Первое, что я вижу

Глава 21

Вечер четверга для команды Шоны был посвящен семье и друзьям, поэтому я пообещала ей, что приеду на просмотр игры. Всем игрокам и команде поддержки выдали билеты. Их гостей усадили на роскошные места, а после пригласили на вечеринку после игры. В прошлом году я посещала ее, и, знаете, в итоге она превратилась в дикую оргию. Шона хотела, чтобы я пришла с несколькими гостями ее друзей по команде, которых я сама знала и любила.

Я рассказала Кеннеди о предстоящем вечере, и могу сказать, что он был не в восторге, но не пытался запретить мне идти. Зато я пообещала, что позвоню Чарльзу, когда вечеринка закончится.

До конца игры оставалось десять минут, когда я захотела в туалет. Я выпила пива, и у моего мочевого пузыря заканчивалось терпение. Я уже собралась подняться, когда мою талию обхватили чьи-то руки.

— Где твой парень сегодня, сучка? — произнес нетрезвый голос.

Пораженная, я уставилась на пьяного и сердитого парня, которому угрожал Кеннеди возле клуба «Соль».

— Отпустите меня. — Мужчина рассмеялся и лишь усилил хватку.

Внезапно я оказалась свободна, а пьяный засранец отлетел от меня.

— Мне жаль, что это произошло, мисс.

Я не успела даже поблагодарить парня за помощь. Он просто скрутил мужчину и направился с ним вниз.

Остальная часть вечера прошла спокойно, и к тому времени, как Шона прибыла на вечеринку после игры, мне даже удалось расслабиться. Мы танцевали, пили, и я даже успела забыть, что сегодня будний день. Когда я взглянула на свои часы, время достигло двух часов ночи. Я позвонила Чарльзу, который ждал нас. Сначала он отвез Шону, а потом доставил домой меня.

Только я начала раздеваться, как раздался звонок моего телефона. Я чуть не споткнулась о собственный штаны, пока бежала к своему мобильнику.

— Привет.

— Предполагалось, что ты позвонишь мне, когда придешь домой. — По голосу Кеннеди стало понятно, что он раздражен.

— Я только вошла и собиралась позвонить тебе, как только переоденусь, — произнесла я, стараясь говорить четко.

— Расскажи мне о своем вечере.

Алкоголь ослабил мой словесный фильтр, и я начала болтать больше, чем необходимо. Я рассказала Кеннеди о драке, которая вспыхнула, когда две женщины поняли, что приглашены на игру одним и тем же игроком, с которым спали обе. Я описала, как игроки делали сальто в воздухе и как незнакомец вступился за меня. Я не поняла, что Кеннеди совсем не забавляют мои рассказы.

— Я должен был проучить этого придурка еще тогда.

Я хотела сказать, что всё нормально, когда поняла, что не говорила ему, кем был напавший на меня мужчина.

— Как ты узнал, кто именно приставал ко мне? — спросила я, резко трезвея.

На мгновение меду нами повисла тишина.

— Я должен был удостовериться, что ты в безопасности, Хоуп. — В его голосе не было ни капли сожаления.

Черт возьми! Он что, следил за мной?

— И что это значит?

— Это означает только то, что я сказал.

— Ты следишь за мной? — Внезапно мой голос стал до ужаса громким. Я словно сошла с ума. — Ты не доверяешь мне?

— Это не так, Хоуп, — произнес Кеннеди суровым голосом. Я почувствовала себя ребенком, которого только что отругали. Как он посмел?

— Поэтому ты хочешь, чтобы я переехала в Чикаго? Чтобы ты мог держать меня под присмотром?

— Почему бы нам не поговорить об этом завтра, когда ты трезвая и спокойная прилетишь в Чикаго? — покровительственным тоном произнес он.

— Потому что я не прилечу завтра в Чикаго! — Я практически задыхалась от злости. Я отодвинула в строну всю свою ревность и комплексы ради этого мужчины, и как он отплатил мне?

— Не делай этого, Хоуп. — По тону его голоса можно было подумать, что он разговаривает с сумасшедшей.

— Ты понятия не имеешь, как трудно мне доверять людям, но я отдала тебе своё доверие и думала, что ты ответишь мне тем же. Без доверия у нас ничего не получится. — Мой голос сломался. Я втянула воздух и сделала глубокий вдох. — Мне нужно время, чтобы подумать, Кеннеди. — Я ждала его ответа, но он промолчал. — Спокойной ночи.

— Я не хотел причинить тебе боль, Хоуп.

Я отключила телефон и начала безудержно рыдать. Я не знала, каким образом поставила под сомнение его доверие ко мне. Забыв, что на часах два часа ночи, я схватила сотовый и набрала номер Шоны. Подруга услышала мой голос, и уже через полчаса была у меня в квартире.

Шоне стоило бросить один лишь взгляд на мое зарёванное лицо, чтобы запылать от ярости.

— Что он сделал?

— Шона, я призналась ему в любви, — проревела я. Мои руки дрожали.

— О, милая, он сказал, что не любит тебя?

— Нет. Он попросил меня переехать к нему в Чикаго.

— Что? Когда? Тогда я не понимаю, почему ты плачешь. Разве плохо, что Кеннеди хочет, чтобы ты переехала в Чикаго?

— Нет, он хочет этого, потому что не доверяет мне. Он следил за мной!

— Он так и сказал? — яростно проговорила Шона.

— Помнишь парня, который пристал ко мне пару месяцев назад около ресторана? Который еще угрожал Кеннеди? Я столкнулась с ним сегодня вечером, и какой-то парень заступился за меня.

— Почему ты не рассказала мне, что к тебе кто-то приставал?

— Не знаю. Это не настолько знаменательное событие. Он был пьян, и какой-то незнакомец помог мне. Так вот, оказывается этот незнакомец работает на Кеннеди и следит за мной, потому что тот мне не доверяет.

— С чего ты взяла, что Кеннеди тебе не доверяет?

— А зачем еще ему за мной следить? Ты вообще на чьей стороне? Почему ты заступаешься за него?

— Хоуп, я всегда на твоей стороне, и ты это знаешь. Но, возможно, за таким поведением Кеннеди скрыто нечто большее, чем ты думаешь.

— Теперь мне всё стало ясно. Когда мы вместе, всё прекрасно, но стоит нам оказаться порознь, всё рушится. Он просит, чтобы я переехала в Чикаго, не испытывая ко мне любви. До сих пор это не имело смысла. Теперь я поняла, он не доверяет мне, и поэтому на расстоянии наши отношения разваливаются. — Мой голос сломался.

— О, Хоуп. — Шона заключила меня в свои объятия и обнимала, пока я не успокоилась. — Если это так, но он просто проклятый идиот, который тебя не заслуживает.

Следующим утром, приехав на работу, я напоминала смерть. Это помогло мне прикинуться больной и отпроситься во второй половине дня. На выходных папа обещал приехать в Коннектикут, поэтому я решила поехать к нему и провести с ним выходные. Это было как раз тем, в чем я так нуждалась. Когда я сказала ему, что приеду на выходные, он обрадовался, но, услышав, что мне нужно выбраться их города на пару дней, чтобы подумать, забеспокоился.

Мой телефон ожил. На экране появилась фотография Кеннеди, но я не стала отвечать и переадресовала звонок на голосовую почту. Он больше не стал перезванивать, а я не решилась прослушать его сообщение.

Мы с папой пообедали в ресторане, а потом решили прогуляться. Во время ужина он ни разу не упомянул Кеннеди. Мы придерживались нейтральных тем: я рассказала ему о своей работе, а он — о своих друзьях по службе. Когда пару кварталов мы прошли в молчании, пап решил нарушить молчание.

— Что происходит, девочка?

Я не стала притворяться, будто не понимаю, о чем он спрашивает, и просто рассказала ему о том, что сотворил Кеннеди.

— Любовь — нелегкая штука, малышка.

— Я знаю, пап. Но если он не доверяет мне, куда это нас приведет? — Я, как могла, старалась подбирать слова, не желая задеть чувства отца.

Папа глубоко вздохнул и заговорил:

— Иметь отношения без доверия очень трудно, но иногда, когда твоя любовь достаточно сильна, можно попытаться во всем разобраться. Доверительные отношения требуют времени. Я не говорю, что это легко, но в жизни еще вещи и потруднее.

Я задумалась над словами родителя, но так и не поняла его мысли.

— Что может быть труднее отношений без доверия?

— Например, потеря любимого человека, малышка, — произнес отец, остановившись и посмотрев на меня.

Его слова затронули глубины моей души.

— Мне жаль, пап. Я знаю, ты так сильно любил маму.

— И я по-прежнему ее люблю. Не знаю, вместе ли вы сейчас с Кеннеди, но думаю, что он не хотел причинить тебе боль. Иногда люди совершаю поступки под воздействием своего прошлого, и это ни в коем роде не связано с людьми, которые находятся рядом с ними в настоящем. Возможно, тебе стоит узнать, что сделало Кеннеди таким, какой он есть на сегодняшний момент.

Когда я росла, папа никогда не читал мне лекции и не навязывал свои убеждения. Но я знала, что он всегда даст мне хороший совет, если таковой мне потребуется. Правда, его советы никогда не были решением моей проблемы. Он просто направляли меня к пути, на котором я сама смогу найти решение своей проблемы.

Я взглянула на отца и взяла его за руку. Стараясь сдержать слезы, я прошептала:

— Спасибо, папочка.

— Надеюсь, это поможет твоему сердцу найти правильный путь, принцесса, — улыбнулся он.

Следующим утром во время нашего с папой завтрака мой телефон снова зазвонил. Бросив взгляд на фотографию Кеннеди, я с трудом сглотнула.

— Где ты? Всё хорошо? — В голосе мужчины не было гнева. Другие непонятные мне эмоции переполняли его.

— Да, всё хорошо. Я завтракаю с папой в Коннектикуте. Я решила выбраться из города и провести с ним выходные.

— Нам нужно поговорить.

Сделав глубокий вдох, я произнесла:

— Знаю. Я вернусь в город завтра вечером и позвоню тебе.

— Буду ждать.

Убрав телефон, я перевела взгляд на отца. Он подарил мне задумчивую улыбку и одобрительный кивок. Папа будет рад узнать, что я собираюсь поступить правильно.

Папа настоял, чтобы во время его конференции, я посетила спа. Я не понимала, насколько напряженной была до тех пор, пока мое тело не начало расслабляться во время массажа. Мои глаза закрылись, мышцы расслабились. Лежа в полутемной комнате после сеанса, я просто размышляла о том, как я дошла до этого? Я абсолютно и безоговорочно влюблена в мужчину, в чувствах которого не совсем уверена. Мне страшно, и я чувствую себя уязвимой. Кеннеди может уничтожить меня лишь парой слов. Я уверена, он не имеет ни малейшего понятия, что заставляет меня так себя чувствовать. Быть напуганным и уязвимым не характерно для него. В отличии от меня он полон сил и в состоянии держать события своей жизни под контролем.

Было странно распаковывать вещи, не проведя выходные с Кеннеди. С момента нашей встречи каждую свободную минуту мы проводили вместе. Я открыла ящик комода, чтобы убрать футболку, которую так и не надела. Изображенное на ней мороженое напомнило мне о нашем первом свидании с Кеннеди. Одним лишь касанием своей руки он заставил волоски на моей шее встать дыбом. Я вспомнила, как он смотрел на меня, — словно я единственная женщина в комнате, словно никого больше не существует для него, и мы одни во вселенной. Я соскучилась по Кеннеди. Не могу представить, что больше его не увижу.

На часах пробило шесть, когда я наконец набралась смелости позвонить ему. Я не знала. что хотела услышать. Кеннеди взял трубку после второго гудка, и от звука его голоса мое сердце пропустило удар.

— Ты хорошо добралась домой?

— Да. Как прошли выходные?

— Тебя здесь не было. Как думаешь прошли мои выходные? — В его голосе не было сарказма, а слова звучали убедительно.

— Кеннеди я абсолютно растеряна и не понимаю, что происходит меду нами. — Раздраженная дрожанием своего голоса, я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

— Я не хотел, чтобы ты расстроилась из-за телохранителя. Как предполагалось, он не станет вмешиваться в твою жизнь. Ты даже не должна была знать о его существовании. Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, красавица.

Меня взбесило, что он даже не попытался извиниться. Он считает, что проблема лишь в телохранителе?

— Мне стоило знать, что он рядом. Если ты хочешь установить за мной слежку, я должна знать.

— Он не следил за тобой, а охранял, — был его ответ.

— Да зачем вообще мне нужен телохранитель?!

— Я же сказал, он нужен для твоей безопасности. — Его голос становился сердитым, но я была еще более рассерженной.

— Кеннеди, почему ты так хочешь, чтобы я переехала в Чикаго?

На мгновение повисла тишина, а затем раздался его голос:

— Потому что я хочу видеть твое прекрасное личико каждый день. Хочу, просыпаясь и засыпая, видеть твою улыбку. Потому что без тебя моя квартира кажется пустой. Потому что мне физически больно от того, что я не могу касаться тебя каждый день. Потому что со дня нашей первой встречи я не могу сосредоточиться ни на чем кроме тебя. Потому что я не смогу жить дальше, если с тобой что-нибудь случиться, пока ты будешь в Нью-Йорке, а я в Чикаго.

Я не могла выговорить и слова. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этих слов.

— Ничего себе. Не знаю, что и сказать.

— Скажи, что прощаешь меня и переезжаешь в Чикаго.

Мое сердце кричало «Да», но мозг пока не мог согласиться.

— Я прощаю тебя, но мне нужно больше времени, чтобы решиться переехать в Чикаго.

Кеннеди тяжело вздохнул.

— Ладно, но в следующие выходные я продемонстрирую тебе все прелести проживания здесь, — произнес он сексуальным томным голосом.

— Похоже, из меня получился неплохой переговорщик, мистер Дженнер.

Он рассмеялся в ответ на мои слова, и я представила ямочки, появившиеся на его щеках, которые всякий раз заставляли мои колени дрожать.

— На самом деле, мисс Йорк, именно я заключил неплохую сделку и теперь не могу думать ни о чем, кроме следующих выходных.

Понедельник и вторник пролетели практически незаметно. Джордж, управляющий гостиницей, ушел в отпуск, поэтому я помогала его заместителю, который обычно целыми ночами корпел над некоторыми незавершенными проектами. Я была рада своей загруженности, ведь так мне не хватало времени считать минуты до вечера пятницы, когда я вновь сяду в самолет, чтобы увидеть Кеннеди.

Шона была взволнованна всем происходящим между мной и Кеннеди, и решила, что на предстоящих выходных мне не помешает новое белье, поэтому после работы мы провели два часа в «Starlet’s Palace» в Гринвиче, смеясь и примеряя белье. На первый взгляд могло показаться, что в этом магазине продают одно лишь романтическое белье, но это отнюдь не так. Магазин от пола до потолка был наполнен товарами. Поразительно было видеть столько предметов сексуальной направленности в одном месте: сотни видов вибраторов, фетиш-товары, среди которых можно было увидеть латексные костюмы, кнуты, цепи, костюмы для ролевых игр, надувные куклы, зажимы для сосков и ряды секс-игрушек. Было сложно всё это воспринять разом. Женщина-продавец, похожая на дамочек тридцатых годов, была одета в католическую школьную форму, юбка которой была настолько короткой, что из-под нее виднелась задница.

Я остановила свой выбор на белом кружевном бюстье с изумрудно-зеленой лентой и откровенных белых трусиках-танга со скрытым разрезом на месте промежности. Комплект был дополнен сексуальным кружевным поясом и кипельно белыми высокими чулками. От себя я добавила повязку изумрудного цвета. Шона клялась и божилась, что мой наряд выглядит как смесь сексуального котенка и библиотекарши. В магазине мы просадили 350 долларов, но я не могла вспомнить, когда последний раз я так много смеялась.

Позже ночью, распахнув ящик комода, чтобы убрать свои покупки, я увидела папку, которую мне принесла Шона после нашей первой встречи с Кеннеди. Я уже и забыла об исследовании подруги, но произошедшие события разожгли во мне интерес к прошлому Кеннеди. Да что тут говорить, даже папа посоветовал мне узнать о его прошлом, чтобы понять, как он стал тем, кем стал.

Налив себе бокал вина, я уставилась на папку, лежащую на кровати. Я же не предам Кеннеди, проведя своё небольшое расследование? Мозг шептал мне, что не стоит этого делать, но сердце настаивало. Я знала, что нужно привести свое сердце и разум к единому решению, поэтому задумалась, а содержит ли эта папка ответы на мои вопросы? Сделав пару глотков вина, я нерешительно открыла папку. Первые пару страниц содержали информацию о социальной жизни Кеннеди. Я увидела его фотографии с разными женщинами, среди которых я смогла узнать лишь Микайлу. Но все как одна были красотками, и этот факт заставил мои внутренности сжаться.

Мое внимание привлекло фото Кеннеди и пожилой дамы, которую я встретила на благотворительном вечере в Чикаго. Снимок был сделан пару лет назад, женщина была моложе, но это точно была она. Я вспомнила ее слова о том, как она рада, что Кеннеди выглядит счастливым и что Келли порадовалась бы за него. Кеннеди никогда не говорил мне об этой Келли, поэтому в поисках ответа я решила прочесть статью под фото.

Мое сердце остановилось и разбилось на миллион маленьких кусочков. Грудь сжало от физической боли. Кеннеди, мужчина, которого я люблю, пережил такую утрату. Мое сердце разбивалось при мысли о его потере. Какое воздействие, должно быть, это происшествие оказало на его жизнь, раз столько лет спустя он никак не может оправиться. Мой любимый, сильный, непоколебимый Кеннеди.

Всё встало на свои места. Вот почему он так боялся, что со мной что-нибудь произойдет. Вот почему хотел меня защитить. Кеннеди следил за мной, не потому что не доверял, а потому что старался оберегать. Он говорил мне об этом с самого начала, но я не верила. Папа оказался прав. Прошлое человека оказывает сильное влияние на его поведение. Но почему Кеннеди ничего мне не рассказал? Неужели сложно было просто объяснить? А дала ли я ему шанс оправдаться? Боже, я такая идиотка.