Отныне - Главный Герой! Том 3

73. Им от этого больно

— Ты так в этом уверена? — вышла вперёд и спросила девочка в чёрном платье. Мисурагири уже давно на неё поглядывала. Посмотрела она и в этот раз, с лукавой улыбкой на губах. Девушка смотрела на ребёнка с колющим в самое сердце умилением, в то время как та как будто бы пыталась сжечь её своим взглядом.

И несмотря на это… Девочка тоже улыбнулась. Она дрожала, исполненная чувством, которое, как я догадался мгновение спустя, было триумфом. Она вскинула руку и — динь! — что-то в ней сверкнуло серебром на солнце.

Я присмотрелся и увидел переливающиеся небесами серебристые часики.

— Ну вот, — прошептал блондин, который как-то незаметно оказался прямо возле нас.

— Начинается самое интересное.

И действительно, это было интересно. Настолько интересно, что уже вскоре никто не мог оторвать глаз от происходящего действа.

Триумфально приподнявши часики, девочка затем приставила к ним большой палец. Вспыхнул свет, и вдруг на столике, за которым сидела Мисурагири, появился из ниоткуда чёрный кот. Девушка и сама этого не ожидала. Она растерялась.

Животное уставилось на часы. Раздался звон. На голове у кота проявился третий глаз, по которому сразу пробежала трещина. Мисурагири свалилась на свой стол. Лицо девушки стремительно побледнело. А затем произошло что-то странное: девушка как будто сперва разделилась на трое, а затем собралась воедино.

Когда всё закончилось, она растерянно посмотрела на свои руки.

— Вот и всё. Сработало, — заявил блондин.

— Ловушка времени и вправду работает, — заметил он.

Девочка в чёрном посмотрела на него немного раздражённо и махнула рукой.

— Рассказывай, если так этого хочешь, шут.

— Хочу, но это ведь кроме всего прочего будет полезно. Для нашего дела — в смысле… Уговора.

— …Начинай уже.

— Начинаю, — он вышел вперёд и занял своего рода лекторскую позицию.

— Краткий экскурс. Дело в том, что контракт Мисурагири, — девушка у него за спиной всё ещё пыталась прийти в себя, — связывает её с верховным богом Времени и Пространства Ханаду. Или, как его ещё называли, Владыкой Тысячи Троп. Он даёт ей силы как бы разделять пространство и время, рассекать его, создавать… Дополнительные и второстепенные потоки. Плыть по собственному ответвлению реки времени… — вдох.

— Именно благодаря этой способности Мисурагири смогла разделить нас всех, пока мы забирались на вершину, и подсунуть кому-то из нас обломок сердца.

На этих словах я попытался проследить за его взглядом. Кажется, на меня и Мураками он не смотрел.

— При этом ей самой ничего не угрожает, потому что она в любой момент времени находится как бы и здесь, и где-то там. И этом месте, и вон в том, и в любой момент своё нахождения в одной из этих точек она может просто… — он щёлкнул пальцем.

— Отменить.

Люди зашептались. Вот оно как…

— Но сейчас она больше не в состоянии этого сделать. Благодаря этой вещичке, — он показал большим пальцем на девочку в чёрном и серебристые часики.

— В последние дни Ханаду… Когда армия демонов уже наступала на великий город, Великий маг Аврелий призвал Владыку Тысячи Троп. Он был единственным оставшимся Божеством, которого не тронуло ещё гнилое касание скверны. Он был единственным Божеством, которое могло сбежать из рушащего мира, умчаться прочь по коридорам времени… Аврелию нужна была эта сила.

Он создал артефакт, «Печать Времени», который позволил ему заточить Владыку Тысячи Троп в одном конкретном измерении. Затем великий маг заставил его открыть портал в другое время и пространство, в другие миры, по котором и умчался вместе с Сердцем Мироздания…

А ещё Аврелий по всей видимости решил, что за ним наверняка будет погоня, и поэтому, чтобы немного задержать демоническое войско, он так и не освободить Владыку Тысячи Троп. Прискорбная судьба, не правда ли?..

Действительно… Все молчали. Я припомнил, что прежде чем исчезнуть, кот посмотрел на серебристые часики какими-то совсем безумными глазами.

Вот значит почему.

Мисурагири меж тем пришла в себя. Какое-то время она молчала. Затем девушка быстро достала телефон. Тут же мужчина в капюшоне выхватил меч и ударил по барьеру ослепительным светом. Девочка в платье бросилась вперёд и стала бомбардировать его своими кулаками, — и ещё, и ещё, и ещё. Не прошло и минуты, как змеи растрескались и посыпались на землю.

Девочка бросилась вперёд, встала на стол и схватила Мисурагири за шею и швырнула её на грубый бетон. Затем девочка посмотрела на неё сверху-вниз и произнесла:

— Больше не убежишь, тварь… Эй, вы все, — обратилась она к людям.

— Она никуда не сбежит. С ней можно шантажировать Мисурагири. Забрать всё что у них есть.

— Именно, такой у нас был договор, — кивнул блондин.

И тут в моей голове всё встало на свои места. Они всё это время были в сговоре. Ребёнок, блондин, капюшон… Они договорились обо всём заранее. Они просто делали вид, что не знают друг друга изначально, чтобы им легче было установить подобие "договорного" мира среди прочих собравшихся.

— Мы используем её для шантажа, — сказал блондн.

— Но сперва, как мы и обещали, ты можешь сделать с ней всё что хочешь. Главное не убивай её.

— Хм.

— Нам так будет легче…

— Ладно, — девочка прыснула и спрыгнула к Мисурагири.

…А затем зарядила её с ноги в живот.

2.

Девочка ударила Мисурагири в живот. Её сразу же скрутило, а затем немного протянуло по грубому бетону. Она стала кашлять, и на сером бетоне появились красные капли.

Девочка в чёрном платье прошлась к Мисурагири. Неспешно, ровным шагом. Она никуда не спешила, да и била, явно, не в полную силу — иначе бы от девушки уже ничего не осталось.

Нет…

Притом не то чтобы ребёнок смаковал избиение. Скорее, он подходил к нему методично. Терпеливо. На её губах была улыбка, но в ней не было удовольствия. Никакой экзальтации. Только ещё сильнее чем раньше пылающий гнев.

Тут Мисурагири повернула голову, и оказалось, что она всё это время улыбается. Кровь бежит у неё по губах, а она смеётся. Когда девочка это увидела, рассвирепела. Она быстро занесла свою ногу, но теперь уже с силой, готовясь верно уничтожить Мисурагири. Человек в капюшоне тут же дернулся, блондин выступил вперёд и бах!

Девочка ударила по земле. На ней появились глубокие трещины, и тут же заговорила Мисурагири:

— Ты меня убьёшь… Ты этого хочешь, правда?.. Ты не сможешь меня отпустить, использовать, как разменную монету… Потому что ненавидишь… — Мисурагири посмотрела на всех остальных на крыше.

— Ты обещала им, что позволишь использовать меня для обмена, так? Ты этого не сделаешь, не позволишь мне уйти. А значит нарушишь своё обещание.

Все молчали.

Включая девочку.

Человек в капюшоне держал руку на рукоятке своего меча.

Повисло напряжение, и вдруг…

— Нет, — не оборачиваясь, проговорила девочка.

— Пока у меня есть это, — она приподняла серебристые часики. — Ты от меня никогда не сбежишь. Я убью тебя, когда захочу. Но сперва уничтожу всё что у тебя… Хм. Эй, ты! — вдруг она повернулась и посмотрела на мужчину, который недавно кричал на Мисурагири за убийство своего сына.

— Ты её ненавидишь, так? Давай, сделай с ней что-нибудь. Кто ещё её ненавидит? Делайте что хотите с ней! — приподняла девочка голос, а потом добавила, поглядывая на человека в капюшоне.

— Меня остановить вы не сможете, если я не сдержусь и захочу её убить, пока буду пытать. С ними таких проблем не будет?

Блондин улыбнулся, пожал плечами и тоже вопрошающе взглянул на человека в капюшоне. Тот едва заметно кивнул.

— Хорошо… Тогда начинай.

Мужчина неуверенно кивнул, вышел вперёд и посмотрел на Мисурагири, лежавшую на земле. Сперва он был растерян, но вот, постепенно, в его глазах разгорелся былой гнев. Он приблизился и стукнул девушку в живот.

Её перекосило.

Затем он ударил ещё раз, и ещё раз. Он начал колошматить девушку, осыпая её синяками, и с каждой секундой этого процесса ярость в его глазах превращалась в безумную радостью и восторг. Тяжкие, звонкие вздохи девушки и звук ударов ботинка о её нежное тело вызывали в нём сладостную дрожь.

Мне было неприятно на это смотреть, но кому-то действо по всей видимости пришлось по вкусу.

— Я тоже… Тоже хочу, — вырвался вперёд мужчина тридцати лет, с волосами, завязанными в хвостик.

— Мисурагири убили моих друзей! Я тоже хочу отомстить.

— Валяй, — спокойно сказала девочка, всё это время непоколебимо наблюдавшая за избиением своими чёрными глазами. В это самое время первый палач взял перерыв, чтобы отдышаться. Не так и просто размахивать ногой пару минут подряд. Его дыхание было почти настолько же неровным, как и у самой, избитой и кровавой девушки на земле, — только её вздохи ко всему прочему то и дело прерывались хриплым свистом.

Второй палач приблизился к ней, немного подумал, схватил девушку за волосы и стал таскать её безвольную по грубому бетону. Затем он немного подумал и плюнул прямо на её разбитое лицо.

Меж тем первый мужчина глубоко вдохнул и вытянул руку, в которой у него появился сверкающий кинжал. Мужчина пошёл на Мисурагири — второй парень сразу же отпрянул. На полпути первый остановился и неуверенно посмотрел на девочку в чёрном:

— Можно я… Нос отрежу?

— …Нос, уши, губы, язык… Главное не убей.

Мужчина кивнул, и снова у него засияли глаза.

Сама Мисурагири всё это время лежала совершенно безвольная, словно кукла. Первое время она ещё пыталась руками заграждаться от ударов, но потом она уже не могла ими пошевелить. Её лицо было разбитым, и на нём блестели какие-то прозрачные капельки.

Я присмотрелся и понял, что это были слёзы.

И когда я это понял, я убедился в правоте своего решения… И бросился вперёд. Мужчина уже заносил кинжал, когда я взмахом катаны выбил оружие у него из рук, а затем отогнал, испуганного, сверкающим лезвием. Я заградил Мисурагири, выставил свою канату вперёд: на него, на девочку, вообще на всю толпу и сказал:

— Нельзя пытать людей.

— …

— Им от этого больно.

…

..

.