Озеро Теней

Глава 10

И сжигая все мосты, она сказала это.

— Скажи, Деннис, ты по-прежнему чувствуешь, что у тебя есть стимул жениться на мне?

— Разве я не говорил тебе, что да? Конечно чувствую, и ты знаешь это.

— Тогда знаешь…

Но к ее безграничному удивлению, он покачал головой:

— Нет… Кейт, иди сюда, пожалуйста.

Она подошла, и он взял ее за руки.

— Ты, наверное, и не представляла, что я боялся этого так же, как и ты?

— Как я? Откуда ты знаешь?

— Потому что, если бы мы оба не боялись, мы давно бы поговорили об этом или у нас вообще не было бы необходимости обсуждать это. Я боялся даже допустить мысль, что окажусь слишком слабым для тебя и ты мне откажешь. Потому что ты жалеешь меня из-за Эйлин, потому что мы старые друзья, потому что у меня увечная нога и потому что озеро нас сближает. Но ко всему этому больше нечего прибавить. Или все это имеет какое-то значение?

— А почему бы и нет?

Он снова покачал головой:

— Но ведь в этом-то все и дело, Кейт. Понимаешь? Если бы ты считала, что этого достаточно, я бы сейчас так не говорил. Нет, я считаю, что этого недостаточно. Меня это как громом поразило, когда я ждал тебя сегодня утром. Я вдруг понял, что должен перестать опираться на других. Слишком долго я только брал и почти ничего не давал. Так не должно продолжаться.

— Но если ты понял, что не должен опираться на других, ты ведь можешь прекратить это, как сделал только что?

— Одной готовности недостаточно. Я должен отдалить себя от трости, на которую опираюсь. Только тогда это поможет. — Он нежно взял в руки лицо Кейт. — Кейт, ты слишком добра и терпима ко мне. Так больше продолжаться не может, поэтому я хочу уехать.

— Уехать с озера? Деннис, куда? И неужели навсегда?

— Быть может, не навсегда. Пока не знаю. Для начала я хочу снова съездить на север, к родителям Эйлин. А потом я собираюсь поездить по Америке, поучаствовать в разных конкурсах по художественному литью и посмотреть, какие призы смогу заработать. Быть может, я переоцениваю свои силы, но так будет лучше. Если бы я не получил эту оплеуху, я бы никогда не решился.

— Мы будем ужасно скучать без тебя, — сказала Кейт. — Неужели ты навсегда уедешь с острова?

— Нет. Во всяком случае, пока. Я как раз хотел попросить тебя: когда я уеду на север, говори всем, что это, как обычно, ненадолго и что я скоро вернусь. Хорошо?

— Конечно. Если ты хочешь, чтобы это осталось в тайне.

— Разумеется, хочу. Вся округа сочувственно кивала головами в мою сторону. Мне бы хотелось, чтобы и Брайди не знала. Десять к одному, что она попытается убедить меня не уезжать. А я должен.

— Она знает о нас, Деннис. Только сегодня утром я рассказала ей, что мы думали пожениться, поэтому придется рассказать, что теперь не собираемся.

— Тогда пусть узнает, только не раньше чем уедет в Дублин, иначе она обязательно расскажет миссис Берк и Конору. Когда она уезжает?

— В следующий понедельник. В пятницу она работает в «Лэйкстрэнде» последний день.

— Тогда давай на прощанье пригласим ее туда пообедать. Я планирую уехать в четверг. Кстати, что она сказала, когда ты сообщила ей о нас? Или она, быть может, и сама догадывалась?

— Она удивилась, но когда я сказала, что этот брак будет не по любви, Брайди посоветовала мне не делать этого.

Деннис криво усмехнулся:

— Как говорится, устами младенца глаголит истина. Странно, правда, что такая девочка, как Брайди, почти ребенок, учит нас, взрослых, уму-разуму? Ну а ты, Кейт? Скажи, ты-то хоть понимаешь, почему я вынужден был так поступить? Ведь я долго ждал твоего ответа.

Кейт нежно сжала его руки.

— Ты же знаешь, что я все понимаю. И как бы там ни сложилось, я всегда буду гордиться тобой.

— Гордиться? Правда? За что?

— За то, что ты набрался решимости… как ты сам сказал, жить самостоятельно.

— Да, до сих пор я не делал ничего подобного. Только говорил. Ты же знаешь, какие мы, сыны Ирландии, мастера на этот счет.

— Но теперь ты сделаешь это. И пусть бережет тебя Бог! — сказала Кейт, подумав про себя, что и ее Бог уберег от себя самой, от этой безнадежной затеи с замужеством, и от утренних горьких сомнений в честности Конора. Теперь она тоже наберется решимости и попытается забыть все это. Эти слова «Пусть бережет тебя Бог!» она говорила и себе.

Тем временем близился отъезд Брайди. Рори приехал из Дублина на выходные, и они вдвоем провели все воскресенье на озере, где Брайди прощалась с родными местами, а в понедельник он увез ее.

После ее отъезда Кейт прибралась в доме, который теперь опустел вдвойне. Обе они собирались приехать сюда на Рождество, но до этого дому суждено было погрузиться в безмолвие небытия.

А сейчас Кейт предстояло много хлопот — протереть мебель, запереть в гараже машину, отнести кошку, которую согласилась взять на время миссис Хинан, и переселить, тоже на время, кур к О'Шиэзу. Теперь Кейт с каждым днем все больше и больше чувствовала, что прошлое тяготит ее. Она с ужасом представляла, как закроет за собой дверь, но иногда ощущение одиночества становилось таким тягостным, что она мысленно торопила момент отъезда.

В один из таких моментов, в самый канун ее отъезда в Англию, Конор пригласил ее пообедать вместе с ним в «Лэйкстрэнде». Он сделал это, как обычно, в королевском тоне, не приемля отказа, и Кейт согласилась, вопреки собственному внутреннему голосу, твердившему ей: «Не делай этого! Это может навредить тебе!» Она понимала, что не должна этого делать, но не могла воспротивиться соблазну провести с ним последний вечер и надеялась, что гордость позволит ей выстоять.

Кейт сдержала обещание, данное Деннису, не рассказывать Брайди о его планах до тех пор, пока не напишет ей первое письмо в Дублин.

«Перед отъездом он пребывал в тяжелых раздумьях и сказал, что не выдержит, если кто-то захочет переубедить его, — писала Кейт. — Я также не сказала тебе — то, что было между мной и Деннисом, забыто навсегда. Не по моей инициативе… Пока я не решалась начать, он сам принял решение. Похоже, в тот самый момент, когда я наконец согласилась, он понял, что мы не должны этого делать. Я верю, что это никак не скажется на нашей дружбе. Но, Брайди, пожалуйста, напиши ему, потому что он сейчас очень одинок и ему важно знать, поняла ли ты, почему он…»

Но еще до ответа Брайди Кейт получила два других письма, в обоих содержались примерно одни и те же новости. Первым Кейт прочла письмо Норы.

«Дорогая, пишу тебе в спешке. — (Интересно, писала ли Нора когда-нибудь на досуге, подумала Кейт). — Благодаря самой что ни на есть невероятной случайности сестра леди Соумс с мужем (ты ведь помнишь леди Соумс — тещу Денниса Ригана?) приехала сюда к своему сыну, который, как выяснилось, работает директором в школе Тома. Мы встретились с ними на вечеринке и, как водится, много говорили о родных краях. Сейчас они собрались домой, но перед отлетом я отдала им катушку с фильмом, где сняты Том, я (толстая, как бочка), наш дом, школа и многое другое, и они обещали, что Деннис передаст ее тебе. У тебя нет экрана и проектора, зато любой может одолжить тебе их. Например, Конор Берк. Насколько я знаю, у него есть и то и другое…»

Другое письмо было от леди Соумс.

Кейт сложила оба письма и задумалась. Первой ее мыслью было отложить отъезд, но потом пришли сомнения.

Это означало, что ей придется отменить вылет, назначенный на понедельник, вместо этого заказать на пятницу билет на Белфаст, позвонить леди Соумс и принять ее приглашение и ко всему прочему отказаться от обеда с Конором в воскресенье. Не слишком ли много?

Еще толком ничего не решив, она начала потихоньку собираться, с одной стороны радуясь, что теперь есть чем занять время, с другой — сожалея о невозможности встретиться с Конором в другой день. Сейчас он находился в Дублине на конференции и только в четверг должен был вернуться в Корк, где из-за назначенной на вечер встречи собирался пробыть до пятницы. Кейт позвонила миссис Берк, чтобы извиниться, и объяснила, что улетает в Белфаст.

— Он расстроится, но не сомневайтесь — я обязательно передам ему это.

— Спасибо, миссис Берк. Я надеюсь, он поймет, — сказала Кейт.

— Конечно поймет, ведь вы хотите посмотреть этот фильм про Нору и Тома. Вы, наверное, и с Деннисом увидитесь? А как там Брайди? Были от нее весточки с тех пор, как ее поглотил Дублин?

— Пока нет. Я жду от нее письма. И сама хочу сообщить ей, что мои планы изменились.

— Ну что ж, когда будете писать, передайте ей, что, если у нее там плохо с едой, пусть только бросит в Ящик открытку, и мы вышлем ей посылочку с нормальной деревенской пищей. Ну а вы сами, Кейт? Когда, вы сказали, отбываете?

— Теперь уже в пятницу.

— И каким же рейсом? Трехчасовым? Да, тогда, конечно, вы вряд ли уже успеете увидеться с Конором, потому что я жду его никак не раньше обеда. Но насколько я понимаю, вы обе вернетесь к Рождеству, если не раньше?

— Боюсь, никак не раньше, — сказала Кейт, и после того, как миссис Берк обещала, что если она оставит ключ, то дом к их приезду будет проветрен, протоплен и снабжен провизией, они пожелали друг другу всего доброго и распрощались.

«Да, поступок, достойный труса, — прощаться по телефону, да еще через других людей!» — подумала Кейт, кладя трубку. Но если бы Кейт видела, с каким озадаченным видом положила трубку миссис Берк, она была бы нимало удивлена.

Между Мора-Бег и Корком железнодорожная ветка примерно с полмили тянулась вровень с шоссе, и в пятницу днем именно на этом отрезке, когда поезд, в котором ехала Кейт, пыхтя, продвигался на восток, машина Конора на полной скорости неслась на запад.

Подъехав к «Лэйкстрэнду», Конор оставил машину во дворе и, спугнув игравших в лото мальчишек-посыльных, вихрем пронесся по отелю, на ходу забрав внизу почту и обеденное меню в столовой.

Ворвавшись в кабинет, он бросился к телефону, за которым его и застала вошедшая миссис Берк.

— А, вернулся, сынок? — начала было она, как раз когда он оторвал от уха трубку, недоуменно указывая на нее.

— Что такое с телефоном, не пойму! По дороге сюда увидев у Симонскросса поезд, я вдруг подумал: машина Кейт в гараже, а ведь ей в понедельник надо будет добраться до Корка. Вот я и хотел сообщить ей, что мог бы отвезти ее в аэропорт. Но телефон у нее почему-то молчит, а на станции мне сказали, что номер отключен!

Миссис Берк кивнула:

— Что же тут удивительного? Должно быть, она перед отъездом позвонила на телефонную станцию и попросила отключить. Ее нет дома, поэтому никто и не отвечает.

— Как нет дома?! Она должна быть! Ведь она уезжает только в понедельник!.. И раз ее нет дома, тогда где же она?

— В настоящий момент, думаю, на пути в Корк. А быть может, уже и там, если учесть, что она собиралась вылететь трехчасовым рейсом на Белфаст, а уже оттуда потом в Англию в понедельник. Судя по всему, она ехала как раз в том поезде, который ты встретил.

— Интересно, зачем ей лететь в Лондон через Белфаст тремя днями раньше, когда она ужинает со мной в воскресенье? — заорал Конор в сердцах.

— Эту идею пришлось похоронить, — объяснила миссис Берк. — Я сказала ей, что ты поймешь и не обидишься. Она поехала через Белфаст, потому что ее пригласила леди Соумс погостить у них на выходные. Да и Деннис Риган уже там.

— И он там?! Что это значит?

— Это лучше спроси у себя, сынок…

— А я спрашиваю у тебя!

После минутной паузы миссис Берк предположила:

— Ну, возможно, он пригласил туда Кейт, чтобы показать ее теще и тестю, так как, кроме них, у него нет никого из близких, да и они в свою очередь, наверное, хотели бы познакомиться с нею.

— Это еще для чего?

Миссис Берк укоризненно пригрозила пальцем:

— Я знаю, ты нарочно притворяешься, что не понимаешь. Разве не ты сам сказал, что отношения Кейт и Денниса не оставляют никаких сомнений? Но если ты видишь какую-то другую причину, почему Кейт подвела тебя с обедом, пожалуйста. Только знай: еще совсем недавно они собирались объявить о своей помолвке. Ты хоть знаешь, что это такое? Кстати, позволь тебе напомнить, что ты все еще не положил трубку и, быть может, не даешь кому-то прозвониться.

Вместо ответа, Конор бросил трубку на рычаг, порывисто подошел к окну и, уставившись в него, проговорил:

— Значит, Кейт улетает трехчасовым рейсом в Белфаст?

— Да, сынок. А сейчас уже больше половины первого…

Конор резко повернулся, агрессивно вздернув подбородок:

— И что же ты этим хочешь сказать, мама?

— Только то, что ты еще можешь успеть увидеться с ней, если поторопишься. И тогда, быть может, тебе удастся первому…

— Я не имею привычки отбивать девушек у других!

— Конечно не имеешь. Только не забывай: они пока еще только собирались пожениться. И если Кейт все еще раздумывает, выходить ей за Денниса или нет, то почему бы тебе не воспользоваться этим последним шансом?

В бешенстве подскочив к матери, Конор взял ее за локти:

— Мама, ты… Как ты можешь такое говорить?! С чего ты это взяла?

Мать посмотрела на сына, в глазах ее промелькнули лукавые огоньки:

— Я наблюдаю, сынок. Есть признаки. В последнее время их просто полно…

— Ничего подобного! — возмутился Конор. — Даже сама Кейт ни о чем не подозревает. Я не сделал ей ни единого намека!

— И напрасно. По-моему, время как раз наступило. Иначе она так и будет ни о чем не догадываться. Ну так что? Насколько я понимаю, тебя не нужно ждать к ленчу, потому что ты едешь обратно? Или ждать?

Вместо ответа, Конор лишь потрепал ее по волосам, чмокнул в щечку и выскочил за дверь. Через минуту внизу взревел его мотор.

— Ах ты, старая интриганка! — пробурчала миссис Берк, обращаясь сама к себе, оставшись одна, и скрестила пальцы, чтобы не сглазить то, что так старательно выстроила, умолчав о некоторых подробностях.

Поезд Кейт был единственным из утренних, и она приехала в Корк за час до рейса. Сидя в зале ожидания аэропорта, Кейт от скуки разглядывала пассажиров, пытаясь угадать, кто из них полетит с ней одним рейсом. Старая величественная вдова в допотопной шляпке, путешествовавшая еще, видимо, во времена первых паровозов; мамаша с двумя детьми, старший из которых, судя по всему, уже успел полетать, а младший в ожидании полета выглядел уже слегка зеленоватым; группка доморощенных музыкантов, потчующая бесплатным представлением несчастных зрителей, попавших в ловушку; собачонка в дорожной клетке, обреченно ждущая посадки; пара монашек с безмятежными лицами; преуспевающего вида господин, во всеуслышание жалующийся на слишком высокие багажные таксы, и многие другие, в чьих карманах, возможно, находились посадочные талоны на рейс, которого ждала Кейт, — ее будущие товарищи по полету.

Преуспевающего вида господин, как выяснилось, летит в Бирмингем, монашки — в Лондон, и Кейт продолжала гадать, куда едут остальные пассажиры, как вдруг сердце ее заколотилось — прямо к ней, словно притягиваемый магнитом, несся… Конор!

Он остановился в ярде от нее и, пристально посмотрев на нее, притянул ногой соседний пустующий стул в тот самый момент, когда по громкоговорителю объявили, что вылет на Белфаст задерживается на некоторое время. Он дослушал сообщение и посмотрел на часы, потом сказал:

— Ну что ж, очень хорошо. Значит, у нас есть немного времени. А теперь скажите, что все это значит? Почему вы удираете на три дня раньше, когда у нас обед в воскресенье?

Кейт вскинула голову.

— Я не удираю. И потом, я все объяснила миссис Берк, — начала оправдываться она и вдруг, осененная догадкой, сказала: — А-а, так, быть может, вы еще не виделись с ней? Вы еще не заезжали домой?

— Нет, заезжал. Я виделся с матерью, и она рассказала мне, что вы уже уехали…

— В таком случае вы должны знать почему! — перебила его Кейт. — Миссис Берк обещала, что все объяснит вам и извинится за меня.

— Что она могла объяснить, если вы ей ничего толком не сказали, оставив нас обоих теряться в догадках, почему вы уезжаете в Белфаст в такой спешке?

— Но я все объяснила ей! — возмутилась Кейт. — Рассказала, что меня пригласила леди Соумс провести у них выходные перед тем, как лететь в Лондон, потому что это моя единственная возможность посмотреть кинопленку, которую прислали Нора с Томом из Кувейта…

— Посмотреть что?

— Кинопленку. Сестра леди Соумс с мужем привезли ее из Кувейта. И леди Соумс пригласила меня заехать к ним в Белфаст по пути.

— И заодно увидеться с Деннисом Риганом. Да?

— Ну разумеется. Он ведь сейчас у них. В общем, все это я объяснила миссис Берк по телефону, и она обещала, что расскажет вам и вы поймете.

— Как я должен был понять, если мне ничего не сказали? — Конор сжал зубы, пробормотав в адрес матери: — Ну подожди, мама! — И снова обратился к Кейт: — Знаете, вместо того, чтобы сообщить все это, она намекала мне, что вы едете в Лондон через Белфаст будто бы для того, чтобы Риган познакомил вас там со своими родственниками и объявил им о вашей с ним помолвке.

Удивленный возглас Кейт заставил других пассажиров повернуть головы в их сторону.

— Чепуха! Я еду туда только по той причине, которую назвала вам. И я совершенно не представляю, почему ваша мама сказала вам это!

— Она этого не говорила.

— Тогда с чего вы взяли…

— Думаю, она решила применить ко мне шоковую терапию.

— К вам? Мне не совсем понятно.

— Вы действительно не поймете, но я попробую объяснить. Ну, начнем с того, что я являюсь сыном проницательнейшей женщины на свете. Как вы думаете, как я оказался здесь? С ее благословения и молчаливого согласия.

Кейт покачала головой:

— Если не считать вашей обиды из-за сорвавшегося воскресного ужина, мне просто не понятно, из-за чего вы так беспокоились.

Он посмотрел ей в глаза:

— Вы же знаете: я думал, что вы едете утрясать свои дела с Риганом. И хотите сказать, что не понимаете, почему я сорвался и примчался сюда как сумасшедший, боясь, что вы уедете и я не успею сказать вам: «Я люблю вас, Кейт! Выходите за меня замуж. Выходите за меня, потому что я люблю вас. Люблю по-настоящему!» Потому что то, что соединяет вас с Риганом, — это вовсе не любовь. Ведь так?

Все поплыло у Кейт перед глазами.

— Между мною и Деннисом нет ничего, что могло бы стать поводом для женитьбы. Да, я признаю, мы обсуждали это, но пришли к выводу, что нам не следует этого делать. После Белфаста я, как и планировала, собираюсь вернуться на работу, а Деннис уедет в Америку. Но вы!.. Вы говорите, что любите меня. Но этого не может быть! Вы никогда не… Мы никогда… Нет, это не может быть правдой! Потому что если бы это было правдой, то почему вы ждали так долго, чтобы сказать мне об этом? — Кейт вдруг замолчала, презирая себя за этот лепет и за то, что не осмеливается даже надеяться…

Конор придвинулся к ней, так что теперь они словно оказались на крохотном островке в огромном людском море.

— Потому что сначала вы были с этим парнем, Кентом, и не обращали на меня внимания. А потом, когда он бросил вас, гордость не позволила мне воспользоваться вашим положением. Потом был Риган, взывавший к жалости и ко всему, что связывало вас раньше, и, кроме того, одобрение вашего отца. Я знал, что он выпьет вас до дна, если вы выйдете за него, но в тот вечер, когда я собирался сказать вам об этом, вы гуляли с ним под моим окном и целовались так, словно женаты уже тридцать лет…

— Это было… — хотела было возразить Кейт, но он прервал ее.

— Это еще больше раздразнило меня, — продолжал Конор. — К черту соперничество, подумал я, если Кейт сама этого хочет. Если ее устраивает такой вариант, значит, я не подхожу ей, да и она мне. Можете считать меня дураком, но в этот момент за спиной у меня стояла эта Дэвенпорт и насвистывала, что именно состояние Ригана не дает вам покоя и вы охотитесь за ним. За это я выставил ее за дверь, но яд остался.

— Потому что вы позволили ему остаться, — заметила Кейт с тяжелым вздохом. — Я очень хорошо помню этот вечер и должна заметить, что версия Эстер Дэвенпорт сильно отличается от того, что рассказали вы.

— Меня это не удивляет. Можете не рассказывать — я все знаю. Якобы я заманил ее в комнату, запер дверь и держал там против ее воли, пока она не припугнула, что позовет на помощь. В то время как на самом деле… — Конор вдруг возмутился: — Нет, я не могу терять сейчас драгоценное время! Вы должны поверить мне на слово, что я «заманил» эту волчицу к себе в кабинет лишь для того, чтобы предупредить, что в следующий раз просто выпровожу ее отсюда, а она заперла дверь и выбросила ключ, не подозревая, что у меня есть запасной и что я могу выйти, когда захочу. Но все это не имеет отношения к тому, что происходит сейчас, к нам с вами, Кейт, к тому, как сильно я люблю вас! Я люблю вас, Кейт, и если б только я мог надеяться!..

— Конор, милый, если б только вы знали, как давно я люблю вас, вы бы ни за что не стали говорить о какой-то там надежде!

Он смотрел на нее в изумлении, потом проговорил:

— Давно, говорите? Как давно?

— Как давно? О, мне трудно сказать. Сначала я совсем не принимала вас, но потом посмотрела на вас с другой стороны. Однажды, я помню, Эстер Дэвенпорт даже поддразнивала меня, что я не могу определиться, люблю или ненавижу вас. Но если и так, то любовь все равно победила…

— Но тогда почему же вы ни единым намеком не показали мне этого? И если вы любили меня, то как тогда могли думать о том, чтобы выйти за Ригана? — В голосе Конора звучала ревность.

— Он почти убедил меня, что я нужна ему и что этого достаточно, чтобы мы были счастливы. Мы всегда были добрыми друзьями. Но всерьез я подумала о свадьбе лишь однажды — когда засомневалась в вас. — Кейт усмехнулась. — В конце, концов, он сам решил не жениться на мне.

— Решил не жениться?! Что это с ним такое случилось? Или чувства полностью отказали ему?

— Вовсе нет. Просто он вдруг понял, что ради Эйлин, ради самого себя и даже ради меня должен встать на ноги и идти собственным путем. Вот почему он собирается уехать в Америку. Но вы… Вы могли догадаться, что я к вам неравнодушна?

Светло-карие глаза Конора светились.

— Были времена, когда я чувствовал, что бреду в темноте и натыкаюсь лишь на каменную стену вашего презрения. Я не имел надежды. И все же разве я не поцеловал вас тогда со всей силой подлинной страсти, пылавшей во мне? И помните, к чему это привело?

— Вы это сделали не из любви.

— Мне лучше было знать. А помните день, когда я пригласил вас в Спеллейн посмотреть место для будущего дома? Я повел себя как фазан, приглашающий самочку посмотреть на гнездо, которое он вьет для нее. Но в то время мне казалось, что у меня еще есть время доказать, что я могу дать вам больше, чем Риган. Я тогда хвастался и петушился. Помните? Сказал, что никогда не потребую от девушки согласия до тех пор, пока она сама не захочет. И к чему привела меня моя глупая гордость? К тому, что сейчас я пытаюсь сделать это тогда, когда у меня почти нет времени. Когда я вынужден был примчаться сюда вслед за вами и в последний момент, в полном смятении просить вашего согласия.

Конор в отчаянии ткнул пальцем в циферблат часов.

Чувствуя себя на седьмом небе от счастья, Кейт рассмеялась:

— Ах, Конор, если бы вы даже захотели, у вас все равно получилось бы скомканно. Вам не кажется, что, если бы у вас была целая вечность, вы все равно примчались бы ко мне в последний момент?

— Но мне же нужно было как-то за вами поухаживать?

— Все равно результат был бы тот же. Если бы я отказала вам, вы бы сочли, что мне нужно еще подумать. Уж если вы приставляете эту свою лестницу к небу, вы ни за что не согласитесь признать, что луны, за которой вы туда лезете, может там просто не быть.

— Вы дразните меня моими собственными словами. Неужели вы и впрямь считаете меня чем-то вроде бульдозера?

— Да, это было бы справедливо, только папа подобрал для вас более подходящее название — «джагернаутова колесница», — сказала Кейт и вдруг погрустнела.

Конор молча смотрел на нее, потом нежно взял ее за подбородок.

— Что с тобой, Кейт? Что такое ты вспомнила? Быть может, это из-за той вражды, которая была у нас с твоим отцом?

Она покачала головой:

— Нет, ты был прав. В глубине души он понимал, что вы оба на одной стороне, и перед самой смертью сказал это. Я очень хорошо помню это. Он был почти уже без сознания, когда бормотал, что мог бы выбрать тебя для меня, если бы…

— Он вправду сказал так?! Почему ты никогда мне не говорила?

— Как я могла сказать тебе это, если, несмотря на всю твою доброту к нам с Брайди, считала, что нас разделяет целая пропасть?

— Но тогда мне не пришлось бы приставлять эту лестницу к небу и ждать, когда ты уладишь свои отношения с Риганом! Ах, Кейт, сколько времени мы потратили напрасно! Скажи, когда ты выйдешь за меня? Когда, a thaisge?

— A thaisge? Вот как? — Радостная и счастливая, Кейт сказала игриво: — Быть может, скоро. Но только знай: если ты опять будешь называть меня этим своим «моя дорогая», я могу и передумать!

— Только попробуй! И знаешь, моя… Кстати, я никогда не называл тебя таким словом! — с горячностью возразил он.

— Называл. Твои скромные познания в гэльском позволяют тебе считать, что a thaisge означает именно это. Разве не так?

Конор расхохотался:

— С чего ты взяла это, Кейт?

— С чего взяла? Ты сам сказал.

— Я такого не говорил. Я только спросил тебя, не возражаешь ли ты против слов «моя дорогая», а ты почему-то обиделась. Но если б ты не была мне дорога, то кому ты тогда дорога? Кроме того, я подумал, что ты можешь заинтересоваться и узнать, что оно означает, а потом прийти ко мне и спросить, с какой стати я называю тебя «своим сокровищем»? Тогда бы, конечно, я без обиняков объяснил бы тебе. Но как ты узнала, скажи?

Кейт принялась было рассказывать, но в этот момент громкоговоритель объявил: «Пассажиров, имеющих посадочные талоны на рейс „Корк — Белфаст“ через Дублин просим пройти к выходу номер два. Просьба не курить. Благодарим за внимание».

Когда объявление смолкло, все, кого оно касалось, направились к выходу. Кейт показала Конору посадочный талон.

— Мне надо идти, — сказала она.

Он кивнул:

— Кейт, тебе действительно надо?

— Боюсь, что да. Мой начальник в Лондоне был и так добр ко мне все это время, и я не хочу подводить его. Кроме того, меня ждет леди Соумс, и я надеюсь повидаться несколько минут с Брайди во время остановки в Дублине.

— Ах, Брайди… Интересно, что она скажет насчет нас?

Кейт рассмеялась:

— Она, конечно, глаза вытаращит от удивления. Но я ей напомню, как она однажды сказала, что хотела бы иметь такого брата, как ты.

— Благослови Бог ее доброе сердце! А Риган?

— Он тоже будет рад за нас, я это точно знаю. — Кейт встревоженно посмотрела на очередь, выстроившуюся у выхода на посадку. — Конор, милый, мне нужно идти!

— Иди, — сказал он и поставил ее сумку, которую держал уже было наготове. — Только не кажется тебе, что даже государственные авиалинии могли бы позаботиться о том, чтобы люди могли спокойно попрощаться, и отвести для этого специальное место? Потому что, понимаешь, Кейт, когда я тебя сейчас поцелую, все это увидят. Ты не возражаешь?

— Возражаю? Почему я должна возражать? — сказала она и бросилась в его объятия.

Высокомерно и надменно величественная старая вдова смотрела на них из-под шляпки, словно через наведенный лорнет. Проходивший мимо пустой носильщик закатил глаза под потолок и присвистнул. Молодая мамаша, не видя ничего вокруг, озабоченно качала малыша. Собачонка, растянувшаяся в своей клетке, лениво глянув на них, зевнула и свернулась клубочком, чтобы спать дальше.

Но двое влюбленных, целовавшиеся посреди зала, не видели никого вокруг. Прильнув друг к другу, они слились в долгом страстном поцелуе, в котором было все — и мучительная боль расставания и сладкое ожидание встречи.

Но времени уже не оставалось. Турникет за Кейт захлопнулся, и сквозь его решетку Конор прошептал ей вслед:

— Еще до того, как ты вернешься, я приеду к тебе, a thaisge. А когда ты вернешься навсегда, озеро будет ждать тебя!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.