Отработанный материал

— Будет сделано, ваше сиятельство.

— Хорошо, и держи меня в курсе дела. Странно всё это.

— Разрешите идти?

— Да, иди. Мне подумать надо, — кивнул граф, откладывая документы и поднимаясь на ноги.

Было во всей этой истории что-то такое, что никак не давало ему покоя. Какое-то несоответствие. Пройдясь по кабинету, Кудасов вызвал своего адъютанта и, велев ему сварить кофе, принялся прокручивать в памяти всё услышанное. В том, что полковник выдал ему только выжимки информации, граф не сомневался, для долгого разговора времени не хватало. Но не сомневался Кудасов и в том, что услышал всё самое нужное. Оставалось понять, что именно не давало ему покоя.

Выпив кофе, граф бросил быстрый взгляд на часы и, поднявшись, вышел из кабинета. Начальнику имперской безопасности предстоял высочайший доклад, на который опаздывать было никак нельзя. Усевшись в бронированный глидер, Кудасов положил на колени папку с бумагами и, посмотрев в окно, вернулся к размышлениям о неизвестной планете, где вполне возможно обосновались террористы.

Странная связь. Террористы и горстка охотников на пушных зверей. А если вспомнить, что любой промысловик самому матёрому террористу сто очков вперёд по осторожности даст, то сразу вставал вопрос, где же их тогда готовят. Невозможно бесконечно долго скрывать базу, на которой проживает хотя бы два десятка человек. Люди должны что-то есть, где-то спать, получать какие-то известия, а самое главное, они должны учиться стрелять, управлять различной техникой и учиться ориентироваться в различных жилых массивах.

Даже самые мощные симуляторы не могут обеспечить полного контакта и имитации настоящего боя или местности. Что же тогда так насторожило ссыльного «дракона», что он рискнул вызвать на планету группу быстрого реагирования? И ведь вызвал он её именно по коду террористической угрозы. Значит, парень наткнулся на что-то такое, что упустили все остальные работники его службы. Впрочем, это было неудивительно. Про этих парней давно уже легенды ходили, а связываться с ними не рисковали даже бойцы из элитной бригады «медведей».

Уж очень зверски они дрались. Так, что всем вокруг страшно становилось. Хотя чего ещё можно ожидать от людей, готовых в любую минуту уйти и не вернуться. У ссыльного «дракона» куча нулевых выходов. Это значит, что он уходил на неизвестную планету первым несколько раз. Сидящий в машине граф зябко передёрнул плечами. Чёрт возьми, какой же нужно иметь характер, чтобы рискнуть пойти туда, куда ещё не ступала нога человека? Каково это, быть первым там, где ещё никто никогда не бывал? Выходит, что рассказы об отчаянной смелости разведчиков вовсе не легенды?

А у подобных людей чутьё на опасность просто сверхъестественное. Вот и учуял парень что-то такое, что все остальные просто пропустили или не обратили внимания. Ко всему прочему парень отравлен неизвестным газом, а его, вместо того чтобы лечить, просто списали и сослали на далёкую планету умирать. А потом эти идиоты удивляются, почему бойцы из подобных подразделений чиновников терпеть не могут. Впрочем, его работнички тоже хороши. Допросили человека и бросили.

Сразу нужно было заботу проявить, парня вытаскивать. Вылечить, пригреть и в свою службу переманить. Такими кадрами разбрасываться нельзя. Хоть и велика Россия, и народу в ней много, а толковые люди в их деле ой как нужны. Особенно когда дело касается работы на планетах с тяжёлыми условиями пребывания. А тут готовый специалист по таким условиям, а они его к чёрту на рога, подыхать. Удивительно, что он вообще после этого захотел с ними дело иметь.

В таких размышлениях граф Кудасов и прибыл на доклад. Заметивший его рассеянность император соизволил поинтересоваться, о чем так сильно задумался граф. Вместо ответа Кудасов вдруг попросил высочайшего разрешения на перевербовку уходящих по состоянию здоровья разведчиков в свою службу.

— Решили сами глубинной разведкой заняться, граф? — улыбнулся император.

— Никак нет, ваше величество. Хочу иметь в своей службе людей, способных работать на планетах с тяжёлыми условиями пребывания.

— А разве у вас нет таких, Виктор Алексеевич?

— Есть. Но все они проходят подготовку на базе подготовки разведчиков, и всё это обучение, как говорится, взлёт — посадка. А тут готовые мастера, которых ничему учить не надо. Они сами кого угодно научат. Наши парни — специалисты совсем в других областях. Вербовка, диверсии, информационный поиск, инфильтрация. А тут совершенно иная и весьма полезная для нашей службы специальность.

— Что ж, думаю, это вполне возможно. Особенно, если учесть, что все эти бойцы будут набираться вами после выхода на пенсию.

— Именно так, ваше величество. Большая группа мне не нужна, а вот компактное подразделение, которое можно отправить куда угодно, очень бы даже пригодилось.

— И само собой, под эту роту вам нужно финансирование? — иронично усмехнулся император.

— Не отказался бы. Но если ваше величество сочтёт это лишним, попробуем обойтись своими силами, — решительно ответил Кудасов. Неожиданно созревшее решение подтолкнуло его к неожиданному же шагу.

— Я бы хотел услышать обоснование в необходимости такой группы, — задумчиво протянул император.

— Как вам известно, ваше величество, террористы и пираты часто устраивают свои базы на дальних планетах, астероидах и искусственных спутниках, что делает работу по ликвидации таких баз очень сложной. Особенно без предварительной разведподготовки. Имея такую группу, мы получим людей, способных действовать в любых условиях с максимальной эффективностью, а главное, скрытностью.

Этих ребят не нужно учить осторожности. Они с ней живут. К тому же это поможет избежать необходимости согласовывать наши действия с командованием флота и терять время на сбор и переброску группы в нужную точку. Это будет только наша группа, которая будет отправлена по первому требованию с соблюдением всей необходимой секретности. Пожалуй, в нашем деле это самое главное.

— Что ж. Логично. Борьба с терроризмом и пиратами — ваша прямая обязанность, а наше дело — обеспечить вас всем для этого необходимым, — подумав, кивнул император и, повернувшись к секретарю, добавил: — Составьте указ о предоставлении графу Кудасову всех необходимых средств для создания нужной ему службы. Разрешение о найме в службу имперской безопасности отставных офицеров глубинной разведки космоса мне на подпись через десять минут. Отчёт о расходах Виктор Алексеевич будет предоставлять в казначейство в обычном для его службы порядке. И скажите там, чтобы не жадничали. Не для пикника деньги просят.

— Благодарю вас, ваше величество, — поклонился Кудасов. — Последняя фраза была особенно нужна. Наш казначей, прежде чем хоть рубль из рук выпустит, все нервы вымотает. А в нашем деле иногда время — самый важный фактор.

— На то он и казначей, Виктор Алексеевич, — с улыбкой развёл руками император. — Ему без жадности никак нельзя.

— Понимаю, потому и жаловаться не хожу. Хотя иногда очень хочется, — улыбнулся в ответ граф.

Рассмеявшись, император подписал поданный секретарём указ и, передав его главе имперской безопасности, движением руки отпустил. Аккуратно убрав высочайший указ в папку, Кудасов церемонно поклонился, соблюдая этикет, и, отступив на три шага, вышел из кабинета. Случайно подвернувшаяся мысль обрела вполне ощутимые очертания. Теперь, создав собственную службу разведки, граф мог забыть про бесконечную переписку со штабом флота и не бояться, что его бойцы пропадут на неизвестной планете. Кудасов очень рачительно относился к работающим в его службе людям и за каждую потерю винил прежде всего себя.

Именно его усилиями все оперативники, полевые агенты и солдаты спецназа проходили самую полную подготовку на всех базах и полигонах, где только это было возможно. Но, несмотря на подготовку, люди всё равно гибли. Гибли именно из-за недостатка опыта работы на планетах с тяжёлыми условиями пребывания.

Первое, что почувствовал Влад, придя в себя, была боль. Тупая, ноющая, надоедливая. Но главное — она была. Дальше бывший разведчик вдруг понял, что может свободно дышать. Не веря собственным ощущениям, он старательно сделал глубокий вдох и, сообразив, что позывов к кашлю как не бывало, вздрогнул. Получилось! У этого чокнутого гения всё получилось. Рядом с тем местом, где у разведчика должна была по задумке родителей находиться голова, послышался шорох, какая-то возня, и с лица Влада медленно сняли что-то вроде маски.

— Живой? — послышался осторожный вопрос.

— Пока ещё не понял, — прохрипел Влад, продолжая прислушиваться к собственному телу.

— Ну и напугал ты меня, приятель, — с растерянной улыбкой проговорил Мишель.

— Чего я опять не так сделал? — попытался отшутиться разведчик.

— Не ты, а твоё тело. Точнее, твоя кровь. Как я и предполагал, коктейли, которые в вас вливали, трансформировали твою кровь настолько, что мне пришлось буквально кромсать тебя, чтобы провести трансплантацию. Ко всему прочему ты никак не хотел отключаться.

— В каком смысле? — не понял Влад. — Я вроде сразу вырубился.

— Ага, но при этом твои протезы постарались сделать всё, чтобы мне помешать, — фыркнул в ответ врач.

— О чёрт! Совсем забыл отключить программу, — охнул разведчик. — Извини.

— Да ладно. Справился. Остальное неважно. Правда, пришлось повозиться с процессом заживления. Твоя кровь отторгала новые лёгкие до тех пор, пока я не провёл очистку.

— Очистку чего?

— Твоей крови. Пришлось уменьшить концентрацию химии. После этого всё наладилось.

— А ты уверен, что дело именно в химии? Может, это из-за остатков чужой крови? — задумчиво протянул Влад.

Сам он за своим телом ничего подобного не замечал. С интересом посмотрев на него, Мишель отошёл к своему столу и, пощёлкав клавишами компьютера, удивлённо спросил:

— Ты всегда такой умный был или после операции стал? Я же вроде тебе лёгкие, а не мозг пересаживал.

— Неужели угадал?

— Как это ни смешно, но да, ты угадал. Я от скуки решил проверить вашу кровь на совместимость, и, знаешь, от таких результатов поседеть можно.

— Только не говори, что я от химии стал монстром и теперь в полнолуние буду превращаться в какого-нибудь вурдалака, — усмехнулся Влад.

— Почти. Твоя кровь полностью разлагает любую другую и трансформирует её в собственное подобие. Я такого никогда в жизни не видел. Чёрт знает что. Такое впечатление, что в твоём теле присутствует ДНК неизвестного существа.

— Я рад, что ты получил удовольствие. А теперь, как насчёт того, чтобы позаботиться о подопытном кролике? Я бы с удовольствием помылся, выпил чашечку кофе и съел одну из тех замечательных булочек, что печёт твоя Дженни.

— Размечтался. От булочек я бы и сам не отказался, — усмехнулся Мишель. — Для начала я суну тебя в диагностический сканер и только после его приговора позволю что-либо делать.

— Я всегда знал, что все врачи — скрытые садисты, — проворчал Влад, медленно усаживаясь на своём ложе.

Рядом с койкой тут же запищал автодиагност, принявшись судорожно моргать десятком лампочек. Голова у пациента закружилась, но общее состояние продолжало оставаться почти бодрым. Бросив на прибор быстрый взгляд, разведчик вопросительно покосился на Мишеля. Подойдя к прибору, врач быстро переключил несколько кнопок и, успокоив взбесившуюся технику, одобрительно кивнул.

— Можно сказать, что ты почти здоров.

— Сколько я тут провалялся?

— Полторы стандартные недели. Лёгкие работают ровно, сердце тоже. Остальное выявит сканер.

Опираясь на руку доктора, Влад медленно поднялся на ноги и, чуть покачнувшись, угрюмо проворчал:

— Прямо как после реанимационного танка.

— Ничего. Неделя на адаптацию, и скоро будешь как новенький.

— Я же говорю: садист, — не удержался Влад.

Покорно забравшись в сканер, он позволил Мишелю тщательно изучить каждый миллиметр своей грудной клетки и, дождавшись окончания осмотра, спросил:

— Ну, что скажет нам медицинское светило?

— Медицинское светило петь вам запретило, — ловко срифмовал Мишель, не отрываясь от экрана монитора. — Как минимум месяц. Значит, так: петь, орать, бегать, поднимать тяжести, драться и вообще как-либо напрягаться тебе можно будет только через месяц. Не раньше. Заживление идёт хорошо, так что не испорть мне всю работу.

— Я чего-то не понял. Тебя что больше заботит? Моё здоровье или твоя так называемая работа? — с улыбкой возмутился Влад.

— Так называемая? Хамло казарменное! Да такая операция достойна того, чтобы описать её в медицинских учебниках по хирургии. Ты хоть понимаешь, что мне пришлось сделать? — возмущённо завопил Мишель.

— Понятия не имею, — откровенно признался Влад. — Анатомию я знаю неплохо, но только в тех её пределах, когда надо кого-нибудь убить. Так что, если дашь мне кофе, то я с удовольствием послушаю твою лекцию. И даже перебивать не буду.

— Чёрт с тобой. Хлебай, — рассмеялся Мишель, махнув на него рукой.

Налив себе большую чашку кофе, сваренного кофейным аппаратом, он пригубил напиток и, издав стон удовольствия, сказал:

— Вот теперь я готов тебя выслушать и даже проникнуться величием твоего гения.

— Тогда заткнись и внимай, — не остался в долгу Мишель. — Итак, начнём с самого начала. Как ты знаешь, лёгкие занимают почти весь объём грудной клетки человека и крепятся к межрёберным мышцам. Это значит, что извлечь их можно только одним способом, полностью раскрыв грудь человека. Что я и сделал. С тем быком проблем не возникло. А вот ты заставил меня повозиться. Хорошо, что у меня здесь два аппарата искусственного дыхания, а начал я с него. Вся беда в том, что у тебя были сожжены не только лёгкие, но и само дыхательное горло.

— И что это значит? — насторожился Влад.

— Теперь уже ничего страшного. Ты помнишь, как выглядит человеческая дыхалка?

— Ну, такая длинная гофрированная трубка, — пожал плечами разведчик.

— Вот именно, достаточно жёсткая, прочная, гибкая трубка, напоминающая гофрированный шланг. И именно эта трубка у тебя была сожжена, став твёрдой и ломкой. Так что мне пришлось иссекать её до самой гортани. Носоглотку тебе спасли, когда начали промывать её водой, удаляя остатки токсина. Но теперь это всё не твои проблемы. Как только ты встанешь на ноги, мы отвезём нашего добродетеля в посёлок, и пускай корпорация занимается спасением его жизни.

— А может, оставить его?

— Зачем?

— На запчасти. Может, ещё кому-то что-то потребуется? — пожал плечами Влад.

— Хватит, — не принял шутки Мишель. — Он пытался убить тебя и мою семью и поплатился за это. На этом мы остановимся. Я не хочу играть в Бога и решать, кому жить, а кому умирать. Я сделал это только по двум причинам. Чтобы защитить своих девчонок и спасти тебе жизнь. Не забывай, что даже за одну эту операцию нас ждёт пожизненное заключение на одной из планет тюремного типа вроде Геенны. Нас обоих.

— Ну, там, по крайней мере, тепло, — усмехнулся Влад.

Планета под названием «Геенна» отличалась сухим, жарким климатом с постоянно дующими ветрами и средней температурой воздуха под сорок градусов выше нуля.

— Ну, если тебе надоело мёрзнуть тут, можешь сообщить своим друзьям обо всём случившемся и переселиться туда, — грустно усмехнулся Мишель.

— Дать бы тебе в глаз, да доктор мне напрягаться запретил, — вяло огрызнулся разведчик.

— Извини. Что-то нас не туда занесло, — кивнул в ответ Мишель.

— Запомни, эскулап. Я никогда и никого не предавал. Так что за эту тайну можешь не беспокоиться. В крайнем случае скажу, что сделал операцию у чёрных трансплантологов. И ещё спасибо тебе, — тихо добавил Влад.

— Не стоит. Я просто стараюсь вернуть тебе долг.

— Ну давай ещё бросимся друг другу на грудь и дружно разрыдаемся, — фыркнул разведчик, пряча за шуткой собственное волнение.

— Ещё чего?! Ты мне не нравишься, слишком волосатый, — фыркнул в ответ Мишель.

Приятели дружно рассмеялись, сбрасывая напряжение неприятного разговора. Обеспечив разведчика солидной порцией питательной смеси, врач занялся своими делами, а Влад, устроившись на кушетке, принялся размышлять о том, что делать дальше. Теперь, после столь неожиданного избавления от смертельной угрозы, перед ним открывались странные перспективы. Излечившись, он мог по окончании текущего поиска попробовать восстановиться в разведке. Но тогда вставал вопрос, а хочет ли он сам этого.

Впервые за всю жизнь у него появилось подобие собственного дома. Своя собственная жизнь и даже друзья. Не сослуживцы, не напарники, а именно друзья. И ему это нравилось. Нравилось то, что он мог делать, что хотел. Нравилось жить, не ожидая в любую минуту вызова на инструктаж. Ему нравилось просто жить. Задумавшись, Влад не заметил, как задремал. Разбудил разведчика его собственный желудок, решительно потребовавший нечто большее, чем жиденький бульончик, хоть и названный кем-то питательным.

Продрав глаза, Влад поднялся и решительно направился на кухню, из которой разносились по всей пещере упоительные запахи жаркого. В том, что опальный доктор уже готовит там что-то вкусное, разведчик не сомневался. Колдовавший у плиты Мишель, заметив приятеля, усмехнулся и, помешивая что-то в кастрюле, заметил:

— Похоже, моё жаркое даже тебя разбудило.

— Не то слово. Если ты меня в срочном порядке не накормишь, рискуешь оказаться съеденным заживо или встать перед проблемой, куда девать труп человека, захлебнувшегося собственной слюной.

— Интересное предложение. Работу свою жалко, а то бы обязательно попробовал, — рассмеялся Мишель, продолжая колдовать над плитой. — Умеешь готовить?

— Откуда? В крайнем случае извлечь питательные кубики из синтезатора, — усмехнулся Влад. — В поиске не до кулинарных изысков. Там главное было выжить и принести собранные сведения.

— Да уж. Подобный образ жизни имеет свои недостатки, несмотря на все достоинства, — подумав, кивнул Мишель.

— Причём первых намного больше, чем вторых, — грустно улыбнулся Влад.

— Я могу спросить?

— Конечно.

— Что собираешься делать дальше?

— После выздоровления?

— После того, как эта история с незаконным производством закончится.

— Понятия не имею. Знаешь, я всего несколько часов назад понял, что теперь моё время не ограничено. И впервые за много лет мне придётся самому решать проблему под названием, как быть и что делать. Я ведь всю сознательную жизнь по расписанию прожил.

— Не приходило в голову уехать?

— Куда? У меня нигде ничего нет. Только то, что хранится в моём мешке.

— Тогда, может, имеет смысл подумать о том, чтобы остаться? — осторожно спросил Мишель.

— Наверное, стоит, — растерянно развёл руками Влад. — А можно, теперь я тебя спрошу?

— Конечно.

— Чем вы станете жить, если корпорация вынуждена будет уйти с планеты? Ведь генетическая лаборатория принадлежит им.

— Это не проблема. Я собрал достаточно материала, чтобы спокойно пополнять популяцию пушных животных. Потом можно будет закупать его в другом месте. Например, на твоей родине. Насколько я знаю, в империи делают всё, чтобы сохранить популяцию всех животных. А рыба давно уже и сама отлично плодится. К тому же у нас не будет необходимости добывать пушнину в промышленных масштабах. Это заметно увеличит её цену, но и необходимость в постоянной охоте отпадёт. Объявим планету заповедником и ограничим въезд пришлых охотников. Того, что добудем, живущим здесь поселенцам вполне хватит. Нужно будет только решить проблему с завозом необходимых нам товаров, и можно будет жить.

— Такое впечатление, что ты уже просчитал бизнес-план, — усмехнулся Влад.

— Не я. Есть тут у нас один поселенец, бывший бухгалтер. Попался на растрате и оказался сосланным к нам, вот он и сделал предварительные расчёты, — ответил Мишель, подмигнув разведчику.

— Думаешь, этим расчётам можно верить? Он ведь воришка.

— Если уж кому и верить, то это ему. Водить за нос огромную фирму в течение десяти лет, и при этом попасться на мелочи, может только очень ловкий воришка.

— Не понял? Хочешь сказать, что он специально позволил поймать себя на мелочи, чтобы избежать крупного разоблачения? — спросил Влад.

— Именно так. Он наворовал кучу денег и планировал оказаться просто уволенным, но не принял в расчёт мстительный характер своего босса. В итоге оказался здесь. Теперь спит и видит, как бы добраться до своих денег и зажить в собственное удовольствие.

— Ну и откуда ты всё это знаешь? — иронично усмехнулся Влад.

— Он очень не хотел стареть до тех пор, пока не потратит свои накопления, и пришёл ко мне за микстурой, — пожал плечами Мишель. — А так как я не раздаю её кому попало, ему пришлось очень постараться и убедить меня в большой необходимости для него этого лекарства.

— Слушаю тебя и в очередной раз убеждаюсь в правильности поговорки — с кем поведёшься, от того и наберёшься. Чувствуется влияние криминального общества.

— Сам дурак, — рассмеялся Мишель. — Садись к столу. Только не торопись и жуй как следует, а то после долгой голодовки живот заболит.

— Учи учёного, — отмахнулся Влад, запуская вилку в кусок отлично прожаренного мяса. — Для меня это уже давно стало нормальным состоянием.

— Что? Понос или долгие голодовки? — не удержался Мишель.

— И тебе приятного аппетита, — не остался в долгу разведчик.

— Тебе не нужно связаться с друзьями? Узнать, как идут дела?

— Судя по всему, ничего нового.

— Откуда ты знаешь?

— Пришли они мне сообщение, комплекс уже верещал бы как потерпевший. Раз молчит, значит, ещё не нашли, — ответил Влад с набитым ртом.

— Вкусно?

— Не то слово.

Следующие полчаса прошли почти в полном молчании. Наевшись, Влад откинулся на спинку деревянного стула и, испустив вздох удовлетворения, проворчал:

— Похоже, умение вкусно готовить у вас семейная черта.

— А что, разве Лина плохо готовит? — лукаво усмехнулся Мишель.

— Ты на что это намекаешь? — насторожился разведчик.

— Я не намекаю, я открытым текстом спрашиваю, как она тебе?

— А это-то здесь при чём?

— А в продолжение нашего разговора.

— Какого именно?

— О твоих дальнейших намерениях. По-моему, это ещё одна ниточка, которая может привязать тебя к нашему шарику.

— Ты серьёзно пытаешься привязать меня к вашему миру? — спросил Влад, глядя на врача настороженным взглядом.

— Да. И не скрываю этого. Нам нужны такие люди, — решительно ответил Мишель.

— Какие-такие?

— Грамотные, сильные, решительные. Умеющие много такого, чего не умеют остальные.

— Интересно, чего я умею такого, чего не умеют другие? — не понял Влад.

— Например, твоё умение обращаться со взрывчаткой. Или способность замечать то, чего не видят другие. Пока ты спал, я старательно прокручивал в памяти твои выкладки про закрытую лабораторию. Искал изъяны в логике и рассуждениях. И пришёл к выводу, что ты был абсолютно прав. Там, в океане, что-то есть. Не знаю, что именно, но есть. Хотя, признаюсь откровенно, я склоняюсь к мысли о производстве наркотиков. Но сейчас речь не об этом.

— А о чём тогда?

— О том, что, даже если у нас ничего не получится и корпорация останется владельцем планеты, вместе нам будет легче противостоять их политике выжимания соков из поселенцев.

— Чтобы переломить эту ситуацию, нам нужно будет избавиться от зависимости в поставках товаров. Перейти на полное самообеспечение. Вот тогда мы сможем диктовать им свои условия.

— Если перестать отлавливать пушных зверей, нарушится экологический баланс. Животные расплодятся так, что может начаться мор, — подумав, ответил Мишель.

— А кто сказал, что нужно прекратить охоту? Добыча пушнины должна идти своим чередом, но цену за неё будем назначать мы. Но это только в том случае, если поселенцы перестанут зависеть от факторий.

— Значит, придётся бросить все силы на изучение местной флоры.

— Хочешь сказать, что ты ещё не всё тут на составные части разложил?

— Издеваешься? Да я и трети не знаю. На планете столько растений, что их ещё изучать и изучать. Работы непочатый край.

— Вот и займись этим. Начни с простого. Людям нужно что-то, из чего можно делать сахар. Для начала. И учти, процесс должен быть простым и доступным. Без этих твоих научных заскоков.

— Думаю, выпаривание сока растения — дело достаточно простое, — усмехнулся в ответ врач. — Есть тут один кустарник, сок которого содержит солидное количество сахарозы. Я его случайно обнаружил.

— Надеюсь, он безопасен? — быстро спросил Влад, вспомнив, с каким удовольствием сынишка Лины пил сладкий чай.

— Скоро узнаем, — ответил Мишель, принимаясь шарить на полках.

— Ты чего там ищешь?

— Было у меня немного этого сока, я толком изучить его не успел, не до того было, ага, — ответил Мишель, с победоносным видом демонстрируя Владу банку с чем-то белёсым.

Сунув немного сиропа в анализатор, он включил прибор и, запустив на компьютере программу, занялся посудой. Минут через двадцать анализатор издал мышиный писк и на экране начали высвечиваться строчки цифр. Внимательно изучив полученный результат, Мишель усмехнулся и, повернувшись к приятелю, с довольным видом сообщил:

— Порядок. Есть, конечно, десяток ненужных примесей, но эта проблема легко решаема.

— Каким образом? — с интересом спросил Влад.

— Разводим сок обычной водой в пропорции три к одному и выпариваем. Полученный осадок проверяем ещё раз, — ответил Мишель, быстро проводя поясняемые манипуляции.

— И сколько раз это повторять?

— Узнаем, — ответил врач, ставя на огонь небольшую кастрюлю.

Минут через сорок, когда вода полностью испарилась, он соскрёб немного бурой массы и, снова включив анализатор, сказал:

— Теперь посмотрим, что у нас получилось.

— Надеюсь, это сахар, а не осадок, — не удержался от шпильки Влад.

— Я тоже надеюсь, — рассмеялся Мишель, не отрываясь от монитора.

Как оказалось, врач был полностью прав. Оставшиеся примеси сохранились в очень малом количестве, на которое просто можно было не обращать внимания. Теперь вставал вопрос: сколько нужно сока для получения килограмма сахара и как его добывать? К удивлению Влада, ответ на второй вопрос у врача уже был. Местные растения оказались настолько адаптированы к суровым условиям планеты, что сок можно было добывать прямо на морозе. Достаточно было сделать несколько надрезов на стволе и прикрепить тару.

Вспомнив, что видел у Дженни на столе мёд, Влад тут же поделился с приятелем очередной мыслью. Как оказалось, мёд тоже добывался в лесу. Этим занималось несколько семей, промышлявших бортничеством. Но для обеспечения всех поселенцев мёда явно было мало. К тому же долгая зима вынуждала бортников очень аккуратно добывать этот ценный продукт, чтобы не оставить пчёл без зимних запасов. За короткое лето запасти нужное количество мёда было сложно.

Оставив приятеля колдовать над анализатором и рассчитывать количество сока, Влад подхватил комплекс связи и, выбравшись на облюбованную площадку, связался с командиром группы поиска. Едва завидев знакомую физиономию, командир группы радостно улыбнулся и, не здороваясь, завопил:

— Наконец-то пропажа объявилась! Ты где пропадал, капитан?

— Да так, командировочка одна случайно образовалась. Пришлось отъехать на пару дней, а чемодан с собой таскать не с руки было. Сам понимаешь, не хотелось лишний раз светить им.

— Ясно. Как всегда, темнишь, — рассмеялся командир группы.

— Что у вас нового? — улыбнулся в ответ Влад.

— Пока ничего особенного. Но кое-какие следочки наметились.

— А вот с этого места поподробнее, — моментально насторожился Влад. — Что нашли?

— Весьма солидную кучу солнечных батарей, — загадочно усмехнулся офицер.

— Не тяни резину. Где вы их нашли?

— В море.

— Так, стоп. Площадка солнечных батарей в открытом море?! — удивлённо переспросил Влад. — Тогда сразу вопрос. Какого хрена она там делает и что от неё запитано?

— В точку. И естественно, мы сразу задались вопросом: зачем в море батареи? Кому там может понадобиться энергия?

— И…

— И ничего, — скривился командир группы. — Сам понимаешь, кабель может тянуться на многие километры как вниз, так и в стороны.

— Может. Но это вряд ли. Никто не станет тянуть длинный кабель. Слишком велики потери на сопротивление. Не удалось проверить, понтоны с батареями стоят на якоре или дрейфуют свободно?

— Мы проверили течение. Они стоят на якоре, — быстро ответил офицер.

— Значит, нужно искать в радиусе максимум семи — десяти километров от понтонов. Я не большой специалист по морским сооружениям, но с учётом течений, возможных штормов и ветра, в целях безопасности установил бы платформу на таком расстоянии.

— Согласен. Завтра озадачу наших искателей. И вот ещё что. Мне тут скинули команду на усиление мер предосторожности. Похоже, где-то очень высоко зашевелились серьёзные шишки. Так что имей это в виду.

— Спасибо, учту, — кивнул Влад. — Свяжись со мной сразу, как только группа что-то обнаружит.

— Добро, сделаю, — кивнул офицер и отключил комплекс.

Свернув связь, Влад вернулся в пещеру и, поделившись с приятелем новостями, прямиком отправился в кухню. Заметив его манёвр, Мишель решительно ухватил приятеля за рукав и, удерживая на месте, потребовал отчёта. Понимая, что просто так доктор от него не отвяжется, Влад со вздохом признался:

— Есть хочу.

— Ты же недавно плотно поел, неужели уже успел проголодаться?!

— Не обращай внимания. У меня после реанимационного танка всегда так. Едва на ноги встаю, жрать начинаю как не в себя.

— Интересная особенность. А как вообще себя чувствуешь?

— Здорово, — помолчав, улыбнулся разведчик. — Самое главное, что дышу, как раньше. Знаешь, я никогда не думал, что просто спокойно дышать — это так здорово.

— Всё познаётся в сравнении, — философски протянул Мишель. — Ладно, перекуси пока чего-нибудь. Только не забывай, что ты только сегодня очнулся.

— Этого не забудешь, — усмехнулся в ответ Влад, направляясь на кухню.

Переговоры с наёмниками не заняли у Старого Лиса много времени. Отлично зная, кто он такой и чьи интересы представляет, посредник сразу принял его предложение. Но слова начальника службы безопасности об уходе из корпорации были не пустым звуком. После того как предварительная договорённость была достигнута, Старый Лис передал номер посредника секретарю совета директоров, со словами:

— Посмотрим, на что способен ваш человек.

В личной беседе с председателем совета он откровенно признался, что не собирается наживать себе врагов среди отъявленных головорезов, и все детали будущей операции с ними будет обговаривать его преемник. Отлично понимая, что этот человек ничего не делает просто так, председатель, после недолгого раздумья, заявил, что ему давно уже пора заняться собственным здоровьем, и пригласил Старого Лиса сопровождать его на одну из курортных планет, оставив все текущие дела самому совету.

Старый пройдоха отлично знал, что уже через час после его отъезда совет перегрызётся, вырывая друг у друга власть и пытаясь занять его место. Но вместе с властью тот, кто сумеет занять его место, получит и всю ответственность за происходящее в корпорации. Ему нужен был стрелочник, на которого можно будет свалить всю вину, и он его получил. Впрочем, господин председатель и так отлично знал, кто именно сядет в его кресло, и был совсем не против избавиться от конкурента руками властей.

Перед самым отъездом Старый Лис успел получить известие, что наёмники, соблазнившись предложенной суммой, покинули базу и на трёх кораблях, по флотской классификации типа «торпедоносный катер», выдвинулись на окраину галактики. Приблизительно прикинув, сколько человек может быть размещено на кораблях такого класса, Старый Лис невольно хрюкнул от удивления и, тут же связавшись со своим шефом, доложил о полученных сведениях. Внимательно выслушав своего начальника службы безопасности, председатель ненадолго замолчал, после чего растерянно спросил:

— Они там локальную войну устроить решили?

— Судя по количеству солдат, так и есть. А если учесть, что там ещё и русский спецназ, то войны точно не миновать. Эти звери друг друга стоят, особенно если учесть, что всё будет происходить не в шутку, а с полной боевой выкладкой, — ответил Старый Лис, чувствуя, как волосы на затылке шевелятся. — Нам нужно срочно уезжать, чтобы на момент столкновения быть как можно дальше от всех дел.

— Согласен. Я приказал оформить все отпускные документы задним числом. И вам тоже, мистер Олири. Думаю, после окончания всех этих недоразумений корпорация и я лично будем очень сильно нуждаться в ваших услугах.

— Благодарю вас, господин председатель, сэр, — сумел выдавить из себя Старый Лис, не ожидавший такого признания своих заслуг.

— Но мне хотелось бы знать, что именно происходит на окраине обитаемой галактики. От этого будут исходить наши последующие действия. Согласитесь, в данной ситуации это крайне важно.

— У меня есть коды доступа к планетарному ретранслятору. Мы сможем видеть всё происходящее в режиме реального времени. Конечно, с учётом времени передачи данных, — быстро ответил Старый Лис.

— Отлично. Это именно то, что нам нужно, — ответил председатель. — Жду вас на яхте, мистер Олири.

Отключив коммуникатор, Старый Лис подхватил чемодан с уже собранными вещами и, заперев дверь своей квартиры, спустился к дожидавшемуся его глидеру. Заранее предупреждённый водитель, кивком головы поздоровавшись с пассажиром, запустил двигатель, и, привычно маневрируя, поднял машину на нужный уровень. Через час Старый Лис удобно расположился в разгрузочном гамаке и, едва дождавшись взлёта, отправился настраивать коммуникатор босса на нужную частоту.

Тем временем три катера вошли в гиперпространство и, полыхнув выхлопом плазмы, устремились в сторону странной планеты. На флагмане этого непонятного конвоя проходил совет. Командир отряда наёмников, отчаянно ругаясь на чём свет, поносил посредника, не давая ему даже слова вставить:

— Ты понимаешь, кретин надутый, что подставил нас? — орал он во весь голос.

— Но, Джек, я даже не знал, что там болтается русский эсминец, — пытался оправдаться посредник. — К тому же всё, что от вас требуется, это зависнуть на дальней орбите, устроить небольшую заварушку и исчезнуть в космосе. А за устроенную подставу мы вытряхнем из корпорации серьёзные бабки.

— Идиот! Зачем покойникам деньги?! — продолжал бушевать командир наёмников.

— Но, Джек…

— Заткнись. Я плачу тебе огромные бабки, чтобы ты проверял каждый заказ, перед тем как передать его мне. А ты устраиваешь подставы. Неужели так трудно было проверить общедоступные данные? Если мы вернёмся, прикажу обить твоей шкурой моё любимое кресло, — зловеще пообещал Джек, ударом кулака отключая коммуникатор.

— Итак, джентльмены, вы всё слышали, — продолжил он, поворачиваясь к своим подчинённым.

Командиры абордажных групп угрюмо переглянулись. Одно дело — разогнать по углам восставших шахтёров или охотников, вооружённых проволочными силками, и совсем другое — сойтись в драке с настоящими профессионалами. А самое главное, что это были не обычные пехотные части, серая скотинка, а настоящая элита. Имперские «медведи» считались чуть ли не более отмороженными, чем сами наёмники. Страшнее них были только «драконы». Тех вообще считали психами.

И судя по всему, недаром. Один такой ненормальный умудрился поставить на уши целую корпорацию. Именно эти сведения и стали причиной командирского гнева. И теперь им всем вместе предстояло решить, что делать дальше. Развернуться, спасая собственные шкуры и удовольствовавшись авансом, или продолжить авантюру, в которую их втравили, и попытаться спасти свою репутацию, заодно заработав оговоренную сумму.

— Что будем делать? — помолчав, спросил Джек.

— Вернувшись, мы признаем, что отступили перед имперцами. Это плохо скажется на отряде. Ведь нас наняли именно потому, что мы всегда говорили, что готовы выступить против любого противника, — задумчиво протянул командир абордажной группы.

— Это всё правильно. Но эсминец болтается на орбите планеты уже больше стандартного месяца, и наверняка они начнут палить по нам из всех стволов, как только мы вылезем из подпространства, — ответил ему командир канонирской команды.

— В этом можно не сомневаться, — угрюмо кивнул Джек.

— Остаётся только один способ. Веер. Отследить сразу весь ордер, выходящий из подпространства в разных точках с разницей в несколько секунд, для одного судна невозможно. Особенно если выходящие окажутся за планетой. Нужно рассчитать траекторию вращения планеты вокруг местного светила и попытаться вынырнуть на противоположной стороне. Одного точно заметят, но остальные успеют приготовиться к бою. А самое главное, нельзя глушить гиперприводы, чтобы иметь возможность сразу уйти обратно. Ведь временными рамками мы не ограничены, — предложил командир штурмовой команды.

— Нет, временных ограничений нет. Но по договору — мы должны будем находиться в шаговой доступности от планеты, чтобы в случае необходимости повторить налёт, — нехотя признался Джек.

— Очень интересно. И зачем, позволь спросить, корпорации потребовалась вся эта шумиха? — вступил в разговор штурман флагмана.

— Им нужно под шумок выдернуть с планеты что-то незаконное. Точно этого они не сказали, но я успел сопоставить некоторые данные, — ответил Джек.

— Какие именно? Согласись, в данном положении больше знать — лучше спать.

— Отвяжись, Марк. Я сделал всё, что мог, — огрызнулся Джек.

— Больше всего меня настораживает тот факт, что твой приятель Лис не пожелал принимать в этом участия. Ведь он просто вывел на посредника своего преемника, и всё, — не унимался штурман.

— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Джек.

— То, что он заранее знал, во что нас втягивает, и сделал всё, чтобы остаться чистеньким. Этого мужика недаром прозвали Старый Лис. Он опасность нюхом чует, а нам жадность глаза застила. Повелись, вот и влипли.

— Может, ты ещё помолишься и свечку поставишь за спасение своей души? — зарычал в ответ Джек, отлично понимая, что штурман кругом прав.

— Не пытайся казаться глупее, чем ты есть, — не остался в долгу штурман. — И не хватайся за свой станнер. Пристрелишь меня и будешь всю жизнь по галактике как дерьмо в проруби болтаться. Кроме меня, курс обратно проложить некому. Так что заткнись и послушай. На дело нужно отправить только два корабля, перебросив на них все имеющиеся в наличии спасательные капсулы. Если русские кого-то достанут, оставшийся корабль сможет подобрать выживших.

— Ага, если его раньше на атомы не разнесут, — фыркнул Джек.

— Корабль поддержки выйдет из подпространства первым и, отключив приводы, держится в стороне, закрывшись силовым полем. Судно, стоящее в стороне от боевых действий, никто атаковать не станет. Работать будем двумя судами последовательно. Так у нас будет шанс вынырнуть, дать залп и скрыться раньше, чем русские успеют ответить. Если всё пройдёт гладко в первый раз, сможем повторить.

— А что отвечать на запросы русских? — подумав, спросил Джек.

— Находясь под силовым полем, мы будем недоступны для всех средств связи. Придётся выбросить зонды для контроля за действиями остальных групп, но я пока вижу только этот вариант.

— Что скажете? — спросил Джек, поворачиваясь к остальным.

— Толково, — подумав, кивнул командир абордажников. — Но не выключая приводов, мы не сможем прикрыться полем. Энергии не хватит. Так что, если имперцы успеют ответить, мало нам не покажется. А если генераторы сдетонируют, то спасать будет некого. Да и капсулы выбросить не получится. Их с ходу искажением разорвёт.

— Всё верно, но, отключив приводы, мы будем вынуждены разгоняться, а это время для русских канониров. С включённым полем в подпространство не прыгнешь и разгоняться будешь в полтора раза дольше, — решительно возразил штурман.

— И всё равно я считаю, что будет лучше выскочить всем сразу, дать залп и уходить. Три цели собьют русских с толку и позволят нам исчезнуть, — упрямо возразил командир абордажников.

— Русские не дураки. Болтаясь вокруг планеты столько времени, они наверняка засыпали всю дальнюю орбиту кучей зондов раннего оповещения. Не будем забывать, что у планеты засела военная элита имперского флота. Так что будем готовиться к худшему, — ответил ему Джек.

— Куда уж хуже? Даже разведку толком провести не можем. Летим неизвестно куда и непонятно зачем. Первый раз в жизни с таким дерьмом сталкиваюсь, — снова завёлся абордажник.

— Заткнись. Без тебя тошно, — огрызнулся Джек.

Старый приятель был совершенно прав. За все годы их работы это было впервые, когда Джек повёл группу на дело, опираясь только на данные, предоставленные заказчиком. Не удосужившись проверить полученную информацию по другим источникам. Вся беда в том, что он слишком привык доверять людям из корпорации и решил не терять времени, подняв команду. Его даже не насторожил тот факт, что Старый Лис самоустранился от этого дела. И это было главной ошибкой Джека.

Джек Салливан, которого в своём кругу больше звали по прозвищу Резиновый Джек, за его способность падать с любой высоты без особого ущерба для здоровья, вот уже два десятка лет командовал одним из самых больших отрядов наёмников. Тщательно отбирая в свою команду людей, он сумел сколотить настоящую боевую группу, способную решить практически любую задачу. И вот теперь он по собственной глупости поставил всю группу под удар.

Внимательно выслушав мнения своих помощников, Джек принял решение. Обведя сидящих перед ним соратников долгим взглядом, он негромко сказал:

— Значит, так: выходим из подпространства все вместе, лупим куда попало и убираемся оттуда ко всем чертям. Выбивать наши деньги. Вздумают юлить, начнём вышибать мозги. Я не позволю каким-то зажравшимся свиньям безнаказанно подставлять моих людей.

— А как же продолжение заказа? — спросили бойцы едва ли не хором.

— Пошли они к дьяволу со своим заказом, — вызверился Джек. — Делаем, как я сказал. Споров больше не будет.

Сообразив, что окончательное решение принято, командиры групп дружно покинули кают-компанию, где проходил совет.

Известие о том, что десантный бот обнаружил лабораторию, застало приятелей за партией в покер. Зуммер комплекса связи, прозвучавший в тишине пещеры особенно громко, заставил обоих мужчин дружно вздрогнуть и хором выругаться. Бросив карты, Влад подхватил чемодан и, легко взбежав на карниз, принялся подключаться. Едва увидев расплывающуюся в довольной ухмылке физиономию командира группы поддержки, разведчик всё понял и задал только один вопрос:

— Где?

— Четыреста километров от того места, где сейчас сидит твоя тощая задница. В открытом море. Глубина — без малого двести метров. Выковырнуть эту консервную банку оттуда нам нечем. Твои предложения?

— С чего вдруг ты решил из меня консультанта по подводным вопросам сделать? — не понял Влад.

— У меня на борту ребята, которые хорошо умеют стрелять и взрывать, а вот забираться туда, куда ни один нормальный человек и не подумает лезть, это у нас ты специалист. Так что думай, как мы можем заставить их вылезти из раковины.

— Так, если я ничего не путаю, все подобные станции оборудованы системой аварийного подъёма на поверхность. Те понтоны с батареями далеко от станции?

— Три километра вверх по течению. Ты был прав, устроились с соблюдением всех мер безопасности.

— Вокруг станции больше никаких крупных объектов нет?

— Что ты имеешь в виду?

— Подводные турбины, генераторы — всё то, что может вырабатывать энергию.

— Нет. Ничего такого. Наверняка использовали только солнечные батареи в паре с гелиевыми аккумуляторами. Самая надёжная спарка. Подзарядки требует один раз в три недели, и это при самом интенсивном использовании. Да и незачем им тут огород городить.

— Согласен. Давай попробуем перерубить кабель питания. Если мы правильно угадали, то на аккумуляторах они долго не протянут. Придётся вылезти.

— Предлагаешь шарахнуть по понтонам прямо с орбиты? — азартно спросил командир группы.

— Тебе лишь бы шарахнуть, — усмехнулся Влад. — Нет. Работаем деликатно. Спускаем ребят и аккуратно обрубаем кабель. Потом режем якорь и утаскиваем понтон к берегу. Батареи тут ребятам пригодятся. Дождёмся, когда поднимутся, и начинаем работать.

— А если не поднимутся?

— Вот тогда точно придётся шарахнуть, — вздохнул разведчик. — Эх, сюда бы пару наших скафандров, разом бы все проблемы решили.

— И чего бы ты сделал? — с интересом спросил офицер.

— Пару килограммов взрывчатки к борту, и сами бы вылезли, — коротко пояснил Влад.

— Так, может, использовать одну глубинную бомбу? На борту есть такие. Шлёпнем прямо с борта, они и вылезут.

— Слушай, ты, пироманьяк, ты разницу между двумя килограммами пластида и глубинной бомбой понимаешь? Я их аккуратно достать хочу, а не массовое убийство устроить, — не удержался Влад от шпильки.

— А кто сказал, что бомбу надо прямо на станцию скинуть? Шлёпнем её рядышком, чтобы их как следует тряхнуло, вот и вылезут, — рассмеялся в ответ офицер.

— Давай сначала попробуем с понтонами. Ну а если не получится, тогда уж придётся бомбой, — подумав, ответил Влад.

— Добро. Завтра с утречка и начнём. Остаток дня на подготовку используем.

— Как будешь парней высаживать? — быстро спросил Влад.

— В обычном режиме. Зависнем на поверхности и спустим сразу на десантных катерах. На них понтоны и потащим.

— Сколько человек на катере?

— Пятнадцать. И толпиться не будут, и штурмовая группа нормальная получится, — хищно усмехнулся офицер.

— Хотелось бы ещё знать, сколько рыл в той консервной банке сидит, — ответил Влад. — И учти, они нам живыми нужны.

— Живые не значит целые. Нужно же и ребятам немножко развлечься, а то они уже озверели тут от скуки.

— Вот этого я и боюсь. Они развлекутся, а нам потом некого допрашивать будет, — рассмеялся Влад.

— Ничего, зато клиенты для экстренного потрошения готовы будут.

— Добро. Значит, с утра работаем, — кивнул разведчик и отключил комплекс.

Стоявший рядом с ним Мишель настороженно покосился на приятеля и, помолчав, негромко сказал:

— Влад, я бы хотел лично ознакомиться с тем, что производилось на этой станции.

— Ты не доверяешь нашим специалистам? — не понял Влад.

— Дело не в этом. Просто я лучше знаю, из чего и что здесь можно делать, так что смогу быстрее разобраться. К тому же для судебного разбирательства вам не требуется предъявлять всю станцию как вещественное доказательство. Достаточно будет видеосъёмки в присутствии трёх офицеров при исполнении.

— Ты и это знаешь?

— Я много чего знаю. Так я могу рассчитывать на помощь властей? Сам понимаешь, там лаборатория непростая.

— Понятно. Хочешь попробовать эту лабораторию для своих нужд приспособить.

— Не без этого, — кивнул Мишель.

— Ладно. В любом случае нам потребуется заключение независимого эксперта. На всякий случай.

— Значит, пришло время стряхнуть пыль с моих дипломов, — усмехнулся врач.

Приятели вернулись в пещеру и, не сговариваясь, отправились на кухню варить кофе. Тут же, на кухонном столе, Влад занялся оружием. Застелив его куском чистой ткани, он быстро разобрал все имевшиеся в наличии стволы и занялся чисткой. Глядя, как ловко он разбирает и смазывает стволы, Мишель не удержался и, покачав головой, проворчал:

— Вот уж точно сказано, опыт не пропивается. Неужели вас специально учили с такими древними стволами обращаться? — спросил он, кивая на карабин, с которым разведчик не расставался.

— Нас учат обращаться со всем, что можно использовать как оружие. А уж с таким антиквариатом обращаться сам бог велел. Крутая пушка. По-настоящему крутая. Все современные стволы, по сравнению с ней, ерунда.

— Вот уж точно кому что. Дай военному оружие, и он счастлив, — рассмеялся Мишель.

— Это не просто оружие, приятель. Это легенда, — ответил Влад, поглаживая карабин с откровенным благоговением.

За разговорами разведчик привёл в порядок всё имевшееся в наличии оружие и, зарядив все магазины, с довольным видом выпрямился.

— Порядок.

— Хочешь сказать, что раньше с этими пушками что-то было не так? — с интересом спросил доктор.

— Уверенным в оружии можно быть только тогда, когда сам готовил его к бою, — наставительно ответил Влад.

— Согласен. Это по принципу, хочешь, чтобы всё было сделано правильно, сделай это сам, — усмехнулся Мишель. — Ну что, отправимся отдыхать?

— Пожалуй. Завтра подъём с рассветом.

— Так рано? А зачем?

— Парни начнут работать затемно, чтобы не дать тем подонкам времени на размышление. Спросонок паники больше.

— Это всё понятно. Но зачем нам вскакивать в такую рань? Или ты решил, что, стоя на берегу, сможешь увидеть, что там происходит? Тогда позволь напомнить тебе, что до базы четыреста километров и даже твой имплантант не сможет что-либо зафиксировать на таком расстоянии.

— Чёрт, и верно, — растерянно проворчал Влад, почёсывая в затылке. — Привычка сработала.

— Понимаю. Поэтому предлагаю другой вариант. Встаём как обычно, спокойно завтракаем и отправляемся на берег. Твои парни как раз к тому времени подтащат понтон к берегу.

— Уговорил, пошли спать, — рассмеялся Влад, направляясь к своей койке.

Проснувшись, Влад первым делом кинулся к комплексу связи, но, вспомнив, что сигнала вызова не поступало, отправился умываться. Вызов пришёл, когда он допивал вторую чашку кофе. Выскочив из-за стола, разведчик подхватил чемодан и, вихрем взлетев на карниз, откинул крышку, молниеносно набрав нужные коды. Увидев знакомое лицо, Влад коротко, не здороваясь, спросил:

— Что?

— Понтон едет в вашу сторону, а наши друзья, похоже, зашевелились.

— Народу для захвата хватит? — быстро спросил Влад.

— Смеёшься? Это же не военный объект. Так, штафирки.

— Не расслабляйтесь. Они наверняка вооружены. А зная, что с ними будет в случае ареста, драться они будут насмерть.

— Ну, у меня здесь тоже не птенцы желторотые собрались. Не волнуйся, теперь мы их не упустим. Как только всплывут, шарахнем гранатой, чтобы сразу поняли, кто в доме хозяин, а потом ребята в гости зайдут. Пошалить.

— Я же говорю, тебе лишь бы шарахнуть. Пироманьяк армейский. Только напомни им, чтобы с умом шалили. Нам живые нужны, — снова не удержался Влад.

— Слушай, капитан. Ты меня достал, — вызверился командир группы. — Займись своими делами, а тут мы как-нибудь и сами разберёмся.

— Извини. Сам понимаешь, хуже нет, когда в стороне от дела оказываешься.

— Знаю. До связи, — усмехнулся офицер.

Отключив комплекс, Влад отнёс его обратно в пещеру и, заметив вопросительный взгляд приятеля, сказал:

— Понтоны тащат, на базе зашевелились. Теперь остаётся только ждать.

— Значит, подождём, — улыбнулся Мишель и, сунув за пояс станнер, добавил: — А ты уверен, что нам стволы потребуются?

— Оружия много не бывает, — ответил Влад, убирая за пояс сразу два станнера и закидывая карабин на плечо.

— Может, объяснишь, с кем ты тут воевать собрался? — ехидно поинтересовался Мишель.

— Слушай, профессор, я ведь тебя не учу, как операции делать, вот и не учи меня воевать, — огрызнулся разведчик.

— Понятно. Бывших военных не бывает, — продолжал подначивать его приятель.

— Лучше заткнись. Сейчас не до шуток, — рыкнул в ответ Влад, выходя из пещеры.

Промаявшись от безделья до самого отбоя, Альказ поставил в известность вахтенных офицеров, куда именно и по чьему приглашению направляется, и собрался уже выйти из рубки, когда старший помощник, вдруг сорвавшись с места, ухватил его за локоть и быстро зашипел:

— Командир, вам нельзя ходить туда одному. Это опасно.

— Нет, это не опасно. Не забывай, мы находимся в поиске, и гибель капитана судна сразу отразится на результате дела. Техножрецы кто угодно, но не глупцы. Итог этого поиска для них так же важен, как и для нас, — ответил ксеноброн, осторожно отцепляя когти помощника от своей руки. Если бы не его прочная шкура, без ранения бы не обошлось, так крепко офицер вцепился в него.

— Всё равно я не верю им, — не унимался офицер.

— Я тоже. Не знаю, сколько продлится этот разговор, но после возвращения первым делом зайду сюда, — пообещал Альказ. — И — спасибо.

Последние слова он добавил еле слышно, но офицер отлично расслышал его. Разжав пальцы, он медленно кивнул и, вздохнув, вернулся на своё место. Обведя вахтенных долгим, задумчивым взглядом, Альказ медленно кивнул, выражая им свою признательность, и, развернувшись, вышел в коридор. Дойдя до лифта, он не торопясь нажал на кнопку вызова, продолжая напряжённо размышлять над случившимся.

Об отношении простых ксеносов к техножрецам он догадывался давно, но ему и в голову не приходило, что это может быть не просто неприятие. На поверку это оказалось настоящей ненавистью. Что? Почему? Откуда? Вопросов возникало больше, чем ответов. Сообразив, что так просто эту проблему не разгадать, Альказ встряхнулся и решительно шагнул в лифт. Дверь с тихим шипением закрылась, и кабина стремительно понеслась вниз.

Добравшись до нижней палубы, Альказ свернул в генераторный отсек и, подойдя к тяжёлой двери, приложил ладонь к сканеру замка. Послышался зуммер, шипение, и в динамике сканера раздался тихий голос:

— Входите, ксеноброн. Вас ждут.

Дверь медленно поднялась, и Альказ шагнул в открывшийся проём. Как командир корабля, он мог бывать во всех отсеках линкора и регулярно делал инспекторские обходы. Но сюда, в генераторный зал, он старался заходить как можно реже. Это было царство техножрецов, поэтому, когда встретивший его адепт бесшумно заскользил к дальней стене зала, не удивился. У касты техножрецов было много секретов, и теперь ему предстояло познакомиться с одним из них.

Секция стены бесшумно сдвинулась, открывая длинный, узкий коридор. Не останавливаясь и не оглядываясь на идущего следом Альказа, техножрец быстро нырнул в открывшийся проём. Понимая, что если хочет добраться до места, то должен поторопиться, ксеноброн ускорил шаг, опасливо покосившись на толстую стальную плиту, закрывавшую коридор. Через полсотни шагов техножрец резко остановился и, быстро набрав на клавиатуре замка код, отступил в сторону, жестом приглашая Альказа войти в открывшуюся дверь.

Решив ничему не удивляться, ксеноброн выпрямился во весь рост и решительно шагнул в открывшийся зал. Это был не просто молельный зал, в каком Альказу уже доводилось бывать. Это было нечто среднее между молельней, трапезной и прозекторской. Посреди зала, на возвышении, стоял алтарь странного, серо-чёрного цвета. Но стоило только ксеноброну сдвинуться с места, как алтарь приобрёл аспидно-чёрный, словно бездонный оттенок.

Только теперь Альказ понял, из чего сделан алтарь. Это был редчайший чёрный вейт, камень, который с огромным трудом добывали на самой границе звёздной системы ксеносов. С самого первого раза, когда техножрецы узнали об особенностях этого камня, из него изготавливали только ритуальные принадлежности. Впрочем, ни на что другое он и не годился. Даже современные орудия обработки пасовали перед его прочностью и свойствами. С трудом оторвав взгляд от алтаря, Альказ огляделся и с удивлением принялся рассматривать то, что вначале принял за прозекторскую. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что первое впечатление оказалось верным.

Длинный, узкий стол с желобками кровостока, несколько ёмкостей для удалённых органов и маленький передвижной столик, на котором были разложены стальные хирургические инструменты. Такой набор Альказ видел в доме памяти предков. Это было тем более удивительно, что среди инструментов оказался и каменный нож, судя по цвету, выточенный из всё того же вейта.

Наконец ксеноброн обратил внимание на трапезную и снова был удивлён. Никакого пластика или железа. Вся мебель: широкий, длинный стол на резных ножках, стулья с причудливо выгнутыми спинками — была сделана из дерева. Во главе этого стола и сидел в окружении десятка техножрецов верховный. Заметив, что техножрец с интересом наблюдает за ним, Альказ ответил ему прямым, открытым взглядом и, не дожидаясь приглашения, направился к столу.

— Вы позвали меня, верховный, и я пришёл, — громко сказал он, не делая попыток сесть.

— Ты смелый офицер, ксеноброн. Я потребовал прийти сюда без оружия, и ты сделал это, тем самым отдав себя в наши руки. И даже зная это, ты всё равно пришёл, — с заметным уважением ответил верховный.

— Как я уже говорил, убить меня вы можете и в собственной каюте, — пожал плечами Альказ, которому уже надоело повторять одно и то же. — Вы пригласили меня сюда, чтобы проверить мою смелость?

— Нет. Сегодня ты примешь участие в нашем молении. Тебе оказывается великая честь, которой удостаиваются далеко не все. Но мы решили, что ты достоин такой чести. Присядь. Я расскажу тебе, что здесь будет происходить. Надеюсь, ты не питаешь глупого чувства сострадания к рабам?

— Я равнодушен к ним, — ответил Альказ, усаживаясь на ближайший стул.

В ту ночь всё шло как обычно, когда под утро дежурная смена была поднята на ноги сигналом тревоги. Главный компьютер заливался сиреной, от которой у всех работников станции звенело в ушах и ныли зубы, одновременно пульсируя монитором, на котором светилась одна-единственная надпись:

Это могло означать только одно. Кабель, соединяющий понтоны солнечных батарей, отсоединён или оборван. Станция была построена таким образом, что жилые и рабочие отсеки в случае аварии изолировались от подсобных помещений герметичными люками, после чего автоматически отсоединялись и поднимались на поверхность за счёт положительной плавучести. Компьютер включал подачу сжиженного кислорода в балластные цистерны, где газ, нагреваясь, вытеснял воду, переходя из жидкого состояния в газообразное.

Благодаря этому, подъём на поверхность был некритически опасным. Одновременно с подъёмом та же автоматика постепенно меняла давление в отсеках, позволяя работникам станции избежать кессонной болезни и адаптируя их к выходу на поверхность. Поэтому, получив сигнал опасности, дежурная смена проверила наличие всех работников на местах и, заняв места согласно штатному расписанию, приготовилась к долгому подъёму. Приказ о радиомолчании и запрет на подъём для передачи готовой продукции они теперь выполнить не могли при всём своём желании.

С той минуты, как компьютер подал сигнал тревоги, от них вообще перестало что-то зависеть. Одновременно с экстренной эвакуацией всё тот же компьютер принялся выдавать в эфир сигнал SOS на всех известных в содружествах планет частотах. Это было сделано не случайно. Сама по себе станция могла плавать на поверхности годами, но после отсоединения вспомогательных отсеков еды и воды в ней оставалось ровно на две недели.

Самое неприятное, что вся готовая продукция станции поднималась на поверхность вместе с ней. Отлично зная, что, оказавшись с таким грузом в руках любых властей, они сразу станут заключёнными, работники станции принялись готовиться к срочному сбросу продукции. Но едва в камерах наружного наблюдения мелькнул солнечный свет, как дежурная смена дружно издала стон разочарования. Рядом с поднявшейся из глубины станцией уже кружили два катера на воздушной подушке, полных вооружёнными людьми в одинаковой форме.

Далее раздался взрыв, который просто вынес шлюзовой люк. Теперь, даже очень пожелав, они не могли опуститься обратно. В отсеки станции ворвались люди, и работникам стало не до переживаний. Атаковавшие станцию солдаты с ходу принялись молотить всё подряд пудовыми кулаками, моментально украшая арестованных наручниками и бесцеремонно вышвыривая в шлюз. Там их подхватывала следующая команда бойцов, переправляя на катера.

Ни один из работников станции не успел даже охнуть «мама», как станция была захвачена и взята на буксир. Арестованных загнали в разборную клетку и, заперев, оставили обдумывать свою дальнейшую судьбу. Подтащив плавучую лабораторию к берегу, солдаты вбили в мёрзлую землю несколько якорей и, привязав к ним добычу, начали методичный обыск. К вящей обиде работников станции, каждое движение солдат фиксировалось камерой. Это означало, что ни один адвокат ни за что на свете не сумеет добиться для них хоть какого-то смягчения приговора.

Внимание арестованных привлекла странная пара мужчин, неожиданно появившихся на берегу. Одетые в белые комбинезоны, увешанные оружием, оба являли собой колоритную пару. Особенно один, почти двух метров ростом, с лицом, украшенным жуткими шрамами. Именно к нему и направился офицер, командовавший захватом станции. Мужчины обменялись крепким рукопожатием, и пленники навострили уши.

— Отличная работа, мужики. Недаром почти месяц носом землю рыли, — проговорил пришедший.

— Это только начало работы, — покачал головой командир группы. — Пришлось в срочном порядке вызывать наших ребят с оборудованием для работы под водой. Не хочется часть станции там оставлять. К тому же у планеты какое-то странное шевеление началось. Пара шаттлов болталась туда-сюда, челнок какой-то шугануть пришлось. В общем, я решил подстраховаться и затребовал силовую поддержку.

— Правильно и сделал. Ради того чтобы избавиться от обвинения в терроризме, эти ребята на что угодно пойдут, — одобрительно кивнул мужчина со шрамами.

— Вот и я так подумал. В общем, готовься к долгим и серьёзным разговорам.

— А я-то здесь при чём? — искренне удивился меченый.

— Как это при чём? А кто всё это затеял?

— Так я особистам уже всё рассказал. Так что теперь твоя очередь.

— То, что ты рассказал, было лишь общей беседой. А теперь всё будет под протокол. Что называется, для суда.

— Только этого не хватало. Мало мне проблем тут, так теперь ещё начнут с планеты на планету дёргать.

— Не всё так плохо. Зато планету от этой нечисти избавили. Можешь гордиться, никто не сможет точно сосчитать, сколько жизней ты спас, благодаря своему чутью.

— Мы спасли, приятель. Один я бы не справился.

— Ты сделал главное — учуял гнездо. А уж разорить его — дело техники, — не сдавался офицер.

Не утерпев, старший дежурной группы ухватился руками за прутья решётки и в полный голос окликнул говоривших мужчин:

— Господа, я услышал, что вы говорили о терроризме. Уверяю вас, вы заблуждаетесь. Мы не террористы. Сознаюсь, мы изготавливали незаконную продукцию, но это не для террористов. Это только наркотики.

— Вы уверены? — иронично усмехнулся носитель шрамов. — Думаю, наш специалист очень быстро разберётся, что за порошок вы делали.

— Но это не порошок, — продолжал говорить арестованный. — Это газообразная смесь, которую распыляют в ночных клубах и тому подобных заведениях, чтобы привлекать как можно больше народу. Что-то вроде веселящего газа. Люди танцуют, веселятся, постепенно впадают в эйфорию и потом рвутся попасть в это заведение снова.

— Вы это знаете точно, или вам так сказали? — с интересом спросил второй мужчина.

— Нам так сказали, — растерянно кивнул арестованный.

— Вы химики или просто обслуживающий персонал? — быстро спросил командир группы захвата.

— Обслуга. Процесс полностью автоматизирован. От нас требуется только правильно и вовремя загрузить все составляющие в приёмники, а потом просто складировать готовые контейнеры, — еле слышно ответил арестованный, начиная понимать, что их подставили.

— Вот эти? — спросил офицер, указывая на принесённые бойцами стеклянные тубусы с чем-то зеленовато-бурым внутри.

— Они самые, — кивнул арестованный.

— Ясно. Аккуратнее с этими стекляшками, парни. Расколются, бед не оберёмся, — громко скомандовал офицер и, повернувшись к друзьям, сказал: — Может, чтобы время не тянуть, попробуем сделать анализ этой гадости?

— С удовольствием. Давно уже руки чешутся, — азартно ответил мужчина поменьше и, подхватив один из контейнеров, направился куда-то прочь от берега.

Двое солдат, подчиняясь знаку своего командира, сдвинули висевшие на плечах бластеры под локти и отправились следом за ним.

— Господа, скажите, в руки чьих властей мы попали? — осторожно поинтересовался арестованный.

— Служба безопасности Российской империи, — выпрямившись во весь рост, громко ответил офицер.

Сидевшие в клетке пленники дружно застонали. Мало того что их так откровенно подставили с работой, так ещё они умудрились попасться властям страны, чьи законы считались одними из самых суровых во всей Лиге. Жестче законы были только в странах Халифата. Там правительства вообще не заморачивались гражданскими правами преступников, легко и непринуждённо ставя к стенке всех пойманных на горячем.

Тем временем обыск на станции продолжался. Рядом с местом, где причалила станция, на берег опустился десантный бот, и бойцы принялись переносить всё найденное на борт. По приказу командира, контейнеры аккуратно упаковали в снарядные ящики, переложив полосами мягкой резины, и, опломбировав каждую крышку, унесли на бот. Глядя на эти меры предосторожности, пленники всё больше мрачнели. Тем временем вернувшийся мужчина передал контейнер, который брал с собой, солдатам и, протянув лист с каким-то текстом офицеру, сказал, повернувшись к своему приятелю:

— Не знаю, как ты это понял, но все твои выкладки полностью подтвердились. Это токсин нервно-паралитического действия. Из той же серии, что тот, которым отравили тебя. Благо мне было с чем сравнить. Мерзкая штука. В закрытом помещении в сто кубических метров сто грамм этой дряни способны уничтожить человека за пару минут. Даже не знаю, как тебе удалось выжить.

— Случайно, — угрюмо отозвался человек со шрамом.

Быстро пробежав глазами полученный документ, офицер удивлённо покосился на принёсшего его мужчину и, повернувшись к пленным, громко сказал:

— Поздравляю, господа. С этой минуты вы все становитесь пособниками террористов, подозреваемыми в совершении особо тяжкого преступления. В изъятых у вас контейнерах содержится токсин, который использовался в террористическом акте на Ново-Московске.

— Можно взглянуть на результат анализа? — упавшим голосом спросил говорливый пленник.

— Читайте, — холодно усмехнулся офицер, разворачивая документ, но не давая его пленному в руки. — Нижнюю часть можете не смотреть. Там треть листа занимают регалии нашего приятеля. А вот середина очень для вас занимательна.

Быстро пробежав глазами по строчкам печатного текста, арестованный заметно побледнел и, оглянувшись на сослуживцев, тихо сказал:

— Это все правда. Мы пропали.

— Это точно, — хищно оскалился мужчина со шрамом.

— Выход у вас только один, — добавил офицер, аккуратно убирая документ. — У вас есть только один способ избежать пожизненного заключения. Активно помогать нам в расследовании этого дела.

— Каким образом? Ведь мы всего-навсего обслуга.

— Подробно и очень точно описать всех, кто вас нанимал на работу, привозил составляющие для токсина, забирал готовую продукцию. Ну и тому подобные факты. Но учтите, вздумаете играть или скрывать информацию, получите по полной программе.

— Мы будем сотрудничать, — истово пообещал арестованный, закивав так, что захрустели шейные позвонки.

В голосе его прозвучало столько надежды, что стоявшие рядом с клеткой мужчины удивлённо переглянулись. Солдаты уже закончили потрошить станцию, когда из бота выскочил пилот и, подбежав к офицеру, скороговоркой доложил:

— Господин капитан. Получен сигнал с эсминца. Он атакован неизвестными судами. Нам предписано оставаться на поверхности до особого распоряжения.

— Повреждения у эсминца серьёзные?

— Судя по всему, нет. Канониры успели отреагировать. Два корабля из трёх появившихся повреждены. Завязалась дуэль. Потому нам и приказали не подниматься.

— Ясно. Что известно о подкреплении?

— Ждут с минуты на минуту.

— Хорошо. Остаётся только ждать, — мрачно кивнул офицер.

Из гиперпространства три корабля вынырнули в расчётной точке и, с ходу окутавшись жарким маревом силового поля, дружно вздрогнули от выстреливших залпом орудий. По приказу Джека, канониры лупили в белый свет как в копеечку. Их соглашение не подразумевало устраивать настоящую войну и кровавые баталии с имперским эсминцем. Их наняли устроить шумную заварушку и отвлечь внимание от планеты.

После залпа ордер дружно развернулся веером, отключая поле и разгоняясь для нового прыжка. В этот момент русские канониры, обретя ясность мысли после такого наглого нападения, взялись за дело. Благо им было чем ответить и за что воевать. Как потом оказалось, канонирам Джека повезло — или не повезло, как посмотреть. Первым же залпом своих орудий они разнесли в пыль грузовой шаттл, в этот момент сошедший с орбиты и уходивший на разгон.

Это везение наёмников можно было с полным правом расценивать как пиратский налёт, что требовало немедленного вмешательства любых силовых структур, оказавшихся в зоне нападения. Не стоит упоминать, что, находясь на дальней орбите, экипаж эсминца вёл постоянную видеосъёмку всего, что происходило рядом с планетой. И естественно, это эффектное появление наёмников, вместе с гибелью шаттла, было тщательно записано.

Натасканные на любые возможные условия боя имперские канониры навели орудия эсминца в рекордные сроки, и едва только в рубке отзвучали громкие ответы:

— К бою готов, — как по всему отсеку управления огнём раздалась команда:

— Огонь!

На наведение орудий у канониров ушло пятнадцать целых и три десятых секунды, против положенных семнадцати секунд. Настоящий рекорд. Прозвучавшая команда с ходу всё объяснила опытным бойцам. Это была настоящая война. Эсминец вздрогнул, и два корабля из трёх резко потеряли ход. Третий ещё не успел отключить силовое поле, и его просто сбило с траектории полёта. Но этого хватило, чтобы команде пирата пришлось начать разгон заново.

Но к удивлению командира эсминца, уцелевший корабль не начал разгон, а вместо этого зашёл на разворот. Подбитые корабли, потеряв ход, пытались уйти от обстрела, запустив маневровые двигатели. Из пробитых отсеков струями вырывался кислород, моментально превращаясь в кристаллическое облако пара. Командир эсминца уже готов был отдать приказ абордажной команде, когда из подпространства вынырнули ещё три русских корабля.

Вот теперь у пиратов не осталось ни единого шанса. Появившиеся корабли вступили в бой, даже не соизволив выяснить, что происходит и с кем они воюют. Сработала система распознавания свой-чужой. Имперские корабли попросту принялись колотить всё подряд, что не отвечало на их запросы. В итоге, после двух объединённых залпов от третьего корабля остались одни обломки, а оба подбитых судна подали сигнал о сдаче.

Абордажники и призовая команда вихрем пронеслись по палубам подбитых кораблей, после чего всех пленных перевели на борт дежурившего у планеты эсминца. Командир корабля, капитан второго ранга Усольцев, мрачно оглядел стоящих перед ним людей и, вздохнув, спросил:

— Итак, господа, кто из вас готов отвечать на мои вопросы?

— На какие именно? — устало уточнил один из пиратов, глядя на него из-под кое-как наложенной на голову повязки.

— На все, которые я задам, — жёстко ответил Усольцев.

— Спрашивайте. Чего уж теперь, — пожал плечами пират.

— Что вы за команда, где базировались и почему решили напасть на нас?

— Это один вопрос или сразу три? — иронично уточнил пират.

— Господин капитан, позвольте, я ему малость пальцы прикладом прищемлю, чтобы по делу рот открывал, — невозмутимо произнес один из солдат.

— Мысль, безусловно, заманчивая, а главное, действенная, — кивнул Усольцев. — Будем надеяться, что обойдётся без крайних мер. Люди они вроде неглупые, и даже с чувством юмора.

— Что вы за люди такие, военные? Чуть чего, сразу прикладом. Даже шуток не понимаете, — криво усмехнулся пират.

— Мы шутки понимаем в своём кругу. А с пиратами у нас разговор короткий. Так что, если есть желание пошутить, то придержи его до лучших времён.

— А в нашем положении только и осталось, что шутить, — вздохнул пират.

— Зачем вы напали? — повторил Усольцев свой вопрос.

— Затем, что нам за это заплатили. Мы не пираты. Мы наёмники. Корпорация наняла нас, чтобы мы устроили на орбите шумиху и отвлекли внимание от того, что находится на поверхности.

— От чего именно? — насторожился Усольцев.

— Понятия не имею. Нам этого не сказали. Да нам и неинтересно. Это дела нанимателя. Наше дело — стрелять, а не воровать, — пожал плечами наёмник.

— И что потом?

— Потом вернуться и получить наши деньги.

— Вот так просто? Не верю, — покачал головой Усольцев.

— Мы — дымовая завеса. И пока вы тут на нас отвлекаетесь, с поверхности забирают что-то очень для корпорации важное. Это всё, что я знаю.

— Ничего они не забирают, — усмехнулся капитан второго ранга.

— Как это? Почему? — не понял наёмник.

— А мы уже всё забрали. Господа из корпорации слишком долго думали. А пока они думали, мы действовали. Так что их подводная станция уже поднята на поверхность и вскрыта, как консервная банка. Мы задержали их корабль для досмотра и заставили сесть на планету в присутствии нашего патруля. Так что сброс челнока им пришлось отменить. Тут ведь тоже не дураки сидят.

— Да уж, в этом я уже успел убедиться, — снова усмехнулся наёмник. — Что с нами будет?

— Трудный вопрос, — помолчав, ответил Усольцев.

— Нас расстреляют или отправят под суд?

— Всё зависит от вашего поведения. Я бы предпочёл суд, но, если вы вдруг начнёте создавать мне проблемы, заставлю прогуляться по доске, — ответил Усольцев.

— Да какие теперь от нас проблемы? Почти вся корабельная команда перебита, те, кто перед вами, абордажная команда, которая в жилых отсеках отсиживалась. Не было у нас команды атаковать вас. Потому мы и выжили, — вздохнул наёмник. — Так что нам нет смысла даже пытаться захватить ваш корабль. Управлять им некому. Да и ребятки у вас тут непростые. Судя по ухваткам, спецназ?

— Хуже. «Медведи», — усмехнулся в ответ Усольцев.

— Врёте. А где же тогда медвежьи головы? Все знают, что они на всей своей форме этот знак носят, — не поверил ему наёмник.

— Скафандры новые получили, вот и не успели ещё нарисовать. Вот когда из доспехов вылезут, сами увидите, — ответил Усольцев с заметной растерянностью в голосе. Такой реакции на это известие он не ожидал.

— Сюда глянь, болезный, — пробасил сержант, командовавший конвоем.

Оглянувшись, наёмник с интересом покосился на берет, лежащий на широкой, как лопата, ладони бойца. Слева от кокарды был пришит шеврон с изображением оскаленной медвежьей головы.

— Всё. Верю, — кивнул наёмник со странной интонацией в голосе. — Знаете, парни. Всегда мечтал повидать вас в деле, вот и сбылась мечта идиота.

— За что боролись… — усмехнулся сержант.

— Странный вы заказ взяли, — задумчиво протянул Усольцев.

— А у нас других и не бывает. Беда в том, что привычка сработала. Корпорация нас уже не в первый раз нанимает, вот мы и не стали долго раздумывать. Да и с работой всё тяжелее становится. Независимые планеты угомонились, серьёзных дел почти не бывает, вот и вцепились в жирный заказ.

— Сможешь доказать, что не занимался пиратством? — неожиданно спросил Усольцев.

— Во всяком случае, в нападении на мирные корабли нас никто не обвинит. Не наш профиль.

— А уничтоженный шаттл?

— Ошибка. Его тут вообще не должно было быть. Корпорация отлично знала, зачем нанимала нас, и должна была придержать несколько рейсов. Грузовики-то на планету только их ходят.

— Логично. Вот это в суде и доказывай. Получите лет по десять, но живы будете, — ответил Усольцев. — Но ещё раз повторяю. Вздумаете дурить, пощады не будет.

— Я же сказал, кэп, не будет ничего. Глупо это. Не в нашем положении гонор показывать, — скривился наёмник.

— Это точно, — улыбнулся Усольцев.

Пленных подняли и вывели из каюты, где происходил допрос. Развернувшись, Усольцев с улыбкой посмотрел на офицеров так вовремя появившихся кораблей и, чуть пожав плечами, сказал:

— Вот уж точно, ни за какие коврижки не поменялся бы местами с нашими безопасниками.

— Да уж, ребятам будет над чем головы поломать, — кивнул в ответ сослуживец и однокашник, капитан первого ранга Мавсисян.

— А как вы-то здесь оказались, Армен? — спросил Усольцев, жестом приглашая старых друзей в кают-компанию.

— Шли с патрулирования из пояса Стального Льва. Получили приказ в срочном порядке прыгать сюда. Выскакиваем из подпространства, а ты тут в одну физиономию веселишься. Даже друзей ждать не стал, — укоризненно протянул офицер.

— Да я бы с удовольствием подождал, да только гости попались уж очень торопливые. Всё сбежать в самый разгар веселья норовили, — в тон ему ответил Усольцев.

Дружно рассмеявшись, друзья отправились обсуждать дела. Не имея общей картины происходящего, они вынуждены были строить догадки на основании имеющихся данных. О том, что на планете есть человек из разведки, знал только Усольцев, но делиться своими знаниями он не имел права. Именно такие инструкции он получил от офицеров из группы имперской безопасности и теперь вынужден был старательно исполнять приказ.

Сигнал о возможности возвращения поступил с орбиты через четыре часа. Изнывавшие от скуки бойцы разбрелись по всему берегу, громко переговариваясь и обмениваясь солёными шутками. Глядя на их веселье, Влад не удержался и, тяжело вздохнув, поднял глаза к небу. Стоявший рядом с ним Мишель, сообразив, о чём думает разведчик, хлопнул его по плечу и тихо сказал:

— Мечтаешь туда вернуться?

— Это было бы здорово. Но кто меня возьмёт? Я уже списан, — грустно улыбнулся Влад.

— Но ведь теперь ты здоров и снова можешь служить? — не унимался врач. — Это любая комиссия подтвердит.

— Да, но как я объясню своё выздоровление? Знаешь, в чём заключается парадокс ситуации? Вылечив, ты привязал меня к этой планете. Я не могу вернуться, не рассказав службе внутренней безопасности всей правды. Врать и изворачиваться нет смысла. Всё равно узнают. Есть у них для этого нужные способы.

— Это какие же? Ты же сам говорил, что у тебя стоит блокировка от любого стороннего вмешательства в твоё сознание, — с интересом спросил Мишель.

— Я же говорю, у них есть способы. Так что выбор у меня небольшой. Или остаться здесь и молчать, или вернуться, выдав тебя с головой.

— И что ты выберешь? — спросил доктор.

— Молчание. Я не хочу создавать тебе проблемы. Их тут и так хватает.

— Не грусти, приятель. Думаю, у нас тут скоро будет не менее интересно. И очень скоро.

— Ну, в этом можешь не сомневаться. И будь готов к тому, что тебя выдернут на судебные слушания.

— Если будут судить корпорацию, то я с удовольствием поеду. Утопить их поглубже.

— Не будьте таким кровожадным, доктор. Вам это не идёт, — усмехнулся Влад.

— Я врач, хирург, и от вида крови не теряю аппетит. Особенно если это вид крови моих врагов.

— Вот уж не думал, что человек самой мирной профессии может быть таким.

— Каким таким?

— Отчаянным, злым. Странно.

— Ничего странного, особенно если вспомнить, что вытворяли здесь наёмники корпорации.

— Ты прав, — помолчав, кивнул Влад, вспомнивший шкатулку, полную пуль, вынутых из тел родственников Дженни.

Выскочивший из бота пилот прервал их беседу, во всю свою лужёную глотку заорав:

— Капитан, получено добро на возвращение. Грузимся.

— Чего ты орёшь, как ишак отвязанный? — рявкнул в ответ командир группы захвата, разворачиваясь к нему всем телом.

— Так ведь вернуться разрешили, — растерялся от такой отповеди пилот.

— Не спеши, а то успеешь. Когда ещё доведётся вот так спокойно на берегу моря посидеть, — вздохнул офицер и, поднявшись, скомандовал общий сбор.

Вскоре бойцы, пленники и всё добытое на станции было на борту бота. Оглянувшись на Влада, капитан задумчиво почесал переносицу и, кивая на машину, спросил:

— Поднимешься с нами или будешь инквизиторов тут дожидаться?

— Тут дождусь. Я теперь пенсионер, так что там только под ногами путаться буду, — усмехнулся в ответ Влад.

— Ну, как знаешь. Тогда жди гостей, — кивнул офицер и, отдав честь, скрылся в проёме люка.

Друзья быстро отступили подальше от машины, наблюдая, как грозная техника легко взмывает в бездонную голубизну неба.

— Чем теперь займёмся? — с интересом спросил Мишель.

— Нам нужно Рика в посёлок отвезти. Сколько можно его на снотворном держать?

— Ничего с ним не будет. Моё снотворное на основе местных трав, так что выспится как следует, а, очнувшись, снова будет делать всем гадости.

— Думаю, теперь ему будет не до этого, — усмехнулся в ответ Влад, вспомнив собственные мучения.

— Ну тогда пошли собираться в дорогу. Нам до посёлка почти трое суток добираться, — усмехнулся Мишель, хлопнув приятеля по плечу.

Отойдя от берега, Влад не удержался и, оглянувшись вслед улетевшему боту, снова вздохнул. Потом, взяв себя в руки, он встряхнулся, словно огромный пёс, и, развернувшись, зашагал следом за врачом. В том, что ему не позволят вернуться, разведчик не сомневался. А самое главное, он и сам не знал, хочет ли теперь вернуться. И дело здесь было не в обиде на командование и власти. Скорее, он впервые за всю свою жизнь ощутил, что такое иметь семью. Близких, которые беспокоятся о нём и нуждаются в его защите.

Окончательно запутавшись в мыслях и чувствах, Влад снова встряхнулся и, войдя в пещеру, громко потребовал:

— Показывай, что делать?

— Просто постой спокойно в сторонке. И главное, ничего не трогай, — быстро ответил Мишель.

— С чего это вдруг? — не понял Влад.

— Здесь всё слишком хрупкое для твоих рук. Ещё испортишь мне оборудование, что я тогда делать буду? — ответил доктор, пряча улыбку в уголках губ.

Сообразив, что его подначивают, Влад усмехнулся и, покачав головой, ответил:

— Вот дождёшься, что я тебя за такие шутки однажды головой в ближайшую лужу макну.

— Хамло армейское. Вот и делай им после этого добро, — не остался в долгу Мишель, попутно быстро отключая приборы и накрывая их кусками пластика.

Убедившись, что всё приведено в порядок, он отключил систему жизнеобеспечения, которая контролировала состояние спокойно спавшего Рика, и, переключив её на автономное питание, повернулся к разведчику:

— Берись за ту сторону, и потащили его к машине.

— Она же на колёсиках, — не понял команды Влад.

— А я и не говорил нести. Кати, а я присмотрю за приборами. Это же не больница. Тут полы никто не полировал.

— Понятно, — кивнул разведчик, берясь за ручки.

— Да что с тобой такое, приятель? Ты на себя самого не похож, — не удержался Мишель.

— Не знаю, — ответил Влад, резко остановившись. — Наверное, я только сейчас понял, что перестал быть частью чего-то большого, нужного. Теперь я — только я, и ничего больше. Просто человек, которому придётся жить на этой планете до скончания века. Ни офицер, ни разведчик. Просто человек. Пенсионер, у которого ничего кроме грошовой пенсии и никому не нужных навыков. Отработанный материал.

— Ого! Похоже, у кого-то начинается депрессия на фоне выхода в отставку, — удивлённо проворчал Мишель. — Значит, так: грузим это в машину, выезжаем и попутно поговорим. Думаю, я смогу тебя убедить, что жизнь не закончилась.

— Самонадеянное заявление, — грустно усмехнулся разведчик.

— Скажу тебе больше, теперь твоя жизнь только начинается. Поверь, нам тут будет чем заняться. Особенно теперь.

— Может, и так, — подумав, кивнул Влад.

Приятели погрузили носилки с телом Рика в снегоход и, пристроив систему жизнеобеспечения покрепче, расселись по местам. Влад запустил двигатель машины и, ткнув пальцем себе через плечо, спросил, включая передачу:

— С этим парнем точно всё в порядке?

— Всё даже лучше, чем можно было ожидать в таких условиях.

— О как?! Ну тогда поехали, — усмехнулся Влад, выводя машину из грота, служившего ей гаражом.

Обратный путь, как и всегда, оказался короче. Никто и никогда не мог сказать, почему так бывает и, возвращаясь туда, откуда пришёл, человек приходит быстрее. Так было и теперь. До пещеры Мишеля, откуда они стартовали, друзья добрались чуть больше чем за двое суток. Но врач, то и дело оборачивавшийся на систему диагностики, велел Владу гнать машину прямо к посёлку. Удивлённо покосившись на него, разведчик пожал плечами и, проскочив мимо знакомой скалы, спросил:

— Торопишься от него избавиться?

— А какой смысл тянуть? Он сейчас на снотворном, но вполне может и проснуться. Не хочу открывать ему свои тайны.

— Тоже верно, — кивнул Влад. — Приятно видеть знакомую дорогу и обжитые места?

— На нашей планете понятие дорог не более чем условность. Здесь все ездят, помня одно простое правило, что кратчайшее расстояние между двумя точками — это прямая. Конечно, если там нет непреодолимых препятствий в виде леса или скал. Я тебе потом карту распечатаю, чтобы знал, где посёлки расположены, а то заблудишься в одиночку. А по поводу обжитых мест, так тут всё ещё проще. Я так давно живу отшельником, что они начали пугать меня.

— Шутишь? — растерялся Влад.

— Я серьёзен, как сердечный приступ. Меня и вправду пугают большие поселения. Как это ни смешно, но я в них теряюсь, — смущённо признался Мишель.

— А как же годы обучения на самых густонаселённых планетах Лиги?

— Вспомнил. Когда это было. И если быть до конца откровенным, мне и тогда не по себе было. Что поделать, если я привык к бескрайним просторам и редкому появлению соседей? Знаешь, в кампусе, ещё во времена студенчества, я вдруг понял, что задыхаюсь от тесноты и шума. Дело чуть до нервной астмы не дошло.

— И как же ты от этого избавился?

— Регулярно напоминал себе, что однажды вернусь сюда.

— Тяжело было?

— Очень.

— Хороший совет, но, боюсь, мне он не поможет, — вздохнул Влад.

— Ты опять за своё? Сколько раз тебе повторять, что ничего ещё не кончилось, а наоборот, всё только начинается. Твой выход в отставку — это начало нового этапа жизни. А самое главное, что теперь ты принадлежишь сам себе. Только себе и никому больше. Запомни. Ты перестал быть простым винтиком в огромной государственной машине и стал человеком, личностью.

— А разве раньше я не был личностью? — с интересом спросил Влад.

— Был. Но одновременно с этим ты был частью машины. Ты не жил. Ты служил, исполнял приказы. А теперь вся твоя жизнь принадлежит тебе, и можешь делать только то, что захочешь сам.

— Знать бы ещё, чего именно я хочу, — растерянно улыбнулся Влад.

— Ты говорил, что всегда мечтал иметь семью. Так в чём проблема? Вроде вы с Линой хорошо поладили. Или она тебе не нравится?

— Ты за кого меня принимаешь? Не с моей рожей в Казановы записываться. Да и не в моём возрасте.

— Кому бы говорить про возраст, мальчишка, — фыркнул Мишель.

— Вот, кстати. А Лина твою микстуру тоже пробовала?

— Это врачебная тайна, но, учитывая обстоятельства, скажу. Да, она её пробовала.

— И сколько же ей лет? — осторожно поинтересовался Влад.

— Не поверишь, всего лишь сорок.

— Выходит, она теперь запросто доживёт до ста двадцати?

— И даже больше, если найдётся человек, способный обеспечить ей приличные условия жизни. Работа её измучила. Тяжело вдове в одиночку ребёнка поднимать. Особенно в наших условиях. А если будешь себя хорошо вести, то и тебе немножко налью, — добавил Мишель, пряча усмешку в уголках губ.

— Знаю, что тяжело ей. Потому и спрашиваю, — нехотя признался Влад.

— Так чего ты теряешься? Она тебе нравится, ты ей тоже. Всё уже сложилось. Так какого чёрта тебе ещё нужно? — возмущённо всплеснул руками Мишель.

— Вот уж чего-чего, а чёрта мне точно не нужно, — рассмеялся Влад. — Сложно всё это. Ты пойми, коновал, я ведь просто не знаю, что такое семейная жизнь. Не понимаю, как всё это получается.

— Думаешь, это хоть кто-то понимает? — иронично усмехнулся врач. — Каждый выстраивает свои отношения, как умеет. Как понимает.

— В том-то и дело, что вы все хоть как-то это понимаете, а я и понятия не имею, что это такое. Ну не буду же я с женой строевыми командами разговаривать.

— Да уж, строевыми не стоит. Думаю, самый лучший в твоём случае вариант — это рассказать всё Лине и позволить ей самой выстраивать ваши отношения. А ты просто плыви по течению. Женщина она умная, горя хлебнула немало, так что постарается сделать всё так, чтобы вам обоим хорошо было. По большому счёту от тебя не так много и требуется. Обеспечивать семью, делать обычную мужскую работу и присматривать за её парнишкой, чтобы не лез, куда не нужно.

— И чем я, по-твоему, могу семью обеспечить? Что я умею?

— Не глупи. Тебе же Дженни карабин мужа отдала. Вот и пользуйся.

— Я думал, это только на то время, пока я у неё живу.

— Нет. Законы у нас простые. Тебе же Санни объясняла. Взял вещь попользоваться, заплати за нее, чем можешь. Ты по крупному зверю мастер, так и плати девочкам мясом. А если вспомнить, что у тебя ещё несколько снегоходов по континенту бегают, так ты по нашим меркам вообще богач.

— А ведь верно. Я про те снегоходы и забыл совсем с этой чехардой.

— А вообще, если какие-то вопросы возникнут, к Дженни иди. Она в посёлке что-то вроде мирового судьи. Всегда так было. Да и вообще она женщина умная, всегда найдёт что посоветовать.

— Учту, — кивнул Влад, уверенно направляя машину к посёлку.

В Предпортовый они въехали поздно ночью. Следуя командам Мишеля, Влад подогнал снегоход к заметённому по самую крышу дому, и друзья принялись выгружать Рика. Внеся спящее тело в давно уже выстывший дом, они затопили печь, и Мишель, полностью отключив систему жизнеобеспечения, сделал приятелю знак уходить. Осторожно притворив за собой дверь, они уселись в машину и, недолго думая, отправились к дому Дженни.

Гостей явно не ждали, но это не помешало женщинам забыть о сне и дружно кинуться на шею родственнику. Все попытки мужчин обойтись без громкого оповещения свелись к нулю. Шума и визга было больше, чем нужно, и главным источником этого безобразия была, естественно, Санни. Девчонка, нисколько не стесняясь собственной наготы, вылетела в общую комнату и, повиснув на шее дяди, завопила:

— Живой, здоровый. Бабушка, он вернулся.

— Задушишь, ненормальная, — прохрипел Мишель, обнимая девочку.

— Оденься, коза, — фыркнула Дженни, звонко приложившись к её ягодице.

При этом сама она вышла, накинув на плечи только широкую шаль. В жарко протопленном доме женщины спали в одних трусах.

Отступив в сторону, Влад со смесью грусти и интереса наблюдал за этой сценой, пытаясь понять, что движет этими людьми. Наконец, отлепившись от дяди, Санни вернулась в свою комнату, а Дженни, улыбнувшись Владу, принялась хлопотать у плиты. Выставив на стол кучу всякой снеди, она широким жестом пригласила всех за стол и, выйдя в комнату внучки, что-то быстро ей проговорила. Звонко расхохотавшись, рыжая бестия вихрем выскочила из комнаты, уже полностью одетая, и, выскочив за дверь, куда-то унеслась.

Покорно усевшись за стол, мужчины принялись уписывать стряпню за обе щеки. Дорвавшись до свежих булочек, Влад уминал их одну за одной, мечтая не лопнуть и не имея сил остановиться. С улыбкой глядя на него, Дженни не удержалась и осторожно спросила:

— А чего к Лине не пошёл?

— Утром собирался. Там ребёнок маленький, будить не хотел, — смущённо пожал плечами Влад.

Кивнув, Дженни налила ему ещё чаю и, присев за стол, вопросительно посмотрела на Мишеля. Понимая, что пришло время подробно всё ей рассказать, доктор отодвинул чашку, но Влад опередил его, задав свой вопрос:

— Почему вы вернулись сюда, не дожидаясь нашего разрешения?

— Я приезжала ночью в посёлок и узнала, что Рик пропал. Значит, главная опасность ликвидирована. К тому же куратор со своими прихвостнями из космопорта и носа не высовывают, словно их кто-то сильно напугал. В общем, мы с девочкой подумали и решили вернуться. В конце концов, это наш дом, и оружия у нас теперь хватит, чтобы от целой роты наёмников отбиться.

Вспомнив, сколько стволов он оставил в потайном проходе, Влад облегчённо кивнул и, не удержавшись, проворчал:

— Вот потому вы всегда и проигрывали схватки с корпорацией. Дисциплины вам не хватает. Каждый делает то, что сам решил.

— Не ворчи. Обошлось, и ладно, — отмахнулся Мишель, с улыбкой наблюдая за приятелем.

— А у вас-то как? — в свою очередь спросила Дженни.

Ответить Мишель не успел. Дверь с треском распахнулась, и в комнату ввалились Санни и Лина. Пытавшийся в этот момент отпить чаю Влад от неожиданности поперхнулся и, облившись кипятком, закашлялся. Радостная улыбка на лице Лины моментально сменилась выражением озабоченности, и женщина одним стремительным движением оказалась рядом с ним, опускаясь на колени и пытаясь придержать мужчину. Одновременно с этим она принялась искать знакомую склянку с лекарством.

— Не надо. Всё в порядке, — выдохнул Влад, приходя в себя.

— Как не надо? — не поняла женщина. Глядя на неё, насторожилась и Дженни.

— Расскажи им сам, — попросил Влад, бросая на приятеля умоляющий взгляд. У самого разведчика не хватало духу признаться в содеянном доктором.

— Так сложилось, что я сумел найти на нашей планете донора для нашего друга. Там, на побережье, я провёл операцию, и теперь он не умрёт. У Влада новые лёгкие.

— Как это? А кто донор?

Вопросы сыпались из женщин как из рога изобилия. Понимая, что должен всё объяснить, Мишель поднял руку и, дождавшись тишины, продолжил:

— Я лечил почти всех живущих на этой планете, и на каждого, кто хоть раз обращался ко мне, у меня составлена подробная медицинская карта. Помнишь, Дженни, как однажды, давно, ты привезла ко мне Дурного Рика? Он тогда только появился на планете.

— Конечно, помню. Снежная слепота, — кивнула Дженни, настороженно ловя каждое его слово.

— Именно тогда и составил его карту. Так сложилось, что Рик оказался идеальным донором для Влада. Такие совпадения очень редки, и именно поэтому я решился провести операцию. И когда он появился на побережье, я решил использовать этот шанс.

— Хочешь сказать, что теперь Влад дышит лёгкими этого урода? — возмутилась Санни.

— Захлопни клюв, ворона. Каркаешь непонятно чего, — резко осадила её бабушка. — Своими он лёгкими дышит. Поняла? Своими.

— И где теперь Рик? — осведомилась Лина.

— В своём доме. Только теперь у него серьёзная проблема с дыханием, — чуть улыбнувшись, ответил Мишель.

— Жаль, — вздохнула Лина.

— Чего именно тебе жаль? — осторожно уточнил Влад.

— Жаль, что он ещё жив.

— Думаю, это ненадолго, — помолчав, усмехнулся разведчик.

— Всё равно нужно было избавиться от него, — упрямо тряхнула головой женщина.

— Он сделал тебе что-то? — моментально вскинулся Влад.

Помолчав, Лина нехотя рассказала мужчинам всё, что с ней случилось, пока их не было. В том числе и о том, как он обошёлся с ней у дома Дженни. Мрачно переглянувшись, они начали подниматься из-за стола, когда Дженни вдруг решительно сказала:

— Не надо. Он и так наказан. Не пачкайте руки об эту мразь.

Подчиняясь неожиданной силе, прозвучавшей в голосе женщины, они молча уселись обратно. Задумчиво смотревшая на родственника Дженни накрыла ладонью руку Мишеля и, вздохнув, тихо сказала:

— Не знаю, что из всего этого получится, но я на твоей стороне. Думаю, ты поступил правильно. Ему нужно было помочь. Только не знаю, как ты будешь с этим жить.

— Как-нибудь проживу, — усмехнулся врач. — Поймите вы наконец. Я не играл в Бога и не пытался никого облагодетельствовать. Я просто сделал то, что считал нужным, правильным. И ещё мне почему-то кажется, что он нам нужен намного больше, чем Дурной Рик.

— Мне тоже, — помолчав, кивнула Дженни.

— И как прикажете это понимать? — насторожился Влад.

— Если бы мы сами знали, — усмехнулся Мишель.

— Понимаешь, на нас с ним иногда находит. Это что-то сродни наитию. Можно сказать, озарение. Мы и сами не понимаем, откуда что берётся, но давно уже привыкли доверять своим инстинктам. И в этот раз наши инстинкты говорят, что твоё появление здесь не случайно. Что ты можешь сделать то, чего мы сами не сделаем, — медленно, почти по слогам произнесла Дженни.

— Не уверен, что понял вас, но сам привык доверять интуиции, так что примем это как самый веский аргумент, — ответил Влад, растерянно почёсывая в затылке.

— Мы и сами далеко не всё понимаем, — улыбнулась в ответ Дженни.

— Ну и чёрт с ним. Давайте отдыхать, — усмехнулся Влад и, поднявшись, повернулся к Лине: — Дома чай есть, или опять в факторию ехать надо?

— Всё там есть. Тебя только не хватает, — всхлипнула женщина, прижимаясь к нему всем телом.

Рассказанное верховным техножрецом оказалось для Альказа неожиданным, но не чем-то из ряда вон выходящим. Внимательно выслушав всё, в чём ему предстояло принять участие, ксеноброн кивнул и, чуть пожав плечами, спросил:

— Вы и вправду считаете, что духу корабля нужна такая жертва?

— Ты сомневаешься в наших познаниях? — удивился верховный.

— Я этого не говорил. Просто мне непонятен механизм вашего общения, а значит, непонятны и действия, — осторожно ответил Альказ.

— Незнание порождает неверие, — кивнул техножрец. — Но тебе я могу сказать. Дух линкора действительно нуждается в жертве. Разве ты не заметил, что все органы управления корабля работают, как новые?

— Заметил, и очень удивился этому. Но я решил, что это скорее ваша заслуга как механиков, а не как жрецов.

— Эти понятия неразделимы. Тебе неизвестна механика обеспечения корабля энергией, и потому ты не можешь поверить, что это судно — живое существо. Оно чувствует, думает и даже питается. Именно поэтому мы до сих пор не решались перейти на корабли, отобранные у мягкотелых. Хотя, должен признать, что попытки использовать их ведутся уже давно. На Бельсаре, в нашей опытной лаборатории, вот уже семь стандартных лет существует эскадра малых кораблей, которыми управляют ксеносы.

— Тогда почему вы не стали снимать с них средства связи? — перебил его Альказ.

— Я уже объяснял тебе. Нам нужны не просто передатчики. Нам нужны передатчики и настроенные на них ретрансляторы, — фыркнул верховный, жестом удерживая на месте молодого жреца, дернувшегося было к ксеноброну.

Судя по его реакции, подобное непочтительное поведение должно было караться самым жёстким способом. Сообразив, что своими вопросами может спровоцировать драку, Альказ подобрался и незаметно оглянулся. Увиденное ему очень не понравилось. Трое послушников стояли за его стулом, в пяти шагах, сжимая в когтистых лапах абордажные сабли.

— Это почётный караул или конвойная команда? — как можно небрежнее спросил ксеноброн, тыча когтем в замершую троицу.

— Это наша охрана на тот случай, если ты вдруг вздумаешь впасть в боевую ярость, — ответил верховный очень серьёзно. — Мы не глупцы и отлично понимаем, что противостоять в открытой схватке боевому офицеру, впавшему в ярость, не можем. К сожалению, наши генные инженеры были вынуждены сделать выбор в пользу развития мыслительной деятельности, ущемляя тем самым мышечную мощь. И это ещё одна тайна, которую я вынужден тебе открыть.

— Можете отослать их. Я не собираюсь яриться и лезть в драку. То, что вы рассказываете, намного важнее. У меня есть задача, которую я должен решить любой ценой. И пока решения этого вопроса я не вижу, — нехотя признался Альказ.

— Твоя выдержанность и стремление размышлять делают тебе честь, — одобрительно кивнул верховный, жестом отпуская послушников.

— Когда начнётся моление? — спросил Альказ, почтительно поклонившись в ответ на похвалу.

— Как только приготовят жертву. Один из рабов требует замены. Он и станет жертвой, отдав свой последний вздох духу корабля.

— А разве этого не слишком мало для духа такого мощного судна? — осторожно спросил Альказ после недолгого молчания.

— Это хороший вопрос. Я рад, что ты готов поверить нам и встать в наши ряды.

— Я никогда не отрицал наличие духов кораблей. Более того, я знаю, что они существуют. Но я не знал, как правильно с ними обращаться. Ведь раньше всем этим занимались вы.

— Всему своё время, — вздохнул верховный, оглядываясь на вошедшего послушника.

Подойдя к верховному техножрецу, послушник что-то быстро прошептал ему в самое ушное отверстие, и тот, подумав, так же тихо что-то ответил. Дождавшись, когда послушник отойдёт, верховный задумчиво посмотрел на ксеноброна и, помолчав, сказал:

— Наберись терпения, Альказ. Похоже, дух корабля услышал твои слова. Сегодня вместо одной жертвы будут три.

— Я подожду, — кивнул Альказ, устраиваясь поудобнее и быстро прикидывая, что бы ещё выведать у верховного.

Известие о нападении на патрульный эсминец застало графа Кудасова в дороге, когда он возвращался из своей конторы домой. Сигнал поступил на личный коммуникатор. Увидев два сигнальных огонька на панели, он чуть помедлил и, включив дешифратор, нажал на кнопку ответа. Сигнал передавался через орбитальный ретранслятор, поэтому разговор шёл с задержкой в три секунды.

— Ваше превосходительство, на эсминец у Спокойствия совершено пиратское нападение.

— Наши потери? — быстро спросил Кудасов.

— Потерь нет. Отправленное к планете соединение кораблей, шедшее из патрулирования, появилось там очень вовремя. Потери противника — один корабль полностью уничтожен, а два требуют серьёзного ремонта. Все выжившие члены экипажей захвачены.

— Отлично. А что слышно про поиски? — спросил Кудасов повеселевшим голосом.

— Поиск закончен.

— Что значит закончен? А результат?

— Положительный, ваше превосходительство.

— Так, давай-ка толком и с подробностями, — потребовал глава имперской безопасности.

— Как и предполагалось, в море была обнаружена подводная станция. Сразу после поднятия станции на поверхность весь обслуживающий персонал был арестован. Продукция этой лаборатории была изучена местным экспертом, и результат именно тот, которого мы и ожидали. Обнаружен неизвестный нам токсин.

— Эксперт толковый?

— Регалий больше, чем у старого мичмана орденов на кителе. Трижды доктор наук. Все работники станции арестованы, но на предварительном допросе показали, что не знали, что именно изготавливают. Вполне возможно, что не врут. Цикл изготовления полностью автономный. Из записи видно, что вся процедура сводится к загрузке и выгрузке компонентов. Станцию оставили у побережья под присмотром местного населения. Один эсминец оставлен на орбите для продолжения патрулирования, остальные возвращаются обратно с пленными и арестованными.

— Выходит, не привиделось ссыльному разведчику, — с улыбкой протянул Кудасов.

— Так точно, ваше превосходительство, не привиделось. Нюх у них на опасность, как у ищеек.

— Побольше бы нам таких ищеек, — усмехнулся граф. — Когда ждать прибытия кораблей?

— Расчётное время прибытия — завтра в семнадцать тридцать три по среднему времени.

— Отлично. Сразу по прибытии всю компанию в нашу прозекторскую. Инквизиторам на растерзание. А командиров корабля и группы захвата ко мне на доклад.

— Будет исполнено, ваше превосходительство, — бодро ответил докладывавший офицер и вполголоса добавил: — Не знаю, что страшнее.

— Что-о? — с деланым возмущением переспросил Кудасов. — А ну повтори.

— Виноват, ваше превосходительство, это я не вам, — быстро нашёлся офицер.

— Совсем, смотрю, распустились. Давно на полигоне не потели? Так я вам это быстро устрою, — продолжал бушевать Кудасов, отлично зная, что говорилось это не для него.

Среди офицеров службы безопасности давно уже ходили байки, что проще залезть голышом в дюзу стартующего корабля, чем оказаться на докладе у шефа. Мучений меньше. Впрочем, граф и сам отлично знал, что способен довести до истерики любого своей любовью к мельчайшим деталям. Требуя по несколько раз пересказывать одно и то же, он заставлял докладчика вспоминать то, что он и сам давно уже забыл или считал неважным. Кудасов всегда говорил, что старые методы не ржавеют.

Будучи воспитанником тех, кто заправлял в службе безопасности во времена, когда страна ещё не была империей, он добился своего поста упорством, бешеной трудоспособностью и умом. Избегая некрасивых историй внутри службы и подставных дел, он заслужил славу чистоплюя, но дело своё знал туго. Именно эти качества и вывели его в самые верхи империи. Теперь, будучи одним из первых лиц государства, он делал всё, чтобы его контора не оказалась замешанной в какой-нибудь дурно пахнущей истории.

Так было и теперь. Известие о том, что ссыльный разведчик не подвёл и поданный им сигнал не оказался ложным, обрадовало графа очень сильно. Теперь он с полным правом мог прижать к ногтю всех зажравшихся толстосумов, имеющих отношение к одной из самых больших транснациональных корпораций. Такие обвинения давали серьёзные возможности для разных многоходовых комбинаций, но это будет потом. А сейчас ему важно было только одно. Его ребята снова утёрли носы всем остальным аналогичным службам, вскрыв гнездо террористов там, где никто и не думал его искать.

По всему выходило, что его затея с собственной службой глубокой разведки не такая уж и авантюра. Если и остальные пенсионеры из отряда разведки будут иметь такой же нюх, то его служба здорово продвинется в деле борьбы с терроризмом. Задумавшись об открывающихся перспективах, Кудасов пропустил момент, когда откуда-то сверху появился дымный шлейф и машина охраны, шедшая первой, вдруг вспухла огненным шаром.

Водитель его глидера, в прошлом профессиональный гонщик, вдавил педаль ускорителя в пол и, выкрутив штурвал, каким-то неимоверным финтом ушёл от следующего снаряда, подняв машину вверх почти вертикальной свечкой. Машина прикрытия, следуя за ним, поднялась с запозданием в доли секунды, и на том месте, где они только что были, снова прогремели взрывы. Уцепившись руками за подлокотники, Кудасов отчаянно вертел головой, пытаясь высмотреть, откуда вели огонь. Нападение на чиновника его ранга было событием имперского масштаба, а значит, игра началась серьезная. Сигнал о нападении давно уже поступил на пульт дежурного смены, и спустя ровно три минуты весь квартал вокруг места происшествия был оцеплен.

Приказав водителю сесть, Кудасов выбрался из машины и, подойдя к возникшим на полосе перемещения воронкам, с интересом огляделся. Судя по ямам, нападавшие не поскупились. Видимо, использовался зенитно-ракетный комплекс с системой удалённого управления. Оружие совсем непростое, достать которое можно, только имея доступ к армейским арсеналам. Сам Кудасов мог с ходу назвать полдюжины организаций, которые такой доступ почему-то имели, хотя и являлись насквозь незаконными.

Радиус действия такого комплекса составлял что-то около полутора километров. Сама система состояла из ракетной установки, станину которой вместе с пусковой частью перемещать могли два человека, и компьютера управления. Компьютер этот умещался в небольшом чемодане, при этом сила сигнала легко дотягивалась до пускового устройства даже через железобетонные стены.

Подскочивший к нему офицер, лихо откозыряв, быстро доложил:

— Место запуска ракет обнаружено. Использовалась система удалённого управления. Наши спецы сейчас отслеживают обратную связь. Думаю, минут через сорок будем знать, откуда был подан сигнал.

— Думаешь, они будут там сидеть и ждать нашу группу захвата? — иронично усмехнулся Кудасов. — Нет, дружок. Думаю, они уже взлетают с планеты. Те, кто это сделал, отлично знают, с кем связались.

Отпустив офицера, он жестом подозвал к себе дежурного секретаря и, помолчав, велел:

— Подготовьте приказ о награждении всех погибших ребят орденами Славы с пожизненной выплатой их семьям пенсий по потере кормильцев. Отдельным приказом проведите им единовременную выплату из моего фонда. На похороны. Все счета за ритуальные услуги перенаправьте моему личному бухгалтеру. Нужные распоряжения я ему отдам.

Вернувшись в машину, Кудасов устало откинулся на спинку сиденья и, вздохнув, тихо приказал:

— Домой.

Коротко кивнув, водитель плавно тронул машину с места и, дождавшись, когда глидер сопровождения пристроится сзади, вывел её на нужный уровень. Убедившись, что всё вернулось в обычное русло, граф принялся анализировать случившееся. Избавиться от него мечтали многие. Если впадать в паранойю окончательно, то лучше всего в схему выстраивалась прямая связь между обнаруженной лабораторией и докладом о прибытии арестованных.

С другой стороны, чтобы знать о докладе, нужно иметь доступ к специальной аппаратуре, чего у злоумышленников быть точно не могло. В этом граф готов был прозакладывать свой титул. Получи они доступ к подобному оборудованию, и многие текущие дела уже начали бы разваливаться. Выходит, заказавший нападение не связан с делом о закрытой планете и это что-то из старых дел. Впрочем, информации было слишком мало, и строить версии было рановато.

Нужно было дождаться результатов сканирования. Ребята из отдела технической поддержки недаром свой хлеб ели. Они давно уже разработали программу специально для подобных случаев. Хитрая разработка активировала пусковой комплекс, что давало возможность службе наблюдения отследить сигнал. И пусть сам комплекс был уже брошен, специальные сканеры могли идентифицировать работавшего с ним человека по мельчайшим фрагментам пото-жировых следов.

Но самое главное, что обычно пусковые комплексы стоили огромных денег, а одним таким устройством можно было запустить десяток снарядов. Сигнал комплекса и ракеты был стандартным. А значит, по сигналу обратной связи можно было найти и исполнителя. Само собой, все эти разработки держались в строжайшем секрете, а те, кто был уже пойман таким способом, никому ничего не расскажут по одной простой, но очень уважительной причине. Рассказывать некому.