Отдам душу за дракона (СИ)

30. Пропажа

Кто придумал, что чужие жизни важнее своей? Почему король или какой-либо правитель не может позволить себе быть счастливым? Разве будет в стране или в каком другом мире радость, если несчастлив король? Я всю неделю нахожусь в комнате, где сохранился запах Лины, забросил все дела, изредка посещаю ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, слуги таскают еду прямо сюда. Ни разу за все семь дней не покидал эти покои. Всё боялся, что стоит мне уйти, как кто-нибудь устроит уборку и всё, что мне осталось от неё исчезнет.

Мне было плевать, что происходит в моем мире. Всеми делами временно занимался Кайран, Тейлора уже отпустил, но он не пожелав со мной общаться, уехал. Я его понимаю. Я бы и сам не стал общаться с таким, как я.

Я лежал на кровати, закрыв глаза, вдыхая ее аромат и представлял, что она рядом.

Иногда я слишком увлекался, что и правда верил, что Лина лежит на соседней подушке. И тогда я протягивал руку, чтобы прикоснуться к ней, но ощущал холодную пустоту. Мой зверь с того дня, как не стало нашей истинной, замолк. Кажется, я перестаю его чувствовать. Интересно, как быстро погибали драконы без истинной? Я слышал, что были случаи, когда сходили с ума. Думаю, эта же участь ждет и меня.

Каждый раз прокручивая в голове очередное воспоминание о ней, о нас, я причинял себе невыносимую боль, словно резал ножом по незаживающей ране. Я так себя наказывал, хотя этого было мало. Я заслуживал смерти. Так ли мне нужна была эта полноценная власть над Виверном? Вот, я получил ее и почему же не рад? И почему я был счастлив, когда лишь она была рядом со мной? А она? Была ли счастлива со мной? Или я причинял лишь боль? Стараюсь не думать о том, что у нас был ребенок. Как только представляю ее с животиком, как всё нутро выворачивается наизнанку. Словно бьют со всей силы в грудь, а я не могу вдохнуть. Как же ты посмела распорядиться жизнью нашего ребенка, Лина? Неужели моя жизнь стоила дороже его? Дурочка!

Не хочу жить. Не хочу править миром. Пожалуй, стоит передать управление Кайрану. Ему это хотя бы интересно, в отличие от меня. Я снова уткнулся в подушку. Точно сойду с ума. Еще в первый день, когда открылась вся правда, я как умалишенный сидел на полу ванной и острым ножом соскребал засохшую кровь, до единой крошки. Теперь ее частичку ношу с собой в маленькой колбе. Я должен решиться на еще одно дело, но пока я не в силах.

Мои размышления прервал управляющий домом. Он постучал два раза и тут же вошел.

— Ваше Величество, прошу прощения, что отвлекаю Вас, но есть кое-что важное.

— Со всеми делами к Кайрану, сейчас он всем занимается, — отмахнулся от него, даже не поворачивая головы.

— Боюсь, тогда вы упустите очень важную вещь. Она касается Госпожи.

Я вскочил с кровати и быстрым шагом подошел к нему.

— Говори.

— Сегодня в библиотеке проводилась генеральная уборка, так вот, мы нашли одну тетрадь. Думаю, это оставила Госпожа. Она часто там бывала, — произнес он и протянул ее.

Я вцепился в неё, пробормотав "Спасибо", уселся в кресло. Стихи. Она писала стихи.

Жадно вчитываясь в строки, я снова умирал. В них было столько любви и переживаний. Но последнее стиховорение сильно отличалось от остальных, потому что… Потому что оно было прощальным:

"Скажи, ты любил меня хоть каплю?

Ну, хоть совсем чуть-чуть?

Иль любишь только свою саблю,

С которой ты прошёл весь путь?

Да, твой металл всегда ведь верен,

И в бою спасал не раз,

На силу, прочность он проверен…

Но это ведь уже маразм.

Я рядом, неужто это мало?

Люблю и дорожу тобой…

Что ж такое с тобой стало,

Что теперь совсем чужой?

Иль всё, что было — это ложь?

Прогулки, поцелуй, цветы…

Тобой подаренная брошь…

Иль вовсе это был не ты?

Вся жизнь твоя борьба одна,

И ты захватчик трона,

И не отпустишь никогда,

Важна тебе твоя корона.

Ты заслужил её, я знаю,

Ведь много сил ты приложил,

И сейчас я понимаю,

Что мной совсем не дорожил.

Ты будешь править миром,

И станешь лучшим королём,

Тебя прозвут Великим Властелином,

Но будешь думать об одном…

Не совершил ли ты ошибку?

Поддавшись доводам ума,

И не увидишь ты улыбку,

Позволив им убить меня.

А я никогда не забуду,

Как в высь ты меня поднимал,

Как улыбалась я глупо,

Когда ты к себе прижимал.

Тогда высоты перестала бояться,

А сердце мое от чувства сжималось,

Просила себя в тебя не влюбляться,

Какой же дурой я оказалась.

Тебя не любить невозможно,

Твой голос, улыбка, глаза…

И характер твой сложный…

Уйду из жизни ничего не сказав.

Не буду с тобой я прощаться,

Ты всегда будешь в сердце моем,

Не буду я смерти бояться,

Не страшно…когда мы вдвоем…

Как жаль, что малыш не родится,

Он был бы смелым и умным, как ты,

Я могла бы им вечно гордиться,

Но увы, это только мечты…

Прости, что тебе не сказала,

Не хотела сбивать я с пути,

Жалости твоей не желала,

Лучше тихо и молча уйти.

Не вздумай жалеть и грустить,

В этом нет твоей вины,

Позволь себе всё отпустить,

Ведь мы с тобой обречены…

Ты не хотел семью, я знаю,

Всю жизнь ты к цели шёл своей,

И не бойся, я прощаю,

И станешь ты еще сильней…

Люблю тебя, твоя Лина".

Под конец стихотворения я уже плакал, как маленький мальчик. Она всё знала и готовилась ко всему заранее. Да, я не хотел семьи, но теперь хочу ее с тобой! А ты решила всё за всех и позволила мне сделать ошибку. Очень страшно представить, в каком состоянии она всё это писала. Прижал тетрадь к своей груди. Прости меня, Лина! Прости меня, моя девочка! Малыш, ты тоже прости!

Спрятав ее записи под подушку, я всё же решился. Надо ехать. Сколько можно это откладывать?

Мне необходимо навестить ее в склепе. Ей наверняка одной там страшно, а я тут. Так как мой дракон больше не отзывается, я взял коня и поскакал верхом. Да, так дольше, но лучше, чем просто сидеть и чего-то ждать. Никому не сообщив о своем уходе, помчался, как можно быстрее. Я почти не делал перевалы, всего лишь пару раз на несколько минут, чтобы конь немного отдохнул и поел.

Когда я оказался у ворот дома Грэга, то сердце забилось еще сильнее. Скоро я ее увижу. Но меня не пустили во двор. И тогда я стал требовать хозяев. После того, как слуги поняли, что я никуда не уйду и буду дальше шуметь, они осмелились выполнить мою просьбу. Грэг шел к воротам, осунувшийся, без жизни в глазах.

— Зачем ты сюда явился? — он был очень зол на меня.

— Пожалуйста, позвольте, мне увидеться с ней.

— Нет. Убирайся. Если бы не ты… — отец Лины отвел глаза, чтобы скрыть наворачивающиеся слезы.

— Пожалуйста. Всего один раз. Очень прошу, — мой голос надломился и видимо из-за этого Грэг сжалился и велел впустить.

— Десять минут, не больше. Идем, я провожу.

Коня передал слугам, а сам быстрым шагом направился за ним. Мы прошли мимо цветущего сада, который сейчас даже не радовал, но при другой ситуации, я бы им восхитился. Мы удалялись вглубь, подальше от дома, за которым росли дивные деревья. Среди всей этой красоты стоял серый каменный склеп. Дверь была из камня, защищена магией и лишь члены семьи могли открыть её. То есть, если бы я пробрался сюда незаметно для всех, то всё-равно бы не смог войти.

Грэг взмахом руки открыл дверь, камень сдвинулся в сторону, из склепа подул затхлый воздух.

— Я подожду здесь. Десять минут.

Я кивнул и вошел внутрь. При моем движении на стенах загорались зеленые магические светильники. Но мне было не до них. Я торопился к ней. Не удивлюсь, если Грэг засек время. По краям на высоких каменных плитах лежали тела, покрытые шелковой накидкой. Они выглядели так, словно живые. Магия действительно творит чудеса. У каждой плиты были золотые таблички с именами. Я пробегался глазами, но её не находил. Шел дальше. И тут я увидел ее имя. Сердце словно остановилось. Находясь в замке, мне казалось, что она всё еще жива, просто не со мной. А увидев табличку… Я прикрыл глаза… Не могу это видеть… Не могу… Вдох, выдох… Поднимаю взгляд и натыкаюсь на пустую плиту. Где она? Рядом валялась шёлковая накидка. Я обошел всё вокруг, но ее не было! Что за черт?

— Время вышло! — послышался крик отца Лины.

— Грэг! — прокричал я, не зная, что и как сказать.

— Я тебе сказал, что время вышло! Выходи!

— Грэг! Её здесь нет… — чуть тише произнес я, но он всё услышал.

— Что?!

Грэг влетел в склеп со скоростью света и так же, как и я всё обошел. Он смотрел на меня огромными глазами, будто это я украл ее. Но кто же это мог сделать? Кому понадобилось тело Лины? Во мне начинала кипеть ярость. Найду и собственными руками убью.

— Кто мог проникнуть сюда? — прорычал я.

— Никто, кроме меня, моей жены и… Лины.

Она жива? Но почему не с родителями? Мой дракон откликнулся. Нужно искать. Весь свет обойду.

— Я найду ее, об этом никому ни слова, — сказал я Грэгу и помчался на выход.

Я найду тебя, Лина, будь ты жива или мертва. Поймаю и никогда не отпущу. В этот раз я не позволю тебе исчезнуть из моей жизни. Ты всегда принадлежала мне и так будет всегда. На этом свете или другом, но мы будем вместе. Давай дракон, ищи ее!