Падишахи Галактики

Картёжники, бароны... и немного реблов

В огромном игровом зале Осока уверенно направилась в один из дальних углов, где должен был предаваться пороку искомый субъект. Вскоре и я разглядел за столом у стены его курчавую шевелюру. Осока сделала между столиками крюк, чтобы фигурант не увидел её раньше времени. Придержала меня за руку:

— Подождём минуту-другую.

За столом, кроме нужного нам человека, сидели ещё трое: длиннорогий чагрианин, серокожий виквай и второй представитель человеческого вида, мужчина со странной раскраской на лице. Полоса лба над бровями, верхняя часть щёк и нос имели бронзовый цвет, подбородок и низ щёк были намного светлее. Не сразу я сообразил, что это, скорее всего, след от дыхательной маски. Должно быть, человек постоянно работал в атмосфере, малопригодной для дыхания. Пока я его разглядывал, виквай бросил карты на стол и проскрипел:

— Перебор!

— Бывает, — ухмыльнулся человек. — Вскрываемся, господа?

Чагрианин кивнул:

— Двадцать одно.

— У меня тоже, — сказал человек.

— Двадцать два, — произнёс наш субьект и сгрёб банк середины стола.

— Нужно снять наличные, — вздохнул виквай.

— Конечно, друг мой, мы можем немного подождать, — откликнулся курчавый.

— Я также отлучусь ненадолго, — поднялся с места чагрианин.

Осока в этот момент слегка покивала: то ли радовалась удачному стечению обстоятельств, то ли успела повлиять на чагрианина Силой. Нет, скорее, первое, потому что труженика враждебных планет она таким же образом не сплавила, а, подойдя, сказала:

— Ты тоже погуляй, дядя. У нас важный разговор.

— А ты не обнаглела, дамочка? — угрюмо взглянул на неё тот.

— Обнаглела, — спокойно подтвердила она и положила на край стола металлическую кредитную десятку. — Пропусти стаканчик и возвращайся, мы, как раз, закончим.

— Эти бабы! — бурчал трудяга, вылезая из-за стола, одна нога у него заканчивалась дрянным протезом, сделанным явно во Внешнем кольце. — Можно подумать, мне нужны её деньги!

Однако, десятка, всё же, исчезла в его кулаке, и он пошкандыбал в направлении бара. Что касается курчавого, то выдержке его мог позавидовать любой буддийский монах. Он продолжал сидеть на месте, с неподдельным интересом разглядывая свои ногти. Лишь когда партнёр по столу удалился настолько, что не мог нас слышать, он поднял взгляд и с белозубой улыбкой сказал:

— Хонс, дорогуша, сколько стандартных лет!

— Не так много, как мне, — Осока закинула ногу на ногу. Место она выбрала рядом с курчавым, но развернулась вместе со стулом к нему лицом. Тот повторил её движение:

— Для своего возраста ты прекрасно сохранилась! Между прочим, я так и не выяснил, сколько тебе.

— Не спрашивай, а то узнаешь.

— Какими гравитационными волнами занесло тебя на эту развесёлую планету? — спросил курчавый.

— По работе, — лаконично ответила моя подруга. — А сейчас у меня небольшое дело к тебе.

— Всё, что только в моих силах! — ещё шире улыбнулся курчавый, так что, казалось, кончик его носа сейчас утонет в усах. Осока положила перед ним мини-проектор, включила:

— Этого типа хорошо знаешь?

— Знаю ли я его? О, весьма и весьма относительно. Мне известно, что он эмигрант, бывший политический деятель, а сейчас бизнесмен…

— Понятно, кто же ещё, раз был политиком.

— Любит поиграть в сабакк и на состязаниях. Я имею в виду бега, гонки и всё такое.

— Хорошо. А имя?

— Я не сказал? — курчавый удивился так искренне, что почти можно было поверить: он говорил, а мы прослушали. — Кстати, ты не представила своего спутника.

— Это командир нашего штабного корабля, — ответила Осока. — Мы почти женаты, можешь быть откровенным, как на допросе.

— Твой чёрный юмор неизменно меня восхищает! Фамилия этого человека Жужел, Петас Жужел. Надеюсь, ты не имеешь на него заказ?

— Хуже, гораздо хуже. Сегодня на рынке убита наша сотрудница, вторая похищена. Заказчик похищения – он.

— О-о! — лицо курчавого приобрело страдальческое выражение, глаза глядели скорбно, словно на похоронах. — Мои соболезнования. И, мне неприятно признаваться, но, возможно, именно я – невольно, конечно! – подтолкнул господина Жужела к этим варварским действиям.

— С этого места…

— …поподробнее, понимаю. Видишь ли, как тебе, должно быть, известно, я эстет. Это означает – ценитель прекрасного, питаю слабость ко всему…

— Прошу, обойдёмся без экскурсов в академическую терминологию. Что означает… — светским тоном произнесла Осока. И вдруг резко, с повышением тона, закончила: — …короче, Склифосовский!

— Да-да. Ваша сотрудница – должно быть, та твилека, что я видел у входа на рынок. У неё необычный цвет глаз, я прав? Так вот, обедая с господином Жужелом, я имел неосторожность сказать, что подобная редкая красота высоко ценится у определённой категории разумных, если можно их так назвать.

— И, конечно же, подсказал пару-тройку имён этих низких существ?

— Абсолютно случайно, поверь мне!

— Бесплатно, хотел ты сказать? В это – верю. Нам не шепнёшь?

— Дай деку, напишу. Здесь и у воздуха есть уши, не то что у мебели. Этот отсюда, его легко найдёшь, а этот живёт в пригороде, вот адрес.

— Больше никого не называл?

— Мало кто может позволить себе коллекцию экстремально красивых женщин, — развёл руками курчавый.

— Слово «уникально» подойдёт здесь больше, — поправила Осока. — У тебя такой обширный словарный запас, Кальриссиан, тебе бы книги писать! А ты губишь молодость за игорным столом.

— С фантазий и сюжетов можно быть сытым, но богатым не станешь, — улыбнулся курчавый в усы.

— Да, для этого есть другие, менее благородные профессии. Счастливо оставаться!

Отойдя на достаточное расстояние, чтобы курчавый не мог нас услышать – вдруг да понимает словиоски? – я сказал Осоке:

— Какой приторно-слащавый тип.

— Под этой слащавостью – монолит, — отозвалась подруга. — Когда он отбрасывает в сторону политесы, он становится страшен.

— Должно быть, его кумир – Онака.

— С детства, — кивнула Осока. — Правда, Кальриссиан всегда говорит, что Онака, как все пираты, необразован и склонен к дешёвой театральности.

— Ну, сам-то он прямо-таки упивается знанием мудрёных слов…

— А это следствие убогости базик стандарта. Всякий, кто выражается чуть посложнее, уже выглядит интеллигентом.

— Он назвал тебе покупателей?

— Да. Твилекский барон, а по сути – глава диаспоры планеты Дракенвелл, и богатый даг.

— А, помню, ты говорила, что этот вид падок на гуманоидную красоту. Думаешь, список исчерпывающий? Не может быть ещё кого-то?

— Нет, я бы почувствовала. Он знает, что лгать мне бессмысленно. Пробовал, — она усмехнулась, и я понял, что та попытка обмана для курчавого окончилась плачевно.

— А что подсказывает Сила? — спросил я. — Кто из двоих?

— Если б я могла так чётко видеть! Вероятность примерно одинаковая. Посетим сначала барона, до Дракенвелла тут рукой подать.

С планеты стартовали в неполном составе: Натуа Хисс решила остаться в системе Куларина. Как секретарь, она была в курсе всех текущих дел компании и могла какое-то время заменять Рийо, но для этого требовалась надёжная связь. Мы её сейчас гарантировать не могли. Кто знает, в какую систему придётся лететь, и какие там условия? В Галактике есть множество мест, где гравитационные аномалии мешают прохождению гиперволн настолько, что для сообщения с внешним миром приходится использовать курьерские корабли или беспилотники.

— О похищении, кроме Главного Штаба, знать никто не должен, — предупредила фол-линку Осока.

— Разумеется, — кивнула та. — Летите, и да пребудет с вами Сила.

Своими размерами баронские угодья клана Афа не уступали поместью сенатора Органы. Стена, окружающая имение, примыкала к крайней улице столичного города планеты. Внутри неё в одном из углов находились дворцовые службы размером с небольшой посёлок, сам же дворец был построен в глубине территории, ближе к противоположной стене. Площадку для спидеров поместья накрывал сиреневый купол силового поля, давая понять всем пролетающим, что внезапным визитёрам здесь не рады. Сканеры «Амидалы» обнаружили и ещё кое-что, скрытое от невооружённого глаза. На крыше одного из флигелей был установлен второй генератор поля, очевидно, затем, чтобы в случае нападения накрыть куполом всё здание. Выдвижные зенитные установки, спрятанные под дорожками парка, обозначали примерный периметр этого поля. Не случайной была и архитектура забора с массивными, якобы декоративными башнями в форме земной шахматной ладьи. В вершине каждой скрывалась лазерная счетверённая зенитка, во втором поясе – два автобластера ближней обороны. По стенам самого дворца также были распределены огневые точки.

— Дефлекторы – зарядить! — распорядилась Осока. — Алекс, пройди так, чтобы чиркнуть по углу территории, разворачивайся и садись на ту стоянку, что через улицу.

— А не заругают? — усмехнулся я. — Там только для спидеров.

— Падме им стволы покажет, они и успокоятся, — подруга прикрыла глаза, палец её лёг на клавишу включения щитов. Замысел Осоки я понял прекрасно. Оповестить о своём прибытии воем сирен воздушной тревоги, чтобы разглядели как следует. А вздумают палить – Сила подскажет об этом раньше первого выстрела и даст секундочку на включение защиты.

Стрелять по нам не стали, и я спокойно припарковал «Амидалу» прямо среди стоянки, где, должно быть, хранили свои «тачки» жители ближайших многоквартирных домов.

— Пока вы ходите с визитом, мы, пожалуй, слетаем на тот конец города, в промзону, — сказал Иан. — Здесь запчасти для вооружения дешёвые.

Мы с Осокой почти синхронно кивнули. Дракенвелл – резиденция корпорации «Бластек», изготовителя энергетического оружия и узлов для него. Такой OEM-производитель на галактический лад: бласт-каморы их производства обнаруживались в стреляющих устройствах самых разных фирм. Грех не воспользоваться оказией.

— Прут прямо с завода? — поинтересовался я, имея в виду запчасти.

— Фактически, — подтвердил Базили. — Часть годных деталей бракуют как дефектные и сдают барахольщикам, а те делятся с цеховыми.

Корабль стоял немного в стороне от помпезного главного входа в поместье, и мы с Осокой перешли улицу по диагонали, благо наземное движение на ней, как и везде в цивилизо-ванных местах, было незначительным: основной поток спидеров пролетал на высоте четырёх-пяти метров и выше. Вход представлял из себя подобие мавзолея с восьмиколонным портиком, две центральные колонны представляли собой полые прозрачные трубы, внутри которых застыли дройды-охранники. При нашем приближении тот, что слева, пошевелился, поворачиваясь, и произнёс блёклым голосом дешёвого вокодера:

— Что вам угодно?

— Доложите барону, что мы хотели бы его видеть, — сказал я.

— Доложено. Извольте подождать.

Ожидание длилось примерно две минуты, после чего створка высоких ворот чуть отодвинулась в сторону, и в пространство между колонн шагнул твилек. Он был довольно пожилого возраста: от времени сиреневая кожа утратила яркий цвет, подёрнувшись сероватым налётом, и отвисла на щеках, лекки тоже выглядели дряблыми. На виске его я заметил небольшой прибор – простенький компьютерный интерфейс-имплант.

— Добрый день. Моё имя Джар’тракус, я управляющий… — он стрельнул глазами в сто-рону корабля и продолжал: — Господа представляют власти Империи?

— Нет, у нас акционерное общество, — ответил я.

— В таком случае, прошу изложить, какое дело у вас к Его Сиятельству, — повысив хозяина на целую ступень в иерархии дворянских титулов, сказал твилек.

— Самую суть, — шепнула Осока по-русски.

— Похищена наша сотрудница. Видимо, с целью продажи. По нашим данным, её доставили на эту планету, — коротко изложил я. — Нам известно, что без ведома господина барона здесь муха не пролетит, и мы надеемся на содействие с его стороны.

— Понимаю, — поцокал языком управляющий. — Похищения это такая мерзость. Я постараюсь устроить, чтобы его сиятельство уделил вам время. Скажем, завтра с утра…

— Простите, но дело не терпит отлагательства. Девушку могут увезти отсюда, и мы никогда её не разыщем. Попросите господина барона принять нас сегодня.

— В этом доме, молодой человек, — назидательно ответил твилек, — приняты строгие правила. Сегодня Его Сиятельство уже никого не примет.

— Господин Ракус, — вмешалась Осока ласковым и, в то же время, страдальческим голосом, — я очень беспокоюсь за неё. Она моя подруга, росла на столичной планете и понятия не имеет о нравах рабовладельцев. Неосторожное слово – и ей причинят вред. Прошу Вас…

— Нет-нет, не уговаривайте, — покачал головой управляющий. — Я не рискую вызывать раздражение его сиятельства, это может кончиться плачевно. Будь вас здесь хоть дюжина…

— И ещё я в придачу! — раздался за нашими спинами знакомый голос. На тротуаре стояла Нола – активистка, спортсменка и, наконец, просто красавица, как, впрочем, девяносто пять твилек из сотни. Выглядела она, словно на приём в Сенат собралась: длинное расходящееся книзу платье, между клиньями чёрной ткани вставлены полоски золотого шёлка с наложенным сверху тонким кружевом, в такой же чёрно-золотой гамме выдержаны перчатки и традиционный головной убор.

— Управляющий! — продолжала она. — Доложите барону, что Наследница Крови Секура и её доверенное лицо просят принять их.

— С-с… сию минуту, Ваше Сиятельство. Буквально несколько секунд, — Джарт Ракус поклонился и скрылся за дверью.

— Откуда ты взялась? — нахмурился я.

— Ребята на курьере подбросили, — церемониальное выражение лица исчезло, как тень, перед нами вновь была та самая Нола, которую два года назад я встретил в кафешке на планете Ансион. Обыкновенная.

— И оставили без охраны? — возмутился я.

— Конечно, нет! Капитан Пятерня меня одну не отпустил. Вон он, на той стороне улицы.

Оглянувшись, я, действительно, увидел капитана, с непринуждённым видом сидящего на столбике ограждения стоянки. Он отсалютовал нам рукой.

— Я как узнала, куда вы летите, — продолжала Нола, — посчитала и поняла, что успеваю. Как думаешь, Осока, она здесь?

— Нет, к сожалению, — покачала головой моя подруга. — Я ещё с орбиты поняла. Но барон может что-то знать, я чувствую.

— Ну, вот, а без меня он бы вас дня два мурыжил!

— Да, у управляющего имплант, давить Силой было опасно.

— Теперь всё в порядке, — улыбнулась Нола. — Барон обязан принять другого барона с визитом и отпустить его невредимым, иначе потеряет лицо. На Наследницу обычай тоже распространяется.

— Правда, на этом правила заканчиваются, — усмехнулась Осока.

— Почти. Гость имеет право взять с собой жрицу клана и, в моём случае, доверенное лицо. В остальном с ним позволено обращаться как угодно. Скажем, пригласить в дом по приставной лестнице в окно третьего этажа. Или беседовать в полузатопленном подвале, чтобы гость стоял по колено в воде. По части унижений мы большие выдумщики, к сожалению, — девушка вздохнула.

— Думаю, сейчас нас ждёт совсем другой приём. Тебе, правда, от этого не легче.

— Выдержу.

Я не совсем понял, о чём они, однако, спрашивать времени уже не было. Раздвинулись металлические створки, на этот раз, обе, и управляющий вежливым жестом пригласил нас войти… прямо на площадку «летучей персидской туфли», почти такой же, на какой мы передвигались по парку Органы. От ворот ко дворцу вела широкая аллея, обсаженная двумя полосами кустарника – совсем низкого и повыше – за которыми стройными рядами убегали вдаль аккуратно подстриженные деревья. По этой алее мы и… не поехали. Ракус сразу же свернул направо, на отходящую от главной более узкую дорогу, и через минуту вокруг нас сомкнулся настоящий лес, довольно густой. О том, что это, всё же, часть парка, свидетельствовала лишь двухметровая полоса газона на опушке слева и справа, и лента декоративных кустов по её середине. Не успел я решить, чем вызван подобный объездной маршрут, рылом мы, что ли, не вышли ехать по прямой, как впереди показался ажурный пандус из просвечивающего транспаристила. Лэндспидер поднялся по нему до половины высоты деревьев, поворот – и мост окончился на широкой террасе на уровне третьего этажа. Едва мы сошли на мраморные плиты, выскочивший, словно чёртик из табакерки, слуга-виквай занял место за управлением и увёл аппарат прочь. Высокие кованые двери величественно распахнулись, пропуская нас внутрь.

В освоенной Галактике мне раньше довелось бывать всего в двух дворцах – на Альдераане и Набу. У семейства Органы резиденция была выдержана в строгом модернистском стиле, у набуанской монархии – в стиле, схожем с западноевропейским ренессансом, хотя снаружи дворцовый комплекс имел, скорее, восточный вид. Убранство здешнего дворца чем-то напоминало ближневосточное или индийское и, в то же время, в деталях отличалось и от того, и от другого. Взять, хотя бы, форму колонн, арок. Или решётки, закрывающие «лишние» проёмы. Издали, вроде бы, узор похож на арабский, а взглянешь вблизи – совсем другой, незнакомый. Особенно бросались в глаза двери и окна с характерной ковкой металлических рам в виде стеблей цветущих лиан. Вот мебель, низкая, резная, с толстыми мягкими подушками, пожалуй, неплохо вписалась бы в любой восточный интерьер.

— Прошу сюда, господа, — указал управляющий вглубь анфилады комнат. — И направо.

Он коснулся ещё одной двери, на этот раз, без прозрачных вставок, и она начала открываться. Ракус проскользнул в помещение, и оттуда эхом разнёсся его голос:

— Ваше Сиятельство, Нола, Наследница Крови Секура!

Барон Вуре’нафа восседал в богато украшенном кресле с высокой спинкой, в верхней части которой выделялись три острия со множеством мелких веточек на каждом. Был он не то чтобы толст, но довольно грузен, к основному подбородку прилагались два дополнительных, щёки и лекки тоже изрядно заплыли жиром. Едва мы пересекли центр зала, из боковых ниш бесшумно появились три женщины и проводили каждого к стулу, гораздо более скромного вида, чем у хозяина, с изогнутыми тонкими подлокотниками. Выполнив свою функцию, так же тихо исчезли. Я обратил внимание, что одна из служанок выглядит не совсем обычно, у неё была лишняя, третья лекка – на затылке, почти как у тогруты.

— Приветствую Вас, молодая госпожа, — произнёс барон Вурен.

— Я также приветствую Вас, милорд, — отвечала Нола, повторяя медленный кивок хозяина.

Начались политесы. Восточный характер роскоши дворца сразу натолкнул меня на предположение, что и формальный этикет у твилеков имеет сходный характер. Так и оказалось. Барон осведомился о здоровье местоблюстителя и жрицы, делах клана, Нола отвечала и, в свою очередь, спрашивала что-то в том же духе, вежливо выслушивала… Сначала они беседовали на базик, но постепенно барон перешёл на рилль: то ли ему так было проще, то ли он хотел исключить из разговора нас с Осокой. Не зная, что моя подруга учила этот язык в Храме, а у меня на линии персональный переводчик – Падме с её компьютерной базой данных по галактическим наречиям.

— Слышал я, Ваша матушка нашлась? — спросил, между тем, барон. — Надеюсь, у неё всё благополучно?

— Хвала Рима’ат, — кивнула Нола.

— Чем она занимается сейчас?

— Второе лицо в пресс-службе нашего концерна.

В наушнике я услышал смешок Падме. Да, «пресс-служба». Отдел информации, конечно, занимается связями с общественностью, однако, основная его функция несколько иная. Разведка. Кои Дару-Секура прекрасно соответствовала новой должности, недаром она несколь-ко лет под прикрытием проработала у самого Уилхаффа Таркина и не была разоблачена. Я бы не удивился, узнав, что именно Кои посоветовала дочери лететь к нам на помощь. Иначе откуда бы Нола узнала о ЧП? Она в Главный Штаб предприятия не входит, в отличие от матери.

— Концерн? — переспросил, тем временем, барон. — Секуры отказались от практики множества малых компаний?

— Пока нет, — сказала Нола. — В концерне мы участвуем в качестве акционеров. Дело весьма прибыльное, но, к сожалению, Местоблюститель противится расширению нашей доли. Его больше интересует благополучие собственной семьи.

Барон покачал головой:

— В таком случае, не лучше ли будет ему основать собственный дом где-нибудь на пустошах?

— Я всё ещё надеюсь убедить его. А нет, — Нола пожала плечами, — у клана моей матери другие методы, более быстрые, чем изгнание.

— Понимаю. По крайней мере, со Жрицей у Вас взаимопонимание имеется?

— О, да. Кое в чём мы расходимся, но это вполне естественно. В общем, всё было бы неплохо, если бы не это похищение, — сумела, наконец, Нола перевести беседу в нужное русло.

— Да-да, похищение. Та женщина, она, что, Ваша родственница?

— Нет, она из союзного клана, Вао’нна с Тариса. Но, согласитесь, когда среди бела дня на безопасной, казалось бы, планете похищают видного экономиста концерна…

— Возмутительно, — согласился барон. — Как она выглядит?

— Рутиан с ярко-жёлтыми глазами.

— Да. Это была она. Экзотическая красота. Мерзавец, похитивший вашу девушку, побывал у меня сегодня утром. Каков наглец! Предлагать мне женщину без документов! Я сразу заподозрил, что контракт с кланом не заключён должным образом. Ах, ну, что мне стоило заплатить и потом вернуть её Вам! Но я же не мог знать…

— А нельзя ли выяснить, куда направился потом этот негодяй?

— Я уже дал поручение. Джарт!

— Да, Ваше Сиятельство, — бесшумно возник рядом управляющий. — Обрадовать нечем. Центр контроля пространства сообщил, что не регистрировал вектор его скиффа.

— Бездельники! — поморщился барон. — Не стану больше им приплачивать. Придётся наводить справки по негласным каналам.

— Не откажите в любезности сообщить, если будет результат?

— Непременно. Оставьте мне адрес. А сейчас, прошу, разделите со мной лёгкую трапезу.

«Тц-тц-тц, отказываться нельзя, кровный абыда, слющай», вспомнил я незабвенного товарища Саахова и понял, что это ещё надолго. Впрочем, барон не просто так пригласил нас к столу. В трапезе, кроме нас, участвовали три его жены и один из сыновей, Бо’кафа. «Сын, просто сын», прокомментировала с ехидцей Падме, имея в виду, что он не наследник, а один из младших. Юноша был довольно красив, тем более, для своего вида, и, хотя унаследовал оранжевый цвет кожи отца, чертами лица очень напоминал одну из жён, красную летанку. Его усадили на противоположном от барона Вурена торце стола, рядом с Нолой, и та бросила на нас с Осокой красноречивый взгляд: ну, вот, начинается. Теперь-то мне всё стало ясно. Какой же баронский отпрыск, включая, кстати, и наследника, откажется жениться на одном из мощнейших кланов Рилота? Для старшего сына это сулит слияние его клана с Секурами, для прочих – просто баронский герб супруги. Парень ситуацию понимал прекрасно и изо всех сил старался понравиться Наследнице. А она… она лишь проявляла учтивость, уж нашу Нолу я за год знакомства изучил неплохо.

— Мне ужасно неудобно, что я не спас вашу работницу сегодня утром, — произнёс барон в один из моментов. — Поэтому я рад буду отправить вам в помощь своего сына. Бок, конечно, не так искушён в полевой работе, как мой старший, Хид, но прекрасно подготовлен физически и поможет поддерживать связь с моими агентами.

— О, милорд, Вы слишком любезны! — попыталась вежливо отказаться Нола, но хозяин был непреклонен, а Бок, довольно улыбнувшись, тихо сказал что-то Наследнице.

— Он ещё не понял, как глубоко влип, — заметил я.

— В смысле? — покосилась на меня Осока.

— Ты собираешься ради него всё время общаться на базик? Я – точно нет, и, думаю, механики со мной согласятся.

— А, вот ты о чём… Его трудности. В конце концов, у них в доме, кажется, принято именно так. Меня больше огорчает, что Падме снова придётся играть в прятки.

«Ничего страшного, — тут же откликнулась в наушнике кузина. — Первый раз, что ли? Вы закругляйтесь там. Сработал троян в личном кристалле Рийо. Сигнал идёт из системы Нексус Ортай».

— Хороший у него привод, — заметила Осока. Я давно замечал, что моя подруга прекрасно представляет себе расположение друг относительно друга многих звёздных систем, будто у неё атлас в голове.

«Конечно. На триста двадцать седьмой легко ставится привод с фактором 0.7».

— Надо туда лететь. Прошу покорнейше меня простить, Ва… — обратился я к барону. Падме быстро одёрнула:

«Господин барон!»

— Гоподин барон, — поправился я. — Нам пора. Мой бортинженер сообщает, что поступила информация о местонахождении похитителя.

— Какая система? — спросил Вурен.

— Нексус Ортай.

— Хм-м. Помнится, там есть невольничий рынок. Неужели этот подлец решил продать её, как простую служанку? Такую редкость… Бок! Быстро в мой кабинет, посмотри, остались ли там ещё наши агенты. На Нексусе резиденция недружественного клана, — пояснил он для нас, — и у них превосходная контрразведка. Сколько раз мои ребята там гибли.

Бок возвратился через несколько минут.

— Отец, активные агенты есть, двое.

— Превосходно, — обрадовался барон. — По прибытии свяжешься с ними. Отправляйтесь без промедления, друзья мои, и высокой вам пустоты!

В холле перед балконом слуга подал Боку снаряжение, баронесса, его мать, вручила мощный ручной бластер, габаритами с пистолет-пулемёт. Парень надел обруч оголовья, проверил, как двигаются стебелёк микрофона и зеркальное голографическое забрало и последовал за Нолой к спидеру, на этот раз, воздушному, за штурвалом которого сидел уже виденный нами виквай. Ни дать, ни взять, бывалый солдат, отправляющийся на боевое задание, далеко не первое в карьере.

— Импозантен, а? — толкнула меня локтем Осока.

Важничал Бок примерно минуты две, до того момента, как спидер коротким прыжком доставил нас прямо к трапу «Амидалы», и баронский сын увидел сначала корабль, а затем сидящего на пандусе Пятерню. Парень мгновенно осознал, что рядом с клоном выглядит примерно как юный оруженосец на фоне былинного богатыря. И что его боевая подготовка нужна нам не больше, чем рыбе зонтик. В общем-то, Афа были не первыми, кто допускал подобную ошибку. По моему виду сразу ясно, что я не супермен, хотя фехтовальные упражнения последнего года и дали некоторый эффект. Осока, на первый взгляд, тоже вполне обыкновенная, к тому же, тогрут в Галактике привыкли воспринимать как сугубо мирный народ, в отличие, например, от забраков. Вот и судят «по обложке» обо всей компании, пока не столкнутся с нашими ветеранами или не увидят Осоку в деле.

— Снаряжение закрепите вот здесь, справа от пандуса, — сказал я Боку. — Свободная каюта есть на средней палубе, наш механик Вам покажет.

— Да-да, не беспокойтесь, стартуйте, время дорого.

После старта все, кроме Базили, собрались в рубочном зале корабля. Я уже собирался заряжать накопители для перехода за свет, когда голос Падме, специально для гостя чуть искажённый, сообщил:

— Вызов по дальней связи. «Фантомы».

— Как всегда, очень вовремя! — поморщилась моя подруга, бросив короткий взгляд на твилека. — Ладно уж, переключай на гостиную, пойду, поговорю.

В открытую дверь мы видели синеватый отсвет включённого голопроектора. Осока перешагнула порог, выжидательно оглянулась.

— Маскиратор настроен, — сказал от пульта связи Иан. — Говори.

— Спасибо, — одними губами произнесла Осока и повернулась к невидимому нам собеседнику: — Здесь Фалкрам, слушаю тебя, «Фантом-1».

Створки двери сомкнулись. Но ненадолго. Отсутствовала Осока всего две или три минуты. Вернувшись в рубку, на мой вопросительный взгляд махнула рукой:

— Они опять влипли в историю. Решили разобраться с пиратской шайкой, теперь те их по всему сектору гоняют.

— «Сначала мы хулиганов ловили, а когда поймали, они нас бить начали», — процитировал я из раннего Хазанова.

— Вот-вот.

— Снова отправим спасателей? — спросил Иан.

— Ага, счас, — фыркнула Осока. — Прямо весь флот фирмы туда и зашлю. Тут как тот тигр, сами напали, пусть теперь сами и отбиваются. Включай гиперпривод, Алекс.

Я передвинул рычаг, и звёзды за блистером вытянулись в сияющие нити.

— Честно говоря, я вообще не могу понять, зачем ты возишься с этой гоп-компанией, — продолжал механик. — Кто тебе эта Синдулла?

— Синдулла? — навострила ушки Нола. — С Рилота? Не дочь ли Чемс’индулла?

— Она самая, — подтвердила Осока.

— Тогда, прости, но я присоединюсь к вопросу, — сказала Наследница. — Связываться с Синдуллами, это…

— Последнее дело? — подсказал я.

— Вроде того, — кивнула твилека. — У нас их не очень любят. Глава семьи, достопочтенный Чем, строит из себя народного вождя, бескорыстного борца, а en fact интересуется только собственной популярностью. Будет ему выгодно, кого угодно подставит, глазом не моргнёт. Вам надо маму мою спросить, она с ним не раз пересекалась.

— Видимо, Гера не совсем в своего отца, — пожала плечами Осока. — Или просто не в курсе. Она, как раз, искренне верит, что делает, как лучше.

— А получается, как всегда, — хмыкнул я. — Знакомо.

— Я, собственно, эту компанию подобрала не из-за неё. Есть там ещё кое-кто… — моя подруга извлекла из кармашка на поясе накопитель, подключила, открыла изображение. На голографии были изображены четверо: салатово-зелёная Гера, худощавый парень с бородкой, девушка-подросток в размалёванной яркими красками мандалорской броне и представитель отдалённо гуманоидной расы, низким лбом, формой губ и волосатостью напоминающий питекантропа.

— Девчонка, что ли? Не проще было её изъять и отдать на воспитание нашим мандалорианам? — предложил Иан.

— Нельзя. Сони с Лагос её художеств долго не вытерпят, и открутят голову. А голова нам пока нужна. Знаешь, кто придумал схему генератора для системы «Двойник»?

— Неужели? — механик покачал головой. — В таком возрасте? Талантливая, однако, девочка.

— Цены бы не было, кабы не характер и не вечное желание что-нибудь взорвать. А в качестве довеска – любовь к настенным росписям.

— Ты их так и собираешься держать на привязи?

— Пока да. Пусть лучше Синдулла и Джаррус выполняют мои задания…

— По большей части, совершенно бессмысленные, — усмехнулся я.

— Хоть бы и так. Они-то этого не знают. И тешатся чувством собственной значимости. По крайней мере, не будут искать связи с Сопротивлением и не нарвутся на каких-нибудь отморозков. Сам же говоришь: боец без работы – потенциальный преступник.

— Говорю, — кивнул я. — Как, ты сказала, зовут этого парня?

— Кейнан Джаррус, а что?

— Мне кажется, где-то я его уже видел… Мы не могли с ним раньше встречаться?

— Нет, вместе точно не встречались. Может быть, когда ты сам куда-то летал? На Ансионе, например? Или на Лантиллисе?

— Пёс знает. Вертится мысль, а ухватить не могу. Взгляд помню хорошо. А бородку не помню.

— Без бороды он ходил очень давно. Когда ещё носил имя Дюм, Калеб Дюм. Не напрягайся, отложи мысль на полочку, через некоторое время мозг сам всё вспомнит.

— Да, наверное. А что это у тебя за позывной такой? Фалкрам.

— Технический термин. Означает «опора» или «ось». Для этой публики самый подходящий смысл.

— Да. Покровительница и хранительница, — согласился я. — К тому же, оба значения созвучны твоему имени.

— Ну, это только мы с вами понимаем такие нюансы, — лукаво улыбнулась Осока, вновь стрельнув глазами в сторону Бока. Парень всё это время сидел, хлопая глазами, он из нашего разговора если что и понял, то отдельные слова.

— Новые сложности, господин капитан? — спросил он у меня.

— Нет, всё по плану, рутинный доклад полевых агентов, — сказал я.