Паутина Света. Книга 4

Интерлюдия 32 Япония, Такамия Шо Рюо на совете Клана

— …вот так для меня все закончилось. — Аякаси замолчал и комнатой завладела бьющая по ушам тишина. Восставший из осколка демон, когда-то пошедший на смерть ради своего сюзерена, теперь стоял и смотрел на человека, ставшего новым его… командиром? Лидером? Коротко-стриженный молодой парень будил в стрелке целую бурю эмоций — одним своим присутствием. Радость, что маленький сверточек пеленок пережил чуть не уничтожившую великий и древний клан цепь событий, унесший жизни остальных Амакава. Боль — от потери своих… ну, не будем лукавить что всех аякаси-вассалов можно было бы назвать друзьями, все же больше, чем соседей. Накама! Родителям нынешнего главы удалось практически невозможное — пробить пласт отчуждения и равнодушия между принявшими клятву Света. Жаль, это близкое и вдохновляемое молодыми лидерами базы сотрудничество так и не успело перерасти во что-то большее. И это сожаление, а так же осознание того, что даже совокупных смертей шестидесяти девяти демонов не хватило, что бы предотвратить гибель… нелепую, глупую, невозможную гибель тех, кого они поклялись защищать!.. — оно рождало в душе у возрожденного глухую ярость. Пока не направленную — потому что непонятно, куда, — но и не утихающую. И ко всему этому коктейлю примешивалась чем дальше, тем сильнее разгорающееся ощущение… эээ, необычности происходящего. Такое хорошо знакомое чувство, спутник последних десяти лет его жизни. Сын оказался полностью достоин своих родителей! Даже более того — один справлялся за двоих. Тем более, Амакава, сидящий сейчас перед последним вассалом своего отца, очень уж явно был не один!

Шо Рюо пришел в себя (отличное определение, кстати!) лишь сутки назад: долгих (или все-таки быстрых?) одиннадцать лет не-бытия пролетели для «осколка» в один миг, никак в памяти не отложившихся. Вот так: тебя разрывает в клочья… и ты падаешь на гладкий камень пола — без всякого перерыва. Говорят, «осколки» могущественных сущностей сами по себе могли передвигаться, разговаривать или даже выбрать «якорный» предмет… среди аякаси вообще бродит множество слухов о самих себе, и почти никакой достоверной информации. Неважно. «Пробуждение» заставило Юо понервничать… если можно так сказать про некоторое… ммм, недоумение, вызванное «внезапной» сменой обстановки. И если можно сказать «нервничать» про слабый на фоне событий последней битвы отголосок эмоций.

Первое, что увидел Шо — белый потолок ярко освещенного помещения. Чувствовал он себя (с учетом самого последнего воспоминания) на удивление хорошо: слабость, странная необычная слабость… а через секунду и навалившееся чувство проходящей через тело чужеродной энергии. Если попробовать привести аналогию в человеческих реалиях — как будто тебя сверху тонкой струйкой обливают теплым молоком: что-то попадает в рот, остальное больше размазывается, доставляя не самые приятные ощущения. Удивленный взгляд на пол — и аякаси буквально подбрасывает вверх. После всего, что произошло, очнуться в работающей гексаграмме неясного значения было как-то уже совсем… чересчур! По счастью, взгляд перерожденного аякаси зацепился за приметный черный знак — кто-то, не пожалев краски, изобразил на стене клановый камон Амакава: черное «солнышко» с ровным кругом лучей. Вовремя! Соткавшаяся из воздуха фугурума заставила Шо только нервно дернутся… и выдохнуть: Дофу он так узнал — высокомерная девица в белом жила в поместье главной семьи, являясь личным курьером старого Генноске.

— Хм… не помню тебя, ну и ладно. — До цепко оглядела фигуру мужчины, что-то решила для себя и не меняясь в лице протянуло материализовавшуюся в руке мужскую юкату. — И прикройся, что ли.

Ксо! Мгновенно напялив на себя «банный халат», покрасневший стрелок попытался найти на лице посыльной следы хотя бы легкого смущения… куда там. Фугурума, являясь приближенной главы семьи и жившая в его доме, стояла в неформальном «табеле о рангах» вассалов шестого клана выше рядового бойца. Раньше Рюо находил такое высокомерие естественным (более-менее уважительно на его памяти Дух Письма относилась разве что к новоприобретенному «Багровому клинку»), но сейчас его ощутимо «царапнуло» выказанное небрежение. Молодой мастер Амакава-сама относился совершенно одинаково ко всем своим подчиненным и за какое-то десятилетие приучил свою команду к подобному. Это к вопросу, почему основные ударные силы шестого клана так дружно решили переселиться в «сокрытое» Базы… Стоп!

— Амакава-сама?.. — Севшим голосом воззвал демон. До разума Шо внезапно достучался простой факт — если его пробуждение в странном магическом контуре явилась проконтролировать личная посыльная Генноске, не значит ли, что молодой клан-лидер погиб?! Нет, только не это!!! Аякаси скорее был готов умереть еще раз окончательно, чем смириться с мыслью, что он выжил там, где погиб его мастер. Переживания были столь остры, что Рюо совершенно не обратил внимания на маленькое чудо, совершенное на его глазах аякаси-конвертом. До не только не поленилась понять смысл реплики своего коллеги, но и посочувствовала ему! Поэтому ответ фугурумы прозвучал так:

— Молодой глава скоро будет тут. — Выделив голосом первое слово, До добилась от своего визави судорожного выдоха… и промолчала. Видят Ками-сама, она не хотела бы подавать ложную надежду, но — пусть Юто объясняет. У него это хорошо, четко и по делу получается, как и положено клан-лидеру. Не стала она просвещать и о «группе поддержки» из строителей кланового комплекса, стилизованного под «типа замок феодала» — сработавшая сигнализация и детекторы движений позволили работникам не только вооружится, но и занять места за тонкими пластиковыми стенами «лабы»: очерченное Юто пространство уже на следующий день превратили в довольно презентабельно выполненное помещение, где и воскреснуть не зазорно. К счастью, эта предосторожность осталась излишней…

…Амакава действительно появился довольно быстро — прошло около часа. Поскучать духу не получилось: посланница привычно извлекла из воздуха ноутбук и задала добрых две дюжины вопросов, ответы на которые тщательно фиксировала. «Машинка» ноутбука показалась аякаси немного странной, но не сказать, что бы Рюо в них так уж разбирался. Появился глава эффектно — только что пустота и тишина, и тут, прямо из-за дверей — две давящие ауры, в одной из которых хорошо узнавался «багровый клинок», а во второй — дух воды А-класса. А потом дверь открылась…

Довольно тяжело узнать человека, если видел его лишь орущим карапузом, да и что там можно рассмотреть, в этом крохотном человечке? Однако, Шо, увидев подростка, внезапно понял, кто перед ним.

— Юто… сама?

А так же понял еще множество вещей, о которых он не спросил фугуруму. Например, что его «сразу очнулся» заняло не один год.

— Здравствуй, Шо-сан. — Наследник и, если верить фугуруме, глава Клана посмотрел глаза в глаза аякаси — и последний непроизвольно вздрогнул. Даже весьма относительно разбираясь в вопросе, Рюо понимал — ну не должно быть у вчерашнего ребенка такого взгляда! Тяжелый, сосредоточенный, принявший на себя и несущий ответственность… ксо! Шо ощутил нарастающую давящую тяжесть в районе сердца — проклятье! Что тут произошло, пока его не было?!

— Ваши уважаемые родители…

— Их не стало пять лет назад. Автокатастрофа… как будто бы. — Амакава говорил спокойным голосом… только почему-то от простых слов подростка по коже бежали мурашки. Не только у Шо — даже бакэнеко дернула плечом. — То есть через пять лет после того, как вы… временно покинули этот мир. Благодарю, что ответили на вопросы Дофу: честно сказать, о… событиях в «мистическом доме» мне было практически ничего неизвестно — родители как-то «забыли» рассказать о них. Даже дату знали лишь очень примерно… по обгорелым руинам очень сложно восстановить ответ на вопрос «что же там случилось?»

Последние слова главы клана вызвали у вассала целый водопад воспоминаний в голове — и перерождение, как выяснилось, ничуть их не притушило. Он помнил их сумасшедший заезд по охваченному пламенем и дымом бывшему дому так хорошо, как будто это закончилось только что — ведь в каком-то смысле так и было. За этот час неспешных расспросов, касающихся в основном биографических данных, перемежаемых поглощением булочек с чаем (все-таки этот пространственный карман в запасе у духа письма — нечто!) горячка прошедшего боя стала смазываться, отступать. Навалилось чувство успокоения и защищенности — разум аякаси, не спрашивая владельца, устроил «откат». Такой сильный, что даже внезапно найденные лакуны в памяти о прожитых годах оставили духа равнодушными… и вот теперь все навалилось с новой силой!

— На нас напали. — Глухо сообщил демон. — Магия… я не знаю, как описать — была откачана отовсюду как вода из колодца. Сражались оружием. Очень горячий огонь… сгустки летели из центра. Что-то огромное… мы пытались отвлечь огонь на себя. Потом магия вернулась — и удар заклинанием по площади.

— Ничего не поняла! — Фыркнула «Багровый клинок Ноихары» — и едва не подавилась воздухом под взглядом господина. Выглядела она сейчас как человек — даже ауры не ощущалось, но Шо явственно увидел, как та прижимает уши к голове и хвост — к ногам. Мизучи, так и стоявшая за противоположным от кошки плечом главы с индифферентным взглядом, видимо поняла гораздо больше… или просто хорошо представила. Во время рассказа она слегка… разнервничалась — так, что даже опять выпустила ауру, а вокруг кистей рук стала непроизвольно конденсироваться так нужная ей для атак влага: так что классифицировать… гм, коллегу, Шо оказалось легко.

— Хорошо. — Юто потер переносицу и поправил очки. — Я вижу, вам, Шо-сан нужно собраться с мыслями… а нам приготовится вас слушать. Но, прежде чем мы закончим… вы хотите подтвердить мне свою Клятву Света?

— Я служил Амакава последние восемьдесят… девяносто лет. — Дух выпрямил спину. — И мое служение никто не отменял.

Тут Рюо сообразил, что за все это время так ни разу и не почувствовал ауры мага-наследника шестого клана. Судя по всему, духи-вассалы и сам глава постоянно пользовались какой-то разновидностью сокрывающих амулетов. Ничего удивительного: Амакава — клан артефакторов. Мощные амулеты маскировки магии делали и родители Юто-сама… видимо и научили.

— У перерождения есть масса… побочных эффектов. — Чуть улыбнулся глава Клана. — И потом, я просто обязан был это спросить: я — это не мои родители… и не мой безвременно почивший дед.

Вместо ответа Шо Рюо опустился на колени, склоняя голову — нужно повторить, он повторит и думать не будет. Прохладные детские ладони легли ему на виски…