Пара для дракона, или Просто добавь воды (СИ)

17

Тир Бирюзовый, князь Предгорья, шёл по коридору собственного дворца, чувствуя в равной степени раздражение, гнев и усталость. Ему остро не хватао Оса, причём не его помощи даже, а просто по-отечески внимательного взгляда и спокойствия, которое излучал наставник отца. Тир был обязан Водному… если подумать, вообще всем, и оказаться без его поддержки в такой ситуации было подобно первому прыжку со скалы — необходимый, но пугающий опыт.

Бирюзовый дракон был молод для князя и сам прекрасно это понимал, именно потому старался внимательно прислушиваться к советам окружающих и решать проблемы дипломатией, а не агрессией. Память о отце, любящем родителе, но ведомом, самодурном и слабом правителе, служила хорошим уроком и вечным напоминанием, а ужас смуты по сей день порой являлся Тиру в дурных снах, когда его Ирейн по какой-то причине не спала рядом.

Князь пытался установить равновесие, но теперь, когда под удар попал его ближайший друг, Тир не знал, насколько далеко он готов зайти. Единодушен ли Совет, или это интрига Алого Старейшины? Или, быть может, вовсе третьего игрока? И, зная, что конфликт со Старейшинами может привести к очередной смуте… что делать ему?

Остановившись в одной из галлерей, бирюзовый дракон пару минут бездумно таращился на портрет матери, отороченный чёрной тканью, а после стремительно направился в их с парой личные покои. Тиру нужен был глоток покоя, а ещё — увидеть ямочки на щеках Ирейн. Иногда этого больше, чем достаточно.

Его законная супруга игралась со своей — их — маленькой дочерью у мини-бассейна, бурно что-то обсуждая с иномирной русалкой Эленой, которая неким неведомым для Тира образом стала единственной придворной дамой его супруги.

Это вообще была странная для Тира история. Разумеется, привезя пару во дворец, он первым делом попытался окружить её достойными дамами, но тут вышла осечка. К Ми Ледяной его пара относилась хорошо, но точек соприкосновения не находила, ограничиваясь редким взаимоуважительным общением. Превозносимую всеми Аки Белую, икону стиля и идеал воспитанности, Ирейн откровенно недоблюбливала — Тир не знал, за что, но мнение жены уважал и общение с драконицей ей не навязывал. А вот со взбалмошной, местами вульгарной Эленой, супругой главы Черных Кракенов, его девочка нежданно нашла общий язык. Это стало темой для пересудов — ходила куча мала слухов о романе русалки с Осом и неразборчивости в связях. Аки не раз тактично советовала князю ограничить общение пары с сомнительной нечистью, но Тир не любил что-либо жене запрещать.

— Девочки, — обозначил своё присутствие князь. Маленькая княгиня Иветта радостно улыбнулась ему с рук матери, вызвав приступ тоски: смотреть на дочь его пары было тяжело, несмотря на всю к ней любовь. Ирейн полагала, что дракону трудно думать о её первом браке, и Тир не разубеждал её. На самом деле, маленькая Иви была ребёнком его пары, а значит, его собственным — в некотором роде. В этом и была проблема.

Тайком от Ирейн Тир совершил над Иветтой ритуал пробуждения крови — и только затем, чтобы убедиться: девочка, как и её мать, абсолютно чистокровный человек. Только вот если Ирейн, связанная узами истинности с драконом, получала от этого перспективу долгой, теоретически бесконечной жизни, то Иветта должна была прожить стандартные для человека два столетия.

Два столетия! Эта мысль сводила дракона с ума. Для него это было все равно, что осознавать: его ребёнок смертельно болен.

— Элена, погуляешь недолго и Ветой? Нам надо переговорить с супругом.

— Ладно, — прощебетала русалка, подхватывая девочку, — Иди сюда, бутуз! Кто будет нырять с тётей Леной? А?

— Не смей нырять с моим ребёнком! — рявкнул Тир, но русалка уже скрылась, махнув на прощание хвостом. Никакого уважения! Ирейн вздохнула.

— Успокойся, милый, — попросила она чуть устало, — Лена хорошо умеет общаться с детьми, Вете ровным счетом ничего не угрожает. Скажи лучше, чем ты так озабочен? Твои эмоции долетают до меня, и они… тревожны.

Тир покачал головой.

— Ар и его пара арестованы по приказу Совета. Знаю, вы с ним не ладите…

— Милый, — вздохнула Ирейн, проводя рукой по его щеке, — Ты иногда как маленький. С чего ты взял, что я могу обрадоваться аресту Ара?

— Он был против нашей свадьбы, и вы постоянно ссоритесь.

— Ты все же наивен, как дитя, — усмехнулась его жена, — Мужчины! Любимый, все твои драконы были против нашей свадьбы, разве что кроме Оса, но ему по возрасту положено спокойно ко всему относиться. Бухтели все, но только Ар говорил в лицо, что думал, не прячась за ложь и не жаля исподтишка. И именно Ар без сомнений помог мне, когда я оказалась в беде — думаю, ты помнишь это не хуже меня. Да и если так подумать… Он был против меня, потому что любит тебя и хотел для тебя лучшего. В этом мы с ним схожи. Итак… как его вызволить, ты уже придумал?

Тир вздохнул:

— Мне нужно идти в дом Совета и участвовать в суде. Доказать невиновность Шу, скорее всего, удастся, но почти наверняка из-за этого скандала старые драконы потребуют отставки Ара. Я не знаю, что было бы правильно сделать в таком случае. С одной стороны, можно подыскать Ару другую должность, ведь проигнорировать их — опасность вызвать смуту. С другой, сдать Ара просто так и взять другого казначея… сама понимаешь. К тому же, они перешли ту черту, за которой моё доброжелательное отношение сходит на нет. Можно ли спустить такое?

Ирейн вздохнула:

— Знаешь, я ничегошеньки не понимаю в политике, но кое-что смыслю в управлении трактирами — так уж у нас с тобой забавно получилось. Так вот, когда-то мой батюшка, пусть ему в земле легко спится, работал в доле с другим дельцом, достойным купцом. Пока трактир не слишком много приносил, так все было, как меж друзьями, а потом — сам знаешь, как бывает. И вот повадился тот человек за спиной у отца делишки различные проворачивать, законные и не особенно. Папа лишь терпел молча, потому что — друзья, худой мир лучше хорошей войны, так говорят, да и выпить вместе они были не дураки… А потом, когда отца не стало, пришёл этот купец ко мне и попытался свои условия диктовать. А я сказала ему пельмешком по склону катиться и взашей выгнала. Он к судье, я — тоже. Так и так, говорю, все как есть по документам выплачу, как ему полагается. И за год полтрактира распродала, впрогодь жила, но денежку ему до копейки вернула. И знаешь, что? Оно того стоило, потому что это уже стал мой, и только мой трактир.

Тир удивленно на неё посмотрел.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что добро и вежливость — в одну сторону, а дела — в другую. И ежели раз позволишь кому-то условия себе диктовать, так оно и покатится. Ты — князь, а не их комнатная собачка, это раз. А второе, уж прости, но ты не хуже меня знаешь: сила твоя в тех, кто за спиной стоит. Умнее и практичней Ара, хитрее и опытнее Оса, общительней и обаятельней Ми, жёстче и ловчее Иса, лицемернее и разумнее Аки тебе не стать, милый, и это к лучшему: лишь в сказках правитель может все. В настоящих историях за спиной любого владыки стоят преданные и верные соратники, а его дело — объединить их и сплотить, держать подле себя изо всех сил. Если ты сейчас отдашь им просто так преданного тебе дракона, который был с тобой с самого начала, будут ли уважать тебя друзья и враги? А если уважения не будет, то и до смуты рукой подать. Бунтуют ведь не против злобных, а против слабых, так в любой стае.

Тир устало покачал головой.

— Знаешь, я смотрел на портрет матери. Она умерла из-за ошибки отца, и я…

— Боишься, что то же случится со мной? Тир, если уж судьба, то судьба. Я сдружилась с Леной, и, случись что, Вету заберут в морское царство. А мне… как ни обернётся, наша с тобой судьба будет общей. Княгиня я или где?

— Мой князь, — Аки Белая перехватила Тира у самого дома Совета, — У меня есть для вас информация от Белого Старейшины.

Бирюзовый дракон вздохнул: вот и началось.

— Слушаю, — бросил он, жестом отсылая охрану прочь.

— Дедушка пытается умерить пыл Совета, но нижайше просит вас быть сговорчивее и прийти к соглашению с ними, пойдя на некие уступки, — сказала Аки мягко, — И вы сами, поразмыслив, поймёте, что он прав. Вам лично ситуация ничем не угрожает, но, боюсь, есть риск того, что Старейшины выразят ноту недоверия нескольким вашим приближенным. И вполне… обоснованно.

— Вот как?

Видимо, было что-то в его тоне, отчего Аки вздохнула:

— Мой князь, заклинаю, не смотрите на меня, как на врага: я лишь доношу до вас настроения Совета и от себя прошу не делать глупостей.

Тир усмехнулся. Забавно, это воистину был день очень разных женщин и очень спорных решений. Но дело, наверное, к тому и сводится, чтобы выслушать, а после понять, что — твоё.

— Благодарю, Аки, — сказал он своей юношеской влюбленности, — Ты всегда была излишне снисходительна ко мне, но я… учту твои слова.

По её прекрасному лицу пробежала тень — видимо, нечто иное она хотела услышать, а может, что-то ещё сказать… Тир не стал разбираться — ещё будет время. Стремительным шагом он вошёл в здание, на ходу кивнув охране: оной было больше, чем обычно. Губы Тира искривились в злой усмешке. Ничего, старые пеньки, мы ещё поиграем!

Совет ожидал его в Зале Судилища в полном составе: все, как один, старые драконы, потерявшие некогда свои пары, все — из разных домов, все — исключительно мужчины. «Неудивительно, что они там такие злющие и склочные» — вспомнил Тир комментарий, отпущенный по этому поводу матушкой Оса, и невольно ухмыльнулся.

Вот уже почти тысячелетие состав Совета не менялся и делился на две условные партии: сторонники Тира и его противники. Первых возглавлял Ледяной Старейшина, в которого Ис пошёл и внешностью, и характером, и пристрастиями. Также в условно дружественную фракцию входили Золотой, Зелёный и Белый Старейшины. Если подумать, неудивительно: родня каждого из них была представлена в княжеском окружении и имела немалое влияние, которое никому не хотелось терять.

Противоборствующую фракцию возглавлял Алый Старейшина, главенствовавший в Совете. Под его началом собралась оппозиция: Стальной, Медный и Призрачный Старейшины, все как один — крайне опасные и проблемные личности, представители вымирающих родов. Все они склонили головы при его появлении, но князь не обманывался на этот счет: их вежливость была опаснее скорпионьих жал.

— Моё почтение, — улыбнулся Тир, — Вы просили меня прийти заранее, о Старейшие.

— Мой князь, — голос Ледяного полился сладким ядом, — Мы хотим говорить с вами о непростой ситуации вокруг почтенного Казначея Предгорья. Кое-кто из нас полагает, что она вышла из-под контроля.

— Так и есть, — отрубил Медный, — Эта безумная лиса, притворявшаяся мужчиной, зашла ещё дальше и похитила драконят. И это — пара княжеского приближенного, которую он предпочёл прекраснейшей и умнейшей Ири, достойно воспитанной в традициях драконов!

— То-то она из дому сбежала — от излишне усердного воспитания, нет? — хмыкнул Ледяной. Несколько старейшин подозрительно закашлялись. Алый скосил на Ледяного неприязненный взгляд — то ли дело было в противоборствующих стихиях, то ли в разных пристрастиях и взглядах на жизнь, то ли в том, что их кланы соседствовали, но ненавидели друг друга эти двое с яростью, пылом и расстановкой. Когда Тир пытался расспросить у Оса, знавшего их в юности, с чего эта вражда началась, наставник только молча плечами пожимал, но улыбался той самой ехидной улыбочкой, которая значила: уж прости, мальчик, до таких знаний ты не дорос.

— Не стоит так нервничать, — успокаивающе проговорил дипломатичный Белый, — Эту ситуацию стоит урегулировать миром.

— Проблема в том, что, хотя девушку видел мой внук, она упорно утверждает, что непричастна, — сказал Алый лениво.

— Между тем, ситуация с этими детьми незаконна с самого начала и бросает тень на княжеский двор, — отрубил Стальной, — Нас и так до смешного мало, ещё не хватало, чтобы наших детей воспитывали фейри. Я считаю, давно надо было вернуться к закону о Полукровках, согласно которому любой, кто сокрыл драконенка от ведома властей Предгорья, приговаривается к смертной казни.

— Да, — усмехнулся Ледяной, — То-то дети будут счастливы и возлюбят новую родину, если их близких людей тут будут казнить. Вы тонки, как всегда, мой друг.

Золотой одобрительно ухмыльнулся уголком рта.

— Мы говорим не то и не о том, — холодный голос старшего из присутствующих заставил всех повернуть головы в сторону Призрачного Старейшины, — Мой князь, твой двор дискредитирован этим скандалом, старший советник исчез куда-то и не отвечает на наши приглашения. Между тем, против него выдвинуты одним из нас обвинения в сговоре: наш источник утверждает, что существует некая тайная линия личной связи, по которой секреты Предгорья уходят куда-то на сторону.

Брови Тира взметнулись вверх.

— И почему же я узнаю об этом только сейчас?

Призрачный вздохнул:

— Информация была анонимна, мне потребовалось время, чтобы её проверить, но это так: старший советник владеет средствами связи сомнительного назначения.

— Замечательно, — кивнул Тир, — А она настолько же достоверна, как обвинения против госпожи Шу? Не знаю, осведомлены ли вы, но существуют неоспоримые доказательства её невиновности. Если информация о моем первом советнике того же порядка, то я зря трачу время на прогулки сюда.

Брови Алого слегка дрогнули — обычно Тир был куда вежливее и старался сгладить конфликт. Князь усмехнулся про себя: то ли ещё будет!

— Мой Князь, — сказал Белый, — Будьте благоразумны. В этой ситуации время не язвить, а прийти к мирному решению.

— Не спешите, — усмехнулся Алый, — О каких доказательствах идёт речь?

— Их преподнесёт господин Ис Ледяной, который придёт сюда с минуты на минуту. Полагаю, он уже здесь.

— Что же, — улыбнулся Белый, — Это замечательно. Мы могли бы его подождать, верно?

— С доказательствами или нет, — бросил Алый жёстко, — Совет Старейшин выказывает своё неодобрение и беспокойство Князю Предгорья.

— Что же, — улыбнулся Тир, — Князь Предгорья в свою очередь выказывает недоверие Совету Старейшин. Сказано.

Стало тихо. Губы Алого дрогнули, Ледяной чуть прищурился, словно пытался разгадать шараду, Золотой едва заметно кивнул, словно ждал подобного с самого начала. На лицах остальных, раньше больше напоминавших безучастные маски, проступили признаки искреннего шока. Призрачный задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Что?! — выдохнул Белый тихо, — Вы понимаете, к чему может привести эта ситуация?

— Разумеется, — усмехнулся князь, — Кое-кто наконец вспомнит свое место.

Старейшины явно опешили.

— Однако вы самонадеянны, княже, — хмыкнул Призрачный, — Интересные там должны быть доказательства, мне уж и самому не терпится взглянуть. Между тем, кажется, господин Ис запаздывает.

Тир и сам уже знал — что-то случилось, Ис уже должен был быть здесь. То, что Ледяного до сих пор не было, говорило лишь о том, что кто-то из этих оказался быстрее и хитрее. Тир молился только, чтобы с другом было все в порядке.

— Возможно, нам следует позвать обвиняемую и свидетелей? — уточнил Ледяной лениво. Лишь кто-то, очень хорошо знающий его, мог заподозрить за манерным тоном тревогу.

— Нет, полагаю, сначала мы выслушаем Вашего родственника… если он придёт, конечно, — сказал Стальной, — Кажется, княжеские приближенные в целом интересуются всем, кроме собственных обязанностей.

Словно в ответ на слова Старейшины, в коридоре раздался грохот, свист заклятий и оглушительный визг, от котого стекла в окнах гулко завибрировали. В рядах старых драконов наметилось оживление, как показалось Тиру, преимущественно — радостное.

— Это становится весьма любопытным, — отметил Золотой Старейшина, — Неужели нас идут убивать?

— Не похоже, — пробормотал Стальной, и Тир мог поклясться, что слышит голосе старого вояки искреннее разочарование.

В этот момент дверь в зал распахнулась, и в комнату влетела фейри в полной боевой трансформации: гудящие крылья ночного мотылька за спиной, коричневое тело с живыми плетьми змеящихся волос, громадные глаза насекомого и оскаленные острейшие зубы. Композицию абсурда облика этого существа дополняли милые детали вроде стопки бумаг в руках и девичоего платьица, которое весьма экзотично смотрелось на чудовище, фонтанирующем магией. Следом за сим дивным видением ворвались охранники, и Тир начал понимать, что происходит. Но… где Ис? Неужели…

— Всем стоять, — рявкнул Алый Старейшина, — Что за балаган? Вы, вышли вон!

Драконы из охраны застыли с непередаваемыми выражениями на полутрансформированных лицах.

— Но она… — начал один из них, — Был ведь приказ — не пускать её!

— Так, — сказал Призрачный неожиданно мягким тоном, — Мне лично начинает казаться, что нас всех тут считают идиотами. Юная дивная госпожа, ваше появление было одним из самых эффектных на моей памяти — а я, поверьте, сижу в этом кресле давно и чего только не повидал за эти годы. Однако, я предлагаю вам обратиться в человеческий облик и поведать нам причины такого экставагантного поведения — ваш голос в этом обличьи, насколько я могу судить, уже разбил все окна в холле. Не будем множить разрушения. Касаемо же приказа… кого у нас нынче запрещено пускать?

— И кем, — хмыкнул Тир, — Вот вопрос, который интересует меня. Эта госпожа — личная помощница Иса Ледяного.

— Это не дает ей права врываться в здание Совета, — обрубил Алый, — Почему Ис поручил такое важное задание этому существу?

— Пара Иса Ледяного, господин Гор, при смерти, — холодно сказала обратившаяся в антропоморфную форму Раока, — Вот причина, по которой он попросил меня предоставить необходимую информацию.

В зале стало тихо до такой степени, что можно было расслышать переругивания стражников в коридоре.