Пепел и проклятый звездой король

Антракт

Жестокая правда заключается в том, что выживать труднее, когда есть, о ком заботиться.

У раба и королевы мало общего. Когда они разговаривают, то чаще всего о короле, ведут долгие беседы, чтобы помочь себе справиться с его поведением и настроением. Но чаще всего они вообще не разговаривают, а используют свое скудное время, проведенное вместе, для того чтобы, подобно растениям, отчаянно нуждающимся в воде, повторять некрасивые прикосновения, заменяя боль удовольствием.

Нельзя недооценивать силу таких вещей. Достаточно создать связь, которая обманчиво напоминает любовь.

И кто скажет, что это не так? Это похоже на любовь. На вкус — как любовь. Она поглощает его, как любовь.

Возможно, в любом другом мире эти две личности не нашли бы причин быть друг с другом.

Но в этом мире они стали друг для друга единственной причиной жить.

Раб быстро понял, что заботиться о ком-то гораздо труднее, чем ни о ком. В течение первых десятилетий своего заключения он хранил свою апатию как искусство. Теперь же, в считанные недели, она разрушилась. Каждый удар причиняет больше боли, потому что она на него реагирует. Каждое унижение становится более постыдным, потому что она становится его свидетелем. Каждый акт насилия над ней приближает его к той черте, за которую, как он знает, он уже не сможет вернуться — как бы она ни умоляла его о сдержанности.

— Кто выиграет? — спрашивает она со слезами на глазах. — Кто выиграет, если он убьет тебя?

Так проходят годы, а раб не сражается.

Но такая ненависть никогда не исчезает. Она просто разгорается. Годами, десятилетиями. Она разъедает его сердце, как грибок, пока он не перестает помнить жизнь до нее.

Король становится все более склонным к паранойе, все более отчаянно жаждет власти, а вдали нарастает шум восстания. Приближается Кеджари — открытая дверь для всех величайших врагов короля. По мере того как мир за его стенами все больше выходит из-под его контроля, его желание контролировать мир внутри них становится все более беспощадным. Ему нужно постоянно отвлекаться. Это служит постоянным напоминанием о собственном могуществе.

Грибок становится все больше.

Идея начинается с маленького узелка гнили, запрятанного глубоко внутри. Она распространяется так быстро, что даже раб не может сказать, когда она станет больше, чем фантазией, только однажды она становится уже не возможностью, а неизбежностью.

Раб начинает прислушиваться к шепоту города. Он узнает о многообещающем хиаджском воине, о том, кто не скрывает своей жестокой приверженности своим жестоким намерениям.

На первом испытании Кеджари рабу разрешено присутствовать вместе с королем.

Он сидит позади королевы и наблюдает, как она поправляет волосы, чтобы скрыть синяки на горле.

Он наблюдает за Колизеем в крови, где светловолосый вампир рубит своих врагов с той же жестокостью, с какой он рубил бы весь мир и брал бы из него то, что ему нужно.

Он наблюдает за королем, и за страхом, который тот пытается изобразить, но этого страха не существует.

И раб, наконец, видит возможность.

Королевство уже облито маслом.

Он более чем готов предоставить спичку.