Относительные ценности

Действие третье

Крестуэлл. Вы звонили, сэр?

Питер. Да, Крестуэлл. Что-то мне одиноко. Дом похож на могилу. Где все?

Крестуэлл. Его светлость уехал ранним утром. Сказал, что покатается верхом. Ее светлость позвонила в обычное время, но еще не спустилась. Мисс Фрейл не звонила насчет завтрака, как и мистер Лукас.

Питер. А что Мокси?

Крестуэлл. Очень подавлена, сэр. Собирает вещи.

Питер. Она действительно уезжает?

Крестуэлл. Да, сэр, в Бексхилл… говорит, что у нее там друзья. Собирается сесть на поезд, который отходит из Дила в четверть двенадцатого. Сегодня воскресенье, так что добираться придется с тремя пересадками, но она непреклонна.

Питер. Господи! Бедная Мокси! Это чертовски несправедливо.

Крестуэлл. Я думаю, рано еще терять последнюю надежду на счастливый исход, сэр. Миссис Мокстон, и это свойственно большинству женщин, склонна позволять эмоциям брать над ней вверх. Ее светлость, с другой стороны, такого не допускает.

Питер. Надеюсь, ты прав, Крестуэлл.

Крестуэлл. Если уж на то пошло, я чертовски уверен, что прав.

Входит Дон Лукас, очень мрачный.

Питер. Доброе утро. Как вы?

Дон. Ужасно.

Питер. Похмелье?

Дон. Знаете, дружище, гаданием вы сможете заработать целое состояние.

Крестуэлл. Коктейль «лошадиная шея» приведет вас в норму, сэр.

Дон. Боюсь, и «жирафья шея» не позволит мне ходить, не говоря уж о том, чтобы вести автомобиль.

Крестуэлл. Но вы же не собираетесь уезжать?

Дон. Еще как собираюсь! Уеду, как только из головы уйдет туман.

Крестуэлл. Предоставьте это мне, сэр, мы скоренько приведем вас в чувство! Прошу меня извинить…

Торопливо уходит.

Питер. Почему бы вас не присесть?

Дон. Потому что уже не встану, если сяду.

Питер. Вчера вечером, в саду, вы обещали мне взять себя в руки и смотреть в будущее с улыбкой.

Дон. То было вчера. Сегодня все иначе.

Питер. Надеюсь, вы больше не плакали?

Дон. Послушайте, Пити… (замолкает). Господи!

Питер. Что такое?

Дон. Назвал вас Пити… сорвалось с языка.

Питер. Я не против.

Дон. Для меня в мире есть только одна Пити.

Питер. Рад это слышать.

Дон. Вчера вы так помогли мне, так помогли, и, если вы думаете, что я это забуду, то вы — сумасшедший. Мы — друзья, не так ли?

Питер. Разумеется, друзья.

Дон. Мне так приятно это слышать, честное слово.

Питер. Я рад.

Дон. Дружба — такая редкость в этом проклятом Богом мире. Как насчет того, чтобы скрепить ее рукопожатием?

Питер. Почему нет, если вы считаете, что это необходимо.

Дон (крепко пожимает ему руку). Молодчина!

Входит Фелисити.

Фелисити. И что тут происходит?

Питер. Жмем друг другу руки.

Фелисити. Доброе утро, мистер Лукас. Вас-то я и хотела видеть. Питер, дорогой, пожалуйста, выйди на минутку в сад.

Питер. От сада меня уже тошнит.

Фелисити. Тогда в кабинет… куда угодно. Я хочу поговорить с мистером Лукасом наедине.

Питер. Хорошо.

Он берет газету и уходит в кабинет.

Фелисити. Присядьте, мистер Лукас… Дон. Ничего, что я называюсь вас Дон? У меня такое ощущение, что мы — давние друзья.

Дон. Благодарю вас, мэм.

Фелисити. И вы должны называть меня Фелисити. Мэм звучит так непривычно.

Входит Крестуэлл, на подносе высокий стакан имбирного эля с коньяком и три таблетки аспирина.

Крестуэлл. Ваша «лошадиная шея», сэр.

Дон (берет стакан и таблетки). Благодарю.

Крестуэлл. Сначала проглотите три таблетки аспирина, сэр, а потом выпейте все маленькими глотками.

Фелисити (ослепительно улыбнувшись). Совсем, как в прежние времена, не так ли, Крестуэлл? Только покойный лорд Маршвуд всегда разжевывал аспирин.

Крестуэлл. Молодой Уиллис уже здесь, моя госпожа. Приехал в четверть девятого.

Фелисити. Скажите ему, пусть еще немного подождет. Возможно, мы сообщим ему что-то сенсационное.

Крестуэлл. Очень хорошо, моя госпожа.

Он уходит.

Дон. Похоже, вчера вечером я перебрал и вел себя непристойно. Извините.

Фелисити. Даже если вы и вели себя непристойно, Дон, вас можно понять. Вы же испытывали сильнейший эмоциональный стресс, не так ли?

Дон. Да. Пожалуй.

Фелисити. И продолжаете испытывать?

Дон. Мэм… Фелисити, я собираюсь уехать, как можно скорее. Я же знаю, что на этот раз победу мне не одержать.

Фелисити. Не сдавайтесь, Дон, не сдавайтесь!

Дон. Не следовало мне врываться сюда и выставлять себя на посмешище. Теперь я это понимаю. Без толку влюбляться без ума, если тебе не отвечает тем же, не так ли? Между Мирандой и мной все закончилось, давно закончилось, только мне не хватало ума в это поверить.

Фелисити. Вы в этом так уверены?

Дон. Как мне вас понимать?

Фелисити. Я — мать Найджела, а потому мне вдвойне трудно говорить об этом. Могу я вам довериться? Действительно довериться?

Дон. Конечно же, можете.

Фелисити. Мне свойственна сентиментальность, и я всегда верила, может, и зря, что никому и ничему не дозволено разлучать двух людей, если они любят друг друга. Намечаемая женитьба моего сына на Миранде — ошибка, ужасная, трагическая ошибка, потому что любит она вас, вы — ее истинная и единственная любовь. Так она мне сказала.

Дон (не веря своим ушам). Так вам сказала?

Фелисити (с мягкой улыбкой). Может, не словами, но я — женщина, Дон, и сразу поняла, увидев вас вместе, по выражению ее глаз, по тону ее голоса, что ее сердце, ее упрямое, капризное сердце принадлежит вам.

Дон. Она сказала мне, что я — змей, и она больше не хочет меня видеть. Она сказала, что я — засохшая ветвь.

Фелисити. Люди говорят такое, лишь когда они без памяти влюблены. Я вам удивляюсь Дон, честное слово, удивляюсь!

Дон (встает, прохаживается по комнате). Так что мне делать? Она выходит замуж. Все решено.

Фелисити. Вы меня разочаровываете, Дон. Когда я думаю о вашей решительности и находчивости в горящей деревне и смотрю на вас сейчас…

Дон. Там было кино. В реальной жизни все не так, как в фильмах.

Фелисити. Обычно не так, признаю, но, по-моему, иной раз и в жизни все может быть, как в кино. Почему нет?

Дон. Но что я могу сделать?

Фелисити. Ничего не делайте. Просто ждите. А главное, держитесь, не признавайте своего поражения.

Через французские двери входит Найджел. Он в костюме для верховой езды.

Доброе утро, дорогой. Прогулка верхом доставила тебе удовольствие?

Найджел. Нет.

Фелисити (поднимается, подходит к двери в кабинет). Питер…

Найджел (обращаясь к Дону, мрачно). Доброе утро. Надеюсь, спали вы хорошо.

Дон (смущенно). Да… благодарю.

Питер (входит). Что случилось?

Фелисити. Как можно задавать такой вопрос, дорогой? Ты же прекрасно знаешь, по утрам в воскресенье ничего не случается. Дон хочет осмотреть нашу церковь… не так ли, Дон? Я подумала, что ты мог бы показать ее ему (обращаясь к Дону). Колокольня норманская, но все остальное построено значительно позже.

Дон. Позже?

Фелисити. Ты также можешь показать ему дом миссис Данлоп. Он неподалеку.

Питер. Насчет церкви у меня возражений нет, но к миссис Данлоп я ни ногой.

Фелисити. Она стала гораздо лучше. После смерти мужа значительно подобрела. Отправляйтесь, вы оба.

Дон. Хорошо, мэм… Фелисити.

Питер (смиренно). Ладно, пошли.

Дон и Питер уходят.

Фелисити. Мэм Фелисити. Чисто по-американски, не так ли? Как бабушка Мозес.

Найджел. Мама, я хочу с тобой поговорить.

Фелисити (идет к письменному столу). Не сейчас, дорогой. У меня миллион дел, которые нужно сделать до того, как мы пойдем в церковь. Миссис Граббе ждет меню на сегодня, и молодой Уиллис приехал еще в четверть девятого.

Найджел. Молодой Уиллис?

Фелисити. Да, дорогой. Если ни ты, ни Миранда не дадите ему интервью, это сделаю я. Я думаю, что прежде всего мы должны дать интервью «Кентиш таймс». Можешь не опасаться, что я сболтну лишнее. Расскажу ему несколько историй о юных годах Миранды. И если они не будут полностью соответствовать действительности, никто этого не заметит. Зато молодой Уиллис получит хороший материал для статьи.

Найджел. О юных годах Миранды ты не скажешь молодому Уиллису ни слова. Я тебе запрещаю!

Фелисити. На тебе это никак не отразится, дорогой. Интервью будет опубликовано в середине недели, а к тому времени ты и Миранда уедете на медовый месяц. Я полагаю, ты намерен куда-нибудь уехать на медовый месяц, не так ли?

Найджел. Нет смысла пытаться меня обмануть, мама. Нет смысла притворяться, что после вчерашнего вечера все осталось по-прежнему. Ты прекрасно знаешь, что это не так.

Фелисити. Вчерашний вечер, разумеется, никого не порадовал, но я не считаю, что он в корне изменил ситуацию.

Найджел. Мама!

Фелисити. Ты сказал, и, как мне показалось, излишне громко, что уже получил лицензию, и вы с Мирандой поженитесь завтра во второй половине дня. Я же не ошибаюсь? Я думаю, для жителей деревни это будет удар. Все так ждали твоей свадьбы. В конце концов, у нас не происходило никаких событий с тех пор, как тот корабль затонул у Южного мыса.

Найджел. Я очень расстроен, мама. Ночью не сомкнул глаз. Утром ты видела Миранду?

Фелисити. Нет. А ты?

Найджел. Нет.

Фелисити. Тогда, думаю, тебе нужно с ней повидаться. Она, вероятно, тоже расстроена.

Найджел. Она тебе не нравится, так?

Фелисити. Разумеется, не нравится. Я думаю, она круглая дура.

Найджел. Мама!

Фелисити. А что может быть глупее этой выдумки с лачугами, пабами и канавами, если она родилась в таком пристойном районе Лондона, как Сидкап?

Найджел. Она просто романтизировала свое прошлое. Не вижу в этом никакого греха. В конце концов, она всю жизнь романтизировала себя и очень успешно. Думаю, это вошло в привычку.

Фелисити. Что ж, ей придется от этой привычки отвыкать. Мы не можем допустить, чтобы новая леди Маршвуд ходила по округе и всем рассказывала эту чудовищную ложь.

Найджел. Она нервничала, чувствовала себя неловко. Это же естественно. Возможно, не думала о том, что говорит.

Фелисити. А у меня создалось впечатление, что она держалась более чем уверенно, когда сидела на диване и маленькими глотками пила этот мерзкий сок. Почему она не могла выпить «мартини», как все?

Найджел. Твои претензии неразумны.

Фелисити. Иногда ты очень напоминаешь мне своего отца.

Найджел. Это ты к чему?

Фелисити. Он не смотрел дважды на женщину, если в той не чувствовалось неискоренимой посредственности. Я была спокойна за него на домашних приемах, но никогда — на скачках.

Найджел. Он тебя любил, не так ли?

Фелисити. Святое небо, да нет же! Не в этом смысле. Со временем он, конечно, привязался ко мне, но о любви не было и речи.

Найджел. Ну, он, возможно, сумел бы найти выход из этой ситуации. Я не могу.

Фелисити. Я тоже. Это сводит с ума, не так ли?

Найджел. Какое невероятное, ужасное совпадение!

Фелисити. Полностью с тобой согласна. Но, каким бы оно ни было, мы должны быть выше этого, не так?

Найджел. Мокси уезжает?

Фелисити. Да. В Бексхилл. Поезд отходит со станции в Диле в четверть двенадцатого.

Найджел. В Бексхилл?

Фелисити. Насколько мне известно, очаровательное место. Я присоединюсь к ней через несколько дней, когда уляжется вся эта суета. Она, разумеется, об этом не знает, да и вообще голова у нее, бедняжки, сейчас работает плохо.

Найджел. Но ты не можешь жить в Бексхилле!

Фелисити. Я и не говорю, что останусь там жить. Побуду несколько дней в отеле, а потом решу, куда бросить мои старые кости.

Найджел. Старые кости! У тебя нет ни малейшего желания покидать этот дом, да никогда и не было.

Фелисити. Вот тут ты ошибаешься. После того, как ты женишься на Миранде, я обязательно уеду. От этого спектакля с вышиванием меня будет трясти целую неделю.

Найджел. Как я могу жениться на ней? В сложившихся обстоятельствах?

Фелисити. Ты не можешь не жениться на ней только потому, что в пять лет она не танцевала под шарманку!

Найджел. Я думаю, твои шуточки совершенно отвратительны, мама, от них за милю несет дурным вкусом.

Фелисити. Нет смысла оскорблять меня, дорогой. Ты сам готовил себе постель и публично заявил о своем намерении улечься в нее как можно скорее. И я не знаю, как ты теперь выкрутишься. Уже слишком поздно.

Найджел. Я не говорил, что хочу выкрутиться. Я просто сказал: «Как я могу жениться на Миранде в сложившихся обстоятельствах?» И повторяю это снова. Как я могу?

Фелисити. А что думает об этом Миранда?

Найджел. Не знаю. Прошлой ночь она ушла спать вся в слезах и захлопнула дверь.

Фелисити. На твоем месте, дорогой, я бы взял ее на долгую прогулку и не возвращался бы, пока вы не найдете взаимоприемлемое решение. А еще лучше, попросил бы Крестуэлла собрать вам корзинку для пикника и повез бы ее на машине в бухту святой Маргарет.

Дон и Питер входят через французские двери. Оба тяжело дышат.

Господи! Вы так быстро вернулись?

Питер. Мы не смогли выйти за ворота. Там собралась вся деревня.

Фелисити (замечает, что рука Дона обернута платком). Дон… что у вас с рукой?

Питер. Это красные чернила из ручки Элси Мамби.

Фелисити. Питер, покажи, где можно вымыть руки.

Питер. Сюда. Если чернила засохнут, их не ототрешь.

Он и Дон уходят.

Фелисити. Утром я проснулась с ощущением, что день будет тяжелым, и, похоже, оказалась права.

Найджел. Этот плаксивый придурок останется у нас до скончания веков?

Фелисити. Он совсем не придурок, а очень обаятельный мужчина, и, будь в тебе побольше благородства, следовало бы попросить его стать шафером на вашей свадьбе!

Найджел (с горечью). Спасибо за все, мама. Ты меня утешила.

Выбегает из комнаты.

Фелисити вздыхает, и поворачивается к письменному столу. Входит Крестуэлл с подносом, на котором гора альбомов для автографов.

Крестуэлл. Положить их к остальным, моя госпожа?

Фелисити. Да, пожалуйста, Крестуэлл. И попросите молодого Уиллиса уехать. Боюсь, до второй половины дня никаких новостей для него у меня не будет.

Крестуэлл. Хорошо, моя госпожа.

Фелисити. И вот что еще, Крестуэлл. Подгоните автомобиль мистера Лукаса к парадному входу. Возможно, он нам понадобится. Вы передали мисс Фрейл мою просьбу?

Крестуэлл. Да, моя госпожа. Она должна спуститься с минуты на минуту.

Фелисити. Как она выглядит?

Крестуэлл. Бледновата, моя госпожа. Не думаю, что она хорошо спала. Она спрашивала насчет поездов в Лондон. Я сказал ей о том, что отходит от станции в Диле в четверть двенадцатого, с пересадками в Эшфорде и Мейдстоуне.

Фелисити. Не понимаю, почему этот поезд остается в расписании? Похоже, ни один человек не может добраться на нем до нужного места.

В этот момент входит Миранда. Очень бледная, одета в черное.

Крестуэлл. Других поручений не будет, моя госпожа?

Фелисити. Да, пока все, Крестуэлл.

Крестуэлл выходит из библиотеки.

Доброе утро, Миранда. Надеюсь, вы хорошо спали?

Миранда. Практически не сомкнула глаз.

Фелисити. Бедняжка, вы, должно быть, совершенно без сил! Хотите кофе, бульон, может, чего-то еще?

Миранда. Нет, благодарю. Ваш дворецкий сказал, что вам нужно срочно со мной поговорить.

Фелисити. Какой идиот! Ни о какой срочности речи нет. Я лишь хотела попросить вас об услуге.

Миранда. Услуге?

Фелисити. Да. Я хотела, чтобы вы дали эксклюзивное интервью местной газете. Я знаю, репортеры просто замордовали вас, но Уиллис — мой протеже, и это интервью будет так много для него значить.

Миранда. Боюсь, я не смогу, леди Маршвуд. Я уезжаю.

Фелисити. Уезжаете?

Миранда. Не могу здесь оставаться, под одной крышей с моей сестрой.

Фелисити. Но она здесь живет. Прожила под этой крышей девятнадцать лет.

Миранда. Мне все равно, где она живет. Не желаю больше ее видеть.

Фелисити. Боюсь, это невозможно. Я без нее не могу. Я к ней очень привязана.

Миранда. Она оскорбила и унизила меня, и я не заговорю с ней до конца своих дней.

Фелисити. Полагаю, она возражать не будет. В конце концов, в последние двадцать лет вы не были очень уж близки, не так ли?

Миранда. Задача просто неразрешимая.

Фелисити. Сложная, это точно, но решение все-таки есть. Мокси и я не все время проводим в доме. Иногда мы будем уезжать… в гости.

Миранда (в ужасе). Вы хотите сказать, что будете жить здесь и после нашей свадьбы?

Фелисити. Естественно, дорогая моя. Это и мой дом, знаете ли. Я жила здесь и когда Найджел женился первый раз. Разумеется, тот брак продлился недолго, но не по моей вине. Во всяком случае, я думаю, что не по моей.

Миранда. И Дора… Мокси… как ее ни назови… тоже будет здесь жить?

Фелисити. Разумеется.

Миранда. Но это невозможно! Невыносимо!

Фелисити. Для меня ее отъезд станет еще более невыносимым.

Миранда. Но вы должны понимать…

Фелисити. Без нее я абсолютно беспомощна… не успеваю ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину, волосы торчат во все стороны, я с головы до ног в шпильках.

Миранда. Послушайте, леди Маршвуд, я думаю, нам нужно окончательно с этим разобраться.

Фелисити. Несомненно. Что вы предлагаете?

Миранда. Я предлагаю купить Доре маленький коттедж и назначить достойную пенсию. Я не говорила об этом с Найджелом, но, думаю, он согласится.

Фелисити. Я не сомневаюсь, что согласится, но, видите ли, Мокси не нужна ему, чтобы каждое утро укладывать волосы, а мне нужна.

Миранда. Признаю, по отношению к Доре я вела себя не очень хорошо и сожалею об этом. Постараюсь, насколько возможно, загладить свою вину.

Фелисити. Вы же только что сказали, что не заговорите с ней до конца своих дней.

Миранда. Знаю, что сказала, сожалею и об этом. Я не спала всю ночь и нервы у меня на пределе.

Фелисити. Может, хотите таблетку успокоительного. Я меня в спальне есть пузырек «Фензика». Мокси знает, где он стоит.

Миранда. Нет, благодарю вас.

Фелисити. Этим утром мы все не в своей тарелке. Найджел, конечно же, нашел самый разумный выход. Отправился на прогулку верхом. Но мы все не могли последовать его примеру. Не хватило бы лошадей. Кстати, у Мей есть велосипед, которым она сейчас не пользуется…

Миранда. Вы не хотите, чтобы я выходила замуж за Найджела, не так ли?

Фелисити. На данный момент, нет, Миранда, но со временем я, конечно же, свыкнусь с этой идеей. Я очень легко приспосабливаюсь. Полагаю, поначалу нам всем придется идти на взаимные уступки, но постепенно мы обязательно притремся друг к другу.

Миранда. Притремся, значит?

Фелисити. Я понимаю, звучит как-то не очень, но вы знаете, о чем я, не правда ли?

Миранда. Да. Я не так глупа, как вы думаете.

Фелисити. Я очень этому рада!

Миранда. Я также знаю, что вы придумали весь этот маскарад с переодеванием Доры, чтобы принизить меня в глазах Найджела, чтобы выставить меня на посмешище.

Фелисити. Я и представить себе не могла, что вы приложите столько усилий для того, чтобы стать посмешищем.

Миранда. Но вы этого хотели?

Фелисити. Если уж на то пошло, нет. Вся эта импровизация преследовала одну цель: пощадить чувства Мокси, да и ваши, хотя бы временно.

Миранда. И вы думаете, что я вам поверю?

Фелисити. Неважно, поверите вы мне или нет, но это правда. Разумеется, я понимала, что ваше с Мокси родство рано или поздно всплывет на поверхность, но надеялась, что к тому времени мы с вами узнаем друг друга, понравимся друг другу, и сможет спокойно обсудить сложившуюся ситуацию. К сожалению, все пошло не так.

Миранда. Это точно.

Фелисити. Мокси, выведенная из себя вашими фантазиями, потеряла голову и сломала нам всю игру, но, должна сказать, я не могу ее за это винить.

Миранда. Вы не можете, а вот я очень даже могу.

Филисити. Вы можете винить ее только за то, что она не умерла от пьянства.

Миранда (начинает выходить из себя). Вот что я вам скажу. Я войду сюда, как жена Найджела, лишь после того, как ноги ее здесь не будет.

Фелисити. Наоборот, она встретит вас у парадной двери. Возможно, мы даже сумеем уговорить ее поприветствовать вас реверансом. Фоторепортерам это понравится!

Миранда. Вы кое-что забываете. Найджел, так уж вышло, влюблен в меня. Он не потерпит моего публичного унижения.

Фелисити. Вы в этом уверены?

Миранда. Что вы хотите этим сказать?

Фелисити. Найджел — мой сын, Миранда, и у него, как и у отца, есть один врожденный характерологический дефект. Он терпеть не может дисгармонию, ненавидит ссоры и бежит, куда глаза глядят, при первых признаках домашнего кризиса.

Миранда. То есть, если я правильно вас понимаю, он не женится на мне, потому что Дора — ваша служанка.

Фелисити. Конечно же, нет. Найджел — человек слова. Я всего лишь предупреждаю вас.

Миранда. Я не нуждаюсь в предупреждениях, благодарю вас.

Фелисити. Знаете Миранда, для добившейся успеха и известной всему миру женщины вы на удивление глупы.

Миранда. Как вы смеете так со мной говорить!

Фелисити. Вы забываете, дорогая, что я уже, пусть пока и номинально, ваша свекровь. И поскольку мне представляется очевидным, что в ближайшие несколько лет нас ждет бесконечная череда неприятных сцен, думаю, одну мы могли разыграть прямо сейчас (она направляется к двери). В церковь мы обычно уходим около одиннадцати.

Фелисити уходит.

Миранда, оставшись одна, какое-то время бродит по комнате, сцепляя и расцепляя руки.

Входит Найджел. Он переоделся в синий костюм.

Найджел. Миранда! Я думал, ты еще спишь.

Миранда. Еще спишь! Я всю ночь не сомкнула глаз.

Найджел. Дорогая… мне очень жаль.

Миранда. Я уезжаю, немедленно, этим утром. На поезде, который отходит в четверть двенадцатого от станции в Диле.

Найджел. Ты не можешь на нем уехать.

Миранда. Позволь узнать, почему?

Найджел. Это ужасный поезд. Тебе придется дважды пересаживаться. В Эшфорде и Мейдстоуне.

Миранда. Твоя мать оскорбила меня.

Найджел. Я уверен, что не намеренно. И вообще, не стоит воспринимать маму серьезно. Она большая любительница поболтать, знаешь ли, половину сказанного ей нельзя воспринимать серьезно.

Миранда. Она говорит, что собирается и дальше жить в этом доме, с нами… Это правда?

Найджел. Разумеется. Она всегда здесь жила.

Миранда. Найджел!

Найджел. А теперь успокойся, дорогая. Ты практически не будешь видеть ее, только вечерами. Днем у нее масса дел. Она ведет хозяйство во всем доме, да и в деревне тоже. Она — председатель Бог знает скольких комитетов. Можно сказать, местная власть.

Миранда. Ты ожидаешь, что я пожертвую всей своей жизнью, карьерой, всем, чтобы жить с твоей матерью?

Найджел. Я никогда не просил тебя чем-либо жертвовать. В Каннах ты сама сказала, что устала, тебе одиноко, ты хочешь уйти от всего этого, а твои слава и успех — всего лишь сверкающая мишура. Ты даже разрыдалась, когда какой-то молодой человек попытался сфотографировать тебя на выходе из казино «Палм-Бич».

Миранда. Твоя мать меня ненавидит. Ты этого не понимаешь? Она ненавидит меня!

Найджел. Чепуха. Ты придумываешь то, чего нет. Этим утром она, возможно, чуть раздражительна. В конце концов, вчерашний вечер закончился малоприятной сценой, в доме не хватает служанок, потому что одна болеет, а вторая в отъезде, а в пятницу Церковный праздник. Короче, у нее полным полно проблем.

Миранда. У нее полным полно проблем? А у меня?

Найджел. Послушай, Миранда…

Миранда (на грани слез). Ты меня не любишь. Теперь мне это совершенно ясно. Прошлой ночью ты не пришел ко мне.

Найджел. Ты захлопнула дверь перед моим носом.

Миранда. И этим утром, не сказав ни слова сочувствия, уехал кататься верхом.

Найджел. Мы говорим, уехал на прогулку верхом.

Миранда. Я не собираюсь жить в одном доме с твоей матерью. Это мое последнее слово.

Найджел (ледяным тоном). Моя жена, Миранда, должна жить там, где живу я, делать то, что я прошу ее делать, и быть в теплых отношениях с моей мамой. Я терпеть не могу семейных сцен, и, более того, не желаю о них и слышать. Я совершенно уверен, стоит тебе шагнуть навстречу моей маме, она тут же пройдет большую половину пути. И я не вижу причины, которая могла бы помешать вам. При наличии доброй воли с обеих сторон, вы прекрасно поладите друг с другом.

Найджел с достоинством уходит и закрывает за собой дверь.

Миранда яростно вскрикивает и в слезах падает на диван.

Через мгновение входит Дон.

Дон. Пити!

Миранда. Уходи.

Дон. Не плачь. Ты знаешь, что сердце у меня разрывается, когда я вижу тебя плачущей.

Миранда. Я больше не могу этого выносить… Не могу…

Дон. Что случилось, крошка? Этот надутый индюк чем-то тебя расстроил?

Миранда (с показным усилием берет себя в руки). Нет, Дон, это ерунда. Пожалуйста, уходи. Через минуту я приду в себя…

Дон. Как я могу уйти и оставить тебя… когда ты в таком состоянии?

Миранда. Ты должен, Дон… действительно, должен. Ты ничем не можешь мне помочь (поднимается с дивана, отходит от Дона). Это моя проблему, и я должна разобраться с ней сама.

Дон. Если ты плачешь из-за чего-то такого, что сказал тебе этот знатный английский козел, я двину ему в нос.

Миранда. Нет, Дон, не делай этого… толку не будет.

Дон. Тогда почему ты плачешь?

Миранда. Минутная слабость — ничего больше. Я вдруг почувствовала себя такой одинокой, потерянной…

Дон (в отчаянии). Ох, Пити!..

Миранда (совсем как перед съемочной камерой). Иногда жизнь может быть такой жестокой, Дон. Она может так жестоко обходиться с людьми, особенно с такими доверчивыми, так все тонко чувствующими дурами, как я.

Дон. Ты не дура, Пити. Ты чертовский умна… и всегда была такой. А еще ты боец, никогда не сдаешься, я люблю тебя в том числе и за это. У тебя есть сила воли!

Миранда. Спасибо, Дон… Пити.

Дон. Ты же не позволишь этим… так называемым сливкам общества, топтаться на тебе, не так ли? Ты, Миранда Фрейл? Ты, должно быть, сошла с ума!

Миранда. Что толку об этом говорить, Пити? Может, я действительно сошла с ума. Может, я допустила ошибку, но теперь уже ничего нельзя сделать. Я подписала контракт.

Дон. Ты же ушла из фильма «Мечты не лгут» через две недели после начала съемок, несмотря на контракт. Так куда подевался твой характер? Они даже отстранили тебя от съемок в любом фильме на три месяца, а ты рассмеялась им в лицо! Здесь, хотя бы, тебя ни от чего не отстранят!

Миранда. От них можно ждать худшего. Они могут мучить и унижать меня. Они могут… (у нее перехватывает дыхание). Они могут разбить мне сердце.

Дон (заключает ее в объятья). Пока я здесь, не смогут. Я — тот, кто любит тебя… помнишь!

Миранда (с волнением). Ох, Пити!..

Входит Фелисити. За ней Найджел и Питер. Они одеты для утренней мессы.

Фелисити. Ну, в самом деле, Миранда! Это становится очень уж однообразным!

Миранда (высвобождаясь из объятий Дона). Я думаю, что нам больше нечего сказать друг другу, леди Маршвуд.

Фелисити. Боюсь, в этом случае долгие зимние вечера, которые нам придется проводить вместе, станут очень уж скучными. Похоже на то, что нам все-таки придется приобрести телевизор.

Найджел (с достоинством). Что все это значит, Миранда?

Миранда (с достоинством). Это значит, что я уезжаю.

Найджел. Я знаю, что уезжаешь. Ты сказала мне об этом чуть раньше. После ленча я отвезу тебя. Ты не можешь уехать на поезде.

Миранда. Дон отвезет меня, до ленча. Не так ли, Дон?

Дон. Будь уверена, отвезу!

Фелисити. Мы не можем стоять здесь и спорить, кто кого отвезет. Мы опоздаем в церковь.

Входит Крестуэлл.

Крестуэлл. Автомобиль мистера Дона Лукаса у парадной двери, моя госпожа.

Дон (радостно). Отлично! Пошли, Пити!

Найджел. Пити!.. Я бы не хотел, чтобы ты ехала в Лондон с мистером Лукасом, Миранда.

Дон (угрожающе). С этого момента вам надо бы перестать ею командовать, понятно? Она едет со мной… и точка!

Фелисити. Пожалуйста, не так воинственно, Дон. В этом нет никакой необходимости. Вы же никого не спасаете от японцев, знаете ли.

Дон. Извините, мэм… Фелисити. Но она все равно едет со мной, и немедленно. Она не собирается оставаться здесь, чтобы ее и дальше мучили и унижали.

Питер (обращаясь к Фелисити). Видите, он действительно думает, что мы — японцы. Профессиональный невроз.

Найджел. Замолчи, Питер (обращаясь к Миранде). Ты настаиваешь на отъезде с мистером Лукасом?

Миранда. Да, настаиваю! Я не могу оставаться здесь (бросает убийственный взгляд на Фелисити). Я была полной дурой, думая, что смогу. Я ухожу от тебя, Найджел. Извини, но так вышло. И скажи моей сестре, что она может укладывать волосы твоей матери до скончания веков. Пошли, Дон!

Миранда уходит.

Дон, бросив смущенный взгляд на Фелисити, следует за ней.

Фелисити. Бедная Миранда. Она с утра была на взводе.

Найджел. Это твоих рук дело, мама. Надеюсь, ты довольна. Ты все подстроила. Просто заставила ее броситься в объятья этого невежи.

Фелисити. Только не я. Она бросалась в его объятья, а потом выпрыгивала из них, будто черт из табакерки, с того самого момента, как он переступил порог этого дома.

Найджел. Ты вела себя отвратительно, и мне за тебя стыдно.

Фелисити. Если бы ты знал, как мне стыдно за тебя! Ты, пэр Англии, член «Уайтс», старейшего клуба консерваторов, молча позволяешь увести у себя из-под носа женщину, которую любишь. Я просто не могу в это поверить.

Найджел. А вот это уже лицемерие! Ты хотела избавиться от Миранды и своего добилась. Ты вне себя от счастья!

Фелисити. А ты? Собираешься стоять здесь и притворяться, будто у тебя разбито сердце? Ты, похоже, забыл, что я — твоя мать, дорогой. Я открыла тебе путь в этот мир, на той самой неделе, когда на «Аскоте» проводят ежегодные скачки, и уж я-то знаю тебя вдоль и поперек. Ты не любил Миранду по-настоящему, если и любил, то не больше остальных. Разумеется, я рада. Мы все рады. И теперь, ради Бога, не будем больше терять времени. Мы и так ужасно опаздываем, последний удар колокола прозвенел Бог знает когда.

Входит Мокси, в пальто и шляпке.

А вот и вы, Мокси. Я никак не могла понять, что вас так задержало.

Мокси. Я пришла, чтобы попрощаться, моя госпожа.

Фелисити. Какая чушь! Снимайте шляпку и перестаньте говорить глупости.

Мокси. Но, моя госпожа…

Фелисити. Делайте, что вам говорят, и, ради Бога, дайте мне мелочь для пожертвований. Беспокоиться больше не о чем. Сейчас у меня нет времени для подробностей, но Крестуэлл вам все объяснит… Остальные, за мной!

Мокси дает ей монетку.

Благодарю. Крестуэлл, налейте Мокси стакан хереса, а то она того гляди лишится чувств. Пошли, Найджел, это твое первое воскресенье дома, и ты должен выглядеть так, словно ничего не случилось. В конце концов, если на то пошло, ничего особенного и не случилось, не так ли?

Фелисити выходит через французские окна… Питер следует за ней.

Найджел уже поворачивается, но тут замечает крайнее недоумение, написанное на лице Мокси.

Найджел. Не унывайте, Мокси. Все в порядке, теперь.

Он ласково похлопывает ее по плечу и уходит вслед за Фелисити и Питером.

Мокси (ему в спину). Благодарю вас, мой господин. Премного вам благодарна… (падает на стул, роется в сумочке в поисках носового платка).

Крестуэлл. Хватит, Дора. Ты слышала, что он сказал.

Мокси. У тебя-то все в порядке. Ты не устраивал публичного скандала, не рыдал ночь напролет.

Крестуэлл (идет к столу с бутылками). Если бы и рыдал, у меня хватило бы ума прекратить это занятие.

Мокси. И земля внезапно не уходила у тебя из-под ног, тебя не стыдила и не унижала родная кровушка. Теперь я никогда не смогу ходить с поднятой головой.

Крестуэлл (весело наливает два стакана вина). В этом случае, нам не останется ничего другого, как всегда видеть тебя с опущенной головой, не так ли? (Протягивает ей полный стакан). Держи… и гони прочь меланхолию, лучше выпей!

Мокси (берет стакан… печально). Спасибо, Фред.

Крестуэлл (возвращается к столу с бутылками, чтобы взять свой стакан). По моему разумению, Дора, ты сильно ошибаешься в оценке этой ситуации. Унизили и оскорбили отнюдь не тебя. Как раз наоборот. И твоя единственная ошибка, уж позволь покритиковать тебя, состояла в том, что ты не воспользовалась уникальной возможностью, а она тебе предоставлялась, дать родной кровушке увесистого пинка!

Мокси (с губ срывается смешок). Ну что ты, Фред!

Крестуэлл (поднимает стакан). Хочу произнести тост, Дора. Давай выпьем на тебя и меня, с честью выполняющих порученную нам работу. Давай выпьем за ее и его светлость, которые стонут под грузом привилегий, но, тем не менее, не падают духом. Но прежде всего я хочу выпить за окончательное и бесповоротное развенчание самой невероятной химеры, которая когда-либо тревожила глупое человеческое сердце, мечты о Социальном Равенстве! (Осушает стакан).

Мокси. Никому не удавалось заставить тебя остановиться, если уж ты начинал говорить, так?

Крестуэлл. Разумеется, такое под силу разве что Геркулесу, но, тебе, если ты хочешь, чтобы я замолчал, достаточно сказать одно слово.

Мокси. Свежо предание, да верится с трудом (снова смеется).

Крестуэлл. Может, еще по глоточку «Амонтильядо»?

Мокси. Не откажусь!