Отравлен тобой. Искупление.

Глава 4

Глава 4

Марианна

Говорят, люди каждый раз надевают маски, когда общаются с другими людьми. То есть, мы по факту никогда не бываем сами собой. Мы всегда притворяемся в зависимости от ситуации. А собой мы являемся только в одиночестве. Даже самый близкий человек заставляет нас надеть маску. Мы от всех стараемся скрыть какую-то часть себя.

Сегодня я надеваю не маску, а самые настоящие доспехи.

Мне кажется, что если я сниму воображаемый металлический каркас, хотя бы часть этого каркаса, то рассыплюсь на части. Но и держать в заперти столько чувств и эмоций тоже невыносимо сложно.

Особенно, когда я понимаю, что Север здесь. Не просто в России. Не просто в огромной Москве. А в одном здании со мной.

Каждый мой шаг по офису даётся мне с невыносимым трудом.

Будто к ногам привязали гири.

Я не могу сосредоточиться на работе. Не могу нормально общаться.

И мне без конца приходится напоминать себе, что кроме пустоты в моих глазах ни в коем случае ничего больше не должно отражаться.

Вот и сейчас я стою перед зеркалом в туалете, в десятый раз протираю лицо холодной водой, но щёки не остывают. Смотрю в отражение — слишком много боли. Слишком много чувств.

"Ты должна справиться, Рин. Должна справиться".

А вы мыслях мелькает воспоминание, как я кричала Северу в спину, когда он уходил вдаль по коридору...

А в ушах стоят слова "Прощай, хабиби..."

И запах его духов. И спина со шрамами.

Хватит! Хватит об этом думать!

Раздражённо выключаю воду, вытираю руки бумажной салфеткой и выхожу из туалета. Бреду в свой кабинет, но на полпути меня останавливает Аня.

— Там Башкаев тебя вызывает. Какой-то разбор по твоей колонке с новым владельцем.

Внутренности мигом сжимаются.

Мне плохо от мысли, что Север со мной в одном здании. Факт того, что я окажусь с ним в одном маленьком кабинете, вызывает настоящую панику.

Сейчас мне кажется, что даже целого мира мало для нас двоих, будто мы на одной планете не помещаемся.

— Хорошо. Поняла. Спасибо, Ань.

Сглатываю, нервно сжав пальцами красную нить на запястье. Прежде чем идти в кабинет, напоминаю себе про пустоту, которую должна продемонстрировать.

Я не слабая. Я очень сильная. Я справлюсь.

До офиса владельца всего лишь один коридор. Метров сто пятьдесят, не больше. Но пока я шагаю, мне кажется, что проходит целая вечность.

Перед самой дверью зажмуриваюсь и мысленно поднимаю в груди всё безразличие и собранность, которую только нахожу внутри. Только после этого поднимаю руку и стучу.

— Вызывали? — открываю дверь и делаю шаг вперёд, будто шагаю в пропасть, которая тут же поглащает меня янтарным взглядом.

Ренат сидит за столом. Напротив него Башкаев. Радует, что мы хотя бы будем не одни.

— Проходи, Марианна, — Олег Юрьевич суетливо машет рукой, приглашая меня ближе к столу. — Вот, Марианна Робертовна Астрова ведёт колонку с так сказать женскими авто. Её статьи пользуются спросом. Женщины часто присылают в редакцию письма с вопросами. Марианна, не стой. Садись.

Медленно шагаю к столу, отрывая ноги от пола, словно они приклеены.

— Марианна Робертовна, — голос Севера режет острым ножом по душе. — Есть кое-какие изменения, которые мне бы хотелось внести в вашу колонку.

Опускаюсь на стул и только сейчас понимаю, что всё это время с силой сжимала кулаки, впиваясь ногтями в кожу так, что теперь ладони горят от боли.

— Какие именно?

Делаю осторожный вдох, но в лёгкие всё равно попадает запах духов Рената и уносит меня в Марокко, на берег океана, затем в пустыню на самый высокий бархан, затем в купель, наполненную водой и верблюжьим молоком...

— В основном, это будет связано с марками авто. Они будут более дорогие...

— Колонку читают и те женщины, которые не могут позволить себе дорогую машину. Мы потеряем значимую часть аудитории.

— Нарастим новую.

— Побогаче? Бедняки же не в топе.

С тех пор, как я съехала от родителей и оказалось в другом мире, без неограниченных трат, где люди бьются за каждую копейку, я иначе посмотрела на многие вещи. И внутри меня произошли колоссальные изменения.

— Эээ... Ренат Даниярович, Марианна Робертовна шутит, — нервно произносит Башкаев, поправив галстук на шее. — Она, разумеется, согласится на все изменения. И подкорректирует колонку. Да, Марианна?

Я даже не смотрю на Башкаев.

Мой взгляд не сходит с Севера. Прямой и смелый.

Он кричит ему "я не боюсь тебя, не нуждаюсь в тебе, мне всё равно, что ты думаешь".

А его взгляд... Усталый? Тусклый? И будто больше паутинок морщин в уголках глаз.

— Думаю, мы попробуем найти с Марианной Робертовной общий язык.

Можешь попробовать, Ренат.

— Пока я всё же хотел бы, чтобы следующая статья была о мерседесах. Одна статья, не так страшно?

Ненавижу.

Презираю.

И за это его упоминание моей машины, на которой мы со Стефой тогда встали на объездной трассе, я тоже его презираю.

Но на губы натягиваю холодную улыбку.

— Разумеется. Будет сделано. Ещё что-нибудь?

— Пока всё. К утру успеете приготовить наброски?

— Безусловно.

— Всё, Марианна... — Башкаев вытирает пот со лба. — Можешь приступать к работе. А то вечером ещё приём. Всё нужно успеть.

— Да. Я поняла.

Надеюсь, Север ощущает весь мой арктический холод?

Я снова поднимаюсь из-за стола и максимально вежливо киваю.

— Поздравляю с приобретением компании, Ренат Даниярович. Надеюсь, вы весь мир скупите и накажите всех своих врагов.

Резко разворачиваюсь и выхожу из кабинета под сдавленный писк Башкаева, и чувствуя тяжёлый взгляд в спину. Смотришь, Север? Смотри. Я непобедима. Никогда тебе не сдамся. Можешь хоть душу мне вырвать. Ещё раз.

И ничего, что слёзы текут, как только я оказываюсь за дверью.

И ничего, что ноги дрожат и слабеют.

И запах в моих лёгких сводит с ума.

__

Девочки, если получится, сегодня вечером ещё дам главу, если нет, то завтра две