Падение ангелов (The Angels Fell)

нему перешли и все его неприятности.

- Рад был узнать, что ваш сын нашёлся, - тихо сказал он. - Мне

хотелось бы задать вам несколько вопросов.

Я пересек комнату и оперся руками о его стол.

- О сыне вам сообщил инспектор Ватроус?

- Да.

- Тогда вы должны знать, что инспектор ушел от меня вчера в

половине двенадцатого. Полицейский, которому поручено наблюдать

за моим домом, знает, что я никуда не выезжал. А если бы и уехал, то

при всем желании не смог бы сделать 45 километров за 23 минуты.

- Никто не обвиняет вас в убийстве миссис Ларкин, - успокаивающе

улыбнулся Рандольф. - Кстати, раз вы не убивали Дину, значит, вы не

убивали и её мужа. Оба убийства совершены из одного и того же

пистолета - "смит-вессон" 36-го калибра.

- Вы в этом уверены? - встрепенулся Хельм.

- Десять минут тому назад мне звонили из лаборатории баллистики.

Хельм замер с зажигалкой и трубкой в зубах, забыв прикурить.

- Почему же преступник не избавился от оружия после первого

убийства?- недоуменно спросил он.

- Преступники - глупый народ, - самоуверенно заявил Рандольф.

В этот момент в кабинет вошел Маудсон с потухшей сигарой во рту.

- Нужно быть круглым идиотом, чтобы таскать с собой пистолет с

четверга до понедельника, - удивился Хельм.

На этот раз он очень удачно прикурил от зажигалки и обрадовался

этому, как ребенок.

- Найдите сумку, и найдете преступление, - заявил Маудсон. - Джон, если вы будете сотрудничать в этом расследовании с Хельмом, вы не

пожалеете об этом.

- Разумеется, я всегда готов сотрудничать с мистером Хельмом.

Дальнейшая беседа меня не интересовала, а о проклятой сумке я и

слышать не хотел.

- Если не возражаете, я поеду домой, - обратился я к

присутствующим, - Иначе я усну прямо в кабинете.

Только тогда Рандольф снова вспомнил о моем существовании.

- Вы не знаете, где могла находиться в эти последние дни миссис

Ларкин?

- Нет.

- Она не пыталась больше связаться с вами?

- Нет.

Вот и всё. Я мог идти. В приёмной сидел один рыжий. Я спустился по

лестнице и в коридоре первого этажа увидел Хану Ран и Русса Хэнди.

Хэнди выглядел сейчас совсем другим человеком, чем в приёмной

прокурора. Время от времени он заливался весёлым смехом, это

Хэнди-то которого я никогда не видел улыбающимся! А в таком виде

он даже не был лишен некоторого обаяния и вполне мог нравиться

женщинам.

- Пауль! - увидев меня, воскликнула Ханна и бросилась мне

навстречу.

/65/

На ней было бледно-серое пальто с накладными карманами. Без

головного убора она еще больше, чем когда-либо напомнила мне

полевой цветок. Несмотря на почти бессонную ночь, в её ясных серых

глазах не было даже намека на усталость, Не обращая внимания на

Хэнди, ни на других присутствующих, она смело положила мне руки

на плечи.

- Пауль, всё в порядке!

- Да, в полном порядке. Вот и Дина погибла...

- Я очень сожалею, Но зато с вас сняты все подозрения.

- Жаль, что вы не знали об этом прошлой ночью. Не очень, наверное, было приятно очаровывать предполагаемого убийцу...

Ханна опустила голову, но не отстранилась от меня.

- Как видите, сумки у меня нет, - продолжал я, - Так что можете не

ломать больше комедию.

- Вы несправедливы, Пауль.

Я чувствовал волнующую близость ее упругого тела, а от нежного

запаха её духов у меня закружилась голова.

- Идите, Русс ждет вас. Не теряйте понапрасну времени со мной.

Хэнди снова превратился в застывшего манекена. Ханна взглянула на

него и рассмеялась:

- Я счастлива, Пауль, что вы ревнуете меня.

Я пошёл к машине.

-0-

Хэнди шёл впереди. Он не сказал ни слова, только взглянул на меня

своими глазками мертвого судака. Я сел в машину и доехал до

ближайшего ресторана, где без аппетита пообедал. Затем вернулся

домой и позвонил Марте.

- Джо очень переживал, когда я сообщила ему о смерти Дины, -

рассказала Марта. - После обеда мы пойдем с ним в кино.

- Хозяйка, вы тратите на нас всё своё время...

- Но кто-то должен заниматься ребенком, - уколола она меня.

Я объявил ей затем, что с меня сняты все подозрения, но она уже

знала об этом от Маудсона. Я пообещал заехать к ней вечером и

отправился домой спать. Раздевшись, я поспешил забраться под

одеяло - Тэд продолжал экономить на угле. От пронизывающей

сырости или от усталости я никак не мог уснуть. Какие-то

расплывчатые образы, хаотические мысли теснились в моём

воображении.

Тэд приехал завтракать, и Шарлотта принялась ругать его: они с

малышом совсем замерзли. "Ладно",- успокоил он их, и под его

тяжелыми шагами затрещала ведущая в подвал лестница. Похоже,

решил затопить печку.

-0-

Очевидно, я задремал, потому, что стук в дверь застал меня

врасплох.

- Пауль! Пауль! - кричал Тэд. - Вы дома?

Я встал и открыл ему дверь. В руках у Тэда была кожаная сумка.

- Отгадайте, где я нашел её! - взволнованно кричал он. - В поддувале!

Я схватил сумку. Коричневая кожа сумки была покрыта тонким слоем

пепла.

- Разве они не заглядывали в поддувало при обыске?

- В тот день печка топилась.

- При такой-то жаре?

- В четверг с утра было прохладно, вот я и решил немного подтопить; когда миссис Ларкин приехала, то угли ещё тлели. А она взяла, да и

запрятала сумку в поддувало, а сверху засыпала золой. Полицейские, конечно, не полезли в горящую печку.

Я положил сумку на стол и сел рядом.

- Так она пролежала бы в поддувале до самой осени, - продолжал

Тэд.

Я не стал поддерживать разговор, ожидая, когда он уйдет.

- Пауль, надо сообщить о сумке генеральному прокурору и инспектору

полиции.

- С какой стати?

- Но они ищут сумку.

- Дина оставила её мне и погибла из-за неё. Сумка принадлежит мне.

- Черт побери, Пауль, я не хочу иметь неприятности от полиции.

Я положил руку на сумку и решительно придвинул её к себе.

/66/

Тэд пробормотал что-то и вышел из комнаты.

Минуту я просидел неподвижно. Наверху слышались голоса

Галлагеров.

Я встрепенулся, встал из-за стола, запер обе двери на ключ. Потом

вернулся

к столу и расстегнул ремни сумки.

Глава 17

В сумке лежали четыре цилиндра - слова, записанные на воске. Я

расставил

их на столе, как детали при игре в детский конструктор. Как раскрыть

секрет? Почему Хельм и иже с ним говорили о каких-то "бумагах"?. Но

посмотрев внимательнее, я обнаружил, что в сумке оригинал и две

копии - запись четырёх телефонных разговоров Вилли Шада. Я стал

читать содержание первой беседы.

Джордж Маудсон - Вилли Шаду

8-го апреля, 21. 43.

ШАД. Слушаю вас.

МАУДСОН. Это вы, Вилли?

ШАД. Да.

МАУДСОН. Говорит Джордж Маудсон.

ШАД. О, привет, Джордж. Как дела?

МАУДСОН. Нормально. А у вас?

ШАД. Мой парень заболел корью. Представляете себе?! Это в

четырнадцать-то лет! Жена на полной скорости помчалась к нему в

Вермонт.

МАУДСОН. Я получил деньги.

ШАД. Отлично.

МАУДСОН. Всего-навсего пять тысяч!

ШАД. Хорошая монета!

МАУДСОН. Приличная. Но борьба на выборах будет жестокой.

ШАД. Понятно. Для того, чтобы избрать нашего человека, придется

потратиться

еще. Я дал вам пять тысяч долларов и добавлю еще столько же на

проведение избирательной кампании.

МАУДСОН. Вилли, мне нужно 50 тысяч долларов,

ШАД. Ну и аппетит у вас!

МАУДСОН. Что для вас 50 тысяч!

ШАД. Между прочим, я не очень заинтересован в Ране.

МАУДСОН. Об этой любезности прошу вас я, Вилли.

ШАД. Это похоже на шантаж.

МАУДСОН. Что за глупости!

ШАД. Мне не нравится ваш тон, Джордж; кроме того, скажите мне,

кому, в наше время нужны сенаторы? Ловкий политикан здесь

полезнее, чем десяток сенаторов в Вашингтоне. А 50 тысяч долларов -

приличная сумма!

МАУДСОН. Место в сенате стоит дорого...

ШАД, Все нынче дорого! Вы же знаете, какие у меня расходы...

МАУДСОН. Разве они не окупаются?

ШАД. Всему есть предел.

МАУДСОН. Как только он сядет в кресло сенатора, то тут же

рассчитается с вами.

ШАД. Есть еще одна деталь, которая мне не нравится. Почему по этим

вопросам Ран не обращается ко мне напрямую? Может быть, он не

хочет знаться со мной?

МАУДСОН, Вы же знаете, что здесь нужно действовать осторожно.

Если вас

случайно увидят вместе, то скандала не избежать.

ШАД. У меня есть телефон.

МАУДСОН. А может быть, все дело в самолюбии?

ШАД. За пятьдесят-то тысяч долларов...

МАУДСОН. Все равно, это капля в море. За избрание в сенат надо

платить, И немало...

ШАД. Дайте мне подумать.

МАУДСОН. Вы уже думали целую неделю и прислали только 5

тысяч...

ШАД. Я вам позвоню. Пока, Джордж!

МАУДСОН. До свиданья, Шад!

/67/

В подвале Тэд возился с печкой. Я взялся за чтение второй записи.

Хорас Ран - Вилли Шаду

10 апреля, 19. 08.

Женский голос. Алло?

Ран. Попросите, пожалуйста, мистера Шада.

Женщина. Кто его спрашивает?

Ран. Приятель.

Женщина. Минутку.

ШАД. Слушаю вас.

РАН. Это Хорас Ран.

ШАД. О! Добрый день, мистер Ран!

РАН. Маудсон говорил с вами насчет одного дела...

ШАД. Совершенно верно.

РАН. Джордж уже сообщил вам, что мы хотели бы получить...

некоторые фонды

для избирательной кампании.

ШАД. Я боюсь, что эти деньги пропадут зря. У вас мало шансов стать

сенатором.

РАН. Шансы есть, и немалые, если будет достаточно денег.

ШАД. Правительство уже выставило своего кандидата.

РАН. Ну и что? Повторяю, если будут деньги, все пройдет гладко.

ШАД, А что я буду иметь?

РАН. Мое содействие...

ШАД. Два года тому назад ваше избрание в конгресс уже обошлось

мне в пять тысяч долларов.

РАН. Я благодарен вам.

ШАД, На этот раз я смогу подкинуть 20 тысяч. И ни центом больше!

РАН. О'кэй!

ШАД, Скажите Джорджу, что 15 тысяч я ему пошлю.

РАН. До свидания, Шад!

ШАД. До свидания, мистер Ран!

Записи двух других разговоров воспроизводили беседы между Шадом

и Маудсоном на ту же тему. Вилли Шаду нравилось торговаться, как я

в этом уже успел убедиться, но в конце концов, он согласился дать 50

тысяч долларов.

Тэд поднялся из подвала к себе и вскоре уехал на работу. Чтобы

избежать возможных неприятностей, он наверняка позвонил в

полицию. Глаза у меня слипались от усталости. Я поставил на огонь

воду для кофе, отделил от каждой рукописи по одной копии и спрятал

в шкаф, под бельё.

Остальные бумаги вместе с цилиндрами я снова положил в сумку и

затянул ремни. Сумку я оставил на столе. Прятать её бессмысленно:

уж на этот раз они будут искать везде. Как только вода закипела, я

поставил на угол стола чашку, молочник, сахарницу и жадными

глотками выпил первую чашку чудесного горячего напитка.

Постепенно во мне нарастала волна возмущения. Сколько

неприятностей доставили мне люди в погоне за сумкой! Я имею

теперь полное право на реванш. А что, если отдать сумку в редакцию

газеты?

Кофе немного взбодрило меня. От отопительных батарей потянуло

живительным теплом. Я слышал, как Шарлотта спустилась в подвал и

подбросила в топку угля.

"Равентон стар" не станет ссориться с местными политиканами.

Придется отвезти сумку в Нью-Йорк. "Курьер экспресс" оторвет эту

историю с руками. Это и будет моим вознаграждением.

Сон донимал меня. Кофе не смогло побороть сонливость, и я уснул

прямо на стуле. В дверь постучали. Я тут же проснулся, подождал

минутку, потом поднялся.

- Кто здесь?

- Бен Хельм.

Вместе с детективом вошла Ханна Ран. Как загипнотизированные, они

уставились на сумку. Хельм вынул трубку изо рта, но ничего не

сказал.

/68/

- Где же ваше удивление? - не выдержав, спросил я.

- Тэд Галлагер звонил генеральному прокурору, - ответила Хана.

- И послушный Рандольф немедленно сообщил об этом своим боссам?

А Ран с Маудсоном, не доверяя ни Рандольфу, ни полиции, послали за

сумкой вас... Интересно, почему они так доверяют вам?

- Мы с отцом пригласили мистера Хельма, потому что он известен

своей честностью, - сказала Ханна,

- А вы сопровождаете его, чтобы он не растерял по дороге свою славу

честного человека?

- Перестаньте, Пауль! - негодующе воскликнула Ханна. - Можете

уничтожить эти цилиндры, так будет лучше.

- Вы так думаете? - сухо возразил я. - Кстати, я привык обходиться без

всяких поучений и прекрасно знаю, что мне делать. Итак, вы

посмотрели на сумку? Отлично! Теперь я забираю её.

- А что потом? - спокойно спросил меня Хельм.

- Потом разразится скандал, - ответил я. - И здесь устроят

хорошенькую чистку, которая будет очень кстати.

Ханна села на кровать, не на аккуратно застеленную кровать Джо, а

на мою, где сгрудились в кучу измятые простыни.

- А кто же пострадает от такой чистки? - спросил Хельм. - Вилли Шад?

Ему начихать на скандал. Он искал сумку только для того, чтобы

оказать услугу Маудсону и Рану.

- И чтобы не потерять полсотни тысяч, поставленных на Рана.

- Гм... Гм... Может быть, возникнут некоторые неприятности у

Маудсона, но его место останется за ним. Он держит в руках местный

партийный аппарат и распределяет "конвертики"...

- Зато среди прислуги Шада не будет сенатора.

- Шад от этого ничего не потеряет. Достанется только Рану. Жители

Равентона не захотят, чтобы их представлял в Вашингтоне человек,

замешанный в скандале.

- Ну и пусть! Пусть платят за свои ошибки. Тоже мне, представители

народа...

Я вызывающе взглянул на Ханну, но девушка сидела, опустив глаза.

-0-

- Вы знаете историю этих цилиндров? - вполголоса спросил Хельм.

- Знаю, что они уже причинили много горя, досталось даже моему

сыну. С меня хватит.

Хельм присел на стул. Несмотря на усталость, я продолжал стоять.

- Слова, записанные на этих цилиндрах, принадлежат тем, кто их

произнес, - сказал детектив. - В моральном плане не принято как-то

использовать их.

- Вы совсем завалили меня своими проповедями.

- Я говорю то, что думаю.

- Законы нашего штата не согласны с вашим мнением.

- Не совсем. Федеральный закон запрещает подключаться к

телефонному кабелю для прослушивания разговоров. Верховный Суд

придерживается того же мнения. Законы вашего штата разрешают

такое подслушивание, но только в одном случае: если суд даст на это

разрешение генеральному прокурору или служащему полиции в

звании выше сержанта.

- Суд разрешал полиции прослушивать разговоры Шада?

- Нет.

- И Ларкин не давал разрешения на это, - с горечью заметил я.

- Ему тоже были нужны деньги Шада. Для гангстера покровительство

местного судьи или прокурора важнее, чем благосклонность

сенатора.

А Хельм продолжал вещать тоном участника международной

конференции:

- Нет ничего проще, чем перехват телефонного разговора. Нужно

только установить 6-ти долларовую индукционную катушку рядом с

телефонным проводом. И всё. Причем почти без всякого риска, так

как при подслушивании можно находиться довольно далеко от дома, на расстоянии шестисот-семисот метров. Неизвестно, каким образом

цилиндры попали в руки Дины Ларкин, но в прошедший четверг она

решила использовать их для выдвижения кандидатуры

своего мужа в сенат.

/69/

- Это неумная шутка! - не выдержал я.

- Что вас здесь удивляет? Ведь вы должны знать вашу бывшую жену

лучше нас. Кто знает, получилось бы у нее что-нибудь или нет, но

факт остается фактом.

- Чепуха! Ларкина и так вот-вот должны были назначить главным

судьей штата, что считается большим повышением.

- Но для Дины этого было мало, она не знала границ. Если Ран,

благодаря поддержке Маудсона, мог попасть в сенат, то почему не

мог стать сенатором её муж?

Ханна поднялась с кровати и облокотилась на высокую спинку кресла.

- Вчера я говорила вам, что Дина не любила Барнета и оставалась с

ним только ради его социального положения, Она очень

интересовалась его карьерой. Женщины бывают весьма

честолюбивы...

- В этом я убедился и на вашем примере.

После длительной паузы разговор продолжил Хельм:

- В четверг утром миссис Ларкин принесла Маудсону копии этих

телефонных разговоров и потребовала от него бросить Рана и избрать

в сенат Ларкина. Маудсон сказал ей, что она сошла с ума. Даже Ран, будучи человеком конгресса, не уверен на сто процентов в том, что

его непременно изберут в сенат.

А генеральный прокурор штата без соответствующей подготовки

никогда не наберет достаточно голосов. Тогда она направилась к Рану

и предложила ему снять свою кандидатуру, а взамен выдвинуть

Ларкина.

- Ларкин не знал об этих катушках, - продолжал Хельм. - Об этом

говорит всё его поведение. Дина не была уверена, что он поддержит

её, потому что хотела поставить его перед свершившимся фактом.

Это было похоже на Дину. Когда я еще сражался в Европе, она здесь

уже подготовила для меня роль делового человека.

Со временем, пожираемая неуемным честолюбием, она перестала

отличать дозволенное от недозволенного.

Когда Маудсон и Ран сообщили Ларкину о положении вещей, тот

рассвирепел. По своей натуре он не был шантажистом, а точнее - он

обладал чувством меры и, понимая, что не имеет никаких шансов

попасть в сенат, боялся, что может лишиться поддержки Маудсона в

получении должности главного судьи. Поэтому Ларкин решил

уничтожить цилиндры, когда узнал об их существовании.

Хельм остановился, чтобы набить трубку табаком. Эта несчастная

трубка была ему дороже всего на свете!

- В четверг, в час дня, после звонков Маудсона и Рана, Ларкин

примчался домой, где в то время была Дина. Горничная сообщила,

что между супругами произошла крупная ссора. Ларкин обвинил Дину

в том, что она хочет разрушить его карьеру. В ответ Дина назвала его

ничтожеством. Потом оглушительно хлопнула дверь. Горничная

подошла к окну и увидела, что по улице бежала миссис Ларкин с

сумкой в руках. Ее преследовал Ларкин, вскоре они скрылись за

углом. Через несколько минут Ларкин вернулся домой, сел в машину

и тут же уехал.

Миссис Ларкин удалось скрыться от Барнета, и она решила доверить

сумку вам, Флагг.

- Почему именно мне?. Она прекрасно знала, что шантаж мне глубоко

противен и я никогда не буду заниматься им.

- Они погибли, и можно только догадываться. Возможно, она боялась

своего мужа и приехала к вам в поисках защиты. Или же не захотела

больше жить с человеком, в котором разочаровалась. Можно

выдвинуть и другие предположения, но эти мне кажутся наиболее

вероятными. Несомненно одно: она решила сохранить катушки, чтобы

использовать их позднее, на случай, если бы ей потребовалось

получить что-нибудь от Маудсона, Рана или даже от Шада.

- Да, - подтвердил я. - Для достижения своей цели она позволила бы

раздеть себя, привязать к трубе и отхлестать до крови.

Ханна даже не посмотрела в мою сторону.

-0-

Меня удивляло, что ни Хельм, ни Ханна даже не пытаются взять

сумку. Чего они ждут? У меня появилось предчувствие, что назревают

какие-то события.

/70/

- Когда миссис Ларкин была уже здесь, в вашем доме, она вдруг

увидела в окно подъехавшего Барнета или кого-то еще. Дина кинулась

в подвал, спрятала сумку в подвале и присыпала сверху золой.

Хельм замолчал, открыл дверь и выглянул наружу. С улицы потянуло

свежим прохладным ветерком.

- Итак, моя миссия закончена, - закрыв дверь, сказал Хельм. - Но я

так не люблю оставлять нерешенные проблемы!

Да, его миссия была закончена, но преступник все еще гулял на

свободе...

- Я уже раз спрашивал вас, - сказал Хельм, разглядывая дырку в

стене. - Если сюда попадала пуля, то какого калибра она могла быть?

Ломать комедию мне больше было незачем, и я ответил:

- Не 38-го. Помельче...

- Может быть, это была пуля 32-го калибра, от пистолета Ларкина?

- Могло быть и так.

- Гм... Гм... Вроде дуэли, два человека выстрелили одновременно...

- Почему же тогда преступник не защитился своим правом

необходимой обороны, а свалил все подозрения на меня?

- Какое здесь может быть право необходимой обороны, когда убивают

генерального прокурора, действующего в интересах закона?!

Он прикурил с помощью спички. Неизвестно почему, но мне стало

понятно, что он отказался от зажигалки.

- Скверная штука - шантаж, - задумчиво сказал Хельм. - И любой, кто

прикасается к орудию шантажа, лишь пачкает себе руки. Однако в

наше время многие убеждены, что цель оправдывает средства. Вы

тоже так думаете?

Опять лекция о морали!

- Ваша профессия - детектив. И не вылезайте из сферы вашей

деятельности,- нехотя ответил я. - Пистолет 38-го калибра находится

на вооружении полиции. Вы не думали об этом?

- Думал. Возможно, именно поэтому преступник и не выкинул

пистолет после убийства Ларкина. А ранее он же подслушал и записал

разговоры Шада.

Какой-нибудь мелкий воришка не осмелился бы перехватывать

разговоры одного из гангстерских воротил. Вот над этими фактами

следует подумать. Я думал не об этом, а о катушках, причинивших

столько зла. Убиты Дина и её муж. Немало выстрадал Джо, унижалась

Ханна, стали соучастниками убийцы мы с Мартой, когда прятали труп

Ларкина... И это ещё не всё...

Не хватит ли горя и страданий? Я посмотрел на девушку, молча

сидевшую на измятой постели, взял сумку и отдал ей.

- Возьмите и делайте с ней, что хотите.

Даже не взглянув на сумку, девушка подняла на меня полные слез

глаза.

- Спасибо, Пауль, - тихо сказала она, - только сумка мне не нужна.

- А как же карьера вашего отца?

- Надоело мне всё это, - ответила она. - Я устала бороться...

Хельм, с неизменной трубкой в зубах, сочувственно посмотрел на

меня.

Я положил сумку на стол и сел рядом с Ханной. Она повернула ко мне

своё невыразимо грустное, прекрасное лицо и взяла меня за руку. Я

не требовал награды за сумку, но руку свою не отнял.

- Что же теперь будем делать? - спросил я.

- Будем ждать, - ответил Хельм, снова выглянув в окно.

- Полицию? - спросил я.

- Нет.

Хельм достал из кармана кисет. Вдруг наступившая тишина

взорвалась гулом автомобильного мотора. Перед домом резко

затормозила машина. Хельм насторожился. От сильного удара ногой

дверь распахнулась.

- Мы ждем вас! - громко сказал Хельм.

Глава 18

Вошёл Русс Хэнди. Его взгляд медленно прощупал каждого из нас и

остановился на сумке.

/71/

- Так я и думал, - медленно сказал он, затворив дверь. - Значит, с

самого начала сумка была в ваших руках, Флагг. Она-то и отправит

вас на электрический стул.

Ханна сжала мою руку.

- Он никого не убивал, - протестующе сказала девушка.

- Вы так думаете? - язвительно спросил Хэнди шагнув вперед.

Между ним и столом с каким-то равнодушным видом встал Бен Хельм.

- Вы ошибаетесь, Хэнди. Хозяин этого дома обнаружил сумку лишь час

тому назад. Она была спрятана в поддувале топки.

Хэнди покачал головой.

- Ох уж эти мне полицейские ищейки! - насмешливо проговорил он.-

Обыщут всё на свете, кроме того места, где надо было искать...

Затем Хэнди подошёл вплотную к Хельму, который невозмутимо

посасывал свою трубку,

- Позвольте мне пройти! - приказал он.

- Куда?

Хэнди шагнул вбок, но Хельм преградил ему дорогу. Это было похоже

на детскую игру, но это не было игрой.

- Как вы смеете мне мешать?! - взорвался Хэнди - Несчастный сыщик, ноль без палочки - вот вы кто!

- А вы что за персона?

- Я сотрудник аппарата генерального прокурора! Ему я и отдам эту

сумку.

Хельм покачал головой:

- Сумку передам я.

- Как бы не так! - закричал Хэнди, - Вы отдадите её тому, кто вас

нанял.

А я работаю на государственной должности, и сумка - мое дело.

- Нет, - спокойно возразил Хельм, не вынимая трубку изо рта.

Мгновенно в руке Хэнди появился пистолет. Я вскрикнул, чтобы

предупредить Хельма, но тот спокойно посасывал трубку.

Ханна сжала мне руку, но я даже не посмотрел в её сторону. Я не

сводил глаз с Хельма, мысленно проклиная его неповоротливость.

Даже если у него был с собою пистолет, в чем я сомневался, он не

успеет им воспользоваться,

- Прочь с дороги! - приказал Хэнди, - Отойдите н шкафу, Хельм

повиновался. Он чиркнул спичку и поднес её к трубке с видом ужасно

скучающего человека.

Хэнди подошел к столу и схватил сумку.

- Не сотрите отпечатки пальцев, - предупредил его Хельм.

С сумкой в одной руке и с пистолетом в другой, Хэнди попятился к

двери. Сумка, раскачиваясь, била его по коленке. У двери он сунул

пистолет под мышку и взялся за ручку.

- Вам достанется от генерального прокурора, - пригрозил он Хельму.

- Сомневаюсь, - ответил тот и вдруг крикнул:

- Ваше слово, инспектор!

Появившийся у крыльца мужчина в голубой форме полиции одним

прыжком пролетел три ступеньки. Хэнди не успел даже обернуться,

как Эрни Ватроус схватил его за руку. Тут же появился еще один

полицейский, который не очень любезно ткнул свой пистолет в спину

Хэнди.

- В чём дело - воскликнул Хэнди. - Прочь свои лапы!

- Простите, пожалуйста, - насмешливо ответил ему Эрни. - Я совсем

забыл, что имею дело с правой рукой генерального прокурора.

Бен Хельм шагнул вперед. В дверной проем мне была видна часть

сумки и державшая её рука Хэнди. Внезапно Хельм резко наклонился,

Хэнди вскрикнул а когда Хельм выпрямился, сумка была уже у него в

руках.

- Не забудьте проверить его пистолет, услышал я голос Хельма.

- Вы уверены, что из этого пистолета были убиты Ларкин и его жена?-

спросил Эрни.

- Лаборатория баллистики подтвердит вам это, - ответил Хельм.

Голоса удалились. Последним я услышал Эрни:

- Чертовски рад, что Хэнди не служит в полиции.

Проворчал мотор удалявшейся машины, и наступила тишина.

/72/

-0-

Через пару минут вернулся Хельм. Сумки с ним не было, очевидно, он

закрыл ее в машине.

- Отпечатки пальцев! - догадался я, - Вот почему Хэнди приехал сюда.

- Гм... Гм... В наше время школьник знает, что после совершения

преступления нужно уничтожить отпечатки пальцев, Но отпечатки

пальцев Хэнди остались на цилиндрах еще до убийства Ларкина.

- Вы говорили, что эти записи были сделаны не только для того, чтобы

шантажировать Вилли Шада.

- Мы еще не знаем всех подробностей. В самом начале человек,

который перехватил разговоры, с помощью этих записей хотел нажать

на Шада, и только на него. Никто не мог и подумать, что Маудсон и

Ран сами будут звонить гангстеру, просить у него деньги на

проведение избирательной кампании. Об этом никто не узнал бы,

если бы телефон Шада не прослушивался. Полиция этим не

занималась, значит, организовать прослушивание мог только

генеральный прокурор. Незаконно, по своей инициативе, без ведома

суда, но что делать? И генеральные прокуроры не всегда соблюдают

законы.

- А вы всё время пытаетесь читать мне лекции о морали, в то время

как сами блюстители закона подают такие примеры!

- Мораль рассчитана на массы, - иронически улыбнулся Хельм. - Итак, убийца знал, что миссис Ларкин принесла сюда документы. Вообще-то

подозрительно, как хорошо он был информирован: он знал, где можно

найти Дину, и приехал сюда почти в одно время с Ларкиным.

Довольно странное совпадение. Следовательно, убийца, если это

были не вы, в чем я сомневался с самого начала, должен был

находиться в тесном контакте с генеральным прокурором, входить в

состав его штаба.

- Нет никаких доказательств тому, что человек, подслушивавший

телефонные разговоры Шада, убил также Ларкина и его жену, -

вмешалась в разговор Ханна и снова замерла, боясь пропустить хоть

одно слово из объяснений Хельма. Для неё все сложилось наилучшим

образом. Бумаги находились в надежных руках, а убийца не

принадлежал к числу её близких. Она опять обрела спокойствие и

снова стала достойной дочерью своего отца. Внезапная мысль больно

уколола меня: когда она так театрально отказалась от сумки,

несколько минут тому назад, то и это было всего лишь комедией.

- У меня не было доказательств,- согласился Хельм.- Но сегодня

утром я узнал, что Барнет и Дина были убиты из одного и того же

пистолета 38-го калибра. Таким образом, убийца почему-то не захотел

отделаться от такой опасной для него улики. Этому могло быть только

одно объяснение: пистолет у него был служебный,

зарегистрированный на его имя. Мы уже знали, и убийца понимал это, что подслушивать телефонные разговоры Шада мог только

сотрудник аппарата генерального прокурора. А если бы у Хэнди исчез

пистолет того же калибра, из которого был убит Ларкин, то все сразу

поняли бы, кто является преступником. Так что для него лучше было

затаиться. Полиция подозревала Флагга, а проверять пистолет Хэнди

никому не пришло бы в голову.

Ханна нахмурила брови:

- Полиция могла проверить пистолеты у всех сотрудников аппарата

Ларкина.

- Хэнди узнал бы об этом одним из первых и уж тогда спрятал бы

пистолет.

Я поднялся с кровати и пересел в кресло, потеряв всякий интерес к

беседе. Дальнейшее раскрытие преступления было делом

обыкновенной логики.

- И вы устроили ему ловушку, в которую он попался?

- Гм... Гм... По моему совету Рандольф объявил всем своим

сотрудникам, что Пауль Флагг нашел сумку, но отказался отдать её

мне. Убийца мог клюнуть на эту приманку, как это и случилось.

Кстати, действия Хэнди здесь не имели ничего противозаконного: он

имел полное право пригрозить нам пистолетом и захватить сумку,

Уничтожив свои отпечатки пальцев, он вручил бы катушки

генеральному прокурору, и всё выглядело бы вполне пристойно. Но

мы приготовили ему маленький сюрприз.

Хельм замолчал и принялся раскуривать трубку. Слово

предоставлялось мне.

- Вы могли бы спокойно приехать сюда вместе с Эрни Ватроусом и

ждать Хэнди здесь. И совсем не обязательно было разыгрывать

комедию.

/73/

Хельм добродушно улыбнулся;

- Иногда не грех и поразвлечься.

Я обернулся к Ханне:

- А ваш театральный отказ от сумки не что иное как, очередной трюк.

Вы прекрасно знали, что сумку мне всё равно придется сдать

полиции.

- О боже! - воскликнула девушка, - Когда же закончатся ваши нападки

на меня?!

- Я не хочу совать нос туда, куда меня не просят, - вмешался Хельм, -

номогу заверить вас, Флагг, что я ничего не говорил мисс Ран про

отпечатки пальцев. Не знала она также и то, что полиция имела право

отобрать у вас сумку. Так что вы не правы.

Несомненно, он говорил правду. Вполне возможно, что на этот раз

Ханна не пыталась разыграть меня. Хельм попрощался и уехал. Я

поднял голову и увидел, что Ханна всё еще

сидит на кровати.

- Вы приедете ко мне? - вдруг резко спросила она?

- Может быть, - несколько смущенно ответил я.

- Мне нравятся ваши веснушки, - сказала на прощанье Ханна и вышла

из комнаты.

Через секунду после её ухода я прямо в костюме завалился на кровать

и тут же уснул.

Глава 19

Телефонные звонки несколько раз будили меня. Множество людей

хотело поговорить со мной. Когда после очередного звонка я поднял

трубку, звонил Ран.

- Я только что узнал, что преступником оказался Хэнди - сказал он. -

Простите меня, пожалуйста! Вы не могли бы подъехать сегодня

вечером к нам?

- Чтобы принять ваши извинения?

- Не совсем так, - ответил конгрессмен. - Я хотел бы получше

познакомиться с вами.

- У меня сейчас единственное желание - поспать пару лет.

- Тогда не буду вам мешать. Извините за беспокойство.

Я попрощался с ним и разделся, чтобы лечь снова.

Через несколько минут позвонила Марта. Маудсон уже сообщил ей

последние новости. Джо не захотел идти в кино, рассказывала она, и

занялся проведением химических опытов с реактивами, которые она

накупила для него.

В доме нечем дышать, - смеялась Марта.

- Приезжайте ко мне обедать, Пауль, посмотрите, что он натворил

здесь.

- Я проснусь не раньше, чем послезавтра, - ответил я.

Когда телефон позвонил в третий раз, стояла глубокая ночь. Я не

хотел снимать трубку, но телефон звонил и звонил, и я не выдержал, На этот раз звонила Ханна:

- Русс Хэнди признался. Бен Хельм приедет к нам через час и

расскажет все подробности. Я уверена, что вам тоже будет интересно

послушать его.

- Я предпочитаю отоспаться.

- Пауль, Дина была любовницей Хзннди.

Сон у меня как рукой сняло. Новость не поразила меня, мне просто

стало противно.

Холодный душ освежил, а хороший обед в дорожном ресторане

несколько восстановил мои силы. Через некоторое время я. уже

подъезжал к Равентону.

-0-

Открыла мне Ханна. На ней была серебристая кофточка, удивительно

гармонировавшая с её чудесными волосами. В туфлях на высоком

каблуке она была почти одного роста со мной. Её свежесть и

очарование при каждой встрече поражали меня. Бессонные ночи

совсем не отразились на ней.

Она взяла меня за руку и повела в библиотеку. Там уже находился её

отец, сутулый и длинный, как палка. Он крепко пожал мне руку.

- Рад вас видеть в других обстоятельствах, Пауль. Вы позволите мне

называть вас так?

/74/

- Разумеется, сенатор, - ответил я.

Едва заметная гримаса мелькнула на лице Ханны, а отец её натянуто

улыбнулся:

- Вы вправе иронизировать...

- Отец хочет снять свою кандидатуру в сенат, - пояснила Ханна. -

Пятьдесят тысяч долларов будут возвращены Вилли Шаду. Надеемся,

что это вернет нам ваше уважение.

"Стратегическое отступление",- подумал я. Ран выдвинет свою

кандидатуру на следующих выборах и не станет больше звонить Шаду,

вот и всё. Ханна приготовила коктейли. Я хотел произнести тост за их

будущие успехи, но промолчал. Они обращались со мной на редкость

любезно, и незачем было бередить их раны. Единственное, что я мог

сделать свободно,- это проголосовать на выборах против его

кандидатуры.

Мы пили превосходные коктейли и обменивались банальными

фразами, когда приехал Бен Хельм. Ханна приготовила коктейль для

детектива, и он приступил к рассказу.

- Рандольф пообещал Хэнди, что суд учтет его чистосердечное

признание, и тот предпочел надолго сесть в тюрьму, чем ненадолго -

на электрический стул.

- Лет двадцать он получит?

- Не меньше, - ответил Хельм. - И грустно, и смешно, - продолжал он.

- Хэнди действительно был привязан к Ларкину и искренне любил

Дину. Принято думать, что насолить человеку могут только его враги, но иногда приходится страдать и от друзей.

- Дина и Хэнди! - без тени ревности прошептал я. - Как она могла

любить этого манекена?

- Гм... Гм... Нельзя сказать, что Дина была без ума от него, -

продолжал рассказ Хельм. - Хэнди же обожал её. Он уговаривал её

бросить Ларкина, но своим скромным социальным положением не мог

прельстить её. Дине уже мало было того, что она стала женой

генерального прокурора, она целилась выше.

Дина напомнила мужу, что он пообещал ей посадить в тюрьму Шада.

Это бы стало ярким доказательством принципиальности Ларкина, в

результате чего неизмеримо вырос бы его авторитет. Итак, Ларкин

согласился во имя Дины посадить за решетку Шада. Может быть, он

подозревал, что в жизни Дины появился какой-то мужчина и этим

своим поступком хотел вновь завоевать её расположение. Барнет

поделился планами насчет Шада с одним из своих подчиненных. Им

оказался Русс Хэнди.

Хельм отпил глоток из бокала.

- Ларкин устроил к себе в отдел Хэнди и тот был глубоко благодарен

ему. Итак, Ларкин приказал Хэнди подслушивать телефонные

разговоры Шада. После трех дней подслушивания Шад попался: Маудсон по телефону просил у него денег на проведение

избирательной кампании. Правда, этот разговор компрометировал

больше Маудсона, чем Шада, но и гангстеру можно было предъявить

обвинение в подкупе должностных лиц. Хэнди же решил, что теперь

держит в руках их обоих. А на следующий день он перехватил и ваш

разговор, мистер Ран.

Конгрессмен промолчал и подлил себе в бокал изрядную долю виски.

- В это время Ларкин узнает, что его вот-вот назначат главным судьей.

Эта должность - апогей в его карьере, но чтобы получить её,

необходимо содействие Маудсона, Ларкин приказал Хэнди прекратить

перехват разговоров Шада. Хэнди подчиияется, но ни слова не

говорит о том, что у него осталась запись четырех разговоров. Он

перепечатывает записи на машинке и в четверг, когда Дина пришла к

нему домой, знакомит её с этими материалами.

Хэнди не понимал Дину, надеялся, что она любит его и готова

развестись с Ларкииым, как только Хэнди получит хорошую

должность или разбогатеет. Он показывает ей катушки и бумаги.

"Целое богатство, - говорит он. - Маудсон и Ран, чтобы избежать

скандала, отдадут ему за них 50 тысяч долларов, полученные от

Шада. Но Русс Хэнди плохо разбирался в характере Дины. Она не

гналась за деньгами, они играли для нее второстепенную роль. Дина

всегда стремилась стать женой солидного, высокопоставленного

человека, которым никогда не сможет стать Хэнди, Похоже, только

Ларкин в этом смысле мог удовлетворить её честолюбие. Она

пообещала Хэнди подумать, а когда тот ночью проснулся, то

обнаружил, что она ушла, захватив с собой сумку со всем её

содержимым.

/75/

Хельм грустно посмотрел на свой пустой бокал. Ханна хотела подлить

ему виски, но он отказался.

- Хэнди пришел в бешенство и рано утром позвонил ей. Горничная

ответила, что Дина куда-то ушла. В полдень, вне себя от ярости,

Ларкин приехал на работу. Он приказал своим подчинённым

отправиться на поиски его жены, потом вызвал к себе Хэнди и

обвинил его в том, что он продал бумаги Дине.

Так, по крайней мере, Дина сказала Ларкину, уточнив, что, дала

Хэнди 2 тысячи далларов, занятые у её бывшего мужа Пауля Флагга.

Хэнди оценил хитрость Дины, которая сохранила тайну их

взаимоотношений, и промолчал. Потом Ларкин сказал, что на эту тему

они поговорят позднее, и Хэнди вышел.

Вне себя от злости, он вернулся в отдел и от своих коллег узнал, что

миссис Ларкин уехала на электричке в Вест Амбер.

Хельм обернулся ко мне:

- Дина любила поговорить. От нее Хэнди узнал и про вас, вплоть до

того, что вы живете в Вест Амбере. Ларкин предположил, что раз она

заняла у вас деньги, то, вероятно, и бумаги должна отвезти вам.

Более осведомленный Хэнди подумал, что, если Дине удалось

получить 50 тысяч долларов от участников телефонных разговоров,

то, очевидно, она решила покончить с ним и вернуться к своему

первому мужу. Значит, всё это время она водила его за нос?!

Разъяренный, он примчался в Вест Амбер, и, пока Ларкин искал вас в

конторе Палей, Хэнди узнав ваш адрес в телефонном справочнике,

приехал к вам домой первым.

Здесь он застал Дину и потребовал у нее сумку. Теперь мы знаем, что

Дина, едва увидев машину своего любовника у вашего дома,

поспешила спрятать сумку, а Хэнди ответила, что отдала её вам и вы

отвезли её, в надежное место. Хэнди поверил ей. Замечу, что, когда

на следующий день Хэнди приехал сюда с полицейскими для обыска

квартиры Флагга, он был уверен, что сумки в доме нет, и не очень

настаивал на тщательном обыске. Но вернемся к убийству.

Когда Хэнди очутился перед женщиной, которая украла у него

сумку с ценными бумагами, чтобы отдать её другому мужчине он не

сдержался и стал ругать Дину. Никто из них не заметил, как подъехал

Ларкин; Хэнди кричал так громко, что заглушил шум автомобильного

мотора. Именно в этот момент Дина сказала Хэнди что никогда не

любила его. Оскорбленный Хэнди схватил её за горло и стал душить.

В этот момент открылась дверь и вошел Ларкин.

В руке прокурора был пистолет. Слышал ли Ларкин часть ссоры,

понял ли, что жена наменяла ему - неизвестно, Он выстрелил первым, но промахнулся, Хэнди же стрелял быстро и метко. Пуля попала

прямо между глаз прокурора.

Хельм откашлялся:

- А теперь не грех и выпить еще немножко.

-0-

Хельм отпил глоток из стакана, поданного ему Ханной, и стал

рассказывать дальше.

- Генеральный прокурор имел право применить оружие для того,

чтобы забрать важные бумаги. Кроме того, Ларкин выстрелил,

защищая свою жену. Если бы на суде Дина сказала, что Хэнди пытался

задушить её, то ему грозил бы электрический стул. Но все кончилось

по-другому. При виде убитого Барнета Дину охватила истерика.

Выстрелы никто не слышал, так как дома никого не было.

Но Хэнди нужно было заставить замолчать Дину, пока её крики не

подняли на ноги всю округу. Он ударил её по голове рукояткой

пистолета.

- Вот о какой ссадине говорили вы в морге! - догадался я.

- Совершенно верно. Итак, Хэнди даже не подумал убить её в вашей

комнате, чтобы вас обвинили в двойном убийстве. Он всё же любил

её и, очевидно, ещё надеялся жениться на ней. А на ваши плечи,

Флагг, он свалил ответственность за убийство прокурора. Хэнди

подобрал пистолет Ларкина и гильзу, а тело убитого оттащил в

стенной шкаф. Потом отнес всё еще бесчувствственную Дину в

машину, усадил ее рядом с собой и уехал. Сидевшая у окошка миссис

Джоунс как раз и заметила в машине парочку - мужчину и женщину.

Хельм поставил на стол пустой стакан. Ханна вновь присела на

подлокотник моего кресла, и я прислонил голову к ее плечу.

/76/

- Они приехали в Равентон ночью. Миссис Ларкин так и не пришла в

сознание, - снова заговорил Хельм. - Жил Хэнди в двухкомнатной

квартире на первом этаже.

- На Реглер-стрит, где убил Дину? - спросила Ханна.

- Нет, но недалеко отсюда. В дом он вошел через чёрный ход.

Положил Дину на кровать и попытался привести ее в чувство, Из этого

ничего не получилось, но он не очень огорчился, так как знал, что при

сильном ушибе головы можно потерять сознание на несколько дней, А

если она умрет... Что ж, у него осталось бы меньше оснований для

беспокойства.

С четверга до понедельника миссис Ларкин была без сознания. А

Хэнди в это время активно участвовал в расследовании преступления, которое сам же и совершил. Дина могла очнуться в любое время,

поэтому утром, уходя из дому, Хэнди привязывал её к кровати, а в рот

вставлял кляп. Она представляла для него серьезную опасность. Были

у него и другие причины для беспокойства: пистолет и отпечатки

пальцев на цилиндрах. Однако все подозрения обрушились на вас,

мистер Флагг. Поэтому он не спешил избавиться от своего служебного

пистолета, а просто спрятал его под плиткой в ванной комнате. Что

касается бумаг, то он был уверен, что они находятся у вас, и, коль

скоро вы не захотели отдать их полиции, значит, вы собирались

использовать их для шантажа. Он мерил вас на свою мерку.

- В нашем мире так редко можно встретить честных людей, -

вполголоса заметил я.

- Не будьте таким пессимистом. Хэнди думал, что, если вы продали

цилиндры заинтересованным людям - тем лучше: цилиндры будут

уничтожены, а вместе с ними - и его отпечатки пальцев. Вот только

Дина беспокоила его.

Вчера вечером сознание вернулось к ней. Хэнди дома не было.

Рандольф послал его допросить вас, Пауль, по поводу похищения

вашего сына. Часов в восемь он вернулся домой и увидел, что она

была по-прежнему привязана к кровати, с кляпом во рту, но её

открытые глаза выражали непомерный ужас.

- Бедная Дина! - вздохнул я.

После продолжительного молчания, Хельм продолжал:

- Хэнди действительно любил её. Может быть, он никогда и не

подумал бы про шантаж, если бы не захотел разбогатеть, чтобы она

вышла за него замуж. Он помог ей оправиться от перенесённого

ужаса, покормил её. Тогда-то он и сказал, что полиция подозревает

её в убийстве своего мужа. "Но это же ты убил его!"- воскликнула

Дина. Тогда же он обьяснил, что все доказательства говорили против

неё; Хэнди же обещал защитить её, отвезти далеко-далеко, где она

будет в полной безопасности...

Слишком ослабевшая для спора с ним, Дина согласилась на всё; он

еще поболтал немного с ней, потом пошел на кухню приготовить чай.

Вдруг раздался душераздирающий крик. Оказывается, Дина включила

радио, когда как раз передавали сообщение о похищении её сына.

Хэнди уверил её, что Пауль получит ребенка целым и невредимым в

обмен на её бумаги. Дина не сказала ему о том, что про тайник знает

только одна она. Очевидно, она тут же решила поехать за сумкой,

чтобы спасти сына. Постепенно Дина успокоилась и попросила

приготовить ей чай. Когда Хэнди вернулся из кухни, её в комнате уже

не было.

- Он любил её, - продолжал Хельм, - но как только она сбежала,

Хэнди понял, что для спасения своей собственной шкуры он должен

заставить её замолчать. Из оружия у него был под рукой лишь

служебный пистолет. Выбежав на улицу, он увидел Дину,

прислонившуюся к фонарному столбу в ожидании такси. Улица была

пустынна: ни машин, ни прохожих. Подождав немного, Дина

пошатываясь, направилась в сторону центра. Прячась в тени

деревьев, Хэнди последовал за ней. Когда они отошли достаточно

далеко от его дома, он трижды выстрелил ей в спину.

Хельм принялся набивать трубку табаком.

- То, что произошло сегодня, вы уже знаете. Второе убийство

полностью подтвердило вашу невиновность, мистер Флагг. Уже тогда

стало ясно, что преступник принадлежал к аппарату генерального

прокурора. Когда Хэнди узнал что цилиндры находятся в ваших руках, он примчался забрать их, чтобы уничтожить свои отпечатки пальцев.

Детектив поднес горящую спичку н трубке, я подлил себе и бокал

солидную порцию чистого виски. Вот и всё.

/77/

Хэнди обеспечен пожизненной каторгой; правда, любовь Дины уже

сама по себе явилась наказанием для него, привела к краху.

И Ларкин, и она сама пожертвовали жизнью ради непомерного

честолюбия Дины.

- Всё это очень интересно, - вмешался Ран. - Но что с катушками?

- По последним данным, они находятся сейчас в полиции, - ответил

Хельм. = Но там мистер Маудсон. Потому-то он и не приехал сюда,

- О'кэй, - успокоился Ран. - Джордж знает, что ему делать.

- Папа, - вмешалась Ханна. - Но ведь будет суд. И всем станет

известно, о чем говорилось с Шадом.

- Нет, - ответил ей отец. - Суд никогда не станет оглашать сведения, являющиеся предметом шантажа. Кроме того, - с усмешкой добавил

он, - мы с Джорджем можем рассчитывать на благоразумие

Рандольфа. Я встал и стал собираться - пора домой. Я попрощался с

Раном и крепко пожал руку Хельму. Ханна проводила меня до двери.

- Позвони мне завтра, - попросила она.

Я взглянул ей в глаза и подумал, что слишком долго боролся с

искушением, боролся против самого себя. Пора было признаться, что

я влюбился в неё так, как не влюблялся еще никогда.

- Хорошо, - ответил я.

Приехав в Вест Амбер, я остановился на мгновение перед домом

Марты, но заходить не стал. Джо наверняка уже спал, а желтая

машина Маудсона стояла у тротуара. И я поехал домой.

Глава 20

В субботу утром я купил Джо велосипед. Это была единственная

вещь, которую еще не успела подарить ему Марта за эту неделю. Я

должен был сообщить сыну важную новость и хотел, чтобы он был

настроен благожелательно.

Но я напрасно беспокоился, Джо встретил новость с энтузиазмом:

- Наконец-то я буду жить дома, и у меня будет своя семья, как у

других ребят! Я был рад, что все обошлось так хорошо. Джо прыгнул в

седло и умчался, как ветер. Когда я в два часа приехал за ним, то

встретил Марту, ехавшую на его велосипеде. Держась рядом с моей

машиной, она весело окликнула меня:

- Смотрите, Пауль, я уже научилась кататься без рук!

Она действительно держалась на велосипеде молодцом. Мы

остановились перед её домом. Марта передала велосипед Джо,

который тут же снова умчался.

Марта откинула назад слегка растрепавшиеся волосы, Я подошел к

ней.

- Джо уже сказал вам?

- Да, - ответила она, бросив взгляд на мальчика, который выделывал

немыслимые трюки на велосипеде. - Держу пари, что это она сделала

вам предложение.

- Как вам сказать? - засмеялся я. - Она дала мне понять, что после

того, как я увидел её вчера в вашем подвале, самое меньшее, что я

мог сделать, - это жениться на ней.

Я прошел с Мартой в дом.

- А я-то думала, вы побаиваетесь честолюбивых женщин...

- По-моему, все женщины честолюбивы. Но Ханна не похожа на Дину.

Она поумнее и, кажется, понимает, что мне нравится, а что - нет. Она

уже отказалась работать секретарем отца и займется домом, семьей.

- Насколько же у неё хватит терпенья?

- Трудно сказать. Возможно, когда-нибудь она вновь захочет заняться

политикой, я не буду против, лишь бы она не вовлекала в это дело

меня.

- И вы простили ей всё, что она натворила?

- Когда любишь - легко простить.

Марта подошла к столу и взяла из пачки сигарету.

- Я тоже хочу сообщить вам новость: я выхожу замуж.

- Джордж Маудсон?

/78/

- Да.

Мне хотелось бы знать, когда она приняла это решение. Но в любом

случае я был рад за неё. Я сам слишком близко узнал всю горечь

одиночества.

- Молодец! - сказал я.

Она окуталась облаком дыма.

- Я тоже займусь домашним хозяйством. И надеюсь заиметь ребенка.

А может быть, и двух. Вы одобряете мой выбор?

- Уверен, что с Маудсоном вы будете счастливы.

- Пауль, хотите, я продам вам мою контору?

- У меня не хватит денег.

- Вы будете выплачивать мне её стоимость в рассрочку, с процентами.

Это выгодное дело, Пауль. Будете полностью обеспечены: Джо, вы и

Ханна.

Спазма перехватила мне горло.

- Мы еще так и не пожелали друг другу море счастья, - сказал я.

Марта бросила в камин сигарету и положила руки мне на плечи. Я

поцеловал её.

Это был долгий поцелуй. В саду весело заливался звонок велосипеда

Джо.

-0-