Паб «Гоблин и Гончая»

— Ты мог бы называть меня Оборотнем, Ранее Известным как мисс Куинн.

Годфри рассмеялся.

— Возможно, лучше всего тебе подойдёт Саманта, не такая небрежная, как Сэм, не такая официальная, как миссис Фицуильям, — предположил Клайв.

— Я подумаю об этом, — ответил Рассел. — Что я собирался спросить, так это есть ли за нами ещё хвост.

Кивнув, я сказала:

— Харрис на другом берегу реки, наблюдает за этим заведением. Я не получаю от него угрозы. Изабель, та другая, сейчас ушла.

— Хорошо, — сказал Годфри. — Возможно, мы можем отложить предположения до завтрашнего вечера, сир. Мы с Расселом хотели бы пойти поболтать с этим парнем Харрисом. Хозяйка не видит в нём угрозы, но это заставляет нас выглядеть слабыми, не проверяя местных жителей, которые наблюдают за нами.

— Хорошее замечание. Да, сделайте это. В качестве бонуса, это позволит вам обоим свалить из нашей комнаты, — Клайв встал, переводя взгляд с одного окна на другое. — Действуют ли обычные меры защиты?

— Да, сир, — ответил Годфри.

Он подошёл к каждому окну, постучал чем-то по верхней части рамы, и толстая панель скользнула вниз, защищая комнату — и спящего в ней вампира — от солнца.

Я наполовину ожидала, что Рассел возьмёт одну сторону окон, а Годфри — другую, но Рассел просто наблюдал за Годфри вместе с Клайвом. Ах, он совершал переход от первого к Магистру. Годфри был третьим, скоро станет вторым? Годфри был в ноктюрне Сан-Франциско из-за Клайва. Останется ли он, став вторым Рассела? Хотел бы Рассел, чтобы человек Клайва был его вторым, или у него был кто-то другой на примете? Думаю, нам нужно подождать и посмотреть, как всё это обернётся.

После того, как они ушли, Клайв приготовил нам горячую ванну. У нас было немного времени до восхода солнца, и мы не хотели тратить его впустую. Он капнул несколько капель масла для ванны, и вся комната наполнилась тёплым цитрусовым ароматом.

Мы раздели друг друга, а затем Клайв вошёл в ванну и сел, притянув меня к себе. Устроившись между его ног, я откинулась назад и глубоко вздохнула. Мои плечи опустились, а голова откинулась назад, чтобы отдохнуть на его плече.

Понизив голос, он спросил:

— Ты читала его?

Он руками прошёлся по моим рукам и животу.

Я лениво покачала головой из стороны в сторону.

— Я не знала его, не знала, насколько он силён. Я чувствовала его радость от того, что он рассказывал нам идеальную историю, и его раздражение каждый раз, когда кто-то из нас прерывал его. Ты не разговаривал со мной, разум к разуму, поэтому я подумала, не было ли умственная острота восприятия его даром.

— Ты тренировалась. Это больше не будет похоже на Сен-Жермена.

Его руки переместились к моей груди, из-за чего мне было очень трудно сосредоточиться.

Задыхаясь, я сказала:

— Он разговаривал, хотел рассказать нам свои истории. Я решила подождать и посмотреть, что он даст нам добровольно, прежде чем пытаться вторгнуться в его мысли.

Я остановила его руки, накрыв своими.

— Это заставляет меня чувствовать себя подонком, вторгающимся в умы людей. Если они явно плохие парни, намеревающиеся убить нас, я согласна. Но просто какой-то случайный парень, обслуживающий бар? Это вторжение в частную жизнь, от которого мне очень неудобно.

— Понимаю, — он поцеловал меня в висок. — Я всегда буду хотеть знать, потому что ищу угрозу, но ты права, когда подводишь черту. Нам не нужно красть то, что даст Чосер. Нам просто нужно выслушать его рассказы.

— Серьёзно, я не понимаю, почему вы, парни, такие негативные. Я люблю рассказчиков.

— А я люблю тебя, — сказал он, его руки продолжали исследовать.

Со стоном я спросила:

— Ты меняешь тему?

— При каждом удобном случае.

ГЛАВА 9

Моя прелесть

Я проснулась в середине дня в обнимку с Клайвом. Я чмокнула его в щёку, сказала:

— Я ухожу на разведку, — а затем попыталась откатиться, но он держал крепко. — Отпусти.

— Нет, — выдохнул он.

Я ещё раз поцеловала его и похлопала по груди. Смягчившись, он расслабил руку. Я привела себя в порядок, оделась, а затем проверила свои карманы на наличие денег, телефона и ключей. Я уже собиралась уходить, когда остановилась как вкопанная, обеспокоившись, что открою дверь и впущу свет. Вот, чёрт. Очевидно, эти комнаты для вампиров не были предназначены для размещения живых.

Что делать, что делать? Я подумывала о том, чтобы как Папа Карло придумать с дверью, но потом поняла, что гораздо проще просто прикрыть Клайва. Я вернулась к кровати, поцеловала его в нос и прошептала:

— Прости.

Натянув простыню и одеяло ему на голову, я огляделась в поисках других вещей, которые я могла бы использовать, чтобы блокировать рассеянный солнечный свет. Хм, диванные подушки. Готово. Полотенца. Готово Дополнительные подушки. Готово. Его собственное пальто. Готово. Я навалила на него гору всякой всячины — на самом деле это занятие оказалось довольно веселым, всё равно, что швырять всякой всячиной в голову Стефо. Он будет так смущен, когда проснётся.

Однако оказалось, что мне не о чем было беспокоиться. В холле царил полумрак. Здесь не было окон, только несколько слабых бра, прикреплённых на слишком большом расстоянии друг от друга, освещали коридор. Сбегая вниз по лестнице, я поплотнее закуталась в пальто. Дверь на улицу как раз закрывалась, и мимо меня пронёсся порыв ветра. Температура снаружи не предвещала ничего хорошего. Ну, что ж. В конце концов, в Англии была зима.

Тёмные, тяжёлые небеса зловеще нависли над головой. Вчера я проверила приложение «Погода». По прогнозу, было солнечно и максимум сорок пять градусов Фаренгейту¹². Я поняла, что это Англия, и пасмурное небо не было чем-то необычным, но это казалось чем-то большим, чем просто рай — и они были там. Снежинки кружились на ветру, медленно опускаясь на землю, чтобы растаять.

На мне были крепкие ботинки, так что я решила, что со мной всё будет в порядке. Однако мне, вероятно, нужно было сделать остановку, прежде чем отправиться на разведку к собору. Идя в направлении высоких шпилей, я заскочила в первый попавшийся магазин одежды. У окна стояла женщина и смотрела на небо.

— Странно. Всего несколько минут назад был хороший солнечный день, — покачав головой, она посмотрела на меня. — И что я могу для вас сделать?

Скорчив гримасу, смущённая тем, что я никчёмная калифорнийка, которая не переносит настоящих зим, я сказала:

— Здесь намного холоднее, чем я ожидала. У вас есть шапки, перчатки, может быть, шарф?

— Американка, да? Наслаждаетесь визитом?

Она подвела меня к нескольким полкам у стены, на которых хранилось всевозможное снаряжение для холодной погоды.

— Мы приехали вчера поздно вечером, так что я начинаю своё Кентерберийское приключение прямо сейчас.

Я потянулась за шарфом в чёрно-зелёную шотландскую клетку. Он был толстым и мягким — два самых важных качества.

— Это чудесная тёплая вещь.

Деловито она достала несколько подходящих шапочек и перчаток для меня на выбор.

— А вот эта, — она показала вязаную шапочку такого же зелёного цвета, — с подкладкой, чтобы ваша голова не мёрзла. Это, — она подняла чёрную шерстяную шапку-ушанку, — не такая милая, но определённо теплее, — она подождала мгновение, пока я заговорю. — И есть много других, если ни одна из них не подходит.

— Нет, дело не в этом.

Ушанка навела меня на мысль о Холдене Колфилде¹³. Мне понравилась книга, но сейчас моя голова и сердце были заняты не этим.

— Давайте остановимся на зелёной.

— В таком случае, — сказала она, просматривая кучу пушистых вещей, — вот подходящие перчатки.

Перчатки, как и шапка, были на подкладке, что добавляло дополнительного тепла.

— Я могу снять бирки, чтобы вы могли носить их, если хотите, — сказала она, относя мои покупки к прилавку.

— Было бы отлично, спасибо.

После оплаты, я подписала квитанцию, а затем намотала шарф на шею, низко надвинула шапку, чтобы она закрывала верхушки ушей, а затем натянула перчатки.

— Какое у вас роскошное пальто, — сказала она с восхищением в глазах.

— Спасибо вам! Мне оно нравится.

Я протянула руку в своём длинном кашемировом свитере-пальто. Как и шапка и перчатки, оно было подбито шерстью для дополнительного тепла.

— Мой муж купил его для меня в Париже. Моё пальто оказалось не приспособлено к европейским зимам.

Она коснулась предложенной мной руки.

— О, мягкое. Вы выглядите как на картинке.

Кивнув, она собрала выброшенные бирки и выбросила их в мусорное ведро.

— Надеюсь, что бы там ни назревало, это отложится до тех пор, пока вы не закончите свои исследования.

— Большое вам спасибо за вашу помощь, — сказала я, помахав рукой, проходя через дверь.

Улицы были переполнены, туристы фотографировались, собирались группами, чтобы обсудить, что делать дальше. Люди бродили туда-сюда. Я присоединилась к толпе, делая собственные снимки и разглядывая витрины по пути к собору.

Моё внимание привлёк шахматный набор в витрине. Я сделала снимок, но вместо того, чтобы двигаться дальше, зашла в магазин. «Убиенной Овечке» нужен был шахматный набор с драконами вместо лошадей и воинами-фейри вместо слонов. Ладья была эльфом, его грудь была выпячена, выражение лица свирепое. Пешка была похожа на Орка, который напал на меня в «Ведьмином Зеркале». Король был изворотлив, его рука сжимала что-то, что он держал за спиной, его глаза смотрели в сторону, наблюдая за королевой. А королева? Сама Глориана. Кто вырезал эти фигуры?

Когда я взяла фигуру, подбежал продавец.

— Мадам, пожалуйста. Не прикасайтесь к шахматным фигурам. Это чётко написано прямо здесь.

Он взял фигуру из моих рук и осторожно вернул её на доску.

— Мне так жаль. Я не видела…

Мой взгляд оторвался от фигур и наткнулся на большую табличку с просьбой не прикасаться к шахматам.

— Ох.

Явно раздражённый, он повернулся, чтобы вернуться к столу.

— Извините, ещё кое-что.

Он остановился.

— Да?

— Это продаётся?

Было что-то такое в этом наборе. Это больше не было забавным дополнением к моему книжному магазину и бару. Это было похоже на послание.

— Мадам, это единственное в своём роде произведение искусства. Если вы ищете игру, через дорогу есть магазин игрушек, где представлен широкий ассортимент наборов.

Он был менее раздражительным, но явно не заинтересован в общении со мной.

Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в художественной галерее. Неудивительно, что он был взбешён моими прикосновениями к вещами.

— Верно. Но поскольку это галерея, вы продаёте произведения искусства, не так ли?

Он моргнул и придал своему лицу выразительность.

— Конечно. Это было сделано местным художником. На этой стороне доски он использовал халцедон с молочно-белой основой из лунного камня. Каждая деталь вырезана с такой точностью, что можно подумать, будто к камню прикоснулась магия.

Он поднёс королеву к слабому свету из окна, серо-голубой камень почти светился красотой и безмятежностью.

— А с этой стороны он использовал оникс с малахитовой основой.

Он поднял короля. Чёрный камень, казалось, поглощал свет из окна.

— Сама доска, — сказал он, возвращая короля, — сделана из чередующихся квадратов светло- и тёмно-зелёного нефрита. Это экстраординарное произведение.

— Кто этот художник?

У него должна была быть какая-то связь с фейри, чтобы добиться такого совершенного сходства.

— Эй Си Кори. Отшельник. Я никогда не встречал этого человека. Курьеры доставляют его работу, и мы переводим средства в электронном виде, но курьеры сказали, что забирают предметы у его агента, который живёт здесь, в Кенте. Они не сказали, где, но…

Он замолчал, возможно, осознав, что проявляет интерес охотника.

Кори. Был ли он ведьмаком Кори? Может быть, поэтому фигуры были такими идеальными? Встречался ли он, как и я, с фейри? Глориана заставила меня пообещать выяснить, что отравляет царство фейри, когда она исцелила меня в ночь моей помолвки. Чёртовы келпи были полны решимости убить меня.

Это должна была быть простая сделка, но, учитывая его привязанность к шахматному набору, это больше походило на то, что я вела переговоры с Голлумом о кольце.

— Это дар, не так ли? Просто стоять в его присутствии?

Я уставилась на шахматные фигуры, но краем глаза заметила, как он кивнул головой.

— Они привлекли меня с улицы. Я увидела доску и поняла, что должна иметь эти шахматы, должна заботиться о них, — я покачала головой. — Я уверена, что это звучит безумно, но…

— Нет, вовсе нет, — он подошёл ближе и понизил голос. — Я прихожу в свои выходные, чтобы проверить его.

Кивнув, я забеспокоилась, что он уже провёл слишком много времени с магическим предметом.

— Я полностью понимаю. Однако художнику нужны деньги, которые даст ему эта работа, чтобы продолжать творить. Если вы мне позволите, я бы хотела поддержать художника и защитить это искусство, — я посмотрела на него с самым серьёзным и доверительным выражением лица. — Могу ли я это сделать?

Мужчина только начал отступать, отрицательно качая головой, когда из задней комнаты вышла женщина.

— О, Кори! Потрясающая вещь, не правда ли? Такое ощущение, что фигурки наблюдают за мной. Иногда я задаюсь вопросом, не спрыгивают ли они со своих постаментов и не ходят ли по магазину, когда я не смотрю.

Она похлопала мужчину по плечу.

— Джереми, не мог бы ты распаковать коробки в задней части, пожалуйста. А теперь, — сказала она мне, — посмотрите на это мастерство, — она подняла королеву, как это сделал Джереми. — Она восхитительна, не так ли?

Джереми не пошевелился, хотя она втиснулась между нами. Он обиженно уставился на её затылок, одна из его рук начала дрожать. Всё быстро выходило из-под контроля.

— Большое вам спасибо за всю вашу помощь, — сказала я Джереми. — Я обещаю хорошо заботиться о наборе.

Обратив своё внимание на ответственную женщину, я спросила:

— Сколько стоит?

— Сто тридцать семь тысяч фунтов. Я знаю, это дорого, — поспешно продолжила она, — но это волшебство, не так ли? В этой галереи все работы блестящие, а ваши глаза остановились прямо на этом, не так ли?

Кивая, я сделала внутренний плевок. Сто тридцать семь тысяч фунтов. Дерьмо. Фунты стоили больше, чем доллары, не так ли? Но я не могла от этого отказаться. Она была права, когда говорила, что это волшебство. Джереми уже был в его плену. Я должна была убрать эти шахматы подальше от людских глаз и выяснить, что это значит, почему это кажется важным.

Сделав глубокий вдох, я сказала:

— Я возьму.

Клайв сказал мне, что с помощью чёрной кредитной карты можно совершить любую покупку. Что ж, мы собирались это выяснить.

— Хотите ли вы, чтобы набор был отправлен, или вы предпочитаете взять с собой? Я должна предупредить вас, — сказала она с улыбкой, в её глазах плясали долларовые знаки, — это довольно тяжело.

Учитывая то, как Джереми смотрел на доску, мне нужно было быстро убраться отсюда.

— Я возьму с собой. Я сильнее, чем кажусь.

— О, Джереми, ты всё ещё здесь. Хорошо. Не мог бы ты взять этот набор и завернуть его для нашей клиентки?

Она вернулась к прилавку, листая планшет с картридером.

Джереми выглядел так, словно хотел столкнуть меня с ног и выбежать из магазина с шахматными фигурами, поэтому я сама подняла их и отнесла женщине.

— Я знаю, это, наверное, звучит глупо, но я бы хотела сама завернуть фигурки.

Женщина посмотрела на меня так, как будто я сошла с ума.

— Понимаю. Но посмотрите на это с другой стороны: если что-нибудь случится с какой-нибудь из фигур, это будет моя вина. Никакая вина не может быть возложена на вашу галерею или упаковку.

Коротко кивнув, она сказала:

— Вы правы. Джереми, пожалуйста, принеси сюда упаковочные принадлежности, чтобы мисс…

— Фицуильям.

— …чтобы мисс Фицуильям могла сама завернуть покупку.

Я протянула ей кредитную карточку. Когда она дала мне квитанцию на подпись, я произнесла короткую благодарственную молитву за то, что платёж прошел, и задалась вопросом, сколько денег у моего глупого богатого мужа.

Быстро управившись с упаковкой — у них были отличные припасы, — я вскоре вышла из магазина, направляясь обратно к «Ныряющей Табуретке». Я не разгуливаю по городу с артефактом фейри, стоящим целое состояние.

На втором этаже было тихо, вампиры всё ещё дремали. Я вошла в нашу комнату и посмеялась над тем, как куча захоронила Клайва. Я отчасти жалела, что не могу быть здесь, чтобы увидеть его замешательство после пробуждения.

«Муж,

Я оставляю тебе коробку. Береги её, пожалуйста. Это шахматный набор фейри, и в нём есть что-то важное, что мне нужно выяснить. Это магический предмет, который не должен находиться во владении людей. В любом случае, я сделала смелый первый шаг, обанкротив тебя сегодня. Прости! Я сейчас иду в собор.

XOXO¹⁴,

Жена».

ГЛАВА 10

Неожиданное путешествие

Если такое вообще возможно, то снаружи было ещё темнее, чем десять минут назад. Небо, казалось, было готово задушить землю. Пробегая трусцой по Хай-Стрит к собору, я была поражена тем, как здесь сосуществовали прошлое и настоящее. В Сан-Франциско старым зданиям было по сто лет. Я посещала город, который начинался как римское поселение. Ему было две тысячи лет. Я шла теми же дорогами, что и бесчисленное множество других людей во все времена, которые были до меня. Иногда меня поражало, насколько мелкими и незначительными были мои проблемы в общей схеме вещей.

Я остановилась у Кентерберийского военного мемориала прямо перед воротами Крайстчёрча на территорию собора. Фотографируя панораму открытой и в основном пустынной площади — зловещее небо, казалось, удерживало туристов внутри, — я пожелала, чтобы мы снова были здесь в отпуске, а не на охоте.

Это был родной город Клайва. Он был одним из легиона, который прошёл по дорогам до меня. Чаще всего я была в порядке, оставаясь одна в дневное время. Я почти всегда работала, так что ничего страшного. Но сейчас всё было иначе. Я продолжала видеть удивительные вещи и хотела обратиться к Клайву и указать на них или задать вопросы. Вместо этого я просто подумала: «О, смотри! Да, вижу. Хорошо, спасибо».

Я любила Клайва и никогда не пожалею, что сделала его своим навсегда. Просто иногда мне хотелось, чтобы у меня был дневной приятель. Глупо, я знаю.

Моё внимание привлекло какое-то движение. Притворившись, что делаю ещё несколько снимков, я наклонила голову вниз, а затем скользнула взглядом влево. Голлум, он же Джереми из галереи, следовал за мной. Он быстро отвернулся и стал таращиться в витрину магазина, не осознавая, что его отражение было чётким в витрине. Чёрт. Мне не нужен был ещё один одержимый преследователь. За мной уже следил один сверхъестественный. Стряхнув с себя неприятное чувство, я вернулась к осмотру достопримечательностей. Я справлюсь с человеком. Под влиянием или нет, он не мог сравниться с волком.

Пробежав трусцой через улицу, я направилась к входу в собор. Ворота — неподходящее слово. Для меня ворота были простым делом: деревянные доски или металлические прутья, чтобы преградить вход. В основном. Ворота Крайстчёрча, ведущие к собору, были похожи на собственный мини-замок. Они были около десяти метров в ширину, с арочным проходом посередине. Трёхэтажные, с башенками по обе стороны, и по дизайну соответствовали готическому собору. Не хватало только подъёмного моста.

О, подъёмный мост. Где бы мы с Клайвом ни оказались, там должен был быть подъёмный мост.

Прохождение через арку было немного похоже на возвращение в прошлое. Пожилая пара, сгорбившаяся от внезапного порыва ветра, кивнула, проходя мимо. Старейший собор Англии был освещен снизу, поднимаясь невероятно высоко в наполненное штормом небо. Я постояла мгновение, охваченная благоговейным трепетом.

Люди построили его тысячу лет назад. Я читала «Столпы Земли» и думала, что понимала, каким монументальным предприятием было строительство такого собора в романском и готическом стиле, но только когда я стояла перед Кентербери, на меня обрушилась тяжесть этого. Сотни лет строился и перестраивался, тысячи рабочих и ремесленников трудились от рассвета до заката всю свою жизнь. Это было ошеломляюще.

Звук голосов, вознесённых в песне, снова заставил мои ноги двигаться. Надеясь, что я не помешала службе, я тихо проскользнула через огромную дверь. Мне нужно было время, чтобы осознать всё величие, и я отошла в сторону, разинув рот. Колонны и арки, стоящие одна над другой, тянулись по всей длине нефа, поднимаясь почти на тридцать метров к изогнутому потолку.

Хор репетировал, их прекрасные голоса наполняли зал и вызывали мурашки по коже. Я передвинулась к соседней скамье, решив сесть и послушать. Другие посетители, как и я, расселись по почти пустому собору, слушая то, что звучало как пение ангелов.

Смахнув слезу с лица, пораженная красотой, я достала телефон и включила диктофон. Когда случались трудные вещи, как это часто бывает, я хотела иметь возможность слушать этот гимн и помнить, что в мире тоже есть невообразимая красота.

Последние ноты эхом отразились от стен, и воцарилась тишина. Я выключила телефон и сунула его обратно в карман. Я осталась ещё на три гимна, прежде чем решила, что Клайв и парни, вероятно, уже встали. Я прошла сквозь группы людей, идущих по центральному проходу. Должно быть, скоро начнётся вечерняя месса.

Я вернусь завтра и осмотрю собор. Я ещё не видела усыпальницу мученика Томаса Бекета. Музыки на этот вечер было достаточно. Красота перед смертью. Сбежав по ступенькам, я направилась обратно к воротам. Я была почти у цели, когда увидела, что мои парни идут ко мне. На идеальном лице Клайва расплылась широкая улыбка. Моё сердце остановилось, а затем понеслось галопом. Перестанет ли он когда-нибудь так действовать на меня?

Я достала телефон, желая поделиться с ними хором, когда почувствовала, что рядом есть другие. Вампиры носились вокруг собора. Я резко повернула голову вправо. Они принадлежали Алдит. Невероятно. Люди, связанные с ней, сами подавали себя на блюдечке нам. Когда я повернулась, чтобы предупредить Клайва, Голлум вышел из тени ворот. Дерьмо. Бедный, одержимый чувак был близок к тому, чтобы его разорвали на части в стычке вампиров.

Желая избежать смертельного поединка на территории собора, я подключилась к своей некромантской стороне и обернула магическую спираль вокруг шей двух вампиров, несущихся ко мне.

«Заполучила их. Они принадлежат Алдит. Мы должны…»

Краем глаза я заметила огромную чёрную фигуру, внезапно нависшую надо мной, а затем всё погрузилось во тьму.

Секунду спустя мир стал ярким. Я рухнула на покрытую мхом землю, солнечный свет ударил мне в глаза, когда что-то тяжёлое придавило меня своей массой. Что? Косясь на меня сверху вниз, голова загораживала свет, он был… О, чёрт! Солнце, мох, орк. Я была в Волшебной стране! Рёбра были сломаны, и я с трудом дышала. Я в полной заднице.

Я выдернула руку из-под него, выпустила когти сквозь перчатки и полоснула ими по его морде, прежде чем он смог нанести свой первый удар. Его шкура была такой толстой, что вместо того, чтобы оторвать ему морду, из четырёх отчётливых порезов потекла ядовито пахнущая кровь. Один коготь, однако, прошёл прямо через его глаз, выбив его и выпустив отвратительную белую слизь. Слишком занята борьбой за свою жизнь, поблевать придётся позже.

Когда орк попятился, воя от боли, я выкарабкалась из-под него и побежала. Оглянувшись через плечо, я осмотрела луг, чтобы увидеть, идёт ли он за мной. Всё ещё на земле. Я развернулась, прибавляя скорость, и врезалась прямо во что-то. Отскочив, я сильно ударилась о землю.

То, во что я врезалась, оказалось невероятно красивым мужчиной в тунике и бриджах. У него были тёмные волосы, загорелая кожа и золотисто-карие глаза, которые рассматривали меня.

— Ты ранила моего солдата, — сказал он, и в его голосе не было особого огорчения.

Он взглянул на мои руки в перчатках, без когтей, нахмурив брови, без сомнения, удивляясь, как я это сделала.

— Он похитил меня, — прохрипела я, всё ещё пытаясь сделать полный вдох.

— Да. Правда. Конечно, он сделал это по моему приказу, так что… — он пожал плечами. — Кажется, будет правильно, если я каким-то образом накажу тебя.

Я с трудом поднялась на ноги.

— Королева обещала мне безопасный проход через Волшебную страну.

Технически, полагаю, что она имела в виду всего лишь тот один раз, но он этого не знал. Надеюсь.

— Неужели? Хм, сомневаюсь, что это было запланировано как пожизненный пропуск. И всё же, — сказал он, придвигаясь ближе, его глаза сверкали янтарём и золотом, — не стоит расстраивать королеву, — он стоял передо мной, оценивая меня. — Почему такой интерес к тебе?

Рядом с ним появился гном.

— Должен ли я выбить это из неё, сир? — ухмыльнувшись мне, обнажив острые зубы, он добавил: — Я могу быть весьма убедительным.

Когда высокий мужчина наклонился, чтобы обнюхать меня, мне потребовалось всё моё мужество, чтобы не съёжиться и не убежать. Что-то подсказывало мне, что этот тип обладал реальной силой, а не просто грубой силой орка или коварной угрозой гнома. Это напомнило мне Финварра, королевскую фигуру на шахматной доске фейри.

— Безопасный проход, — задумчиво повторил он. — Это означает, что мы можем делать с тобой всё, что захотим, пока ты остаёшься с нами. Однако когда тебе придёт время вернуться в мир людей, мы сделаем это путешествие безопасным.

Гном рассмеялся, а орк неуклюже подошёл к своим товарищам.

— Почему ты следил за мной?

Я предположила, что именно поэтому мне всё время казалось, что за мной наблюдают в Париже и снова в Кентербери. Но почему? Я не была ключевым игроком в махинациях фейри.

Мужчина наклонил голову, его глаза сверлили меня. Убедившись, что мои ментальные блоки всё ещё на месте, я уставилась прямо на него.

— Как ты узнала, что за тобой следят? Мои люди весьма осмотрительны.

Лицо, возможно, вероломного короля неуловимо изменилось.

Либо его форма была немного более подвижной, чем у большинства, либо он пытался изобразить самое привлекательное для меня лицо. Вампиры могли гипнотизировать. Это было немного похоже на это. Я сомневалась, что большинство вообще заметит эти изменения. Красивые люди с большей вероятностью добьются сотрудничества и уступчивости, даже доверия. Они просто были. К счастью, романы Джейн Остин научили меня не доверять внешне приветливым мужчинам с красивыми лицами.

— Клайв почувствовал их. Он сказал мне.

Я могла ошибаться, но сейчас было не время хвастаться и гордиться. Фейри напугали меня до чёртиков. Они были древними, сотворёнными из магии и чертовски могущественными. Если бы меня сочли настоящей угрозой, они бы убили меня, не вспотев. Если бы я спихнула это Клайву, который сам был древним и могущественным, они могли бы купиться на это. Вдобавок к этому, у фейри вызывало отвращение существования вампиров и, следовательно, не так много знали о них.

Странное очарование исчезло, и выражение его лица сменилось разочарованием.

— Это была пустая трата моего времени.

Он повернулся к своим людям.

— Вы оба знаете, что делать. Боюсь, у меня скоро аудиенция у Её Величества, так что мне действительно пора.

Он понюхал свою руку и пробормотал что-то о том, что ему нужно помыться перед походом во дворец.

Гном схватил меня за руку, его пальцы впились в мою плоть, дёргая меня к строению, спрятанному в лесу, деревенской однокомнатной лачуге.

— О, ещё кое-что, — мужчина внезапно вернулся.

Гном чуть не выдернул мою руку из сустава, развернув меня лицом к вероятному королю.

— Тебе не следует помнить ничего из этого. Я не могу допустить, чтобы ты расстраивала мою очаровательную жену.

Он ударил меня прямо между глаз, и мир стал белым.

* * *

Я очнулась, привязанная к стулу, и смотрела прямо перед собой, мой голос, совершенно лишенный эмоций, произносил моё имя. Едва выдержав паузу, я назвала им своё имя по мужу, стараясь говорить тем же монотонным голосом. Имя Сэм Куинн может быть распознано миньоном. Саманта Фицуильям существовала всего несколько дней.

— Где ты живешь? — спросил гном.

Очевидно, меня допрашивали. Орк шагал позади гнома, его руки, сжатые в кулаки размером с булыжник, болтались по бокам. Порезы на его лице закрылись, но одного глаза не хватало, и кровь всё ещё пятнала его грубую кожу и изодранную тунику.

— Кентербери, — сказала я, притворяясь, что всё ещё нахожусь в их трансе правдивости.

Я не была уверена, должно ли это было быстро исчезнуть, чтобы они могли наслаждаться моими криками, или мои способности оборотня к исцелению и колдовству устранили то заклинание, которое король использовал на мне.

— Звучит не по-английски, — усмехнулся гном.

— Дом моего мужа. Мы только что переехали туда.

Я поняла, как работает принцип правды во время лжи, который применяли фейри. То, что я сказала, было абсолютной правдой. Это также оказалось весьма вводящим в заблуждение.

Пока я говорила, я выпустила коготь и начала пилить верёвки, связывающие меня. Я смотрела прямо перед собой, глаза были расфокусированы, но краем глаза я заметила движение. Цветущие лианы медленно вползали в открытые окна.

— А какая у тебя… — он на мгновение замолчал, словно подыскивая слово, — профессия?

Гном подчеркнул последнее слово, толкнув меня в плечо, но я предвидела это и взяла себя в руки, не дрогнув и не моргнув.

— Ну и ладно, — проворчал Орк.

— Я работаю в книжном магазине.

Мой коготь ничего не сделал. Должно быть, это была заколдованная веревка. Я попыталась использовать заклинание, которому научила меня Лидия, чтобы что-то открыть. Оно было очень простое, и хотя я не была такой ведьмой, я уже применяла его раньше, чтобы освободить заключенного в тюрьму призрака из монастыря Урсулинок в Новом Орлеане, так что попробовать стоило. К сожалению, оно ничего не дало.

— Почему королева предоставила тебе безопасный проход?

Гном наклонился, его румяное бородатое лицо было слишком близко, когда он принюхивался. Надеюсь, я в основном пахла благовониями, горящими в соборе, и человеческими магазинами, которые я посещала. К шапке, перчаткам и шарфу прикасались многие. Я, без сомнения, был смесью смешанных ароматов.

Подвох.

— Я доставляла послание королеве, когда на меня напал один из её людей.

И тут я вспомнила. Королеве понравилось кольцо с опалом цвета индиго, которое Клайв подарил мне в Новом Орлеане. Мы обменялись кольцами. Надеясь, что предмет, который позволял мне проходить через порталы в Волшебную страну и из неё, также окажет некоторое влияние на волшебную веревку, я стянула перчатку с руки и прижала тонкую золотую ленту, которую носила на мизинце, к узлу вокруг запястий. Верёвка поддалась, никаких когтей не потребовалось. Быстро схватив её, прежде чем она упала на пол, я дождалась своего момента.

ГЛАВА 11

Остерегайтесь маленьких засранцев

— И от кого ты доставляла сообщение?

Он прищурил глаза, в его взгляде жило подозрение.

— Рассел.

— Кто, чёрт возьми, такой Рассел? — спросил орк, искренне сбитый с толку.

Однако, поскольку орки не казались такими уж умными, возможно, это была его стандартная реакция на большинство вещей, то есть на удары кулаком.

— Магистр вампиров.

Вьющиеся лозы продолжали своё очень медленное продвижение по стенам и потолку. Волшебная страна подслушивала или это была новая угроза?

При слове «вампир» лицо орка исказилось от отвращения. Он толкнул гнома в плечо.

— Почему королева принимает сообщения от трупа?

— Мне-то откуда знать? — проворчал гном, но он настороженно посмотрел на меня. — Как ты связана с вампирами?

Этот разговор ни к чему не приводил, и чем дольше я сидела в Волшебной стране, тем больше времени теряла в человеческом мире. Возможно, меня уже не было несколько дней. Пожалуйста, пусть это не займёт недели или месяцы. Клайв, должно быть, сходит с ума от беспокойства.

Обхватив рукой деревянный штырь в спинке стула, я ответила:

— Вышла замуж.

А затем вскочила, взмахнула рукой и швырнула стул в гнома, отправив его через всю маленькую комнату. Его голова ударилась о стену, прежде чем он рухнул на землю.

Когда орк атаковал, я сделала ложный выпад в сторону двери, как будто пыталась убежать, а затем развернулась, когти снова прорвались сквозь мои перчатки. Я полоснула ими по другой стороне его лица, целясь в его единственный оставшийся глаз. Я услышала хлопок, когда гном сел, покачал головой и подобрал под себя ноги. Я достаточно тренировалась с Клайвом, как с мечом, так и без него, чтобы постоять за себя в рукопашном бою.

Гном вытащил большой топор из ножен на спине и пустил его в полёт одним плавным движением, которое было настолько быстрым, что его было трудно отследить. Если бы не моя собственная быстрая реакция, я бы истекала кровью с топором в груди. Вместо этого я упала и откатилась с его пути.

Частично перевоплотившись, руки налились мускулами, челюсть удлинилась, чтобы удержать волчьи зубы, я была готова, когда он прыгнул на меня. Я отскочила в сторону, отвела назад правую руку, а затем ударила его кулаком в висок. Глаза закатились, и он упал, как камень.

Орк всё ещё ревел, слюна летела с его губ, тело отскакивало от стен, так что я убралась к чёрту оттуда. Я была почти уверена, что Глориана разозлится, если я убью ещё двух её людей, поэтому решила, что недееспособность сработает на данный момент. Теперь всё, что мне нужно было сделать, это найти дверь обратно в мой мир. Проще простого.

Я подбежала к тому месту, где оказалась изначально. Я нашла отпечаток в земле, где приземлилась. Я запустила в мох руку, проводя кольцом Глорианы, пытаясь найти место, которое поддавалось. Ничего. Стараясь изо всех сил подавить поднимающуюся панику, я проверила близлежащие деревья. Они были слишком далеко. По логике вещей, ни одно из них не могло быть порталом, но я всё равно проверила.

— Небольшая помощь не помешает, — прошептала я в кольцо. — Я не убивала их, и мне очень нужна помощь, чтобы добраться домой, пожалуйста.

Орк вышел в дверной проём, размахивая руками перед собой, сжав кулаки.

Дерьмодерьмодерьмо. Песнопение прочно засело у меня в голове. Он не мог видеть меня, но он слышал меня, а я понятия не имела, в какую сторону идти. Ступая как можно тише, я пробралась вдоль линии деревьев, подальше от хижины.

К сожалению, я забыла, чему научилась в прошлый раз, когда была в Волшебной стране. Я не смотрела, куда ступаю. Я услышала почти неслышный визг, а затем рой цветочных фей окружил меня, их крошечные кулачки колотили, их крошечные зубки кусали. Это было похоже на нападение злобных бабочек.

— Простите, простите! Я вас не видела!

Блин, цветочные феи знали все лучшие ругательства и были весьма изобретательны в составлении оскорблений. Орк взревел, несясь по мшистому полю ко мне. Дерьмодерьмодерьмо. Я бросилась бежать, размахивая руками, пытаясь отмахнуться от фей. Почему они продолжали тянуться к моему лицу? Маленькие засранцы.

Сильная рука обхватила меня за талию и резко дёрнула вверх. Я услышала странное шипение, и феи умчались прочь. Страх поглотил меня прежде, чем я узнала запах. Галадриэль стояла рядом со мной, сильная и высокая, её серебристо-светлые волосы развевались на ветру. Холодные фиалковые глаза окинули меня взглядом, прежде чем отвести в сторону.

— Подожди здесь.

Она направилась к разъяренному орку, остановилась на его пути, выхватила меч и замахнулась. Его голова откатилась в сторону, а тело упало на землю. Она достала тряпку, вытерла кровь с меча, а затем вложила его в ножны.

Повернувшись ко мне, она спросила:

— Почему ты вернулась?

— Они похитили меня.

Она произнесла свой вопрос, как будто это была моя вина. Конечно, она, вероятно, всё ещё винила меня в смерти своей подруги — моей двоюродной бабушки Марты.

— Они?

Она встала, уперев руки в бока, и ждала.

— Орк, — сказала я, указывая на нашего безголового друга, — и гном в хижине. Я его нокаутировала.

Галадриэль вприпрыжку пересекла поле, снова обнажая свой меч перед тем, как войти в маленькую хижину, спрятанную среди деревьев. Мгновение спустя она вышла обратно, снова вытирая свой меч.

— Я думала, Глориана будет в ярости, если я убью её людей.

— Она была бы. Ты — это не я.

Справедливо.

— Они следили за мной в Париже, а затем в Кентербери. Они напали прямо перед собором и привели меня сюда по приказу короля.

— Короля? Ты уверена?

— Нет. Но он сказал, что собирается во дворец, чтобы повидаться с королевой, а потом назвал её своей женой.

Нахмурив брови, она покачала головой.

И он оставил тебя в живых?

— Ну, он щёлкнул меня между глаз, чтобы заставить меня забыть. Это работало пару минут, но потом прошло. И эти парни, — сказала я, снова махнув на окровавленного орка, — допрашивали меня. Смерть, вероятно, была следующей в расписании.

Галадриэль наклонила голову, размышляя.

— Думаю, будет лучше, если мы вытащим тебя из Волшебной страны.

— Это то, что я пыталась сделать до того, как Динь и её друзья набросились на меня.

Я бросила на нежные цветы неприязненный взгляд.

— Не называй их так, — рассеянно пробормотала она, оглядывая луг. — Здесь нет двери, так как же он это сделал?

Она разговаривала сама с собой, но я только что увидела странное мерцание в воздухе.

— Могли ли они… я не знаю, как бы ты это назвала… но могли ли они сделать разрыв в воздухе между королевствами?

— Конечно, нет.

Она раздраженно подняла глаза, а затем её лицо стало пустым. Она протянула руку к тому же мерцанию, которое я видела, а затем выпустила поток ненормативной лексики, прежде чем осторожно обошла разрыв.

— Волшебная страна и так невероятно нестабильна по отношению к другим мирам. Это, — сказала она, указывая на мерцание, — делает всё намного хуже. Это должно быть исправлено немедленно, — она с отвращением покачала головой. — О чём он думал?

— Быстрее, — сказала она. — Проходи. Моя королева должна починить это, но ей потребуется время, чтобы прибыть. Нестабильность ставит под сомнение время и место твоего прибытия в ваше царство. Однако чем дольше ты ждёшь, тем более неопределённым становится промежуток времени. Это может занять неделю. А может и десять лет.

Она вытащила свой меч из-за спины и положила лезвие плашмя на эльфийскую метку с серебряными завитками на внутренней стороне запястья, затем запрокинула голову и издала оглушительный, нечеловеческий боевой клич, от которого у меня кровь застыла в жилах. Если бы я слышала этот звук в бою, я бы знала, что моя смерть приближается быстрыми шагами.

Галадриэль моргнула во внезапной тишине.

— Моя королева услышала меня. Она придёт, — указывая на мерцание, она сказала: — Ты можешь идти сейчас или подождать её.

— Однако чем дольше я жду, тем больше времени проходит между нашими мирами.

Она кивнула.

— Тем более из-за этого. Кто знает, сколько он наделал, разрушая Волшебную страну своими мелкими интригами.

— Я пойду, — сказала я, подходя к мерцанию.

— Я бы пошла на любой риск, чтобы вернуться к Марте, — она махнула рукой. — Тогда иди.

— Было приятно снова увидеть тебя.

Она фыркнула и отвернулась.

— Я тоже по ней скучаю. Это не одно и то же, — поспешила я продолжить. — Я знаю, что это не одно и то же. Но если ты когда-нибудь захочешь с кем-нибудь поговорить, я здесь, — я взглянула на мерцание. — Я имею в виду там.

Она встретила мой взгляд, её взгляд был вызывающим и сердитым.

— Я хотела твоей смерти. Долгое время я ни о чём другом не думала, — она глубоко вздохнула. — Думаю, я больше не желаю этого так сильно. Однако на твоём месте я бы не стала настаивать. Иди.

Я шагнула внутрь, почувствовала, что падаю, а затем шлепнулась на твёрдую мёрзлую землю, ударившись головой о камень.

* * *

Что-то холодное и мокрое коснулось моей щеки. Отшатнувшись, я заморгала в темноте. Огромный волосатый зверь навис надо мной, рыча. Я отползла в сторону, мои руки разрывали снежную корку. Резко встав, я держала зверя перед собой, бросая быстрые взгляды во все стороны. Где, чёрт возьми, я была?

Зверь опустил голову, его рычание эхом разнеслось по земле. Когда мои глаза привыкли, я расслабилась. Это была собака. Огромная собака, но всё же просто собака. Повернувшись спиной к возможному волкодаву, я огляделась по сторонам. Ничего. Холмы с пятнами снега, насколько хватало глаз. Было ли это сном? Ещё одно видение? Последние два были смертельно опасны: кракен пытался съесть меня, а затем напали полчища крыс. Что будет на этот раз?

Замерзая, я засунула руки в карманы и нашла перчатки. Я быстро надела их. Кончики пальцев были изодраны в клочья. Странно. Я внимательно слушала. Ветер проносился над полями, мелкие животные царапались и суетились, а собака обнюхивала мою штанину. Собирался ли снег подняться, превратиться в йети и убить меня? Напряжение заставило меня подпрыгнуть, когда собака толкнула мою ногу.

Однако ничего не произошло, кроме падающих с неба снежинок. В районе залива снега не было. Возможно, это было похоже на видение крысы Средиземья, только это было воображаемое замороженное место. Сердце бешено колотилось, я молилась о выходе. Я не думала, что смогу выдержать это снова. Я затаила дыхание, ожидая, что в любой момент что-нибудь произойдёт. Нервы были на пределе, мне нужно было двигаться. Всё было лучше, чем стоять без дела, ожидая нападения, поэтому я пошла.

Я подняла руку к груди, вспомнив. Был ли отремонтирован кулон моей матери? Его там не было. Коко, должно быть, всё ещё работает над этим.

Услышав за спиной хруст снега, я обернулась, ожидая увидеть когти и клыки. Это была собака. Покачав головой, я продолжила, собака следовала за мной на некотором расстоянии. В этом месте была какая-то одинокая, продуваемая всеми ветрами красота. Оно напомнило мне о чём-то, но я не могла вспомнить, о чём именно.

Подняв воротник пальто, я обхватила себя замерзшими руками и подставила лицо ветру. Тут меня осенило, и я остановилась, изучая волнистые поля, простиравшиеся на многие мили во всех направлениях. Я читала об этом в «Джейн Эйр». Я была на английских вересковых пустошах. Возможно. Я никогда не была в Англии, откуда мне знать, но мне казалось, что это правильно.

Часы. Мне казалось, что я часами шла по вересковым пустошам, ветер трепал моё пальто. Я натянула шапку пониже, чтобы прикрыть уши, подняв шарф на рот и нос. Что-то мелькнуло и исчезло: Клайв подарил мне большое тёплое пальто, которое было на мне. Ха. Если бы. Я до смерти заколебала парня.

Стуча зубами, готовая к насилию, я искала хоть какое-нибудь укрытие. Солнце, слабое за снежными облаками, уже садилось. Должно было стать смертельно холодно. Ну, что, всё? Замерзну ли я медленно до смерти в этом видении? Завыл волк. Звук прорезался сквозь ветер, вызывая мурашки по коже. Однако именно ответные завывания, раздавшиеся гораздо ближе заставили меня бежать. Меня убьёт не лёд. Меня собиралась съесть стая волков.

ГЛАВА 12

Люди должны перестать морочить мне голову

Да, я была оборотнем, но была одна против стаи. Мне не нравились шансы. Учитывая время, которое потребовалось бы мне на раздевание и перевоплощение, стая будет на мне раньше, чем я буду готова. Не говоря уже о том, что это, очевидно, было какое-то странное видение. То, что я делала, имело меньшее значение, чем то, что человек, создающий видения, хотел, чтобы я испытала.

Побежав быстрее, я — как и бесчисленное количество раз до этого — отчаянно пыталась придумать, как избавиться от этого видения. Более неприятным, чем быть съеденным кракеном или разорванным на части крысами, было отсутствие контроля над собственным телом, собственным разумом. Пока я была поймана в ловушку видения с волками, где было моё тело? Что с ним происходит?

Что-то шло прямо за мной по пятам. Ускорившись, я рискнула оглянуться. Местность была неровной, повсюду были короткие кусты и камни. Споткнуться и упасть сейчас может оказаться смертельно опасным. Волкодав мчался вместе со мной. Вдалеке я услышала топот множества лап.

Впереди я могла разглядеть деревья и церковь, или замок, или что-то в этом роде. Более глубокий чёрный силуэт выделялся на фоне тёмного, беззвёздного неба. Я рванулась к нему. Любое укрытие было лучше, чем никакого. Мой верный друг-пёс остался со мной.

К строению вела грунтовая дорога. Она заканчивалась обрушившимися каменными стенами и террасами, ведущими к руинам огромной церкви, возможно, аббатства. Я легко перепрыгнула через древние каменные стены, собака перелетела спустя мгновение. Укрытия не было. Остов здания был открыт для стихий. Снег собрался по краям давно пустующих высоких готических оконных рам. Он покрывал то, что должно было быть полом аббатства, поскольку крыша рухнула много веков назад.

Я вбежала в руины и забилась в угол, в место, которое должно было бы находиться за алтарём. Две прочные стены сходились на стыке, давая собаке и мне некоторую передышку от ветра. Собака плюхнулась на землю, тяжело дыша. Бедняжка. Она была измучена.

Уровень адреналина стал понижаться, я присела на корточки, потирая живот собаке и внимательно прислушиваясь. Я больше не слышала волков. Теперь снег валил по-настоящему. Возможно, он скрыл наши следы или наши запахи. Однако меня беспокоило то, что стихия заглушала их приближение.

Я шарахалась от теней, но, судя по расслабленному состоянию собаки, в этом не было необходимости. Наш угол развалин был свободен от снега и от воющего ветра. Было всё ещё холодно, хотя и стало не так холодно, как только ко мне прислонился большой лохматый обогреватель.

Собака, которой нужно было дать имя, свернулась калачиком и заснула. Изо всех сил стараясь последовать её примеру и успокоиться, я выдохнула и проверила её шею. Без ошейника.

— Что ты здесь делаешь, бродишь по вересковым пустошам, девочка?

Я почесала ей затылок. Даже во сне она сильнее прижималась ко мне. Бедная малышка изголодалась по любви и вниманию.

— Ты сбежала из Торнфилд-Холла? Узнала, что сумасшедшая женщина на чердаке была его женой, не так ли? Не волнуйся, моя милая Джейн, теперь я позабочусь о тебе.

Я оставалась настороже в течение нескольких часов, прислушиваясь сквозь пронизывающий ветер к звуку лап, грохочущих по земле. Дрожа, стуча зубами, я уставилась в темноту, ожидая. В этом не было никакого смысла. В моей жизни никогда не было больше горстки людей. Моя мать умерла семь лет назад, а остальные были теми, с кем я работала или кого обслуживала. Как я заработала такого безжалостного врага, того, кто понимал, кто, казалось, смеялся над глубиной моего одиночества? Кракен, крысы, они были ужасающими, но, в конечном счете, монстрами, с которыми нужно было бороться. Как можно было победить страх и изоляцию? Это видение было метафорой моей жизни: преследуемая чем-то, скрывающемся в тени; дрожащая одна на холоде и без защиты. Я прижала колени к груди и опустила голову. Я не сдамся. Ни за что. Но почему всё время это должно было быть так чертовски трудно?

Когда я больше не могла держать глаза открытыми, я легла рядом с Джейн, прижимаясь к её теплу. Без неё я, наверное, замерзла бы. С ней я погрузилась в странные сны: Клайв несёт меня на руках через помещение бара, волки похищают меня, злобная ведьма, дракон, просыпаюсь и обнаруживаю, что чья-то рука держит мою, чашка какао на тумбочке…

«Сэм!»

«Да?»

Я была в одном из тех нервирующих, осознанных снов, где сражалась с призраком в Новом Орлеане, но полностью осознавала, что это был сон. Однако крик прервал кошмар, и это было хорошо. Теперь я сидела в кресле с высокой спинкой в гостиной красивого старого дома, смотрела в окно на обсаженную деревьями улицу и ждала кого-то.

«Где ты?» Как странно. У моего инквизитора был английский акцент.

Я огляделась. «Не знаю».

«С тобой всё в порядке? У тебя странный голос».

«Да? Я почти уверена, что именно так я и говорю».

«Ты ранена?» Чем больше я его слушала, тем больше он походил на Клайва, Магистра Сан-Франциско.

«Нет, я… ну, у меня очень болит голова, но в остальном я в порядке. Странный сон».

«Ты не спишь. Где ты, любимая?»

Я почувствовала, как у меня запылали щёки. Клайв назвал меня своей любовью. Ха! Лучший сон на свете.

«Сэм?»

Где был недовольный, раздражённый голос, который я так хорошо знала?

«Э-э, да?»

«Дорогая, мне нужно, чтобы ты открыла глаза и сказала мне, что ты видишь».

Сомневаюсь, что возможно просто взять и открыть глаза во сне

«Сэм!»

Я вздрогнула от рёва в голове. Моргнув, я открыла глаза, посмотрела в проникновенные карие глаза Джейн и провела рукой в перчатке по её ушам, почесала под мордой.

— Это был очень странный сон. Как насчёт тебя, моя новая подружка? Ты хорошо вздремнула?

В голове у меня ужасно стучало.

«Саманта Куинн Фицуильям, ответь мне! Где ты?»

Вздрогнув, я прошептала:

— Ты это слышала?

Я выглянула поверх Джейн в окружающую нас темноту.

«Что-то не так, дорогая. Я чувствую это. Оглянись вокруг, хорошенько подумай о том, что ты видишь».

— Я, наверное, схожу с ума, малышка. Пожалуйста, не запирайте меня на чердаке.

Однако я сделала так, как попросил бестелесный голос Клайва. Я оглядела руины. Небо только начало светлеть. До рассвета, вероятно, оставался ещё час, но между тёмным силуэтом руин и низким облачным ночным небом была какая-то чёткость.

Полагая, что, возможно, я не смогу ему дать самую лёгкую для идентификации перспективу, я вспомнила, как выглядели руины, когда я бежала к ним прошлой ночью. Знаю, это было безумие, но я попыталась послать ему этот образ.

«Риволикс? Какого чёрта ты делаешь в Йорке?»

Я съёжилась от гнева. Я не понимала, что происходит, но я знала, что каким-то образом облажалась.

«Извини. Прости меня. Я уже больше недели схожу с ума от беспокойства. Я не мог тебя найти. Я всегда чувствую тебя. Твоё сердцебиение успокаивает, наполняет тишину внутри меня. Я так настроился на тебя, что могу сидеть дома в своём кабинете, тянуться к звуку твоего сердца и слышать, как оно бьётся за много миль отсюда. Однако последнюю неделю была только тишина, дыра в форме Сэм в моей груди, и это больше, чем я могу вынести».

«Я не понимаю. Что происходит?»

«Мы не знаем…»

«Мы?»

«Рассел и Годфри, мои второй и третий. Мы все вместе приехали в Англию».

«Я в Англии? Я, серьёзно, заблудилась на вересковых пустошах?»

«По-видимому, так. Мы проверили твой телефон. На некоторых фотографиях, которые ты сделала, прогуливаясь по деревне, запечатлены отражения в витринах магазинов. Изображения, казалось, соответствовали двум фигурам на той фейской шахматной доске, которую ты просила меня охранять. Мы понятия не имеем, что это значит. Когда тебя схватили перед собором, мы видели только размытое пятно, но мы все уловили запах фейри».

Я не думала, что когда-либо слышала, чтобы Клайв произносил так много слов одновременно.

«Ты всё это время была в Йорке?»

Всё это не имело смысла, особенно Клайв, любящий меня и отчаянно пытающийся меня найти. Мы едва ли словом обмолвились за все те годы, что он ежемесячно посещал «Убиенную Овечку», где сидел в одиночестве за столом, выпивал и уходил.

«Я не знаю. Последнее, что я помню, это разговор с тобой по телефону сегодня утром. Коко была со мной в Пресидио. Ты рассказал ей, как вытащить меня из видения с крысами. Это ещё один случай, не так ли? Ты уже придумал, как разговаривать со мной, когда я в таком состоянии?»

Мне хотелось кричать. У меня так сильно болела голова. Это всё дело рук монстра из этого видения, не так ли? Жизнь с кем-то, кто любил меня, завлекающе висела передо мной, но когда я просыпалась, она исчезала, заставляя меня оплакивать жизнь, которой никогда не было. Мне всё это было не нужно. Преданный партнёр, который не мог жить без меня? Вот где мой мучитель показал свою руку. Это было уже чересчур. Всё, о чём я когда-либо мечтала, это рука, за которую можно было бы держаться в темноте, когда мне было страшно.

Я свернулась калачиком, снова уткнулась лбом в колени и стала покачиваться. Что я такого сделала, чтобы заслужить такую жестокость? Джейн заскулила и придвинулась ближе. Когда она утешающе положила голову мне на плечо, слёзы, которые я сдерживала, наконец, пролились. Я была потеряна в глуши, замерзала, в то время как кто-то мучил меня проблесками дружеского общения и любви.

«Пожалуйста, не плачь. О, любовь моя, пожалуйста. Думаю, теперь я понимаю, в чём проблема. Дорогая, послушай, я помогу тебе вспомнить. Я поделюсь с тобой своими воспоминаниями».

«Но ты не настоящий. Твои воспоминания это просто то, что вообразил мой грёбаный мозг».

«Ты помнишь это?»

В моей голове заиграл фильм о том, как мы с Клайвом медленно танцуем посреди шумного, пульсирующего ночного клуба.

«Нет».

«Мы встречались с Альфой стаи Бодега-Бей, чтобы расспросить, что он знает о женщинах, на которых напали волки и сбросили в океан рядом с «Убиенной Овечкой». Он знал твоего отца и любил его. Ему не нравился твой дядя. По его мнению, возможно, он убил своего собственного отца, чтобы захватить власть в стае».

Я наблюдала, как изо всех сил пыталась расслабиться, пока мы раскачивались под музыку, которую слышали только мы. Клайв держал меня так, словно я была хрупкой вещью; одно неверное движение, и я улетела бы. Его большой палец прочертил круги на моей спине. В конце концов, его губы коснулись моего виска, и напряжение ослабло, я положила голову ему на плечо, а он напевал мне на ухо романтическую мелодию из своей юности.

«Я был так счастлив держать тебя в руках. Это был первый раз, когда я был по-настоящему счастлив за столько лет, что и не сосчитать. Ты была прекрасным, драгоценным, трепещущим маленьким существом, которое было отдано на моё попечение. Меня не просили разрабатывать стратегию чьего-либо падения или пытать заключенного. Мне было позволено заботиться и защищать».

А потом мы оказались в его машине. Он смотрел на меня, разрываясь в смятении, зная, что не должен, что романтические отношения обречены на плохой конец, но не в силах удержаться от того, чтобы склониться ко мне. Он не поцеловал бы меня, если бы я не захотела, но я чувствовала его потребность. Я была единственной, кто двинулся вперёд, сократив расстояние и поцеловав его. Радость, всепоглощающая радость и страсть окрасили воспоминание. Я смотрела на свою жизнь сквозь призму Клайва.

Пока он делился воспоминанием за воспоминанием, взошло солнце, и мой разум начал заполнять пробелы. Сначала это был неуверенный ручеёк, но вскоре мои собственные воспоминания нахлынули. Стечение обстоятельств: я ударилась головой о камень, проходя сквозь разрыв в королевствах, и король, крадущий воспоминания, скрыла меня от самой себя. Теперь я полностью вернулась в свою собственную шкуру и дышала легче.

Джейн побежала облегчиться, прихватив с собой мой источник тепла.

«Тебе давно пора спать. Теперь я вспомнила. Я в порядке».

«Я знаю». Я почувствовала, как он улыбнулся. «Некоторое время назад ты стала участником воспоминаний. Однако я слишком наслаждался собой, чтобы остановиться. Эта последняя неделя стала сплошным адом от незнания, где ты была, кто тебя забрал. То, что ты в целости и сохранности в моих мыслях, возвращенная в дыру в форме Сэм в моём сердце, уступает лишь только тому, как ты была в моих объятиях. Как только сядет солнце, мы отправимся к тебе».

«Пришло время отдохнуть, моя острозубая любовь. Мы с Джейн займёмся тем, что побродим по вересковым пустошам. Возможно, найдём каких-нибудь милых братьев и сестёр, которые возьмут нас к себе».

«Кто такая Джейн?»

Когда Джейн рысцой вернулась, я отправила ему изображение моей собаки-спасительницы.

«Она ведь не какая-нибудь гончая-оборотень, не так ли? Или шпион фейри?»

«Нет, конечно, нет».

Чёрт возьми, она не была такой, не так ли?

«Скоро увидимся», а затем его разум отключился.

Джейн снова плюхнулась рядом со мной и теплой спиной прислонилась к моим коленям. Используя обе руки, чтобы почесать её по всей длине, я поблагодарила своё тёплое одеяло за то, что оно поддерживало меня живой и здоровой всю ночь.

— Очевидно, мы в Йорке. Но у нас есть целый день, прежде чем мой возлюбленный вампир приедет за нами.

Как далеко Йорк от Кентербери и сколько времени им потребуется, чтобы доехать до него? Я вспомнила, что изучала карту, когда мы летели, поэтому знала, что вересковые пустоши находятся к северу от Кентербери — ну, я предполагала, что на севере была большая часть Англии — и на восточной стороне страны. Чего я не знала, так это сколько это миль. То, что я калифорнийка, испортило мою способность оценивать расстояния.

Дорога из одного конца штата в другой занимала от двенадцати до четырнадцати часов. На Восточном побережье это всё равно, что проехать через десять штатов. В Великобритании? Я понятия не имела. На самом деле, я смутно припоминала, что читала, что Калифорния больше Англии, и мне было трудно осознать это.

— Мы могли бы с таким же успехом отправиться на юг, верно? Ну, как минимум, нам нужно найти дорогу.

Мой желудок заурчал. Джейн навострила уши от этого звука.

— Знаю. Ты тоже голодна. Давай двигаться. Может быть, мы наткнёмся на снежного зайца или что-то в этом роде.

Небо всё ещё было тёмным и тяжёлым, ветер не утихал, но теперь, когда взошло солнце, оно стало более светлым и серым. Я могла видеть Джейн более отчетливо. Она была прелестной, серой в крапинку, с мягкими карими глазами. Она была огромной, но выглядела молодой. Без ошейника.

— Ты заблудилась, малышка?

Чувствуя себя одеревеневшей, я начала бежать трусцой, решив разогреть мышцы. Джейн держалась рядом со мной, не отставая. Мне скорее нравилось иметь партнёра по бегу. Однако волкодавы не бегуны на длинные дистанции, поэтому через несколько миль, когда она, казалось, ослабла, я перешла на шаг.

Мы остановились у реки, чтобы напиться и отдохнуть. Там было полуразрушенное здание, которое, казалось, было заброшено несколько десятилетий назад. Пока Джейн барахталась на берегу, тяжело дыша, как сумасшедшая, я отправилась на разведку. Все окна были выбиты. Вывеска паба висела криво, поворачиваясь и раскачиваясь на ледяном ветру, и скулящий скрежет металла вызывал у меня беспокойство. Какое странное место для паба. Вывеска была расколота. Нижняя половина с названием паба была утрачена во времени. Однако то, что осталось, оказалось выцветшим изображением отрубленной головы волка на пике. Весело.

На деревянной двери были четыре глубокие царапины, как будто что-то с толстыми когтями пыталось проникнуть внутрь. Судя по разбитым окнам и запущенному состоянию паба, кому-то, похоже, это удалось. Я заглянула в открытую оконную раму и увидела клок шерсти, зацепившийся за осколок стекла. Глубоко вдохнув, я уловила запах плесени и паразитов. Однако под ними всё ещё витали ноты виски, пива, человека, волка и крови.

Джейн залаяла. Я хлопнула себя по бедру, приглашая её присоединиться ко мне, но она осторожно загарцевала, и сделав всего один шаг ко мне, развернулась и отошла подальше. Она не хотела подходить близко к этому месту. Хорошо. Достаточно хорошо для меня.

Мы пошли вверх по течению до того места, где берега реки были достаточно близко друг к другу, чтобы мы могли перепрыгнуть через неё. Дальше на юге мы наткнулись на пруд. Даже при слабом освещении я могла видеть серебристую чешую рыб, плавающих туда-сюда. Мой желудок издал ещё одно громкое урчание. Перевоплощение вызвало бы ещё большую нагрузку на моё тело, полностью опустошив меня, но прямо там была рыба. Джейн тоже нуждалась в еде.

Я могла бы просто выпустить когти и поохотиться, как медведь, вылавливая рыбу из воды и оставляя её плескаться на берегу, пока не найду ещё, но для этого мне придётся стоять по пояс в ледяной воде.

Охота в моей другой форме всё ещё требовала, чтобы я плавала, но у меня была толстая шуба из меха, и я могла стряхнуть излишки воды. Вздохнув, я сняла кулон с колдовским шариком через голову, стянула перчатки и продела своё обручальное кольцо и кольцо Глорианы через цепочку, прежде чем снова надела его через голову.

Почесав Джейн под подбородком, я сказала:

— Это всё ещё я, хорошо? Я буду выглядеть иначе. Буду тем существом, для охоты на которое тебя давным-давно вывели, но это всё равно будет просто Сэм. Пожалуйста, не пугайся и не убегай. Я не хочу снова остаться совсем одна.

ГЛАВА 13

«Манчестер Юнайтед» против «Ливерпуля»

В последний раз почесав голову Джейн, я сняла шапку, шарф, пальто и свитер — чёрт возьми, было холодно — и перевоплотилась в своего волка. Обращение было медленнее, чем обычно, из-за истощения и голода, но всё равно прошло намного быстрее, чем у обычных оборотней. Кровь ведьмы — моей матери — помогла облегчить трансформацию.

Джейн взвизгнула, отступая от меня. Как только я полностью превратилась в своего волка, я встала и встряхнулась. От рычания Джейн у меня упало сердце. Я плюхнулась на землю, надеясь, что она подойдёт и понюхает меня, увидит, что под мехом знакомый запах, но она попятилась ещё дальше.

Лая, она отчаянно расхаживала взад и вперёд, шерсть между её лопатками стояла дыбом.

Поскольку я только пугала её, я вошла в пруд. Холодная вода была подобно ножам. У меня перехватило дыхание. Мне надо было сделать это быстро. Щёлкнув зубами, я поймала рыбу челюстями, а затем помчалась по грязному дну пруда. Вынырнув, я мотнула головой в сторону Джейн, бросила ей рыбу и нырнула обратно, прежде чем смогла отговорить себя от этого. Нам обоим нужно было поесть.

Повторив процесс четыре раза, я добыла нам шесть рыбин. Мне повезло, и я схватила две за один укус. Выйдя из пруда, я подошла к своей куче рыбы, стряхнула с себя покрывавшую меня воду и проглотила еду, которая уже была у меня во рту.

Джейн держалась на расстоянии, но вцепилась в рыбу, разорвала её и съела. По крайней мере, она не будет голодать под моим присмотром. Когда она закончила, то наблюдала, как я с жадностью поглощаю вторую рыбу. Как только я проглотила, я осторожно взяла две в пасть и двинулась к ней. Поскуливая, она попятилась.

Понимая страх и границы дозволенного, я бросила рыбу рядом с чешуей последней, которую она съела, а затем побежала обратно к своему обеденному месту. Проглотив третью рыбу, я ждала её, лежа, положив голову на лапы.

Фыркая и поскуливая, Джейн расхаживала взад-вперёд. Наконец, её голод победил страх, и она вернулась к своей еде. Закончив, она придвинулась ближе, и печальный вой прорезал ветер. Я не двигалась; держалась низко, положив голову на лапы. Я хотела, чтобы она чувствовала себя в безопасности, чтобы подойти и исследовать.

Любопытная, она тщательно обнюхала меня, но затем отошла, всё ещё не доверяя.

Замерзнув после погружения в пруд, я встала, встряхнулась и потрусила на юг. Оставалось надеяться, что Джейн последует за мной. День стал таким тёмным, облака такими тяжёлыми, что казалось, будто наступила ночь.

Отчаянный лай прорвался сквозь яростный ветер. Я развернулась, когда облака разошлись, и снег начал падать по-настоящему, порыв ветра забросал меня льдом. Джейн была окружена тремя волками. Она опустила голову, оскалив зубы, но ей было не сравниться с ними.

Рванув назад, я бросилась к самому большому из них. Все трое повернулись, пятясь назад. Это должно было стать ужасным. Я врезалась в большого серого волка. Мы покатились по снегу, и я крепко обхватила его шею челюстями, встряхнула, а затем отбросила в сторону. Я не убивала его, не могла убить его так легко, но я причинила ему боль. Если повезёт, они уберутся восвояси, если я слишком усложню их трапезу.

Рыжеватый попятился от меня, но светло-серый напал на Джейн, огрызаясь, пытаясь отделить её от меня. Вонзив когти в снег до самой земли, я подбежала к Джейн и запрыгнула на спину светло-серого волка, откусила ему часть уха, а затем оставила его взвывать от боли, пока уводила Джейн от волков.

Мы рванули в снежную бурю. Я знала, что Джейн не сможет выдержать темп больше нескольких миль, но надеялась, что отбила у волков охоту преследовать нас. Однако когда я оглянулась назад, то увидела, что к этой троице присоединились ещё двое.

Мы снова направлялись на север, обратно к руинам. Из-за снега было трудно что-либо разглядеть. В последний раз, когда волки гнались за нами, они сдались ещё до того, как добрались до аббатства. Возможно, в этом месте было что-то такое, что отталкивало их, что-то, что могло бы снова спасти нас. Это была слабая надежда, но, тем не менее, надежда.

Когда Джейн начала замедляться, я замедлилась вместе с ней, и стала держаться позади, подталкивая её вперёд. Аббатство не давало ни настоящего убежища, ни защиты, но даже оно было слишком далеко. К пятерке присоединились ещё волки. Теперь за нами следовало семь волков. Та слабая надежда, за которую я цеплялась, исчезла.

«Добрый вечер, дорогая».

«Привет. Нет времени на болтовню. У меня на заднице волки».

«Что случилось?»

Краем глаза я уловила движение. Сбоку появился ещё один волк. Уже их восемь. Я послала Клайву мысленный образ своего затруднительного положения, пока оценивала местность в поисках любого укрытия, оружия, спасения.

Справа поднимались большие, округлые, тёмные формы. Я их помнила. Там были валуны, а затем обрыв слева от нас, когда мы ранее бежали на юг. Возвышенность, вероятно, была лучшим, на что я могла надеяться. Джейн была на грани. Она в жизни не доберётся до руин.

Ускорившись, я побежала рядом с ней, подталкивая её к выступу. Я вскарабкалась на вершину самого высокого камня, в то время как Джейн рухнула у подножия.

Ладно, я была последней в линии происхождения или нет? Шерсть встала дыбом, я воззвала к своим предкам, ведьмам и волкам, и завыла, звук прокатился над вересковыми пустошами, прорезая глухой шторм. Волки остановились, уставившись на меня, забыв о Джейн. Рычание — медленная, глубокая вибрация, проходящая через камень и проникающая в землю, — я присела, готовая атаковать.

Джейн заскулила, но я должна была предположить, что это были страх и усталость. У меня было достаточно забот, так как число волков возросло до девяти. Снег продолжал падать, пока я смотрела на них сверху вниз. Я не имела такого влияния на волков, как на мёртвых.

Тот, что был впереди, присел, оскалив зубы и готовясь к прыжку. Вложив всю силу, на которую я была способна, я издала ещё один вой, заявляя о своих правах Альфы. Я опустила голову и увидела, что восьмёрка попятилась, поджав хвосты.

Лучше шанса мне не получить. Охваченная шоком и благоговением, я превратилась в человека, выпустив когти и выпятив челюсть. Я спрыгнула с валуна и приземлилась прямо перед тем, кто не отступил. Прежде чем волк успел среагировать, я взмахнула когтями в воздухе и полоснула по его морде.

Превратившись обратно в волка, я двинулась вперёд. Остальные восемь лежали, некоторые на боку, демонстрируя покорность. Альфа прыгнул, и я встретила его, зуб за зуб, рычание за рычание. Мы сцепились, катаясь по снегу, когти разрывали мех. Он зацепил меня несколько раз, но я ранила его гораздо сильнее. Снег под нами становился красным.

Я прижала его к земле, его горло было в моих челюстях. Я могла бы перерезать ему яремную вену, но он этого не заслужил. Он вёл свою стаю в поисках пищи зимой. Быстро встряхнув его, я отпустила его и отступила назад. Вопрос был в том, примет ли он моё доминирование или борьба продолжится.

Оскалив зубы, он изо всех сил пытался сохранить зрительный контакт, но не смог. Он присел, поджав хвост, борясь со своим стремлением к победе. Моё низкое, рокочущее рычание прокатилось под ветром и снегом, найдя свою цель. Он упал на землю, признавая своё поражение.

Пока что игнорируя волков, я повернулась к Джейн. Она подняла голову и смотрела, её грудь всё ещё вздымалась после бега. Когда я подошла, она поднялась на дрожащих лапах, готовая идти. Хорошая девочка.

Странный свист прорезал рёв бури. Волки тоже услышали это, их уши поднялись и повернулись на север. Я поискала частью своего разума, которая узнавала мёртвых. Три вампира мчались к нам, но они не были моими. Я отошла, решив подождать между волками и нашими посетителями. Если они были здесь, чтобы устроить неприятности, я была тем, кто лучше всех мог с этим справиться.

Мгновение спустя все трое стояли, окружив нас. У того, что оказался прямо передо мной, были короткие рыжевато-каштановые волосы и борода, бледная кожа и, естественно, чёрный костюм. Двое других, однако, были одеты во что-то похожее на футбольные майки. Какого черта?

— Добрый вечер. Я Брэм, — сказал тот, что был в тёмном костюме посередине. — Кто-то из вас Сэм?

Не желая превращаться в голого человека, я гавкнула и один раз наклонила голову.

— Превосходно. Клайв позвонил и сказал, что у тебя неприятности и тебе нужна помощь.

Он оглянулся на волков, послушно сидящих позади меня.

— Возможно, он ошибался на этот счёт. Что ж, поскольку мы все, кажется, так хорошо ладим, возможно, ты сможешь последовать за нами обратно в ноктюрн. Нам сказали, что у тебя была… а, вот и она.

Брэм наклонил голову в сторону Джейн, и чёрный вампир в майке «Манчестер Юнайтед» подошёл к ней, нежно погладил её, прежде чем взял на руки.

— Кому-нибудь ещё нужна помощь?

Когда ни один из волков не издал ни звука, Брэм кивнул. Повернувшись к южноазиатскому вампиру в футболке «Ливерпуль», он указал на дальнюю сторону волков. Очевидно, наш болельщик «Ливерпуля» будет замыкать шествие.

Мы быстро продвигались с нашим вампирским эскортом, но всё равно прошло некоторое время, прежде чем мы миновали руины, продолжая путь на северо-запад через вересковые пустоши.

«Они нашли тебя?»

«Ага. Сейчас мы на пути к их ноктюрну».

«Хорошо. Мы тоже направляемся туда. Учитывая скорость, с которой Годфри мчится по этим узким проселочным дорогам, мы скоро будем на месте».

«Годфри? Я думала, Рассел любит водить машину».

«Он любит, но он американец. Он может приспособить своё мышление к вождению по левостороннему движению, когда делает это на нормальной скорости. У Годфри укоренилось левостороннее вождение. Между нами говоря, он плохой водитель, вот почему мы с Расселом вынуждены искать опору у дверей и потолка, поскольку Годфри отказывается снижать скорость на поворотах. Думаю, что в этой поездке мы провели больше времени на двух колёсах, чем на четырёх».

«Почему бы тебе не сесть за руль?»

«На самом деле, Сэм. Я здесь Хозяин. Я не буду их возить».

Я закатила глаза на это, и он рассмеялся.

Прошло ещё немного времени, но я, наконец, почувствовала запах моря. Надеюсь, мы были близки к концу путешествия. Болельщик «Манчестер Юнайтед» поставил Джейн на землю. Она повернулась и последние несколько миль не отставала от меня.

Когда начали появляться фермы и дороги, волки разделились и направились в густую лесопосадку. Я не могла видеть луну из-за облачного покрова, но если бы я была в Волшебной стране неделю, луна, вероятно, была полной. Стая не ощущалась настоящими волками. Вероятно, они были на лунной прогулке, когда учуяли Джейн. Я предположила, что они оставили свои машины и грузовики припаркованными по другую сторону деревьев.

Вскоре мы уже бежали трусцой со скоростью человека по тихим, затемнённым городским улицам. Дома выстроились аккуратными рядами, собаки лаяли за высокими заборами. А потом мы пересекли мост через реку и направились к новым руинам.

Брэм замедлил шаг и побежал рядом со мной.

— Ноктюрн вон там. Нижние этажи, — сказал он, указывая на старинный особняк.

— Это был частный дом, но теперь это молодежное общежитие. Доступная еда, когда мы её захотим. Нам только на руку, — он указал на руины. — Аббатство Уитби. Вход с этой стороны.

Однако я лишь отчасти прислушивалась, так как почувствовала, что Клайв рядом. Я заметила внедорожник, припаркованный в конце служебной дороги рядом с руинами аббатства. Оторвавшись от вампиров, я помчалась к машине. Клайв вышел и стал ждать

Перевоплотившись в середине прыжка, я влетела в его объятия. Он поймал меня и развернул, согревая и укрывая своим пальто. Стоя на носках его ботинок, я вцепилась в него, вдыхая его запах. Теперь я была в безопасности.

— Клайв, — сказал Брэм.

Мой возлюбленный повернул нас, я всё ещё прижималась к нему, обнажённая под его пальто.

— Стокер. Спасибо за помощь.

— Без проблем. Твоя жена уже приручила стаю. Честно говоря, мы были немного лишними.

— Хорошая пробежка, — сказал болельщик «Ливерпуля».

— Мне нравится собака, — вызвался «Манчестер Юнайтед», положив руку на голову Джейн. — Большинству из нас наплевать, но она, кажется, не возражает.

— Мы можем вас проводить? — спросил Брэм.

— Минутку, — сказал Клайв, разворачивая нас в быстром манёвре, который оставил меня в его пальто.

Мы оба опустили взгляд на мои замёрзшие ноги на мёрзлой земле. Клайв подхватил меня на руки и развернул, и я как обезьянка обхватила его ногами.

Брэм и его люди мгновение наблюдали за нами, прежде чем Брэм кивнул, как будто всё это было совершенно нормально. Его люди подошли к внедорожнику, чтобы помочь Расселу и Годфри забрать сумки.

— Если вы поставите автомобиль на парковку в конце полосы движения, никто не будет беспокоить его в течение дня.

Годфри вернулся в машину, резко развернулся и помчался вниз по дороге.

— Слава богу, меня не было в машине, когда он был за рулём, — сказала я.

Я бы была вся в синяках, и меня бы швыряло всю дорогу.

Рассел посмотрел на меня и покачал головой.

— Никогда не садись в машину, если за рулём Годфри.

— Я всё слышал, — проворчал Годфри, подбегая трусцой через поле обратно к нам. — Я привёз нас сюда вовремя, не так ли? Если бы ты был за рулём, мы бы всё ещё были в Шеффилде.

Я никогда не видела парней такими расслабленными и непринужденными в обществе других вампиров. Это было странно.

«Ливерпуль» поднял что-то похожее на огромную металлическую крышку люка одной рукой, а затем жестом другой руки пригласил к дыре в земле.

— После вас.

ГЛАВА 14

Чего бы я сейчас не отдала за хоть какое-то нижнее бельё

Подземный туннель был чистым и хорошо освещённым. Цементные стены были покрыты граффити, но выглядевшими как очень спортивное граффити.

— Брэм? — окликнула я.

— Да.

— Что со стенами?

Они были заполнены названиями команд, результатами и датами, написанными разными ручками, фломастерами, аэрозольной краской.

«Ливерпуль» усмехнулся у нас за спиной и ответил за своего босса:

— У всех нас есть свои фавориты, не так ли? Лучшая пара. Лучшая команда. Мы записываем их здесь.

— А потом издеваться друг над другом из-за этого, — сказал «Манчестер Юнайтед», идя впереди.

— Должна сказать, я никогда раньше не видела вампиров в соккер¹⁵-майках…

— Футбольных! — исправил «Ливерпуль».

— Я имею в виду, вообще. Я думала, костюмы идут в комплекте с клыками, — неужели кто-то снова морочит мне голову? — Вы наименее высокомерные вампи-засранцы, которых я когда-либо встречала.

— Эй, — крикнул «Ливерпуль», в то время как Годфри рассмеялся.

«Манчестер Юнайтед» провёл нас через тяжёлую металлическую дверь с клавиатурой в красивый зал для курящих, отделанный тёмным деревом, с кожаным креслом. На одной стене был самый большой телевизионный экран, который я когда-либо видела в своей жизни. Впереди стоял огромный секционный кожаный диван, на котором сидели шестнадцать вампиров, все в футболках и кричали на экран о пенальти, красной карточке, ударе. Это была мешанина криков и улюлюканья. Джейн, дрожа, прижалась ко мне. Крики и странные запахи, вероятно, были слишком сильны для неё.

— Мы идём дальше, — сказал Брэм «Ливерпулю» и «Манчестер Юнайтед», которые оба перепрыгнули через спинку дивана и уселись, присоединившись к крикам.

Брэм провёл нас по коридору в комнату поменьше и потише и закрыл дверь. Тут тоже были тёмные, насыщенные тона и кожаная мебель с ворсом. Это создавало ощущение джентльменского клуба. Мы все как раз садились, когда вошли два вампира в футболках. Один держал поднос с пинтовыми стаканами крови для парней и огромным бургером, картошкой фри и содовой для меня. У другого были две миски и толстое одеяло, зажатое под мышкой. Он поставил еду и воду для Джейн, а затем расстелил одеяло и устроил для неё импровизированную лежанку.

— Ну, всё. Помимо этих троих, вы все теперь мои самые любимые вампиры на свете!

— Мы рады это слышать, — сказал Брэм с улыбкой. — Вы бы предпочли…

Он указал на маленький круглый столик.

— Да. Спасибо.

Я вскочила и подошла к столу, как только вампир-официант перенёс тарелку, бокал, салфетку и столовое серебро со своего подноса на стол. Джейн с жадностью поглощала свою еду, так что я последовала её примеру.

— Прошло много времени. Как ты? — спросил Клайв, его голос был тёплым и расслабленным.

Кем бы ни были эти вампиры, они явно не представляли угрозы. Когда Клайв познакомил меня с Реми, Кадмаэлем и Лиан, он был осторожен, более формален, а они были друзьями. Почему же эти парни были другими?

— Как видишь, у нас всё хорошо, — Брэм обратил своё внимание на Годфри. — Мы скучали по тебе. Как к тебе относится Сан-Франциско?

Годфри рассмеялся.

— В последнее время там стало ещё интереснее, — он наклонил голову в мою сторону. — Однако я должен сказать, что очень скучаю по ребятам и футболу.

— В США нет футбольных фанатов?

— О, немного. У меня есть уменьшенная версия этой комнаты, — Годфри указал на большую гостиную, через которую мы прошли, — но лишь немногие смотрят вместе со мной. И они чертовски вежливы и тихи! Кто смотрит так матч?

Он покачал головой, допивая кровь.

— Я пытался смотреть вместе с ним, — сказал Рассел, — но мне вообще пофигу, — он пожал плечами. — Счёт очков, да и только.

Годфри наклонился к Брэму, одновременно протягивая руку Расселу.

— Видишь, с чем мне приходится мириться? — он усмехнулся: — Американцы.

— Итак, — сказал Брэм, — что привело тебя обратно?

Джейн закончила свой ужин и подбежала ко мне, села рядом, прислонившись ко мне. Я ела одной рукой, а другую положила на неё. Она больше не дрожала, но явно всё ещё была настороже.

— Ты помнишь, как я говорил с тобой о Гэрин? — спросил Клайв.

Брэм откинулся на спинку стула.

— Эта прилипчивая корова? Что насчёт неё?

Он вытянул ноги, скрестив лодыжки.

— Она создала другую по имени Алдит. При жизни она была женой и матерью мужчин, которые изнасиловали и убили мою сестру Элсвит.

Кивнув, Брэм сказал:

— История происхождения. Я помню.

Клайв взглянул на нас, прежде чем снова сосредоточился на Брэме.

— Мы столкнулись с серией нападений, члены моего ноктюрна обратились против меня, другими ноктюрнами манипулировали, чтобы объявить войну, — он щёлкнул пальцами, отмахиваясь от раздражения. — Мы отследили их до источника. Алдит и её дочь Летиция. Дочь теперь превратилась в пыль, так что мы пришли разобраться с матерью.

Брэм постучал пальцем по губам, размышляя.

— Я не знаю этого имени. Она теперь ходит под другим именем?

— Понятия не имею, — сказал Клайв. — Мы говорили с Чосером на прошлой неделе, и он рассказал историю о блондинке-вампире с карими глазами, которая сделала всё возможное, чтобы соблазнить меня. Имя, которое она использовала тогда — около шестисот лет назад — было Адди.

— Подожди, — прервала я. — А как насчёт тех вампиров, которые собирались напасть на меня в Кентербери, прежде чем фейри опередили их? Они принадлежали ей.

— Ах, это.

Клайв отмахнулся от вопроса, в то время как у Рассела и Годфри были такие же пустые выражения лиц.

«Что ты сделал?»

— Я был очень зол. Мы не знали, что с тобой случилось, — Клайв сжал челюсти.

— Понятно. Поняла. Но что же всё-таки произошло? Вы смогли получить от них какую-нибудь информацию об Алдит?

Мне показалось, что температура в комнате упала на двадцать градусов, но я не понимала почему.

— Нет.

«Клайв?»

Он медленно постучал пальцем по колену, четыре, пять, шесть раз.

— Я причинил им боль, больше чем намеревался. Один из них невнятно произнёс «Леди Этвуд» прямо перед тем, как у него пошла пена изо рта, и он потерял сознание. Я одернул себя и успокоился, позволив второму заговорить. Это было ошибкой.

— Почему? Что он сказал?

— Я не хочу повторять это, но он решил оскорбить мою жену.

— Полагаю, они оба получили свою окончательную смерть? — спросил Брэм приятным и непринуждённым голосом.

— Правильно полагаешь.

Я чувствовала это. Он пинал себя за то, что потерял контроль, за то, что уничтожил связующую нить с Алдит, которую мы так сильно искали.

— Вероятно, именно поэтому он оскорбил меня.

Клайв кивнул.

— Быстрая смерть для него была предпочтительнее долгой, затяжной, мучительной, особенно если он был обеспокоен тем, что, как и партнер, может проболтаться.

Я доела последнюю картошку фри, жалея, что у меня нет десерта.

— Я умнее этого, чёрт возьми.

Он покачал головой.

— Любовь делает из нас дураков, — процитировал Брэм.

Я хихикнула.

— Он назвал тебя дураком.

— В этом случае он прав, — Клайв провёл рукой по лицу.

— Меня не было целую неделю. Что ещё вы делали, пока я была в Волшебной стране?

Я почувствовала шок Брэма от моих слов.

— Чего мы только не делали, миссис. Мы обыскали каждый сантиметр этого города, допросили всех, кто мог что-то знать. Мы до смерти напугали твоего маленького преследователя-человека, — сказал Годфри.

— Ты ведь не вышел из себя из-за него, верно? — я наблюдала за Клайвом. — Он попал под гипноз магического предмета.

— Да, я знаю. Я попросил его рассказать нам всё, что он помнил о моменте твоего похищения, но его реакция по-человечески медленная. В одну минуту ты была там, а в следующую тебя уже не было. Мы стёрли ему память и отправили восвояси.

— Вы только приехали в город. Как они вообще узнали, что надо искать вас? — спросил Брэм.

Пока Клайв рассказывал о нашей приветственной вечеринке в Дувре, я сделала то, что, как я сказала Клайву, терпеть не могла делать, если в этом не было необходимости. Всем троим мужчинам, казалось, было так комфортно с Брэмом, что мне нужно было знать, правы ли они, доверяя ему. Если это окажется так, я поделюсь с ним своим образом Алдит. Однако мне не нравилось показывать свои способности. Как только кто-то узнавал об это, они уже не могли забыть об этом.

Я закрыла глаза, нашла его зелёную вспышку и тихо скользнула в его разум. Боль ударила сразу же. Я направила немного её на колдовское стекло у себя на шее, но больше всего пришлось на белую прядь в волосах. Боль отступила достаточно, чтобы позволить мне сосредоточиться. Я слышала слова, которые он произносил, а также мысли, скрывавшиеся за ними.

Он был рад видеть этих людей. Он не встречался с Расселом раньше, но чувствовал, что знает его по рассказам Клайва, услышанным за эти годы. Он никогда не думал, что доживёт до того дня, когда Клайв посвятит себя одной женщине. И оборотню. Она, конечно, была красива — до умиления, — но этот союз казался полным подводных камней.

Он хотел бы знать, кто такая Алдит, чтобы помочь Клайву в его поисках. Он любил и уважал Клайва, чувствовал себя обязанным ему — о! Клайв был родителем Брэма. Он создал вампира Брэма почти двести лет назад. Подождите. Математика не сработала — ха! Когда Стокер писал «Дракулу», он уже был вампиром. Клайв поощрял его писать, чтобы помочь ему овладеть своим контролем.

Я как раз собиралась вставить образ, который нашла в памяти Одри, в сознание Брэма, когда зазвонил сотовый телефон, отвлекая меня.

Рассел вытащил из кармана телефон.

— Миледи, у меня ваш телефон. Оуэн и Бенвейр пытались связаться с тобой.

Я вскочила и потянулась к телефону. Это был Джордж.

— Эй, Джордж, подожди секунду, — в телефоне раздались крики. — Где я могу поговорить?

Клайв взглянул на мою теперь уже пустую тарелку и похлопал по дивану рядом с собой.

— Думаю, мы все хотели бы знать, почему они так отчаянно хотели поговорить с тобой.

— Хорошо.

Поскольку я уже решила доверять Брэму, я предположила, что для него было нормально слышать мой разговор. Когда я села, пальто немного распахнулось, обнажив покрытые шрамами ноги. Я почувствовала на себе взгляд Брэма, шокированный и обеспокоенный, прежде чем он отвёл глаза. Я поджала под себя ноги, большое пальто укрыло меня, как одеяло.

— Я вернулась.

— О, боже, Сэм, мы так волновались. Клайв сказал, что они не знали, где ты. Что случилось?

Когда я начала отвечать, Оуэн забрал телефон у Джорджа.

— Мне жаль. Я и не думала, что вы знаете.

— Оуэн, мы только что нашли её, — Клайв посмотрел на часы, — двадцать семь минут назад. Она только сейчас закончила есть.

— Ты услышал?

У ведьм не было такого сверхчувствительного слуха, как у всех нас.

— Вроде, да. Они только что нашли тебя?

— Да. Пара головорезов-фейри похитили меня и увели в Волшебную страну. Король… имена имеют силу, поэтому я не буду ими пользоваться… хотел знать, кто я такая и почему королева, казалось, столь заинтересовалась мной. К счастью, он быстро счёл меня скучной, стёр мне память, велел своим головорезам применить некоторые усовершенствованные методы допроса, а затем отправился во дворец.

— Как тебе удалось сбежать от фейри?

Вампиры в комнате тоже стали чрезвычайно заинтересованными. Поскольку я не хотела никому сообщать о кольце Глорианы, я держала этот секрет при себе.

— Когда заклинание короля рассеялось, я оказалась привязана к стулу, и меня допрашивал гном, который, судя по всему, слегка ударил меня, так как мне было больно, и я чувствовала вкус крови. Позади гнома расхаживал орк, ожидая своей очереди. Своими ответами, я им морочила головы, тем временем перерезая веревку одним когтем.

— Когда мне показалась, что часть дня, посвящённая допросам, подходит к концу, я решила, что нужно действовать, пока орк не начал бить. Я уже лишила его одного глаза, так что он жаждал мести. Так или иначе, я удивила их, освободившись. Я вырубила гнома, забрала второй глаз орка и улизнула оттуда.

Клайв крепче обнял меня за плечи.

— Проблема была в том, что я не могла найти дверь назад. Я убегала от злобных цветочных фей, когда меня нашла Галадриэль. Она разобралась с орком и гномом. Я не хотела злить королеву, убивая её людей, а затем он помогла мне найти разрыв в воздухе, который был порталом. Она сказала, что король дестабилизировал Волшебную страну, создавая разрывы, и всё потому, что королева обладала реальной властью. Ядовитая мужественность, я права?

Мужчины вокруг меня тупо уставились на меня. Верно. Джейн наблюдала за мной с другого конца комнаты. Я похлопала себя по колену, и она подбежала ко мне. Я хотела, чтобы она снова села рядом со мной, но она решила, что пол недостаточно близко. Она забралась на диван, сделала быстрый круг, а затем плюхнулась, положив голову мне на ноги под пальто.

Я посмотрела на Брэма и поморщилась, положив руку на голову Джейн.

— Прости. Я знаю, что мы обе грязные после бега по вересковым пустошам. Я могу его почистить.

Он смотрел, как Джейн прижимается ко мне.

— Не волнуйся. Для этого у меня есть люди.

— Сэм? — Джордж задал вопрос, хотя Оуэн всё ещё держал трубку.

— Да, извини. В своих путешествиях я нашла собачьего друга.

Джейн глубоко вздохнула и поудобнее устроилась на моих коленях.

— О, это мило. Послушай, не могла бы ты описать мне короля?

— Конечно. Высокий, тёмные волосы стянуты кожаным ремешком на затылке. Светлые бриджи и туника цвета мха. У некоторых фейри кожа имеет светло-зелёный или голубой оттенок. У него нет. У него почти золотистый, выгоревший на солнце блеск. Полные губы, сильная челюсть. Всё в нём привлекательно. Его внешность привлекает, но глаза холодны. Я знаю, что фейри другие, но у него глаза социопата.

— Он продолжал пытаться очень тонко изменить свою внешность, слегка изменив нос, скулы, линию подбородка. Как будто пытался найти именно то лицо, которое я сочла бы наиболее привлекательным, которому я бы доверяла. К счастью для меня, осторожность — моё второе имя, и я не доверяю красивым лицам.

— И всё же окружена красивыми мужчинами, — сказал Оуэн, усмехаясь.

Я посмотрела на всех очень красивых мужчин, сидящих вокруг меня, и пожала плечами.

— Эх.

Клайв поцеловал меня в макушку и протянул руку Джейн, чтобы она могла понюхать его. Я ждала рычания, но она бросила на него осторожный взгляд, а затем отвернулась.

— Какого цвета у него были глаза? — спросил Джордж.

— Они были золотисто-коричневыми, в них гипнотически кружилось золото.

— И он король? — Джордж прозвучал обеспокоенным.

— Да, но королева обладает всей реальной властью в Волшебной стране. Я к тому, что он, конечно, силён, но ничто по сравнению с ней. А что?

Оуэн и Джордж перешептывались между собой. Я уловила несколько слов, но не пыталась понять.

— Хорошо, я расскажу. Нам нужно знать, верно?

Джордж что-то пробормотал в ответ. Клайв нахмурил брови, а Рассел подался вперёд, так что они, должно быть, слышали его ответ.

— Расскажу. Мы можем им доверять. Рассел и Годфри не сделают ничего, что могло бы навредить твоей семье.

При этих словах Годфри склонил голову набок.

— Простите. Я должна была упомянуть об этом раньше. С нами ещё один вампир.

Оуэн тихо выдохнул:

— Чёрт.

— Его зовут Брэм. Он Хозяин этого ноктюрна.

— Из Северного Йоркшира, — поправил Клайв. — Оуэн, Джордж, я знаю Стокера очень давно. Я его создатель и доверяю ему так, как доверяю очень немногим.

— Однако если вы предпочитаете, — вмешался Брэм, — я могу оставить вас наедине с вашим телефонным звонком.

— Джордж, он местный. Он может знать, — прошептал Оуэн, забыв, что мы все его слышим.

— Я расскажу. Нет, телефон оставь у себя. Они могут слышать всё, что мы говорим.

Оуэн выдал ещё одно тихое:

— Дерьмо.

ГЛАВА 15

Секунд…Минут…Часов… Сэм

— Джордж, я могу перезвонить тебе, когда останусь одна.

Они справлялись обо мне, а мне казалось, будто мы загоняем их в ловушку.

— Нет, всё в порядке. Оуэн прав. Это слишком долго было секретом, — он глубоко вздохнул. — Я — близнец. Мы потеряли моего брата Алека, когда нам было восемь…

— Мне так жаль.

— Спасибо, Сэм. В детстве мы проводили каждое Рождество в Уэльсе с кланом моего дедушки. Однажды я бродил по лесу и наткнулся на человека, который говорит точно так же, как король фейри. Он притягивал меня своими меняющимися глазами. Я слышал, как он говорил в моей голове, но не мог вспомнить ничего из того, что он сказал. Я… я не знаю… на какое-то время я отключился. Следующее, что я помню, я уже сидел в темноте на том же месте, где только что был мужчина. Появилась женщина, сказала, что он был прав насчёт того, что я необычный. Она сказала это так, словно это доставляло ей удовольствие. Как бы то ни было, она протянула мне руку, и я встал и пошёл с ней.

— Я не знал, что вампиры могут воздействовать на наш разум, пока Рассел не сказал нам об этом в Новом Орлеане. Не могу быть уверен, но думаю, что она была вампиром. Она вела меня всё глубже в лес, когда Алек и моя сестра Коко прорвались сквозь подлесок в поисках меня. Коко впала в тот же транс, что и я, но Алек всегда был самым сильным из нас. Он обругал женщину, оттолкнул её, а затем попытался потащить меня обратно к дому. Он был там, тянул меня за руку, а потом он и женщина исчезли. Она забрала его вместо меня.

Моя рука взлетела ко рту.

— О, Джордж.

— Мы очень сожалеем о твоей потере, но теперь моя очередь задать тебе вопрос. Как выглядела вампирша? — Клайв слегка почесал Джейн под мордой.

— Если ты помнишь, — вмешалась я.

Должно быть, это произошло около двадцати лет назад, и он был травмированным ребёнком, которому и вампир, и король фейри морочили голову.

— Я помню всё. С той поры я каждый день прокручиваю это в голове. Она была белой, со светлыми волосами и карими глазами. Я предполагаю по росту, так как был ниже ростом. Может быть, около метра шестидесяти. Я никогда не видел, чтобы они стояли рядом друг с другом, но я должен был поднять глаза, чтобы посмотреть в лицо фейри. Она была ниже его ростом.

— Какие-нибудь отличительные черты? — спросил Рассел.

— Особо нет. Она была просто страшной белой леди. Хотя, вообще-то, да. На руке, которую она протянула, сбоку был шрам, похожий на старый ожог или что-то в этом роде.

Мы все посмотрели на Клайва, который разочарованно пожал плечами.

— Она носила перчатки как Адди, и, опять же, я счёл её совершенно непривлекательной и поэтому избегал её, когда это было возможно.

— Мелкие детали, — сказала я. — Держу пари, Чосер заметил.

— И именно, — сказал Клайв, целуя меня в щёку, — вот поэтому ты моя блестящая жена. Держу пари, что так и было.

Годфри застонал.

— Пожалуйста, не говори мне, что мы должны вернуться и слушать этого зануду. Если он знает, что тебе нужна конкретная информация, он будет тянуть время, размахивая ответом, как игрушкой для кошки, заставляя тебя часами слушать истории.

Брэм промычал хмм в знак согласия.

Джордж и Оуэн снова перешептывались.

— Ребята, мне жаль. Вся эта болтовня здесь потому, что мы думаем, что вампир, который забрал твоего брата, может быть той, за кем мы охотимся.

Рассел медленно кивнул с задумчивым выражением лица.

— Летиции нравилось питаться от других сверхъестественных существ. Она где-то этому научилась. Если её мать делает то же самое, это может объяснить, почему она похитила ребёнка-дракона.

— Что, если это «где-то», о чём она узнала, было от короля фейри?

— Мы уже говорили об этом, — сказал Оуэн. — Мы не понимаем, с чего вдруг вампир и фейри могут работать вместе.

— Он прав, — сказал Годфри. — Они ненавидят нас.

— Здесь всё более элементарно, — объяснил Клайв. — Мы для них — анафема. Они — жизнь, рост, жизненная сила, природа. Мы — ожившая смерть.

Годфри усмехнулся.

— Не приукрашивай это для нас.

Я поцеловала Клайва в подбородок.

— Дряхлый.

Он посмотрел на меня, его глаза горели.

— Я думал, что преподал тебе урок относительно этого слова в Лувре.

Положив голову ему на плечо, я сказала:

— Ты мой самый любимый мёртвый парень.

Он издал смешок.

— Спасибо, дорогая.

— Я просто предполагаю, — сказала я Оуэну и Джорджу, — но из того, что сказала Галадриэль, это звучало так, как будто король поступал дерьмово — например, нарезал разрывы в Волшебной стране — чтобы дестабилизировать королеву. По-моему, Волшебная страна и королева это синонимы. Я хочу сказать, что все фейри — волшебники, но полагаю, что она — источник энергии, который поддерживает всё это. Без неё королевство погибнет. Король может быть вовлечён во все эти милые маленькие интрижки, как выразилась Галадриэль, чтобы ослабить королеву в надежде захватить власть.

— Значит, руководить умирающим королевством предпочтительнее, чем быть вторым в процветающем? — спросил Брэм.

— Для некоторых, — сказал Рассел.

— Ребята, у Джорджа есть вопрос, — вмешался Оуэн.

— Ты сказала, что Летиции нравилось питаться другими сверхъестественными существами. Она каждый раз принимала новых людей или кормилась от одного и того же снова и снова? — спросил Джордж.

Надежда в его голосе убила меня. В лучшем случае, его брат был заключен в тюрьму на двадцать лет, пока вампир питался им. Я вспомнила того бедного оборотня, которого Летиция приковала цепью в пещере Бодега-Бей. Это было ужасно. Она начала обращать его, желая создать безмозглого монстра, который устроит опустошение на территории Клайва, отвлекая внимание от её заговора. Она мучила его ради развлечения, а она была более доброй из двух этих женщин. Я содрогнулась при мысли о том, что случилось с Алеком от рук Алдит.

Мы с Клайвом обменялись обеспокоенными взглядами, прежде чем я сказала:

— Мы не знаем. Клайв — единственный, кто, возможно, встречался с ней сотни лет назад.

— И всё же это больше информации, чем мы получили об Алеке за все годы, прошедшие с тех пор, как его похитили. Я знаю, что он может быть мёртв. Вероятно, так оно и есть. Но если есть хоть малейший шанс, что его где-то держат, я должен его найти.

Оуэн прошептал что-то о медведях и доме. Я этого не расслышала.

— Я возьму отпуск… или уволюсь, если мне не дадут отгул, а потом сяду в самолёт. Куда вы направляетесь? Я встречу вас там.

— Мы в Северном Йоркшире, но направляемся в Уэльс. Твоя память двадцатилетней давности совпадает с некоторыми недавними отчётами, которые мы собрали, — сказал Клайв. — Я могу отправить свой самолет за тобой.

— В этом нет необходимости. У бабушки тоже есть частный самолет. Я позвоню, когда буду в пути.

— Пока, Сэм, — вмешался Оуэн. — Хорошо, что ты вернулась.

— Хорошо вернуться.

Очень хорошо.

Они отключили связь.

— Что ж, — сказал Годфри, закидывая ноги на кофейный столик, — похоже, мы только что добавили дракона к нашей вечеринке.

— Хорошо, — сказал Рассел. — Джордж умён, силён, яростный боец и знает местность лучше, чем мы.

— Да. Мы отправимся в путь завтра вечером. Брэм, спасибо тебе за гостеприимство.

Брэм наклонил голову.

— Мой дом — ваш дом.

— Спасибо, — эхом отозвалась я.

Я попыталась встать вместе с Клайвом, но у меня на ногах лежала огромная собачка. Я толкнула её, и она неохотно соскользнула на пол.

Когда мы вышли из гостиной, «Манчестер Юнайтед» ждал нас у двери.

— Если хочешь, я могу привести её в порядок.

Джейн подбежала и нырнула головой под его руку, ожидая как домашний любимчик. Он улыбнулся, почёсывая её за ушами. Когда я кивнула в знак согласия, он свернул в коридор и похлопал себя по бедру.

— Давай, любимая. Тебе не помешала бы хорошая ванна.

Джейн колебалась, глядя на меня. Я указала на удаляющегося вампира и сказала ей идти вперёд. Она сделала несколько шагов, а затем снова посмотрела на меня через плечо.

— Я никуда не пойду без тебя. Не волнуйся.

Наконец она побежала за ним по коридору.

— Мне бы тоже не помешала хорошая ванна.

Мне отчаянно хотелось принять душ и поспать.

— Вообще-то, перед этим, — сказал Клайв, — Брэм, не мог бы ты рассказать Сэм, как входить и выходить из ноктюрна, так как она, скорее всего, проснётся раньше нас.

Брэм кивнул, почесывая бороду.

— Ты видела, как мы вошли. Ты должна быть достаточно сильна, чтобы поднять крышку люка. Код на двери достаточно прост. Это книга, благодаря которой я больше всего известен.

— Идеально.

— Что касается прогулки с собакой, то, вероятно, было бы лучше, если бы ты поднялась по лестнице. Здесь, внизу.

Он поманил меня за собой. Рядом с большой металлической дверью, через которую мы вошли, была деревянная обычного размера. Он открыл её, включил верхний свет и указал на лестницу.

— Вверху находится ещё одна клавиатура. Тот же код. Эта дверь ведёт в заднюю часть стенного шкафа туалета в общежитии наверху. Если кто-то увидит, как ты выходишь из туалета, тебе нужно будет поболтать, но ты сможешь выйти оттуда. Ты должна убедиться, что дверь за тобой закроется. Обратного пути нет. Задняя сторона двери находится на одном уровне со стеной и не имеет опознавательных знаков. Люди считают, что это задняя стенка шкафа.

— Хитро.

Я была неравнодушна к потайным ходам.

— Так и есть, — он ухмыльнулся. — Однако чтобы вернуться, тебе нужно будет воспользоваться входом, которым мы пользовались раньше, рядом с руинами, и, опять же, нельзя, чтобы тебя увидели.

— Конечно.

— Замечательно. Позвольте мне показать вам ваши комнаты. Годфри, ты будешь в своей старой комнате, если предпочтёшь посмотреть матч, а не отправиться на экскурсию.

Брэм засунул руки в карманы шерстяных брюк и ждал, выглядя не более чем терпеливым профессором, которого забавляет буйный ученик.

— Сир? — спросил Годфри.

Клайв кивнул.

— Иди.

После того, как Годфри направился обратно, чтобы присоединиться к другим вампирам, Клайв повернулся к Расселу.

— Я скоро зайду к тебе. Надо обсудить дальнейшие шаги.

Рассел кивнул в знак согласия.

Брэм указал на открытую дверь в конце бокового коридора.

— Это комната Годфри. Клайв и Сэм, следующая ваша. Рассел, твоя через две двери.

— Ещё раз спасибо.

Я чувствовала себя идиоткой, стоя босиком, да ещё и голая под пальто Клайва.

— С удовольствием. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь спрашивать.

Затем он покинул нас, возвращаясь по длинному коридору и поворачивая к общей зоне.

Комната была милой. Ничего грандиозного, как в «Георге V» или в комнате в Кентербери, но там была кровать, стены, потолок и — о, слава богу — ванная. Я сняла пальто Клайва и направилась прямиком в душ.

— Прости. Это пальто теперь чёрт-те что.

К тому времени, как вода нагрелась, и я вошла в душ, Клайв последовал за мной. Он притянул меня в свои объятия и просто держал меня.

— Я не мог найти тебя, — пробормотал он. — Мы искали повсюду. Никто ничего не знал. Я сходил с ума.

Обхватив его руками, я крепко сжала.

— Прости.

— Это не твоя вина. Но если я когда-нибудь встречу этого короля фейри, я с радостью снесу ему голову, — он провёл руками вниз по моему телу. — И ты снова похудела.

— Время в Волшебной стране такое странное. Я думала, что провела там ничуть больше суток, и в качестве еды у меня было всего три маленькие рыбки, которых я выловила из пруда.

Он взял пригоршню геля для душа и губку и начал мыть меня. Когда я попыталась взять губку, чтобы сделать это сама, он сказал:

— Позволь мне, пожалуйста.

Он опустился на колени, чтобы намылить мои ноги и ступни.

— Неделю, Сэм. Я не мог найти тебя целую неделю, — он прижался лбом к моему животу и обнял меня. — Я обнаружил, — сказал он, поднимаясь на ноги, — что самое долгое измерение времени для меня это отсутствие тебя.

ГЛАВА 16

Как мне заполучить первый черновик «Дракулы»?

Он налил шампунь себе на ладонь, а затем начал мыть мне волосы, которые представляли собой длинный, спутанный бедлам. Надеюсь, у вампиров был кондиционер. Пока Клайв устраивался, ухаживая за мной, у меня возникло несколько вопросов.

— Я никогда не видела тебя таким расслабленным рядом с другим вампиром, кроме Рассела и Годфри. Почему Брэм получил твою вампи печать одобрения?

Он крепко, чмокающе поцеловал меня.

— Я никогда не был так счастлив слышать это нелепое слово.

Он подвел меня к потоку воды, наклоняя мою голову то в одну, то в другую сторону, чтобы смыть мыло. Будучи хорошим, внимательным мужем жены с длинными волосами, он нашёл кондиционер и провёл пальцами по прядям, распутывая узлы.

— И, отвечая на твой вопрос, Брэм — хороший человек. Его обратили без его согласия. Когда я нашёл его, он был недолеткой, обезумевшим от жажды, и некому было его учить. Мне нужно было либо принять его как его родитель, либо подарить ему окончательную смерть. Своим существованием он представлял чересчур большой риск для нашей тайны.

Он развернул меня, чтобы растереть мои плечи, прорабатывая различные виды мышечных спазмов.

— В жизни он был писателем, поэтому я попросил его использовать свой дар, чтобы сосредоточиться. Ему нужно было найти способ контролировать жажду.

— И он написал «Дракулу»?

Я рассмеялась, отплатив ему тем же, вымыв его.

— Знаешь, с точки зрения внешнего вида, Дракула не очень хорошо смотрится в этой книге. Он был немного раздражён на тебя за то, что ты не позволил ему опустошать целые деревни?

— Пожалуйста. Если бы он описал Дракулу как Адониса, это могло бы быть обо мне. Отвратительное существо, охотящееся на молодых женщин? Нет. Я на самом деле думаю, что он основал персонажа на том, что он помнит о вампире, который его обратил.

— Ну, не знаю. Существовал раскопанный оригинальный черновик, в котором говорилось, что пресс Дракулы как стиральная доска, привёл всех дев в его замок.

Я мыльными руками скользнула вниз по его груди, по мышцам живота.

— Кажется, я пропустил эту версию.

Его губы затанцевали вверх по моей шее, а затем он прикусил ухо.

— Да. И всё равно был очень жутким, но девы не особо сильно возражали.

Я обхватила его член рукой и погладила по всей длине.

Клайв застонал.

— Как девы узнали о прессе? Он что, разгуливал по сельской местности без рубашки?

— Забавно, что ты спрашиваешь, — сказала я, сильнее сжимая. — Он так и делал, часто разминаясь на парапетах в лунном свете.

— В самом деле? Как странно.

Он скользнул пальцами между моих ног, и обнаружил, что я распалена и влажная для него.

— Думаешь, что недовольный местный житель застрелил бы его из арбалета, пока он позировал.

Он поднял меня и прижал к гладкой кафельной стене.

Обхватив его ногами и прильнув к нему, я держалась за его плечи, пока он скользил внутри меня. А потом его руки оказались на мне, дразня, лаская, в то время как его рот опустошал мой собственный, заглушая мои стоны. Когда я была близка к краю, он убрал руку с моей груди и отцепил мою ногу от своего бедра, вытягивая её, открывая меня и меняя угол наклона.

Я знала, что нахожусь в доме вампиров, и мне нужно было успокоиться, но было трудно думать о чём-либо, кроме его прикосновений и того, что он делал со мной. Когда я почувствовала, как он клыками вонзился в мою шею, я разлетелась на части и забрала его с собой.

Позже, когда я отдышалась, я откинула мокрые волосы с его великолепного, точеного лица.

— Местные охотники были бы сумасшедшими, если бы рискнули тебя убить. Девицы становились всё более горячими и озабоченными, наблюдая, как ты выпендриваешься, а затем возвращали всю эту сдерживаемую сексуальную энергию местным жителям во имя наслаждения.

Посмеиваясь, он покачал головой.

— Оригинальная версия этой книги кажется скорее эротической, чем ужасающей.

— Вот именно. Ханжеским издателям нужно было, чтобы читатели — особенно читательницы — боялись неизвестного, а не возбуждались от него.

Выйдя из душа, он протянул мне полотенце, а затем взял одно для себя.

— Значит, патриархальность несёт ответственность за нашу ужасную репутацию?

— Эти ублюдки стоят за всем этим, но нет. Я хочу сказать, конечно, могут быть некоторые парни, которые недовольны тем, что горячий Дракула получает всех дам. Большая проблема в том, сколько из вас, парни, дерьмовых социопатов, получивших бессмертие. Неужели кому-то действительно нужны сотни лет Алдит?

Обернувшись полотенцем, я вернулась в спальню, надеясь, что кто-нибудь принёс наши чемоданы. Мне нужна была одежда. К счастью, мой чемодан стоял на скамейке в изножье кровати. Вытащив трусики и пижаму, я быстро нырнула в них. Наконец, то напряжение в моём животе от пребывания в доме, полном незнакомых мужчин, в то время как я голая, начало ослабевать.

— Итак, ты связываешься с Чосером, чтобы я могла прочитать его?

Клайв закашлялся поверх моих слов. Верно. Забыл. Секрет.

— Спроси его, помнит ли он что-нибудь ещё об Алдит, например, шрам на её руке?

Я порылась в ящиках шкафчика в ванной, пока не нашла фен. Слава богу, у нас есть заботливые хозяева-вампиры.

— Ты иди, поговори с Расселом, пока я сушу волосы.

Он наклонился к двери ванной, поцеловал меня и сказал:

— Я сейчас вернусь.

Как только мои волосы были высушены и заплетены в косу, я забралась в постель, невероятно благодарная за то, что у меня есть одеяла и подушка. Спать под звёздами зимой в Англии было не для меня. Я натянула одеяло, замерзнув лишь от одной мысли об этом. Теперь, когда я была в безопасности, воспоминания о последних полутора днях бросили меня в озноб. Да, я была сильнее и справилась с этим, но многое могло закончиться гораздо хуже.

Клайв вернулся через несколько минут. Должно быть, он что-то увидел в выражении моего лица, потому что сел на край кровати и ладонью накрыл мою щёку.

— Что случилось?

Я потянула его вниз, чтобы он лёг рядом со мной на кровать, и обняла его.

Держа меня крепко, до синяков, он пробормотал:

— Я знаю. Я был не в своём уме. С тобой могло случиться всё, что угодно.

— Этого не произошло.

— Нет, но могло бы. Всё, о чём я мог думать, когда ты говорила ранее, это о том, что на каждом шагу тебя могли убить.

Он снял туфли, позволив им упасть на пол, а затем прижал меня к себе одной рукой, одновременно вытаскивая телефон из кармана. Пролистав его, он нажал на приложение, и заиграла мечтательная классическая музыка.

— Я почувствовал, что ты тянешь меня назад, поэтому не закончил свой разговор с Расселом. Но есть кое-что, что я хочу тебе сказать, прежде чем позвоню ему. Годфри был неточным в том, чем мы занимались, пока тебя не было.

Я наклонила голову и посмотрела на него.

— Это почему же?

— Он не был уверен, как много можно рассказать. Мы полностью доверяем Брэму, но он беспокоился о безопасности автора.

Я вскочила и села, скрестив ноги, рядом с ним.

— Вы нашли скульптора, который сделал шахматы? Э.К. Кори? Он — фейри?

Нам нужно было найти Алдит, но мне также нужно было найти для Глорианы ответы.

— Она ведьма Кори — Эрвин Кассандра Кори — и она была очень недовольна, увидев нас. Признаюсь, мне было трудно быть вежливым и обаятельным.

Я хлопнула его по плечу.

— Ты напугал её?

— О, я не знаю. Я могу…

Я подняла руку, решив ударить его снова.

— Ладно-ладно. Я напугал её до чёртиков. В тот момент мне было приятно, что кто-то другой испытывает ужас, с которым я жил, не зная, где ты, причиняет ли тебе кто-нибудь боль, — он покачал головой. — Я этим не горжусь. Я думаю, что Рассел был почти так же взвинчен, как и я. Обычно он — голос разума. На этот раз именно Годфри встал между художницей и мной.