден, что Кристофер так или иначе тоже связан с этим делом.

— Мы, наверное, пришли слишком рано, — услышал Бриг недовольный голос Флетчера, но решил до поры до времени не афишировать своего присутствия.

Итак, трое против одного! Что ж, бывало и прежде, что враги превосходили его числом, но и при таком раскладе ему удавалось побеждать. Впрочем, из того, что когда-то он с честью выбирался из подобных опасных передряг, вовсе не следовало, что ему повезет и в этом случае.

Бриг прекрасно знал, что сейчас он более уязвим. В его обороне было слабое звено, и называлось оно — «Джордана»… Разумеется, он не дотрагивался до нее со дня смерти Макса, поскольку любовь в его душе все это время боролась с ненавистью и он не знал, какая из них одержит верх. Но, так или иначе, вынужденное пребывание вдали от этой женщины стало на нем сказываться, и Бриг не представлял себе, сколько времени сможет еще без нее продержаться…

— Это она, да? — вдруг негромко спросила Труди.

Бриг взглянул на нее и понял, что ответ ей уже известен. Впрочем, в ее глазах не было ни зависти, ни ревности — только глубокая печаль. Чтобы хоть как-то соперничать с Джорданой, Труди не хватало слишком многого, и она была достаточно умна, чтобы это осознавать.

Лицо Брига словно окаменело. Ничего не ответив Труди, он соскочил с табурета и, прихватив с собой кружку пива, неторопливо направился к столику, за которым расположилось семейство Смит.

Звук шагов сразу же привлек внимание Джорданы, и она обернулась в его сторону. Из полумрака появился Бриг.

Прошлую ночь она провела в его спальне на ранчо — но на этот раз в одиночестве. Бриг уехал рано утром, когда она еще спала. Сейчас он выглядел усталым, но собранным и напряженным, как стальная пружина. Чувствовалось, что он готов… Но к чему? И почему она мысленно употребила именно это слово? — Тяжелый взгляд Брига прервал ее размышления и вызвал неприятный холодок в груди. Ее чувства самым странным образом перепутались: она любила его — и боялась, ненавидела всей душой — и жаждала близости с ним. Испытывала в его присутствии чувство абсолютной защищенности — и страдала от страха перед его необузданностью…

— Здравствуйте, Бриг, — приветствовал его отец. — Когда мы вошли, вас нигде не было видно.

Бриг кивнул, но от приветственных слов воздержался.

— Давайте перейдем за этот столик, — предложил он, выбрав стол на четверых в наиболее освещенной части маленького зала.

Никто не возражал. Бриг уселся таким образом, чтобы его лицо оказалось в тени. Флетчер Смит сел напротив Джордана оказалась по правую руку от Брига, ощущая от этого известное неудобство. Кристофер сидел от Брига слева, лицом к сестре. К ним сразу же подошла барменша — пухлая блондинка с избытком косметики на лице — и пристально посмотрела на Джордану. В ее взгляде были и ревность, и зависть.

Джордана, разумеется, не предполагала, что Бриг до встречи с ней вел монашеский образ жизни, но к встрече с одной из его близких женщин в этом баре готова не была.

Бриг, очевидно, заметил ее взгляд. Он досмотрел на блондинку, потом снова на Джордану и насмешливо прищурился.

Он что же, намеревался таким образом поставить ее в известность, что новизна их отношений утратила для него былую остроту и она, Джордана, ему наскучила? Бриг и в самом деле последние два дня старательно ее избегал — за исключением того раза, когда он взял ее чуть ли не силой да еще и наговорил при этом гадостей, причем слова его смахивали на бред сумасшедшего…

— Что будете заказывать? — осведомилась барменша, ослепительно улыбаясь.

— Мне, пожалуйста, пива, — заказал Флетчер.

— А мне ничего, благодарю вас, — сказал Кристофер.

Джордана подняла на женщину глаза.

— Есть ли в вашем заведении кофеварка? Мне бы чашечку кофе.

— Очень хорошо. У меня как раз на плите стоит кофейник. В кофе что-нибудь добавить? Виски или еще что?

— Нет, спасибо. Черный кофе — и все. Ни сливок, ни сахара.

— А тебе, Бриг? — В голосе женщины появился оттенок фамильярности. — Может, налить свежего пива?

— Нет, Труди, спасибо, — с улыбкой ответил Бриг и взболтал остаток пива в кружке.

Когда барменша ушла, Флетчер откинулся на спинку стула и достал из кармана кисет с табаком и трубку. Заполнив трубку ароматным табаком, Флетчер примял его пальцем, потом щелкнул специальной зажигалкой. Все это он проделал подчеркнуто неторопливо, в то время как Бриг наблюдал за каждым движением старого охотника.

Джордане вдруг стало не по себе. Атмосфера вокруг их столика сгустилась настолько, что ее, казалось, можно было резать ножом. При всем том Джордана никак не могла понять, откуда исходит это гнетущее ощущение и что является его причиной.

— Ну, как прошел допрос? — осведомился Бриг.

— Очень спокойно, — Флетчер сжал трубку зубами, затянулся, выпустил струйку ароматного дыма, после чего извлек ее изо рта снова и принялся усердно рассматривать. — Вопросов нам почти не задавали. Спрашивали больше для очистки совести, чтобы получить подтверждение тому, о чем говорили вы.

— Я подготовил все документы для того, чтобы организовать отправку тела в Нью-Йорк.

— О, весьма кстати напомнили Тебе, Кит, было бы неплохо позвонить матери и сообщить ей о случившемся.

Мне бы не хотелось, чтобы она узнала о смерти Макса из газет.

— А почему это, собственно, звонить должен я? — Кристофер с вызовом посмотрел на отца — Она лучше воспримет эту новость, если узнает ее от тебя. Можешь заодно ее заверить, что мы все в полном порядке. Ты же понимаешь, что когда она узнает о смерти Макса, то сразу же начнет волноваться за нас, — последняя фраза была произнесена с непередаваемой иронией. — Видите ли, Бриг, моя жена убеждена в том, что я все упрощаю Поэтому в объяснения сына она поверит куда охотнее, нежели в мои.

Кит недовольно поджал губы, но от дальнейшего спора с отцом воздержался.

— Здесь где-нибудь поблизости есть телефон? — спросил он у Брига.

— Вон там, в холле, платный аппарат, — Бриг кивнул в сторону плохо освещенного помещения.

— Я пойду с тобой, — предложила Джордана.

Она вызвалась сопровождать брата не потому, что ей хотелось присутствовать при разговоре. Просто она уже больше не могла сидеть за столом в этой атмосфере напряжения и недоброжелательства.

Ее отец, как это и полагалось джентльмену, поднялся, когда она вставала из-за стола, но Бриг не стал затруднять себя подобными церемониями. В сущности, он даже на нее не посмотрел, и Джордана почувствовала, как в ее сердце шевельнулась обида. До сих пор он не проявлял по отношению к ней подобного пренебрежения…

В то утро, когда погиб Макс, она потребовала, чтобы Бриг оставил ее в покое. Но она сказала это в запале и очень надеялась, что он не воспринял ее выходку серьезно. Зато теперь ей было совершенно необходимо, чтобы Бриг дал ей понять, что она нужна ему не только для удовлетворения собственной похоти! Теперь на карту была поставлена ее гордость, ее достоинство, и она не могла сама сделать первый шаг. А Бриг вместо этого вел себя так, словно ее вовсе не существовало на свете…

Вместе с братом Джордана прошла к телефону. С отсутствующим видом она наблюдала за тем, как Кит снимал трубку и заказывал разговор с Нью-Йорком. Все ее мысли вертелись вокруг человека, который сидел сейчас за столом с ее отцом. Вполуха она слушала, как Кит говорил со служанкой, как просил ее позвать к телефону мать и оставаться с ней рядом.

После обмена приветствиями и несколькими ничего не значащими вежливыми фразами Кит сказал:

— Мама, я должен сообщить тебе нечто неприятное.

Тут произошел несчастный случай… Нет-нет, со мной все в порядке. Джордана тоже рядом со мной — цела и невредима, и отец сидит за столом неподалеку. Это Макс Сэнгер… Извини, мама, мне очень жаль, но Макс упал со скалы… и разбился насмерть.

На противоположном конце провода раздались истерические восклицания, градом посыпались вопросы, которые услышала даже Джордана. Но она почти не обратила на них внимания и даже не заметила напряженного взгляда Кита, направленного в ее сторону. Ее помыслы были целиком заняты Бригом.

Когда Кит принялся торопливо объяснять, при каких обстоятельствах это произошло, Джордана поняла, что не имеет ни малейшего желания слушать обо всем этом с самого начала. Заметив в холле дверь, на которой значилось «Для дам», она жестом показала Киту, что направляется туда. Тот кивнул и коротко улыбнулся.

Уход Джорданы вывел Брига из оцепенения. Наконец-то он получил возможность полностью сосредоточить свое внимание на Флетчере Смите. Все получилось очень естественно — и спокойствие, которое вдруг на него снизошло, тоже показалось ему естественным. Сунув руку в карман пиджака, он извлек оттуда колючку и небрежно бросил ее на стол.

— Что это? — не моргнув глазом осведомился Флетчер.

— Именно этот вопрос я хотел задать вам, — сказал Бриг.

— Я, знаете ли, охотник, а не ботаник, — пошутил Флетчер. — Где вы это нашли?

— Эту штуку я обнаружил под потником лошади Макса.

Это сообщение, казалось, не произвело на Флетчера ни малейшего впечатления.

— Очевидно, — колючка зацепилась за попону в тот момент, когда лошадь падала со склона. — По голосу Флетчера можно было сказать, что его интерес к данному вопросу носит чисто номинальный характер.

К их столику подошла Труди и принесла напитки, поэтому Бриг хранил молчание до тех пор, пока она не удалилась.

— Я так тоже подумал. Сначала. Тэнди, кстати, почти дословно повторил то, что сказали сейчас вы, когда я показал ему колючку, — сообщил Бриг. — Но интересно другое — на том склоне не росло ничего, что хотя бы отдаленно напоминало колючий кустарник. Я проверял.

Более того, такого рода растений не было нигде вокруг лагеря.

— Это действительно странно, — Флетчер изобразил на лице подобие любопытства, после чего снова приложился к своей кружке. — По-видимому, колючка прицепилась к потнику Макса в каком-нибудь другом месте.

— Что и говорить, предположение вполне логичное, — согласился Бриг. — Но у него есть один существенный недостаток. Ведь до этого Макс ехал на другой лошади, а потник был тот же. Если бы колючка оказалась в потнике пегой дня за два до несчастного случая, она бы и шагу не ступила с такой штукой в спине. Дожидалась бы, пока колючку не извлекут и не выбросят. Помните, она отказывалась ехать, даже когда на потнике обнаружилась небольшая складочка?

— Верно. А я и забыл, — Флетчер пыхнул трубкой и задумался. — И как же, по-вашему, она туда попала?

— По-моему, вам следовало бы уже об этом догадаться. — Глаза Брига заблестели от сдерживаемого возбуждения. — Совершенно очевидно, что под потник ее подложили.

— Вы шутите! — воскликнул Флетчер и даже позволил себе довольно легкомысленный смешок. — Вы сами-то понимаете, о чем говорите?

— Понимаю ли я, что смерть Макса произошла не в результате несчастного случая? Очень даже хорошо понимаю. Более того, я готов в этом присягнуть!

Бриг сознавал, что рискует, выдавая свои подозрения, но у него не было выбора. Последние два дня он только об этом и думал и пришел к выводу, что единственная возможность вывести Флетчера на чистую воду — это поставить его перед фактом, что он, Бриг, знает, как погиб Макс.

Встретив колючий взгляд Брига, Флетчер сразу перестал улыбаться.

— Да вы отдаете себе отчет, к чему клоните?! Вы что, хотите сказать, что Макса убили?

— Совершенно верно. — Бриг подцепил пальцем в кожаной перчатке колючку и передвинул ее поближе к Флетчеру. — Кто-то подложил эту… эту штуку под потник его лошади в то самое роковое утро. Этот «кто-то» знал, что лошадь имеет привычку брыкаться и вскидывать задом; ему оставалось только ждать, когда начнется крутой подъем, Тело всадника с силой надавило бы на заднюю луку седла, а значит — и на колючку, которая тут же глубоко впилась бы в тело лошади.

— Да, но кому могло прийти в голову сотворить такое? И зачем? — Флетчер очень убедительно сдвинул на переносице брови.

— Я знаю кому, — сказал Бриг. — А вот зачем — мне еще только предстоит узнать.

— И кто же, по-вашему, это сделал?

На губах Брига зазмеилась холодная улыбка.

— А вы и сделали это, Флетчер. Вы его убили!

— Я?! — Правильные черты лица Флетчера исказила гримаса сильнейшего удивления. — Что вы такое говорите? У вас шутки весьма дурного свойства!

— Я говорю совершенно серьезно. У вас была возможность подложить колючку: вы возились с Рыжей Мордой после того, как Тэнди закончил ее объезжать.

И вы знали, каким путем мы поедем, а значит — знали и о подъеме на склон. — Бриг помолчал. — Кроме того, мне не дают покоя еще два происшествия с Максом. Я постоянно спрашиваю себя — не были ли они неудачными попытками добиться того же самого результата? К примеру, Макс мог умереть от шока, если бы его укусила змея. А, то, что мне удалось уберечь его от падения в пропасть — тоже не более чем чистое везение.

На лице Флетчера проступили признаки самого неподдельного негодования и гнева.

— Ну что ж, если вы решили перейти на личности, хочу вам напомнить, что у вас тоже была возможность подложить колючку — да и о маршруте вы были осведомлены лучше всех. А главное — у вас есть то, чего нет у меня: мотив! С той минуты, как умер Макс, корпорация Сэнгера перешла в вашу единоличную собственность, — произнес он тоном государственного обвинителя. — Людей убивали и убивают из-за куда менее веских причин, нежели компания, которая стоит несколько десятков миллионов долларов!

Бриг сощурил глаза и проницательно посмотрел на Флетчера.

— Как, интересно знать, вы получили доступ к этой информации? Уверен, что Макс не сказал вам ни словечка, тем более что он с такой страстью пытался уговорить вас купить его долю акций.

Его вопрос, казалось, нисколько не смутил Флетчера Смита.

— Естественно, что, когда Макс предложил мне купить его долю, я Поручил своим людям исследовать положение дел в этой компании. А заодно разузнать кое-что и о вас. Мне было необходимо знать, что вы за человек, прежде чем предлагать вам стать моим проводником. Элементарный анализ их донесений позволил мне прийти к вышеуказанным выводам.

— В таком случае вы, надеюсь, имеете представление о том, что компания находится на грани банкротства. Я, так сказать, наследую «белого слона», что вряд ли можно посчитать мотивом для преступления.

— Мотивы могут быть самыми разными. Возможно, вашим мотивом является месть. В конце концов, ведь это ваш кузен довел компанию до такого плачевного состояния. Не исключено, что Макс приворовывал из фондов компании, вы рассердились на него за это. Или решили отправить его на тот свет до того, как сведения о банкротстве станут достоянием общественности. Очень может быть, что вы считали, будто спасти семейное предприятие вполне вам по силам и лишь существование Макса мешает вам приступить к делу, — невозмутимо заявил Флетчер, и Бриг отметил про себя, что причин устранить Макса у него, как выяснилось, имелось предостаточно. А Флетчер тем временем продолжал — Кстати, компанию и в самом деле можно было бы спасти — при наличии известного финансирования. Именно такое предложение я и собирался сделать Максу. А теперь — делаю вам, Бриг.

— Вот как? И что же вы от меня хотите взамен? Чтобы я молчал как рыба? — усмехнулся Бриг. — Вы мне предлагаете выбросить колючку и забыть о ее существовании — так, что ли?

— Я про эту колючку ничего не знаю! — Флетчер брезгливо отодвинул ее от себя. — Вы мне сказали, что нашли ее под седлом у Макса, но не представили этому никаких доказательств. Я вполне могу предположить, что вы просто сорвали ее с ближайшего куста. — Он поднял глаза и в упор посмотрел на Брига. — Что же касается моего предложения, то оно носит чисто деловой характер.

Что и говорить, Флетчер был человек непростой.

Бриг это окончательно уяснил себе, когда понял, что тот вовсе не собирается признавать факт намеренного убийства — как он ни старался его к этому подвести. Кроме того, все обвинения, которые выдвигал против него Бриг, возвращались рикошетом к нему самому. При этом Бриг всякий раз оказывался в худшем, нежели Флетчер, положении…

— Вы забыли об одной чрезвычайно важной вещи, — твердо сказал он. — Корпорация Сэнгера мне не нужна.

Она не была нужна мне четырнадцать лет назад — не нужна и сейчас И меня нельзя купить этим вашим, с позволения сказать, «деловым предложением», Флетчер.

Всех денег в мире не хватит для того, чтобы заставить меня молчать о том, что Макса убили вы!

Флетчер удивленно покачал головой, как это обыкновенно делают родители расшалившегося ребенка.

— Все-таки я не понимаю, почему вы с таким упорством выдвигаете обвинения против меня? Не забывайте, что это я предложил Максу поменяться с ним лошадьми.

Вряд ли я высказал бы такое предложение, если бы знал о колючке в потнике Рыжей Морды. Ведь тогда смерть настигла бы меня, а не Макса.

— Я ничего не забыл! Вы очень умно поступили, сделав такое предложение. Оно вам ничем не грозило: вы прекрасно знали, что мой кузен никогда на него не согласится — хотя бы из страха перед тем, что вы заподозрите его в трусости, — возразил Бриг.

— Во всем этом деле есть нечто, чего я не в силах понять. Если вы были столь убеждены в том, что несчастный случай подстроил я, то почему вы не рассказали эту забавную историю в полиции? — с вызовом осведомился Флетчер.

Тонкие губы Брига исказила улыбка, похожая на презрительную гримасу.

— Потому что у меня пока нет против вас достаточных улик. Но я их раздобуду!

— Не понимаю, к чему весь этот ваш благородный пыл Ведь Макс Сэнгер ничегошеньки для вас не значил, Маккорд! Вы всегда осуждали его и все то, что он любил.

Отчего вы вдруг становитесь за него горой — теперь, когда он умер?

— А вы, очевидно, исходили из того, что меня его смерть только обрадует и я не стану доискиваться до ее причин? — иронически осведомился Бриг. — Так вот, вы ошиблись, Флетчер Вы упустили из виду, что, хотя я, возможно, и недолюбливал своего двоюродного брата, это вовсе не означает, что я позволю его убийце уйти безнаказанным. А вторая ваша ошибка в том, что вы решили сделать из меня, в случае чего, мальчика для битья. Это вам даром не пройдет, Флетчер!

— Вы чрезвычайно забавляете меня, продолжая развивать это абсурдное предположение, — деланно расхохотался Флетчер Смит. — Макс погиб из-за того, что его сбросила со спины норовистая лошадь. Вы сами говорили, что Рыжая Морда всем известна как любительница брыкаться и вскидывать задом. Может быть, именно это вас заботит? Вы боитесь, что вас обвинят в преступной неосторожности? Или в том, что вы со злым умыслом усадили неопытного человека на лошадь с дурным характером, имеющую склонность сбрасывать всадника?

— Интересно, вы уже постарались внушить представителям властей эту мысль — или еще нет? — осведомился Бриг, упираясь взглядом в своего несокрушимого противника.

— У меня не было никаких причин подозревать вас в причастности к смерти вашего кузена до самого последнего времени. Точнее — до сегодняшнего дня, когда вы затеяли весь этот нелепый разговор. Но если бы даже такие подозрения у меня возникли, я сомневаюсь, что стал бы о них распространяться, не имея для этого доказательств, — спокойно произнес Флетчер и пожал плечами. — Кроме того, я знаю, что Джордана от вас без ума Мне бы не хотелось причинять ей боль, выдвигая против вас подобные необоснованные обвинения.

— Кстати, о Джордане, — сухо произнес Бриг. — Она играла свою роль почти так же хорошо, как вы.

Жаль, что ей не удалось свести меня с ума до такой степени, чтобы я был занят только ею. Если бы такое случилось, мне наверняка не пришло бы в голову разбираться с этой колючкой…

— Не имею представления, о чем вы говорите. — Голос Флетчера звучал утомленно: судя по всему, ему надоело без конца произносить одну и ту же фразу. — Должен ли я сделать из этого вывод, что перспектива брака с моей дочерью вас не интересует?

— Теперь мне многое стало ясно, — горько усмехнулся Бриг. — Уверен, сейчас вы были бы только рады, если бы я женился на ней. В качестве зятя я не стал бы распространяться об известных мне обстоятельствах гибели Макса — не так ли? — В его голосе слышалось презрение:

Бриг не мог уважать человека, готового отдать ему свою дочь только ради того, чтобы заручиться его молчанием.

— Когда Джордана выйдет замуж, я буду весьма щедрым тестем, — заметил Флетчер как ни в чем не бывало. — Если корпорация Сэнгера вас не интересует, уверен, вы бы не отказались внести кое-какие усовершенствования в собственное ранчо.

— Возможно, вам будет трудно в это поверить, но мое ранчо нравится мне именно таким, какое оно есть, — ответил Бриг. — Кроме того, мне не хотелось бы делаться пособником преступника. Ну а главное — я не доверяю вашей дочери. Очень может быть, что через пару лет после того, как я на ней женюсь, случится еще один несчастный случай на охоте. К примеру, она случайно нажмет на курок, полагая, что ружье не заряжено… Это ведь бывает даже у самых опытных стрелков.

— Знаете, я начинаю подозревать, что вы просто-напросто не в своем уме, — нахмурился Флетчер.

— Это почему же? Не по той ли причине, что я отказываюсь не только от ваших денег, но и от прелестей вашей дочери? Вот тут вы, пожалуй, правы. Очень может быть, что я и в самом деле немного свихнулся… — задумчиво произнес Бриг. — Но, так или иначе, могу вам пообещать, что постараюсь доказать вашу причастность к смерти Макса, а также выяснить, зачем вы его убили.

— Если вы найдете мотив, надеюсь, вы поставите меня об этом в известность? — В голосе Флетчера Смита чувствовалась скрытая насмешка умного самоуверенного человека. — Разве вы не понимаете, такого человека, как Макс, я мог бы продать и купить десять раз? А если бы мне понадобилось от него избавиться, поверьте, я нашел бы еще десять способов, как это сделать, не прибегая к убийству.

Вот это-то и беспокоило Брига более всего: он сознавал, что Флетчер Смит прав. Бриг не представлял, какую угрозу Макс мог являть собой для Смита. А эта угроза должна была быть весьма значительной, если для того, чтобы избавиться от нее, Смиту оставалось только одно средство: убить его несчастного кузена. Ведь Флетчеру ничего не стоило, скажем, разорить Макса.

Неожиданно Бригу пришла в голову мысль, что Флетчер, возможно, этим и занимался в последнее время.

Не исключено, что финансовые проблемы, которые испытывал Макс и, соответственно, компания Сэнгера, были вызваны целенаправленными действиями Флетчера Смита. Но подобное предположение еще больше все усложняло. Если дело разорения Макса должно было завершиться в течение ближайших месяцев, зачем, спрашивается, было убивать его сейчас?

В этой головоломке явно недоставало одного чрезвычайно важного звена — но какого? Бригу было необходимо этот элемент обнаружить.

— Когда я выясню ваш мотив, Флетчер, я вам сообщу. — Бриг пытался скрыть обуревавшие его сомнения и говорил ровным голосом, лишенным каких бы то ни было эмоций — Правда, не могу обещать, что вы станете первым, кто об этом узнает.

— Бросьте вы это дело, Маккорд, бросьте! — Во взгляде Флетчера полыхнула ярость, которую он был не в силах больше сдерживать. — Вы разеваете рот на слишком большой кусок! Как бы вы ни тужились, вам не удастся его проглотить!

— Это надо понимать как угрозу, Флетчер? — поинтересовался Бриг. — Или как беспомощный лепет старого, отжившего свое человека? Правда заключается в том, что на этот раз вы зашли слишком далеко И не тешьте себя иллюзиями, что вам удастся увильнуть от наказания.

Это с вашей стороны было бы еще одной ошибкой.

Но как раз в тот момент, когда Флетчер достаточно распалился и вышел из себя настолько, что от него можно было ждать неверного хода или неосторожного слова, на его лице снова появилась привычная маска сдержанного светского человека. Его глаза смотрели на кого-то за спиной Брига, а губы изогнулись в добродушно отеческой улыбке — Ну как, ты поговорил с матерью, Кит? — спросил он, и Бриг понял, что Кит и Джордана возвращаются к столу.

Бригу ничего не оставалось, как постараться унять раздражение.

— Да, поговорил — Казалось, Кристофер хотел добавить что-то важное, но передумал. — Поговорил и заверил ее, что все наше семейство в целости и сохранности.

— Она не слишком расстроилась? Смерть всегда вызывает у человека потрясение, когда умирает кто-нибудь, кого он знал, — заметил Флетчер. — Надеюсь, ты попросил мать послать цветы и выразить свое соболезнование семейству Макса?

— Я… как-то не подумал. Но уверен, что она и без напоминаний это сделает.

— Что это? — Джордана протянула руку и коснулась кончиками пальцев лежавшей на столе колючки.

Ее грациозное движение на мгновение заворожило Брига. Но он быстро отогнал это чувство и устремил взгляд на лицо Джорданы. Судя по всему, она не понимала важности этой улики. Или только делала вид, что колючка ей совершенно незнакома? Черт возьми, он и в самом деле больше не мог ей верить!

— Это мой талисман. Он приносит мне удачу, — сказал Бриг и подкинул колючку на ладони.

— Веточка с шипами — талисман? — недоверчиво посмотрела на него Джордана.

— Ага, — Бриг небрежно сунул колючку в карман пиджака.

— А что? Это ничуть не хуже какой-нибудь кроличьей лапки или монетки с дыркой, которую носят, на шее, — засмеялась Джордана.

Бриг взглянул на Кристофера и удивился выражению его лица: молодой человек хмурился, его лоб пересекала глубокая морщина. Но когда Кит понял, что за ним наблюдают, то постарался придать себе самый безмятежный вид.

— Может быть, мне пойти и договориться насчет билетов на обратный путь? — повернулся он к Флетчеру.

Флетчер глубоко вздохнул и, прежде чем ответить, бросил быстрый взгляд на Брига.

— Да, я…

— Значит, вы уже собрались уезжать? — перебил его Бриг. Он знал, что затеял опасную игру, но ему не хотелось, чтобы Флетчер Смит оказался сейчас на другой стороне континента. Он был нужен ему здесь. Бриг еще не потерял надежды заставить его нервничать, совершать ошибки и тем самым выдать себя. — А я-то думал, вы приехали сюда, чтобы добыть горного барана! Большерогий все еще ждет вас в горах. Неужели отказались от этой мысли? До конца сезона осталась еще пара недель, и я по-прежнему не заработал премию, которую вы мне обещали в случае удачной охоты.

Флетчер некоторое время раздумывая над его словами.

— Вы это серьезно?

— Разумеется! Мы утрясли все формальности относительно смерти Макса. Нет никаких препятствий, которые помешали бы нам снова двинуться в горы и осуществить наш план. Что вы по этому поводу скажете? — с некоторым вызовом обратился Бриг к сидевшим за столом людям.

— Но… ка» быть с похоронами? — запротестовала Джордана. — Он же твой кузен! Неужели ты не хочешь Проводить его в последний путь?

Бриг повернулся к ней и с полнейшим спокойствием встретил устремленный на него взгляд, в котором ясно читал ось осуждение.

— Я не лицемер. Да, Макс был моим кузеном по странной прихоти судьбы. Волею случая мы появились на свет внутри одного и того же семейного клана. Но на самом деле я его никогда не любил. Когда он был жив, я бы и через улицу не перешел, чтобы с ним поздороваться.

Я никогда этого не скрывал и теперь не собираюсь. Я не полечу в Нью-Йорк на его похороны — и это, согласитесь, вполне логично. — Бриг с усмешкой посмотрел на Флетчера. — Итак, что вы скажете? Помнится, вы говорили, что прямо-таки мечтаете добыть дикого горного барана…

— Я согласен, — заявил Флетчер. — Просто мы с Джорданой думали, что вы все-таки захотите присутствовать на похоронах Макса. Но если вы изъявляете желание снова отправиться в горы и продолжить охоту, то я готов присоединиться к вам по первому же вашему сигналу.

— В таком случае будем считать, что это дело решенное. — Бриг отодвинул свой стул и поднялся. — Я сейчас же уезжаю на ранчо, чтобы предупредить Джоко. Мы сможем выступить завтра же.

— Отлично, — кивнул Флетчер.

Бриг, однако, заметил, что ни Кристофер, ни Джордана не выразили особого энтузиазма по поводу открывшейся перспективы Он решил, что брат и сестра предпочли бы удрать прежде, чем их злодеяние будет раскрыто.

Флетчер же, естественно, не стал объяснять им, что Бриг докопался до сути происшедшего и поспешный отъезд может быть истолкован как признание вины. Впрочем, ему ничто не помешает сделать это, когда они останутся одни…

Бриг подошел к стойке, чтобы расплатиться за напитки. Труди выбила ему чек и высыпала на прилавок сдачу.

— Ты что же, уезжаешь прямо сейчас?

— Мне необходимо вернуться на ранчо.

Он засунул мелочь в боковой карманчик джинсов и повернулся, чтобы идти, но Труди остановила его:

— Погоди, Бриг, мне нужно тебе кое-что сказать.

Джейк Фелпс начал поговаривать о том, что хочет на мне жениться.

Бриг застыл на месте и внимательно посмотрел на нее. Им с Труди временами бывало хорошо вдвоем — до тех пор, пока не появилась Джордана, — а Джейк Фелпс был весьма ревнивым субъектом… Впрочем, о чем это он?

Бриг страшно рассердился на себя Разве он не принял совсем недавно решения оставить Труди в покое? И разве она не заслуживает спокойной жизни замужней женщины?

— Он неплохой человек, Труди, — вздохнул Бриг, решив воздержаться от каких-либо комментариев.

— Да. Мне тоже так кажется, — она выглядела несколько разочарованной, и Бриг знал почему…

Говорить им больше было не о чем, и Бриг направился к двери. Он знал, что сидевшая за столиком троица смотрит ему в спину, но не обернулся. Вместо этого он пинком распахнул дверь и вышел наружу.

На улице Бриг замедлил шаг, раздумывая над тем, что в горах ему придется не то что удвоить, а удесятерить бдительность. Теперь, когда он выдал себя, семейство Смит наверняка захочет избавиться от него… Взгляд Брига остановился на зубчатой кромке гор на горизонте.

Когда Макс сообщил ему о своем решении ехать на охоту вместе с Флетчером Смитом, он сказал кузену, что горы погубят его. Теперь это пророчество могло осуществиться в отношении его самого — и очень даже просто…

— Вот ты где, Бриг! — Плотная фигура Тэнди возникла на тротуаре рядом с ним. — Смиты в баре?

— Ага.

— А ты сам куда направляешься?

— Уезжаю на ранчо. Завтра утром мы опять отправляемся в горы. Охота возобновляется. Надо предупредить Джоко, чтобы он все подготовил к отъезду.

— Стало быть, мы возвращаемся? — На лице у Тэнди было написано удивление.

— Только не ты. Из нашей команды поедем я и Джоко. Фрэнку на ранчо потребуется помощь. А с лошадьми я как-нибудь управлюсь и сам. — Про себя Бриг добавил, что уж больше никаких колючек под потником не будет. — Флетчер заплатил за Большеротого и по-прежнему .мечтает его заполучить.

— По твоим словам выходит, что смерть приятеля не больно-то его опечалила, — презрительно фыркнул ковбой.

— Не был Макс его приятелем'. Просто знакомый — и все. Ладно, увидимся на ранчо, — и Бриг двинулся к своему пикапу.

19

— Почему ты решил вернуться в горы, отец? — поинтересовался Кристофер, когда дверь за Бригом захлопнулась.

— Я приехал сюда, чтобы застрелить призового барана. И возвращаюсь в горы, чтобы это осуществить, — пожал плечами Флетчер. — Разумеется, я бы сам не завел этот разговор: ведь Бриг как-никак был кузеном Макса.

Не в моих правилах принуждать человека пренебречь долгом по отношению к семье из-за данных мне обязательств. Но поскольку он сам вызвался ехать в горы, какой смысл отказываться?

— Но неужели смерть Макса для тебя ничего не значит? — нахмурился Кристофер.

Судя по лицу Джорданы, ее интересовал тот же вопрос. По-видимому, она считала, что отец в данном случае поступает эгоистично и не проявляет достаточной чувствительности.

— И что, по-вашему, я должен на это ответить? — снова пожал плечами Флетчер Смит. — Да, это был достойный сожаления несчастный случай. Но Макс не был моим близким другом, я едва его знал. А жизнь продолжается, и ничто в мире не останавливается по той причине, что умер один-единственный человек. Вот Бриг это знает. И я полностью с ним согласен, что притворяться, будто ты чрезвычайно скорбишь о человеке, которого едва знал, — чистой воды лицемерие.

— Но мне казалось, что… — начал было Кит.

— Разумеется, я не жду, что ты последуешь за мной, — перебил его отец. — Твое место сейчас рядом с матерью После того что произошло, она буде! особенно за тебя беспокоиться. Как-никак ты ее единственный сын. — В голосе Флетчера проскользнули иронические нотки, которые сразу исчезли, когда он обратился к Джордане:

— Если ты полагаешь, что я поступаю не правильно, я не стану тебя принуждать к этому.

Правильно или нет поступал ее отец, Джордана знала, что поедет с ним Бриг ведь тоже ехал, а она хотела быть рядом с ним — хотя и знала, что это глупо.

— Я поеду с тобой.

— И я тоже поеду, — заявил Кит.

— На этот раз я не вижу в этом никакой необходимости, — холодно произнес Флетчер. — И не притворяйся, пожалуйста, что ты хочешь вернуться в горы ради того, чтобы провести еще немного времени в моем обществе!

Джордана переводила взгляд с одного на другого в полнейшем недоумении. Она решительно не могла понять, из-за чего они пререкаются Разве Кит поехал с ними не для того, чтобы побыть с отцом? Какая еще могла быть у него цель? Джордане казалось, что все вокруг нее изъясняются загадками, а она — единственная, кто не знает ответа…

— Я поеду И ты меня не остановишь, — ее брат произнес эти слова с выражением крайней решимости на лице.

Отец внимательно на него посмотрел, а потом расхохотался:

— Слушай, а ведь тебя не было в Нью-Йорке уже довольно давно. Не боишься, что твой товарищ, с которым вы живете в одной квартире, найдет тебе замену? — в замечании Флетчера таилось презрение и едкий сарказм.

У Кита даже губы побелели от гнева, но в эту минуту в бар вошел Тэнди. Какие бы злые слова ни готовил Кит бросить в лицо отцу, теперь он вынужден был сдержаться.

— Ну как, ребята? Вы готовы снова ехать на ранчо? — осведомился Тэнди, остановившись около их стола.

Флетчер Смит еще некоторое время насмешливо смотрел на сына, после чего обратился к Тэнди:

— Думаю, мы все готовы ехать.

Дальнейших попыток отговаривать Кристофера он не предпринимал.

Обмен резкими словами между отцом и Китом обеспокоил Джордану. Ей никак не удавалось понять причину их противостояния.

Когда они снова оказались на ранчо, Джордана отправилась в спальню Брига, чтобы разобрать свои вещи.

Внезапно в дверь негромко постучали.

— Кит! Ты очень кстати. Мне уже давно хотелось поговорить с тобой, — сказала она, впуская брата в комнату.

Однако Кристофер был настроен весьма решительно и сразу взял инициативу в свои руки.

— Как ты думаешь, существует хоть какой-нибудь способ отговорить отца от продолжения охоты?

— Отговорить отца от охоты? — повторила она с изумлением. — Да он весь извелся от желания заполучить этого самого барана. Нет, отговорить его от этого невозможно, — заявила Джордана и поспешила задать вопрос, который не давал ей покоя:

— Почему он так не хочет, чтобы ты ехал с нами?

Губы Кита изогнулись в циничной улыбке.

— Он, наверное, считает, что я способен помешать его восхождению к горным высотам охотничьей славы. — Шутка Кита, надо сказать, прозвучала довольно угрюмо.

— Я серьезно! — воскликнула Джордана и от нетерпения даже топнула ногой.

— Я тоже, — улыбнулся Кит.

— В таком случае я не слишком понимаю, что ты имеешь в виду. — Джордана беспомощно пожала плечами. — Я вообще теперь мало что понимаю. У меня такое впечатление, что все изъясняются при помощи какого-то шифра, к которому у меня нет ключа Взять, к примеру, то весьма любопытное замечание, которым обмолвился отец по поводу твоего приятеля Майка. Он ведь отлично знает, что квартира была снята на твое имя Майк никого не может подселить туда в твое отсутствие. Почему же он так сказал? В шутку? Но почему же тогда ты так на него разозлился?

Кит нахмурился и отвел глаза в сторону.

— Тебе этого не понять, Джордана.

— Мне этого не понять? — сердито повторила она. — Разумеется, не понять, если никто не хочет объяснить, в чем дело. У меня такое чувство, что я ребенок, на чьи вопросы взрослые отвечать отказываются — все ждут, когда он станет взрослым. А между тем мне двадцати четыре года! И я, естественно, интересуюсь — сколько мне еще ждать? Или решено, что я должна оставаться в неведении до конца жизни?

— Так ты, стало быть, и в самом деле ни о чем не догадывалась? — печально произнес Кит.

— Не догадывалась — о чем? Может быть, хватит уже отвечать вопросом на вопрос? — воскликнула Джордана.

Накопившееся за много дней раздражение наконец прорвалось. Она не желала больше оставаться в неведении.

— Да, мы с тобой никогда не были особенно близки, — задумчиво сказал Кит. — Но неужели ты никогда не задавалась вопросом, отчего я не привожу домой знакомых девушек?

Слова брата заставили Джордану смутиться Она не ожидала, что разговор может переместиться в такую плоскость.

— Ну, признаться, такого рода вопросы у меня возникали… Но я обычно говорила себе, что ты просто не хочешь посвящать своих знакомых в проблемы нашей семьи, в отношения между отцом и матерью… — Джордана беспомощно повела плечами.

— Дело в том, Джордана, что у меня не было знакомых девушек, которых я хотел бы привести в дом. Не было и не могло быть, — произнес ее брат спокойным ровным голосом.

Джордана уставилась на него во все глаза.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Майк не только мой приятель, с которым мы вместе снимаем квартиру .

Вот теперь Джордана все поняла. На нее словно снизошло озарение. Ей показалось, что кто-то в ускоренном темпе прокрутил перед ней старую видеозапись, на которую она теперь могла взглянуть под иным углом зрения и которую могла теперь по-новому оценить. У нее перехватило дыхание, и, прежде чем хоть что-то сказать, она была вынуждена несколько раз открыть и закрыть рот, словно выброшенная на берег рыба.

— Нет, — выдавила она из себя наконец, — я не верю тебе. Этого просто не может быть!

— Но это правда, — твердо сказал Кит, — Я, конечно, понимаю, какой это для тебя шок. Поэтому ты можешь представить себе, какова была реакция отца, когда я ему рассказал об этом несколько лет назад. Тогда я подумал, что он меня убьет… Но он только заставил меня поклясться, что ты никогда об этом не узнаешь. И, надо сказать, мне не составило большого труда сдержать данное ему слово: ведь мы с тобой никогда не поверяли друг другу своих сердечных тайн, как это иногда бывает у сестры с братом. Тем не менее шила в мешке не утаишь, и ты рано или поздно все равно бы об этом узнала… Вот я и решил… пусть ты лучше обо всем узнаешь от меня, — голос Кристофера дрогнул, — даже если после этого тебе больше никогда не захочется меня видеть.

— Но… ведь ты мой брат! — прошептала побелевшими губами Джордана. — Как я могу от тебя отказаться?

В глазах Кристофера появились слезы.

— Ты даже не представляешь себе, сколько людей от меня отвернулось…

— Ты — мой брат, — повторила Джордана, чувствуя, что и перед ее глазами все расплывается от слез.

В следующую минуту брат и сестра, обнявшись, плакали, не стесняясь своих слез. Оттого, что Кит разрыдался, как ребенок, Джордана не стала думать о нем хуже.

Что бы там ни было, ее брат проявил себя сильным и зрелым человеком — иначе он не смог бы противостоять отцу. Он не старался изворачиваться и скрывать от него правду, а это был мужественный поступок. И еще Джордана поняла, что не может осуждать Кита — это была его жизнь, и он волен был поступать с ней так, как хотел.

Она вытерла слезы и, шмыгнув носом, улыбнулась.

— Что-то мы становимся слишком сентиментальными.

— Я бы дал тебе свой платок, но он мне самому нужен, — пошутил Кит.

— Не беспокойся, у меня есть. — Джордана достала упаковку бумажных платков и, промокнув глаза, хорошенько высморкалась.

— Пожалуй, я не стану тебе больше мешать, — сказал Кит, тепло улыбнувшись. — Спасибо тебе, что согласилась остаться мне сестрой…

Когда брат вышел, Джордана, вздохнув, снова занялась разборкой вещей: откладывала в сторону ненужные и складывала в рюкзак то, что намеревалась взять с собой. После того как разрешилась хотя бы одна загадка, все ее мысли опять обратились к Бригу. Она взглянула на кровать, на которой они как-то раз вместе провели ночь.

Теперь Джордана спала одна и всякий раз задавалась вопросом: неужели их роман завершился? Неужели она просто слишком глупа или слишком упряма, что не хочет замечать очевидного? Но ведь она любила его! Любила и отказывалась признавать тщетность своих попыток добиться ответного чувства…

Стоя у раковины в ванной, Бриг рассматривал свое отражение в зеркале. Лезвие бритвы проделало дорожку в мыльной пене, которая покрывала его щеки. Стоило ли вообще бриться, когда через минуту предстояло ложиться спать? Ведь весь этот процесс утром придется повторить!

Дверь в ванную комнату неожиданно распахнулась, и Бриг повернулся на звук. В ванную комнату вошла Джордана и, уже заметив, что она здесь не одна, сделала еще несколько шагов по инерции.

— Извини, я не знала, что здесь кто-то есть, — смущенно пробормотала она.

Все чувства Брига мгновенно пришли в возбуждение — так взволновало его появление этой женщины. На ней был тот самый халат, что и в первую ночь, и Бриг живо вспомнил, как его руки стягивали тонкую материю с ее плеч, чтобы добраться до нежной кожи.

Решительно повернувшись к ней спиной, он принялся промывать бритву.

— Я, должно быть, забыл запереть дверь.

Когда он снова прикоснулся лезвием к подбородку, рука его слегка вздрагивала. Джордана собралась было уходить, но задержалась, разглядывая его лицо.

— Почему, интересно знать, мужчины всегда так гримасничают, когда бреются? — не удержавшись, поинтересовалась она.

Брига позабавил этот вопрос, и он невольно улыбнулся.

— Чтобы развлечь тех, кто на них в этот момент смотрит. — Он даже ухитрился не порезаться, выговаривая эту фразу, хотя продолжал вести лезвием бритвы по подбородку. — Я скоро закончу, % ванная будет целиком в твоем распоряжении.

Но Джордана не уходила Вместо этого она протянула руку и коснулась кончиками пальцев его плеча. Бриг вздрогнул, но не пошевелился и только сильнее сжал бритву.

— Я вижу, ты снял бинты?.. Значит, тебе уже лучше? — Ее глаза пытались встретиться в зеркале с его глазами.

— Значительно лучше — Бриг намеренно опустил голову и снова принялся без всякой нужды промывать бритву под струей воды из крана; его голос звучал глухо. — Может быть, ты все-таки уйдешь? Как-никак, это ванная комната, где люди обыкновенно предпочитают пребывать в одиночестве.

— Разумеется!

Джордана резко повернулась, ее роскошные волосы полыхнули огнем, поймав отражение одинокой лампочки без абажура, светившей под потолком ванной комнаты.

Бриг, затаив дыхание, следил за ее отражением в зеркале до тех пор, пока она не вышла из ванной Когда дверь захлопнулась, он оперся о край раковины и застыл в неподвижности.

Эта женщина разрывала его сердце Бриг был уверен, что она является соучастницей убийства его кузена, — и все-таки по-прежнему испытывал невероятную тягу к ней.

Ему хотелось любить и защищать ее — пусть даже она нуждалась в его защите примерно так же, как нуждается в ней дикая тигрица с острыми когтями.

Джордана лежала в постели и тщетно пыталась уснуть. Ее глаза никак не хотели закрываться и сосредоточенно смотрели в окно — единственный источник тусклого, унылого света, позволявший различать темные очертания предметов скудной обстановки в комнате Брига.

Было уже поздно, и Джордана нуждалась в отдыхе, но сон никак к ней не шел. Она ворочалась на кровати, взбивала подушку, старалась принять более удобную позу — но все напрасно.

Прошло еще пятнадцать минут — и она сдалась. Приходилось признать, что заснуть ей не удастся. Сбросив овеяло, Джордана спустила ноги на пол и потянулась за халатом В детстве, когда она не могла уснуть, Тесса обыкновенно приносила ей стакан теплого молока Насколько Джордана помнила, это всегда помогало…

Стараясь передвигаться как можно тише, она открыла дверь и босиком выскользнула наружу. До ее слуха донесся храп — в гостиной, которая служила также столовой и кухней, кто-то спал Это определенно был не Бриг. Джордана, как ни старалась, не могла вспомнить, чтобы он когда-либо храпел. Но тем не менее он тоже должен был находиться сейчас в гостиной.

Джордана проскользнула в закуток, где хранились продукты и стояла маленькая плитка. Плотно прикрыв за собой дверь, она включила свет, некоторое время беспомощно моргала, прикрывая глаза ладонью, но потом привыкла.

Молоко оказалось в холодильнике, а маленькую кастрюльку Джордана нашла в одном из выдвижных ящиков сбоку от плиты. Пока молоко грелось на плитке, она пустилась на розыски чистого стакана, выдвигая и снова задвигая ящики буфета. При этом она старалась производить как можно меньше шума На полочке у раковины она наконец нашла то, что ей требовалось, и, поднявшись на цыпочки, потянулась к стакану.

Внезапно в тишине раздался сердитый голос Брига:

— Что это ты здесь делаешь?

Джордана, испугавшись, отпрянула назад, и стакан, который она успела взять, выскользнул у нее из пальцев, упал на пол и разбился.

— Не двигайся! — скомандовал Бриг.

Но было уже поздно. Джордана, не обладая его прекрасной реакцией, сделала инстинктивное движение, чтобы поймать стакан, шагнула в сторону и наступила на острый осколок. Вскрикнув, она схватилась за ногу и приподняла ее, пытаясь выяснить, не остался ли в подошве осколок, но в дело вмешался Бриг.

— По-моему, тебе было ясно сказано — не двигаться! — Под его сапогами захрустело стекло, когда он направился к Джордане.

Поскольку было очевидно, что предупреждение. Брига не достигло цели, отвечать Джордана не стала. Все ее внимание теперь было поглощено попыткой устоять на одной ноге, что, как выяснилось, оказалось не так-то просто. Вокруг того места, где она с трудом балансировала, в изобилии валялись острые кусочки стекла, представлявшие опасность для ее босых ног. В изнеможении Джордана оперлась о кухонный столик, и в следующий момент Бриг подхватил ее на руки. Реакция Джорданы на этот раз оказалась безупречной — она обхват ила его шею руками и только тогда сообразила, что на нем только джинсы и сапоги.

Едва прикоснувшись к его груди и втянув в себя запах его тела, Джордана почувствовала прилив желания. И приподняв голову, она вгляделась в его лицо Его загорелое, словно отлитое из бронзы, лицо оказалось от нее на расстоянии каких-нибудь двух дюймов. Морщинки, собиравшиеся лучиками в уголках его глаз, настолько завораживали ее, что она, забыв об осторожности, широко открыла глаза и храбро выдержала его взгляд.

Когда Бриг принялся сосредоточенно рассматривать ее губы, сердце Джорданы трепыхнулось, словно птенец, и замерло. Но в следующую секунду Бриг посадил ее на стол и отвел взгляд от ее рта.

Подвинув к себе стул, он уселся на него и занялся ее раненой ногой. Его темные волосы разметались, и Джордана вцепилась рукой в край стола, чтобы удержаться от искушения погладить его по голове Больше всего на свете ей хотелось сейчас запутаться пальцами в его волосах и потихоньку перебирать их, распутывая и расчесывая.

— Ну что, там есть стекло? — спросила она, чтобы нарушить тягостную тишину — Да, — коротко бросил Бриг.

Ее стопа целиком уместилась в его ладони; другой рукой он осторожно прощупывал ранку на подошве, откуда тонким ручейком уже струилась кровь.

Мгновением позже Джордана вскрикнула, и ресницы у нее затрепетали — операция по извлечению осколка успешно завершилась Когда Бриг вытащил стекло, кровь потекла сильнее, тогда он достал из кармана носовой платок и приложил его к ранке. Только после этого он взглянул наконец Джордане в лицо.

— И чем же ты, скажи на милость, занималась?

Его прямой, немигающий взгляд смутил Джордану, и она, отбросив со лба ладонью волну медно-рыжих волос, отвела глаза.

— Я никак не могла заснуть, вот и подумала, что если выпить немного теплого молока, то это поможет расслабиться. — Только тут она почувствовала запах гари и воскликнула:

— Бог мой! Молоко! Оно все еще на плите!

— Сиди там, где сидишь — скомандовал Бриг.

Перевязав платком ее ступню, он поднялся и, с хрустом ступая по разбитому стеклу, подошел к плитке. Сняв кастрюльку, он понюхал ее, поморщился и вылил молоко в раковину. Наполнив кастрюльку водой из-под крана, Бриг оставил ее в раковине отмокать. А потом, вместо того чтобы снова вернуться к столу, взял из кладовки метлу и принялся подметать пол.

— Вот уж не знала, что ты такой хозяйственный! — пробормотала Джордана, наблюдая, как он ловко управляется с метлой.

«Хозяйственный — может быть, но никак не домашний», — подумала она при этом. Вряд ли какой-нибудь женщине удастся приручить Брига… Он был слишком самостоятельным и самодостаточным, чтобы исполнять чьи-либо распоряжения, пусть бы даже они исходили от близкого человека.

— Это по необходимости, — последовал равнодушный ответ.

Когда стекло было собрано с пола и выброшено в помойное ведро, Джордана начала осторожно спускать ноги со стола, собираясь слезть, но Бриг мгновенно пригвоздил ее взглядом к месту.

— Я же сказал тебе, сиди, где сидишь!

Прозвучавшее в его голосе раздражение заставило Джордану воздержаться от дальнейших действий. Когда метла и помойное ведро были водворены на место, Бриг отправился в ванную комнату, и Джордана услышала, как там скрипнула дверца висевшей на стене металлической аптечки Минутой позже Бриг появился в дверях с антисептиком и рулоном бинтов в руках. Когда ранка была забинтована и заклеена сверху для прочности пластырем, он, не выпуская ее стопы из ладони, поднял на Джордану глаза.

— Ну, как теперь?

— Отлично! Большое спасибо.

— На первый взгляд ничего серьезного нет, так что до свадьбы заживет.

Он смотрел на нее без всякого выражения, но Джордана вдруг почувствовала, как его пальцы переместились со стопы на лодыжку и принялись ее поглаживать. Кожа ее тут же покрылась мурашками Должно быть, ее реакция передалась Бригу, поскольку его глаза потемнели и сделались почти черными. Джордана затаила дыхание, когда его рука перебралась ей на колено, а потом двинулась по бедру вверх. Но внезапно Бриг убрал руку с ее ноги, отвел глаза и, отодвинув стул, поднялся.

— Не снимай повязку пару дней — и все будет в порядке.

Подхватив Джордану на руки, он поставил ее на пол.

Она не слишком уверенно чувствовала себя, боясь опираться на раненую ногу. При этом ее пальцы автоматически вцепились в его плечо, которое казалось ей самой надежной опорой в этом столь переменчивом мире.

— Извини, я… — Она привычным движением откинула волосы с лица и собиралась закончить фразу, но страстное желание, которое она прочитала в его глазах, заставило ее замолчать на полуслове В тот же момент Джордана почувствовала, что ее Тело пронзило ответное желание. Руки Брига, словно стальным обручем, стиснули ее талию, а она, не раздумывая, обняла его за шею. Все это произошло в одну секунду. Рот Брига приоткрылся, вобрал в себя ее губы в нескончаемом страстном поцелуе, и Джордана с готовностью ответила ему, поскольку Бриг давно уже безраздельно владел ее душой и телом Стук его сердца отзывался в ее ушах колокольным звоном и звучал в унисон с биением ее собственного сердечка. Тем временем его рот, насытившийся наконец ее губами, скользнул по изящному изгибу шеи и прижался к бьющейся на ней жилке.

— Я лгала тебе, Бриг, — прошептала ему на ухо Джордана, изнемогая от любви.

После этого признания Бриг на мгновение застыл, а потом оторвался от нее и откинул голову назад. В его пронзительном взгляде вдруг проявилась иная, совершенно непонятная ей усталость, и Джордана нежно погладила его кончиками пальцев по подбородку, стараясь смягчить эту тяжесть, взять хотя бы часть ее на себя.

— Лгала? Когда же? — коротко и резко прозвучал его вопрос.

— Когда сказала, что только притворялась, будто мне нравятся твои прикосновения и твои ласки, — ответила она вибрирующим от страсти голосом. — Все это была не правда! Когда ты касался меня, занимался со мной любовью, я готова была парить от счастья — Ну, положим, об этом я догадался . — Его взгляд был по-прежнему настойчив, словно требовал от нее каких-то иных признаний.

— Бриг, я хочу быть тебе больше, чем любовницей! — Голос Джорданы дрогнул от переполняющих ее чувств. — Я хочу заботиться о тебе, хочу быть твоим другом, близким тебе человеком Может быть, даже твоей женой и матерью твоих детей, если только это возможно…

Недобрая усмешка внезапно исказила губы Брига.

Сердце ее болезненно сжалось от дурных предчувствий Обиженная до глубины души, Джордана вывернулась из его рук и отступила на шаг Боже, неужели он смеется над ней? А ведь она думала, что стоит ей открыть Бригу свое сердце, как он ответит ей столь же откровенным признанием!

— Джордана… — Его руки коснулись ее плеч, но она стряхнула их с себя резким движением.

— Нет! — произнесла она со злостью, за которой скрывалась глубокая сердечная рана. — Для меня уже недостаточно только спать с тобой! Боюсь, что я — весьма алчная особа, Бриг Я хочу быть с тобой и в радости, и в горе. Я хочу работать с тобой бок о бок на этом ранчо Я хочу спорить с тобой, может быть, даже ссориться, если придется, — и, разумеется, заниматься с тобой любовью… — Джордана гордо вздернула подбородок, который все еще дрожал от волнения и недавней обиды, и посмотрела ему прямо в глаза. — Я люблю тебя, Бриг Маккорд! И всегда любила.

— Надо сказать, у тебя получается очень убедительно, — пробормотал Бриг, и в его голосе было столько скепсиса, что Джордана сразу поняла: он ей не верит. — Но я что-то с трудом представляю тебя в роли хозяйки ранчо Ты только оглянись вокруг! Скудость обстановки, грубые нравы…

— Но мое место здесь! И не только потому, что рядом ты, — возразила она. — Я люблю этот край — и не люблю суету большого города. Мне нравится все, что не успела подмять под себя так называемая цивилизация.

Эта жизнь — сродни охоте. Она требует от человека физических и умственных усилий. В этой земле заключен постоянный вызов, и я… — Тут у нее неожиданно перехватило дыхание, и она, прежде чем закончить фразу, с усилием сглотнула. — Я бы хотела жить в этих краях с тобой, потому что люблю тебя И ты тоже меня любишь! — вдруг напустилась она на Брига. — Да, любишь!

Я уверена в этом. Я видела это по твоим глазам, чувствовала каждой клеточкой тела, когда ты сжимал меня в объятиях Почему — ну почему ты не хочешь в этом признаться? — Она устремила на него исполненный надежды взгляд.

Выражение его лица оставалось мрачным — это качество, казалось, с недавних пор прочно в нем поселилось и не хотело его отпускать. Тем не менее его руки протянулись к ней и легли на плечи.

— Я мог бы любить тебя, Джордана. Мог бы — если бы не одно обстоятельство.

Прежде чем она успела задать ему вопрос, что означают его слова, Бриг сжал ее в объятиях и запечатал ей рот поцелуем — так что ни спрашивать, ни сопротивляться она уже была не в силах Джордана чувствовала, что все его большое тело содрогалось от вожделения, и эта дрожь моментально передалась ей. Теперь уже никто из них не мог противиться этому властному зову плоти — независимо от того, что они в тот момент переживали.

Не сказав больше ни слова, Бриг поднял ее на руки и в кромешной темноте безошибочно отыскал путь в свою спальню. Там, в постели, среди метавшихся вокруг теней, напоминавших вырезанные из черного бархата силуэты, огонь, который сжигал их изнутри, превратился в бушующий пожар, и этот пожар накрыл своим могучим крылом их обоих…

Прижимаясь к нему всем телом, Джордана испытывала абсолютный покой. Ей казалось, будто она парит над бескрайним простором, а Бриг находится где-то рядом и ни за что не даст ей упасть. Она взглянула на него и улыбнулась:

— А все-таки между нами есть какая-то особенная связь! — прошептала она. — И ты не можешь этого отрицать.

В ответ он обнял ее за плечи и притянул к себе. Правда, это объятие длилось недолго: Бриг отодвинулся к краю постели и сел, спустив на пол ноги. В темноте Джордана могла различить только его силуэт. Потом пружины кровати заскрипели — это означало, что Бриг поднялся.

Когда же в комнате послышался шорох, Джордана поняла, что он начал одеваться, и нахмурилась.

— Ты что же, отказываешься со мной спать? — Вопрос уже сорвался с ее губ, прежде чем она успела осознать, что прозвучал он довольно бесстыдно.

— Отказываюсь, — произнес он тоном, не допускающим возражений.

— Но почему? — это восклицание было больше похоже на стон.

Бриг молча направился к двери и, уже открыв ее, повернулся к ней и сказал:

— Постель остается в твоем полном распоряжении. как и твои лживые слова. Я в них не нуждаюсь!

— Лживые слова?! — У Джорданы упало сердце.

Как он только мог подумать, что те слова, которые она ему говорила, — лживы? Она раскрыла ему всю свою душу, забыла и думать о притворстве и о всяких уловках, к каким в подобных ситуациях прибегают женщины И что же взамен? А ничего. Он просто использовал ее тело для удовлетворения своей похоти.'..

Пальцы Джорданы впились в подушку в том самом месте, где несколько минут назад покоилась его голова.

Она подтянула подушку к себе и зарылась в нее лицом, чтобы приглушить рвущиеся наружу рыдания. Уж лучше бы Бриг ее ударил! Боль бы скоро прошла, а вот рана на сердце будет затягиваться долго, очень долго — если затянется вообще…

Она плакала до тех пор, пока подушка не промокла насквозь. Наконец слезы иссякли, но большую часть ночи Джордана не могла найти успокоения. Лишь под утро, когда тусклый рассвет окрасил в серые тона скудную мебель в комнате Брига, она забылась тяжелым сном, больше похожим на обморок.

20

Холодный пронизывающий ветер всю дорогу пытался выдуть из охотников остатки тепла, когда они, сгорбившись и подняв воротники, чтобы противостоять его порывам, возвращались знакомой уже дорогой в горы. Небо было чистым, пронзительно голубым, а воздух — прозрачным и холодным до такой степени, что покалывало легкие.

На второй день путешествия они обнаружили крохотную рощу — так, всего несколько деревьев, — которая могла предоставить хотя бы минимальную защиту от ветра. Охотники соскочили с коней, чтобы дать им долгожданный отдых, и лошади сразу сбились в табунок, поджав хвосты и подставив ледяному ветру спины.

Притопывая ногами, чтобы восстановить кровообращение и чуточку согреться, Джордана наблюдала за тем, как Джоко извлекает из рюкзака свой знаменитый термос с кофе. Замерзли все — даже ее отец потирал руки, чтобы вернуть онемевшим от холода пальцам чувствительность.

Только Бриг и Джоко, которые постоянно были чем-то заняты, никак не реагировали на досаждавший всем остальным пронизывающий ледяной ветер.

Джордана почувствовала, что у нее пересохли губы, и сунула руку в карман за тюбиком гигиенической губной помады. Когда она наносила помаду, руки ее тряслись, несмотря на толстые перчатки. Как и все прочие, Джордана надела темные очки, чтобы защитить глаза от солнца, которое, казалось, светило на этой высоте вдвое ярче, Джоко принес ей кружку кофе, и Джордана с благодарностью ее приняла.

— Сегодня холодновато, — сочла она нужным сообщить Джоко, дабы оправдать дрожь в руках.

Джоко оглядел линию горизонта, во многих местах прерывающуюся заостренными, искрящимися льдом вершинами.

— Скоро пойдет снег, — невозмутимо произнес он.

— Но ведь на небе ни облачка! — возразила Джордана.

Джоко пожал плечами, словно давая понять, что чистое небо не гарантирует ясную погоду.

— Слишком сильный ветер, — бросил он и направился к Флетчеру Смиту, чтобы наполнить кофе его кружку.

Бриг услышал мрачное предсказание Джоко, когда, закончив возиться с лошадьми, присоединился к остальным.

— Если это случится, снег может заставить баранов спуститься уровнем ниже, — заметил он.

Положив свою зачехленную винтовку рядом с винтовками Джорданы и Флетчера, Бриг стянул с рук перчатки, чтобы погреть пальцы о горячий металл кружки.

Все это время Джордана старалась смотреть на него как можно меньше и избегала обращаться к нему непосредственно, если представлялась такая возможность.

Она возвела между ними стену, которая являлась ее единственной защитой от новых обид и унижений. И не гордость побудила ее к этому, не уязвленное самолюбие, а элементарное желание сохранить собственное достоинство.

Ее сдержанность по отношению к Бригу, казалось, осталась незамеченной. Впрочем, охотники вообще говорили мало. Создавалось впечатление, что все разом углубились в собственные мысли, не проявляя особого желания делать их всеобщим достоянием Единственным человеком, который хоть как-то отреагировал на замечание Брига насчет баранов, был Флетчер. Остальные хранили молчание.

Привал продолжался недолго Когда кофе был допит, путешественники с явной неохотой поднялись и направились к своим лошадям.

Джордана поставила ногу в стремя и уже собралась было вскочить в седло, когда ощутила у себя на талии руку: кто-то хотел ей помочь. Полагая, что это Бриг, Джордана отпрянула, чтобы избежать его прикосновений, и бросила сердитый взгляд через плечо. Выяснилось, однако, что это всего лишь Кит.

— Что случилось? — на его красивом тонком лице появилось недоуменное выражение.

— Ничего, все в порядке. В любом случае это к тебе не имеет никакого отношения, — бросила она, забираясь в седло без чьей-либо помощи.

Кит между тем уходить не собирался. Положив руку на переднюю луку ее седла, он спросил:

— И все-таки, что у вас с Бригом произошло?

Сначала Джордана хотела игнорировать вопрос брата, но потом решила, что с ним она может быть откровенной.

— Просто я поняла, что ничего для него не значу. Вот и все. Придется это пережить и продолжать как-то существовать дальше.

«Интересно, как это ты будешь жить дальше без Брига?» — задала она себе вопрос. Впрочем, обсуждать эту проблему она не хотела ни с кем — даже с братом. Слишком свежей еще была боль и никак не хотела униматься.

Рядом с ней фыркнула лошадь, и Джордана оглянулась — это был Серый Брига. Теперь ей ничего не оставалось, как посмотреть на всадника. Зеркальная поверхность его солнцезащитных очков не позволяла видеть глаз, но Джордана догадалась, что он слышал их разговор, и это заставило ее почувствовать себя чуть ли не голой.

Ткнув свою лошадь каблуками под ребра, Джордана поскакала к группе путешественников, Бриг же погнал своего Серого к голове колонны, чтобы занять подобающее проводнику место. Когда он проезжал мимо, Джордана не могла не восхититься в очередной раз всадником — до того ловко этот высокий широкоплечий мужчина сидел в седле. Чтобы не ехать за ним следом, как это когда-то бывало, Джордана сдержала поводьями лошадь и пристроилась к Джоко, который с вьючными лошадьми замыкал группу.

За час до заката всадники достигли наконец базового лагеря. Деревянный каркас большой палатки одиноко стоял на плато, как скелет доисторического чудовища.

— Кольцо из камней окружало кострище, а запасы дров, которые они оставили, позволяли путешественникам вновь развести огонь в любую минуту. Когда лошадей расседлали и напоили, Бриг и Джоко принялись натягивать брезентовую ткань на каркас. Пока Кит помогал Джордане устанавливать маленькую палатку, их отец разжигал костер. Дел хватало на всех. Золотой закат приобрел более темный оттенок, и солнце во всей своей красе стало медленно опускаться в долину.

На следующий день небо оставалось безупречно голубым и прозрачным, но Джордане казалось, что от него веет арктическим холодом Пронизывающий ветер дул не переставая, так что температура вскоре снизилась до нуля. Появившиеся на горизонте первые облачка свидетельствовали о приближении грозового фронта, так что Джоко оказался прав.

Когда охотники выехали из лагеря, Джордана, к своему изумлению, обнаружила, что Бриг двинулся старой дорогой, ведущей к роковому перевалу.

— Надеюсь, мы направляемся не в то самое место, где погиб Макс? — запротестовала она.

Бриг повернулся в ее сторону, его глаза скрывали темные стекла очков.

— А куда же еще? Нам ведь надо перевалить через гряду.

Взгляд Джорданы словно магнитом притянуло к расселине, в которую упал Макс, и по спине сразу пробежал холодок. Несмотря на это, она не стала оспаривать решение Брига. Ее лошадка почувствовала волнение наездницы и тоже забеспокоилась. Джордана положила руку на шею лошади и потрепала по гриве, стараясь успокоить животное. Впрочем, ей самой спокойствие бы тоже не помешало, поскольку в этот момент они начали подъем по знакомой тропе. Только оказавшись на самом верху, она смогла наконец перевести дух.

В то утро им удалось заметить небольшое стадо молодых баранов, а ближе к вечеру они встретили несколько маток с маленькими барашками из весеннего помета.

Джордану поразило, какими первоклассными альпинистами были эти малыши — ничуть не хуже, чем их родители. Джоко объяснил, что они обретают способность к передвижению по горам уже через два часа после появления на свет. К сожалению, крупного самца, которого так хотелось подстрелить Флетчеру Смиту, им увидеть не довелось.

Второй день так же; как и первый, прошел в бесплодных розысках. Единственным отличием было то, что небо утратило свой яркий голубой цвет и его затянуло облаками. Ветер продолжал монотонно завывать, и стало еще холоднее, чем прежде У берегов горных ручьев, которые им приходилось пересекать, появились прозрачные голубоватые пластинки льда.

Когда Джордана проснулась на третье утро, то обнаружила, что по палатке хлещет мокрый снег. Камни вокруг обледенели, так что Кристофер, направляясь к костру, поскользнулся и ушиб себе лодыжку. Флетчер был просто вне себя от ярости, хотя старался не выказывать своих чувств. Джоко и Бриг осмотрели ушибленное место и пришли к одному и тому же заключению.

— Судя по всему, ничего не сломано, — заявил Бриг. — Уверен, что это простое растяжение, но, если хотите, мы поможем вам спуститься в долину. Там, в больнице, вам сделают рентген.

— Нет! — наотрез отказался Кристофер. — Мне почти совсем не больно. Через пару дней все будет в полном порядке.

Но, когда Бриг помог ему подняться и Кристофер наступил на больную ногу, он невольно поморщился. Джордана бросила на брата встревоженный взгляд — Ты уверен, что тебе не надо в больницу, Кит?

Ее глаза умоляли его об одном не обращать внимания на настроение отца, который, разумеется, разозлился бы еще больше, если бы узнал, что охоту снова придется прервать.

— В конце концов, это моя лодыжка! — сделал попытку пошутить Кит. — Я лучше всех могу оценить ее состояние. Никаких больниц! Просто посижу пару дней в лагере, составлю компанию Джоко.

— Вы могли бы научить меня играть в «криббедж», чтобы зимой нам с Тэнди было чем заняться, — предложил пастух с ободряющей улыбкой.

Когда Джордана подошла к брату, Бриг сразу же отступил в сторону. Она заметила его движение, но не подала виду, что это хоть как-то ее задело Подставив Киту плечо, она помогла ему пройти в большую палатку и усадила на лавку.

— Я могу остаться с тобой, г сказала она.

— Нет! — ответ последовал мгновенно — было видно, что Кит уже все обдумал. — Я хочу, чтобы ты поехала с отцом. — Заметив, что она нахмурилась, он криво улыбнулся. — Кроме того, что ты здесь станешь делать? Держать меня за руку?

Джордана не могла не согласиться, что ее предложение и в самом деле было лишено смысла.

— Что ж, в таком случае я поеду с отцом, — вздохнула она и улыбнулась брату.

Итак, число охотников сократилось до трех человек; все они промокли насквозь и чувствовали себя не лучшим образом. Мокрый снег, на их счастье, скоро прекратился, но ветер дул не переставая. Ближе к полудню они привязали лошадей к карликовым соснам и взобрались на крутой склон, чтобы сверху из биноклей осмотреть отроги гор.

Джордана пристроилась на холодном гладком камне.

Ее костюм из непромокаемой ткани от влаги еще кое-как предохранял, но совсем не защищал от холода Тем не менее она легла на живот и уперлась в скалу локтями, чтобы удобнее было держать бинокль. Со стратегической точки зрения лучшего положения было не сыскать: весь горный край оказался перед ней как на ладони — Посмотри-ка! Там, чуть выше по склону, — видишь? — Флетчер указал дочери на крохотное темное пятнышко — Как думаешь, это он?

Джордана направила бинокль в ту сторону и обнаружила отдыхавшего на маленьком горном пастбище дикого барана, трудолюбиво пережевывавшего свою жвачку.

Бриг тоже посмотрел туда.

— Слишком далеко, — заметил он. — Не могу ничего сказать с уверенностью.

— Теперь придется тащиться Бог знает куда, чтобы в результате выяснить, что это не тот баран, — проворчал отец Джорданы — Дай-ка мне оптический определитель расстояния, дочка.

— Он в седельной сумке, я забыла его захватить, — виновато сказала Джордана и приподнялась, чтобы сходить за ним.

— Можешь не беспокоиться. Я сам это сделаю, — в голосе отца явственно слышалось нетерпение.

Не слушая ее возражений, Флетчер Смит вскочил и поспешил по склону вниз — туда, где их дожидались лошади.

Джордана снова заняла прежнюю позицию и приникла к окулярам бинокля. Впервые за несколько дней она оказалась с Бригом один на один. Теперь она чувствовала себя в его обществе скованно, куда только делась прежняя непринужденность их отношений?

— Как ты думаешь, это тот самый Большерогий? — робко попыталась она завязать с Бригом беседу.

— Я же сказал, что не знаю.

— Я слышала, что ты сказал — вспыхнула Джордана. — Я спрашиваю, как ты думаешь?

Бриг опустил бинокль и повернулся к ней.

— Не имею обыкновения строить догадки.

— Да что ты? — Джордана дольше не могла сдерживаться. — На мой счет ты их строишь больше, чем нужно, — и все неверные!

— Да, ты уже много раз старалась меня в этом убедить, — сухо сказал Бриг.

— Не беспокойся, больше не буду! Это все равно бесполезно.

Джордана не могла уже больше выдерживать этот тусклый, словно выбеленный солнцем, взгляд.

— Сама не понимаю, чего я, собственно, хлопочу… — произнесла она прерывающимся голосом.

Внезапно затянутые в кожу перчаток пальцы Брига поймали ее за подбородок.

— Никак слезы? — Его тонкие губы чуть дрогнули под усами в саркастической усмешке. — И как же, интересно знать, я должен в подобном случае поступить? Осушить их поцелуями?

В его взгляде читалось неприкрытое вожделение, и у Джорданы от этого взгляда все внутри будто опалило огнем. Тем не менее она нашла в себе силы оттолкнуть его руку и сохранила видимость самообладания.

— У тебя совсем нет сердца, Бриг Маккорд! — произнесла она, смахивая слезы кончиками пальцев. — Ты сделан из камня, а в венах у тебя вместо крови — расплавленная лава. Только весь твой огонь — не более чем гипертрофированная похоть! Жаль, что я не поняла этого с самого начала.

— А что же в таком случае течет в твоих венах? — прищурился Бриг.

— Думаю, в настоящий момент — вода со льдом.

— Интересно, сколько понадобится времени, чтобы обратить ее в пар? — не без ехидства осведомился он.

Мало! Совсем мало . Ему достаточно прикоснуться к ней — и она растает. Джордана знала это, но не хотела, чтобы Бриг попытался устроить проверку. Вскочив на ноги, она подошла к краю склона, чтобы выяснить, где отец Он как раз уже начал к ним подниматься, сжимая в руке кожаный футляр с оптическим прибором Многократное увеличение, которое давал прибор, убедило Флетчера Смита, что перед ним если и не тот самый баран со сколом на роге, то все равно вполне достойное животное. Во всяком случае, стоило попытаться добыть его.

Решено было ехать по долине, а потом взбираться по склону вверх до самого пастбища. Путь был долгий и утомительный и отнял у них много сил. Наконец охотникам удалось добраться до подножия Они оставили лошадей внизу, привязав их к каким-то кустам, и начали восхождение.

Архар к тому времени уже поднялся и сменил лежку.

Далеко, однако, он не ушел. Теперь, когда расстояние до него сократилось, отчетливо был виден скол на роге. Больше уже никто не сомневался, что это тот самый баран.

Джордана осталась на месте, в то время как ее отец и Бриг крадучись двинулись вперед, чтобы подобраться на дистанцию выстрела. Она наблюдала за ними, но прежнего радостного возбуждения почему-то не чувствовала.

Восхищение, которое она раньше испытывала, наблюдая за тем, как ее отец ловко и бесшумно подкрадывался к дичи, самым неожиданным образом куда-то испарилось.

Она вдруг поняла, что утратила, всякий энтузиазм по отношению к охоте! Сейчас, во всяком случае, то, что она видела, не вызывало у нее ровным счетом никаких эмоций! Она понимала отца и не осуждала его ребяческую страсть к призам и трофеям, но разделить ее с ним была уже не в силах…

Сквозь окуляры бинокля Джордана видела, как ее отец занял удобную для стрельбы позицию и приник к прицелу своей винтовки. Выстрел, похожий на треск лопнувшей сухой ветки, огласил окрестности. Баран вздрогнул и попытался умчаться прочь, но задние ноги отказывались ему повиноваться. Он сделал всего несколько шагов по направлению к расселине в скале, где намеревался укрыться, и ткнулся носом в грунт крохотного пастбища.

Флетчер Смит, находившийся на самом краю горного лужка, поднял руку с винтовкой вверх Ее отец торжествовал победу, а Джордана в этот момент ощутила только глубокую печаль Горы лишились своего повелителя! Словно в подтверждение этих ее мыслей, ветер жалобно завыл, оплакивая смерть архара. Джордана остановившимися глазами следила за тем, как двое мужчин вскарабкались к тому месту, где лежал баран, и оттащили его от расселины, стараясь при этом не повредить драгоценных рогов.

Покинув свой наблюдательный пункт, Джордана спустилась по отлогому склону в долину, где были оставлены лошади. Она знала, что Бригу и ее отцу понадобится соль, а также нож для разделывания туши, и намеревалась доставить все это им.

Прошедшая здесь много лет назад лавина пробила среди деревьев широкий проход, и это позволяло наблюдать панораму гор во всей ее красе. Первозданная красота заставила ее замедлить шаги и замереть при виде величественного в своей суровой красоте пейзажа в серо-коричневых тонах. Джордана подняла голову и подставила лицо холодным тонким струйкам сочившегося с небес .унылого дождя.

Бриг подошел к краю склона и увидел маленькую фигурку Джорданы. В том месте, где она стояла, просека среди деревьев открывала великолепную панораму. На минуту он и сам замер, испытывая почти молитвенное чувство при виде силуэта этой женщины на фоне вечных гор Айдахо. Впрочем, эта заминка длилась недолго, и он продолжил путь вниз по склону. Когда из-под его сапога вылетел камушек, Джордана обернулась на звук.

— А мы подумали, что ты пошла к лошадям, — заметил Бриг, приближаясь к ней.

Внизу, у крохотной рощицы, лошади продолжали покорно их дожидаться, свесив головы и подрагивая под резкими порывами ветра.

— Я и пошла, но потом увидела эту красоту и обо всем забыла. — В ее профиле было что-то трогательное, по-детски незащищенное. — Теперь, когда отец добился, чего хотел, и добыл призового барана, нам придется уехать. А мне так не хочется покидать эти места. Все-таки в горах есть некая изначальность, девственность, которая и тебя самого делает… чище.

Почувствовав, что начала изъясняться высоким стилем, Джордана смутилась и замолчала. Но Бриг отлично понимал, что она имела в виду. Здесь, на склоне, она походила на только что распустившийся подснежник — такой же чистый и девственный, как эти горы.

Джордана с вызовом взглянула на него. И в ее глазах полыхнул зеленый огонь.

— Наверное, ты посчитаешь мои слова очередной ложью, попыткой в чем-то тебя убедить… Но поверь, я прекрасно понимаю, что это бесполезно: я не в силах убедить тебя в чем бы то ни было.

— Тебе и не надо меня ни в чем убеждать. Я знаю: горы оказывают сильное воздействие на людей, которые готовы открыть им свое сердце.

Бриг тоже посмотрел на расстилавшийся перед ним пейзаж. Горы и в самом деле когда-то избавили его от всего ненужного, наносного, что было в его характере. Правда, они же сделали его гораздо более суровым, чем он был раньше.

— Должно быть, я одна из таких людей, — тихо произнесла Джордана.

Искренность, прозвучавшая в ее голосе, заставила Брига снова на нее взглянуть. Что и говорить, эта женщина была очень красива и наверняка притягивала к себе взоры многих. Но все ли замечали ее скрытую силу, ее мужество? Пожалуй, подобные качества можно было оценить только здесь, среди этих суровых гор и покрытых снегом вершин. Здесь она раскрылась полностью, а в городе жила и действовала только ее тень, жалкое подобие женщины, которая звалась Джорданой Смит.

Внезапно Бриг понял, что именно это пытался объяснить ему Джоко, и тогда он был готов согласиться с ним.

Но сейчас… Ему слишком многое пришлось бы изменить в себе самом, если бы он отказался от своего нового взгляда на Джордану.

— Мне бы очень не хотелось отсюда уезжать, — повторила Джордана, беспомощно пожав плечами.

Перехватив винтовку, Бриг направил ее ствол в землю.

— Думаешь, я попрошу тебя остаться? — насмешливо спросил он.

— Я не осталась бы, если бы ты даже и попросил! — вспыхнула Джордана. — Тебе бы пришлось меня об этом умолять!

Неожиданно Бриг почувствовал странное покалывание между лопатками. Это было какое-то давно забытое ощущение. Пожав плечами, он попытался отделаться от него. Странное дело, это неприятное чувство не посещало его с того самого времени, когда он воевал в джунглях и имел дело со снайперами из местных партизан…

В следующее мгновение оно инстинктивно нырнул вправо, и в тот же момент что-то щелкнуло о приклад его винтовки, а бедро словно опалило пламя. Лишь долей секунды позже послышался отрывистый хлопок винтовочного выстрела.

Упав на землю, Бриг тут же откатился в сторону, повинуясь давней выучке. Как только он замер на месте, сразу же в его руках оказалась винтовка, и он был готов открыть огонь. Стоило Бригу присмотреться к своему оружию, как выяснилось, что предназначавшаяся ему пуля попала в винтовку и заклинила спусковой механизм.

Кроме того, он не знал, откуда именно в него стреляли.

Оставаться там, где он находился сейчас, было невозможно: обломок скалы перед ним являлся довольно жалким укрытием. Добраться до лошадей он тоже не мог: ему пришлось бы подставить себя под пули.

Все эти мысли пронеслись у него в мозгу с чудовищной быстротой. При этом Бриг отдавал себе отчет, что до деревьев не так уж далеко. Он взглянул в сторону рощицы, чтобы определить расстояние до нее, и заметил Джордану, распластавшуюся за поваленным стволом. Ее взгляд был прикован к верхнему краю склона, откуда только что спустился Бриг.

И тут Бригу внезапно пришло в голову, что все это — заранее подстроенная ловушка. Ведь Джордана не пошла к лошадям, чтобы принести необходимые веши. Она осталась стоять на склоне, зная, что, если не поднимется к мужчинам, кто-нибудь из них — скорее всего Бриг — спустится к ней. Когда же это произошло, она стала отвлекать его, заговорила с ним и тем самым заставила стоять на открытом месте, чтобы ее отец получил возможность получше прицелиться!

Но ее отец промазал… И все-таки Бриг знал, что раз уж старый охотник принял решение, он снова сделает попытку его убить.

Между тем боль в бедре напомнила Бригу, что он ранен Времени, чтобы выяснить, насколько серьезно ранение, у него не было. Тем не менее он попробовал согнуть и разогнуть ногу и понял, что мышцы все еще ему повинуются. Стало быть, ранение не слишком серьезное.

Однако Флетчер наверняка догадается, что Бриг ранен, и спустится вниз, чтобы его прикончить. Так на его месте поступил бы любой охотник… Что может быть милее для сердца истинного охотника, нежели преследование раненого зверя по кровавому следу?

Бриг находился в отчаянном положении — его винтовка была безнадежно испорчена, он лишился единственного средства для самозащиты. Возможно, в эту самую минуту Флетчер был занят поисками другой позиции, которая позволила бы ему хорошенько прицелиться. Бриг просто не имел права оставаться на месте, превращаясь с каждой минутой во все более удобную мишень Ему нужно было отступить — но так, чтобы иметь при этом прикрытие… И тут Бриг понял, что Флетчер вряд ли станет стрелять, если будет хотя бы малейший риск задеть при этом собственную дочь.

Сгруппировавшись таким образом, чтобы оттолкнуться от земли здоровой ногой, Бриг, низко пригнувшись, Метнулся к дереву, за которым находилась Джордана Он передвигался зигзагами, стараясь затруднить Флетчеру прицельный выстрел Он слышал, как у виска просвистела пуля, и лишь потом грохнул выстрел, несколько раз отозвавшийся эхом среди гранитных отрогов гор. В следующую секунду Бриг уже был в безопасности укрывшись среди деревьев, он обхватил за талию Джордану и крепко прижал к себе.

— Что происходит? Кто это в нас стреляет? — спросила она — впрочем, без особого страха в голосе.

«Можно подумать, что она не знает!» — мрачно усмехнулся про себя Бриг, не удостоив ее ответом До сих пор нога не особенно его беспокоила — шок после ранения на некоторое время заглушил боль, — но Бриг чувствовал, что горячая влага струится у него по бедру. Наметив пути к отходу, он рванулся вперед, используя Джордану, которую тащил за собой за руку, как живой щит На бегу он старался держаться поближе к деревьям, насколько это было возможно. Где в данный момент находился Флетчер и куда вела алея, для Брига оставалось загадкой. Ясно было одно он выше по склону, так что стремление к безопасности уводило Брига все дальше вниз При этом он стремился к тому, чтобы между ним и воображаемой линией огня постоянно находилась Джордана.

Все это время непрерывно шел дождь, к которому вскоре начали примешиваться снежные хлопья. Бриг знал, что там, где повыше, снега должно было быть больше. Он остановился в небольшой расселине между скал, чтобы решить, как быть дальше. Поскольку избранный им темп движения был слишком высок, Бриг дышал тяжело и часто. То же самое происходило и с Джорданой — она едва могла перевести дух.

— Почему мы бежим? — хрипло спросила она в перерыве между частыми вдохами, — Ведь нас никто не преследует!

Действительно, вокруг не было ничего, что указывало бы на присутствие в обозримых пределах Флетчера Смита. И это обеспокоило Брига: он не знал, откуда ожидать нападения Зато старый охотник вполне мог различить их следы. Кроме того, он наверняка предполагал, что они двинутся вниз — туда, где бежать было легче. В верхних ярусах скалы изобиловали препятствиями, но наблюдать оттуда и следить за их передвижением было очень удобно.

Бриг обругал себя за то, что не учел такой возможности с самого начала.

Отдышавшись, он схватил Джордану за запястье и потащил ее вверх. Теперь его единственным желанием было подняться как можно выше — даже выше, чем Флетчер. Снег между тем валил все обильнее, и каменистый грунт под ногами сделался опасно скользким. Там, где это было возможно. Бриг старался поплотнее прижаться к Джордане, чтобы их тела в прицеле выглядели как единое целое. Он то тащил ее за собой, то, наоборот, толкал впереди себя. Хотя его действия были более чем странными, Джордана почти не сопротивлялась.

Бешеный темп, в котором они двигались, начал сказываться на Бриге. Рана давала о себе знать. При всем том он не уставал удивляться, что Джордане удавалось выдерживать заданный им ритм. Но более всего его удивляло, что она не сделала ни одной попытки от него сбежать.

Чего она ждет? Когда он окончательно ослабнет и наверняка не сможет ее догнать'? До сих пор она не подавала виду, что знает о его ранении, и Бриг говорить ей об этом не намеревался. Он старался, чтобы Джордана все время находилась от него справа, так что, может быть, она действительно не заметила струившейся из его левой ноги крови.

По мере того как они поднимались все выше и выше, воздух делался все более разреженным и их легкие разрывало от боли Бриг почувствовал, что сильно вспотел, а в холодном горном климате это было очень опасно — влажная одежда плохо защищала от ледяного ветра, и могло наступить переохлаждение организма. Поэтому скорость передвижения он замедлил, но все-таки шел не останавливаясь, хотя рана начала сильно ему досаждать Теперь землю уже покрывал слой снега, его крупные хлопья непрерывно сыпали с неба Бриг молил Бога, чтобы снегопад продолжался как можно дольше: снег заметал их следы, и это должно было затруднить Флетчеру поиски.

Внезапно Джордана споткнулась и упала на колени Бриг подхватил ее за талию и с тех пор поддерживал при ходьбе, она же, в свою очередь, тоже старалась помогать ему по мере сил и продолжала идти, хотя временами у нее подгибались ноги.

Он продолжал нести винтовку, хотя она и превратилась в бесполезный груз. Но Бриг рассудил, что, пока винтовка с ним, Флетчер по крайней мере не будет знать, что он безоружен, и не станет слишком уж на него наседать — хотя бы из элементарной осторожности. В этой бешеной гонке даже подобная мелочь могла иметь жизненно важное значение.

Бриг заметил прямо перед собой смутные очертания деревьев. Эта крохотная рощица могла послужить неплохим укрытием от посторонних глаз, и Бриг решил, что здесь можно остановиться и перевести дух. Молча указав Джордане на деревья, он направился туда, тоскливо думая, что долго отдыхать не придется. Нога все хуже слушалась его, грозя лишить возможности передвигаться.

Кроме того, оставаясь на одном месте, они могли окончательно замерзнуть.

Как только они добрались до рощицы, Джордана обхватила руками первый же ствол и прижалась к нему всем телом Было ясно, что она смертельно устала Она тяжело дышала и смотрела на Брига широко открытыми глазами, словно извиняясь за свою беспомощность. А он подумал, что теперь, по крайней мере, может некоторое время не опасаться, что она попытается сбежать. Последние несколько ярдов Джордана буквально ползла, так что передышка требовалась ей не менее, чем ее раненому спутнику.

Бриг ощутил невольное уважение к этой женщине — его восхищала ее способность следовать за ним, почти не отставая и не жалуясь на усталость. Но он постарался поскорее отделаться от ненужных эмоций, поскольку не осмеливался поверить, что она пошла на это только ради того, чтобы быть с ним рядом.

Непрекращающийся снег почти совсем уже занес их следы. Поскольку следов Флетчера тоже нигде не было видно, оставалось предположить, что они добились своего и оказались выше по склону, чем старый охотник. Бриг взглянул туда, где, по его мнению, должен был находиться Флетчер Смит, но падавший снег и стволы деревьев, которые закрывали обзор, не позволили ему ничего разглядеть.

Опустив голову, Бриг прижал руку к раненому бедру, стараясь чуть ослабить пульсирующую боль в ноге С каждым ударом его сердца кровь устремлялась к ране и просачивалась наружу, унося последние силы. Когда он надавил на рану рукой, его пронзила острая боль. Тогда Бриг отпустил руку и некоторое время смотрел на темное пятно крови, расплывавшееся по его перчатке.

Внезапно Бриг услышал шепот Джорданы:

— Посмотри, вон там мой отец!

Бриг повернул голову и увидел Флетчера Смита, который ехал верхом и вел в поводу двух оседланных лошадей. Он действительно находился на пятьсот футов ниже того места, где они прятались. Краем глаза Бриг уловил невольное движение Джорданы по направлению к отцу, ну а дальнейшее он проделал уже чисто инстинктивно.

Бросив на землю винтовку, он выхватил свой охотничий нож, рывком прижал Джордану к стволу дерева и, зажав ей одной рукой рот, чтобы пресечь возможные призывы о помощи, другой приставил к ее горлу леденящую сталь клинка.

— Только попытайся крикнуть — и тебе конец! — хрипло прошептал он ей в ухо.

В этот момент он не думал о том, способен ли выполнить в случае чего свою угрозу Всеми его действиями руководил инстинкт и животное желание выжить Флетчер был слишком близко от них и сжимал в руке совершенно исправную винтовку. Если бы он обнаружил их укрытие, то в течение нескольких минут поднялся бы к ним верхом на лошади И, разумеется, Флетчер очень скоро понял бы, что винтовка Брига совершенно не пригодна к стрельбе. Ну а после этого даже Джордана не смогла бы долго загораживать его от пуль…

Бриг внимательно взглянул на всадника, который, судя по его спокойному поведению, не обнаружил их убежище, потом перевел взгляд на Джордану Ее широко открытые глаза были исполнены тревоги и неподдельного изумления. Она схватила его за запястье, однако не предпринимала никаких попыток освободиться. Бригу пришло в голову, что он уж слишком сильно прижал ее к стволу и причиняет этим боль, но сейчас в нем не было ни капли жалости. Ему надо было спасать собственную шкуру.

Ему не давала покоя одна мысль. Достаточно было самого слабого звука — к примеру, удара ногой о ствол дерева, — чтобы заставить Флетчера насторожиться звуки в горах разносились далеко Тем не менее Джордана даже не попыталась привлечь внимание отца Почему? Если ее что и сковывало — то только не страх. В этом Бриг был готов поклясться.

Флетчер между тем приближался к тому месту, где они не так давно проходили. Бриг задержал дыхание — он вовсе не был уверен, что снег успел засыпать их следы.

Но внимание охотника было сосредоточено на чем-то другом — по-видимому располагавшемся ниже по склону.

Именно там должны были находиться Бриг с Джорданой, если бы Бригу в самый последний момент не пришла в голову мысль совершить рывок вверх.

Флетчер проехал мимо проложенной Бригом и Джорданой цепочки следов, не заметив ее. Однако было очевидно, что какая-то мысль не давала старому охотнику покоя. Рано или поздно он должен был понять, что Бриг его перехитрил А догадавшись об этом, Флетчер постарался бы сделать все, чтобы отрезать их от лагеря.

Тем временем небо нахмурилось еще больше, над горами нависли темные тучи, предвещавшие ухудшение погоды. Приближались сумерки. Даже если бы Флетчер их не преследовал, им едва ли удалось бы добраться до лагеря пешком до наступления темноты. Что же делать? Неужели им придется провести ночь в горах без всякого укрытия?

Эта перспектива нисколько не прельщала Брига. Его мозг лихорадочно работал — Бриг пытался вспомнить, где находится хижина одинокого старателя, заброшенная уже много лет назад Он случайно набрел на нее этим летом, когда ходил по горам в поисках горных пастбищ для своего скота. Стены и крыша хижины были в целости и сохранности, но внутри ему показалось настолько неуютно, что в ту ночь Бриг предпочел переночевать на природе, а не под ее негостеприимным кровом Теперь же этот сложенный из бревен домик мог оказаться настоящей находкой — при условии, конечно, что Бригу удастся вспомнить, где он его видел.

Если память ему не изменяла, хижина должна была находиться неподалеку — за хребтом. Им следовало перевалить через этот хребет, спуститься с противоположной стороны, а потом найти небольшой каньон. Но сколько им придется до него идти? Три мили? Четыре? Может быть, пять? Интересно, сможет он с такой ногой преодолеть пять миль? Выбора, впрочем, не было. Он должен был их преодолеть.

Холод постепенно забирался под парку. Пора было начинать двигаться. Когда Бриг убрал руку, которой зажимал рот Джордане, и спрятал нож, она так ни слова и не сказала. Запротестовала Джордана, только когда он снова потянул ее за собой, двинувшись по направлению к хребту:

— Но отец поехал совсем в другую сторону и увел с собой лошадей!

— Знаю. Почему, ты думаешь, мы двинулись этим путем?

Он позволил себе эту раздраженную реплику, потому что ему осточертело ее притворство.

— Очевидно, потому, что ты сошел с ума, — пробормотала Джордана.

— Что ж, очень может быть, — мрачно бросил он. — Идти нам далеко, так что советую тебе помолчать и поберечь легкие. Клянусь, их ждет тяжелое испытание.

— Но получается так, будто мы убегаем от отца? — воскликнула Джордана.

Бриг ничего ей не ответил Ее удивление выглядело совершенно естественным. Она чуть было не заставила его поверить в свою невиновность и в то, что являлась соучастницей преступления невольно, по незнанию. Но поверить в это было трудно, а главное — чрезвычайно опасно.

21

Ноги казались Джордане двумя ледышками, потерявшими всякую чувствительность Тем не менее она послушно следовала за ним. Ветер усиливался, взвихривая снег, достигавший ей уже до щиколоток, и затруднял обзор.

Бриг продолжал неумолимо тащить ее за собой, помогая подняться, когда она падала, и заставляя идти дальше.

Онемевшее тело Джорданы молило об отдыхе, однако она не хуже Брига понимала, что необходимо найти хоть какой-нибудь кров и укрыться от снежной бури, пока они еще в состоянии были передвигать ноги. Одна только эта мысль и заставляла ее идти вперед.

Все ее физические и моральные силы были сосредоточены на одной цели — удержаться на ногах. Джордана не имела представления, сколько им удалось пройти, ей лишь казалось, что никогда в жизни она не преодолевала такого расстояния Она уже давно не задавала Бригу вопросов по поводу его более чем странного отношения к ее отцу.

Она слишком устала, чтобы думать об этом — и тем более переживать.

Бриг в очередной раз остановился и окинул взглядом окрестности. Джордана тоже остановилась, но ничего заслуживающего внимания не обнаружила. Она была уверена в одном — прежде ей здесь бывать не приходилось.

— Мы заблудились, да? — встревоженно спросила она. — По-моему, ты не знаешь, куда идти…

— Моли Бога, чтобы это было не так! — так же хрипло ответил Бриг, вновь хватая ее за запястье.

Однако стоило ему сделать шаг, как его левая нога подогнулась и он упал на снег. Джордана услышала болезненный стон и опустилась рядом с ним на колени, не зная, хватит ли у нее сил встать самой, да еще и помочь подняться ему. Когда Бриг со стонов откинулся набок, его лицо мучительно исказилось, а на снегу остались алые пятна крови Глаза Джорданы испуганно расширились.

— Бог мой, ты ранен!

Только теперь она заметила, что штанина, обтягивавшая левую ногу Брига, пропитана кровью. Стоило ей подумать, сколько крови он потерял во время их бегства, как ее пронизал страх. Оставалось только удивляться, что ему удалось так далеко уйти.

— Лучше помолчи и помоги мне подняться, — пробормотал он сквозь зубы.

Бриг так тяжело оперся ей на плечо, что Джордана согнулась чуть не до земли Тем не менее ему все-таки удалось подняться на ноги, и минуту он стоял без движения, пытаясь восстановить равновесие и набраться сил для нового рывка. Лицо Брига казалось бледным даже под бронзовым загаром — видно было, что силы оставляют его.

Однако Джордана заметила упрямо выдвинутый вперед подбородок и поняла, что Бриг еще способен противостоять обстоятельствам. Его было рано списывать со счетов!

Джордана взяла его руку и решительно положила ее себе на плечо, стараясь принять на себя максимум тяжести. Бриг посмотрел на нее в упор, и ей стало понятно, что он не желает принимать от нее помощь.

— Я пойду сам — рявкнул он Но Джордана лишь еще сильнее прижалась к нему.

— Сам ты далеко не уйдешь. Скажи лучше, куда нам двигаться.

Бриг некоторое время колебался, потом сказал:

— Возьми чуть вправо И снова они двинулись в путь в том направлении, которое он указал. Джордана уже больше не спрашивала, знает ли он дорогу: ей вдруг все стало безразлично. С каждым шагом Бриг все сильнее давил на ее плечо, больная нога больше не могла выдержать вес его тела. Теперь они продвигались вперед лишь ценой невероятных усилий — Сворачивай в эту рощицу, — хрипло произнес Бриг, когда неподалеку показались зеленые верхушки хвойных деревьев. — Там должна быть хижина. Если она еще не развалилась…

Мокрые, покрытые снегом ветви сосен и пихт свисали низко — чуть не до земли Их приходилось раздвигать в стороны, и тогда на головы Брига и Джорданы обрушивались комья снега Взглянув на Брига, Джордана заметила, что снежинки запорошили его усы и брови и уже больше не таяли.

Внезапно деревья расступились, и в вечерних сумерках выступили смутные очертания хижины. Снег осел на верхних кромках бревен, из которых была сложена хижина, обрисовывая ее контуры на фоне темнеющего леса.

— Это она, Бриг? Ты ее видишь?!

Джордане хотелось побежать к домику, хотя она едва держалась на ногах.

— Да, — коротко бросил Бриг и из последних сил заковылял к строению, сильно припадая на левую ногу.

Джордана добралась до хижины первой, но, когда она попыталась открыть дверь, та не поддалась, видимо, дерево сильно разбухло от влаги. Слезы отчаяния набежали на глаза Джорданы. Бриг стоял рядом без сил, прислонившись к бревенчатой стене. Однако заметив, что у Джорданы возникли затруднения, он жестом попросил ее отойти и уперся в дверь плечом. Дерево заскрипело, потом дверь неохотно поддалась и распахнулась. От неожиданности Бриг потерял равновесие и, несмотря на попытки устоять на ногах, упал в темное пространство. Из мрака до Джорданы донеслись сначала его стоны, а потом проклятия.

Грубо сколоченный стол задержал падение и не дал Бригу свалиться на пол. В хижине был спертый воздух, пахло плесенью. Когда Джордана вошла, какой-то маленький зверек, вспугнутый пришельцами, пробежал мимо ее ног, норовя укрыться в углу. Мышь или лесная крыса, устало подумала девушка, и это была лишь констатация факта, не более: ей, в общем-то, было наплевать, какие грызуны населяли домик.

— Очаг… — только и смог произнести Бриг, тяжело опираясь на ее плечо.

Джордане казалось, что еще немного — и она тоже рухнет на пол под его тяжестью. Она сосредоточила все усилия на том, чтобы подтащить его к очагу, и эти несколько шагов стоили ей неимоверных усилий Когда Бриг оказался рядом со сложенным из камня подобием печки, » Джордана поняла, что он вот-вот потеряет сознание. Она видела, как он мучительно цепляется за реальность, пытаясь отогнать подступающую темноту.

— Нужно… разжечь огонь, — смог произнести он и бессильно повис у нее на плече.

Джордана медленно опустила Брига на пол. Теперь, находясь в беспамятстве, он бормотал лишь отдельные слова, обрывки фраз, мелькавших в его затуманенном сознании.

Джордане очень хотелось лечь с ним рядом, забыть обо всем, не шевелиться, ничего не делать, ни о чем не думать. Но она не привыкла сдаваться без борьбы.

Уложив Брига поудобнее перед очагом, Джордана онемевшими от холода пальцами размотала свой шерстяной шарф. Она перетянула им Бригу раненую ногу — не настолько туго, чтобы лишить ее притока крови, но вполне достаточно для того, чтобы остановить кровотечение.

Ей мучительно хотелось отдохнуть, но она вспомнила его слова, произнесенные до того, как он впал в беспамятство.

Рядом с очагом была сложена небольшая поленница дров, и Джордана сунула несколько поленьев в черное от копоти чрево печурки Сейчас ее беспокоило одно: дров было маловато для того, чтобы поддерживать огонь всю ночь.

Положив на поленья немного щепы для растопки, Джордана сунула руку в карман и достала непромокаемые туристические спички Ее так трясло от холода, что зажечь спичку довольно долго не удавалось. Когда же в темноте хижины затеплился слабый огонек, это показалось ей чудом. Некоторое время пламя довольно равнодушно лизало кучку щепы, но потом занялась сухая кора, и вскоре живительное тепло коснулось ее пальцев.

Только после того, как пламя наконец разгорелось основательно и стало потрескивать, Джордана распрямилась. Хотя ее тело от усталости и холода казалось деревянным, времени греться у очага и сушить одежду не было: следовало срочно обработать рану Брига, а перед этим собрать как можно больше дров.

Джордана сложила у очага все поленья и щепки, которые нашлись в хижине, после чего окинула взглядом скудную обстановку. Кроме колченогого стола, здесь имелся еще и сколоченный на скорую руку стул. От времени он совсем рассохся, и Джордане не составило труда разобрать его на части, пополнив тем самым запас топлива.

Ее зубы к тому времени давно уже выбивали чечетку, но она не хотела останавливаться. Джордана знала: стоит перестать заниматься делом, и она вряд ли найдет в себе силы, чтобы подняться снова.

Отмахиваясь от висевшей повсюду паутины, Джордана осмотрелась. Ее взгляд упал на грубые деревянные полки, кое-как державшиеся на стене с помощью подпорок. Вооружившись ножкой от стула, она принялась сбивать полки со стены. Пискнула в панике мышка и, пробежав у ее ног, юркнула в норку А Джордана все колотила и колотила по этим злополучным полкам, пока они наконец с грохотом не обрушились на пол.

Она замерла на мгновение, почувствовав, что по ноге у нее кто-то ползет, сняла паука и отбросила его с брезгливой гримасой.

Когда все, годившееся в хижине на дрова, было перенесено поближе к огню, Джордана пришла к выводу, что до утра топлива должно хватить. В случае необходимости можно было еще разобрать топчан, доски которого стягивали веревочные петли.

Бриг неожиданно заворочался на полу, и Джордана стряхнула с себя оцепенение. У нее не было с собой ничего дезинфицирующего, но хотя бы перевязать рану было необходимо Джордана подумала, что без горячей воды ей не обойтись, нашла в углу железный котелок и вышла из хижины.

При тусклом свете догоравшего дня Джордана сделала попытку почистить котелок изнутри гравием и песком.

Снова она стояла под открытым небом, продуваемая всеми ветрами, содрогаясь от холода. Если бы ей сейчас сказали, что где-то ярко светит солнце и зеленеет трава, она бы не поверила. Протерев котелок, Джордана плотно набила его снегом, внесла в хижину и поставила у огня.

Жар, исходивший от очага, покалывал кожу словно тысячей тонких иголок. Не в силах подняться, Джордана подползла к Бригу. Снег, покрывавший его волосы и ресницы, растаял; лицо побледнело и осунулось, резче обозначились скулы. Вся одежда Брига промокла насквозь.

Джордана понимала: для того чтобы не простудиться, им обоим нужно раздеться, вытереться насухо и просушить одежду.

Сняв мокрые перчатки, Джордана протянула к огню онемевшие от холода руки. Когда к пальцам вернулась чувствительность, она начала раздевать Брига. Это оказалось сложным делом — пальцы плохо слушались, едва справляясь с пуговицами, а бесчувственное тело Брига оказалось очень тяжелым.

Затем Джордана растерла ему грудь и плечи, пытаясь восстановить нормальную циркуляцию крови. Когда кожа Брига порозовела, девушка решила, что надо снять с него брюки. Джордана со всей возможной осторожностью начала стягивать джинсы, стараясь не задевать кровоточившей раны на бедре. Тем не менее боль была, очевидно, настолько острой, что Бриг временами стонал, а Джордана в отчаянии кусала губы.

В сущности, Джордана была даже рада, что Бриг без сознания, поскольку догадывалась, какую боль сейчас ему причинит. Ткань отделилась от раны вместе с коркой запекшейся крови, и девушке с трудом удалось остановить кровотечение. Несмотря на то, что крови было много, Джордана смогла разглядеть входное и выходное отверстия. Хоть в этом повезло — не надо было извлекать пулю.

К этому времени закипела вода в котелке. Прежде чем обработать рану, Джордана тщательно растерла Бригу ноги. На краткий миг ее вдруг охватило легкое возбуждение от того, что сильное, красивое тело Брига находилось в полной ее власти. Отвернувшись от волновавшей ее обнаженной плоти Брига, она ножом отрезала от его флане; левой рубашки рукава и погрузила их в кипящую воду.

Все это время Джордана не переставала сотрясаться от дрожи, ощущая леденящие прикосновения своей собственной насквозь промокшей одежды. Поняв, что так ни за что не согреется, она поспешно разделась до белья, а потом, поколебавшись немного, сняла с себя и всю остальную одежду Подбросив дров в огонь, Джордана направилась к столу, перевернула его кверху ножками и придвинула к очагу. Потом она срезала веревки, соединявшие доски топчана, и привязала конец одной из них к крюку в стенке очага, а другой — к ножке стола. На этой импровизированной бельевой веревке она и развесила для просушки одежду. Теперь ей ничто не мешало заняться раной Брига.

Джордана промыла рану, положила на нее отжатую, еще горячую, фланель. Поискав глазами, чем бы ей закрепить повязку, и не обнаружив ничего подходящего, она оторвала полоску ткани от своей майки и с ее помощью закрепила кусок фланели.

Больше никакой работы не было, и она присела возле Брига, опершись на теплые камни печурки. Джордана отчаянно боролась со сном. Однако она была так измучена, что наверняка задремала бы, если бы не холод стоило закрыть глаза, как та сторона тела, которая была повернута от огня, начинала замерзать Поэтому она постоянно меняла положение. Кроме того, ей приходилось подкладывать в огонь дрова. Она двигалась в полусне, словно робот, почти не сознавая, что делает, движимая одной-единственной мыслью — огонь не должен погаснуть.

За дверью тем временем сгустилась ночь Снег продолжал покрывать окрестности белым покрывалом, а ветер все так же завывал, заметая одинокую хижину в горах. Огонь уютно потрескивал, а в нарах скреблись неугомонные грызуны Впрочем, Джордана так устала, что ничего этого не слышала.

Бриг очнулся и попытался принять более удобное положение. В следующую секунду его тело пронзила острая боль, и он окончательно вернулся к действительности. Некоторое время он бессмысленно смотрел прямо перед собой, но постепенно в призрачном свете очага разглядел стены хижины и какие-то тряпки, висевшие на веревке.

Сразу же вслед за этим он инстинктивно протянул руку к бедру, и его пальцы наткнулись на повязку, кое-как примотанную к ране. Бриг осознал, что лежит совершенно обнаженный, и, повернув голову, посмотрел в направлении источника тепла и света.

Посмотрел и замер при виде прекрасного обнаженного женского тела. Женщина стояла спиной к нему. Свет очага вырывал из темноты ее скульптурные формы и окрашивал их в золотистый цвет. Каждая линия этой изящной фигуры была совершенна — длинные стройные ноги, тонкая талия, округлые бедра и горделиво развернутые плечи. Волосы цвета темной меди струились по спине, вспыхивая в отблесках пламени рыжими искорками.

Неожиданно женщина шевельнулась, и мраморной скульптуры как не бывало. Она обернулась, и Бриг увидел ее упругие груди, увенчанные розовыми бутонами сосков. Стройные бедра чуть качнулись, будто приглашая прильнуть к ним. Ни одному скульптору не удалось бы достичь подобного совершенства, заключавшегося в естественной чувственности этих живых форм.

— Венера, настоящая Венера, — пробормотал он, и женщина тотчас направилась к нему и присела рядом.

Свет падал ей на лицо, под продолговатыми глазами лежали тени, говорившие о смертельной усталости. Бриг улыбнулся ей уголками рта и прошептал:

— Джордана!

— Я здесь, — донесся до него тихий голос, тонкие ласковые пальцы коснулись его лба. — Как ты себя чувствуешь?

— Я устал…

Он действительно устал, но только не от этого мира, в который с такой радостью возвращался. Разве можно было, к примеру, устать от этой восхитительной женщины?

Бриг положил руку ей на грудь, коснулся большим пальцем розового соска и почувствовал, как она вздрогнула.

— Итак, ты все еще здесь…

— Странный вопрос! — В ее голосе послышалась обида. — Где же, по-твоему, мне еще быть?

— Ты могла оставить меня умирать в одиночестве.

Левой рукой он поймал ее за запястье и потянул к себе. Особого усилия ему для этого не понадобилось.

— Я бы тоже умерла, если бы ты не вспомнил об этой хижине, — напомнила она ему, прижимаясь грудью к его груди. — Может, у тебя лихорадка? По-моему, ты говоришь глупости…

Оставив в покое ее запястье, Бриг положил ей руку на поясницу, затем его ладонь опустилась по спине и коснулась округлости ягодиц.

На какое-то время Бриг перестал мучить себя вопросами по поводу поведения Джорданы. Ему было сейчас наплевать, почему эта женщина осталась с ним и зачем бинтовала его раны, вместо того чтобы бросить его, предоставив природе завершить то, что начал ее отец.

Бриг свободной рукой поймал ее за шею и притянул к себе — ему безумно захотелось дотронуться губами до ее мягких губ.

— Не надо, Бриг! — запротестовала Джордана. — Ты ведь ранен…

— Тем более! Ты должна мне во всем потакать!

У Джорданы совсем не осталось сил — ни сопротивляться ему, ни идти навстречу его желанию. — Не сейчас, Бриг! Я страшно устала… Я даже не сомкнула глаз… Я поддерживала огонь…

Джордана говорила это в промежутках между поцелуями, но попыток уклониться от них не делала. От Брига тем не менее не укрылась замедленность ее движений, и он понял, что она действительно невыносимо устала. Впрочем, в тот момент его интересовала только одна вещь на свете — властно заявлявшее о себе желание.

— Подложи в очаг сразу несколько поленьев — и потолще. Тогда огонь не угаснет до утра.

Джордана тут же последовала его совету, так что, к большому сожалению Брига, ее на время пришлось отпустить. Ее движения были грациозны и легки — даже сейчас, после всех выпавших на ее долю испытаний.

Бриг приподнялся на локте, проверяя, способен ли он двигаться и насколько серьезна полученная им рана. Результат оказался весьма обнадеживающим — он решил, что с помощью Джорданы вполне сможет передвигаться.

Конечно, известную слабость он ощущал… Но не существовало такой слабости, которую он был бы не в силах превозмочь.

Подбросив в очаг несколько поленьев, Джордана повернулась к нему и нерешительно заправила за ухо прядку непокорных волос. Она не знала, что делать дальше.

Бриг между тем не отрываясь смотрел на нее, впитывая в себя красоту ее обнаженного тела, и его глаза с каждой секундой все больше и больше темнели от страсти.

— Иди сюда и приляг со мной, Джордана, — сказал он и протянул ей руку.

Медленно и не слишком уверенно она повиновалась и легла с ним рядом, стараясь не потревожить раны. Бриг сделал попытку приподняться, но Джордана, положив ему на плечи руки, не позволила ему этого сделать.

— Не смей! У тебя снова начнется кровотечение.

— В таком случае… — Бриг без особого труда приподнял ее и положил на себя, — мы проделаем все, что нужно, вот таким способом.

— Ты с ума сошел… — хотела было заспорить Джордана, но уже через секунду забыла обо всем, когда он взял в ладони ее груди.

— Да, это сумасшествие, — охотно согласился Бриг.

Это и в самом деле было единственным объяснением того, что он проделывал сейчас на полу этой убогой хижины с женщиной, которая участвовала в покушении на его жизнь. Бриг не дал волю мыслям. В эту минуту все было не важно. Он хотел одного — заняться с ней любовью.

Эта женщина околдовала его, завладела им, и он не хотел ускользать из-под ее власти.

— Тебе вредно двигаться, — прошептала Джордана. — Я не хочу, чтобы ты причинил себе вред.

— В таком случае изволь взять инициативу на себя, — сказал он и застонал, когда она восприняла его слова как сигнал к действию.

Джордана проснулась оттого, что у нее замерзла спина. Она лежала рядом с Бригом, обхватив его руками, но даже во сне старалась не касаться его раненой ноги. Несмотря на то, что от тела Брига исходило тепло, этого тепла было недостаточно. Лишь в следующую минуту Джордана сообразила, что огонь, должно быть, погас. Она повернула голову в сторону очага и заметила крохотные язычки угасающего пламени.

Осторожно высвободившись из объятий Брига, она направилась к очагу, чтобы подбросить в огонь дров. Поленьев оставалось совсем немного, и Джордана сокрушенно покачала головой. Ощупав висевшие на веревке вещи, она убедилась, что одежда просохла. Джордана сорвала с веревки свое теплое белье и поспешно его натянула. Но по-настоящему согреться ей удалось только после того, как она натянула на себя джинсы, рубашку и куртку. К тому времени огонь разгорелся, и в комнате тоже сделалось теплее.

А между тем дрова заканчивались. Конечно, можно было разобрать топчан и получить еще с полдюжины досок. Но это был не выход. Джордане хотелось пить, а сосущее ощущение в желудке напоминало о том, что в последний раз она ела вчера в полдень. Сняв с веревки просохшую куртку Брига, Джордана накрыла его, после чего надела шляпу и перчатки. Прихватив с собой котелок и охотничий нож, она вышла из хижины.

Снег лежал повсюду толстым слоем, но на небе ослепительно сверкало солнце, и окружавший Джордану мир напоминал царство Снежной королевы. После темной хижины ей пришлось на мгновение зажмуриться. Когда глаза немного привыкли к ослепительному блеску солнца и снега, Джордана обернулась к хижине и обнаружила, что окна в ней просто прикрыты ставнями.

Набив котелок снегом, она оставила его у порога, а сама отправилась на разведку На заднем дворе домика она нашла деревянный ящик, наполовину заполненный дровами, и очень обрадовалась: топлива у них оказалось в избытке.

После того как эта проблема была решена, Джордана решила, что пришла пора подумать и о еде. Она вспомнила, как когда-то отец рассказывал ей, что у сосны под корой имеется еще одно покрытие — в виде пленки, которое можно есть в сыром или вареном виде Может быть, это придаст им с Бригом достаточно сил, чтобы добраться до лагеря? С помощью ножа Джордана срезала с дерева длинные полоски коры, добралась до заветной пленки и наполнила ею карманы Вернувшись к дверям хижины, она подхватила набитый снегом котелок.

После яркого света дня глазам снова пришлось привыкать — на этот раз к царившему в хижине сумраку. Кто-то загораживал от нее пламя камина, и Джордана даже не сразу сообразила, что это был Бриг.

— Доброе утро, — она направилась к нему с приветливой улыбкой. — Как я рада, что ты смог подняться!

Бриг уже успел натянуть на себя кое-какую одежду и стоял, опираясь на здоровую ногу. Он почему-то не улыбнулся в ответ — наоборот, его черты хранили мрачное, настороженное выражение. Радостное возбуждение, которое испытывала Джордана, сразу угасло. А ведь всего несколько часов назад Бриг обнимал ее, наполняя все существо непередаваемым восторгом. Джордана никак не могла понять, в чем состояла ее вина и отчего Бриг так смотрел на нее.

— Ты где была? — осведомился он с неприязнью в голосе, которую даже не считал нужным скрывать.

— Ходила на разведку. — Она поставила котелок со снегом рядом с очагом. — Там, за домиком, есть деревянный ящик с дровами. Кроме того, я набрала сосновой коры, чтобы приготовить питательный отвар.

Все это время она изо всех сил пыталась сохранить самообладание и говорить спокойно, не обращая внимания на его враждебный тон — Оказывается, ты у нас изобретательная дама! — с циничной улыбкой протянул Бриг.

— А что в этом такого? — пожала плечами она, не понимая, что опять сделала не так.

— Ничего. Просто я подумал, не изобрела ли ты заодно способ, как подать отцу сигнал.

— Как жаль, что мне это не пришло в голову! А то бы обязательно подала.

Постепенно Джордана стала терять терпение, и на этот раз в ее голосе прозвучал вызов. Она отказывалась говорить с ним в таком тоне: это причиняло ей боль и заставляло задумываться о людской неблагодарности.

— Другими словами, возможность у тебя для этого была, а вот мужества не хватило? Так, что ли? — Бриг склонил голову набок и сверлил ее горящим взглядом, в котором сквозила насмешка. — Неужели такая большая разница между тем, чтобы сразу пристрелить человека или заставить его медленно подыхать от холода?

Джордана посмотрела на него с неподдельным изумлением и сокрушенно покачала головой.

— Я по-прежнему не могу взять в толк, о чем ты говоришь.

Рядом с очагом было тепло. Она стащила с головы широкополую шляпу и начала расстегивать куртку.

— Хватит разыгрывать из себя дурочку! — взревел Бриг. — Меня уже прямо-таки тошнит от созерцания этих твоих круглых удивленных глаз!

— Ты меня пугаешь, Бриг. Вот и вчера ты тоже говорил, как сумасшедший… У тебя, наверное, началась лихорадка.

Она подошла к нему, чтобы выяснить, нет ли у него температуры. Но ее рука не успела коснуться лба Брига, потому что была в то же мгновение схвачена его железными пальцами — Довольно лжи, Джордана!

— Я не лгу тебе! — воскликнула она с негодованием, и ее щеки запылали от возмущения. — Нет, ты и в самом деле лишился рассудка!

— Это точно В тот самый день, когда встретил тебя, — губы Брига изогнулись в горькой улыбке. — А ведь я давно знал, какая ты лживая тварь! Знал, что ты вместе со своим отцом строишь планы, чтобы меня убить Знал — и тем не менее позволил заманить себя в такое место, где разделаться со мной ничего не стоило Мне чертовски повезло, что я унес оттуда ноги — пусть и с огнестрельной раной в бедре!

— Что?! — произнесла она шелестящим шепотом, не в силах справиться со смятением, которое царило в ее душе. — Как ты можешь говорить подобные вещи'''! Это чистой воды сумасшествие! — Помимо смятения Джордана испытывала еще и страх — она начинала всерьез побаиваться этого человека. — Я не знаю, кто в нас стрелял, но…

— Ах ты, лживая тварь — Оскалившись, подобно дикому зверю, Бриг с такой силой оттолкнул ее от себя, что она отлетела в дальний конец комнаты — И ты, и я знаем, что стрелял твой отец!

— Нет!

— Тогда кто же? У кого еще есть винтовка? У кого еще есть причина пристрелить меня?

Его вопросы казались Джордане острыми стрелами, и все они были направлены в нее.

— Я не знаю, кто это мог быть, — но уверена в одном — это не отец. — Теперь смятение в ее голосе сменил гнев. — Нельзя же до такой степени потерять рассудок, чтобы считать моего отца убийцей! Бриг, что с тобой происходит?

— Ничего со мной не происходит! Флетчер хочет во что бы то ни стало избавиться от меня. И его можно понять: ведь я сказал ему, что Макса убили! Уверен, кстати, что он не забыл поставить тебя об этом в известность.

— Убили?! Но ведь это был несчастный случай! — запротестовала Джордана.

— Ах, вот как? Несчастный случай? — Бриг презрительно скривил губы и потянулся за своей курткой. — Как ты думаешь, что станет делать лошадь, если у нее под потником лежит вот это? Только не говори мне, что ты не видела этой штуки раньше — Бриг выхватил из кармана колючку и поднес ее к самому лицу Джорданы.

Она посмотрела на острые шипы.

— Видела. Я и не отрицаю. Ты еще сказал тогда, что это твой талисман . — Она подняла на него взгляд. — А что ты хочешь сказать теперь? Что эта штуковина явилась причиной смерти Макса? То есть она спровоцировала несчастный случай?

— Да не было никакого несчастного случая! Моего кузена убили, и ты это прекрасно знаешь, поскольку сама являешься соучастницей преступления.

— Это не правда. Я не знаю, как эта колючка оказалась у Макса под седлом. В любом случае я не имею к этому никакого отношения. И мой отец тоже!

— Хватит притворяться, Джордана, — сказал Бриг уже чуточку спокойнее. — Зачем, спрашивается, ты принесла мне в то утро кофе? Ты ведь прежде этого не делала. Ответ прост — тебе необходимо было задержать меня и не дать пройти в загон для лошадей, чтобы твоему папаше было удобнее запрятать эту дрянь под седло Макса.

— Не правда!..

Но Бриг не дал ей договорить.

— Мне с самого начала следовало заподозрить неладное — в тот самый момент, когда твой отец сделал вид, что не заметил змею. Не я тогда только удивился. Я даже был настолько глуп, что не обратил внимания на его странное поведение перед тем, как Макс едва не сорвался в расселину. Ведь Флетчер, как это ли невероятно, забыл предупредить Макса о том, что за гранитной глыбой опасное место на тропе! Но увы — все мои помыслы в то время были заняты исключительно тобой. Ведь в этом состоял ваш с Флетчером план, не так ли? В соответствии с замыслом твоего отца я должен был увлечься тобой до такой степени, чтобы перестать замечать то, что творится у меня под самым носом. И что самое смешное — ведь это сработало почти безукоризненно! Ты оказалась такой опытной соблазнительницей, что, если мы даже не находились с тобой в постели, я непрерывно думал о тебе. Даже когда я случайно услышал, как Флетчер попросил тебя быть со мной поласковее, я не стал задаваться вопросом, для чего ему это. Я продолжал свято верить в его байку о том, что он страстно мечтает добыть призового барана. Поскольку ты, была готова отдаваться мне где угодно и в любое время, я не стал спрашивать себя, зачем ты это делала…

— Нет, это не так! Мой отец вовсе не просил меня спать с тобой! — На глаза Джорданы навернулись слезы. — Я спала с тобой, потому что сама этого хотела, — потому что я… полюбила тебя! И отец здесь ни при чем. И к смерти Макса он также не причастен. Ты не сможешь доказать мне обратного!

— Как интересно… — холодно прищурился Бриг. — Твой отец сказал мне то же самое..

— Что бы он ни сказал, я ни за что не поверю, что мой отец убил Макса Сэнгера!

— А зачем ему в таком случае было стрелять в меня?

Естественно, он не хотел, чтобы я распространялся о загадочных причинах смерти своего кузена. И, надо сказать, ему чуть не удалось заткнуть мне глотку навеки! Еще бы пара секунд, и… — договаривать Бриг не стал: остальное было ясно и без слов. — А ведь тебе удалось тогда. Джордана, продержать меня на открытом месте почти столько, сколько было нужно Флетчеру, чтобы прицелиться.

— Ты — лжец! И все, что ты говоришь, — ложь! Ты все это придумал… Незачем? — Джордана начала всхлипывать..;. — Зачем ты все это сделал?!

— Брось, Джордана. Ты же знаешь, что я говорю правду. Теперь Флетчер рыщет где-то поблизости: ведь ему обязательно надо меня прикончить. Не может же он позволить мне ускользнуть! Особенно после того, как он понял, что промахнулся…

— Лжец! — рассвирепела Джордана и бросилась на него, размахивая кулачками. Правда, она молотила ими, по воздуху, потому что Бригу всякий раз удавалось уворачиваться от ее ударов. — Лжец! Лжец! Лжец!

По ее бледному лицу текли слезы, застилая глаза и лишая последних сил. Бригу наконец удалось поймать ее за запястья и завести ей руки за спину. Когда Джордана поняла, что все ее старания бесполезны и ударить Брига ей не удастся, она сразу сникла, сжалась, словно уже не в состоянии была справиться с навалившейся на ее плечи тяжестью.

22

Бриг прижимал Джордану к себе, пытаясь успокоить ее. Ни одной актрисе — даже гениальной — не удалось бы добиться такой степени достоверности! По мере того как рыдания Джорданы стихали, лицо Брига постепенно смягчалось, глубокие складки, залегшие в углах рта, разгладились, глаза потеплели. Он отпустил ее руки и начал ласково поглаживать шелковистые пряди рыжеватых волос.

— Перестань плакать, ты промочила мою рубашку.

— Это все не правда… — едва слышно произнесла Джордана, по-прежнему пряча лицо у него на груди.

Когда он взял ее за подбородок и поднял лицо к себе, чтобы заглянуть в глаза, его рука дрожала. Миндалевидные глаза Джорданы потемнели от сжимавшей сердце печали. Все прошлые сомнения относительно се виновности, которые и прежде грызли его, потому что не вписывались в продуманную им схему людских поступков, разом всплыли на поверхность. И тогда он испытал неимоверное облегчение и пронзительную нежность к этой женщине.

— Ведь ты ни о чем не подозревала, верно?

Джордана заткнула уши руками, чтобы не слышать его слов, и зажмурилась, чтобы не видеть его лица.

— Не желаю слушать твои гнусные выдумки насчет моего отца!

Бриг осторожно привлек ее к себе и потерся подбородком о ее волосы. Он понимал, как ей сейчас больно: ведь в ее душе зародились сомнения относительно собственного отца. Он понимал также, до какой степени жестоким и бессердечным был по отношению к этой женщине, — а ведь она являлась, по сути, такой же жертвой обстоятельств, как и он сам.

— Мне очень жаль, Джордана, но все, что я сказал тебе о твоем отце, — чистая правда. — Его голос звучал печально — Выбор Флетчера пал на меня отнюдь не случайно. Прежде чем нанять меня проводником, он велел своим людям тщательно изучить мою подноготную. Он знал все о том, какие отношения связывали меня с Максом и корпорацией Сэнгера Знал, разумеется, и о том, что между нами не было особой любви. Он задумал убить Макса и решил сделать из меня козла отпущения — на тот случай, если выяснится все-таки, что имело место убийство, а не престо несчастный случай на охоте К несчастью для него, я нашел доказательство преступления, после чего мне не составило труда прийти к кое-каким опасным для Флетчера выводам.

— Но зачем? — Джордана подняла залитое слезами лицо. — Зачем было моему отцу убивать Макса?

— Вот этого я пока не знаю… — Он задумчиво поскреб подбородок. — Может, ты знаешь — зачем? Вообще, кем был для него Макс?

— Кем был? Да никем.. По-моему, просто деловым партнером. — Джордана беспомощно пожала плечами. — Последнее время он ходил за отцом как привязанный — уж очень ему хотелось продать отцу какие-то акции. Отец, помнится, говорил, что его адвокаты исследовали положение дел в компании, и… — Она замолчала и в замешательстве посмотрела на Брига. — Они ведь и тобой тоже занимались! Отец мне говорил, что ты когда-то служил наемником. Он действительно знал о тебе все…

— Скажи, он в самом деле намеревался купить акции, принадлежавшие Максу? — спросил Бриг и заметил в глазах Джорданы страх и тревогу, которые в одно мгновение вытеснили все другие чувства.

— Он мне говорил, что подумывает об этом. Компания находилась на грани банкротства, но отец считал, что кое-какие финансовые вливания и квалифицированное руководство вполне могли бы выправить положение. Ведь компанию наследуешь ты, не так ли?

— Да. Отец тебе об этом тоже говорил?

— Говорил… — Джордана отвела взгляд. — И все-таки я не могу поверить, что отец убил Макса! Для этого у него не было никакого мотива…

— Хорошо. Скажи тогда, зачем он взял с собой Макса на охоту?

— Но ведь это же ты его пригласил! — Она замолчала и вопросительно посмотрела на Брига. — А что? Разве не так было дело? Он всем говорил, что Макса пригласил ты.

— Я его не приглашал.

— Ничего не понимаю… — Джордана с сомнением покачала головой. — Отец мне сказал, что Макса взял с собой ты и он ничего не мог поделать: как-никак вы ведь были кузены и, как выяснилось, давно не виделись.

— Я сам был с ними в тот момент, когда твой отец в первый раз предложил Максу поехать с нами. Несколько позже он подтвердил свое приглашение. И Макс, разумеется, за него ухватился — но не потому, что ему так уж было приятно созерцать меня, — сухо заметил Бриг. — По-моему, я Максу вовсе не был нужен.

— Но в этом же нет никакого смысла! — возразила Джордана и попыталась высвободиться из объятий Брига. — С какой стати отцу было вводить всех в заблуждение? Зачем ему было говорить, что Макса пригласил ты, если на самом деле это сделал он?

— Это ты спроси у него. Думаю, твой папаша не хотел, чтобы кто-то заподозрил, будто именно он заинтересован в том, чтобы Макс поехал вместе с ним на охоту.

Если он заранее запланировал убийство, ему было очень выгодно, чтобы все считали, будто Макса пригласил я.

Твой отец в этом случае оказался бы вне подозрений.

— Но отцу не было никакого смысла убивать Макса! — Джордана начинала сердиться и снова сделала попытку высвободиться из рук Брига. — Ты все это придумал. У меня лично нет никаких оснований думать, что отец причастен к смерти Макса — кроме, разумеется, твоего слова.

— Неужели ты не понимаешь, что так и было задумано?! Мое слово против слова Флетчера! Бывший наемник против очень богатого и респектабельного джентльмена.

Вот почему я ничего не сказал о своих подозрениях в полиции — доказательств-то у меня не было. Очень жаль, что пуля не застряла у меня в ноге — тогда хоть одна улика была бы налицо. — Бриг внимательно наблюдал за Джорданой, чувствуя, какая борьба происходит в ее душе. — Тебе давно пора сбросить своего отца с пьедестала, Джордана. Ты ведь сама видела, что он ищет меня!

— А почему бы ему и не искать тебя? — Она резко повернулась к нему лицом, и ее медно-рыжие волосы колыхнулись тяжелой волной. — Он, вероятно, полагает, что мы заблудились во время снежной бури. Или — того хуже — думает, что ты меня похитил. Очень может быть, что Джоко и Кит тоже с ним.

— Поверь мне, Флетчер без нас в лагерь возвращаться бы не стал, — заявил Бриг. — Ему нельзя снаряжать на розыски людей, пока он лично не убедится, что я мертв.

А у Джоко Флетчер и вовсе не станет просить помощи — ему не нужны свидетели, которых он не в силах перетянуть на свою сторону, когда будет стоять вопрос об очередном «несчастном случае» на охоте.

— А как же я? Я ведь тоже свидетель! — с вызовом сказала Джордана.

— Ну, положим, ты — особый свидетель. Еще немного — и ты откажешься верить, что в меня вообще кто-то стрелял. — Бриг многозначительно взглянул на нее и коснулся рукой раненого бедра. — Ведь папочка в твоих глазах не способен на дурной поступок! Он знает, как заставить тебя молчать. Он убедит тебя, что моя смерть — всего лишь очередной инцидент, которых на большой охоте не всегда удается избежать. Ружье, к примеру, случайно выстрелило или он принял меня за какое-нибудь животное… Уж не знаю, что он станет тебе говорить, но убежден в одном — придумать вполне убедительную историю, чтобы объяснить мою внезапную смерть, он сумеет. А ты до такой степени приучила себя верить каждому его слову, что с» готовностью проглотишь любую версию.

— Нет… — запротестовала Джордана, но уже скорее по инерции.

— А Джоко он не может взять с собой, поскольку это для него слишком уж нежелательный попутчик. Твой отец, надеюсь, имел уже возможность убедиться, что Джоко подкупить нельзя — так же, как невозможно оказалось купить и мое молчание.

— Купить твое молчание? Что ты хочешь этим сказать?

— Он сделал мне весьма выгодное предложение, когда мы третьего дня сидели в баре. Как раз после того, как я сообщил ему, что смерть Макса была подстроена.

— И что же это было за предложение? — нахмурилась Джордана.

— Ну, прежде всего он предложил финансовую поддержку корпорации Сэнгера, зная при этом, что все имущество компании перейдет по наследству мне. И ему не понравился адрес, по которому я послал и его деньги, и компанию заодно.

— Но подобное предложение вовсе не означает, что он хотел тебя подкупить! — запротестовала Джордана. — Отец ведь говорил, что достойный человек во главе компании может при соответствующей финансовой поддержке обеспечить ей известное процветание Очень может быть, что он считал тебя именно таким человеком.

— Очень может быть… Но, когда я отверг это предложение, последовало второе, куда более соблазнительное.

Он предложил мне тебя!

— Ты лжешь! — прошипела Джордана и, наверное, ударила бы его по лицу, если бы он вовремя не перехватил ее руку.

Но на этот раз Бриг старался не причинить ей боли и поэтому просто удерживал ее руку в своей.

— Зачем мне лгать тебе, Джордана? Твой отец, словно между прочим, сказал, что не станет возражать, если я сделаю тебе предложение руки и сердца, а ты его примешь. — Щеки девушки покрылись пятнами. — Когда я не отреагировал на это заявление с должным энтузиазмом, он добавил, что подарок, который он сделает нам на свадьбу, позволит мне в значительной степени перестроить и усовершенствовать мое ранчо.

— Не сомневаюсь, что ты и это предложение отослал по предыдущему адресу, — пробормотала Джордана сквозь зубы.

— Именно, — признал Бриг. — Когда же Флетчер сообразил, что не сможет схоронить скелет Макса в семейном шкафу Смитов, он окончательно пришел к выводу, что меня надо убрать.

— Но зачем он все это затеял? Зачем убил Макс»?

Нет, в твоих рассуждениях кроется какая-то ошибка! — в отчаянии воскликнула Джордана.

— Да, я не знаю, зачем он это сделал Но узнаю обязательно, — в голосе Брига слышалась непоколебимая уверенность. — Каковы бы ни были эти причины — ясно одно намерение убить Макса возникло у твоего отца не внезапно, оно созревало постепенно, в течение долгого времени Мне кажется, что сначала он хотел Макса просто разорить. Макс представлял для твоего отца какую-то, пока непонятную мне, угрозу, и он очень старался его сокрушить Когда же финансовый нажим ни к чему не привел, он его уничтожил физически.

— Ты ошибаешься — упрямо повторила Джордана.

— Да нет никакой ошибки, — негромко произнес Бриг. — Надеюсь, тебе не придется убедиться в моей правоте, стоя над моим трупом…

Он услышал, как при этих словах она тяжело вздохнула, и замолчал. Он уже сказал ей все, что хотел и мог сказать Теперь Джордана должна была обдумать его слова и решить: стоит ей верить ему или нет.

— Снег в котелке уже почти растаял Ты, кажется, говорила о каком-то магическом отваре? — Бриг потянулся за своей курткой. — Пойду принесу немного дров, которые ты заприметила на заднем дворе.

— Но твоя нога… — запротестовала было Джордана.

— Ничего с ней не случится.

Нога болела чертовски, но Бриг знал, что ее нужно разрабатывать, не давать крови застаиваться. Конечно, шансов, что Флетчер отыщет их убежище, почти не было: снег наверняка скрыл все следы Здесь они находились в полной безопасности, но, спрашивается, сколько времени можно продержаться на древесной коре? Поскольку оружия у них не имелось, поймать какую-нибудь добычу можно было только с помощью силков или ловушек. Но Бриг не очень-то на них полагался.

Так или иначе, им с Джорданой все равно пришлось бы отсюда выбираться. И делать это следовало, не откладывая в долгий ящик — иначе недостаток пищи начнет сказываться на их способности передвигаться по горным кручам. Кроме того, существовал риск, что Флетчер рано или поздно приметит дымок из трубы и явится разузнать, кто обитает в домике. И в этом случае их хижина превратится из убежища в ловушку.

Ближе к вечеру Джоко начнет беспокоиться, а завтра утром отправится на розыски Если бы им только удалось набрести на Джоко или добраться до лагеря…

Сильнее всего Брига беспокоило то, что он не знал, где Флетчер. Старый охотник находился в более выгодном положении: он не сомневался, что Бриг попытается вернуться в лагерь. Флетчеру нужно было только подыскать удобный наблюдательный пункт, чтобы просматривать все подходы. И он наверняка уже нашел такое место…

Интересно, где же оно находится? Бриг тщательно обдумал этот вопрос, прикидывая в уме, где мог укрываться Флетчер, и выбрал несколько подходящих для этой цели мест.

Натягивая свою кожаную куртку, Бриг взглянул на Джордану, занятую приготовлением отвара Его попытка отвлечь ее внимание сработала — она перестала с ним спорить и теперь, очевидно, пункт за пунктом перемалывала в мозгу все, что было им сказано Но молча Бриг понимал ей требовалось время, чтобы подумать. И ему, кстати, тоже…

За последний час обстоятельства весьма основательно переменились. Теперь Бриг не мог простить себе, что использовал эту женщину в качестве живого щита, — он был тогда страшно зол, считал ее своим врагом, пособницей отца в его преступных замыслах. Теперь же выяснилось, что Джордана никогда его не обманывала и не предавала. Более того, он понял, что Флетчер Смит все это время использовал свою дочь, которая, сама того не желая, служила его орудием.

Первый же шаг, который сделал Бриг, отозвался острой болью в ноге. На лбу у него выступил холодный пот.

Некоторое время он стоял, ожидая, когда боль утихнет, потом сделал еще шаг, стараясь не слишком опираться на раненую ногу.

Оказавшись на воздухе, Бриг вытер пот со лба и вдохнул в себя морозный воздух. Что ж, раз он сумел добраться до этой хижины, сумеет и выбраться отсюда. Но теперь в его душе поселилось беспокойство за Джордану — кто знает, что может приключиться с ней, когда Флетчер все-таки их отыщет. Рикошет, шальная пуля — все, что угодно. Бриг по-прежнему был уверен, что Флетчер не станет рисковать жизнью и здоровьем дочери, но случиться могло всякое Притащив Джордану сюда, Бриг невольно поставил ее жизнь под угрозу. Теперь ему надо думать не только о своем спасении. Если с ней что-нибудь случится, это будет на его совести, и он не знал, сможет ли жить дальше под бременем такой вины. Он даже не знал, сможет ли вообще жить без Джорданы, если судьба разлучит их.

Бриг отошел подальше от домика, проверяя, не слишком ли заметен поднимавшийся из трубы дым Прозрачный дымок быстро таял в воздухе, но с близкого расстояния его легко можно было увидеть. Хорошо, конечно, было бы узнать, на каком расстоянии от них находится Флетчер Смит, но последнее представлялось делом почти безнадежным…

Так или иначе, необходимо было действовать, хотя Бриг не был сейчас к тому готов. Стараясь двигаться под прикрытием деревьев, а затем — в тени скал, он медленно поднялся по склону Идти было трудно, мешала боль в ноге, но Бриг не мог позволить себе остановиться.

Оказавшись наверху, он спрятался? за обломком гранитной глыбы и принялся осматривать окрестности. Перед ним простирались каменные склоны гор, долины и высокогорное плато Ландшафт походил на рождественскую открытку — все было покрыто чистым белым снегом, который ослепительно сверкал на солнце.

Не обнаружив ничего подозрительного, Бриг бросил взгляд в сторону хижины. Отсюда, на приличном удалении от домика, дым на фоне белого снега был почти неразличим. Пробыв наверху примерно четверть часа и основательно промерзнув, Бриг начал спускаться вниз. Перед этим он отломил верхушку карликовой, сосны и теперь, шаг за шагом продвигаясь к домику, заметал за собой следы. Даже с помощью сильного бинокля вряд ли кому-нибудь удалось бы после этого проследить его путь до хижины Хотя, если бы Флетчер оказался рядом, он как опытный охотник довольно быстро разгадал бы эту хитрость…

Вернувшись к хижине, Бриг немного отдохнул, после чего, прихватив с собой дрова из ящика, втащил их в домик. Эта длительная прогулка основательно его утомила, зато теперь он знал, что способен передвигаться. Нога не онемела, как он боялся в начале этого маленького путешествия, на нее вполне можно было наступать.

Джордана стояла перед очагом, положив руку на теплые плоские камни. Она так глубоко задумалась, что при появлении Брига даже не повернула в его сторону головы.

Бриг свалил дрова в угол, а потом подошел к очагу и встал с ней рядом — Ну как, твой питательный отвар готов?

Он снял перчатки и протянул замерзшие руки к огню.

Бросив взгляд на Джордану, он заметил, что у нее дрожит подбородок.

— Готов — хотя я не знаю, насколько он питательный, — отрывисто произнесла она. — Кроме того, у нас нет ни ложек, ни чашек, чтобы его съесть. Не можем же мы пить прямо из котелка.

В голосе Джорданы слышались слезы, и Бриг понял, что необходимо ее немного ободрить. За последние двадцать четыре часа она прошла сквозь настоящий ад, и напряжение наконец стало на ней сказываться. Бриг повернул ее лицом к себе, мягко улыбнулся и постарался произнести как можно убедительнее:

— Худшее позади, Джордана! Вчера ты спасла мне жизнь, и я всегда это буду помнить Ты справилась со всеми трудностями, и я горжусь тобой Ты великая женщина, Джордана Смит! Осталось совсем немного, соберись с духом и не раскисай. Ты мне нужна. В одиночку я не справлюсь…

Бриг наклонился и поцеловал ее в теплые мягкие губы. Поначалу они никак не отзывались на его ласку, но постепенно стали податливыми и даже сделали робкую попытку ему ответить. Сердце Брига затопила нежность, и желание обладать ею тут же заявило о себе — Давай-ка попробуем найти что-нибудь подходящее, — предложил наконец Бриг. — Тот, кто строил эту хижину, наверняка оставил здесь пустые жестянки из-под консервов или посуду.

Если как следует поищем — что-нибудь найдем обязательно!

Джордана с сомнением пожала плечами, но послушно включилась в поиски. Вместе, ярд за ярдом, они обыскали комнатку, заглядывая во все темные углы Те жестянки, которые они находили, проржавели до дыр, и Бриг уже начал терять терпение, когда Джордана обнаружила глиняную мисочку для бритья, выщербленную, но еще вполне пригодную.

Это воодушевило обоих; Джордана тут же отправилась оттирать мисочку снегом, а Бриг вернулся к огню и осторожно опустился на пол, опершись спиной о поваленный стол. Нога болезненно пульсировала, и Бригу казалось, что она увеличилась в размерах чуть ли не в три раза. На самом же деле опухоль вокруг раны была невелика, а температура если и поднялась, то не слишком — не больше, чем это обыкновенно бывает при подобных ранениях.

Скоро Джордана вернулась и настояла на том, чтобы первым попробовал отвар Бриг, он же чувствовал себя слишком усталым и не стал спорить. Он выпил две мисочки отвара и даже пожевал несколько кусочков размягчившейся коры Как ни странно, отвар оказался па вкус не таким уж отвратительным, а главное — наполнил пустой желудок Отдав пустую мисочку Джордане, он снял куртку, свернул ее, положил под голову и вытянулся на полу.

— Когда будешь подкладывать в огонь те дрова, что я принес, попробуй их сначала просушить, — предупредил он, прежде чем закрыть глаза и позволить усталости взять над ним верх. — Не хочу, чтобы из трубы поднималось слишком много дыма…

Джордана сидела около очага, обхватив руками колени. Приближался вечер, а Бриг все еще спал… Покусывая нижнюю губу, она вспоминала все те обвинения, которые Бриг выдвигал против ее отца, и не могла не признать, что некоторые из них выглядели довольно логично Джордана сжала ладонями виски и в сотый уже, наверное, раз сказала себе, что не верит, будто ее отец убил Макса Но кто же в таком случае стрелял в Брига? Эти мысли были похожи на пытку…

Мельком взглянув на Брига, она вдруг поняла, что он уже проснулся. Интересно, сколько времени он лежал вот так, без сна, и смотрел на нее? Джордана перевела взгляд на пламя очага и чинно сложила руки на коленях.

— Ты по-прежнему сомневаешься в моих словах? — Он говорил негромко, и в его голосе не было осуждения — Я никак не могу отделаться от мысли, что в твои рассуждения вкралась ошибка, — Джордана не поворачивалась к нему. — Я уверена, что все происшедшее вполне поддается какому-то логическому объяснению.

— И это объяснение, разумеется, должно обелить твоего отца? — предположил Бриг.

— Да, если хочешь! — с вызовом заявила она.

Бриг приподнялся, пододвинулся к ней и взял за руку, мягко сжав пальцы.

— Ты мне как-то сказала, что не в силах убедить меня в своей правоте, что я никогда не поверю тебе. Но ты ошиблась. Я тебе поверил. Поверил, что все, о чем ты мне говорила, правда. Ты не лгала мне тогда, Джордана, вот и я не лгу тебе теперь.

Взгляд Брига излучал такую искренность, что она была готова поверить чему угодно. Напряжение, владевшее им в этот момент, сразу же передалось ей.

— Я давно понял, что мое слабое место — ты, Джордана, — продолжал он, четко выговаривая каждое слово. — Даже когда я был убежден в том, что ты и твой отец используете меня в своих целях, я был не способен противостоять твоим чарам. Ты поселилась у меня в сердце, у меня в мозгу, ты завладела моим телом. Я почувствовал чудовищную тягу к тебе в первый же вечер, когда мы познакомились в Нью-Йорке. Даже когда я вернулся сюда, в горы, я не мог тебя позабыть. Ты разбудила во мне чувства, которые, как я считал, давно уже во мне умерли Но мне претила мысль, что ты воспринимаешь меня как какого-то племенного жеребца, и я попытался разжечь в себе ненависть ко всему тому, что так в тебе любил…

— Как племенного жеребца? — в изумлении переспросила Джордана.

Она сделала попытку вырвать свою руку из пальцев Брига, но он ей этого не позволил.

— Не забывай, что меня постоянно преследовала мысль, будто меня используют. Ты мне казалась богатой искательницей приключений, которая не прочь позабавиться со своим проводником, к тому же бывшим наемником, — ведь это так романтично! Вот я и решил, что если ты — часть моего гонорара, то пользоваться этим надо в полной мере. Я дерзил тебе, намеренно старался тебя обидеть, хотя Бог свидетель, чего мне это временами стоило! — Он отвел от нее глаза, покачал головой и негромко выругался. — Черт, не гожусь я на то, чтобы произносить речи! Поэтому скажу коротко: я люблю тебя, Джордана.

Удивительный свет внезапно озарил ее черты. Джордана ожидала от него чего угодно, только не признания в любви и в первый момент растерялась, не зная, что сказать Бриг, не правильно истолковав ее молчание, помрачнел, его губы под густыми усами сжались в тонкую линию.

— Ты мне как-то сказала, что любишь меня. Не дай тебе Бог в один прекрасный день об этом забыть — Его глаза полыхнули огнем, он мертвой хваткой вцепился в ее запястье. — Потому что я тебя больше от себя не отпущу.

Хотя Джордана не пыталась высвободить руку, ей было больно.

— А я и не хочу, чтобы ты меня отпускал… — произнесла она дрожащим от волнения голосом.

Протянув руку, Джордана дотронулась до лица Брига, пытаясь прикосновением — как это делают в кино волшебники — снять с него маску затаенной боли. Едва она его коснулась, Бриг, словно расценив это как сигнал, заключил ее в объятия. Он опять причинял ей боль, но это была сладкая боль любви. Его поцелуй, жадный и настойчивый, можно было бы назвать жестоким — до такой степени он в тот момент утратил контроль над собой. Но Джордана не возражала ни против его поцелуя, ни против его страсти. Она понимала: таким способом Бриг, словно первый человек на земле, целовавший первую женщину, закреплял свои притязания на нее. Сердце Джорданы билось в унисон с его сердцем, и она чувствовала, что этот поцелуй является ее триумфом. Бриг дал ей возможность заглянуть в тайные уголки его души, увидеть его слабости и тем самым одержать над ним победу Но Джордана вовсе не хотела видеть его перед собой коленопреклоненным. Потрясенная щедростью его дара, она сама готова была одарить его всем, что имела. И уже дарила, покрывая легкими нежными поцелуями его веки, щеки, подбородок.

— У меня в душе всегда царила какая-то пустота, — зашептала она прямо ему в ухо. — Иногда из-за этого мне хотелось умереть! А потом я встретила тебя — и пустота эта сменилась множеством самых разных чувств и ощущений. А ведь я даже не знала, как тебя зовут! Потом я всюду тебя искала, но ты уже ушел…

— А я-то думал, что занимался любовью с любовницей хозяина дома! — Бриг с жадностью всматривался в ее черты, будто пытаясь запечатлеть их в своей памяти навеки. — Впрочем, если бы я даже узнал, что ты его дочь, вряд ли что-то изменилось бы. Говорят, в приличном обществе нельзя одновременно брать у отца семейства деньги и отнимать у него дочь… — Бриг усмехнулся. — Я не смог устоять перед тобой, я сразу потерял над собой власть.

Когда же я немного пришел в себя, то был не в восторге от своего поведения Господь свидетель, я старался тебя забыть…

Джордана накрыла пальцем его губы, заставляя замолчать Л потом, глядя прямо ему в глаза, спросила:

— И та женщина в баре — Труди, кажется, — помогала тебе в этом?

Пауза затянулась, но Джордана ждала от него честного, прямого ответа.

— Да, — спокойно сказал Бриг, не отводя от нее взгляда. Его прямодушие и искренность причинили ей боль, хотя она и понимала, что все это осталось в прошлом. — Но, должен сказать, результат оказался удручающим. Это было все равно что гасить лесной пожар с помощью чашки воды. Ну а ты обращалась к кому-нибудь за утешением?

Джордана опустила голову и пожала плечами.

— Признаться, после встречи с тобой все прочие мужчины стали казаться мне неинтересными, — негромко произнесла она. — Хотя я и была убеждена, что больше никогда тебя не увижу…

— Неужели гы ни разу не попыталась выяснить, кто я такой? — В его глазах блеснуло любопытство.

— Я начала было расспрашивать Оливию, но…

Джордана вспомнила о постыдном предположении, которое она тогда сделала, и решила не вдаваться в детали. Когда-нибудь в своих рассказах она, может быть, — доберется и до семейных тайн, но не теперь.

— Короче, я не знала, о чем спрашивать. Не станешь же, в самом деле, говорить: «Как зовут того парня, с которым я только что трахнулась? А то я забыла спросить…»

Улыбка, которая появилась при этих словах на губах Джорданы, постепенно стала исчезать по мере того, как пальцы Брига совершали путешествие вниз по ее рубашке, одну за другой расстегивая пуговки. Ее кожа начала наливаться теплом в предчувствии его ласк, а губы с готовностью приоткрылись в ожидании поцелуев.

— Насколько я помню, — жарко прошептал Бриг, — тогда незнакомому парню пришлось столкнуться с куда меньшим количеством застежек. — Он рывком стащил рубашку с ее плеч.

— Ты прав, — пробормотала Джордана. Ее сердце билось в бешеном темпе: казалось, еще немного — и оно выскочит из груди.

Бриг упивался мягкими и теплыми губами Джорданы; его руки проникли под плотную манку и теперь жадно ласкали нежную поверхность ее живота. Под умелыми руками тело Джорданы затрепетало в ожидании чувственного наслаждения.

Внезапно Бриг вскрикнул, неудачно наступив на больную ногу.

— Ты не хочешь помочь мужчине, который бесконечно тебя любит? — усмехнулся он, хотя ему было совсем не до смеха.

— Признаться, мне бы хотелось, чтобы меня раздел ты, — улыбнулась в ответ Джордана. — Но, принимая во внимание обстоятельства.. — Речь ее стала совсем неразборчивой, а потом она и вовсе замолчала, поскольку им стало не до слов В полной тишине они раздевались перед полыхавшим в очаге пламенем При этом они наблюдали друг за другом, дожидаясь того момента, когда с их тел упадут последние покровы Джордана смотрела, как игра отблесков пламени отражается на лице Брига, смягчает его черты.

Или может быть, их делала мягче любовь?

Бригу понадобилось немного больше времени, чтобы раздеться, хотя, надо признать, никто из них не спешил.

Когда Джордана стянула с себя последнюю одежду, его взгляд впитал в себя ее всю — от волнистых рыжеватых волос до округлых, розоватых в свете очага коленей.

Стаскивая с себя джинсы, Бриг поморщился от боли, поскольку задел рану на бедре.

— Позволь, я тебе все-таки помогу. — Она опустилась на колени, чтобы разуть его. — Как-никак, прошлой ночью мне удалось в этом попрактиковаться…

Бриг не стал с ней спорить и покорно отдался во власть ее рук.

Сама не зная почему, Джордана вдруг почувствовала странную неловкость, которая приходит только вместе с любовью. Бриг протянул ей руку и пристально на нее посмотрел, посылая взглядом молчаливый призыв. Повинуясь ему, Джордана словно загипнотизированная вытянулась рядом с ним.

Опытная рука Брига мгновенно обнаружила самые чувствительные точки ее тела. Впрочем, Джордана не нуждалась в долгой прелюдии. Она прильнула к нему, впитывая каждой клеточкой исходившее от Брига тепло.

Темные завитки волос на его груди прикасались к ее затвердевшим и оттого особенно чувствительным соскам, жадные губы Брига не отрывались от ее рта, пока она не почувствовала, что еще немного — и станет невозможно дышать. Когда его рука коснулась ее живота, Джордана застонала от наслаждения. Ее реакция еще больше возбудила Брига, а его возбуждение, в свою очередь, передалось партнерше, усиливая ее собственную страсть.

Мечтая слиться с Бригом в единое целое, Джордана изогнулась под ним в мучительном нетерпении, но он не торопился. Губы Брига прокладывали огненными поцелуями путь от ее горла к впадине между грудями. Когда же они коснулись ее живота, Джордана не выдержала и впилась ногтями в тугие мышцы на его плечах. Его язык очертил окружность вокруг ее пупка. Джордана запрокинула голову и протяжно застонала.

Бриг взял в рот ее сосок, а потом прикусил его зубами. Ощущение было такое острое, что Джордана громко вскрикнула Этот возглас словно бы подстегнул Брига. В следующее мгновение их тела слились воедино, и они устремились в водоворот наслаждения.

Только в этот момент Джордана осознала, что значит испытывать радость разделенной любви.

23

Джордана лежала в объятиях Брига, нежно проводила кончиками пальцев по морщинкам, расходившимся лучами от уголков его глаз. Занятия любовью усмирили ее плоть, но душа продолжала трепетать от счастья. Глаза Брига обрели теперь цвет и глубину коричневого бархата, они задумчиво изучали лицо Джорданы.

— Как хорошо, что ты молчишь, — негромко произнес он. — Я никогда не мог понять, почему женщинам всегда хочется поговорить после того, как они занимались любовью.

Он произнес это так глубокомысленно, что Джордана невольно улыбнулась.

— А что ты обычно после этого делал? — спросила она, дотронувшись мизинцем до его нижней губы — ей нравилось наблюдать, как двигаются его губы, когда он говорит.

— Как правило, вынужден был выслушивать их болтовню, а сам в глубине души пытался найти не слишком обидный повод, чтобы выбраться из постели, — с усмешкой признался Бриг. — В других случаях мне хотелось откатиться от женщины в сторону и заснуть, а иногда — очень редко — снова заняться любовью.

— А чем бы ты хотел заняться сейчас? — Ее на первый взгляд праздный вопрос был на самом деле задан вполне серьезно.

Бриг ответил ей так же серьезно:

— Как ни странно, сейчас мне хочется поговорить.

Я хочу, чтобы ты знала, как мне хорошо с тобой.

— Ты знаешь, я испытываю то же самое, — улыбнулась Джордана — Но поскольку ты не любишь, когда женщины много болтают, я лучше помолчу.

— Правильно, потому что я еще не кончил, — очень серьезно произнес Бриг. — С тобой я, пожалуй, впервые понял, что существуют не только чувственные радости. К примеру, радость, которую я испытываю, когда ты просто едешь рядом; удовольствие вместе с тобой любоваться закатом или сидеть бок о бок у костра…

— Подумать только, а ведь ты когда-то говорил, что не мастер красноречиво изъясняться!

— А я и сейчас скажу то же самое. — Бриг сдвинул брови. — Если бы я был достаточно красноречивым, то уже убедил бы тебя выйти за меня замуж.

— Я с радостью выйду за тебя, Бриг Маккорд! Тебе даже и просить меня об этом не надо.

На глаза Джорданы навернулись слезы, но это были слезы радости. Она испытывала непередаваемое чувство, которое охватывает человека, когда его самое заветное желание осуществляется.

Бриг крепко поцеловал ее, будто скрепляя этим поцелуем договор между ними. Потом он чуть отстранился и, усмехнувшись, со вздохом произнес:

— Придется, видно, ставить пристройку для моих парней! Тогда мы с тобой могли бы завести детишек, и всем хватило бы места.

Она посмотрела на Брига, не подозревая о том, каким чудесным светом озарились ее черты.

— Боюсь, процесс изготовления маленьких Маккордиков может начаться раньше, чем ты думаешь. Мои противозачаточные таблетки остались в лагере… — сказала она со смешком.

Бриг осторожно положил руку на ее плоский живот, словно хотел уловить биение зародившейся новой жизни.

В этом блаженном состоянии прошло несколько минут. Но, когда Бриг поднял голову и посмотрел ей в глаза, его взгляд не предвещал ничего хорошего и она встревожилась.

— Послушай меня, Джордана. Завтра Джоко наверняка отправится нас разыскивать. Он поймет, что произошло нечто серьезное, поскольку уже пройдет двое суток с тех пор, как мы уехали из лагеря. Если мне повезет, я найду Джоко раньше, чем твой отец найдет меня.

Джордана с сожалением поняла, что в ее волшебные грезы грубо ворвалась реальность. Она, признаться, позабыла на время о подозрениях, которые терзали Брига, и о своем противоречивом к ним отношении.

— Нет! — покачала головой Джордана, не желая разрушать сказочный замок, который построила в своем воображении. — Не хочу даже говорить об этом!

— Нам придется примириться с обстоятельствами, — сказал Бриг. — Когда завтра утром я уйду, ты останешься здесь. В хижине ты будешь в безопасности.

— Нет!

Бриг сделал вид, что не слышит ее.

— У меня есть кусочек бумаги, я нарисую на нем карту местности, где будет отмечено расположение хижины Если… Если со мной что-нибудь случится, по этой карте можно будет отыскать тебя.

— Ничего с тобой не случится — возразила Джордана Она по-прежнему не желала верить в то, что ее отец может причинить вред Бригу. Судьба не настолько жестока, чтобы отобрать у нее только что обретенную любовь!

У Брига потеплело на сердце, но в нем в то же время шевельнулась жалость к Джордане, которая продолжала предпринимать героические усилия ради того, чтобы не замечать очевидного, и изо всех сил старалась выгородить своего отца.

— Конечно, не случится, — , сказал он, коснувшись пальцами ее пылающей от волнения щеки, — но лишь в том случае, если я как следует об этом позабочусь. Поверь, мне тоже умирать неохота! Особенно теперь, когда у меня появилась такая основательная причина, чтобы снова полюбить жизнь.

— Прекрати! — Голос Джорданы сорвался. — Сколько раз можно повторять: ты совершаешь ошибку, думая о моем отце дурно! У тебя по какой-то непонятной причине все в голове перепуталось!

— Знаешь, ради твоего спокойствия я даже был бы рад, если бы ты оказалась права… — негромко произнес Бриг.

— Поверь, завтра мы во всем разберемся. Отец нам сам все объяснит!

— Завтра ты останешься в этой хижине, — повторил он. — Не желаю, чтобы ты подвергалась опасности — Ты всерьез думаешь, что отец будет стрелять в меня? Что за абсурдная мысль?! — воскликнула Джордана.

— Разумеется, я Этого не думаю. Но ведь достаточно случайного выстрела, летящей рикошетом пули — любой, в сущности, мелочи, которая может обернуться трагедией.

Если я буду знать, что ты в безопасности, то мне и за свою собственную жизнь бороться будет куда легче. — Джордана собралась было снова возразить, но Бриг протестующе поднял руку, призывая ее к молчанию. — Прежде чем уйти завтра утром, я позабочусь о том, чтобы у тебя было достаточно дров, и расставлю силки вокруг хижины Вдруг в них попадется какая-нибудь тварь И запомни: если послезавтра за тобой никто не явится, просто-напросто подожги хижину. Кто-нибудь обязательно увидит дым и придет узнать, что случилось.

— Нет! — Глаза ее наполнились слезами, но голос звучал твердо. — Я здесь без тебя не останусь. Если ты завтра уйдешь, то я пойду с тобой.

— Черт бы тебя побрал, Джордана! Ну почему ты такая упрямая? — Он схватил ее за плечи и сильно встряхнул. — Как ты не понимаешь, что я стараюсь сделать все возможное, чтобы спастись?

Некоторое время она молчала, очевидно стараясь хоть немного успокоиться, а потом заявила самым решительным тоном:

— Одна я здесь не останусь, это решено. И ты, Бриг, ничего не сможешь с этим поделать! Если ты меня не возьмешь, я все равно пойду за тобой следом.

Бриг не ожидал от нее такой решимости и некоторое время изучал Джордану сделавшимся вдруг чужим и отстраненным взглядом.

— Может быть, ты все-таки объяснишь — почему? — после минутного молчания спросил он.

— Потому что. потому что… — Джордана никак не могла придумать подходящий предлог.

— Потому что ты все еще сомневаешься в моих силах, не так ли?

Судя по всему, он очень гордился собственной проницательностью Джордана нерешительно пожала плечами.

— Пожалуй, так и есть. Я все еще не убеждена в твоей правоте…

Это признание далось ей нелегко. Джордане казалось, что ее сердце сейчас разрывается на части. Своего отца она знала всю жизнь, а этого человека — совсем недолго. Тем не менее она любила Брига. Ее верность и любовь словно бы разделились, она оказалась между двумя одинаково мощными магнитами.

— Так или иначе, в хижине я не останусь, — упрямо произнесла она. — Даже не проси.

— Ну как же ты не понимаешь, Джордана? — устало спросил Бриг. — Ведь я стараюсь уберечь тебя от страданий, не хочу, чтобы тебе пришлось делать выбор между мной и Флетчером.

И тут Джордана не выдержала. В следующей момент она уже оказалась в объятиях Брига. Она прижималась к нему что было силы в надежде обреет спокойствие и уверенность, а Бриг целовал ее мокрые от слез щеки. Словно из другого мира, до нее доносились его слова о том, что он любит ее и готов на все ради их счастья.

Когда он поцелуями осушил ее слезы, Джордана поняла, что настала ее очередь Она поцеловала его, и этот поцелуй оказался чем-то вроде катализатора. Всепоглощающая страсть вспыхнула в них с новой силой и затопила обоих, накрывая своими волнами до тех пор, пока не была вычерпана до дна.

На следующее утро Бриг проснулся одновременно с Джорданой Она знала, что если он поднимется раньше, то не станет се будить и тихо уйдет, оставив ее в хижине Поэтому она очень старалась не проспать, чтобы не предоставить ему такой возможности.

Бриг, однако, предпринял еще одну попытку уговорить ее оставаться в безопасном месте Джордана стояла перед ним, слушала его, кивала, но упрямо твердила одно и то же:

— Я все равно пойду с тобой. Что бы ни случилось вернее, если что-нибудь случится, — торопливо поправилась она, — я хочу находиться рядом.

Бриг очень на нее рассердился, но делать было нечего — в его распоряжении не имелось средств, чтобы удержать ее в хижине. Таким образом, они отправились вместе, но продолжали хранить тягостное для обоих молчание. Бриг сильно хромал, но на предложение Джорданы срезать хотя бы часть пути согласился с неохотой: он не мог смириться с тем, что кто-то дает ему советы относительно передвижения в горах.

На небе не было ни облачка, и солнце светило вовсю, хотя столбик термометра опустился ниже нуля. Снег, который местами достигал фута в глубину, судя но всему, не собирался таять даже на открытых местах.

Идти было очень трудно; они часто останавливались, чтобы передохнуть.

Они успели пройти по белой целине несколько миль, прежде чем Джордана поняла, что Бриг ведет ее отнюдь не по прямому пути в лагерь. На долю секунды ей даже показалось, что он лишился рассудка. Лишь потом она сообразила, что Бриг нарочно избрал кружной путь. Он старался избежать столкновения с ее отцом.

Бриг использовал любое сколько-нибудь возвышенное место в качестве наблюдательного пункта Они старались идти так, чтобы как можно меньше передвигаться по открытому пространству Джордану поначалу раздражала излишняя осторожность Брига, но потом пришла к выводу, что, возможно, в этом был известный резон.

Вокруг во множестве попадались следы животных, но отпечатков человеческих ног, кроме их собственных, они ни разу не обнаружили Казалось, что в горах они совершенно одни, но одиночество это ничуть не тяготило Джордану В гораздо большей степени ее огорчала настороженность Брига, которая возрастала по мере того, как они приближались в лагерю.

Сейчас Бриг — собранный и напряженный — ничуть не напоминал того мужчину, которого она совсем недавно сжимала в своих объятиях. Его нервозность передалась Джордане, и теперь она тоже, поеживаясь от волнения, до рези в глазах всматривалась в окружающие их горные склоны и нависающие над головами скалы и кручи. Их состояние напоминало Джордане осторожность дикого зверя, который чует приближение опасности, но не знает, где она его подкарауливает.

Опершись о холодную гранитную глыбу, Джордана прикрыла глаза ладонью от ослепительно сверкавшего солнца. Легкие ее с каждым вздохом наполнялись ледяным, разреженным воздухом гор и уже начинали побаливать.

Она перевела взгляд на Брига. Последнюю милю они проделали в полном молчании. Лагерь теперь находился от них на расстоянии не более двух миль, и Бриг внимательно изучал окрестности. Джордана услышала, как он тихо выругался.

— Что-нибудь не так? — спросила она с замиранием сердца.

Он смерил ее взглядом, нетерпеливым и острым, как лезвие ножа.

— Я очень надеялся, что встречу Джоко. Но, судя по всему, я ошибся., .

Они собрались идти дальше, и тут Джордана заметила темное пятно, расплывающееся на его джинсах.

— У тебя открылась рана! Посмотри, опять началось кровотечение!

— Скажи мне лучше что-нибудь такое, чего я не знаю.

К примеру, где сейчас твой отец… или Джоко, — бросил он.

— Если бы я знала, то давно уже поставила бы тебя об этом в известность!

Она никак не ожидала, что в, следующее мгновение окажется в его объятиях. От резкого движения с ее голо» вы свалилась шляпа, и волосы рассыпались по плечам.

— В твоих волосах опять солнце, — пробормотал Бриг, прижимаясь подбородком к ее макушке. — Мне бы сейчас так хотелось оказаться с тобой на ранчо, в моей постели…

Произнести слова извинения Бриг был явно не в состоянии, но по его тону можно было заключить, что он просит прощения.

— Я бы тоже этого хотела, — охотно согласилась Джордана. — А еще бы я хотела, чтобы мы с тобой дружно посмеялись над недоразумением по поводу Моего отца!

В ответ Бриг лишь тяжело вздохнул и поднял голову.

— Пора двигаться. — Он легонько подтолкнул ее вперед.

— Но ведь это вовсе не дорога в лагерь! — запротестовала Джордана, когда поняла, что они идут совсем в другую сторону.

— Не можем мы сейчас идти в лагерь! Последние две мили проходят по совершенно открытой местности. На этом участке мы подставим себя под… короче говоря, там негде укрыться.

Бриг выразил свою мысль по-другому, но Джордана не могла не догадаться, что он имел в виду. Поначалу Бриг хотел сказать, что они станут легкой добычей для стрелка, если он укрывается где-нибудь поблизости. Судя по всему, он ни секунды не верил ни в какие недоразумения, над которыми они со временем смогут посмеяться. И эта его уверенность снова заставила Джордану похолодеть.

— Мы пойдем в обход, — решительно заявил Бриг.

Джордана посмотрела в ту сторону, куда они направлялись. Перед ней открылись вершины гор, изобиловавшие крутыми подъемами и спусками.

— Тебе ни за что там не пройти, Бриг! Особенно теперь, когда рана открылась.

— Хочешь не хочешь, а придется. «

Бриг пожал плечами и сделал шаг вперед. При этом левую ногу он подволакивал, причем весьма заметно.

— Но это же самоубийство! — воскликнула Джордана, встревожившись не на шутку. — Как думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем ты потеряешь сознание?

— Вот это мы сейчас и узнаем. Опытным путем, — на его губах появилась кривая улыбка.

— Ну вот что, хватит, — решительно заявила она. — Ты сам говорил, что для меня опасности нет. Я совершенно спокойно могу дойти отсюда до лагеря. В лагере есть запасные лошади. Я возьму их и вернусь за тобой.

Она думала, что Бриг начнет спорить, но он только взглянул на нее, задумчиво пожевал губами и согласно кивнул:

— Хорошо. Я подожду тебя здесь.

Вместо того чтобы обрадоваться, Джордана нахмурилась: уж больно быстро и легко он согласился на ее предложение. А это доказывало, что нога беспокоила его куда больше, чем казалось на первый взгляд…

— Я быстро, — пообещала она.

Бриг смотрел на нее с тревогой.

— Будь осторожна, Джордана. Не рискуй зря.

Бриг наклонился и поцеловал ее. У Джорданы больно сжалось сердце. Можно было подумать, что он с ней прощался — столько в его поцелуе оказалось пронзительной ласки, тепла и горечи. Страх пронизал Джордану; она приникла к нему всем телом и не могла оторваться до тех пор, пока он сам решительно не отстранился от нее.

— Я буду тебя ждать.

— Я скоро вернусь! Я обязательно вернусь… — шепотом пообещала она, почувствовав, что ее глаза начали наполняться слезами.

Когда Джордана перебралась через хребет и двинулась вниз по склону к лагерю, Бриг с облегчением вздохнул. Вдали от него она будет в безопасности. Он отошел в сторону и уселся на плоский камень. Отсюда можно было видеть дорогу в лагерь, не слишком высовываясь из-за зубчатого обломка скалы, который служил ему укрытием.

Чтобы хоть немного охладить пылающую рану, он сгреб немного снега, который при соприкосновении с пропитанной кровью штаниной джинсов тут же становился алым. Через несколько минут холод пробрал его до костей, нога онемела, но, по крайней мере, перестала болеть.

Бриг очень надеялся, что холод поможет заодно остановить кровотечение.

Потеря крови и отсутствие пищи ослабили его больше, чем он ожидал Ему необходимы были эти минуты передышки, чтобы сохранить еще остававшиеся в нем силы.

Он наблюдал за тем, как Джордана преодолела последние. две мили до лагеря и исчезла из виду. Более одиноким, нежели в эту минуту, он уже очень давно себя не чувствовал. Чтобы не предаваться печали, Бриг принялся сосредоточенно разглядывать вершины окружавших его укрытие скал.

Джордана торопилась, снедаемая самыми разнообразными чувствами. К сделавшемуся уже привычным волнению за здоровье Брига примешивалась надежда, что в лагере она встретит отца и это чудовищное недоразумение наконец разъяснится. Один раз дорогу перебежал кролик, но это было единственное живое существо, которое попалось ей на пути.

Когда она наконец добралась до лагеря, он поначалу показался ей необитаемым. Но вот в загоне заржала лошадь, и Джордана воспряла духом. Она направилась к большой палатке, где хранилась запасная палатка.

Как только Джордана подняла полог, ее обволокло долгожданное тепло, струившееся из маленькой печурки.

В полумраке кто-то шевельнулся.

— Джордана!

Она мгновенно узнала этот голос.

— Кит! — выдохнула Джордана, чувствуя, что» у нее с души свалился тяжелый груз.

— Мой Бог, где ты все это время была? Мы чуть с ума не сошли от беспокойства! — воскликнул ее брат, поднимаясь со стула и с трудом приближаясь к ней: ему мешала растянутая лодыжка. — Джоко поехал вас искать.

Вы с ним повстречались? А где отец и Бриг?

— Я совсем забыла про твою ногу. Как она? — Смысл вопроса, который ей задал брат, дошел до нее не сразу. — А что, отца здесь нет?

Бриг был прав, когда утверждал, что отец не вернется в лагерь! Интересно, в чем еще он окажется прав?..

— Нет. — Кит нахмурился. — Я думал, он с вами.

— Мы… мы разделились, — сказала Джордана первое, что пришло в голову.

— Ничего удивительного. Снегопад был страшенный, — озабоченно произнес Кит. — С тобой-то хоть все в порядке? На плите стоит кофейник Ты, должно быть, проголодалась? Джоко приготовил тушеное мясо с картофелем. Иди-ка поближе к печке и обогрейся. Ты, наверное, отморозила себе все, что только можно.

— Да нет, со мной все в порядке. — Джордане так хотелось побыть в тепле, как следует поесть, но в горах ее ждал истекающий кровью Бриг. — Мне надо идти. Я пришла, чтобы взять уздечки и седла — если, конечно, они здесь есть. Бригу нужна помощь. Я должна вернуться за ним.

— Помощь? — Кит заковылял к тому месту, где лежали его шляпа и куртка. — Я поеду с тобой! А что, вообще, случилось?

Джордана предпочла бы, чтобы он ни о чем не спрашивал. У нее самой в голове царил полный сумбур, и она не смогла бы толком ответить сейчас на самый простой вопрос.

— Он решил не, отставать от тебя и повредил ногу.

Джордана заторопилась к аккуратно сложенным в углу принадлежностям для верховой езды. Там нашлось всего одно седло; Джордана подняла его и взвалила на плечо, собираясь отнести к загону для лошадей.

— Он что, сломал ее? — Брат приблизился к ней, чтобы помочь.

— Нет… — Джордана заколебалась, но потом решила сказать правду. — В Брига стреляли. И представь себе, с тех пор он забрал в голову странную мысль, что это стрелял отец! Глупо, правда?

— Боже мой, — только и сказал Кит, и у него на лице отразилось глубокое страдание.

Его реакция испугала девушку.

— Но ведь это и в самом деле глупо — воскликнула она, и этот крик души был похож на призыв о помощи. — Ведь только сумасшедший может предположить, что…

— Но почему он это сделал!? Бриг знает почему? — взволнованно перебил ее Кит.

— Он говорит… В общем, Бриг уверен, что знает, как умер Макс, и сообщил об этом отцу. Бриг утверждает, что его убил наш отец! Разумеется, это не может быть правдой, — быстро добавила Джордана, чувствуя, что у нее внутри все сжимается под пристальным взглядом Кита. — Ну скажи, что ты тоже в это не веришь.

— А Бриг знает, как был убит Макс? — сдвинул брови Кит.

— Он показал мне колючку, которую якобы нашел под седлом Макса…

В одно мгновение Джордану охватило леденящее чувство утраты. Все это казалось ей своего рода кошмаром, чудовищным сном, от которого она вот-вот очнется. Но при взгляде на лицо брата Джордана почувствовала, как тает последняя надежда.

— А я все думал, все надеялся… — Кит сокрушенно покачал головой, не сумев закончить фразы.

Его плечи опустились, он прикрыл глаза и нахохлился, как больная птица.

— Но почему? — Этот вопрос не давал ей покоя и в буквальном смысле сводил с ума. — Зачем отцу понадобилось убивать Макса? Какая у него могла быть причина для этого? Я спрашивала у Брига, но он не смог мне сказать ничего вразумительного. А ты можешь?

— Я боялся, что произойдет нечто вроде этого… — пробормотал Кит. — Я ведь думал, что если поеду вместе с ним, то смогу ему помешать. Даже когда Макс погиб, мне так хотелось верить, что это был несчастный случай!

Совпадение, не более того…

— Но почему? — продолжала требовать ответа Джордана.

Уж если ее брат поехал на охоту, предчувствуя, что должно произойти нечто ужасное, то он наверняка должен был иметь ответ на этот вопрос. Они уже подошли к загону, и одна из лошадей, повернув голову в их сторону, выразительным влажным глазом следила за их приближением.

— Неужели ты не догадываешься? — Темные глаза Кита смотрели на нее с грустью. — Это все из-за матери!

— Значит, Макс… был ее последним любовником? — спросила Джордана, и Кит утвердительно кивнул. — Но это же не могло явиться поводом для убийства, — задумчиво произнесла она. — Макс был очередным любовником Ливви. А отец, помнится, никого из ее прежних любовников не убивал. Почему в таком случае Макс оказался исключением?

— Дело в том, что мать собиралась уйти от отца к Максу… Они ждали только продажи акций. Развестись с отцом в Нью-Йорке мать не могла, поэтому собиралась отправиться в Мексику или Неваду и оформить развод там.

Ей было все равно, куда ехать, лишь бы получить свободу! Считалось, что отец не в курсе ее намерений. Но как-то раз она, по обыкновению, с ним поругалась и в запале рассказала о своих планах. Прошло не более недели с того рокового дня, как вдруг всеобщим достоянием сделалась новость, что отец едет на охоту в горы и берет с собой Макса. Мать, конечно, расстроилась, даже плакала, потому что сразу почувствовала неладное. Она клялась мне, что не упоминала имени Макса, но детективы отца следили за ней уже в течение многих лет. Он знал имена всех ее любовников, знал, где и когда они встречались с матерью.

— Ты, стало быть, стараешься убедить меня в том, что отец готов был пойти на убийство, лишь бы не потерять Ливви? — недоверчиво осведомилась Джордана, покачав головой. — Но с какой стати отцу было по этому поводу волноваться? Стоит только вспомнить, как мать с ним обходилась и сколько всяких неприятностей ему доставляла!

— А ты вспомни, как он обходился с ней!

— Ну, не знаю… По-моему, отец всегда давал ей то, что ей хотелось получить.

Поставив седло на землю, Джордана накинула на спину гнедой лошади потник и расправила его ладонью.

— За исключением себя самого! Знаешь ли ты, к примеру, почему они спали в разных комнатах? — спросил ее брат и ответил прежде, чем она успела вставить хоть слово. — Он перебрался в отдельную комнату сразу после того, как родилась ты, — когда врачи сообщили матери, что она больше не может иметь детей. С тех самых пор единственное, чего он от нее ожидал, что она будет служить своего рода живым украшением дома. Ею можно было восхищаться, ее можно было даже коснуться, но отбирать ее у отца правилами игры категорически воспрещалось. Отец был готов сокрушить всякого, кто бы на это отважился, и Макс оказался тем самым несчастным, кто попытался нарушить установленные отцом правила.

Джордана почувствовала невольное отвращение к той картине, которую так впечатляюще обрисовал Кит.

— Тебя послушать, так хочешь не хочешь, а придешь к выводу, что наш отец — просто хладнокровная… очень хладнокровный человек. Но ведь он не такой!

Джордана установила на спине лошади седло.

— Кое-что я пытался объяснить тебе и раньше, — терпеливо произнес ее брат, — но ты видела только то, что отец позволял тебе видеть. К сожалению, это свойство вообще характерно для тебя. Ты вот, например, думала, что прекрасно знаешь меня, а на самом деле это было совсем не так. В противном случае ты сразу бы догадалась, что Майк — мой любовник, а не сосед по квартире…

— Бедняга Макс! Теперь ясно, что отец никогда не собирался покупать его акции. Просто он разговорами на эту тему привязал его к себе, — пришла к выводу Джордана, не замечая того, что выразила эту мысль вслух.

Наконец-то мотив преступления стал ей понятен.

Улики против ее отца были настолько убедительными, что отрицать его причастность к убийству Макса не приходилось… Развенчание иллюзий всегда болезненно, и Джордана ощущала душевную боль.

— Но почему он не удовлетворился тем, что разорил Макса?

— Просто оказалось, что жадность Макса была сильнее его гордости. Мать рассказа та ему о брачном контракте, который они с отцом заключили много лет назад. Отец был тогда весьма щедр и в случае расторжения брака обещал предоставить ей весьма значительную сумму, — сухо сказал Кит. — В данном случае к чувствам Макса по отношению к матери примешивалась еще и любовь к ее деньгам Деньги матери обеспечивали Максу финансовую поддержку, которая была ему так необходима, и отец знал, что не может лишить его этих денег. Вот тогда он и задумал убийство, решив придать ему вид несчастного случая на охоте. Должен признаться, я до сих пор не могу в это поверить, хотя все факты подтверждают его вину…

Джордана, внимательно слушая брата, продолжала машинально седлать лошадь Странное дело: они сейчас с Китом вели разговор о человеке, которого она всю жизнь любила и уважала, но внезапно этот человек превратился в незнакомца. И этого незнакомца Джордана начинала бояться по-настоящему..

— Матери следовало уйти от него много лет назад, — пробормотала она, протягивая лямку сквозь металлическое колечко. — И чего она, спрашивается, тянула?

— Боялась. Уж кто-кто, а она отлично знала его характер. Он умел демонстрировать свое могущество. Если бы она от него ушла, отец погубил бы ее репутацию. Конечно, свои деньги она бы получила, но зато лишилась бы привычного окружения, от нее отвернулись бы ее светские знакомые, чье внимание она так ценила. Она боялась остаться в одиночестве, поскольку была уверена, что отец использует все имевшиеся в его распоряжении средства, чтобы не позволить ей построить счастье с другим мужчиной. Но Максу, очевидно, удалось убедить ее, что вместе они смогут противостоять любым проискам Флетчера Смита Мне кажется, мама в самом деле любила его и любовь придала ей силы…

Расширившиеся глаза Джорданы наполнились слезами.

— И вот теперь Макс мертв.

— Она, кажется, впервые в жизни сочувствовала матери. — Ты всегда был с ней близок, Кит Тебе, наверное, следовало поехать в Нью-Йорк, чтобы быть с ней рядом.

— Очень может быть, — вздохнул Кристофер, — но я не доверял отцу. Я подумал, что он, возможно, захочет вернуться назад, на место преступления, чтобы спрятать улики, — если, конечно, убийство совершил он. Видишь ли, я ни в чем не был уверен, и мне требовалось выяснить, кто же все-таки виновен в смерти Макса. Я не мог предстать перед матерью без исчерпывающего ответа.

У Джорданы по спине пробежал холодок.

— А ведь он и в самом деле вернулся в горы, чтобы уничтожить улики! Вернее, улику, единственную и самую главную — Брига И теперь ему ничего не остается, кроме как попытаться убить Брига…

Уголки рта Кита опустились; секунду поколебавшись, он утвердительно кивнул.

— Пожалуй, это единственное объяснение, почему его до сих пор здесь нет.

— Он уже охотился на нас, — Джордана вынуждена была признать этот факт., — То есть, разумеется, охотился на Брига и ранил его. Если отец его найдет — Бригу конец!

Джордана заторопилась Все ее действия были подчинены теперь одной цели — не опоздать.

— Подожди меня здесь, — сказал Кит и заковылял от загона прочь. — Я скоро вернусь. А лучше встретимся около палатки.

Джордана не понимала, куда устремился Кит, но это ей было сейчас безразлично. Взнуздав всех трех лошадей, которые стояли в загоне, она вскочила на одну из них — без седла — и, подхватив остальных за поводья, поскакала к палатке.

Когда оттуда ей навстречу вышел Кит, в руках у него была винтовка.

— Возможно, эта штука нам пригодится.

Джордана вручила ему поводья оседланной лошади, не обмолвившись ни единым словом по поводу его замечания. Не став дожидаться того момента, когда он вскарабкается в седло, она ударила лошадь каблуками и поскакала вперед.

Чем дольше Бриг вглядывался в оставленные Джорданой на снегу следы, тем меньше они ему нравились.

Если Флетчер поблизости, следы прямехонько приведут его к нему, Бригу. «Было бы неплохо найти себе другое укрытие, — подумал Бриг, — но такое, откуда было бы видно, что происходит здесь, у хребта. У меня должна была оставаться возможность подать Джордане сигнал, когда она станет возвращаться».

Бриг повернул голову и окинул взглядом местность, по которой они с Джорданой только что шли. За его спиной, чуть левее, находилась небольшая сосновая роща, в самом центре которой громоздились поваленные ветром деревья. Бурелом показался Бригу более надежным убежищем, нежели окружавшие его со всех сторон скалы.

Здесь в него могла попасть рикошетом любая пуля, отскочившая от каменной глыбы, в то время как стволы деревьев служили бы отличной защитой, принимая удары пуль на себя Стряхнув с раненой ноги снег, Бриг обнаружил, что холод остановил-таки кровотечение, но зато нога совсем онемела. Когда Бриг, оттолкнувшись, попытался подняться, выяснилось, что он ее почти не чувствует Первые несколько шагов дались ему с большим трудом. Ветер продолжал завывать в кронах деревьев и уже почти совсем замел их с Джорданой старые следы. Бриг двигался к бурелому с большой осторожностью, стараясь ступать там, где ветер уже сдул снег с каменистой почвы Добравшись до первого дерева, Бриг обхватил его ствол, чтобы чуточку передохнуть и облегчить нагрузку на больную ногу В это мгновение кора дерева над его головой лопнула с сухим треском, и щепки больно поцарапали ему щеку. Бриг упал на землю в тот самый момент, когда звук выстрела эхом отозвался в горах. Сердце его с силой колотилось о ребра. Стараясь не поднимать головы, он пополз в сторону бурелома.

24

— Ты слышал?! — Джордана с силой натянула поводья и встревоженно посмотрела на Кита.

Услышав звук выстрела, он тоже остановил лошадь и, наклонив голову набок, чутко вслушивался в тишину гор, которая, казалось, сделалась теперь еще более гнетущей.

— Джоко предупредил меня, что, если найдет вас с Бригом, дважды выстрелит в воздух.

Второго выстрела, однако, не последовало Джордана поняла, что это могло означать, и у нее перехватило дыхание. Решительно разобрав поводья, она сильно ударила лошадь каблуками и послала ее с места в карьер. Кит мчался следом, не отставая ни на шаг.

Бриг затаился за поваленным стволом дерева. Его зрение и слух были приведены в полную боевую готовность, на лбу от напряжения выступил пот Бриг понимал, что снежный покров способен приглушить звуки шагов человека, поэтому нечего было рассчитывать на то, что он услышит приближение Флетчера Бриг не успел укрыться как следует, но попыток пробраться в самую гущу бурелома не предпринимал. Под снегом скрывалось множество сухих веток, которые могли хрустнуть в любой момент и привлечь к нему внимание охотника.

Его щеку пощипывало от пота, который разъедал царапины, оставленные кусочками отлетевшей от ствола коры Бриг облизал пересохшие губы и сосредоточился на наблюдении Краем глаза он заметил, что кто-то спускается по склону вниз, и присмотрелся повнимательнее.

К сосновой роще приближался Флетчер Смит.

Бриг догадался, что старый охотник не до конца уверен в том, что сразил его с первого выстрела. Не обнаружив тела Брига в том месте, где, по ею расчетам, оно должно было находиться, Флетчер наверняка станет терпеливо прочесывать заросли. Бриг выругался про себя, в сотый раз пожалев о том, что у него нет винтовки. Нож, который он всегда носил с собой, был хорош для рукопашного боя, но Флетчер не позволил бы ему подобраться достаточно близко.

Не дойдя несколько Шагов до рощи, Флетчер остановился. У Брига пересохло в горле, и он с надеждой оглядел свое убежище из поваленных стволов и сломанных веток. Он знал, что, пока лежит без движения, обнаружить его непросто.

— Маккорд! — крикнул Флетчер. — Вам лучше выйти! Я знаю, что вы ранены, так давайте завершим игру по возможности безболезненно. Далеко вам не уйти Обещаю, что все закончится в одно мгновение.

Бриг и не думал ему отвечать. Он надеялся, что Флетчер начнет поиски с бурелома — самого удобного места, где можно было спрятаться, — и не сразу заметит его.

Бригу отчаянно требовалось выиграть время — хотя бы совсем немного Кто знает, вдруг Флетчер совершит ошибку?

— Никто вам не поможет, Маккорд, — это я говорю вам на тот случай, если вы рассчитываете на помощь, — продолжал между тем Флетчер, начиная медленно идти к бурелому. — Джоко сейчас далеко отсюда. Я видел, как он утром выезжал из лагеря. Джордана тоже вряд ли успеет оседлать лошадей и приехать сюда Нас здесь только двое, — так что не тяните зря время, Маккорд. Выходите!

Неподалеку от Брига находилось одинокое дерево, и он пополз к нему, стараясь двигаться бесшумно. Используя толстый ствол как заслон, Бриг поднялся на ноги и всем телом прижался к его поверхности, стараясь слиться с ним в неразрывное целое. Каждая секунда, которую ему удавалось выгадать ценой невероятных усилий, была сейчас истинным сокровищем — Я знаю, почему вам необходимо меня убить, Флетчер! — крикнул он. — Но зачем вы убили Макса?

— Выходите на открытое место, я хочу вас видеть!

— Нет, еще не время! — Бриг знал, что эхо относит его голос, и старый охотник не может определить, где именно он находится. — Уж если мне суждено погибнуть, ответьте хотя бы на вопрос, который не дает мне покоя!

— Этот сукин сын возомнил, что сможет увести у меня жену да еще и прибрать к рукам мои денежки!

Голос Флетчера донесся до него слева, и Бриг в соответствии с этим изменил свое положение относительно ствола дерева Теперь ему был известен мотив Флетчера, но это, как ни странно, не принесло облегчения. Тот факт, что его подозрение насчет Макса и Оливии Смит подтвердилось, уже не имел особого значения.

— Вы глупец, Флетчер! — громко объявил Бриг.

— Нет, это вы глупец, потому что сделали попытку вытащить всю эту грязь наружу!

— Флетчер, вы все еще в состоянии выкарабкаться.

Наймите себе ловких адвокатов, и, вполне возможно, вам удастся отделаться всего несколькими годами заключения за убийство из ревности Но если вы прикончите меня, вас осудят за убийство первой степени — и вы об этом знаете!

— Да, знаю Но я знаю также, что, кроме меня, об этом осведомлены только вы, — рассмеялся Флетчер. — А вы умрете!

Внезапно до Брига донесся стук копыт. Он взглянул в том направлении и увидел, как Джордана в сопровождении Кита, ведущего в поводу запасную лошадь, спускается по склону. Джордана соскочила со спины неоседланной лошади и бросилась к роще.

— Бриг! — в ее голосе слышалось отчаяние.

— Джордана, здесь опасно, уходи! — крикнул Бриг.

— Джордана, немедленно убирайся отсюда! — приказал Флетчер; их голоса прозвучали почти в унисон. — Это дело тебя не касается.

— Нет — громко крикнула она. — Ты не убьешь его, отец! Остановись, прошу тебя!

— Ты слышала, что я сказал? Делай, как тебе ведено!

— Ну, и кого же вы прикончите следом за мной, Флетчер'? — с вызовом поинтересовался Бриг — Джордана теперь свидетель. И ваш сын — тоже. Вы и их собираетесь пристрелить!? А как насчет Джоко? Он умеет читать следы куда лучше вашего. Неужели вы думаете, он не догадается о том, что здесь произошло? Стоит вам убить меня — и вам придется убивать снова и снова.

Одним моим трупом вам ограничиться не удастся!

Пуля ударила в дерево рядом с его головой, и Бриг пригнулся, чтобы кусочки коры не попали ему в глаза Он понял, что в данном случае логика уже бессильна: Флетчер Смит открыл огонь вопреки всем доводам рассудка.

Услышав выстрел, Джордана резко повернулась к брату и выхватила из его рук винтовку На этот раз ствол дерева сохранил Бригу жизнь, но долго так продолжаться не могло Флетчера Смита нужно было остановить Решительным движением она передернула затвор и выстрелила в воздух — но в следующую секунду ствол оружия был направлен на Флетчера.

— Я тебе не позволю его убить, — предупредила она.

Он не ожидал такого с ее стороны Краем глаза Джордана заметила, что в этот момент Бриг успел, хромая, перебежать и укрыться за другим деревом, находившимся ближе к склону. Но все ее внимание было приковано к фигуре отца.»

— Ну, вряд ли ты меня убьешь, — сказал Флетчер.

— Я не собираюсь убивать тебя, отец, — горько усмехнулась Джордана. — На гаком расстоянии я смогу попасть в любое место на твоем теле: в ногу, в плечо… Ты ведь сам учил меня стрелять и знаешь, насколько я усвоила эту науку. Бросай оружие, отец — Ты не понимаешь…

На лбу Флетчера собрались морщины; было похоже, что он намерен в чем-то ее убедить. Но в последний момент Флетчер передумал и повернулся, чтобы взять на прицел дерево, за которым еще совсем недавно скрывался Бриг.

Джордана выстрелила, и пуля взвихрила снег перед ногами Флетчера. Несколько камней, чуткий сон которых был нарушен эхом от выстрела, скатились вниз по крутому склону.

— Не заставляй меня идти на это!

Когда Джордана снова навела на него винтовку, ее ствол предательски дрогнул. Несмотря на внешнее спокойствие, в душе у нее царила паника.

— Джордана, ведь я уже попал в него. Ранил, — ее отец говорил ровным, спокойным голосом. — Мне нужно прикончить его, чтобы избавить от мучений. Неужели ты не понимаешь, что он уже все мне простил?

— Нет! — закричала Джордана, и эхо разнесло по горам этот пронзительный вопль.

Внезапно послышался странный скрежещущий звук, и Джордане показалось, что земля у нее под ногами заколебалась. За ее спиной раздался громкий окрик Кита:

— Отец, оглянись!

Первая ее мысль была о Бриге, и она бросила взгляд в сторону дерева, за которым он укрывался Но в этот момент Кит, оттолкнув ее в сторону, устремился к отцу.

Джордана подняла глаза и, словно в замедленной киносъемке, увидела, как по склону катится огромный обломок гранитной глыбы К нему один за другим присоединялись другие камни и обломки, образуя мощный камнепад.

По мере того как эта лавина набирала скорость, земля вокруг сотрясалась все сильнее и сильнее.

Бриг услышал вопль Джорданы и понял, что ее отец оказался на пути катившейся по склону лавины. Он вышел из-за дерева и крикнул во всю мощь своих легких, надеясь, что его услышат за рокотом камнепада:

— Сюда, Флетчер, сюда!

Старый охотник смотрел на надвигающуюся на него каменную лавину. Он не слышал криков Брига, но заметил мчавшегося к нему Кита. Вместо того чтобы бежать в рощу, чтобы укрыться за стволами деревьев, он бросился в другую сторону. Мелкие камни, словно пена этого гранитного девятого вала, уже лизали ноги Флетчера, сыпались под подошвы сапог, заставляя его скользить. Потом настала очередь каменной волны. Первый же крупный кусок гранита ударил его в плечо и поверг на землю.

И сразу камни накрыли его с головой, калеча и дробя тело, увлекая Флетчера за собой в своем грозном беге…

Камнепад был мощным, но продолжался недолго.

Когда снова наступило затишье, Бриг вышел из-за дерева и, хромая, начал спускаться вниз — туда, где на дне неглубокой расселины лежало тело Флетчера Смита, стиснутое со всех сторон каменными глыбами. А Джордана уронила винтовку, опустилась без сил на ближайший камень и закрыла лицо руками. Она не знала, сколько времени сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, пока к ней не подошел Бриг и не коснулся ее плеча.

— Отец! — закричала она и, оттолкнув его руку, бросилась к краю расселины, на дне которой уже разбирал камни Кит, освобождая тело отца.

Но Бриг поймал ее за талию и оттащил от края каменной террасы.

— Тебе лучше на это не смотреть.

Джордана подняла залитое слезами лицо и взглянула ему в глаза.

— Он… он умер?

— Радуйся, что его забрали горы, Джордана. Теперь никто не узнает, что произошло и почему. Твой отец мертв, и вместе с ним похоронено его преступление. Теперь вашей семье не грозит публичный скандал. Ты слышишь меня? Понимаешь, о чем я говорю?

— Понимаю… — Она начала всхлипывать, крепко обхватив его за шею.

— Ничего, мы справимся со всем этим, — в голосе Брига слышалась столь непривычная для него мягкость и даже нежность. — Мы с тобой преодолеем все!

Он обнял ее, стараясь успокоить и, насколько возможно, принять на себя часть свалившегося на нее горя.

— С тобой я ничего не боюсь, — шепнула Джордана. — У нас все получится…