Перезапись

Глава 4

Сознание с трудом возвращалось. Наплывы слабости казалось через каждую секунду отправляли в небытие. Майор попытался пошевелиться, но смог лишь издать стон и захрипеть сухим горлом.

– Доктор! Мы его теряем! Вторая клизма была лишней! – детский голос донесся до его ушей, однако горлышко бутылки ткнулось ему в губы и он предпочел сначала напиться, а лишь потом разбираться в этой бредовой ситуации.

Разлепив глаза, неудачливый снайпер обнаружил все ту же комнату в многоэтажке, где он и занимал позицию. А напротив окна сидела девчонка… а нет, все-таки мальчик, хоть и такие огромные глазищи, смотрящие на него с любопытством, подошли бы девушке.

– Дяденька! Вы не волнуйтесь слишком уж. Просто вы теперь немножко дырявый и шевелиться лучше не надо – с очень серьезным выражением лица произнес мальчик.

– Ты… спас меня? – майор понимал, что после того, как потерял сознание от попадания пули – точно должен был умереть от потери крови. Она пробила нерв и мозг отключился от боли. Однако вот он, живой и умирать не собирается.

– Не совсем. Я просто перевязал вас, но у вас здоровая дырка вместо плеча. Тут грязно, ну и сами понимаете. Мне мама всегда говорила следить, чтоб в ранку грязь не попала. Она у меня ветеринар! Много раз видел, как котикам бубенчики чикает, вот и вас смог починить. – закончил мальчишка и встряхнул бутылку с водой – Еще будете?

Мужик не приходил в себя больше суток. Выглядел он – краше в гроб кладут. Удивился седине на висках, хотя он не слишком уж стар. От потери крови, его лицо заострилось, но все еще оставалось приятным взгляду. Эдакий одинокий и суровый гринго. Впрочем, чего мне мужиков то описывать? Обычный и обычный. Таких сто пучков на грядку. Я бы мог бросить его, но какие-то остатки совести не позволяли просто так уйти. У меня здорово менялся эмоциональный фон и иногда я просто физически не мог сдерживать себя. Вот теперь понимаю гиперактивных детей. Именно это, как я считаю и заставило меня издеваться над раненым. Бедный мужик явно ушел в себя, когда я начал рассказывать ему про кастрацию в ветеринарной клинике. Пора заканчивать с этим цирком.

– У вас друзья есть, которые помочь могут?

– Есть. Но я не хочу тебя ввязывать во все это. И так слишком много увидел.

– А вы бандит? Много людей пристрелили? – мужик от моего вопроса поперхнулся и нахмурив брови внимательно посмотрел на меня.

– Такие вопросы нельзя задавать прямо в лоб. И давай ты забудешь все то, что увидел в этой комнате. У тебя могут быть большие неприятности, если начнешь болтать об этом – мне показалось, или в его голосе послышалась совесть?

– Некуда хуже. И рассказывать больше некому – я всхлипнул – маму с папой террористы взорвали. А я сбежал, чтобы потом в детский дом не попасть. Лучше уж так…

– Прости. Я не знал – на мужчину было жутко смотреть.

Я злился на самого себя. Какого черта я устроил? Эмоции захлестывают меня и заставляют совершать глупые поступки. Нет, я конечно люблю пошутить, но издеваться над раненым? Такого я себе раньше не позволял. Веду себя как дите малое и, что самое страшное, я не могу провести границу между стариком и эмоциями ребенка. Зачем сунулся к этому полутрупу? Не могу рационально объяснить. Истории жалостливые на ходу выдумываю.

Я уже привычно сел и подтянул коленки к груди. Охватил голову рукам и постарался успокоиться. Однако спасенный, который сейчас смотрел на меня непередаваемым взглядом, принял этот жест по-своему:

– Я… могу тебя взять к себе – он перевел дух и продолжил – условия конечно не лучшие, ведь ты уже давно понял кто я.

Я красноречиво посмотрел на лежащий слонобой и кивнул.

– Если только пострелять дашь!

– С такой – точно нет. Потом посмотрим.

За следующие сутки я смог его немного расспросить. Конечно он отвечал со скидкой на мой возраст, однако я смог многое понять.

После того, как Российская Федерация объявила себя Империей, вспыхнуло много горячих точек. Новоявленный Император безжалостно показывал силу и бескомпромиссно направлял туда войска. В числе воевавших и оказался, тогда еще капитан разведроты Коршунов. Лично ходил в рейды и перебил неплохую такую кучу народа. Были ли эти люди реальной угрозой или нет уже никогда не понять. Позже получил звание майора. И служил бы дальше, если бы не вышел на цепочку людей, торгующих живым товаром. Детьми. На органы и игрушки для высокопоставленных лиц. Надо ли говорить, что его грамотно подставили и объявили вне закона? Прямолинейному вояке не тягаться с системой. Но он сбежал прямо из здания трибунала и прибился к одной из столичных банд. Вот и сейчас выполнял прикрытие одного из темных дел. Однако сейчас по нему сработали с опережением. Могу только предполагать, однако. скорее всего рядовые исполнители тоже мертвы. Тот хлопок, словно удар хлыстом, что я слышал, подходя к зданию, видимо и был выстрелом из крупнокалиберной винтовки.

Я опасался заражения раны и поэтому вытряс из майора местоположение банды, чтобы позвать на помощь. Про позвонить даже не заикался, прекрасно ведь понимал, что такое снайпер на лежке.

Слив приличное количество времени, я с матами на детских невинных устах, добрался до пункта назначения. Почему-то мой разум представлял себе такой типичный лагерь разбойников в лесу. Ну те, что пилят деревья и делают ловушки для караванов.

Однако я стоял перед вполне привычным видом воротами в гараж и переминался с ноги на ногу – собираюсь с духом. В гаражном кооперативе живут в основном те, кто имеет проблемы с законом и выступают в роли силовой группы. Так же, есть много тех, которые ведут двойную жизнь и являются вполне себе законопослушными гражданами. И сейчас мне предстоит разговор с теми, у кого кость заменяет собой головной мозг.

Из задумчивости меня вывела ударившая в лоб дверь. Издав совершенно невозможный писк, я отлетел и задницей приземлился на асфальт.

– Малой! Ты че здесь забыл? – два метра безобразия смотрели на меня с искренним удивлением.

– Дашь червонец, скажу! – совершенно неожиданно для себя ляпнул я.

– Да ты совсем берега попутал! Пошел отсюда, пока ремнем жопу не намял!

– Коршун живой – назвал я позывной майора.

Верзила переменился в лице и покопавшись в кармане протянул мне купюру в десять рублей.

– Говори!

– Я его раненым нашел, перевязал как смог. Он как очнулся, отправил к вам за помощью.

– Нашелся! – в искренней улыбке расплылся мужик – а то есть у него привычка затихариться и на связь не выходить, пока дело не сделает.

Мой собеседник скрылся за дверью, но буквально через две минуты появился вновь с еще двумя здоровыми мужиками.

– А где дядька Черномор? – брякнул я, разглядывая этих богатырей. Реально здоровые!

– Куда едем? – мой вопрос был проигнорирован.

Я пол дня добирался до этого кооператива и повторять снова весь путь мне очень не хотелось. Кто сказал слово “метро”? У меня феерическая ненависть к метрополитену с давних времен. Видите-ли мой змеевик похож на деталь самодельного взрывного устройства! Как самогонный аппарат может быть деталями СВУ? Так что я с тех пор в метро и не ногой. Аж волосы на спине дыбом встают, как вспомню…

– А можно не надо? Я тут пока посижу, покурю…

– Давай хвостом не виляй! Может ты подстава от Корня или Ворона?

– Какие пафосные имена – тихо бурчал я, идя вместе с ними.

Опущу подробности того, как мы добирались через пробки, забирали майора с девятого этажа и везли того на какую-то непонятную квартиру. Там нас встретил молодой паренек, лет двадцати трех и довольно сноровисто обработал рану Коршуна. Поймал себя на мысли, что из моих уст слова «молодой паренек лет двадцати трех» звучат просто феерически! Как я понял позже, это был студент медик на четвертом курсе института. Неплохо устроился – и богатая практика, и неплохие деньги. Замазан конечно по самые брови, но его видимо все устраивало.

Я сидел на диване из машины и слушал треп мужиков. В этих гаражах разбирали угнанные тачки и продавали детали дальше. Маленький бизнес одной из групп банды. Часть занималась крышеванием, часть держала клубы с не совсем законными увлечениями, казино и тому подобные вещи. Были банды и намного более отмороженные – наркотики, проституция, грабежи. И вот как раз для них и держали ребят вроде Коршуна или Гоблина – осаживать и забивать стрелы за беспредел. Гоблин, это тот здоровый детина, что огрел меня дверью по лбу. Он сидел на каких-то совсем жестких стероидах и поэтому имел слегка зеленоватый цвет кожи. Хотя, как по мне – Орк было бы более подходяще.

«Курить хочу, аж уши в трубочку сворачиваются». Наверно, это влияние разума и картина перед глазами в виде безбожно дымящих механиков. «Ты маленькая девочка и может когда-нибудь хозяйка вернется» – шептал мой голос разума, но курить от этого меньше не хотелось.

– Да не! Ну бред же! Я тебе сто пудов говорю – нет никакого серого кардинала за троном! – механик и его помощник раскидывали двигатель и до моего уха донесся их разговор.

– Да сам посуди! Ну невозможно за три года после покушения на президента разгрести весь появившийся бардак! За этим точно стоит гений! Император? Не смешите меня! Он хороший управленец, но не более. А структура правления? В истории никогда не было ничего подобного!

– А че он тогда сам на трон не присел? Хрень ты полную говоришь. Лучше дай мне съемник для подшипника, куда кинул?

Времена не меняются, думал я. Нет картины обычнее, чем простые работяги, рассуждающие о политике. Я умилялся, глядя на них. Ситуация все – таки не совсем обычная, как никак машина ворованная и работяги не такие и простые…

– Держи свой съемник-недовольное бурчание и грохот железа по бетону.

– В бошку его себе кинь идиот! Понарожают!

– А все-таки ты не прав – с обидой в голосе сказал помощник – его засекретили и только слухи остались от знающих людей.

– А взрыв в небоскребе? Какого хрена по телеку говорят только одну воду и никакой конкретики? Это же здоровая яма для целой страны! Всю верхушку одним махом. Цены подскочили в космос! Производства встали, народ бежит оттуда, зарплату не платят. Где твой кардинал? Никто ничего сделать не могут, Гвардию подняли, чтобы бунты задавить.

«Оу! Такого по новостям не услышишь! Я и не в курсе был, что все так не сладко». Я потянулся с протяжным стоном и зевнул. «А курить хочется!»

Жил я здесь уже вторую неделю и знал всех присутствующих в лицо. Коршун когда очнулся – замолвил за меня слово и меня без каких бы то ни было вопросов пустили пожить в кооператив. Механика звали Санычем, а более молодого – Павлом. Мастер уже очень давно был в этих кругах и имел определенный авторитет. Найти работу для бывшего заключенного было довольно проблематично, и он делал, что умел. Почему к банде прибился Павел – я был не в курсе, да и спрашивать такое не очень вежливо. Еще трое сейчас отсутствовали. Появлялись редко и кроме прозвищ я о них ничего больше не знал. Сиплый и Клюв. Думаю, очевидно будет понять за что они получили такие погоняла. За голос и нос соответственно.

Сам гараж был довольно здоровым, имел два этажа, яму и кран на рельсах. Куча инструмента и опыт механиков позволяли раскидать угнанную машину за сутки. На втором же этаже была комната, где механики отдыхали и обедали. Кто был в гаражах, тот прекрасно знает о чем я – продавленные диваны, старая микроволновка, чайник и обязательная вонючка в виде елочки…

Время уже было ближе к вечеру, и я выскользнул на улицу – подальше от дыма. Сел на лавочку возле ворот и поднял взгляд вверх. Ночное небо умиротворяло и настраивало на добрый лад. Хорошие посиделки – неотъемлемая часть духа пенсионера. Не хватает только хорошего собеседника и рюмочки чая. Нужно ли мне идти куда-то дальше? Я никогда не смогу принять себя таким, каким стал. Всю жизнь притворяться и играть. Ладно сейчас я похож на парня – порой кажется, что просто вновь окунулся в детство и я вновь стану собой. Но ведь потом начнет меняться тело и как его прятать? Уже сейчас говорят, что я очень похож на девчонку. Саныч сочувственно клал руку мне на плечо и проникновенно говорил: – Ни чо! Мясо нарастет и голос сломается! Не будь смурным таким!

«Встречу любимого, детишек нарожаю» – ерничал мой внутренний голос. Впрочем, ладно! Сначала добуду документы, а потом будем думать. Я встал и отряхнул бежевые шорты, в которых рассекал по гаражу. Середина лета и даже не смотря на вечернее время было довольно тепло. Я зашел обратно, прошел мимо все также спорящих автослесарей и по железной лестнице поднялся наверх. Завалился на свое место и закрыл глаза – спать! Утро вечера мудренее!