Партизанской тропой Гайдара

РАЗГОВОР С ЧИТАТЕЛЕМ

— Владик, — с любопытством спросил Толька... — А хотел бы ты быть настоящим старинным рыцарем? С мечом, со щитом, с орлом, в панцире?

— Нет, — ответил Владик. — Я хотел бы быть не старинным, со щитом и с орлом, а теперешним, со звездою и с маузером. Как, например, один человек...

Аркадий Гайдар, «Военная тайна»

Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам.

Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле.

Я побывал в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге.

Я летал и ездил в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, Харьков и Днепропетровск, в Ленинград и в далекий Уяр, Красноярского края.

И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след — он остается не только на земле, он остается в памяти, он остается в сердце. А Гайдара помнили все, кто видел его хотя бы раз.

В селе Озерище на деревенском празднике мне показали издали на старого колхозника Петра Петровича Руденко. О нем говорили: он много помогал партизанам.

— Не приходил ли к вам, — спрашиваю его, — писатель Гайдар?

— Письменник?.. Нет, письменника не знаю, не встречал... А вот корреспондент один ко мне приходил. Тут, на гимнастерке, у него крест не крест, а как бы значок какой... Кормил я его. Давал с собою в лес хлеба и сала. А он меня все, бывало, утешает: «Ничего, дедушка, не журись. Скоро мы герману этому поддадим!..» Люди сказывали: корреспондента этого убили потом в Лепляве... Скажу вам, веселый был человек...

Слушая воспоминания людей, которые в дни войны знали Гайдара, стоя возле обвалившейся землянки, в которой, по преданию, он жил, роя заступом мерзлую землю в надежде отыскать документы партизанского отряда и оружие, закопанные в трудную пору, я очень жалел, что тебя нет рядом. Когда прикасаешься к неповторимому, всегда хочется, чтобы кто-то прикоснулся вместе с тобой.

Впрочем, дело поправимо. Я просто расскажу тебе все с самого-самого начала.

Я не говорю — с начала до конца, потому что конца у этого поиска еще нет.

За тридцать семь лет своей жизни Аркадий Петрович прошел немало путей и дорог. Я последовал за ним пока только по одной.

Быть может, ты, или твой друг, или просто твои сверстники пройдут по другим и дополнят мой рассказ.