В той таинственной печальной драме, которая разыгрывается на земле уже сотни столетий, есть одна роль, для которой никогда не было недостатка в исполнителях, — это роль угнетённого, раба, отверженного парии.
Сколько раз мне случалось видеть бедного индуса, которому жреческое господство браминов отказывало в человеческом достоинстве, который шатающейся поступью пробирался по глухой тропинке, отыскивая себе в пищу какие-нибудь отбросы, из-за которых ему приходилось вступать в драку с шакалами и гиенами. Будь он болен, погибай он от голода, никогда ни одна дверь не отворится перед ним. Дети его родятся посреди джунглей, тело его гниёт в глухих углах, потому что он не имеет прав на обычное погребение. Притеснение, которому деспотизм жреца подверг всю его расу, простирается на него даже за гробом.
Среди париев, несмотря на всю их ужасающую приниженность, однажды народился крупный поэт, по имени Тируваллувар. Этот вдохновенный поэт изобразил вековые страдания своих сородичей в следующих строфах:
«Нужды нет, что Сурья (солнце) продолжает в небесных пространствах свой вечный бег, что он плотными снопами своих лучей, которые не в состоянии вынести глаз, освещает землю…
Небо и земля, вы видите, что мы такое.
Что нам за дело, что три божества создают, сохраняют и преображают вселенную. Не для нас блистают они во славе своей…
Небо и земля, вы видите, что мы такое.
Не для нас возносится к эфиру дым жертв, не для нас цветы покрывают землю, не для нас плоды висят на деревьях, не для нас текут священные воды Ганга…
Небо и земля… и т.д.
Не для нас животные дают свой приплод и пчёлы свой мёд. Не для нас молодые девушки растирают в звонких ступках священную траву, из которой делают божественный напиток Сомы.
Небо и земля… и т.д.
Не для нас агни создал огонь и не для нас бессмертный Индра создал молитву.
Небо и земля… и т.д.
Где те источники чистой воды, из которых мы можем утолять свою жажду? Наше единственное питьё — вода, которая расплескивается из корыт, из которых поят животных.
Небо и земля… и т.д.
Где поля, которые производят для нас рис и другое зерно? На земле нет ни одного стебля проса, ни одной соломинки, ни одного лепестка розы, который принадлежит нам.
Небо и земля… и т.д.
Дикие звери имеют свою берлогу, змеи прячутся в муравейниках, птица свободно парит в воздухе, и любая древесная ветвь даёт опору и защиту для её гнезда и для её песен. Агни обладает вселенною, Вапу — воздухом, Адитья — небом, Чандрамы — звёздными пространствами, Видиут — облаками, люди четырёх каст умирают и родятся в жилищах своих отцов. Но сын парии, где он открывает глаза свои? Где та дружественная земля, которая примет его останки?
Небо и земля… и т.д.
Когда женщины начертали на пороге жилища священные знаки, прогоняющие злых духов, когда все люди предаются покою, где упокоится пария?
Небо и земля… и т.д.
Когда каждый плачет в доме своём при снаряжении погребальной колесницы, увенчанной цветами, душа усопшего бывает довольна. Жидкий бальзам прольётся на погребальный костёр. Тот, у кого не отнята надежда, что его, уснувшего, будут сопровождать священные гимны, может с радостью ожидать пробуждения на небесах. Но где может умереть пария? Где может он иметь надежду возродиться?
Небо и земля… и т.д.»
Мы часто слышали эту печальную, полную безнадёжности песнь на Коромондельском берегу, в джунглях Травенкора и в лесах Малабарской земли. Иной раз её пела монотонно и жалобно молодая девушка, сидя на берегу болота и плетя корзины, иной раз бедный мальчуган, гнавший тощую козу на пустынное пастбище, иногда одинокий старик.
И вот, став лицом к лицу с этими страданиями, выпавшими на долю многочисленного человеческого племени, мы естественно были приведены к желанию узнать, какое место в человечестве занимает оно.