Передаю цель. Повесть

ПОИСК ПРОДОЛЖАЕТСЯ

- Товарищ майор, у рации подполковник Журба, - лейтенант протянул Кайманову трубку.

Комендант сообщал о том, что поисковая группа выслана и что, тем не менее, сам он выезжает в район развилки дорог, где будет ждать Кайманова.

- Ефрейтор Демченко и рядовой Баяджиев, отвезете задержанных в комендатуру, - приказал майор. - Мы трое, - он обернулся к Воронцову и Пинчуку,- в сопровождении наряда Семина следуем по направлению к аэропорту. Туда же выезжает комендант.

Демченко и Баяджиев с задержанными сели в одну машину, Кайманов и Воронцов с Пинчуком в сопровождении Семина и Гуляева - в другую.

Газик резко тронул с места, выбрался на асфальт, помчался по шоссе.

- Не довезет ефрейтор до медпункта этих горе-проводников, - сказал Кайманов.

Пинчук и Воронцов промолчали.

Майор мог бы сказать им, что неизвестный, хладнокровно отправивший на тот свет трех человек, оставляет на грунте следы не менее глубокие, чем сам Кайманов, а это значит - он с грузом. Однако быстро идет. Не человек, а боевая машина. Брать такого будет трудно…

Некоторое время все трое наблюдали, как, словно взлетная полоса, мчится навстречу дорога, как в свете начинающегося дня алеют на зелени по обе стороны шоссе тюльпаны и маки.

- И все-таки, товарищ майор, - сказал Пинчук, - не могу понять, как вам удалось установить, что был еще один, как вы считаете, главный нарушитель?

- А я ведь, как тульский мастер Левша, что аглицкую блоху без мелкоскола ковал: следы всю жизнь на глазок да вприкидку определяю, - с усмешкой ответил Кайманов.

- Не сердитесь, товарищ майор, - вмешался Воронцов. - И мне понять трудно, откуда вы взяли сегодня столько сведений?

- Здесь любой чабан, любой охотник наблюдателен. А пограничнику сам бог велел…

Кайманов не закончил фразу - впереди на развилке дорог увидел военный «ГАЗ-69» и стоящего у машины подполковника Журбу.

- Последние известия, Яков Григорьевич,- когда машина остановилась, сказал комендант. - Нарушителя мы еще пока не задержали, но почти точно знаем, где его возьмем. Ваш неизвестный отравитель сумел каким-то образом обмануть шофера попутной машины, оставил его на шоссе и сам увел машину в направлении аэропорта, но перед самым аэродромом, видимо, заметил наши заслоны, свернул на проселок и, как предполагаем, выехал на шоссе, ведущее к железнодорожному вокзалу. Вслед я тут же направил резервное отделение. Все дороги, кроме этой, перекрыты. Вас, Яков Григорьевич, прошу контролировать это шоссе от развилки до аэропорта. Проверяйте каждую машину на всякий случай, если он предпримет попытку вернуться. Вам, младший лейтенант, надлежит немедленно выехать в аэропорт. Наряд с рацией уже там. Администрация аэропорта предупреждена. Я еду в город к вокзалу. Каждые пятнадцать минут держать со мною связь по радио…

Пинчук сел в первую попавшуюся машину, умчался в сторону аэропорта. Комендант на сроем «газике» - в противоположную. Клубы пыли бросились вслед за машиной коменданта, затем отстали, растеклись полупрозрачной кисеей над дорогой, лениво оседая на придорожные кусты.

Лейтенант Воронцов посмотрел на майора. Тот неопределенно махнул рукой.

- Давай проверяй,- сказал Кайманов.- Встретится кто, останавливай, смотри документы. Толку от этого не будет никакого, но пока ничего другого не придумаешь…

Он не верил, что так просто может закончиться этот поиск, что нарушитель после стольких ухищрений даст себя схватить на дороге, когда и след-то его, как говорится, давным-давно простыл. Но пока что и сам Кайманов не мог предложить никакого другого разумного решения, лишь отметил про себя, как летят одна за другой драгоценные минуты.

Прямой отрезок шоссе просматривался в оба конца на несколько километров.

Приказав Семину смотреть в заднее стекло и оповещать о приближении кого бы то ни было, Воронцов стал наблюдать за дорогой перед машиной. Кайманов же безучастно сидел на переднем сиденье и вел себя так, как будто ничто его уже не касалось.

Воронцов с Семиным и Гуляевым останавливали очередную машину, проверяли документы и отпускали водителя. Через несколько минут все повторялось сначала.

«Тут что-то не так…» - неотступно думал Кайманов, наконец не выдержал и, оставив лейтенанта с солдатами на шоссе, попросил водителя проехать по дороге к аэропорту, туда, где в полукилометре от перекрестка виднелся мосток, от которого уходил в сторону зарослей турунги узкий проселок. Как сказал подполковник Журба, именно на этот проселок свернул нарушитель, спасаясь от заслонов, выставленных в районе аэропорта.

Выйдя из машины, Кайманов внимательно осмотрел почву, на обочине остановился, удивившись, что мог делать здесь нарушитель в такой спешке, когда уже чувствовал за собой погоню.

Но ошибки быть не могло: хорошо видны были и отпечатки сапог с косячками на каблуках и такого же размера огромных ботинках с рифленой подошвой. В турунге - потревоженная листва, несколько вмятин на почве от каблуков: видимо, те, кто был здесь, изрядно торопились.

Кайманов хлопнул себя по лбу и от всего сердца выругался.

- Что, товарищ майор, нарушитель? - спросил с недоумением шофер.

- Давай скорей к лейтенанту!

Воронцов отреагировал так же, как шофер:

- Нарушитель?..

- Черта лысого, а не нарушитель! Провели нас, как малых ребят! Вызывай скорей по радио подполковника!

Воронцов включил рацию, комендант ответил сразу.

- Товарищ подполковник, - взволнованно начал Кайманов, но комендант тут же его прервал:

- Что шумишь, Яков Григорьевич? -умиротворенно сказал Журба.- Взяли мы гуся лапчатого.

- Как взяли? Не может быть! Не того взяли!

- Точно того. Можешь не сомневаться…

- Товарищ подполковник, еще раз вам говорю, не может этого быть!

- Как же не может, когда он с наручниками у нас в машине сидит. Вот тебе и раз! Сам его проманежил от границы до города, а теперь не может быть!

- А приметы?

- Все точно, как ты говорил. Совпадают и физические данные и гвоздики на каблуках…

- Товарищ подполковник, - едва выслушав его, воскликнул Кайманов, - поскольку вы уже задержали пособника, прошу срочно выехать с ним а аэропорт. Я со своей группой выезжаю туда немедленно. Прошу разрешить действовать самостоятельно.

В трубке - секундное молчание, затем голос коменданта:

- Действуйте, Яков Григорьевич. Выезжаю к вам…

- Вызови-ка мне к рации Пинчука, - сказал Воронцову Кайманов и, когда тот подошел к микрофону, приказал:

- Немедленно предупредите диспетчера аэропорта и сопровождающего пассажиров контролера о присутствии в аэропорту опасного преступника. Передайте приметы: нарушитель высокого роста, в демисезонном пальто бежевого цвета, в зимних ботинках на толстой рифленой подошве. Рисунок следа напоминает панцирь черепахи. Особая примета нарушителя - на тыльной стороне правой руки свежие царапины от колючек шиповника. Об этом обязательно скажите контролеру. При проверке билетов, когда начнется посадка, контролер должен подать вам знак. Достаньте и наденьте комбинезоны, под видом техсостава будьте у самолета, ждите нас. Одного пошлите встречать нас с какой-нибудь аэродромной машиной на поворот дороги.

- Понял вас, товарищ майор, - напряженным голосом доложил Пинчук.

В телефоне раздался щелчок, и на той же волне послышался голос коменданта:

- А у моего нарушителя царапин от шиповника на руке нет, - сказал подполковник Журба.

- И ногти у него наверняка чистые, - добавил Кайманов. - Пальцами в землю он окурок не прятал…

Пинчук встретил их с машиной техпомощи у поворота дороги, от которого оставалось не больше трехсот метров до аэровокзала.

- Товарищ майор, вот и вам комбинезоны. Диспетчер дал в наше распоряжение эту машину. До отправления ближайшего самолета через Москву в Ленинград остается меньше часа. Пассажира с переданными вами приметами нигде не видно.

- Комбинезоны есть, нарушителя нет, - подвел итоги Кайманов. - Ладно. Встречайте подполковника. Подъедете со своей машиной к ангару, что справа от вокзала. Я буду у начальника аэропорта.

«Неужели ошибся? - по пути к аэровокзалу раздумывал Кайманов. - Тогда задержанный комендантом и есть нарушитель. Или преступник настолько осторожен и хитер, что и здесь приготовил нам какой-то сюрприз».

Представившись начальнику аэропорта, Кайманов отправился к ангару, куда, как он это заметил, уже проехала машина техпомощи с подполковником и задержанным.

- Товарищ подполковник, - доложил он встретившему его Журбе, - самолет в Ленинград через Москву вылетает через тридцать пять минут. Посадка будет произведена через двадцать. Времени в обрез. Хоть я и оставил наблюдение на аэровокзале, но там необходимо быть нам самим.

- А этот?.. - спросил подполковник, открывая дверь в соседнюю комнату, где с двумя конвоирами находился задержанный. Журба как будто хотел сказать: «Чем не хорош?»

Тот был, действительно, хорош. Богатырского роста, с объемистой талией, в запыленных сапогах и форме капитана погранвойск.

Кайманов попросил его показать одну и другую подошву сапог. Сапоги были те самые, не новые, с косячками на каблуках: один косячок подбит тремя гвоздиками, другой - четырьмя.

Вид у задержанного - самый внушительный: из-под насупленных бровей угрюмо смотрят свирепые глаза. Дышит тяжело, широко раздувая ноздри, хотя гонка от границы до города закончилась два часа тому назад и на последнем этапе - не пешком шел, ехал на машине.

Кайманов жестом предложил нарушителю подняться и покачал головой.

- Можно увести, товарищ подполковник.

Когда они остались с Журбой одни, добавил: -

Пособник. Ему только и не хватает черной повязки на глаз да финку в зубы…

- Ты уверен в этом, Яков Григорьевич?

- Абсолютно. Пройти всю погранзону, отправит на тот сеет трех человек, и все только для того, чтобы примитивно попасться патрулю у железнодорожной кассы, - такого не бывает.-

- Так что ты предлагаешь?

Кайманов пожал плечами:

- Все должно решиться при посадке пассажиров в самолет, - сказал он. - Нарушителю деваться больше некуда. Любые промедления увеличивают для него степень риска. Это во-первых. А во-вторых, раз уж у него был пособник, отводящий удар на себя, значит, и билет он ему брал на ближайший рейс,

…Кайманов с Журбой, переодетые в комбинезоны, следили за наполнением заправочной автоцистерны в каких-нибудь ста пятидесяти метрах от самолета, под плоскостями которого и у шасси копошились «технари» в комбинезонах.

От здания аэропорта в сопровождении дежурной двинулась толпа пассажиров, среди которых Кайманов еще издали приметил того, за кем гнались они от самой границы.

В первую минуту он усомнился в своем выборе: высокий человек в темных очках, в светло-бежевом демисезонном пальто и такой же шляпе нес чемодан и вел под руку женщину в легком малиновом плаще. Рядом с женщиной, держась за плащ, шла девочка лет пяти. Все трое на ходу переговаривались, спутница высокого пассажира смеялась.

Кайманова прошиб холодный пот: «Неужели ошибся?..» Только вблизи он мог бы сказать, тот ли это человек перед ним, ради которого они ведут поиск с четырех часов утра.

Выждав, когда группа уже почти подошла к самолету, Кайманов поднялся на подножку бензовоза, скомандовал водителю: «Поехали».

Тот медленно направил машину к самолету, остановился под плоскостью у самого трапа.

Кайманов рассчитал точно: как раз в это время импозантный «отец семейства» протягивал билеты стоявшей у подножья трапа дежурной. Она быстро взглянула на подошедшего сбоку Кайманова, но майор и сам увидел смазанные йодом легкие царапины на тыльной стороне кисти «пассажира». По знаку Кайманова «техники» Воронцов и Гуляев, Пинчук и Семин - по два человека с каждой стороны - схватили «пассажира» за руки, с силой завели их ему за спину, а Журба защелкнул наручники.

В то же мгновение Кайманов схватил задержанного за голову, потянувшегося ртом к плечу, на котором были нашиты клапаны в виде погончиков с декоративными пуговицами. Сорвал с погончика пуговицу и вытащил из кармана пальто задержанного вороненый «вальтер».

- Продолжайте посадку,- сказал подполковник дежурной, быстро проверяя, нет ли у задержанного еще оружия или ампул с ядом.

- Вас тоже прошу в машину, - сказал он женщине с девочкой. Та попыталась было разыграть возмущение, но, увидев пистолет, изъятый из кармана ее спутника, сразу притихла и, ни слова не говоря, села в подъехавшую крытую машину техслужбы.

- Но у меня в самолете вещи, - спохватилась она вдруг.-Я с этим гражданином только здесь познакомилась.

- Вещи ваши не пропадут, а знакомых следует выбирать, - заметил Кайманов, жестом приглашая в машину и задержанного.

Едва отъехали от аэропорта, подполковник вышел с радиостанцией на дорогу и, пропустив машину вперед, связался с начальником отряда.

- Приказано немедленно доставить всю троицу в Управление к начальнику войск, - сказал он Кайманову.

Скоро показался город, и машина, промчавшись по прямым асфальтированным улицам, остановилась у здания с метровыми шарами по обе стороны главного входа.

Задержанных сдали дежурному, и конвоиры увели их в глубь здания.

- И все-таки, товарищ майор, - не выдержал Пинчук, -как вам удалось установить, что задержанный на железнодорожном вокзале-не главный нарушитель, а пособник?

- А вы наденьте чужой костюм, и вам сразу все станет ясно. К тому же, с таким животом по горам и трех километров не пройдешь, а тот, что проводников своих, как мух, травил, эвон сколько от границы отмотал. Тут уж другую, жилистую конституцию иметь надо.

Дожидаясь в приемной генерала, Кайманов подумал, что после такой гонки неплохо бы принять душ да отдохнуть, но начальник войск, выйдя к ним и поблагодарив за успешно проведенную операцию, отпустил подполковника Журбу, а Кайманова попросил еще подождать в приемной.

Спустившись к выходу и раздумывая, что бы это могло значить, Кайманов почистил сапоги, отряхнул пыль с обмундирования, посмотрел на себя с неодобрением в зеркало, снова поднялся в приемную генерала.

Сколько раз он приходил сюда и по срочным делам и на совещания. За время его службы сменился не один начальник войск. Разные это были люди, с разными характерами, и ни у одного из них к нему, Кайманову, не было никаких претензий.

Что же сейчас хочет от него генерал? Узнать подробности преследования или есть еще причины?

Наконец Кайманова пригласили в кабинет.

Начальник войск - еще молодой, слегка полнеющий человек с бледным лицом и темными глазами - вышел из-за стола, пожал майору руку.

- Прежде всего, еще раз спасибо за отличную операцию, - сказал он. - Хотя должен вас огорчить: два проводника, которых вы задержали в урочище Кара-Тыкен, не доехали до комендатуры, скончались в дороге.

- Этого и следовало ожидать, - заметил Кайманов. - Первому проводнику-терьякешу понадобилось гораздо меньше времени, чтобы от той же отравы уйти на тот свет…

- Наверное, сам понимаешь, Яков Григорьевич, - переходя на «ты», сказал генерал, - что не ради этого сообщения я тебя просил подождать… Задержанный вами преступник уличен изъятыми у него документами и материалами, по которым уже сейчас ведется следствие. Он отлично понимает, что его ждет за все художества, поэтому пытается смягчить свою вину, как он сам выразился, «чистосердечным признанием». Нам его «чистосердечность» в общем-то не очень нужна, но суть показаний этого отравителя в том, что на встречу с ним должен выйти сообщник, хорошо известный ему по Средней Азии, нарушив нашу северо-западную границу, заметь, в ближайшие сутки. После этого по их плану они уже должны были бы действовать совместно. Как действовать, с какой целью, этим занимаются кому положено. Наша задача -не допустить прорыва второго нарушителя в наш тыл и задержать его так же успешно, как и первого…

Чувствуя, куда клонит начальник войск, Кайманов пока ничем не выдавал свою догадку. Тот продолжал:

- Вполне понятно, что я сейчас же поставил в известность Главное управление и пограничников северо-западной границы. Там посовещались и решили: кто это дело начинал, тому и завершать. Короче говоря, поскольку ты с давних пор знаешь повадки нарушителей здешней границы да еще умеешь узнавать человека, не видя его, просили откомандировать тебя в распоряжение полковника Пересветова.

- Я знаю, товарищ генерал, кто эту мысль подал, - сказал Кайманов.

- Кто, если не секрет?

- Подполковник Аверьянов- начальник мангруппы у Пересветова. С Аверьяновым мы еще здесь, в Средней Азии, вместе служили, я, как и сейчас, заместителем коменданта, а он тогда - начальником заставы.

- Есть соображения против?

- Наоборот, товарищ генерал. И с Аверьяновым повидаюсь, в главное, чую нутром, кто-то из старых знакомых действует: чтобы сохранить себя, идет по трупам пособников.

- Это у них в принципе…

- Кроме принципа, товарищ генерал, такую штуку с армейскими сапогами они уже один раз проделали лет тридцать назад.

- Шарапхан?

- Он самый.

В памяти Кайманова вспыхнула навсегда врезавшаяся картина: каменистый откос горы. Отец и молодой доктор со связанными за спиной руками стоят у обрыва. Напротив - анненковцы с винтовками наперевес… Сам он, Яшка, обхвативший руками колени отца, обернувшись через плечо, видит покачивающийся в трех шагах от себя черный зрачок маузера. Доносится грубый голос: «Убрать мальчишку! Кончай, Шарапхан!..» Грохот выстрелов… Грузно оседает тело отца… Сброшенного под откос Яшку обволакивает пронизавшая болью все тело звенящая темнота.

- Совпадения бывают, но не обязательно, - возвращая Кайманова к действительности, сказал генерал. - Во всяком случае, будьте осторожны. Судя по событиям у нас, там пошлют не менее опасного.

- Всю жизнь настороже, товарищ генерал…

- Фотографии отравленных уже передали,- продолжал начальник войск.-Командировка у дежурного, машина ждет возле подъезда.

- Разрешите, товарищ генерал… Младший лейтенант Пинчук с заставы лейтенанта Воронцова тоже фотографировал и найденного терьякеша и двух проводников в сапогах, когда они были еще живы. Эти снимки тоже стоило бы передать Аверьянову.

- Прикажу сделать немедленно. Есть еще вопросы?

- Жене бы о моем отъезде сообщить…

- Обязательно сообщим… А теперь у меня вопрос, - прежде чем отпустить Кайманова, сказал начальник войск, - поделись, если не секрет, как сделал вывод, что и царапины должны быть у нашего нарушителя на правой руке, и пальто светлое?

- Очень просто, товарищ генерал, - ответил Кайманов. - Вот вещественные доказательства. Хотел передать следователю, но поскольку срочно выезжаю, разрешите оставить у вас…

Кайманов развернул газету и носовой платок, в котором бережно сохранил ветку шиповника, окурок с золотым ободком, светло-бежевую шерстяную нитку.

- Насчет окурка, товарищ генерал, вам, очевидно, докладывали.

Светлая шерстяная нитка зацепилась в зарослях турунги, где в районе аэропорта переодевались они с пособником под мостом, а насчет шиповника, - там, где нарушитель прятал окурок у родника, е этой вот ветки осыпалась роса. Значит, зацепил. А если зацепил - оцарапался. Думаю, наверняка совпадет точно группа крови нарушителя и - вот тут на шиле, где вроде осталась едва заметная засохшая кровь…