Отворотное зелье. Цена счастья

Глава 1

Карета подпрыгивала на каждой кочке, раскачиваясь из стороны в сторону, будто безвольная кукла-марионетка. Казалось, еще немного и она вовсе развалится на части, оглушая нас натужным скрипом. Задернутая шторка то взмывала вверх, то вновь опускалась, погружая салон в неуютный полумрак, а я, не мигая, рассматривала железную защелку на окне. Отец, сидя напротив меня, недовольно морщился и ворчал себе под нос:

– Когда уже мы доедем…

Мне же было все равно, приедем или нет, придется выйти на улицу или остаться здесь. Будто чувства умерли, оставив после себя глухую стену безразличия.

Тишину, наполненную скрипом, прервал тихий голос отца:

– Ты, наверное, хочешь знать, почему именно Тим?

Я пожала плечами. Какая разница, кто это будет? Тим или какой-нибудь другой напыщенный индюк. Неужели он не видит, что мне все равно?

Хотя нет, не видит…Сидящий напротив меня мужчина, казался совершенно незнакомым. Его глаза лихорадочно блестели, а на губах то и дело подрагивала странная полуулыбка. Или он был таким же, как и всегда, а образ, который отпечатался в моей памяти, всего лишь вымысел?

– Я искал среди юношей того, кто смог бы стать хозяином твоей магии, – так и не дождавшись от меня внятного ответа, проговорил он. – Но ни одного подходящего кандидата так и не нашлось.

Криво усмехнулась, и опустила взгляд на сложенные ладони.

«Хозяином твоей магии…» – именно эти слова эхом отозвались в мыслях и болью в сердце. Как же у него все просто…

– Тим приходил ко мне до этого, но я ему отказал, – пробормотал отец. – А спустя время мы совершенно случайно разговорились с его отцом о твоей…проблеме. И он рассказал мне об одном любопытном ритуале!

Оказывается, вот как тут все интересно… Был ли это разговор действительно случайным, уточнять не стала.

– После него Тим смог бы контролировать твою магию, не подвергая опасности окружающих, – весомо бросил он, наверное, желая, чтобы я прониклась и оценила безмерную помощь родителя.

То, что я чудовище, которому нужен поводок – уже поняла. Вот только все равно слышать горделивые речи отца было неприятно!

Прикрыла глаза, желая хотя бы на миг забыться. Находиться рядом с ним, становилось все сложнее. Мне уже не хотелось ничего: ни скупых объяснений, ни глупых извинений.

«И что дальше?» – разъяренно прошипел Ур: «Что будет после того, как все закончится? Об этом ты думала?!»

Цветок пытался достучаться до разума, который по его словам куда-то сбежал от меня, но я просто устала. Разве это так сложно понять?

Устала распутывать клубок тайн и интриг, устала казаться сильной…Да и не сильная я вовсе, так, домашнее растение, которое вдруг решило, что может со всем справиться…

Вот только справиться оказалось куда сложнее, чем я думала…

«Сдашься?» – спросил Ур.

Отвечать не стала, карета остановилась, и отец первым потянулся к ручке двери.

– Не глупи, Катрин, я пытаюсь помочь, – прежде чем спуститься на землю, проговорил он, не глядя на меня.

Странная помощь…

В ответ только усмехнулась, а выбравшись из кареты, попала в крепкие объятия экономки:

– Девочка моя, ты вернулась! – со слезами на глазах проговорила женщина, но я лишь безразлично скользнула взглядом по знакомому лицу.

Радоваться такому возвращению вряд ли уместно.

Мирта сдавленно всхлипну и отвернулась.

Отстранившись, пересекла двор и поднялась в свою комнату, но стоило переступить порог, как холодная волна прокатилась по телу.

На кровати, пышным облаком, лежало свадебное платье, молочного цвета, с широким черным кружевным поясом на талии. Его шлейф ядовитой змеей свернулся на сером ковре, будто ожидая моменты, чтобы напасть и ужалить.

За спиной послышались шаги. Отец замер в двери и холодным, совершенно чужим голосом произнес:

– Одевайся, у тебя в запасе два часа, Мирта сейчас придет и поможет…

Он хотел сказать что-то еще, но я его перебила:

– Что? – резко обернувшись, пытаясь понять, не ослышалась ли я.

Что значит «два часа»? Свадьба…

– Да, свадьба сегодня в полдень, – он будто прочитал мои мысли.

Неожиданно даже для самой себя я рассмеялась, громко и истерично, пытаясь выдавить слова:

– Ты…ведь…знал,…что я…соглашусь?

Отец не ответил, он развернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью и провернув ключ с той стороны.

Только сейчас я заметила решетки на окнах…

Смех резко оборвался, а на смену ему пришли слезы, горячие, бессмысленные, горькие… И там, где должно было биться сердце, появилась кровоточащая рана. Опустившись прямо на ковер, обхватила ноги руками, уткнувшись в них лицом. Хотелось выть на весь дом и кричать, чтобы достучаться до богов, добиться ответа на ужасную несправедливость. Понять, чем заслужила такое «счастье»…

«Отставить слезы!» – тут же сиреной взвыл Ур, но как ни странно, его слова возымели обратный эффект.

Слезы полились с удвоенной силой, и рыдания огласили комнату. Мне нестерпимо хотелось избавиться от удушающей боли, которая выворачивала душу наизнанку.

Я как была с самого детства никому ненужным ребенком, так им и осталась, хотя нет, сейчас я очень нужна магистру Рэму и его сыночку. Зато собственный отец с легкостью готов выкинуть из своей жизни.

О смерти матери старалась не думать, иначе вовсе сойду с ума.

«Ну, хватит уже жалеть себя!» – проворчал цветок, когда сил на всхлипывания и рыдания у меня совсем не осталось.

– А что мне остается? – надломленным голосом прошептала в ответ и скользнула взглядом по вороху кружев.

С платьем отец не поскупился, самые дорогие ткани, а невеста ко всему этому великолепию идет просто как дополнение.

«Как минимум сказать у алтаря «нет»!» – с долей ехидства предложил Ур и я…впервые за последние часы, улыбнулась, сквозь слезы.

Если план не поменялся и наш брачный обряд состоится во владениях богини Архи, то у меня есть все шансы уйти оттуда совершенно свободной!

Вот только…Куда мне идти? И что делать? Ведь магия…

«Стоп! Стоп! Стоп!» – прервал поток мыслей цветок: «Давай решать проблемы по мере их поступления! Первоначальная задача – смотаться с собственной свадьбы, а уж что будет дальше…В общем, об этом мы подумаем после!»

Ур прав, прежде чем планировать дальнейшую жизнь, нужно разобраться с настоящим.

Еще час назад собственное решение казалось единственно верным, правильным, необходимым…А сейчас…Брачные ритуалы, хозяин магии…

Если Тим может стать этим самым хозяином, то почему я не могу? И если я была такой опасной с самого рождения, почему блок не поставили раньше? До того, как произошла трагедия?..

«Ты опять реветь собралась?» – правильно почувствовал мой настрой Ур.

Но ответить не успела. В коридоре раздались громкие шаги, а через пару секунд щелчок замка и дверь открылась.

– Девочка моя! – всплеснув руками, Мирта подлетела ко мне и принялась поднимать с пола.

За эти пару минут, что она вполголоса причитала о черствости отца и его бессердечности, я молча поднялась, опираясь на ее руку.

Решение пришло мгновенно – стоит притвориться, будто мне все равно, состоится свадьба или нет, и шансов сбежать будет куда больше.

– Котенок, мне очень жаль… – всхлипнула Мирта и, неловко обняв меня, тут же спешно зашептала: – Зачем ты согласилась? Зачем уехала из академии? Там ты была под защитой…

– Мирта! – от двери раздался злой голос отца, так что и я, и экономка от страха подпрыгнули на месте. – Помоги Катрин одеться, время идет!

Женщина поспешно отошла от меня, вытерла с впалых щек влажные дорожки от слез и поклонилась:

– Конечно, господин!

Я смотрела на нее и все сложнее становилась удерживать на лице маску безразличия. Всегда добродушная Мирта, с задорной улыбкой на губах и хитрым прищуром зеленых глаз, сейчас выглядела тенью самой себя. Что здесь произошло, пока меня не было?

Отец вышел, но дверь прикрыл неплотно, видимо, чтобы мы знали – за нами пристально следят.

– Давай, Котенок, наденем…это, – на последнем слове экономка скривилась, выплюнув его с нескрываемым отвращением.

Вот тут я с ней согласна, какими бы ни были дорогими ткани и ворох кружев – на душе от этого легче не становится.

Если честно, я бы к этому платью даже близко не подошла, а еще лучше изрезала его на мелкие кусочки, но обстоятельства складываются совсем не так, как бы мне этого хотелось.

«А если бы с самого начала послушалась меня, то вообще не пришлось бы играть роль бесхребетной мученицы!» – не поскупился на отповедь Ур.

Его слова, как и всегда, были правдивы, а я все так же импульсивна и доверчива…Растение, ни больше, ни меньше!

Медленно сняла жилетку, за ней уже ставшую родной серую водолазку и подошла к экономке, которая с трудом подняла свадебное одеяние.

Посмотрев в ее глаза, я почему-то решилась прошептать:

– Все будет хорошо…

Женщина метнулась испуганный взгляд на дверь и только после улыбнулась:

– Пусть так и будет, – шепнула на ухо, помогая ткани соскользнуть по поднятым рукам.

Как только холодная материя коснулась кожи, я задержала дыхание, борясь с отвращением. Каждая девушка мечтает об особенном наряде, длинном шлейфе, кружевной фате, которая будет скрывать взволнованное лицо и глаза, искрящиеся счастьем, вряд ли я была исключением, хоть и не ставила пред собой такую цель в ближайшем будущем. Но сейчас никакого благоговения и в помине не было.

Злость и непонимание – вот то, что я чувствую по отношению к жениху! Странная смесь предвкушения, горечи и надежды сплелись воедино…

Теша себя иллюзиями не заметила, как Мирта застегнула ряд мелких пуговиц на спине и принялась расправлять тяжелые складки подола.

– Снимешь? – подавая длинные перчатки, женщина кивнула на браслет и я тут же отрицательно покачала головой.

Расставаться с Уром я не хочу, даже не представляю, как смогу остаться одна, без него.

«И не надейся! От меня так просто не избавишься!» – тут же откликнулся цветок, и я едва удержалась от совсем неуместной улыбки.

Экономка спорить не стала, и продолжила хлопотать вокруг меня.

Черный кружевной пояс смотрелся очень…символично. Пожалуй, эта маленькая деталь как нельзя лучше отражала мое отношение ко всему происходящему.

Форма осталась сиротливо лежать на краю кровати, а удобные ботинки примостились на полу рядом с дверью. Их место заняли совершенно другие вещи. Дорогая ткань платья струилось по телу, а на ногах красовались белоснежные туфли на огромных каблуках. Как я в них ходить буду – ума не приложу!

Экономка усадила меня на стул перед зеркалом и распустила волосы. Они тяжестью легли на спину, и я невольно вздрогнула.

Сколько раз Мирта заплетала мне косы, пересказывая забавные истории из жизни, напевая веселые песни и, непременно получая выговор от отца, что пока она тут прохлаждалась, кто-нибудь из слуг умудрялся что-то натворить… Но сегодня, чувствуя, как ловкие пальцы перебирают пряди, укладывая их в сложную прическу, я не испытывала былой легкости и удовольствия.

Хотя не восхититься плодом ее творения, все же не смогла.

Несколько свободных прядей обрамляли заплаканное лицо, а широкая коса, с маленькими заколками в виде капелек сапфирового цвета, плавно переходила в невысоко собранный пучок.

Еще несколько минут Мирта колдовала над моих лицом, умело скрывая под нежным макияжем следы «небывалого счастья» от предстоящего события.

– Спасибо, – поймав печальный взгляд в отражении, прошептала одними губами.

А когда прозрачная ткань фаты опустилась на лицо, женщина тихо произнесла:

– Я всегда мечтала о такой дочери, как ты…

Всего одна фраза разбила вдребезги напускное безразличие, и горячая слеза скатилась по щеке, сорвавшись вниз, на пышные юбки.

– Долго еще? – на пороге показался отец и окинул меня в зеркале придирчивым взглядом.

Он, будто торгаш на рынке, оценивал товар…

– Еще пять минут, – тут учтиво отозвалась Мирта и принялась расправлять фату, а после, заставив меня подняться на ноги, и кружевной шлейф.

Я же сдала руки в кулаки, гигантским усилием воли возвращая лицу бесстрастное выражение.

Отец недобро ухмыльнулся и, пройдя в комнату, опустился на кровать. Все оставшееся время он не сводил с меня холодного взгляда.

«Он мне не верит!» – мысленно обратилась к Уру, ожидая слов поддержки, но непривычная и холодная тишина стала мне ответом.

Что, и цветок меня бросил? Ведь браслет на месте…

Стараясь не паниковать, стала считать вдохи и выдохи, помогало слабо, но это единственный для меня способ хоть немного успокоиться.

– Готово, – тихо проговорила Мирта и отошла в сторону.

Я бы поблагодарила женщину, и даже улыбнулась ей в ответ, если бы не отец, который пристально наблюдал за мной. Пришлось равнодушно смотреть на свое отражение, а потом вовсе опустить голову.

– Поехали! – скомандовал мужчина, и экономка опустила руки на мое плечо.

– Прошу вас, господин, остановитесь, не ломайте девочке жизнь!

Отец подошел совсем близко и, оттолкнув женщину от меня, холодно произнес:

– Это не твое дело, Мирта!

И больше не произнося ни слова, схватил меня за руку и потащил к выходу. Длинный шлейф мешал идти так же быстро и успевать за отцом, а еще туфли…

Но я стоически терпела, стараясь, лишний раз не проявлять эмоций. Наконец, мы вышли во двор, отец с сомнением покосился на платье, потом на каменную дорожку и сухо попросил:

– Возьми шлейф в руки, а то испачкаешься.

О, какая забота! Надо же…

Пришлось подчиниться. А как только мы сели в карету и отъехали от поместья, мужчина как-то замялся и произнес:

– Я бы хотел сделать тебе подарок…

«Еще один?» – мысленно ужаснулась, хотя на лице не дрогнул ни один мускул.

Отец достал из кармана квадратную бархатную коробочку и открыл ее.

Под крышкой оказался…кулон в виде капли на простой витой цепочке. В украшении не было ничего особенного, но…именно такое я бы выбрала в ювелирной лавке.

И как понять этого человека? Он делает гадости, а после заглаживает их удачными подарками, надеясь на мое прощение? Или его не волнует вообще, что я чувствую, а эта побрякушка оказалась в его руках случайно?

– Мне было бы очень приятно, если бы ты пошла в нем к алтарю… – нервно подрагивающими пальцами, он вытащил цепочку из коробки и наклонился ко мне. – Позволишь?

Будто у меня есть выбор?! Как же хотелось сейчас схватить этот кулон и вышвырнуть в окно!

Не дожидаясь моего согласия, мужчина защелкнул замок, и на меня сразу же обрушилась какая-то тяжесть.

– Ты же не думала, что я поверю в твое притворство? – совершенно другим тоном заговорил отец, и я с ужасом осознала, что не могу говорить и двигаться.

Даже мысли стали какими-то вялыми и безжизненными.

– Зато теперь я уверен, ты точно скажешь «да» у алтаря! – с холодной усмешкой проговорил он и откинулся на спинку дивана, насвистывая какую-то веселую мелодию.

Да, Катрин, какая же ты наивная…Безобидная побрякушка оказалась с подчиняющей начинкой…

С трудом подняла голову и упрямо посмотрела ему в глаза, даже смогла прошептать непослушными губами:

– Зачем все это?…

Отец скривился и заговорил:

– Как зачем, милая? Для твоего же блага! Ведь ты опасна для окружающих!

Так ли я опасна на самом деле?..

– Ты меня ненавидишь? – осилила еще один вопрос и поняла, что попала точно в цель.

Все напускное веселье тут же пропало, взгляд потух и на месте довольного и уверенного дельца оказался уставший и измотанный жизнью человек.

– Я много лет пытался простить… – тихо признался мужчина, когда я уже перестала ждать ответа.

Пытался, но так и не смог…Я всегда винила себя в ее смерти, и всегда знала, что отец винит тоже. Он ничего не говорил и ничем не пытался показать, хотя порой я видела в его глазах…осуждение? Боль? Ненависть?

Теперь, зная правду, понимаю, он имеет право на эту ненависть…

Да и все наше общение всегда сводилось к разговорам о зельеваренье, а когда я воодушевленно начинала предлагать какое-то свое решение, лицо отца сначала озаряла счастливая улыбка, а потом он хмурился и спешно уходил, запираясь в своей лаборатории. Может быть, моя магия тут вовсе не при чем?

– С каждым годом ты все больше похожа на нее, все чаще ловлю себя на мысли, что будь она жива, я бы был самым счастливым на свете… – он оборвал себя и совсем другим тоном заговорил:

– Ты должна выйти за Тима, парень симпатизирует тебе, и самое главное, если вдруг блок исчезнет, он сможет предотвратить беду, и ты… – он замялся и исправил: – И больше никто не пострадает!

Хотел сказать, что тогда я точно никого не убью?..

– Зачем тогда этот парад женихов?

– Я все надеялся, что хоть кто-то понравится тебе, но ничего не вышло…

– А Дарк?… – тут же ухватилась за возможность.

Отец посмотрел на меня вновь ледяными глазами, будто и не он только что изливал душу:

– Этот слабак вообще не знаю, каким образом оказался в числе женихов! Скорее всего, я просто перепутал приглашения! К тому же, уже все решено, больше не о чем говорить!

Неожиданно в мыслях всплыли строки из книги, что детям с опасным даром ставят блок до того времени, пока они не достигнут разумного возраста.

– Вы же с самого рождения знали, какой у меня дар?

– Только догадывались, да и Эмира… – он оборвал себя на полуслове, но я смогла задать еще один вопрос:

– Так почему не поставили блок раньше?

Мужчина замер, будто каменное изваяние, а потом едва слышно ответил:

– Так получилось…

Хотела спросить, в чем причина, но карета остановилась, и отец вновь усилил принуждение. Теперь я могла делать лишь то, что он позволял мне: улыбаться и идти вперед, будто механическая кукла.

Обнаженные плечи лизнул холодный ветерок, и я бы непременно обхватила себя руками, если бы эти самые руки меня слушались.

От кареты до храма, спрятанного среди высоких деревьев, было идти совсем немного и это огорчало больше всего.

«Ур, где ты?» – предприняла еще одну попытку достучаться до друга.

Но в ответ вновь тишина.

Ну, что же, я осталась один на один со своим «счастьем».

Отец расправил шлейф платья, накинул фату на лицо и с какой-то горькой улыбкой произнес:

– Так будет лучше, – а вот сейчас больше показалось, что он уговаривает не меня, а себя самого.

Больше до самого храма мы не разговаривали, а как только на широких мраморных ступенях я увидела магистра Рэма и Тима – стало по-настоящему страшно.

Вот она…моя будущая жизнь. Среди семейства слизняков…

Магистр окинул меня придирчивым взглядом и недовольно поджал губы:

– Вы долго, – противным голосом проворчал он.

Тим передернул плечами и опустил голову. Странно, но мне парня даже стало жалко…Он же понимает, что после свадьбы я не успокоюсь, и буду мстить всем и каждому!

– Идем? – сухо бросил отец, оставив вопрос мужчины без ответа.

Все, кроме меня, согласно кивнули.

Отец подвел к Тиму и положил мою руку на его согнутый локоть. На душе стало еще более мерзко, если такое вообще возможно.

За массивными колоннами скрывались широко распахнутые двери храма, к которым мы и направились. А стоило нам только оказаться в притворе, как тут же факелы, висевшие на стенах, вспыхнули ярким пламенем.

Ощущение безысходности с каждым шагом все больше сдавливало грудь, и когда у алтаря я увидела трех жриц, закутанных в алые плащи, вопреки действию принуждения, вцепилась ногтями в рукав Тима.

– Прости, я ничем не могу помочь, – виновато прошептал парень, не поворачивая головы.

Простить? О! Это вряд ли…

В пустом храме не было никого, кроме нас с женихом и родителей, которые встали за нашими спинами. Как два стража, боятся, что я убегу. Я бы и убежала, если бы могла…

– Дети мои! – приятным певучим голосом произнесла та, что стояла посередине со сверкающей чашей в руке. – Сегодня свершиться обряд единения, и каждый из вас разделит свою жизнь с избранным огнем сердца!

Это Тим что ли огонь моего сердца? Очень сомневаюсь!

За всеми жизненными перипетиями я так и не прочитала подробнее о богине и о самом обряде. Хотя, вряд ли бы это хоть что-то изменило.

– Отдаете ли вы отчет своим действиям? – жрица вновь заговорила, пристально посмотрев сначала на Тима, а потом на меня.

Ее взгляд замер на подаренном отцом кулоне, и я уже успела обрадоваться, она должна понять, что я своим действиям отчет точно не отдаю, но…Жрица ничего не сказала!

Тим тихо ответил согласиям, а я, под действием принуждения, только кивнула.

– Тогда начнем обряд! – сияя улыбкой, проговорила вторая жрица.

За их спинами высоко взвился белый столб дыма, и монотонные голоса заполнили храм. Они лились отовсюду, заставляя нервно всматриваться в каждый уголок, который я могла увидеть, не поворачивая головы.

Слова казались незнакомыми. И это пугало еще больше…

Неожиданно звуки стихли и в звенящей тишине, раздался певучий голос откуда-то сверху:

– Готов ли ты оберегать ее от бед и отдать свою душу за ее жизнь? – неужели это сама богиня?

Боясь поднять взгляд вверх, затаила дыхание.

Тим ответил без заминки:

– Готов!

«Что же ты делаешь?» – хотелось застонать от его слов, но я всего лишь послушная кукла, поэтому осталась стоять молчаливой статуей.

– Готова ли ты хранить его любовь и быть верной женой? – теперь вопрос был задан мне.

Как я мечтала ответить «Нет!». Все внутри кричало и сопротивлялось.

По щеке скатилась горячая слеза, а отец безжалостно заставил произнести:

– Я…

За нашими спинами раздался грохот, и злой голос эхом прокатился по храму:

– Обряд не может быть совершен!