Глава 6. Райт

– Мэтт, привет, – пожимаю руку другу на ступенях колледжа.

– Привет, что-то случилось? – сразу же спрашивает, хотя мы только встретились.

– Ничего, – качаю головой, – тебя ждал. А что?

– У тебя такое выражение лица, будто ты решил все свои проблемы.

– Хм, – усмехаюсь в ответ, – нет, не решил. Но я нашёл, чем отвлечь себя от них.

– Чем или кем? – заглядывает в глаза, пытаясь разгадать, но он слишком порядочный и, узнай о моей идее, явно бы отговаривал. Или бы набивался познакомиться. Но нет. Не хочу его в это посвящать. Хочу оставить это только для себя.

– Потом расскажу, может быть, – усмехаюсь не договаривая. – Пошли на занятия.

Я пытался не думать о ней, но мысли всё равно то и дело возвращались к чертовой девчонке. Прокручивал в голове этот один единственный поцелуй. Какой-то неумелый и трусливый. Играла в недотрогу? Но тогда бы отбивалась. Но она была не против. Хотела, но боялась меня. Это мне чертовски нравилось. Нужен был кто-то слабее меня, но одновременно, чтобы пытался отстаивать себя. Пытался.

– Мистер Кроун, – слышу голос преподавателя, что обращается ко мне, – отрываюсь от рассматривания в окне дерева. Дерева?! Черт! Всю лекцию я рассматривал чертово дерево, и представления не имел, о чем говорил лектор. – Что думаете о ВВП США в первом квартале? – Внутренне выдыхаю. Вот если бы он спросил о последних его словах, у меня не было бы ответа. А так – наоборот.

– В первом квартале ВВП вырос на четыре целых и одну десятую процента. Одной из главных действующих сил стал экспорт. Импортные пошлины могут в скором времени могут существенно возрасти, это заставило компании увеличить объемы поставок.

Преподаватель ухмыляется, понимает, что меня не так просто подловить.

– Верно, И хотя в последующие кварталы увеличение экспорта не будет определяющим, данный фактор, начиная с текущего года, продолжит подкреплять динамику ВВП. Активность руководства страны в вопросе пересмотра торговых соглашений способствует увеличению американского экспорта, в то время как сильный внутренний спрос привлечет больше импорта, – заканчивает мою мысль.

***

Вернулся домой уже поздно, когда все поужинали и разошлись по комнатам. Не хотелось никого видеть, но всё же столкнулся с отцом в гостиной. Будто ждал меня. А значит, будет читать очередную лекцию.

– Райт, ты сегодня поздно. Хотел с тобой поговорить, – тут же подтверждает мои мысли.

– Привет, что надо? – киваю, не присаживаясь. Не думаю, что разговор будет длиться долго.

– Лесли сказала…

– Лесли то, Лесли сё, – перебиваю его, – плевать мне, что она сказала. Меня никто не спрашивает ни о чем, что происходит в этом доме. Поэтому я веду себя так, как хочу и ни у кого ничего спрашивать не собираюсь. Если ей что-то не нравится, она может выметаться отсюда.

– Она теперь наша семья и пора бы уже привыкнуть к этой мысли. – Вспоминаю маму, но отец не дает ничего сказать и продолжает: – Но я не об этом. Чего ты цепляешься к девочке? Нам нужна няня, ты же знаешь. И у нее, по словам Лесли, неплохо получается. Я не хочу снова тратить уйму времени на поиски подходящего человека.

– Я всё сказал. Буду вести себя так, как считаю нужным. Со мной никто не совещается и не спрашивает моего мнения.

– Не говори чепуху. Ты никогда не слушаешь то, что у тебя спрашивают и говоришь: “Решайте сами”, – решительно отвечает отец.

– Говорю, потому как, чтобы я не предложил, ты говоришь: ” Это не то, так не делают”. – Копирую тон отца в такие моменты. – У нас в семье всегда так было. Каждый всё всегда решал сам. Захотел уйти – ушёл. Захотел привести в дом другую женщину – привёл. Я не собираюсь ни с кем ничего обсуждать, – разворачиваюсь и направляюсь к лестнице, чтобы спуститься к себе.

– Райт, подожди, – слышу в спину, но не останавливаюсь. Уже пожаловалась, сучка. Грудь распирает от желания устроить что-то, чтобы закрыла свой рот.

Бросаю вещи на кресло и, взяв пачку сигарет, миную небольшой коридор, захожу в кладовку напротив. Залажу на стремянку, открываю форточку и сажусь на перекладину. Достаю сигарету и, покрутив в пальцах, зажимаю губами и включаю зажигалку. Наклоняюсь к огню и втягиваю воздух. Дым проникает внутрь, мгновенно успокаивая и расслабляя. Убираю зажигалку в карман и откидываю голову назад, выдыхая дым. Черт. Интересно, а отцу девчонка напоминает маму? Или только я так ищу ее во всех. А отец просто вычеркнул из жизни и забыл.

Докуриваю в мысленном вакууме и, затушив, бросаю окурок в металлическую банку. Спрыгиваю с подоконника и направляюсь к себе. Стягиваю на ходу футболку и улавливаю запах пота. Нужно в душ. Не заходя к себе, поднимаюсь на первый этаж. У отца и деда на втором этаже в комнатах свои ванные комнаты, я же хожу на первом. Включаю свет и бросаю взгляд на полочку. Мои принадлежности сдвинуты в сторону и рядом стоит какой-то шампунь. Женский. Для светлых волос. Еще одна зубная щетка. Какого черта тут происходит?!

Два полотенца на крючке. Полностью раздеваюсь, но перед тем, как пойти в душ, заглядываю в тумбочку. Дьявол. Достаю какую-то упаковку. Тонкие с сеточкой… Нет. Дальше восковые полоски, тампоны. Нет. Я что теперь делю с ней одну ванну.

Включаю воду и становлюсь под прохладный душ. Так и хочется сейчас собрать все ее барахло в пакет и закинуть ей это в комнату. Раздражает, когда люди считают, что имеют на что-то право, находясь в чужом доме и на чужой территории. Выдавливаю немного шампуня на руку и наношу на волосы и тело. Чертова девчонка.

Раздражала и вызывала непонятную нервозность еще больше. Специально лезла и оставляла свои следы везде. Прикрываю глаза, смывая пену. Она просто тут работает, но ведет себя так, словно живет. Развешивает свои вещи и раскладывает прокладки.

Открываю кабинку душа и, взяв наугад полотенце, начинаю вытираться. И только открыв глаза, понимаю, что это не мое. Улыбаюсь сам себе, вытираюсь им и бросаю мокрое полотенце на корзину с грязным бельем. Беру своё, сухое, и, оборачиваю вокруг бедер. Дьявол. Снова замечаю ее вещи на полке и срываюсь. Сгребаю все ее барахло и выкидываю в мусорку. Если ей надо, пусть хранит у себя в комнате. Подхожу к лестнице и останавливаюсь. Что-то подталкивает сейчас подняться наверх и поставить ее на место. Но не делаю этого. Не иду на поводу эмоций. Лучше утром.

Спускаюсь на пару ступеней и слышу шум наверху. Кто-то выходит и тихо спускается по лестнице. Шаги неуверенные. И это ни отец, и ни Лесли. Это она. Кривлюсь в зловещей улыбке и, развернувшись, поднимаюсь на пару ступеней назад. Становлюсь в тень, чтобы не заметила меня.

Сегодня хочу последить за ней и узнать, что скрывает. Почему вчера пряталась? На улице ночь, в доме темно, но очертания видны в уличном освещении. Проходит мимо меня и направляется в ванну. Спокойно открывает дверь, включает свет и замирает. Вероятно, заметила, что ее вещей там теперь нет. Не могу не доставить себе удовольствие поиздеваться и поставить на место, раз уж попалась мне на пути. Тихо ступаю по паркету и проникаю в приоткрытую дверь. Как и думал, стоит с озадаченным видом и смотрит на полку. Прикрываю за собой дверь и защелкиваю на замок.

Дергается и ахает от неожиданности. Делаю несколько быстрых шагов и сокращаю расстояние между нами.

– Что твои вещи делают в моей ванной? – произношу, отделяя слова друг от друга, и приближаюсь нависая. Улавливаю, как часто дышит от неожиданности.

– Лесли, сказала, что я могу принимать душ там, – оправдывается. По правде только пытается. Потому что говорит неуверенно.

– Нет, не можешь. Иди к Лесли и принимай душ с ней. Она тут не хозяйка устанавливать правила, – отрезвляю словами глядя в глаза. Одним взглядом показываю, кто здесь устанавливает правила.

– Где мои вещи? – вскидывает подбородок, делая вид, что ее это не задело. Только частое дыхание говорит об обратном. Волнуется, когда я рядом. Тем более в таком виде.

– Там, где и должны быть. В мусорке, – киваю в сторону.

– Придурок, – дерзит в ответ. Сжимаю губы и иду на нее. Девушка отступает, пока не упирается в стену.


– Что ты сказала? – упираюсь руками в прохладный кафель, возле ее головы. Прижимая телом, чтобы не могла и шага сделать. Позвать на помощь. Убежать. Главное, чтобы начала путаться в мыслях. – Ты тут прислуга. Никто. Поэтому будь незаметна. И вещички свои храни у себя.

– У меня всего-то шампунь и зубная щетка.

– Хочешь сказать, что прокладки и тампоны в шкафчике это моё? – опускает глаза и краснеет. – Надеюсь всё понятно? Тебе же нужна эта работа. – Кивает в ответ.

– Не ты нанимал меня на работу, ни тебе увольнять, – решается поднять глаза и ответить.

– Не мне увольнять? – Смеюсь ей в лицо. – Девочка, ты что-то перепутала, но я тебе покажу, что к чему. Ты сама захочешь отсюда сбежать и уволиться.

– И что ты такого сделаешь? – смелее смотрит в глаза, пытаясь противостоять. Но уже показала свою слабость прошлой ночью.

Вижу решительность, но чувствую, что это показательное. Стоит нащупать тонкое место, и оно порвется. Наклоняюсь к ней. Совсем близко. Застываю в паре сантиметров от нее. Приоткрываю губы, она следом неосознанно делает тоже самое. Часто дышит, вспоминая ночь. Знаю, что хочет еще. Получить, возможно, второй раз в жизни настоящий поцелуй.

– Сделаю твою жизнь в этом доме невыносимой, – шепчу и, оттолкнувшись от стенки, иду в сторону двери. Оборачиваюсь в дверях, открывая замок. Вижу, как наворачиваются слёзы в беспомощных глазах, и оставляю одну, чтобы не видеть этого и не разрешить ей вызвать во мне жалость.

Внутри снова приятное удовлетворение от того, что могу на ком-то отыграться. Кого-то мучать и доводить, спускать всех драконов, что распаляют душу.

Загрузка...