— Недолго же ты отсутствовала, — заметила Мэгги, когда Мэлия юркнула к себе в комнату.
— Забыла ключи, — объяснила она, а затем поспешно присовокупила: — Хотела взять несколько книг, которые видела в кабинете тетушки Мэри.
— В мыслильне имеются вторые экземпляры, — сообщила ей служанка и поспешно удалилась, не желая, чтобы Мэлия увидела на ее лице торжествующее выражение.
Девушка вошла в мыслильню, но к указанному Мэгги книжному шкафу прошла не сразу.
Мэлия анализировала собственное отражение. Она должна запомнить его.
Искра — так она назвала это свойство. Девушка или женщина могут иметь совершенные черты лица, быть изысканно воспитанными и прекрасно одетыми. Но без искорки, без этой частицы солнечного света, излучаемого изнутри, она не будет привлекательна.
Девушка думала об оформлении витрины. Если бы не блеск золота, то этой искры можно и не заметить.
Как же узнать тайну витрины, чтобы потом в нужный момент воспользоваться ею? Но что конкретно она собой представляет? Искра, да. Но что такое искра?
И прежде всего, как зажечь эту искру?
Хождение взад и вперед по комнате не принесло ответа. Мэлия села в глубокое кресло. В его подлокотниках находились блокнот и карандаш. Она быстро листала страницы, и то тут, то там попадались слова, которые привлекали ее внимание. Она делала выписки. Но искра ей не попадалась.
— Обед на столе, — поставила ее в известность появившаяся в дверном проеме Мэгги, — и стынет он довольно быстро. Я уже дважды звала тебя.
— Правда?
Мэлия, не поднимая глаз, проследовала за ней на кухню. Скоро загорятся уличные фонари и разгонят мрак: тусклый мир станет сказочно прекрасным.
— Мэгги, — задумчиво приступила девушка, — допустим, ты узнала о некоем свойстве, благодаря которому человек становится красивым, о чем-то исходящем изнутри… Как бы ты в этом случае выявила его? Ну, одним словом, как бы ты обрела его?
— Полагаю, я бы изучила тех людей, которые обладают этим свойством, и тех, которые не обладают.
Просто как мир.
— Мэгги, это лучшая из приправ, что когда-либо попадала внутрь цыпленка. Кроме того, я люблю тебя.
— Я тоже начинаю испытывать к тебе нежность. Не ешь много. Я испекла шоколадный торт.
Мэлия легла рано и всю ночь проспала беспробудным сном. Перед ней смутно замаячил туманный призрак решения. Бижутерия. Какой-нибудь хлам. С каким пренебрежением она прежде относилась к подобным побрякушкам! Ну что ж, пусть только магазины откроются, тогда она, Мэлия Морган, и часа не пройдет, будет ходить повсюду обвешанная, словно рождественская елка.
«Если я засверкаю сначала внешне, — рассуждала девушка — то, возможно, я отражу и внутренний свет. А пока что буду изучать людей».
Она не могла дождаться того мига, когда выберется из дому.
— Сегодня утром свежо, — заметила Мэгги, наливая Мэлии кофе.
— В двери вон какая щель, вот ветер и гуляет.
К счастью, Мэгги двадцать лет прожила с мисс Мэри. Она научилась ждать.
— Я, — сказала ей девушка, — долго бродила, словно слепая. Как только я понимала, что тут обман, я сразу поворачивалась и уходила прочь. Прежде я презирала упрямцев.
Мэгги, соглашаясь, кивнула:
— Мисс Мэри вечно говорила, что у невежды всегда есть на все готовый ответ. Потому-то так легко их узнать. — Чуть повременив, она присовокупила: — За двадцать минут я бы укоротила платье, в котором ты собираешься выйти.
Служанка дала ей огромную шкатулку с бижутерией. Пока она трудилась над платьем, Мэлия перебирала и примеряла украшения.
Не унаследуй она «Двойное зеркало», так и осталась бы на всю жизнь увядающим синим чулком из колледжа. Теперь Мэлия понимала, что представления, уместные в студенческом городке, в другом месте вполне могут показаться нелепыми.
Приезжая домой на каникулы, она встречала таких людей. Они, как и двадцать лет назад, носили ту же одежду. Она ничуть не сомневалась в том, что и мысли их бежали все по тому же замкнутому кругу, что и многие годы назад.
Они были самодовольны и самоуверенны.
— Вот, — Мэгги разгладила прямо на Мэлии складки ее старого, еще студенческих времен, платья, — теперь тебе не хватает только «шпилек».
— Да я упаду с этих ужасных ходуль.
— Скорее всего, — согласилась Мэгги. — Взбираясь по лестнице, ногу ставят сначала на нижнюю, а не на верхнюю ступеньку.
— Ох! — вырвалось у девушки.
Она совсем опоздала в салон. Анри стоял спиной к входу и серьезным тоном говорил с каким-то молодым торговцем. Услышав, как тот тихонько присвистнул, он обернулся.
Анри не верил собственным глазам. Платье на Мэлии Морган явно не от Джулиан, однако смотрится весело и живо, как осенняя листва под лучами солнца.
Тонкая нитка кораллов украшала коричневое платье. Ее чуть приподняли, и у самого горла кораллы переплелись с золотой цепочкой. И она была на каблуках, невысоких, но все же каблуках. А когда они ужинали, она настояла на том, чтобы пойти в туфлях-лодочках, совершенно не идущих к туалету от Джулиан.
— Мисс Мэлия Морган, — представил ее Анри приглушенно, но с почтением в голосе. Ибо если она так изменилась за неделю, то во что же она превратится через полгода? И эта мысль привела его в содрогание.
Получасом позже из салона нетвердой походкой вышел озадаченный торговец. Ему не заказали и половины тех товаров, о которых говорил Анри, но того позвали к клиентке. Мисс Мэлия, сознавшись в собственном невежестве, положилась на его честное слово.
— Ну что ж, — утешил он свою купеческую совесть, — по непонятной причине Анри увеличивает ассортимент товаров. Интересно зачем? Возможно лишь одно объяснение: чтобы доходы превышали расходы.
Мэлия подождала, пока он ушел, затем наклонилась и достала из корзины брошенный туда торговцем скомканный бланк заказа.
Она внимательно изучила его. Именно его Анри обсуждал с торговцем, когда она вошла.
В следующее мгновение она открыла папку с октябрьскими заказами (доставка в ноябре) за предыдущий год. Ей захотелось сравнить их со скомканным бланком, а затем с тем, который в конце концов заполнил торговец.
Товары по нему должны быть доставлены в течение двух месяцев. Заказ за предыдущий год включал эту оговорку. Данное условие стояло и в заказе, составленном в ее присутствии.
Когда после ленча пришел бухгалтер, у Мэлии накопились вопросы. Совпадает ли календарный год с финансовым? Так? Какими налогами облагаются товары в этот период?
— Местными, федеральными и штата.
— Ага! — произнесла девушка. Почему в таком случае Анри, предупреждавший ее о резком сезонном спаде во второй половине года, пролонгирует доставку лишних товаров?
Она быстро вернулась домой и столкнулась с Мэгги:
— У меня есть несколько вопросов. Насколько необходим для салона Анри?
— Ну, — Мэгги опустилась на кухонный стул, — твоя тетушка Мэри говаривала: Анри не просто наемный работник, а своего рода эконом. С ним нельзя, но и без него тоже нельзя. Так что выбирай, что хуже, и отталкивайся от этого.
— Почему она не могла без него обойтись?
— Умеет поладить с дамочками. Он как маленький мальчик. Временами руки так и чешутся отодрать его, а после хочется взять его на ручки, утешить, спросить, кто обидел. Для салона он ценное приобретение. Настоящий мастер своего дела.
— Каково его прошлое?
Мэгги улыбнулась:
— Учти, Анри рассчитывал взять на себя руководство салоном. И это вполне естественно, если принять во внимание то, что он проработал здесь дольше остальных и достиг в своем деле вершин мастерства, а ты еще очень молода.
— Так все дело в руководстве? — задумчиво пробормотала Мэлия. — Но он бы не поступил бесчестно?
— Уж не о воровстве ли ты, часом? Нет. Возможно, он бы смухлевал где-то, пытаясь доказать, что он умнее. Будь я помоложе, я бы управилась с Анри. Умник, как же. Я бы на твоем месте обратилась к нему за помощью. Тогда все — считай, что он твой навеки.
Мэлия вернулась в салон и, склонив усталую голову, просидела над документацией, пока рядом с ней не упала тень Анри. Он уже разобрался с путаницей в записях в журнале приемов.
— Анри, — тихо промолвила она, — я так благодарна, что ты поймал утреннего торговца, когда он попытался всучить нам лишний товар. Теперь, пожалуйста, всякий раз, когда он придет, зови меня. Глядя на тебя, я буду учиться. Обещаешь?
Сбитый с толку, Анри пообещал, посмотрел на голову Мэлии и пробормотал:
— В следующий раз нам лучше воспользоваться золотистой краской. При таком освещении эффектнее будет смотреться.
«Пожалуй, — подумала девушка, — я пускаюсь на слишком большие ухищрения, чтобы покончить с двурушничеством. Однако Анри от моего обмана одна польза. Его, верно, завтра и не узнаешь. То-то все изумятся». Она и не догадывалась, что он взирает на окружающих с некоторым превосходством.
На следующий день она впервые увидела проблеск искры. Удивительнее всего было то, что искра блеснула в Анри. Или это было просто отражение?
Следуя наметкам Мэгги, Мэлия старательно рассматривала девушек и женщин, входящих и выходящих из салона: невзрачных, хорошеньких и красивых.
Увидев проблеск искры в Анри, она подумала: «Боже мой, до чего же он прекрасен в такой момент».
Девушка нетерпеливо ждала, когда же клиентка повернется к залу лицом. Та наконец повернулась, и она чуть не задохнулась от удивления. Женщине было все восемьдесят, и все же в ней было нечто такое, от чего все в салоне оглядывались на нее.
— Кто это такая? — прошептала Мэлия Дав.
— Некая миссис Макгрегор. Она душка, не правда ли? После ее визита у нас становится легче на душе.
Нет, эта женщина была явно не богата. Ее единственная прихоть заключалась в том, чтобы сделать прическу.
— Ей неизвестно о повышении цен, — начала было Дав и тут же пристально посмотрела на Мэлию.
— Ты хочешь сказать, что мы берем с нее меньше, чем по прейскуранту?
Дав наклонила подбородок:
— Тот, кто работает с ней, восполняет разницу. Это стоит того. Обычно с ней занимается Анри. Прошлой зимой он даже ходил к ней на дом, в ее забавную квартирку. Тогда она только начала поправляться после воспаления легких.
«О, чертов Анри», — подумала Мэлия, а ведь у нее уже появилось к нему сильное недоверие.
— Стало быть, благодаря умению мастеров она так светится.
— Нет, по-моему, причиной тому гагатовые и серебряные бусы. А возможно, сияние исходит изнутри. Не знаю. Она уверена, что жизнь прекрасна и удивительна.
— А разве это не так?
Но Дав уже занялась опоздавшей клиенткой.
Мэлия с минуту размышляла: не стоит ли ей приказать мастерам ничего не брать с миссис Макгрегор? Нет, та не станет пользоваться дарованным преимуществом. Не из той породы людей. В таком случае она добьется, чтобы мастера восполняли разницу не из своего кармана, а из выручки салона.
И лишит их участия в общем заговоре?
На другой день девушка вновь увидела искорку, небольшую, но очень яркую. К ним зашла незнакомая девушка. Она приехала в их город на поезде и здесь пересаживалась на другой.
— Я хочу, чтобы моя внешность отражала мое внутреннее «я», — доверительно сообщила она.
Анри и Беттин, готовые продемонстрировать, какой, по их мнению, должна быть хозяйка салона, были несколько поражены.
— Займитесь девушкой, — решительно сказала Мэлия, — и разрешите мне понаблюдать за вашей работой.
Она имела в виду послушать, впрочем, услышать ей почти ничего не довелось. Под пальцами сначала Анри, а затем и Беттин посетительница быстро заснула. Ее разбудили и отвели к сушилке, где она вновь задремала. Проснувшись, она уставилась на свое отражение и захлопала в ладоши:
— А я ведь знала, что могу выглядеть так. Разве это не удивительно? О боже, время!
Она расплатилась и убежала.
Вечером Анри проводил Мэлию домой. Предварительно они позвонили Мэгги.
Когда он убрал гребни и бигуди в свой саквояж и застыл в ожидании похвалы Мэгги, даже Мэлия была потрясена. Она выглядела воистину ошеломительно. Ее голову окружал сиющий шар волос. Пряди лежали не просто так, а подчеркивали черты лица.
Но Анри пришел в истинный восторг, когда ему удалось приготовить салат под восхищенным взором Мэгги.
Как раз в этот момент появился Берт Лихуф. Он принес бумаги на подпись. Испуганно взглянув на Мэлию, Берт с суровым видом присел на предложенный Мэгги стул, окончательно испортив аппетит не только присутствующим, но и себе самому.
В гостиной, с одной стороны выходящей окнами на сверкающий огнями город, а с другой — на искрящиеся огнями небольшие холмы, на мгновение воцарилась напряженная тишина.
— Как идут дела? — поинтересовался Берт. Анри горестно покачал головой.
— Но, Анри, — возразила девушка, — у нас все часы расписаны.
— Сейчас идет футбол, фигурное катание, на подходе хоккей, в загородных клубах переключились с гольфа на бридж — вот нас и будут осаждать.
Берт заметил, что при смене владельца вполне естественно было ожидать временного спада.
— Нам нужны новые клиенты, — торжественно провозгласил Анри. — Мы должны развиваться. А не можем. Даже тех, кто мог бы быть нашим потенциальным клиентом, мы не в силах нормально обслужить. Вот если они станут приезжать на машинах с водителем, тогда совсем другое дело.
— Всему свое время. Я не то чтобы не признаю необходимости в расширении. У вас хорошая клиентура. Предположим, вы привлекли в салон новых посетителей. А что, если при этом атмосфера в салоне изменится? Удержите ли вы тогда своих постоянных клиентов?
Довод был свеж и даже несколько заострен. Мэлия заинтригованно прислушалась.
— Как, по-вашему, нужны ли дантисту, имеющему кабинет в центре города, новые клиенты? — настойчиво вопрошал Берт.
Звонок Дэнни Харпера положил конец этому спору, как, впрочем, и вечеру. На сей раз Мэгги не колебалась. Она принесла телефонный аппарат и подключила его рядом с Мэлией.
Дэнни, кажется, добрался до места и взял «попутный» груз до Лос-Анджелеса. Если ему ничто не попадется, то он в два счета будет здесь.
Как только девушка взяла трубку, мужчины вышли из комнаты. Мэгги, подавая им пальто, весело заметила:
— Мисс Мэлия очень похорошела за последние несколько дней, не сойти мне с этого места.
— Да, — взволнованно откликнулся Лихуф.
— Гм, — задумчиво пробурчал Анри. Он опять подумал о том, как это отразится на его планах. Вот если бы старина Эймс управлял салоном, то у него не было бы никаких хлопот. Однако этот юный и необученный всезнайка способен разглядеть задатки мисс Мэлии, и это доставит немало забот некоему Анри, которому известно о руководстве салоном больше, чем они узнают за всю жизнь.
Потом этот Дэнни. Уж очень часто тот трезвонит, да еще с другого конца страны. Пусть бы звонил ей на работу, тогда бы он смог отнести их на счет деловых переговоров. Впрочем, ему было не понятно, каким образом связать грузовик и салон красоты.
Однако эти звонки — напрасная трата денег, транжирство. Как только этот Дэнни поймет, какие перспективы открывает это заведение перед ним, он тут же на ней женится.
Эймс, подстрекаемый Лихуфом, позвонил нужным людям, и Мэлия была тут же приглашена в члены клуба деловых женщин, на обед со служащими торговой палаты и на ужин для граждан Грин-Лайт.
«Двойное зеркало» вновь привлекло к себе всеобщее внимание. Теперь это был не просто салон красоты. Он стал колесиком в огромном механизме, равноправным колесиком. И отныне на ней лежала обязанность следить за тем, чтобы все в этом механизме вращалось без лишних затрат энергии.
Новые обязанности отрывали ее от работы в салоне. Однако она оказывалась на месте всякий раз, когда требовалось ее присутствие.
Вот и сегодня днем. Какая-то женщина с царственной осанкой целых двадцать минут спорила о чем-то с Анри. Тот наконец сдался и отвел ее к Мэлии:
— Она приехала со Средиземноморья и по дороге навестила свою приятельницу в Каире. Та дала ей какой-то порошок, которым якобы пользовались известные красавицы. Я, даже я не знаю его состава. И очень опасаюсь, что если мы применим его, то подвергнемся судебному преследованию за преднамеренное нанесение телесного ущерба.
— Анри, — воскликнула женщина, — ты же знаешь, что я так никогда не поступлю. Кроме того, все просто. Ведь это всего лишь хна, которую в Египте используют с незапамятных времен. Наивысшего качества, разумеется. Такой у нас днем с огнем не сыщешь.
Хна? Вздохнув, Мэлия посмотрела на воюющие стороны. Узнав в женщине одну из местных львиц, она склонила голову.
— А не попробовать ли нам сперва этот состав на моих волосах? — спросила девушка.
— Великолепно! — вскричала женщина. — Я вернусь через час.
Чуть поколебавшись и приняв от Янсена произнесенный шепотом совет, Анри одобрительно кивнул.
— Через час, — решительно подтвердил он и подвел Мэлию к своему логову.
Мэлия подумала, что у ее волос будет темноватый оттенок. Пустяки. Краска смывается. Анри не дал ей времени хорошо закрепиться.
Сидя под сушилкой, она читала какой-то смешной рассказ. Затем был нанесен последний штрих.
— О, — вырвалось у нее, когда сняли сетку и бигуди. — О боже мой!
Ее волосы не были ни золотисто-каштановыми, ни рыжими, ни сиреневыми, ни розовато-лиловыми или бледно-лиловыми. Они ярко отливали царственным пурпуром.
А за ее спиной, отражаясь в зеркале, стоял Дэнни Харпер, такой же пурпурный, как и ее волосы.