Папина дочка

2

На следующий день Викки, ничего не объясняя Лоре, отпросилась у нее пораньше и прямо с работы поехала в библиотеку. Пролистав подшивки газет, Викки обнаружила то, что искала, — несколько статей, посвященных деятельности отца и возглавляемой им корпорации. Неоднократно упоминалось о необыкновенном таланте Кроуфорда-бизнесмена и о его благотворительной деятельности. Викки приятно было узнать, что отец не был жаден и вникал в нужды простых людей. Это как-то сближало ее с ним, пусть даже заочно.

В газетах имелись его фотографии, но на них невозможно было разглядеть лицо Альберта Кроуфорда во всех подробностях. Придется обратиться к семейным альбомам, если таковые имеются и она, Виктория Бейкер, будет к ним когда-нибудь допущена. Рядом с отцом на фотографиях часто мелькала рослая фигура Стивена Харланда — его правой руки в руководстве корпорацией. У Харланда был очень заносчивый вид. Он сразу не понравился Викки.

Ни разу в газетных статьях не упоминались ни жена Альберта, ни его дети. Наверное, он слишком тщательно оберегал их от внимания прессы. Внезапно Викки почувствовала необъяснимую ревность к Харланду. Этот надутый тип занял ее место возле отца только потому, что мать самовольно распорядилась судьбой дочери. Чувство обиды обожгло девушку, упрочив решение посетить контору «Паркер, Морган и Локк»…

Викки долго крепилась, но все же не выдержала и вечером рассказала обо всем подруге. Она заехала к ней домой, и после кофе с вкусным домашним пирогом, которым ее угостила миссис Смайт, подруги уединились. Лора ахала и охала, слушая жалобы Викки на несправедливость судьбы. Подумать только, она могла бы носить самые дорогие тряпки, учиться в самом престижном колледже, у ее ног были бы лучшие женихи Лондона! Да что там Лондона, всей Англии, если уж на то пошло!

— Стоп! Какие еще женихи? Ни один из них не вытерпел бы твоего несносного характера, — осадила подругу Лора. — Я тебе говорю это исключительно по дружбе. Можешь придушить меня, если угодно, но молчать я не стану.

Викки фыркнула, отметая беспочвенные, на ее взгляд, обвинения. Но Лора не унималась, разгорячившись не на шутку. Особенно ее задело, что Викки осуждала собственную мать. Лора считала Джулию святой женщиной, у которой по недосмотру Небес родилась сущая чертовка.

— Она всю жизнь посвятила тебе, неблагодарная! А могла бы вторично выйти замуж и завести еще детей. Но нет, вместо этого каждый день и час беспокоилась о тебе. Да у нее даже приличного платья порой не было, все тебе и тебе, эгоистка несчастная! — не унималась Лора.

Скажи такое кто-нибудь другой, Викки взвилась бы к потолку, но Лоре прощалось абсолютно все.

— Ладно тебе. Не добивай меня окончательно! — взмолилась Викки. — Сама понимаю, что во мне говорит обида. Постепенно все утрясется. Но пока она гложет меня изнутри и требует каких-то решительных действий. Только вот не знаю, каких именно.

— Зато я знаю. Поедешь завтра к адвокатам и будешь держаться с достоинством королевы. Оставил тебе что-то отец — хорошо, примешь и откланяешься. Нет — не поведешь и бровью. Поняла? — Вид у Лоры был очень решительный, и Викки невольно залюбовалась ее блестящими зелеными глазами. — Очень может быть, что он напоследок захотел отомстить за все твоей матери. Да, моя милая, это вполне вероятно. Что ты о нем знаешь?

Викки озадаченно уставилась в одну точку. Столь неприятная мысль еще не успела прийти ей в голову.

— Ты так мрачно смотришь на ситуацию, что мне становится не по себе. Действительно, с чего это я решила, будто отец вздумал меня облагодетельствовать? Размечталась, дурочка! Ты права. Сделаю все так, как ты сказала. И дай мне Бог удачи!

— Вот это другое дело, — одобрила Лора. — Теперь я тебя узнаю. Только обязательно поскорее сообщи мне о результатах встречи, а то я умру от любопытства. Ты же не хочешь потерять лучшую подругу?

— Ни в коем случае, — поспешила заверить ее Викки. — Ради тебя и нашей многолетней дружбы я готова отказаться от всех земных благ!

Подруги крепко обнялись и постояли так несколько минут. Вопреки высказанным опасениям, Лора от всей души надеялась, что Викки повезет и она получит в наследство приличную сумму, которая поможет ей устроить дальнейшую жизнь. А Викки думала о том, какая она счастливая: у нее есть любящая мать и прекрасная подруга. Нужно быть благодарной за них судьбе. У многих людей и этого нет.

На следующее утро Викки вынула из шкафа единственный приличный костюм, купленный, впрочем, на распродаже и несколько уже вышедший из моды. Но она надеялась, что адвокаты, которые в преобладающем большинстве своем бывают мужчинами, этого не заметят. У нее нашлись тонкие колготки и подходящие к костюму туфли на высоком каблуке. Небольшая сумочка тоже неплохо смотрелась в руках полностью готовой к важному визиту Викки.

Волосы она подняла и уложила в форме ракушки. Прическа очень шла ей и делала солиднее. Нанеся на лицо немного компактной пудры и пройдясь по губам неяркой помадой, Викки сочла, что выглядит именно так, как нужно.

Боясь испортить туфли и колготки в автобусе, Викки взяла такси и с шиком подкатила к дому, в котором располагалась адвокатская контора. Она вышла, расплатилась с водителем и задрала голову, разглядывая строгое серое здание, увенчанное башенками. Но не любопытство было причиной ее задержки перед внушительным входом. На самом деле она успокаивала отчаянно бьющееся сердце. Что ожидало ее там, за массивной дверью?

Собравшись с духом, Викки вошла и оказалась в небольшом холле. Рядом с лестницей висела доска с перечнем фирм. Нужная Викки контора находилась на втором этаже. Она поднялась и остановилась перед стеклянной перегородкой, за которой вполоборота к ней сидела дородная дама, увлеченно беседующая с кем-то по телефону.

Викки обогнула перегородку и подошла ближе, скромно ожидая, когда секретарша обратит на нее внимание. Однако когда она поняла, что та попросту болтает с приятельницей, поведение девушки резко изменилось.

— Будьте любезны, сообщите вашим шефам, что прибыла мисс Виктория Бейкер, — жестко потребовала она у недовольной вмешательством в личный разговор сотрудницы конторы. — И побыстрее, пожалуйста. У меня мало времени.

Окинув ее недружелюбным взглядом, секретарша подняла трубку другого телефона.

— К вам мисс Виктория Бейкер, сэр.

То, что она услышала в ответ, заставило ее вскочить и широко распахнуть перед Викки дверь в кабинет начальства. Почтение вперемешку с досадой, отразившееся на ее лице, несколько сбило посетительницу с толку. С чего это вдруг секретарша так подскочила? Ее поведение напоминало суматоху, возникающую обычно при появлении титулованных или даже особ королевской крови. Викки недоуменно пожала плечами и прошла в кабинет.

Там уже находились трое мужчин, вставших при ее появлении. Все они по возрасту годились Викки в отцы, если не в деды. Она вежливо поздоровалась и села на предложенный стул. Опытным взглядом Викки определила, что обстановка в кабинете стоит баснословных денег. Солидная мебель, неплохие картины на стенах, бронзовая люстра со множеством изящных хрустальных подвесок. Должно быть, клиенты фирмы приносят ей неплохой доход.

Пока она осматривалась, адвокаты внимательно наблюдали за ней. Под их пристальными взглядами Викки в какой-то момент захотелось стать невидимкой. Но она была не робкого десятка, поэтому поочередно посмотрела каждому из мужчин в глаза и холодно осведомилась:

— Господа, я вас внимательно слушаю.

— Разрешите представиться, мисс Бейкер, — сказал старший по возрасту из адвокатов. — Меня зовут Джон Паркер, справа от меня — Энтони Морган, слева — Мартин Локк.

Каждый из названных мужчин привстал со своего места и поклонился Викки. Она уделила им по несколько секунд своего внимания, затем снова перевела взгляд на Паркера, который собирался говорить от имени всех троих. Поскольку он, по всей вероятности, был старшим партнером, это показалось Викки справедливым.

— Прежде всего позвольте выразить наши искренние соболезнования в связи со скоропостижной кончиной вашего отца. — Паркер скорбно склонил голову. Прошло несколько мгновений, и он принял прежнюю позу, полагая, что отдал положенную дань уважения покойному клиенту. Пора было подумать о живых. — В мои обязанности входит сообщить вам его последнюю волю.

Викки согласно кивнула. В течение следующих пяти минут она выслушивала пространное завещание отца, из которого следовало, что теперь она сказочно богата. Альберт Кроуфорд оставил ей все свое движимое и недвижимое имущество.

Больше ни о ком в завещании не упоминалось. А как же его семья? Разве жена и законные дети Кроуфорда не должны получить причитающуюся им долю? — недоумевала Викки.

Чтение документа закончилось, а она все еще не пришла в себя. Понимая ее состояние, один из адвокатов, кажется, Локк, распорядился принести ей минеральной воды. Она выпила ее одним жадным глотком и тяжело вздохнула.

— Вы полагаете, что я должна прыгать от радости, узнав о таком огромном наследстве? — неожиданно спросила Викки адвокатов.

Они слегка замялись. Девушка, сидящая перед ними, ломала привычные представления о том, как должны вести себя счастливые наследники. На ее лице не было и тени радости. Скорее, она была расстроена.

— Мисс Бейкер, вы унаследовали все имущество вашего отца, — осторожно пояснил Морган на тот случай, если Викки по малообразованности или природному недомыслию не поняла сути изложенного в завещании желания Альберта Кроуфорда позаботиться о ее благе.

— Я все прекрасно поняла и теперь мучаюсь от сознания свалившейся на меня ответственности. Идя сюда, я предполагала, что отец оставил мне некоторую сумму, достаточную для исполнения моих давних желаний, но это… — Викки развела руками в полном отчаянии. — Разве я смогу управлять таким огромным состоянием? Все пойдет прахом, а обвинят в этом меня, понимаете?

Опасения, высказанные клиенткой, показались адвокатам очень разумными. Они понимающе переглянулись и наперебой принялись ее успокаивать.

— Вы не обязаны принимать скоропалительных решений, — горячо убеждал ее Локк.

— Вам не нужно беспокоиться о бизнесе отца: все прекрасно пойдет и без его участия, — вторил ему Морган.

— Вам есть на кого положиться до тех пор, пока вы не решите самостоятельно руководить фирмой Кроуфордов, — басил солидный Паркер.

Наследница с надеждой посмотрела на всех троих. Сказанное ими меняло ситуацию в корне. Значит, не так все и страшно. Если у отца были надежные помощники, то постепенно и она сумеет вникнуть в тонкости семейного дела. Викки выпрямилась, обретая прежнюю уверенность в себе.

— Я напугала вас? Простите. Вы уже решили, что я слегка ненормальная, — тихо засмеялась она.

— Никто из нас не имел в виду ничего подобного, мисс Бейкер, — уверил ее Локк. — Но не буду скрывать, что мы с трепетом ожидаем вашего решения. В том случае, если вы откажетесь от наследства, нас ожидают нелегкие времена. Ваш дядя и остальные родственники будут годами судиться из-за него. Имя вашего отца и нашу безупречную репутацию будут долго трепать в газетах. Сами понимаете, что нам бы хотелось избежать этого.

Викки кивнула в знак того, что отлично понимает его опасения.

— Позвольте дать вам совет, — вкрадчиво начал Морган, вовсе не уверенный в том, что богатая наследница не отвергнет его помощь. — Не делайте ничего второпях. Обдумайте все хорошенько и только потом объявите свою волю.

— А что бы вы мне посоветовали? — спросила Викки, проявляя завидное здравомыслие.

Обрадованные адвокаты зашевелились.

— Мы заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве с вами, мисс Бейкер. Ваш отец нам доверял, и мы ни разу за все тридцать лет не подвели его.

— Тридцать лет? Это впечатляет. У меня тоже нет оснований не доверять вам, но пока ничего обещать не стану. Как вы понимаете, мне нужно некоторое время, чтобы разобраться во всем. На кого я могу положиться в доме отца? К чьему мнению стоит прислушаться, как вы полагаете?

— Я знаю там только одного такого человека — Стивена Харланда, — решительно заявил Морган.

Его партнеры дружно закивали, соглашаясь с мнением коллеги.

— Что? Но он даже не родственник мне!

Странная острая неприязнь к этому человеку на мгновение ослепила и оглушила Викки. Она даже пропустила несколько цветистых хвалебных фраз, сказанных в адрес Харланда Паркером. Но усилием воли заставила себя прислушаться к советам опытных юристов, с которыми ее отец так долго вел дела. Они были старше, умнее, и у них не было оснований действовать ей во вред.

— Хорошо, — неохотно сдалась Викки. — Я подумаю и непременно сообщу вам о принятом решении, а сейчас позвольте мне уйти.

Викки поднялась со стула и протянула руку Паркеру, находившемуся к ней ближе остальных адвокатов. В этот момент дверь в кабинет распахнулась и на пороге появился полный мужчина в прекрасно сшитом темно-сером костюме. Его глаза гневно сверкали, кулаки были судорожно сжаты. Викки невольно пожалела, что не успела уйти вовремя. Теперь ей предстояло стать свидетельницей неприятной сцены. А с другой стороны, если этот человек — обиженный клиент, ей полезно будет узнать, какие у него претензии к адвокатам.

Мужчина скользнул оценивающим взглядом по лицу и костюму незнакомки, счел ее незначительной особой и вновь посмотрел на адвокатов.

— Как это понимать? — хрипло осведомился он у недовольно поджавшего губы Паркера. — Почему вы действуете за моей спиной? Я случайно узнал, что сегодня состоится оглашение завещания моего покойного брата, а мне ничего об этом не сообщили! Более того, никто из заинтересованных лиц не был поставлен в известность о таком важном для них событии! Я этого так не оставлю!

— Мы исполняли последнюю волю клиента, а он ни словом не упомянул о вас, — заявил адвокат, отступив между тем на несколько шагов от разъяренного мужчины.

— Как это не упомянул?! — взревел тот, багровея.

Так и до апоплексического удара недалеко, испугалась за него Викки. В его возрасте надо быть осмотрительнее. Сколько ему, лет пятьдесят пять — шестьдесят? И комплекция у него довольно внушительная. Ему бы на диету сесть. Но вряд ли он на это способен…

Мысли Викки были прерваны неожиданным заявлением Паркера, после которого все присутствующие в кабинете уставились на нее.

— Позвольте представить, мисс Виктория Бейкер, дочь вашего брата и Джулии Бейкер, а также единственная наследница всего имущества Кроуфордов. А это ваш дядя, Филип Кроуфорд.

Трудно сказать, кто был больше поражен неожиданной встречей. Нижняя губа пухлого рта Филипа отвисла от изумления, делая его похожим на жабу. Остатки привлекательности, если таковые и были в чертах его багрового от злости лица, окончательно исчезли. Викки испытала неприятное чувство, подумав, что ее отец, должно быть, внешне походил на брата. Хотя нет, мама говорила, что он был красив… Она поежилась под ненавидящим взглядом Филипа, а потом широко раскрыла глаза от изумления.

Лицо дяди стало быстро меняться. Постепенно оно приобрело нормальный цвет, словно он только силой воли согнал с него излишнюю краску. Глаза из свинцово-серых стали синими, как летнее небо. А рот изогнулся в благожелательной улыбке. Филип мастерски выдержал удар судьбы и взял себя в руки, справедливо рассудив, что для такого заявления у Паркера должны были быть веские основания. Прежде чем объявлять Викки наследницей, опытный адвокат наверняка все проверил и перепроверил. Речь шла о слишком важных вещах. На карту были поставлены сразу несколько судеб родных Альберта, не говоря уже о держателях акций фирмы.

— Это так неожиданно, — протянул Филип любезным голосом, из которого напрочь исчезли гневные и требовательные нотки.

Викки мысленно сравнила дядю с хамелеоном, подумав, что еще польстила этому человеку. Теперь она понимала, почему мать столь неприязненно относилась к брату Альберта. Хорошо, что он сразу показал себя с самой худшей стороны. Теперь Викки будет начеку. Кто предупрежден, тот, как говорится, вооружен. Однако ей предстояло иметь с ним дело, поэтому не стоило выказывать истинных чувств. Викки дружелюбно улыбнулась новому родственнику, но уклонилась от его объятий.

— Рада познакомиться с вами, дядя, — мило прощебетала она и состроила самую глупую мину, на какую только была способна.

Он немедленно купился на нее, и его улыбка стала еще ослепительнее.

— Кто бы мог подумать, что у моего брата где-то растет такая прелестная дочь! — воскликнул Филип, продолжая ощупывать Викки цепким взглядом и решая, полная она дура или только наполовину. — Я никогда ничего о вас не слышал, детка.

За его спиной ехидно ухмылялись адвокаты, испытывавшие к Филипу не более теплые чувства, чем сама Викки. Поэтому они заранее злорадствовали, предвкушая его непременное разочарование в племяннице. Их ее слабоумная улыбка уже не ввела в заблуждение.

— Я бы хотел услышать завещание брата, а еще лучше — увидеть собственными глазами, — попросил Филип Кроуфорд. — Надеюсь, мне предоставят такую возможность?

— Разумеется, — спокойно сказала наследница. — Интересующий вас документ лежит на столе.

Филип подскочил к нему и схватил завещание. По мере того как он вчитывался в текст, его лицо все больше искажала гримаса неудовольствия. Но он не позволил отрицательным эмоциям вырваться наружу.

— Какие у вас есть доказательства того, что вы моя племянница? — тихо осведомился Филип, вытирая белоснежным платком обильный пот со лба.

По всей видимости, он надеялся, что еще не все потеряно.

Вместо Викки ему ответил Паркер:

— Ваш брат сам признал присутствующую здесь Викторию Бейкер своей дочерью. Об этом составлен соответствующий документ. Но и без него мисс Бейкер вполне достаточно было бы иметь завещание, оформленное надлежащим образом. Вам не удастся оспорить последнюю волю вашего брата в суде. Думаю, что вы и сами это прекрасно понимаете. Намерены ли вы стать поддержкой и опорой юной родственнице, которая вправе распорядиться полученным наследством по своему усмотрению?

Жесткие слова Паркера напомнили Филипу Кроуфорду об одном из пунктов завещания, в котором говорилось, что живущие в доме Альберта родственники, включая его брата, могут быть выдворены оттуда в любой момент, если на то будет желание Викки. Сама она могла бы и не додуматься до столь решительного шага, но отец даже из могилы защищал дочь. Филипу ничего не оставалось, как пообещать племяннице всяческую помощь и заботу.

— Не хотите ли вы сейчас же отправиться в дом отца… то есть, я хотел сказать, в ваш новый дом? — вежливо спросил он у Викки. — Там сейчас собралась вся семья, и вам было бы удобно познакомиться со всеми сразу.

Предложение было несколько неожиданным для Викки. После визита к адвокатам она собиралась все рассказать Лоре. Затем планировала позвонить маме. Но зачем откладывать неизбежное? Должна же она хотя бы посмотреть на дом, которым теперь владеет, и на семью отца. И лучше появиться там вместе с дядей, чтобы никому ничего не пришлось объяснять. За нее все сделает Филип. Решив так, Викки кивнула.

— Да, думаю, это было бы правильно.

Она подошла к дяде и протянула руку, показывая, что признает его родственником. Викки и Филип попрощались с хозяевами кабинета и вышли в приемную.

После их ухода Локк задумчиво сказал:

— Мне неловко отправлять эту милую малышку в змеиное гнездо Кроуфордов.

— Все не так страшно, коллега. Почему-то я уверен, что она сумеет за себя постоять, — отозвался более оптимистично настроенный Морган.

— Так-то оно так, но у меня тоже тревожно на душе. Никак не могу понять, почему Альберт Кроуфорд ничего не оставил Стивену Харланду? Вспомните предыдущее завещание. Именно он должен был получить почти все. А вместо этого такой неожиданный поворот. Боюсь, что Харланд не станет помогать мисс Виктории, — высказал вслух свои опасения Паркер.

И как всегда, последнее слово осталось за ним.

Из Сити машина Филипа двинулась на север, к району, застроенному роскошными особняками. Некоторые из них были окружены садами. Прежде Викки никогда не доводилось бывать здесь. Среди ее знакомых не было никого, кто мог бы позволить себе жить в особняке. Подъезжая к трехэтажному зданию из серого камня, окруженному большим участком земли, Филип, молчавший всю дорогу, неожиданно стал более приветлив и общителен.

— Могу я называть вас Викторией? — вежливо спросил он.

И Викки угадала его желание понравиться ей. Поскольку она не обманывалась на счет Филипа Кроуфорда, то могла позволить ему изображать заботливого дядюшку и обращаться к ней по имени и на «ты». Старый хитрец в ответ попросил называть его дядей Филом и тоже не особо церемониться. Они ведь как-никак родственники, и довольно близкие к тому же. Викки решила, что он прав.

Ее мучил один вопрос. И она решила задать его прежде, чем переступит порог унаследованного ею дома.

— Дядя, у моего отца есть семья? Я имею в виду жену и детей.

Выяснить правду для нее было очень важно. Викки не могла бы жить спокойно, зная, что других законных наследников обошли в завещании. Если у отца есть еще дети, они ни в коем случае не должны были пострадать из-за нее. А что касается вдовы, то решение Викки будет зависеть от степени уважения и понимания, которую она встретит в особняке.

— Нет, — быстро ответил Филип. — Берт так и не женился после того, как Джулия ушла от него. А о других внебрачных его детях я не слышал. Брат всегда был ответственным человеком. Впрочем, — тут он покосился на Викки, — теперь моя уверенность в этом несколько ослабла.

Машина тем временем миновала аккуратно подстриженную живую изгородь. Викки с любопытством закрутила головой во все стороны. Зеленые, тщательно ухоженные газоны перед особняком радовали глаз. Дорожки были посыпаны гравием. Викки ожидала, что из дверей особняка выбежит хотя бы одна собака. В ее представлении такой большой и красивый дом нуждался в постоянной охране. Но этого не произошло, и она вздохнула с сожалением. Неужели отец не любил домашних животных?

Их приезда ждали. В этом Викки убедилась, когда в холле, пол которого был выложен мраморной мозаикой, ее и Филипа встретил величественный дворецкий с невозмутимым выражением гладко выбритого лица. Вероятно, он следил за подъезжающей машиной. Прежде Викки думала, что представители этой редкой профессии давно вымерли. Теперь же убедилась в том, что ошибалась.

— Викки, это наш преданный дворецкий Бейтс, — небрежно сообщил ей дядя.

Он не находил ничего особенного в том, что в особняке помимо Бейтса было еще несколько слуг. Это как бы само собой разумелось при том укладе жизни, который был заведен в семье.

Викки почувствовала себя неотесанной деревенщиной и поклялась впредь ничему не удивляться в отцовском доме. Если ей что-то покажется странным или не понравится, потом можно будет это изменить. А пока не следовало делать поспешных шагов.

Филип извинился перед племянницей и оставил ее на несколько минут одну, потащив за собой слабо упирающегося Бейтса, явно не желавшего оставлять незнакомую гостью в одиночестве среди дорогих хозяйских вещей. Викки понимающе усмехнулась. Посмотрим, что он скажет, когда узнает, что все здесь отныне принадлежит ей?

Она походила немного по просторному холлу, любуясь мраморными статуями из какого-то светло-серого с тонкими черными прожилками камня, а потом заглянула в глубь длинного коридора, освещенного светильниками из матового стекла и бронзы. До нее донеслись приглушенные голоса, и Викки, уставшая от затянувшегося ожидания, пошла на их звук.

Не дойдя нескольких шагов до полуоткрытой двери, она остановилась, машинально приглаживая волосы и поправляя жакет. К счастью, отправляясь на встречу с адвокатами отца, Викки надела лучшее из того, что имелось в ее скудном гардеробе. Туфли на каблуках тоже оказались кстати. В них она чувствовала себя увереннее, так как выглядела выше ростом. Величественнее становились осанка и походка. Менялся даже взгляд, потому что уже не приходилось смотреть снизу вверх на более рослого, чем она, собеседника. К сожалению, людей, возвышающихся над Викки чуть ли не на голову, было довольно много. Ее пять футов и пять дюймов роста всегда служили серьезным поводом для огорчения.

Она на всякий случай убедилась в том, что швы на юбке располагаются точно по бокам, а колготки не морщатся на коленях. Ей очень хотелось предстать перед остальными родственниками в наилучшем виде, но поблизости не было ни одного зеркала. Страшный недосмотр со стороны прежнего хозяина дома!

Пока Викки медлила, кто-то в комнате сказал нечто, показавшееся ей очень интересным. Мысленно попросив прощения у мамы, которая с раннего детства внушала, что подслушивать чужие разговоры плохо, Викки затаила дыхание и ловила каждое слово, доносящееся до ее ушей.

— Мне наплевать, кто она такая, Фил! — гневно прорычал неизвестный, обладающий прекрасным звучным голосом.

Викки подумала, что могла бы влюбиться в мужчину за один только голос. Но что за глупости лезут ей в голову? И не о ней ли идет речь?

— Стивен, у нас нет выбора. Берт все оставил ей, — сетовал Филип. — Именно по его распоряжению адвокаты вызвали на оглашение завещания только Викторию. Прошу тебя, не торопись с выводами. Уйти ты всегда успеешь. Хотя бы познакомься с новой хозяйкой фирмы. Возможно, ты сочтешь допустимым для себя сотрудничать с ней, как ты делал это с ее отцом.

— Ерунда! Я работал с ним, потому что Берт много лет был моим другом. Другом! Хотя, конечно, поступил он со мной по-свински! — отрезал мужчина с бесподобным голосом. — Но я не собираюсь сотрудничать с его дочерью, кем бы она ни была! — Голос то удалялся, то приближался, как будто невидимый оратор метался по комнате из угла в угол. — Сам посуди, Фил: как я могу работать с полной невеждой? Она же одним-единственным нелепым распоряжением может погубить труд нескольких лет всей фирмы! Да что тебе объяснять, ты ведь ничего в бизнесе не понимаешь! А если она к тому же еще и дурочка, как ты уверяешь, то лучше покинуть тонущий корабль как можно раньше.

Раздавшийся дружный смех заставил Викки не на шутку оскорбиться. Ну спасибо тебе, дядя Фил! Удружил. С твоей легкой руки ее уже держат здесь за идиотку. А этот Стивен Харланд слишком много о себе воображает. Возможно, ему и впрямь цены нет в вопросах бизнеса, но воспитания явно недостает. Не удосужился бросить на незнакомого человека хотя бы взгляд, а уже заранее осудил и приговорил. Он ни капли не сомневается в том, что Викки глупа, капризна и будет действовать самой себе во вред.

Придется его разочаровать. Может, она и не слишком сведуща в вопросах экономики и промышленного производства, но элементарного здравого смысла ей не занимать. И вскоре все в этом убедятся!

Приняв такое решение, Викки поторопилась распахнуть дверь пошире, пока не передумала.

— Прости, дядя, но я устала ждать тебя, — заявила она, медленно обводя комнату внимательным взглядом и отмечая роскошь ее убранства.

Похоже, Викки попала в столовую. Было совсем нетрудно представить, как она выглядит при полном параде: тонкий дорогой фарфор какой-нибудь известной фирмы, сияющие серебряные приборы, хрустальные фужеры, искрящиеся в свете массивной люстры.

Прогнав несвоевременные мысли, Викки сухо спросила:

— Надеюсь, не помешала?

За овальным дубовым столом сидели несколько человек. Еще один мужчина стоял несколько поодаль от всех и презрительно усмехался. Все словно оцепенели при виде Викки. Справившись с секундным замешательством, Филип торжественно произнес:

— Добро пожаловать в дом Кроуфордов! Дорогие мои, перед вами мисс Виктория Бейкер, дочь Альберта и его единственная наследница!

За таким объявлением в театре последовали бы бурные аплодисменты, но в комнате воцарилось напряженное молчание. Несколько пар глаз впились в Викки, прикидывая, можно ли ее одурачить или подчинить, и уже решая, как втереться к ней в доверие.

Присутствующие были не очень хорошими актерами. Так, по крайней мере, показалось Викки, которая с легкостью прочла самые тайные намерения сидящих за столом людей.

Только мужчина, что встретил новую хозяйку особняка стоя, сохранял на породистом лице непроницаемое выражение. А именно его реакция интересовала сейчас Викки больше всего. Она замерла под его изучающим взглядом, хотя с трудом подавляла дерзкое желание продемонстрировать себя со всех сторон этому красивому и самоуверенному наглецу.

Сочтя, что молчание затянулось, Викки метнула в стоящего мужчину откровенно неприязненный взгляд и перестала обращать на него внимание.

— Добрый день, господа, — мягко произнесла она, а затем попросила Филипа: — Дядя, пожалуйста, познакомь меня с моими новыми родственниками. Я сюда именно для этого и приехала.

— Ох, прости, дорогая, — спохватился Филип. Он подошел к столу и отодвинул для Викки пустующий стул. — Располагайся поудобнее.

Она села, аккуратно расправив юбку, и посмотрела на сидящую слева от себя женщину лет пятидесяти. У той было унылое выражение лица, слегка поблекшие голубые глаза и редковатые пепельные волосы, собранные в гладкую прическу, совершенно ей не шедшую. Женщина благожелательно улыбалась.

— Викки, позволь тебе представить мою жену Мьюриел, — сказал Филип.

И по тому, как он это произнес, Викки поняла, что Мьюриел в этом доме не играет никакой роли. Так, тихая, незаметная мышка. Она не успела хорошенько рассмотреть жену дяди, поскольку он уже перешел к следующей персоне. Викки пришлось перевести взгляд на сидящего слева от Мьюриел боком к столу длинноволосого блондина в белом джемпере и темно-синих джинсах.

— А это — мой пасынок Хьюго. Всеобщий любимец. Хотя ума не приложу, как он этого добивается. По мне, так он обыкновенный шалопай.

После подобной аттестации Викки повнимательнее пригляделась к молодому человеку. Он очень походил на мать с той лишь разницей, что черты его лица были преисполнены какой-то внутренней энергией. Казалось, Хьюго может в любой момент пуститься в пляс или завопить во весь голос. Странное впечатление от человека, давно уже вышедшего из детского возраста. Викки прикинула, что ему приблизительно столько же лет, сколько и ей.

Внешне Хьюго ей понравился. Он был худощав, широкоплеч и, судя по длине вытянутых стройных ног, высок. Его голубые глаза с неподдельным интересом рассматривали лицо и грудь Викки, а красиво очерченные губы обольстительно улыбались. Ей стало ясно, что он собирается ее очаровать. И, чем черт не шутит, возможно, и соблазнить богатую наследницу ради беззаботной и полной развлечений жизни. Откуда ему было знать, что этим мечтам не суждено сбыться?

Викки перевела взгляд и замерла, не в силах даже кивнуть. Мужчина, к которому она уже успела проникнуться неприязнью, подошел к столу и стал выглядеть еще внушительнее и опаснее для новоявленной наследницы.

На нее смотрели самые выразительные глаза, какие она когда-либо видела в жизни. Прозрачно-серые, они словно пронзали Викки насквозь, заставляя каждую клеточку ее тела вибрировать в ожидании чего-то необыкновенного. Их обладатель возвышался над присутствующими в комнате, поскольку он хотя и прекратил нервно расхаживать по мягкому ковру, но пока не собирался присоединиться к сидящим за столом.

Встретив завороженный взгляд Викки, светловолосый красавец с короткой стрижкой наклонился вперед и небрежно оперся локтями о спинку высокого стула, стоящего перед ним. Его совершенно не смущало то, что на время он стал центром всеобщего внимания.

Викки пришлось смотреть на него снизу вверх, и от этого она чувствовала себя неуютно. Еще до того, как Филип назвал имя мужчины, Девушка сама догадалась, что перед ней несравненный Стивен Харланд. Следовало признать, что в жизни он выглядел намного лучше, чем на фотографиях в газетах. Потому она и не узнала его сразу.

Именно чарующий голос Харланда она слышала, стоя в коридоре. А он и сам был очень хорош собой: довольно молодой, лет тридцати-тридцати двух, не больше, представительный, с правильными чертами лица. На его ладной фигуре отлично сидел костюм, явно купленный не на распродаже в «Маркс и Спенсер». Посмотришь на такого с минуту и подумаешь, что он хорошо воспитан и совершенно невозмутим.

Однако приглядишься повнимательнее и неожиданно заметишь, что сквозь внешний лоск проглядывает что-то неукротимое, свойственное больше дикой природе, чем цивилизованному миру. И походит этот человек не на солидного бизнесмена, а скорее на предводителя древних викингов, переодевшегося в современный костюм. Слишком уж он был мужествен, красив и властен одновременно. Потому и производил на всех сильное впечатление.

Портила Харланда только излишняя самоуверенность и явная снисходительность ко всем, кто его окружает. Он откровенно считал всех присутствующих на порядок ниже себя, если не по происхождению, то уж по интеллекту наверняка.

Внезапно Викки охватило сильное раздражение. Зачем он сверлит ее пронзительным взглядом, усмехаясь в короткие рыжеватые усы? Это невежливо. Другой бы на его месте улыбнулся хотя бы ради приличия. Но нет, ему это и в голову не приходит. Уставился ледяными глазами, и все тут. Кажется, даже не моргнул ни разу.

По спине Викки пробежал холодок, заставивший ее внутренне ощетиниться. Тяжелой борьбы с ним ей избежать не удастся, это ясно. Значит, стоит проверить его выдержку. А для этого хороши все средства, даже самые, казалось бы, пустячные.

— Вы тоже мой родственник? — хлопая длинными ресницами, спросила она, прекрасно зная, каким будет ответ.

Почему-то ей страшно захотелось вывести Харланда из себя.

Он не соизволил произнести ни звука, хотя по его изогнувшимся в кривой усмешке губам Викки поняла, что Стивен Харланд очень рад, что не состоит с ней в родстве. Вместо него поторопился ответить Филип, изо всех сил старавшийся не допустить ссоры между двумя весьма значимыми для семьи людьми:

— Стивен был правой рукой Альберта и в последнее время практически управлял его бизнесом, поскольку у брата были проблемы со здоровьем. Он просто незаменим, дорогая. Мы считаем его членом нашей семьи. Я уверен, Викки, что вы с ним обязательно подружитесь, когда получше узнаете друг друга.

Викки вдруг показалось, что дядя словно обеими руками подталкивает ее к Харланду, готовый даже применить силу, лишь бы строптивая племянница перестала упираться. Внутренний протест, который она ощутила при этой мысли, заставил ее делать и говорить неприятные для Харланда вещи.

— Подружимся? В самом деле? — пренебрежительно протянула она, давая понять, что придерживается иного мнения.

Викки отвернулась от Харланда, но краем глаза продолжала наблюдать за его реакцией.

На хмуром лице слегка приподнялась левая бровь и сверкнуло расплавленное серебро глаз, затененных густыми ресницами. Больше он ничем не выдал охватившего его негодования. Детская, по своей сути, выходка слегка успокоила Викки, и она вспомнила, что собиралась приручить незаменимого помощника отца, а вовсе не ссориться с ним. Он был ей нужен — значит, стоило слегка притвориться.

Из дипломатических соображений Викки улыбнулась насупившемуся финансово-промышленному гению так лучезарно, как только могла.

— Я наслышана о вас, мистер Харланд. И не смотрите на меня столь сурово, будто опасаетесь необдуманных поступков с моей стороны. Я не собираюсь ничего предпринимать, пока не разберусь во всем. Надеюсь, вы мне поможете? И я хотела бы называть вас по имени, если не возражаете.

Джентльмен не мог отказать даме, которая так вежливо просила о помощи. Только поэтому Харланд молча кивнул и сел за стол напротив Викки, скрестив руки на груди. Филип радостно потер ладони при виде первого признака взаимопонимания между племянницей и Стивеном, которого считал краеугольным камнем благополучия всей семьи. Викки вопросительно взглянула на дядю, и тот продолжил представлять ей сидящих за столом.

— Это — Жаклин, моя дочь от первого брака.

В голосе дяди, помимо вполне понятной отцовской гордости, прозвучало смутное опасение. Молодая женщина лет двадцати трех, сидящая рядом с Харландом, была экзотически красива. Ее заметный бюст облегала тонкая блузка, в глубоком треугольном вырезе которой виднелась заманчивая для мужского взгляда ложбинка. Пышно взбитые черные волосы каскадом спускались по плечам и спине. Тщательно подрисованные большие зеленые глаза невольно напоминали о диких джунглях, черных пантерах и ядовитых змеях, которых всякому здравомыслящему существу следует остерегаться.

Викки с некоторой опаской подумала, что от коварно прищурившейся Жаклин можно ожидать чего угодно. На такую мысль невольно наводили твердо сжатые губы и заостренные, ярко накрашенные ногти невероятной длины. И еще Викки совершенно не понравилось, что кузина положила руку на спинку стула Стивена Харланда. Причем кончиками пальцев она легонько водила по его плечу. Мужчина на эти заигрывания никак не реагировал, но Жаклин все равно довольно улыбалась.

Итак, знакомство состоялось. Вместе с Викки за столом сидели шесть человек. Четверо из них были ее родственниками, а один, кажется, собирался им стать. С минуту все молчали, не зная, с чего начать разговор. А Филип совершенно выдохся. Тогда Викки решила перехватить у него инициативу.

— Мое появление в этом доме — неприятная неожиданность для всех вас, — сказала она, жестом остановив дядю, собравшегося возразить. — Не спорьте, это так. Теперь нам придется часто видеться, поэтому давайте обращаться друг к другу как подобает добрым друзьям и близким родственникам.

— Прекрасная идея, — весело подхватил ее слова Хьюго. — Зови меня Хью, сестренка. Хочешь, я покажу тебе дом?..

Викки тут же испытала сильное желание дать ему подзатыльник. Надо приучить его к большей почтительности, решила она. Ничего, что они одного возраста. Викки ощущала себя старше Хьюго на добрый десяток лет.

— С этим лучше тебя справится Бейтс, — довольно грубо оборвал пасынка Филип, заметивший взгляд племянницы, адресованный Хьюго. — Он уже позаботился о том, чтобы для Викки приготовили отцовские апартаменты.

— Бейтс несколько поторопился, — возразила Викки, у которой были другие планы на сегодняшний вечер. — Я не собираюсь проводить здесь эту ночь. Мне нужно вернуться к себе домой, да и другие дела есть. — Она взглянула на часы и заторопилась: — Дядя, попроси, пожалуйста, дворецкого вызвать для меня такси.

Викки раскрыла сумочку, проверяя, достаточно ли у нее денег на обратную дорогу. Если не хватит, придется просить взаймы у Лоры. Ничего, это ненадолго. Скоро она сможет позволить себе абсолютно все!

— Но я полагал, что мы пообедаем все вместе, — растерянно произнес Филип, сбитый с толку словами племянницы: она проявила жесткость, которой он в ней не подозревал.

— Давайте отложим обед до другого раза, — предложила Викки, задумчиво глядя на Стивена Харланда.

— Не нужно вызывать такси. Я отвезу вас, мисс Бейкер. Мне все равно пора возвращаться в офис, — неожиданно сказал он и встал, сбросив при этом руку Жаклин со своего плеча.

Красотка рассерженно тряхнула пышной гривой волос и стала пристально рассматривать безукоризненно отполированные ногти.

— Благодарю вас, Стивен, это очень кстати, — отозвалась Викки, не ожидавшая со стороны надменно молчавшего все это время Харланда такой любезности.

Она встала и попрощалась во всеми. Выйдя в холл, Викки нашла наконец зеркало. В нем отразилась уверенная в себе молодая женщина, которой теперь все в жизни было доступно. За ее спиной появился Харланд, нетерпеливо ожидавший, пока Викки оторвется от захватывающего зрелища собственной персоны. Он оказался выше ее почти на голову. Изумительный рост для мужчины, именно такой Викки и нравился! Красивое лицо его выражало скуку.

— Я вас задерживаю, простите. Мне известно, насколько вы занятой человек, — примирительно сказала Викки и пошла к выходу из дома.

Харланд открыл перед ней тяжелую дверь и пропустил вперед.