Первый

— Подожди, ты сказал: капитана?

— Ага, — и улыбка вояки стала ещё шире, хотя мгновение назад это казалось невозможным, — этот скряга всё же соизволил повысить меня в звании, хотя и в отставке, но меня и это радует. На своём посту я сделал всё что мог. Дальше пришлось бы лезть либо по головам, либо через задницу, оба варианта, как ты уже понял, я на дух не переношу, так что твой случай подвернулся весьма вовремя. — Он заговорщицки подмигнул и продолжил шёпотом. — Этот напыщенный индюк думает, что обыграл меня, ха!

"Капитан… капитан…" — вертелось у парня в голове.

— Улыбнитесь!

— Что? — Переспросил Форст.

— Улыбнитесь и приготовьтесь, сэр Форст! — Повторил Корвус.

— К чему? — Не понял арим.

— К безудержному веселью, буйной пьянке и ночному кутежу! — Воскликнул теперь уже капитан, уводя друга из бывшего кабинета под руку.

В "Костяной ноге" было многолюдно, пришвартовался купеческий караван из трёх больших судов, и их команды оккупировали все приличные портовые таверны. Молоденькие подавальщицы разносили дымящиеся блюда, а сидевшие здесь в основном моряки пили и глазели на девиц, иногда пытаясь дотянуться до их мягких мест. Те в общем то не сильно и сопротивлялись, лишь иногда взвизгивали, когда это удавалось сделать особенно неожиданно. Но особо руки не распускали, то и дело меж столов ходили вышибалы и грозно посматривали на моряков. Особо грозной силы они из себя не представляли, но выкинуть драчуна или пьянчугу заставить оплатить ужин они могли.

Хозяин этого постоялого двора был знаком Корвусу, но в группе из двоих белых и одного черного не так-то просто распознать вечно дежурящего офицера, особенно если тот без мундира. Но трактирщик вовремя исправился, поймав золотую монету, и сам их проводил за уютный угловой столик на втором этаже. Тут принимали ужин в основном мелкие купцы, или судовые офицеры, в дневное же время заключались разного рода сделки, трактир не подходил, конечно, для именитых господ, но и откровенных отбросов мордовороты на порог не пускали.

Капитан восседал в голове стола, заказав еды и выпивки на четверых (это только себе), он травил байки о морском быте, о службе и о городе. Некоторые уже стали прислушиваться, думая, что под невзрачной и простой одеждой скрывается никак не меньше боцмана, а то и первого помощника капитана. Некоторые, особо внимательные, таки смогли приподнять завесу тайны, но будучи людьми понимающими, лишь тихо свидетельствовали своё почтение. Корвуса, это ничуть не удивляло, он в былые времена частенько заходил, сокрытый плащом-ветровиком, да бы узнать из первых уст о происходящих в порту делах. Но особенно любил ловить своих стражников на неосторожных словах. Когда те напившись позорили службу и начальство, он срывал личину, и просто охаживал их кулаками и выгонял из трактира, но порой попадался явный недруг, несправедливо, как он думал, уволенный из рядов стражи, или обиженный ею. Тогда тот открыто вызывал его на дуэль и отстаивал честь свою и полка в бою.

Но это дела давно минувших дней, когда курсант только прибыл в стражу и прикреплял погоны адъютанта, надеясь, что попал не в самую плохую часть. Всё же столица, главный порт. Как же он тогда ошибался… Сколько сил потратил на то, чтобы отмыть знамя полка от грязи, сделать себе имя. Не часто ему доводилось сидеть на верхнем ярусе, в основном занимал столик внизу.

Тут публика изобиловала самыми разными личностями, кучерявые юнцы сидели подле лысых мужчин, тощие и поджарые лучники и плотные и высокие мечники сдвинули столы и пребывали в веселье за одним, празднуя ещё одно успешное плавание их наёмной охранной команды, просоленные и загорелые рыбаки обсуждали нерест и неминуемое падение цен на рыбу, а их белокожие друзья — горожане поддакивали жалобам, а сами радовались снижению, моряки в простой одежде или стражники в увольнительном отпуске по привычке надевшие мундир — это всё было не важно. Всех их объединяло одно — море… И сплетни.

— Ты слышал, лейтенанту Корвусу дали капитана. — Проскочило в беседе двух стражников.

— Да ну? Всё же дали? — Окликнул его наёмник, за соседним столиком, видимо, знакомый с военным.

— Ага, держи карман шире, слышал он… — Тут же урезонил его сидевший напротив пьяного вида мужик с шрамом над бровью. — Я вот слышал, что к нему на Элизабет приплыл сам Сандр и убил его!

— Что за чушь ты несёшь? — Отмахнулся от байки, словно от надоедливого комара первый. — Сандр, ведь, мёртв. А на его корабле пришвартовался какой-то богатей, с кучей охраны и носа оттуда не кажет, сынка только посылает с ручной обезьянкой. — Хохотнул он, намекая на блэка, что не особо понравилось наёмникам. В их рядах сидели двое чернокожих — отличные бойцы и верные друзья.

— Я и говорю: мертвецы напали на корабль, — не уступал человек с шрамом, — отступники в городе!

По залу прошёлся нервный ропот, а один из громил, почувствовав напряжение, подошёл к паникеру и опустил свою руку ему на плечо. Того аж перекосило.

— А ну иди проспись, мертвецы уже мерещатся. — И схватив, поволок к выходу.

— А вот Одноглазый Билли говорил, что пираты наведывались туда ночью, но получили отворот-поворот. Говорят, дежурство там нёс боевой маг!

— Я же говорю — отступник! — Выкрикнул напоследок мужик со шрамом, и, получив пинка, вылетел из дверей.

— А ты откуда знаешь про Одноглазого Билли? — Оживились стражники.

— Да я так… это… краем уха слыхивал… — Стушевался рыбак.

— Так это что же получается? Зелёные мантии на службе у богатея? — Раздалось откуда-то сзади.

— А разве боевой маг может быть в свободном плавании? Они же все служат Империи. — Удивились стражники.

— Цепной пёс купца? — Приподнял голову лысый моряк.

— Ты слышал о нём?

— О нём только глухой не слышал, да слепой не видел. Тот сын, о котором вы тут все толкуете и есть маг. И он ту шайку раскидал в одиночку. — Важно проинформировал он остальных.

— Врёшь ты всё, с ним блэка видели. — Встрял молодой моряк. — Одноглазый точно говорил о нём.

— Так ты всё-таки знаком с этим подонком. — Вывел того на чистую воду стражник, приподнимаясь.

— Какой ещё блэк, вшивая твоя морда? Эти черножопые как были рабами, так и останутся, трусливые обезьяны, только и могут толпой да со спины, чтоб им… — Крепко выругался он, очевидно, имея сильную обиду на представителей другого народа.

— Маг он, не виданной силы! Он мне жизнь спас! — Влез другой стражник, и лицо его было смутно знакомо Форсту, где-то он его видел.

— Отступник! Отступник в городе! — Послышался пьяный крик с улицы.

— Эй ты, белый пёс, скажи мне это в лицо! — Встал один из блэков наёмничьего отряда.

— А что, я не прав? — Вскочил лысый. — Даже лекари не могут вас лечить, так как нас, потому как у вас кровь другая! И не просто у вас кожа чёрная, но и сами вы другие. Чуждые нам!

— Я на твои острова не приплывать, ты приплыть сюда, где я жить! — От гнева блэк начал проглатывать окончания в знакомых ему словах, а лысый опасно приблизился к блэку.

— Врежь ему, старпом! Покажи, где обезьяны зимуют! — Захохотали его собутыльники, подначивая на драку.

— Так ты считаешь эту землю своей? — Старпом не хорошо улыбнулся, ой, не хорошо. Но тут произошло неожиданное.

Молодой рыбак, выскочивший из-за стола, чтобы не попасться в руки стражнику, натолкнулся на подавальщицу, свалив её. Поднос с супом полетел на моряков, так ждавших его, правда не в качестве средства для наружного применения, а рыбак обнаружил себя под подолом девушки. Та взвизгнула так, что, наверное, слышала вся гавань. Естественно, это не осталось без внимания вышибал, они отвлеклись от назревающего конфликта моряков и наёмников, и пропустили начало драки.

Первый попал под раздачу, как ни странно, всё тот же знакомый ловец рыбы, молоденькая девушка ответила за поруганную честь звонкой пощечиной. Не ожидавшего такого подвоха от хрупкой белокурой красавицы, он упал на чужой стол, опрокинув блюда. Здоровенный матрос, недолго думая поднял худосочного юношу над головой и швырнул в старпома, припоминая ему ночные вахты. Блэк, оправившийся после пропущенного удара тоже наддал лысому, но тут же отлетел в сторону — это трактирные вышибалы пошли в толпу, разделяя её на части. Но драка на этом не остановилась, с верхнего яруса на громилу спрыгнул какой-то паренёк в цветастой одежде со словами: Наших бьют! И те потонули в общей свалке. Кто тут были наши, а кто нет, Форст не понимал, но почему-то принимал участие. Время для него замедлилось, движения стали плавными, будто в воде, а зрение усилилось. В основном он ловил своих противников за руки и раскидывал по углам, как это делал с ним дед, благо, рост и комплекция позволяли. Все опасные удары как бы подсвечивались красным сиянием, и он легко уходил от них, порой даже этим пользуясь. Он видел, где вытянутая в ударе рука окончит движение, а в завершении хватал и продлевал её путь, и получалось так, что человек своим же ударом давал себе толчок и падал в направлении удара.

Дед, бывало, заглядывал в подобные питейные и никогда не уходил оттуда без драки. "Пора размять старые кости", — так он говорил, оказавшись в городе, и тянул за собой воспитанника. Дома он показывал внуку разнообразные удары и захваты, а также парочку специальных приёмов, прививал ему не только навыки боя с оружием, но и без оного, так что Форст в этой потасовке чувствовал себя вполне привычно. Корвус, тоже не остался в стороне, и в короткое время стал одним из главных действующих лиц. Они уже пробились к Тою, который безоружных стычек не признавал и всё время хватался за кинжал, правда, так ни разу его из ножен и не вытащил. Ну не мог молодой улус — воспитанник далекого племени блэков, представить смертельный бой на голых кулаках и с улыбками на лицах друзей. Хотя руками махать он тоже мастак.

Приложив кого-то глиняной кружкой, де Конте крикнул:

— Визмонт, дурья твоя башка! Ползи сюда!

— Лейтенант! — Послышалось из-за опрокинутого стола.

— Капитан! Ха-ха-ха! — Рассмеялся Корвус, и отправил в полёт очередного бедолагу. — Какого чёрта тебя выпустили из лазарета?

— Так тот маг — сэр Форст. Он меня полностью вылечил! Даже глаз косить перестал! — Поделился он радостной вестью с начальником, изворачиваясь от летящей миски. — К обеду сэр Дорн меня и выписал, я даже не успел его поблагодарить.

— Можешь это сделать прямо сейчас, сэр Форст прямо перед тобой. — Улыбнулся капитан, пригнувшись и пропуская над собой летящую вазу.

Визмонт начал озираться и, наконец, увидел своего спасителя. Тот стоял чуть впереди общей группы из наёмников и портовых стражников, а все, кто к нему лез, оказывались по разным углам. Тот будто детей раскидывал, но не бывалых матросов. Ещё раз подивившись необычному магу, он из далека начал свою речь, опасаясь подходить ближе, и стараясь соблюсти этикет, как это было принято с офицерами и дворянами, что порой бывало труднее, чем орудовать мечом.

— Господин Форст, моё имя Визмонт. Вы меня вытащили с… — тут он пригнулся от пролетающей кружки, — эм… с того света, да. Я был в том карауле с вами, когда вы… — тут его кто-то схватил за ногу и потянул под стол, но пара ударов прекратили дальнейшие потуги, — …когда вы сожгли ту шайку, напавшую на ваш корабль. Прошу принять мою благодарность. — Он склонился в пояс, дотронувшись рукой до сердца, показывая, что делает это искренне. А над ним в это время пролетает лавка.

— Знаю, пред вами я в неоплатном долгу… — он не договорил.

Лавка прилетела в Форста, а тот, уже не успевая уклониться, инстинктивно закрылся воздушным щитом и выбросил руки вперёд, предав этому щиту движение. Воздушная волна в замкнутом помещении получилась столь сильной, что смела и лавку, и того, кто её кинул, и даже бедного Визмонта, который тут же отполз оттуда, из отдельного, особого (как его потом стали называть) угла, повалив с десяток моряков за раз. Тут уж драка, переросла в нечто большее, заставив некоторых оголить клинки.

— Паршивый колдун, сейчас ты умрёшь! — Вскричал старпом, ринувшись на Форста, а за ним и некоторые его подручные. Но тот не собирался скрещивать мечи, он снова применил Воздушный Удар, и снова, и снова. Применял до тех пор, пока его не прервали выкрики стражи, прибежавшей разнимать пьяную драку.

— Что здесь происходит? — Осведомился главный из них.

— Хан, дружище, приветствую! — Заголосил капитан. — А это мои друзья, мы тут отдыхали, тихонечко выпивали, а эти паразиты вытащили оружие и стали угрожать, представляешь? Ну вот мой друг их немножечко поучил хорошим манерам, да парни? — Обратился он к наёмникам.

— Да, так всё и было, ага. — Дружно подтвердили изрядно побитые мужчины.

— Ха! Узнаю старину Корвуса. — Улыбнулся стражник и похлопал капитана по плечу. — Ты, как всегда.

— Отступник! Отступник! Маг — отступник! — Снова раздалось с улицы.

— Кто-нибудь заткните пасть этому пропойце, каждый вечер орёт. Так, о чём это мы… Ах, да, ребята, вяжите этих и в каземат, потолкуем с ними там. А тебя, КАПИТАН, — он выделил это слово отдельно и дружески обнял Корвуса, — поздравляю с новым званием. Ты его заслужил уже много лет назад. — Он отстранился и вытянулся по стойке "смирно". — Виват капитану!

— Виват! — Вторили ему множество голосов.

— Виват! — Присоединились наёмники.

— Виват! — Загромыхало под потолком от множества луженых глоток. А виновник торжества, опустошив бутылку вина и разбив её о пол, пребывал в блаженстве, именно так он себе представлял свой уход со службы. Под громогласные приветствия единомышленников, под стоны недругов, под… мухой…

— Моя голова-а… — Корвус показался из трюма, когда солнце уже прошло зенит. — Почему меня так шатает?

— Ты же на корабле, здесь всех шатает. — Флегматично заметил Форст, медитирующий на палубе.

— Я вас оба сейчас шатать, если вы не замолчать. — Проговорили тихим голосом Той, лежащий у мачты. — О Светлый Отец, прости сына твоего заблудшего, не по своей воле… — Начал он причитать на своём языке.

— Что он говорит?

— Жалуется богам на тебя. Мол, ты его по кабакам повёл, но не он сам пошёл. — Не открывая глаз, пояснил парень.

— По кабакам? Были ещё? — Удивился тот, выливая на себя ведро воды.

— О-о… я смотрю, у тебя большие провалы в памяти. С какого места начать рассказывать?

— Давай с начала. Бр-ах! — Новое ведро воды вылилось на мокрую голову.

— Ну, начали мы с "Костяной ноги", там тихо сидели, выпивали, ты рассказывал всякие истории со службы, потом обиделся на чью-то речь, внизу сидящих, Той разозлился на то, что его соплеменников начали оскорблять, и вы оба полезли в драку. Я, естественно, увязался за вами. Там мы накостыляли матросам и сдружились с наёмниками, кстати, они лежат вповалку на баке. В патруле, пришедшем разнимать потасовку, оказался твой знакомый, и, отправив моряков в застенки, пошёл вместе с нами в "Пьяную устрицу". Там за разговором вы поняли, что здешние матросы тоже с купеческого каравана и начали новую драку. Пришедшая стража выпила вместе со своим командиром и начальником патруля за упокой коменданта и, пожелав тому всяческих бед, в конец запинала лежащих матросов, а мы отправились в "Морскую жемчужину".

— Ох, ё-о… — Схватился за голову Корвус. — Это же гостиный двор для богатых купцов. Нас, наверное, и на порог не пустили.

— Точнее, пытались не пустить, но куда уж двум лысым башням на входе тягаться со штурмовым отрядом из портовой стражи с цельным капитаном во главе? Вы их подвесили за ноги, спустив предварительно штаны и отходив обоих ивовым прутом.

Военный нервно сглотнул и вылил на себя очередное ведро.

— Надеюсь…

— Не надейся. — Форст резко оборвал его. — Пройдя внутрь, вы согнали со своих мест торговцев, сдвинули столы и, заказав половину меню, принялись кидаться салфетками, коротая ожидание. Выпив и закусив, приказали музыкантам играть военный марш, а сами забрались на столы и начали танцевать.

Северянин услышал громкий шлепок, и, открыв один глаз, удостоверился, что рука бывшего лейтенанта покоится на лице, продолжил свой рассказ.

— В пришедшей страже, оказались сразу трое твоих приятелей, и после нескольких бутылок и долгих прений с разломанными столами и стульями, они всё же смогли тебя уговорить перенести праздник в другое место. Ты и сам уже начал скучать и на выходе, громче всех орал матерный гимн Империи, а после поджёг занавески, мотивируя это тем, что на улице стало холодать. Тот факт, что занавески находились внутри помещения, тебя нисколько не смущал. Но слава богам, их успели потушить.

— Фух… — Облегчённо выдохнул Корвус.

— Рано радуешься, "Пробитый череп" мы всё же сожгли.

— А… Не жалко, вшивые люди, вшивая выпивка и даже хозяин и тот — Вшивый Эрл. — Отмахнулся капитан. — Отстроится вновь.

— Этим ты и мотивировал свои действия. Хотя, я тоже хорош. Напился с тобой и поддался на твои уговоры запустить праздничный салют из Огненных Шаров.

— Прямо в трактире? — Обернулся он на парня.

А тот скривил лицо и подтвердил догадку.

— Прямо в трактире.

Корвус лишь ухмыльнулся.

— С тобой не интересно пить.

— Почему это? — Маг от такого заявления опешил.

— Ты всё помнишь на утро. — Засмеялся капитан, но тут же лицо его скривилось в гримасе боли, и он схватился за голову.

— Но ты зря улыбаешься. Помнишь, что должно было произойти сегодня утром? — Теперь черёд смеяться перешёл к северянину.

— Я не помню, что произошло, а уж что должно было произойти, и подавно.

— Я скажу лишь одно слово: плац. — И у Форста пробежали мурашки по спине от потока брани, вырвавшегося из уст военного.

— … сын тухлой селёдки и….. якорем… в… себе… в бездну!

— Именно этой фразой ты встретил коменданта на торжественном построении по поводу отставки некоего капитана де Конте.

— Гореть ему в аду на медленном огне!

— Ты повторяешься, Корвус, раньше я не замечал такого за тобой. Наверняка сказывается нервная работа последних месяцев, может тебе обратиться к лекарю? — Наиграно забеспокоился маг.

— Прости, Форст, сейчас отдышусь и вверну что-нибудь забористое из своего старого репертуара. — Как мог оправдывался капитан.

— О, не стоит. Тот концерт я никогда не забуду. Ты сорвал все медали у коменданта с парадного мундира, трижды вызвал его на дуэль, один раз уколол его, убегающего, в зад клинком и уснул прямо на плацу перед оркестром, трубившим какую-то бравурную песенку, которую подсказали им наши друзья — наёмники. Они же и исполняли её хоровым пением под аплодисменты третьего батальона, которым ты командовал. Парни заняли вокруг твоей тушки круговую оборону, и никого не подпускали. Лишь через два часа мне удалось их убедить перенести тебя спящего на Элизабет.

— Какой позор… — Обхватил он двумя руками голову.

— Я бы сказал: фурор. Твой авторитет среди солдат и так был высок, а теперь и вовсе стал непререкаем. У тебя даже появился подражатель. — Форст усмехнулся. — Не утруждай себя безполезными потугами, я сам расскажу. Некий Визмонт — это имя тебе о чем-нибудь говорит? — Капитан лишь бессильно взвыл. — Ныне в звании сержанта, оказывается его тоже повысили, набил рожу своему командиру, а когда тот, выплёвывая зубы, начал нести какую-то ерунду про поруганную честь, Кодекс дворянства и дуэль, то он попытался ему отрубить руку.

— Так этому напыщенному индюку и надо, тоже мне, высокородный… Надеюсь, их успели растащить?

— Почти. У лейтенанта Стерна теперь отсутствует мизинец.

— Всё-таки отрубил?

— Откусил! И получил кинжалом в брюхо, от одного из адъютантов. И я теперь очень боюсь за него. — Форст пристально посмотрел Корвусу в глаза.

— Да ничего не будет. Дорн его за пару дней на ноги поставит, а если ты полечишь, то и вовсе за пару часов. — Успокоил тот друга.

— Да я не про рану — это пустяк. Он ведь напал на дворянина, будет суд, а за тем казнь, если я не ошибаюсь.

— На трибунал я смогу надавить, и вопрос о нападении на старшего по званию закроют, а вот гражданский суд… Подожди! Визмонт тоже дворянин, племянник какого-то там барона, а значит может просить суд рассматривать этот вопрос по Кодексу, следовательно, будет дуэль. А так как он травмирован, то может подыскать замену, я выступлю за парня. Раскатаю этого паршивого потного слизняка под орех. — Капитан нащупал пустые ножны. — Вот только найду свой меч.

— Даже в таком случае ты кое-что забываешь. У лейтенанта тоже травма, и он обязательно заменит себя, если хоть десятая часть из того, что мне довелось услышать о нём, правда, он трусливо будет наблюдать за боем со стороны.

— Тоже верно. — Согласился военный.

— Да и тебе трибунал грозит. — Напомнил парень про коменданта.

— Ерунда. Этот плешивый выкидыш порочной связи восьминога и мышиного помёта не пойдёт ни в какой трибунал. Я там про него такое расскажу, что он потом вовек не отмоется, думаешь, он просто так меня тут держал в лейтенантах? Под лапой своей мохнатой прятал, чтобы птичка не упорхнула и не начала песни петь. — Корвус потянулся и, наконец, расправил плечи, встав в полный рост. — Хотя на счёт мелкого поганца ты прав. Его папочка даст тому лучшего призового бойца, и даже моих сбережений не хватит, чтобы нанять похожего.

— Твоих сбережений? Я думал, что все они отданы за возмещение ущерба за вчерашнюю ночь.

— Твою ж душу так!

Капитан ещё долго бранился и гневался, а под конец начал грозиться повторно, сжечь трактир Вшивого Эрла. Своими криками он разбудил уже всех, кто до того не проснулся от его предыдущих криков. И уже они начали ему грозить, чтобы тот, наконец, замолчал. Но капитан — калач тёртый, и его пустыми угрозами не проймёшь.

— Господин де Конте, мне на судно требуется капитан, вы осилите эту должность? — Форст долго терпел эту перебранку, но все же не выдержал, и спросил напрямую. — А вам, — он повернулся к наёмникам, — предлагаю подписать контракт, скажем на пару месяцев, в качестве охраны и защиты моих торговых интересов в этом городе. Я так понял, что тот караван был последним в этом сезоне? — Обратился он в полной тишине (даже чайки замолчали) к наёмникам. — Я долго думал, и пришёл к одному выводу: ваша кандидатура подходит идеально. С вами же ограничимся пока малым контрактом, в драке я вас видел, но каковы вы в настоящем бою — не представляю. Возможно, предложу вам работу на постоянной основе.

— Да мы на многое способны, отлежимся только чуток и… — Начал было Валенти — предводитель отряда, но замолк, увидев коленопреклоненного капитана.

— Клянусь вам в верности, господин. — Проговорил тот уверенным голосом.

— Корвус, какого хрена? Что ты делаешь? — Удивился Форст.

— Даю клятву верности, как и положено по Кодексу. — Пожал он плечами.

— И что я должен на это ответить?

— Просто коснись моей головы своим мечем и прими клятву, дубина! Портишь такой торжественный момент. — Процедил сквозь зубы военный.

— Быть по сему. Я принимаю твою клятву. — Форст обнажил своё оружие, а на его гранях засверкали синевой боевые чары клинка Рыцаря По Праву. Тут и наёмники попадали на колени.

Корвус отослал портового раба к Айги, а сам принялся отскребать корабль от копоти. Остальные тоже присоединились к нему и уже через час все извозюкались так, что пришедшие носильщики с готовой едой, едва не разбежались в страхе. Они умылись, а за обедом пришли к выводу, что своими силами сделали всё что могли, для остального нужна команда матросов, согласная ходить на Элизабет под Каперским Свидетельством Империи. Это обговорили сразу, так как купеческого судна из бывшего пиратского корабля не удастся сделать, остаются малые перевозки, контрабанда и каперство. Ставку сделали на последнее, хотя заниматься придётся в основном первым. Малая осадка и большая манёвренность позволит с лёгкостью уходить от любых пиратов, а значит быстро и безопасно доставлять небольшие партии дорогого груза. В общем, вторым тоже, скорее всего, придётся заняться. На запах еды выскочил хорек, пропадавший последние дни неизвестно где. Он всех оббежал, всех обнюхал, всех "обфыркал" и принялся за своё излюбленное дело — клянчить еду.

После обеда Форст раздал всем затупленные мечи, этого пиратского барахла в трюме было навалом, а затупить их было ещё легче, метал итак был дрянной. Затем бился с каждым по очереди. На резонный вопрос капитана: "На кой чёрт?" Он так же резонно ответил: "Что бы было". На том все прения и завершились. Форст провёл с каждым пару боёв и успел оценить мастерство наёмников, составив о них хорошее мнение, а Корвуса и Валенти он так и не смог обезоружить. Они вели дуэль очень грамотно и почти без ошибок, ариму пришлось попотеть, чтобы не упасть в грязь лицом, но под конец всё же попросил Корвуса понатаскать его с клинковым оружием. Тренировка завершилась на закате, когда носильщики принесли ужин. Северянин не отпускал никого, справедливо опасаясь повторного нападения. И дело было даже не в сумасшедших деньгах, хранящихся на борту, но в людях, доверившихся ему. Они ничего не знают про богатства, но это не будет мешать пыткам, если их поймают и станут допрашивать. В этом вопросе он решил поставить большую жирную точку, при чём прилюдно, чтобы отвадить всяческие поползновения.

На утро Форст и Той разделили содержимое обоих сундуков на три части и погрузили в обычные крепко-сколоченные ящики. Камни они тоже разделили, но положили отдельно, им ещё предстоит пройти оценку, а для этого нужно найти не шибко вороватого оценщика и ювелира. День предстоял быть долгим, и придётся побегать, что в огромном городе несколько трудновато. Для того они наняли большую телегу и открытую возницу. Небрежно скидав ящики в кузов, наёмники погрузились туда же, оставив пару человек на корабле, для охраны. Пусть соглядатаи передадут своим нанимателям, что всё ценное вывезено с борта Элизабет, хозяин вместе с непонятным товаром отбыл на городской рынок, почти не оставив охраны. Следовательно, и нападать на судно более не за чем, разве что с целью его захвата. Но об этом Форст не беспокоился, Корвус по старой памяти распорядился у ворот о том, чтобы за малышкой присмотрели, а те охотно исполнили волю бессменного дежурного, забыв, что он вроде как бы уже и уволен.

Колонна из двух телег въехала на рынок, расположенный на площади Квартала Ремесленников. Тут продавалось всё и сразу, кроме оружия, не делая разделение на виды товаров. Иногда было выгодней побродить по общему рынку и найти вещь дешевле, чем на одной из специализированных улочек. Остановилась процессия у Гномьего Банка, чей вход снаружи охранял крупный патруль, да и ещё внутри отводились комнаты дежурившим стражникам. Если их и могли перехватить до этого, то теперь на столько нагло действовать никто не посмеет, кто бы он ни был. Ящики занесли в банк и свалили в кучу у одного из столов с клерком.

— Я бы хотел открыть счёт. — Ошарашил того Форст. — У вас есть закрытые помещения для специальных клиентов? — Подмигнул он.

Гном всё понял на удивление быстро и принялся обхаживать странного клиента с хорьком на плече как умел. Быстро организовал комнату с единственным маленьким окошечком. Из мебели в ней были лишь длинный стол и несколько мягких кресел. Принёс (САМ!) вазу с фруктами и графин с водой. Он чуял наживу, как чует гончая кабана, и боялся упустить такой шанс из виду. Когда же был вскрыт первый ящик, он упал в обморок, а после приведения в чувства ещё долго и задумчиво смотрел на его содержимое. Внешность у него была не примечательная: коренастый, ростом по пояс Форсту, густая черная борода, заплетённая в косички, толстые пальцы, маленькие бегающие глазки — в общем, типичный гном.

Возиться с золотом и банком закончили уже после полудня, клерк наотрез отказался от предложения позвать помощников для ускорения процесса, он считал все монеты сам. Затем переписал все долговые облигации разных королевств, с которыми Имперский Банк вёл тесное сотрудничество, и отложил в сторонку векселя и облигации, которые не вызывали доверия и не обслуживались Банком. А одно даже порвал. На крик Корвуса: "Какого…?" Клерк показал половинки, поднёс к какому-то шару, светившемуся блеклым желтым светом и лаконично произнёс: "Подделка". Он поднёс другой документ, и тот в свете шара засветился зеленоватым оттенком. "Так должен выглядеть настоящий", — и снова закопался в бумаги.

Вопросы отпали, фрукты съедены, вода выпита, а дело сделано. На счету появилась действительно огромная сумма: двадцать семь с половиной тысяч золотом и восемьдесят с лишним тысяч золотыми облигациями. Это, не считая той тысячи, что Форст сразу отложил на срочные нужды и мелочи, что не стали класть на счёт. Довеском шёл десяток с лишним векселей и облигаций, которые банк не принял. Гном просто сиял, как и хорёк, который стащил весь виноград из вазы. Их провожали всем банком, мужчины чинно снимали шляпы и подмигивали, а женщины чудом никого не убили, стреляя своими обворожительными глазами на поражение во всех подряд.

Отправив наёмников в порт, они вчетвером сели за столики в кафе. Как объяснил Корвус, это что-то вроде трактира, но без алкоголя, не считать же за таковой единственный горячительный напиток, оказавшийся яблочным сидором. Название дали по ставшему популярным на островах напитком, зовущимся здесь кафой, от сюда и кафе. Тут заказывали в основном лёгкие закуски и обсуждали не шибко важные дела, а столики были расположены прямо под открытым небом, оставив в стороне оживлённую улицу с её звуками и запахами. Еду готовили в отдельном здании, там тоже сидели посетители, но их было мало, в основном они забирали корзинки и уходили по своим делам. Зелёный сад, на который открывался вид дышал свежестью, и нигде не было и намёка на душный и тяжёлый воздух обычных трактиров. Столы для посетителей уходили глубоко в зелёные насаждения, и наверняка там внутри, среди цветущих цветов, можно даже забыть, что ты в центре большого города. Действительно, не та обстановка, чтобы напиваться до потери сознания или жрать от пуза…

— Корвус, скажи, как так получилось, что тут природа осталась не тронутой? — Поинтересовался Форст.

— Ну, не то что бы не тронутой. Раньше тут стояли пара развалин да недостроенный дом, а потом какой-то дворянин выкупил землю, снёс лачуги, посадил сад и построил двухэтажный особняк, почти отгородив его от улицы. Поговаривали даже, что он Тёмных эльфов сюда позвал, чтобы они ему сад быстрее вырастили. — Улыбнулся рассказчик. — Сначала на подобное чудачество смотрели с подозрением, а потом люди распробовали этот зелёный леденец, и дела у хозяина пошли в гору. Это всё было больше сотни лет назад, теперь всем заправляет его внук, и такие кафе открыты чуть ли не в каждом квартале. Отличаются они лишь редкостью растений да ценой на деликатесы. Я же считаю, что это место, являясь родоначальником — самое лучшее.

Отобедав, они двинулись в квартал Оружейников, в ту самую лавку. Но там арима ждало разочарование. Меч, так запавший в душу, более не покоился на скобах, его купил какой-то богатый делец, и продавец лишь развёл руки. Как не упрашивал его Форст, тот не сказал его имя, зато скинул цену на другое оружие. Командир наёмников — Валенти, набрал целую охапку, шепнув, что такого качества товар, да за такую цену нужно набирать как можно больше. Форст его поползновения на разграбление казны пресёк, но не слишком. Сам понимал — от качества стали зависит качество жизни. На выходе, уже садясь в повозку, к ним подбежал паренёк лет десяти и передал записку, в которой значились имя и фамилия, а также извинения продавца, мол, в лавке были посторонние, а магазину нужно держать лицо, потому и не раскрыл тайну. Форст сначала обрадовался, как маленький ребёнок, а потом загрустил. Упомянутый в записке принадлежал к очень высокому роду, и встретиться с ним не представлялось возможным.

Нанять команду, не составило труда. Корвус отвёл всех к палатам наёмников, а Валенти, завидев знакомые лица, тут же выступил представителем нанимателя. В итоге, по истечении часа ругани и скандала, большую часть моряков набрали. Почему не всех? Элизабет можно управлять и при меньшем количестве людей, но все свои возможности она раскрывает лишь при достижении тридцати трёх членов экипажа. Остальных было принято набрать на невольничьем рынке. Отбором опять занялись два капитана. Обходительный джит только землю не целовал, по которой они ходили, предлагал и опытных воинов, и молодых фермеров, и стройных красавиц, но всё было без толку. Свита, несомненно, богатого и знатного господина, отчаянно торговалась, а принцип отбора был и вовсе непонятен. Сначала они сказали, что призовые бойцы им не нужны, но сами при этом купили парочку. От женщин они сразу отказались, хотя, когда Акаарон провёл их мимо клети с рабынями, господин отдал распоряжение о покупке. Следом они набрали ремесленников, рыбаков, моряков и даже однорукого гнома, что совсем выбило джита из колеи. В итоге купец просто показывал им весь свой товар, а те отбирали нужный, с какой целью всё это затеялось, и какую-либо систему в покупках он так и не усмотрел. Так же были отданы за пол цены больные, хромые, уродливые и калеки. К концу дня в списке значились представители всех возрастов, обоих полов и большинства народов, разве что кроме эльфов да орков. Последние в рабство не даются, предпочитая сражаться до последнего либо убить себя, если иного пути не видят.

Когда представитель Гномьего Банка своей печатью подтвердил законность сделки, джит сиял от счастья. Ещё бы, за половину дня сделать недельную выручку, к тому же избавился от большинства неликвида! Другие на него волком смотрели, но сделать ничего не могли. Свита богатого господина напрочь отказывалась сотрудничать с прочими работорговцами. Не зря Акаарон так заботился о своей репутации честного и законопослушного дельца. Ну… конечно, не всегда честного, но на этой сделке он, по сути, получил не много, продав почти половину по себестоимости, а гнома и вовсе себе в убыток! Почти…

Уже ближе к ночным сумеркам три телеги въехали в порт и подвезли три десятка закованных в цепи людей к бывшему пиратскому судну. Там их встретили нанятые моряки и наёмники. Той, наконец, получил согласие и бегом освободил такого же смольного, как и он блэка. Своего брата среди призовых бойцов он заметил сразу, его отличала особая стать улусов, ну и иссиня-чёрный цвет кожи. Он сразу же сказал Форсту, и тот не задумываясь, купил родственника его друга и товарища по оружию. Той не подавал вида до конца дня, но попав в порт, его нервы не выдержали и тот обнял закованного брата. Асула узнал его сразу, они так и стояли в обнимку несколько минут, не в силах сказать друг другу и слова. Следом за улусами начали освобождать остальных рабов. Те сначала не поняли, что происходит, но, когда Форст объявил всем, что вольные на их имена подписаны, радости не было предела. Арим так же объявил, что всем, кто захочет остаться служить ему не как безвольный раб, но как наёмный слуга, будет выплачиваться достойное жалование. Правда, не все были в восторге.

Покалеченные и больные в особенности, ведь будучи в рабстве о них всё же заботились, а теперь некоторые не смогут себе и похлёбку сварить, не то, что господину служить. Они восприняли известие о вольной как ещё один удар, после которого наверняка последует смерть или новое рабство. А однорукий гном и вовсе обмотался цепью и бросился за борт, команда еле спасла. Бородатый гном ругался и сопротивлялся, он искренне хотел умереть. Его пришлось привязать к мачте и заткнуть рот кляпом, потому как в своей радостной по поводу спасения речи, он упомянул всех родственников спасателей, в неестественных позах и противоестественных связях, при чём дважды. Уши команды, хоть и привыкшие к солёным шуточкам за многие годы плавания, сворачивались от такого в невообразимые фигуры, и в скором времени кусок пакли нашёл второе применение.

Отужинав, Форст пошёл в трюм, да бы поправить здоровье всем нуждающимся. Сэр Дорн показал парочку простых лекарских заклинаний и даже одно очень сильное и энергозатратное, наказав более не использовать Абсолютное Исцеление при любом удобном случае. Всё же это одно из наиболее сильных заклинаний, и растрачивать свою жизненную энергию там, где можно обойтись более простыми воздействиями — нецелесообразно. В сопровождении Валенти он ходил от одного к другому, лечил и вручал на руки подписанную вольницу. В основном он заживлял мелкие раны, царапины и гнойники натёртыми цепями, в парочке случаев рваные раны на спине от плетей, по заверениям бывших пленников, доставшихся ещё до продажи джиту. Бывший хозяин их не бил, да и вообще, купец обходился с рабами достойно, что ещё раз доказало слова Корвуса, о том, что через этого купца можно вполне выйти на хорошего ювелира, для сбыта драгоценностей.

С гномом же пришлось повозиться, Форст не до конца осознавал принципы магического воздействия, делая все интуитивно. Заживить его раны, и начавшуюся было простуду, не составило труда, а вот с его отсутствующей рукой было не всё так просто. В истинном зрении рука присутствовала! Более того, в магическом диапазоне она выдавала странные красноватые всполохи.

— Как тебя зовут, сын гор? — Обратился тот к привязанному.

— Кепка Вон Бонзоворот, дыда хы аямаака!

— Валенти, будь добр, вытащи кляп, иначе этот разговор перестанет иметь всякий смысл.

Командир наёмников, сопровождавший всё это время своего господина, подошёл к гному и аккуратно вытащил кусок пакли.

— Кервад Рон Бронзобород, дылда ты магическая! Только попробуй мне мфу фу вухфу… — Снова заткнули тому рот.

— Спасибо, Валенти. — Поблагодарил он наёмника и опять обратился к гному.

— Рука болит?

Гном вначале лишь сверкнул маленькими чёрными глазками, но спустя пару минут гляделок глаза в глаза, упрямец решил признаться.

— Оит.

Командир наёмников снова вытащил кляп, и тот уже более не понадобился.

— Болит. С того самого дня, как её лишился. Не переставая. Ты не думай, дылда, что я жалуюсь, но гном без руки — что птица без крыла.

— Я могу попробовать восстановить её, но за последствия не ручаюсь.

— Ты, наверное, шутишь, дылда? Лишь сильным магам под силу сотворить такое, но что-то ты не похож на одного из них.

— Будет больно, но шансы есть. — Проигнорировал его слова Форст.

— Не смейся надо мной, арим. Тебе такое не под силу.

— Вот же упрямый коротышка! — Не выдержал один из наёмников. — Сэр Форст за вечер вылечил весь корабль от всяких хворей, одному даже глаз сделал!

— Ну, глаз-то у него был, просто не видел он им ничего. — Поправил его другой.

— Да какая разница, был или не был?! У него рука тоже была.

— Глаз не рука. — Буркнул гном.

— Опять он за своё. Тьфу, на тебя! Сэр Форст, оставьте вы этого плаксу, не тратьте силы. Всё равно он нашему делу не поспособствует. — В сердцах высказал первый.

— Что? — Выпучил глаза гном. — Кто?! Я? Я, между прочим, был мастеровым в кузнице Дун Мошог! И если ты, дылда, думаешь, что я ни на что не гожусь, то вот тебе мой ответ. Режь! — Крикнул он Форсту, гордо подняв подбородок, выпячивая густую бороду.

— Чего резать-то? — Не понял второй, но гном был непреклонен и более не проронил ни слова.

Форст же, сосредоточился и ушёл в глубокую медитацию. Сначала он применил лёгкие заклинания излечения, но те не произвели никакого эффекта. За тем он испробовал сильное лечебное заклинание, аура гнома засветилась чистым белым сиянием, а всполохи в фантоме руки пропали. "Фантом? — Опять всплыло в его голове новое слово. — Сэр Дорн говорил, что все, что нас окружает — суть магия. Всё что мы видим — есть энергия, мы сами — энергия, а значит и фантом тоже. Рука вроде бы и есть, и вроде её и нет. Она может болеть, но не может хватать… Не может ли?" Маг дотронулся до фантома руки и гном вздрогнул.

— Клянусь Одалом Каменотёсом, я чувствую твою ладонь! И боль прошла. — Гном будто расцвёл, за десяток лет увидев впервые проблеск надежды.

"Рука всё чувствует, но она безплотна. Так, может быть, нужно просто добавить её, эту самую плоть? А что есть плоть? Это ведь тоже энергия. Весь мир суть магия, и магия суть мир. Форст захватил небольшой магический поток, взял совсем чуть-чуть, небольшой ручеёк, но и этого хватило, чтобы начать регенеративный процесс и едва не спалить им обоим мозги. Гном кричал. Нет. Гном орал, так больно ему не было никогда в своей жизни, всё, что он до этого испытывал, померкло, будто комариный укус в сравнении с зубами парда. Он терял сознание от боли, и тут же, приходил в себя от той же боли. Так продолжалось пять минут, по заверениям свидетелей на палубе, гному же пытка показалась вечностью. А Форст всё сидел на палубе в глубокой медитации и изо всех сил боролся за жизнь коротышки. Сам того не подозревая, он вмешался в столь тонкие процессы ничего о них не ведая, что, если бы не поддержка команды, собравшейся на палубе, бородач бы умер. Экипаж, увидев безкорыстные дела мага, искренне надеялся, что и руку гному тот восстановит запросто. В итоге Форсту пришлось вновь применять Абсолютное Исцеление, и на сей раз, он отнял месяц жизни у всей команды. Увидев, что судьба подгорного жителя не оборвётся сегодня, он вышел из медитации, и тут же свалился без сознания.

— Передайте капитану: сэр Форст пришёл в себя! — Послышалось сквозь сон. Он с трудом разлепил глаза и обнаружил себя в каюте капитана, лежащим на кровати. Над ним склонилась женщина, промачивающая мокрой тряпицей лицо и лоб парня.

— Лежите, господин, вам не велено вставать.

— Эрна? — Узнал он, одну из освобождённых рабынь. — Что произошло?

— Господин, вы лечили гнома и упали в обморок. Вас принесли сюда, и я ухаживаю за вами уже второй день. — Ответила белокожая женщина.

— Прошло уже два дня? Как же так? — Форст ещё не до конца понимал, что же всё-таки происходит.

— Прошло четыре дня, господин. Господин капитан приводил к вам сэра Дорна, он велел ухаживать за вами и не беспокоить.

— Четыре? — Изумился парень. — Но как же…

— Форст, будь ты проклят! Я знал, что ты выкарабкаешься. — Ворвался в каюту капитан. — Дорнос велел тебя выпороть в этот раз, а если подобное повторится, то вздёрнуть тебя на рее, ибо так меньше мучений и больше пользы если не людям, то хотя бы чайкам. И, клянусь морскими богами, в его словах есть доля правды!

— Несомненно, особенно про чаек. — Ответил парень. — Рад снова видеть тебя.

— А я-то как рад, всё подыскивал подходящий кнут, ждал, когда ты проснёшься. — Улыбнулся де Конте. — Вот держи, это книга основ магии, благодари Гасалеса, я тут не при чём. Он видел, куда ты себя загоняешь и каким-то образом сумел достать её из библиотеки магической академии.

Корвус передал толстый фолиант в кожаном красно-коричневом переплёте. От него веяло магией и затхлостью, видимо, это очень старая книга.

— Передай ему мой поклон. — Склонил голову Форст.

— Когда ты в следующий раз выкинешь подобный фокус — не известно, но что я точно знаю, так это, что Дорноса в тот миг рядом не будет, и тебя уже ничто не спасёт. Ещё раз — и в глаз. Я не шучу, парень. Подумай об этом, ради всех богов, подумай. — С этими словами он встал и пошёл на выход из каюты. — О делах поговорим за ужином.

Скрипнула дверь, и арим остался наедине с самим собой. Действительно, если он не перестанет жертвовать собой, не перестанет распылять свои силы на второстепенные задачи, он никогда не достигнет цели. Но где та грань, которая разделяет доверившихся ему людей на нужных и тех, которыми можно пренебречь? Сама мысль о таком претит Форсту. "За своих — горой" — так говаривал отец, и он тоже будет поступать так. Отец за своих отдал жизнь, так почему нельзя и ему так поступить? Парень протянул руку к ножнам и достал меч. Лезвие тихонько мерцало синевой, гарда засветилась белым, а серебро слов на рукояти вновь сплелись в древний дворянский девиз. "Жизнь — отечеству. Честь — никому". Кому же принадлежал этот меч? Несомненно, великому человеку, раз его останки покоятся в зале Чертога, пусть он и шёл туда с целью его захватить. Так почему бы не воспользоваться этими строками?

Арим вложил оружие в ножны и дотронулся до подаренной книги. Теснённый рисунок изображал дракона, держащего в лапах какую-то сферу. Та была подчёркнута серебряными нитями, как и глаза, и крылья, и самое главное солнце. Увидев светлые рунические знаки, он перестал бояться магической книги. Если до того и были сомнения в полезности подобных сведений, то теперь они отпали точно. Форст поднял обложку, на форзаце имелся черно-белый рисунок какой-то магической битвы. Старый маг изо всех сил сжимал свой посох, подняв его высоко над головой, отражая магическое пламя рогатого дракона. Вокруг плавились камни, сгорали люди и лошади, но тот был непреклонен в своей воле. Арима очень заинтересовала подобная картина, драконы редко нападали на поселения, но если такое случалось, то от него оставались лишь обугленные головешки. И в свете последних событий возникает, действительно интересный вопрос: зачем, по сути, механическим созданиям громить крепости и города? Так за раздумьями он приступил к чтению.

Разбирать написанное было не легко: помимо основного печатного текста шли вшитые, скрепленные, вклеенные и просто вложенные листы пергамента с дополнительными пояснениями, почти к каждой странице. А во многих местах на полях были написаны ругань, с общим содержанием: чушь и не верь ни единому слову. Форсту это даже понравилось, одно дело — общий свод, другое — конкретные пояснения по тому или иному вопросу. За чтением и прошёл весь остаток дня, и тот даже не заметил, как его пригласили на ужин в кубрик.

— Форст, ну наконец-то! Я уж думал, тебе стало хуже, и ты примешь ужин у себя. — Вместо приветствия начал де Конте. — У нас теперь есть кок, потихоньку переходим на свою кухню. Продовольствие закупили, бочки вина и рома, воды и соли, в общем, мы почти готовы к большому плаванию. И я тебе больше скажу: у нас появился настоящий капитан! — Корвус ткнул куриной костью в сидящего напротив мужчину. — Артус Горд, бывший первый помощник. Прошёл всю службу, от матроса до рулевого, единственный минус — не в ладах с картами, при нём должен быть хороший штурман. Я назначил его временно, сам понимаешь, я давно не был в море, и пока на роль такую не подхожу. Но окончательное решение принимаешь здесь ты.

— Если ты столь высокого мнения о нём, то почему бы и нет? Пусть командует. — Согласился Форст после недолгих раздумий. В мыслях нового капитана не веяло чем-то тухлым и грязным, он казался честным человеком. — Но чем же тогда будешь заниматься ты сам?

— О, годы службы на кабинетной должности всё-таки меня испортили. Я, конечно, не прочь размять кости и угостить парочку недругов блестящей сталью, но к документам стал более привычен. Пока останусь штурманом, всё-таки я на него и учился в морской Академии, если ты не против, конечно. — Форст качнул головой в знак согласия. — А далее — посмотрим, нам будет нужен хороший координатор в Эмджуято, а мои знакомства тут обширны. В любом случае придётся открывать представительство в порту, по-первости — фиктивное, но впоследствии мне придётся перебраться туда, а вам принять другого штурмана.

— Как на счёт освобождённых?

— Позвольте мне рассказать. — Встал Валенти, и, увидев молчаливое одобрение, продолжил. — Все купленные рабы перешли под мой пригляд, всё-таки это неизвестные и непроверенные люди, хоть и присягнувшие вам после освобождения. Ваше лечение многим пошло на пользу, некоторые полностью избавились от своих недостатков, вроде хромоты или слепоты на один глаз. Среди них есть мужчины, способные держать оружие в руках, но по большей части это земледельцы и ремесленники, им не место в открытом море. Гном же ни с кем не разговаривает, после излечения.

— Он здоров? В порядке?

— Полном, сэр Форст. Если гном бурчит ругательства себе под нос — он в полном порядке. — Наёмник позволил себе небольшую шутку, но, как известно, в каждой шутке есть только доля шутки…

— Так, с провиантом — всё, с людьми — всё. Элизабет? — Поднял он глаза от чашки.

— Произведён ремонт силами команды, заменён повреждённый такелаж, палуба, рангоуты, планшир на фальшборте… — Начал было Артус, но арим его перебил.

— Корабль готов к отплытию?

— Безусловно. — Резкий и чёткий голос, привыкший к отдаче команд, глаза цепкие, чуть прищуренные, такими хорошо рассматривать палубу и слоняющихся по ней от безделья матросов, светлые волосы и глаза выдавали в нём северного жителя. А обветренное лицо только придавало в этом уверенности.

— Артус, ты же не из этих мест?

— Точно так, из графства Вестшир королевство Норфолк.

— Какой же ветер тебя сюда занёс?

— Попутный, сэр. — Улыбнулся мужчина. — Я из семьи рыбака, детство прошло на берегу. В юности ходил с китобоями, там многому научился. Как умерли родители, принял решение отправиться на юг, спустя десяток лет дослужился до первого помощника. Но наш бывший капитан спился, и корабль отобрали за долги, половина команды последовала вслед за капитаном. Все остальные теперь здесь, хотя я не теряю надежды вернуть старый состав.

— Что же, время у нас ещё есть, так что приводи друзей, если они не совсем пропили мозги, то сгодятся. — Позволил арим.

— Обижаете, сэр, Форст. Среди них есть достойные люди, а некоторые учились в Академии. — Вступился за приятелей Горд, правда не поясняя, что всех их выгнали в первый же год за пьянство, драки и дебош.

— Что ещё на повестке? — Форст чувствовал небывалый прилив сил, готовый справиться буквально с любой задачей, он стремился сделать всё возможное за вечер, или хотя бы узнать и обдумать, наметить план действия.

— Великий Шаман, среди пленных быть мой брат. Я узнал, что мой родной племя напали, и захватили много женщин и детей, почти всех воинов перебили. Я узнать имя. Я хочу вернуть им свобода. — Той, хоть и коверкал слова, но понять его речь можно было, как и понять его мотивы.

— Той, друг, с этого надо было начинать! Почему ты молчал раньше? — Возмутился парень.

— Здесь проходит военный совет, а я лишь смеренный слуга. Моя не имей право говорить первым.

— Что за вздор, Той! Ты равный нам, так что говори всегда свои соображения. — Встал Корвус. — Скажи имя напавшего, возможно я знаю, кто это.

— Сильвестр Дрокс, его нанял какой-то Мароан Кетерсон

— Хромой? — Округлил глаза капитан. — Это будет не просто, нам нужно действовать очень осторожно, а потом тут же уходить, иначе — беда.

— Кто он такой? — Спросил Форст.

— Мароан Кетерсон — торговец средней руки, джит с обширными связями, и скромным официальным доходом. Имеет парочку постоялых дворов в каждом крупном порту Империи, он не опасен, но в менее известных кругах носит имя Хромой. А вот знакомства с ним уже стоит избегать. Хромой — крутит свои делишки через множество лиц, при чём не все даже знают на кого в итоге работают. Он и ещё парочка подобных ему стоят во главе криминала города. На одном высшем военном совете Империи вскользь говорили о том, что некоторые дворянские дома через подобных Хромому обставляют свои махинации, но я бы не был так уверен. Вполне вероятно, что это именно Хромой действует через купленных дворян. Что до Сильвестра Дрокса, то это один из каперов соседнего королевства, бывший и, скорее всего, действующий пират. Прямых доказательств у стражи нет. — Капитан сделал жест рукой, давая понять, что доказательства всё-таки есть, но кое-кто, будь он не ладен, не хочет пускать дело в ход.

— В таком случае, действительно стоит всё обдумать, потыкать палкой в осиное гнездо всегда успеется. — Согласился Форст.

— Для начала нужно узнать для чего их захватили, и где их держат. — Продолжил де Конте. — Улусов захватывают в двух случаях, когда нужна свежая кровь в Колизей, и когда хотят увеличить популяцию улусов-невольников, отобрав новорождённых детей у своих матерей, и воспитав их рабами и слугами. Женщин и мужчин на бойню, детей — на подготовку к бойне, ибо почти все слуги-улусы жизнь заканчивают на арене. Нет сильнее и выносливее блэка, чем улус.

— Сейчас они должны находиться на карантине, кстати, почему твоего брата выставили на продажу? — Поинтересовался Валенти.

— Его захватить много раньше, он узнал о племени малую луну назад и с тех пор не находить себе покой.

— Тогда, они где-то в "отстойниках", за пределами города, там продержат месяц, тех кто выживет — отдадут в Колизей.

— Кто выживет?

— Да. Мало еды и воды, много грязи и инфекций, лекарей почти нет, частые побои и изнасилования. Обессиленных и истощённых уже продают, чтобы попыток к бегству предпринимали меньше. Клеймо, татуировка или кольцо в носу, ну и само собой ошейник — отличительные черты крупных рабовладельческих артелей. — Пояснил Валенти.

— Но в случае с Хромым будет по-другому. — Вступил Корвус. — Мароан, как и большинство купцов, не имеет права захватывать и продавать рабов. Для этого в Империи есть целое министерство и оно сотрудничает лишь с пятью крупнейшими компаниями, в которых доля императорской семьи превышает половину капитала. Но эти запреты не останавливают некоторых людей, они всё так же при случае готовы пленить пару-тройку человек, довести их до безропотного состояния и продать куда угодно, хоть в бордель, хоть в каменоломню. Свободному жителю империи позволено лишь покупать и продавать невольников, вот они этим и пользуются, проводя сделки, как частное лицо. Скупают земли за чертой большого города, под резиденцию или склад, а сами организовывают там карантин для вновь пойманных пленников. Некоторые вообще выносят такие дела на другие, более мелкие острова, или за пределы Империи, но это редкость.

— То есть улусов держат за городом, на хорошо охраняемой территории, где-то у моря, где есть удобный залив или бухта. — Подвёл итог Форст.

— При чём вполне возможно, что действует через третьих лиц, так что земля или даже целое поместье может принадлежать знатному господину. Сфера влияния Хромого в Эмджуято велика, должников и партнёров пруд-пруди, но, если быстро пройтись по некоторым местам, можно и выяснить. Завтра я должен буду встретиться кое с кем…

— Под охраной. — Спохватился Валенти, но капитан отверг такой подход.

— Отряд мне ни к чему, дай пару хороших мечников. — Валенти кивнул головой в знак согласия. — И пару троек отправишь по… — Он не договорил, стук в дверь каюты прервал его, послышался голос одного из матросов, несущего в этот час вахту.

— Господа офицеры, на пирсе стоит посыльный, говорит, срочное донесение капитану.

— Пропустить, и смотрите в оба, не купца на погрузке охраняете. — Распорядился Корвус.

Через минуту в дверь постучались и, не дожидаясь разрешение в дверь вошёл один из отряда Валенти. Следом прошёл неизвестный в плаще, ещё один наёмник остался снаружи.

— Добрый вечер, господа. Моё имя вам ни о чём не скажет, так что я скажу другое. Граф де Ловерго — это имя вам должно быть знакомо. Я несу послание от, гм, некоторых лиц из окружения графа, не согласных с его решением о тратах больших сумм. Его недавнее приобретение не было одобрено придворными, думаю, вы понимаете, о чём идёт речь? — Незнакомец имел подвешенный язык, правильную речь, держался гордо и непринужденно. Высокий, худощавый, тёмные волосы его поблескивали в неярком свете магического светильника. Широкие скулы и узкий подбородок с ямочкой выдавали в нём кровь восточных степных королевств. В их земли частенько вторгаются лавины орков, переправляясь по водам Лахланлод на своих речных лодьях. Чтобы отражать такие набеги людям должно быть сильными духом и телом, посыльный был из таких.

Форст, услышав знакомую фамилию высокого дома, сразу сообразил, что к чему, вот только куда повернёт этот разговор, понимал не до конца.

— Вполне, — ответил парень, — так чем обязаны?

— О, сущие пустяки. Графству будет выгоднее продать искомый меч и пополнить казну, а вам, сэр Форст, соответственно купить его. Нам донесли, что перед самой покупкой именно вы интересовались работой гномов Андола, и двор с радостью продаст его. Но сразу поясню, что граф будет против, потому сделка либо состоится завтра в его имении, потому как его светлость пребывает в отъезде, либо не состоится вообще, ибо упрямству графа позавидуют дикие ослы. В вашем праве отказаться от подобной затеи, но если всё же мои слова вас заинтересовали, то завтра к полудню в имении де Ловерго по Западному Тракту. И, естественно, попрошу всё сказанное здесь оставить в этой каюте. Засим откланиваюсь, господа. Приятного вечера.

Незнакомец сделал быстрый поклон головой и стремительно вышел из каюты, оставив ошарашенными четыре человека.

— Прикажете высечь кока за попытку отравления грибами, сэр? — Попытался прервать молчание Валенти.

— Думаю, это не галлюцинации, и корабельный повар не имеет к этому никакого отношения. — Не оценил шутку Форст.

— Сдаётся мне, что у графа де Ловерго скоро начнутся серьёзные неприятности. — Высказал своё предположение Артус.

— Не тебе одному. — Вторил де Конте. — Раз его придворные почти в открытую ищут спонсоров…

— Мы должны воспользоваться шансом. — Арим обвёл взглядом всех сидящих за столом. — Подобный шанс выпадает очень редко. Далее, скорее всего, последует цепь неконтролируемым графом событий, и клинок может затеряться в осаде, быть выкраден или ещё как пропасть из виду.

— Форст, друг, скажи мне, что такого в том мече? — Бывший начальник портовой стражи скептически относился к такой затее. Свой меч он терял чуть ли не после каждого похода по кабакам, хоть они и были не часты. — Оружие есть оружие, Форст. Клинки тупятся, ломаются, их приходится менять.

— Если бы я сам знал ответ на этот вопрос, Корвус. Меня будто что-то зовёт, что-то тянет меня к тому мечу. Это ни на что не похоже, я просто чувствую, что так будет правильно. Это чувство сопровождает меня всю жизнь, благодаря ему я тот, кто я есть.

— Духи умерших часто вмешиваются в судьбы живых. — Произнёс Той на языке блэков. — Нам не дано понять, почему, но дано сделать выбор. Исполнить высшую волю или противиться предназначению. Лишь Великим Шаманам дано узреть мир в первозданном облике.

— Что ж, тогда стоит всем сегодня лечь пораньше, завтра будет долгий день.

На утро основная часть людей отбыли с распоряжениями по обозначенным адресам, но их всё равно было слишком много. Корвус поехал на встречу с информатором, Валенти с Тоем так же обходили дальние усадьбы. Даже Артус, назначенный капитаном, пошёл по трактирам и постоялым дворам, дабы собрать остатки прежней команды. Он очень хотел увидеть старые лица и надеялся, что те в запое не растеряли былых навыков. Придётся повозиться, чтобы вернуть им божеский вид, но оно того стоит, матросы они — что надо, скорее всего согласятся ходить на Элизабет. Это отличный парусник, хоть и с тёмным прошлым.

Форст же отправился в загородный дом семейства де Ловерго, родственников самого Императора. Взяв с собой в сопровождение одного из наёмников, в качестве камердинера, ведь дворянину не пристало передвигаться без слуг. Парень обдумывал слова, которыми он будет говорить, рассуждал о самой сделке, свершаемой за спиной дворянина, и о том, какую роль ему уготовили в интриге, несомненно, дворцовой, ибо чтобы крутить хвостом за спиной подобной фамилии, нужно быть не менее, а может и более родовитым.

Экипаж остановился у высокого каменного забора, больше напоминавшего крепостную стену, чем обычную ограду, зубцы лишь дополняли сходство. Через пару секунд врата были распахнуты, и кучер направил телегу во двор по мощёной булыжником дороге. На пути к дому она пересекалась со множеством маленьких тропинок, ведущих к разного рода постройкам, сокрытым в роскошном саду. Всюду стояли статуи воинов и красавиц, бюсты мудрецов и правителей, у самого подъезда дорога упиралась в фонтан, и чтобы подобраться к ступеням особняка, нужно было проехать вокруг него.

Наконец, лошади встали. После двух часов непрерывной тряски ноги держали плохо, Форст едва не упал, когда выходил, но за тем замер, позабыв обо всём. Пред ним во всём великолепии предстал его светлости графа де Ловерго замок. Именно замок, ибо назвать столь величественную и в тоже время хорошо защищённую постройку усадьбой, язык не поворачивался. В высоту он был трёх этажей, располагался на небольшом холме, и балконы правого крыла свисали над каменистым обрывом, далее продолжался сад. По левую же руку был пологий спуск к ручью и беседке. Высокие и узкие окна, похожие на бойницы, украшенные цветными витражами, галереи переходов, из которых возвышались небольшие башенки, фасад, выполненный из спиралевидных колонн, подпиравших фронтон, и расположенный за ними главный вход, украшенный лепниной — всё было выдержано в едином стиле с плавными обводами и тонкими линиями. Двери были массивны и тяжелы даже на вид. Сделаны из металла, обиты деревом, латунные петли блистали золотом, а по центру, выполненный безупречной филигранной резьбой, располагался фамильный герб: щит, разделённый на четыре части, в углах же его изображены башня, лилия, всадник и голова льва.

— Добрый день, господин. — Подскочил дворецкий. — Вас уже ожидают, прошу за мной.

Парень осторожно проследовал за мужчиной. Внутри отделка особняка ещё больше потрясала воображение. Всё те же великолепные скульптуры неизвестных героев, огромные вазоны, в которых он мог бы уместиться полностью, хрусталь свисающих с высокого потолка люстр и светильников, мебель из драгоценных пород чёрного, красного и даже белого дерева, инкрустированные полированным обсидианом и кристаллами кварца, разных оттенков. Позолота на лепнине, на ручках дверей, перилах и ступенях, рамах картин, а последних было великое множество. Изображения содержали как представителей рода де Ловерго (смутно знакомые лица), так и просто красивые пейзажи. Внутреннее убранство было подобрано со вкусом и не создавало вычурности и аляповатости, хотя и стоило, несомненно, целого состояния.

Они прошли по большой лестнице на второй этаж. Миновали пару зал и коридоров в правом крыле, по пути часто попадались слуги с вениками и тряпками, они что-то оттирали, мели, переносили диваны и ковры с места на место. Что-то Форсту в них не понравилось, но он не обратил на эти ощущения пристального внимания, о чём впоследствии пожалел. Дойдя до конца галереи, дворецкий попросил подождать, а сам, открыв дверь, прошёл в комнату. Подозрения арима всё больше увеличивались, ибо происходящего в ней он не смог увидеть с помощью магического зрения. Наконец, дворецкий вышел, открыв дверь и сделав пригласительный жест.

— Господин де Ловерго ожидает вас.

Парень уже был в комнате, когда до него дошли слова слуги, а дверь захлопнута. За ней раздавались крики Джорана — его сопровождающего.

— Так вот вы какой, сэр Форст. — Послышалось из-за стола, говорящий был сокрыт в тени, виден лишь его силуэт. — Мне он казался несколько… — человек покрутил бокал вина в руке, подбирая подходящее слово, — несколько иначе.

Форст тут же накинул на себя магический щит, но… ничего не произошло. Он попробовал ещё раз, и с тем же результатом.

— Гы-гы-гы… Он не понимает, что происходит! — Вышел из тени второй, и голос его показался смутно знакомым. — Ну что, маг, не ждал меня здесь увидеть? Давай, зачаруй что-нибудь, я тебя прошу. Все ребята тебя просят, да ребята? — Обратился он в пустоту, и из-за плотных портьер, гобеленов, шкафов показалась толпа бандитов. Это был Сандр.

Форст попытался зажечь огнешар, но и эта идея ни к чему не привела, воздушная волна, силовая волна, магическая стрела, стена огня, воздушный кулак — все заклинания никак себя не проявляли, арим очень испугался. Испугался он, теряя часть себя, новую, непознанную, волнующую часть, ибо с жизнью он уже простился и сожалел лишь о том, что этот бой одним лишь мечом не выиграть. Он вынул клинок из ножен, и тот засветился ровным бледно-синим светом.

— Что? Рыцарь По Праву? Мы так не договаривались! — Округлил глаза граф. — Вы не сказали, что он Рыцарь! — Его голос тоже показался ему знакомым, и он вспомнил, где видел этого человека.

— Никакой он не Рыцарь, сопля с украденным оружием. — Оскалился Сандр. — Ату его!

Первый удар парень всё же пропустил, как не старался приготовиться. Арбалетный болт глубоко вошёл в левое плечо, и следом вся толпа осела на него разом. Форст, как мог, крутился среди этой карусели смерти, двое умерли сразу, практически рассеченные пополам зачарованным мечом. Остальным он старался отрубить или серьёзно ранить конечности, снижая подвижность врагов и увеличивая пространство для манёвра. Они скорее мешали друг другу, чем помогали. Ему очень хотелось добраться до дворянина, продолжающего попивать вино, сидя за столом, но его личная охрана не подпускала никого к хозяину. Спустя три минуты, показавшиеся тремя часами, пол был усеян десятком трупов разбойников, и те, поняв, что с наскока такую зубастую цель не взять, изменили тактику. Теперь по команде их предводителя стрелки давали залп, а мечники в это время пригибались. Маг отбил пару болтов, ранил ещё одного, пропустил над собой оружие, уйдя кувырком, но на выходе его ждал сюрприз. На голову обрушилась крупноячеистая сеть, от неё он уже не смог увернуться. Зачарованный клинок рассёк ловушку, но тут же сверху накинули другую, третью, в тело вонзились ещё пара болтов, кто-то ударил древком копья или алебарды, толкнули в раненное плечо, подцепили за ноги, уронили и навалились всей массой.

— Мои люди серьёзно пострадали в этой схватке, — начал граф, встав из-за стола, — я думаю, вы не будете против, если я возьму в качестве трофея его меч?

— Мне нужен только он сам, всё остальное можете забрать.

Де Ловерго прошёл к спеленатому парню и аккуратно выхватил клинок.

— Великие боги! Да это же точная копия намедни мною приобретённого. — Восхитился мужчина. — Как же тесен этот мир! Боги играют с нами, не иначе. Эти двое станут жемчужиной моей коллекции.

— Ну что, мальчик, попался? Ха-ха! — Пират склонился над связанным Форстом. — Теперь тебе точно конец. — Заулыбался он, обрушивая сапог на голову арима.

Сандр был счастлив, он предвкушал расправу над своим врагом, пытки, которым его подвергнет, как он будет кричать, рыдать, умолять его пощадить. Сладкая истома разливалась по его телу, он ощущал себя королём всего мира, такого не было с тех пор, как он расчленил дюжину малолетних девок — дочерей и племянниц знатных дам, переплавляемых работорговцем Эфилдом, которого он тоже расчленил и уже мёртвого изнасиловал. Как, впрочем, и девок.

Однако! Для такого восхитительного удовольствия хватило какого-то паршивца-северянина, хотя, он высок, статен, и личиком вышел. Пират представил, как их тела переплетаются в экстазе на ложе, и его будто молния пронзила. Он хотел этого юнца, страстно желал ощутить его тело, его дыхание, раствориться в его объятиях, почувствовать его…

— Господин. Господин!

— Что надо? — Взъярился пират, открыв глаза.

— Господин, вам плохо? Вы упали в приступе судороги. — Служанка графа попыталась помочь гостю, но получила кулаком в ухо.

— Пошла прочь, грязная шлюха! Где Сингори? — Обратился он к идущим по коридору бандитам.

— Увёл пленника в дальний погреб, как велел граф. — Остановился один из них.

— Негатор[7] не выключали?

— Нет. Его несут рядом. Да и кто его выключит? Специалистов нет, а люди предпочитают не иметь дел магией. — Удостоверил его мужчина.

— Хорошо, я иду с вами.

— О! Кого я вижу! — Воскликнул сидящий за столиком мужчина. — Говорят, тебя облапошили сухопутные крысы. — Улыбнулся он вошедшему, и улыбка эта навечно застыла на его лице.

— Говорят, кур доят. — Произнёс Сандр, вынимая из остывающего тела кинжал. — Где Хромой? — Обратился он к публике воровского притона.

— Слышь, урод, ты че творишь, дерьма кусок! — Попёр на него один из бугаёв, охранявших вход.

— За языком следи, гнида, а то быстро его обкорнаю. Ты рамсы попутал? — Взъярился пират, выставляя против него клинок.

— Сандр, а ты случаем землю с морем не перепутал? — Раздался вкрадчивый спокойный голос с лестницы. — Здесь тебе не палуба и резня просто так с рук не сойдёт.

— Хромой, ты?

— Наверх поднимайся, перетрём. — Ответил голос, и послышались удаляющиеся шаги.

Сандр поднялся на второй этаж и пошёл в конец коридора, где был вход в логово преступника. Хотя сам он себя преступником не считал. Фактически он не был им, он был торговцем, а продавал информацию. Множество криминальных дел проходило через его уши, а его глаза были по всему городу. Он знал многое, от того, кто и когда подсыплет яд в бокал на приёме у одного из дворян, до того, что хранится на одном из портовых складов, в каком ящике, и кто туда заберётся следующей ночью. Он словно гигантский паук сплёл огромную паутину, занял не то что угол — всю комнату, и любой шаг других пауков ему известен по колебаниям нитей. Но он не просто сидит в центре, он выдаёт расположение самых вкусных мух, в его ловушке, разумеется, не за спасибо, берёт десятую часть от добычи, тем и живёт.

— Я так понимаю, ты хочешь вернуть корабль. — Не стал тянуть торговец.

— Ты себе даже не представляешь, как! Этот пацан вместе с блэком раскидал всех моих людей за пару минут, я еле ноги унёс. Три дюжины отчаянных головорезов! Мы ту каравеллу топили дольше, чем он нас уделал, взяли почти двадцать тысяч золотом, как ты и сказал, и всё в пустую! — Поведал пират, кипя от злости.

— И где моя доля? — Равнодушно поинтересовался собеседник.

— Ты что, не слушал меня? — Выкатил глаза преступник. — Нету ничего, ни золото, ни корабля!

— Почему меня это должно волновать? — Всё тем же тоном продолжал торговец. — Я указал тебе место, я указал тебе время, ты сделал дело, но вместо того, чтобы на всех парусах спешить в порт, ты пропадаешь где-то три дня, а на четвёртый Элизабет заходит в гавань и спокойно швартуется в порту. Я сначала было хотел повесить соглядатаего за откровенную ложь, но его слова подтвердились. К вечеру пленённые тобой блэки с того, старого кога, который ты потопил в эти три дня, дружно мне всё рассказали и отправились кормить рыб. Между прочим, старина Олди вёз тот шёлк мне, а ты его, привязав к мачте, пустил на дно, вместе с кораблём. В итоге у меня нет ни золота, ни шёлка, ни осведомителя, а кто спрашивается виноват? — В голосе зазвенели металлические нотки.

— Это всё тот маг, будь он проклят! — Взбеленился Сандр. — Если бы не этот сучонок…

— Если бы ты сделал всё как должен был, то ничего бы не произошло. — Оборвал его Хромой. — Теперь на счёт судна. Два дня назад его штурмовали люди Смитта и Стекляшки, их нанял один богатенький умник, который захотел завладеть легендой Тёплого Моря. Но они тоже получили по зубам, и защитные амулеты их не спасли, тот маг поджигал не людей, а корабль…

— Мою Элизабет? Да я убью этого щенка! — Вскочил Сандр, перебив торговца.

— Сядь уже. Тяжелый отряд сожгли и порезали на палубе, отряд прикрытия, почти в полном составе попал в каталажку, из пловцов выжили лишь трое, и все как один утверждали, что сражались лишь постовые, маг и улус. Ты всё ещё уверен, что сможешь справиться с ними? Можешь не отвечать. Легавые подгадали эту атаку, уж очень быстро они объявились на пирсе и действовали необычайно аккуратно, стараясь взять побольше болтунов, правда, комендант — продажная шкура — их уже освободил, с ними беседуют их предводители. Сдаётся мне, что под того дворянчика копают, скоро по-видимому его возьмут в оборот, но не в этом дело. Видишь ли, сегодня большая делегация проследовала от корабля до Гномьего Банка.

— Золото! — Гневно произнёс пират. — Моё золото! И… — Он остановился и посмотрел на информатора. — …остальное.

Тот лишь улыбнулся уголками губ, осознавая всю недосказанность, и насмешливо произнёс.

— Ты был на столько глуп, что хранил все свои сбережения на одном единственном корабле? Ха! Сандр, ты меня удивляешь.

— Естественно нет! — Воскликнул разбойник. — Я же не могу помнить на каких островах, и где именно хранятся тайники! В моей каюте остались карты и записи, в тайнике, само собой.

— Можешь попрощаться и со своими тайниками, и со своим кораблём, никто тебе не даст проникнуть на него. Если только… — Он замолчал.

— Только что? Говори, не тяни! Элизабет моя, и я её верну назад, с твоей помощью или без, для меня нет разницы!

— Разница в том, получу ли я свою долю или нет. — Сквозь зубы проговорил торговец. — Десять процентов, от всех твоих тайников.

— Что? — Приподнялся на стуле Сандр. — От всех? Ты накурился что ли? Или серого порошка нанюхался[8]? Тебе, джит, и с одного хватит! — Кричал пират, а правая половина лица начала спонтанно дёргаться.

— Десятая доля со всех, или забудь о корабле навсегда. Кроме того, ты всё ещё мне должен за прошлую сделку. — Тут двери в его кабинет распахнулись, и из них вышли вооружённые телохранители, молча перекрыв выходы. — Либо ты соглашаешься, либо я тебя брошу в долговую яму, а через пару недель, когда как следует, провоняешь и истощаешь, продам в Колизей.

Ноздри пирата яростно раздувались, глаза выкатывались из орбит, правая щека жила своей жизнью, а рот замер в зверином оскале. Даже тогда, в море, он не был в такой безвыходной ситуации как сейчас. Его загнали в угол, точнее — сам попался. Ну, ничего, короткая цепь — не капкан. Снять не долго, а вот когда выберется из этой задницы, он навестит Хромого. А потом его жену, и дочь, и мать… Всех! Такого он не прощает, никогда. Будь ты хоть шестёркой или воровским авторитетом, да хоть родственником Императора, будет медленно, по кусочку, резать, чтобы визжали! Сандр почувствовал прилив крови и попытался успокоиться.

— Согласен. — Через минуту дал он ответ. — Какой у тебя план?

— Очень даже простой. — Торговец, услышал то, что ожидал, и откинулся в кресле. Напряжение последних минут сняло как рукой. — Парня зовут Форст, и он настойчиво интересовался неким мечом гномьей работы, если быть точнее — мастера Удура. Зачем? Не важно, важно то, что это шанс выйти на него, представившись посредником или просто доброжелателем в свите того, кто этот меч купил. Остальное — дело за малым, схватить и допросить. Первое возлагаю на тебя, а второе… — Он сделал паузу, посмотрев в глаза пирату, но тут же отвёл взгляд. В зрачках стального цвета плясали такие страшные демоны, что джит, не будь тут охраны, ринулся бы прочь. — …второе я сделаю сам. Он нужен нам в здоровом теле и с твёрдой памятью, учти это.

— Я тебя понял. — Выплюнул он Хромому, слабому и безхребетному слизняку. — Что ты предлагаешь?

Мешок с головы был снят, и то, что он увидел, ему не понравилось.

— Ну что, сопляк, где твоя магия? — Сандр оголил не стройный ряд далеко не белых зубов и ударил наотмашь. — Ну, поколдуй что-нибудь! Я тебя очень прошу, покажи ребятам пару фокусов, они любят смотреть представления факиров. — Рассмеялся пират в лицо. — Посмотри туда, красавица. Твоё колдовство тебе не поможет рядом с негатором, он создан специально для таких, как ты, жалких слабаков, полагающихся на свой обман.

Форст уже почти распутал узлы на веревках, но удары, раздаваемые бравыми разбойниками связанному пленнику, не давали сделать это быстро. Да, к тому же магия и в правду его покинула. Он очень испугался, когда не смог высечь и искры. Будто частичка его души куда-то улетела, не сказав и слова прощания. Но парень знал, что не вся магия ушла безвозвратно. Магическое зрение всё ещё с ним, а значит то, что не выходит за пределы его организма — функционирует. Следовательно, что-то в его теле экранирует излучение негатора, либо это делает само тело.

За дверьми послышался шум, и Сандр отвлекся.

— Что там происходит? — Яростно сверкнул он глазами. — Вы, сходите и узнайте. — Двое мужчин, стоящих у дверей склада, махнули головами и тут же скрылись в проходе. — А вы крепче его держите, сейчас он будет визжать как хряк на кастрации, ибо это я и буду делать. — Ухмыльнулся он кривой улыбочкой, выхватывая из-за пояса кинжал.

Он осторожно провел острием по бедру и резко вогнал лезвие под коленную чашечку. Боль была просто невыносимой, сами собой брызнули слёзы.

— Это только начало, — утешил пират пленника, — ну-ну, покричи, будет легче.

Погладил его голову и тут же провернул кинжал прямо в колене. Форст не смог сдержать крика, и хотел было рвануться вперёд, но сильные руки по бокам пресекли его попытку.

— Куда-то собрался? А как же твои манеры, ведь, ты у меня в гостях. — С этими словами он сделал пару надрезов на ноге, заставляя жизнь уходить вместе с кровью. — Нет, ты никуда не пойдешь. — Безумие сверкнуло в его глазах, а в руке клевец, который обрушился на стопу, пригвоздив пленника к деревянному полу.

— Нет-нет! Не вздумай уходить так рано, — он растер ему уши и привел уплывающее сознание Форста в чувства. — Я не нанес тебе смертельных — удар, — ран, — удар. — Не смей! — Еще удар. — Обманывать! — Ещё. — Меня!

Удары посыпались со всех сторон. Форст уже не понимал, откуда они приходят, перед глазами стояла сплошная кровавая пелена. Лицо его больше не походило на лицо человека, левый глаз заплыл полностью, всюду сплошные синяки и кровоподтеки, в теле торчали спицы и иглы, а Сандр упоенно ковырялся кинжалом в колене. Все присутствующие были в брызгах его крови, потолок, пол, люди, всё. Северянин уже не слышал боли, он испытывал только жгучую ненависть, ярость последнего мгновения жизни разгоралась в нём. Ярость, что сожжет остатки его тела, но заберет при этом своих врагов.

Дверь на склад внезапно распахнулась, и в неё влетели два блэка, тут же сцепившись с пиратами. Палач отвлекся от пыток, и Форст воспользовался последним шансом. Нечеловеческим усилием он разорвал путы и метнулся к Сандру. Схватив его двумя руками за голову, он влил в него всю свою злость, всю ненависть, всю боль. А взамен взял его жизнь.

Ворвавшиеся блэки во главе с Тоем застали ужасающую картину. Главарь пиратов, весь покрытый черными язвами и гнойными нарывами, корчился на коленях пред белым шаманом. Глаза Сандра были полны ужаса, а рот свело судорогой, застывший в немом крике. Руки шамана покоились на его вмиг поседевшей голове, и вокруг них струились светящиеся потоки, вытягивая жизнь до последней капли, заживляя нанесенные раны. Ножи и иглы для пыток выталкивались, и порезы тут же зарубцовывались, чтобы через миг с них слетела засохшая корка запекшейся крови и оголила молодую розоватую кожу, будто и не было мучительных пыток. Его силуэт покрылся мутной тёмной дымкой, а глаза превратились в два ярко пылающих изумруда.

Пираты в страхе от увиденного побросали оружие и упали на колени, моля о пощаде, но маг не внял их молитвам. Протянув руку к ним, он начал тянуть силы и из них, насыщаясь чужими жизнями, чужими эмоциями, чужой энергией, его захлестнула волна наслаждения, волна страстей: ужаса, ярости, страха, гнева и отчаяния — всё это было так сладко, так вкусно! Эта волна прошла по всему телу, каждая клеточка ощутила прилив энергии, хотелось ещё, ЕЩЁ! Взгляд мага пал на улусов, их небольшие, но плотные огоньки жизни ярко горели на фоне красок поблекшего мира. Он сделал шаг вперёд, надвигаясь на них всей своей силой, и воины лишь сильнее сжали клинки в руках, предвидя смерть, с решимостью бороться до последнего. Ему же хотелось ещё раз ощутить ту радость, тот восторг, хотелось большего, вкусного! Вкусного ли? Разве это мои мысли? Нет, это уже не моё, это надо отдать. Разве так должен думать человек?

— Той, есть ли раненные среди твоих братьев? — Не человеческим голосом спросил арим.

— Да, о Великий Шаман. — Блэк приклонил пред ним колено. — Двое уже в руках Темной Матери. — На этих словах у мага глаза вспыхнули демоническим зелёным сиянием, а Тьма вокруг сгустилась.

— Неси всех. — Звуки, доносящиеся из уст мага, не могли принадлежать этому миру.

Команда была выполнена в кротчайшие сроки, тела выложили в ряд, и к ним уже подошел маг. Окинув взглядом лежащих, он влил в них жизненную энергию пиратов, а те в свою очередь с криками скорчились в предсмертной агонии. Он отдал всё что взял, и те двое, коих Той посчитал мёртвыми, судорожно вздохнули лишившись былых ран. К спасенным тут же подбежали остальные, радостно улыбаясь, и про себя восхваляя Светлого Отца, а вслух восхищаясь силой шамана, раздумывая встать под знамена нового племени — племени Старда, о котором, словно знойная муха жужжал Той, ведь перед старым теперь, после смерти Сандра, кровный долг был уплачен.

— Асула, передай голову этот поганый гнурд Отцу племени, в счёт откупа моих братьев. Я — воин Старда, мне нет дорога назад. — Той кинул мешок с головой Сандра под ноги блэку, а сам пошёл к Форсту. Тот сидел на полу подогнув ноги в глубокой медитации. Тёмная дымка почти рассеялась и более не пугала присутствующих. — Я принадлежу новый племя.

— Я вижу это, брат. Ты изменился, ты стать мужчина, ты говорить на языке белых больше чем черных. Я не одобряй твой выбор, но я понимай тебя, брат, и уважай твой решение. Я говорить с тобой на равный, на общий язык. Я передать отцу трофей и говорить о тебе. — Блэк подобрал мешок и передал рядом стоящему. — Многие молодой блэк увидав силу шаман, захотели встать с тобой в ряд. Они не посвящены и это не их выбор.

— Они посвящены этим боем и силой шамана. — Не согласился с ним Той. — Ты сам всё видеть, это их выбор.

— Ваше племя не будет иметь силы на островах. Вы будете считаться изгой, пока не покажитесь на Великий Сход. До него осталась всего малый луна, и твоя не собрать звезду. Молодые изгой будут желанный добыча. Плохой выбор. — Не отступался Асула.

— Моя собрать звезда до Сход и показать Великий Шаман. Новый племя — не изгой, племя Старда — сильный племя. — Блэк был не приклонен.

— Это твой выбор. Я передать отцу, брат. — Они горячо обнялись, похлопав друг друга по спинам, а за тем разошлись каждый к своей группе. С Тоем остались шестеро молодых блэков, остальные же вернулись к его брату в родное племя. Многие из них уже думали над выкупом для Вождя, чтобы покинуть дом по всем правилам и ритуалам, как и завещал Светлый Отец. Если Сход пройдет для нового племени удачно, то вопрос встанет лишь в согласии вождя, поддержать своего родного сына в новом начинании.

В погреб ворвался запыхавшийся Валенти с наёмниками. Подбежав к ариму и, убедившись, что с ним всё в порядке, он начал его быстро вводить в курс дела.

— Сэр Форст, хвала богам, с вами всё хорошо! Корвус с отрядом осадил дом графа, отвлекая основную стражу. Нам удалось прорваться, освободили почти три десятка улусов, больше половины из них — дети. Оказалось, что это те, кого мы ищем. Хромой устроил отстойник в имении, принадлежащем дому, родственному с имперским, их держали на этом участке. Надо уходить, вскоре прибудет гвардия дома де Ловерго, если не успеем — туго придётся. За нападение на знатных дворян никто по головке не погладит.

— Мой меч. — Тихо произнёс волшебник.

— Простите?

— Граф отобрал мой меч, мне необходимо его найти.

— Но…

— Возражения не принимаются, — отрезал парень, — вестового Корвусу, пусть инсценирует штурм с северного крыла, мы зайдём с южного.

— Господин, там ведь отвесный обрыв четырёх метров высоты. — Опешил от такого наёмник.

— Именно потому нас меньше всего будут там ожидать. — С этими словами Форст встал и пошёл к выходу.

У скалы было тихо, звуки боя еле доносились до них, растворяясь среди ветвей и листьев многочисленных деревьев. Они подошли незаметно, скрываясь в зелёных насаждениях, и быстрым бегом миновали открытый участок. Форст применил новое для себя заклинание: воздушный вихрь. Асулу и Тоя подхватил быстрый поток воздуха вверх, и те успели схватиться за ажурные балясины перил, окружавших балкон. Следом, взвился воздух сам Форст, приземлившись точно на ноги. Отдав концы верёвок улусам, он встал у большой двери на стороже. Хотя магическое зрение показывало отсутствие живых людей в ближайших комнатах, он всё равно был наготове, помня о том, что в этом доме не везде оно работает правильно. Улусы обвязали верёвки вокруг перилл и колон и присоединились к магу, который принял решение начинать штурм. Остальные, взбираясь по канатам, постепенно присоединялись к ним.

Первое помещение, являющееся бальной залой, они миновали быстро, двери не были заперты, стражи тут не оказалось, как и в последующей галерее. Незаметно пройти удалось почти до центрального входа, там стражи было немерено, но магия и неожиданность сделали своё дело. Люди вспыхивали, отлетали в стены, подбрасывались под потолок и валились вниз, всех, до кого не успевал добраться чародей, вырезали наёмники и улусы. Основная их часть осталась готовить лошадей и телеги, женщин и детей нельзя было оставлять без защиты. Кроме того, нужно было погрузить негатор, которым блокировали магию, Форст хотел позже разобраться с этим артефактом. Так что воинов Светлого Отца было немного, но все они стоили трёх, а то и пяти обычных. Они окружили мага с трёх сторон и пресекали всяческие поползновения врага пробраться ему во фланг или тыл.

Как только отряд прорвался на лестницу, напор стражи усилился. Но Форст не собирался обороняться. Он обрушил огромную хрустальную люстру и попытался завалить мёртвыми телами проход в правое крыло. Отступив в галерею, ведущую в кабинет, они забаррикадировались и поспешили вперёд. Встречных стражников маг раскидывал в углы ударом воздушного кулака, но у самого кабинета, повстречались четверо мужчин, одетых в красные и оранжевые мантии. Они устояли под первым напором, что несколько удивило арима. Но взглянув истинным зрением, он опознал в них магов, и несколько промедлил с атакой, решая, что лучше подойдёт для пробития их щитов. Чем и воспользовались маги, наслав на него неизвестные заклинания.

Форст выставил щит, но удары быстро опустошали его, тогда чародей быстро сместился вправо, пара магических стрел прошла мимо. Прыгнув вперёд, он убрал щиты и, сделав кувырок, напитал заклинания и выпустил с обеих рук два огромных огненных шара. Прилетевшие друг за другом, они проломили щит, выстроенный волшебниками Второго Ранга, и отбросили мужчин к двери. Арим тут же ударил воздушным вихрем, сначала подняв вверх, а потом силой обрушив их вниз. Сопротивление более не последовало.

Воздушный таран вышиб дверь в пустой кабинет, подняв множество бумажных листов и опрокинув пару шкафов с книгами. В комнате никого не было.

— Сэр Форст, куда следовать дальше? — Спросил Валенти, командующий штурмовым отрядом.

— Допросите пленных, пусть скажут, где покои графа.

— Будет исполнено.

Арим слишком поздно понял, что в кабинете его может и не оказаться, но не проверить этого нельзя было. Погрузившись в медитацию, он осмотрел комнату истинным зрением и нашёл одну не безынтересную находку.

— Валенти, что там с пленниками?

— Сожалею, сэр Форст, но привести в чувства удалось лишь одного. Он указал на левое крыло и скончался.

— Этого достаточно. Заваливай дверь шкафами и за мной. — С этими словами арим подошёл к одному из углов кабинета и с помощью магии привёл механизм в движение.

Потайная дверь отъехала в сторону, над головой вспыхнул шарик магического светильника, и молодой волшебник двинулся по винтовой лестнице наверх. Пыли и паутины тут почти не было, всё указывало на то, что этим путём часто ходили. В конце его ждала деревянная дверь. Немного повозившись с замком, он всё же открыл её и, накинув магический щит, прошёл внутрь. Тут же последовал удар чем-то тяжёлым по голове, и, если бы не щит, последствия могли бы быть куда печальнее.

По ту сторону стояла молодая девушка в простой рубашке с обломком стула в руках. Её соломенные волосы были убраны в хвост, а светлые глаза сияли жаждой мщения. Комната, по-видимому, являлась спальной, да к тому же ещё и женской.

— А-а! — Закричала она. — Не подходи! Ты от него пришёл? Я ему не дамся, так и передай. Паршивый мерзавец, негодяй, подлец! Как он посмел, вонючий выродок… — Грязно выругалась она. — Как ты посмел, не менее вонючий… — Она снова грязно выругалась, размахивая перед парнем сломанной ножкой от стула.

Форст осторожно подкинул её вихрем, и та приземлилась на огромную кровать, стоящую в центре комнаты, запутавшись в балдахине.

— А-а-а!

— Сэр Форст, что там происходит? — Послышался голос из прохода. — Вам нужна помощь? Мы уже идём!

— Не спеши, Валенти. Какая-то полоумная, в рабском ошейнике, опасности нет. — Ответил он наёмнику.

— Это я полоумная? Да как ты посмел, нахал! — Бросила она в него подушкой. — Ничтожество! — Ещё одна. — Грязный солдафон…

Каждое ругательство сопровождалось метательным снарядом, но вскоре подушки кончились, как и запал девушки, которая увидела, что её комната постепенно набивается вооруженными мужчинами.

— Ты знаешь, где находятся покои графа или другое, часто посещаемое им место? Где он может быть? — Обратился Валенти к рабыне.

— Чаще своей спальни он наведывался только в мою, но раз за разом получал отказ! Его грязные поползновения, этого мерзкого противного…

— Девушка. — Перебил её наёмник. — Нам нужен граф, или его управляющий, отвечай, знаешь или нет?

— Как ты смеешь со мной так разговаривать! Я — высокородная дама, дочь герцога Родвига, незаконно пленённая этим ничтожным выродком, называющим себя графом! Я…

— Миледи, прошу вас. — Обратился к ней Форст. — Сейчас не до дифирамбов и реверансов. Через минуту — другую сюда ворвётся стража. Мне нужно узнать, где де Ловерго спрятал мой меч. Если вас держали в плену, я заверяю, что вызволю вас. Помогите же нам с поиском.

— Так вы — не его свита? — Растеряно произнесла девушка.

— Естественно нет!

— Что там за шум? — Послышался голос из-за двери. — Опять ты со своими претензиями, склочная су… — Голова просунулась в полураскрытую дверь, а слова замерли в горле. Той, молниеносным броском ножа упокоил стражника, попав в глазницу.

— Снимите с него одежды, отдайте леди, я надеюсь, вы не против? — Обратился Форст к девушке, и, увидев молчаливое согласие, распорядился. — Отряд к двери, держите их закрытыми, мне нужно подготовиться.

Маг снова закрыл глаза, на сей раз его взору ничего не мешало, лишь кабинет по-прежнему оставался тёмным пятном. Он увидел, как двумя этажами ниже бьётся Корвус со своими преданными товарищами из портовой стражи, они явились по первому зову своего бывшего командира. Что делало честь и ему, и его подчинённым. Людей графа теснили к центральному проходу, их стало значительно меньше, большой отряд растянулся, увлечённый внезапным нападением в тыл и преследованием. Скоро они отступят к воротам, куда подъедут телеги с улусами, пока ещё можно будет отступать. Невдалеке же маг заметил ещё одну тёмную область, в которую заглянуть не смог.

— Я провожу вас в его комнату. — Раздалось из-за ширмы. — Но обещайте взять меня с собой.

— Клянусь своей честью. — Ответил Форст, выходя из медитации.

Девушка показалась через минуту, вопреки расхожему мнению о медлительности переодевания особ женского пола. Одежда ей была велика, но рукава рубахи она закатала, а брючины обмотала полосами ткани, став похожа на матроса. Ниже груди она тоже завязала вокруг всего торса широкий пояс, видимо, чтобы большая рубашка не топорщилась и не стесняла движений, что естественно подчеркнуло её природные данные. Даже в таком неряшливом и мужском платье, она всё же оставалась красивой. Соломенные волосы были убраны в хвост назад, оголяя высокий и чистый лоб, тонкие брови, чуть изгибаясь, придавали ей слегка удивлённый взгляд, светлые серые глаза поблескивали серебром. Румянец на щеках играл красками, чуть припухлые губы с чётко очерченной границей, слегка вздёрнутый носик и узкий подбородок довершали её правильные симметричные черты лица, несомненно, потомственной дворянки высокородного происхождения.

— Позвольте представиться, урождённая леди Илла делла Селинг, дочь герцога Родвига. — Протянула она вперёд руку.

— Граф Форст дель Нотласт, сын Старда, к вашим услугам. — Представился маг и, склонившись, прикоснулся губами к её ладони, а щёки девушки на миг зардели красным.

— Вы не могли бы снять с меня этот мерзкий ошейник?

— Одну минуту, миледи. Вы позволите? — Но спрашивать не надо было, девушка сама повернулась к нему спиной, и парень, чуть повозившись, скинул на паркет ненавистный признак рабства.

Валенти, наблюдающий эту сцену, лишь придержал рукой отвисающую челюсть. Он знал, что его наниматель — сильный маг, собственными глазами видел его зачарованный клинок Рыцаря По Праву, тот несомненно достоин его, уже не раз и не два показав себя в бою. Но никто не говорил ему, что Форст — потомственный дворянин! Хотя, учитывая то, что за ними теперь будет охотиться половина империи, скрывать своё имя — не такая уж и причуда.

Знакомство прервал резкий удар в дверь и крики снаружи. Затем ещё один. Бойцы по команде резко распахнули створки, и стражники де Ловерго повалились на пол. Форст применил несколько воздушных заклинаний, расшвыривая и оглушая их, заодно расчищая путь по коридору. За ним всё так же шёл отряд, добивая раненных и защищая фланги, за тем лишь исключением, что Той с братом теперь охраняли маркизу, которая на удивление, держалась бодро и решительно шла вперёд, не смотря на трупы убитых людей. Она понимала — это её пленители, и они не достойны пощады.

По указанию Иллы, они совершили несколько поворотов, прошли пару комнат и оказались точно у входа в не просматриваемое истинным зрением помещение. Дверь вышибли воздушным тараном, следом залетели ещё два, раскидывая столпившуюся стражу, затем уже ворвались улусы и остальной отряд. Оглушенные и раненные, защитники не смогли дать должный отпор, а поддержку магов, Форст свёл на нет, непрерывно атакуя их и ломая щиты. Спустя пять минут бой был окончен. Без потерь не обошлось, ими стали двое мечников, ворвавшиеся первыми, и один улус. Ещё у двоих были тяжёлые ранения, и почти все с царапинами и порезами. Форст потратил пару минут на плетение лекарских заклятий и, убедившись, что более ничем не сможет помочь, прекратил тратить силы.

Кабинет был похож на предыдущий, за тем лишь исключением, что вместо книжных шкафов и полок тут стены украшались оружием и охотничьими трофеями. Теперь же главным трофеем стал тот самый "посыльный", который известил о совершении "сделки", по факту оказавшейся захватом, да и мужчина оказался правой рукой графа де Ловерго, а не обычным вестовым. Того самого графа, что он видел у себя на родине, планирующего переворот в родных землях.

Справа от стола находился большой стеллаж, в котором под стеклом лежали на чёрном бархате два клинка-близнеца. Форст узнал свой "Разящий" с одного взгляда, он так и просился в правую руку. Парень робко достал его, крутанул в руке. Взмах, ещё, ещё, выпад, взмах, выпад — меч, почувствовав прежнего хозяина, засветился синеватым оттенком. Но под стеклом одиноко лежал второй. Маг без колебаний вложил его в левую руку и, чуть помедлив, пропустил и через него свою энергию, как он не редко делал с первым.

Взмах — меч ушёл чуть в сторону, а у гарды засияла красным неизвестная руна. Взмах — новый красный огонёк зажегся на лезвии. Выпад — парня необъяснимым порывом потянуло вслед за мечом. Взмах, взмах, выпад, взмах, выпад. Форста будто самого несло за клинком, а он, сбросив с себя ненужную серебряную шелуху, преобразился. Это действительно были "близнецы", абсолютно одинаковых снаружи, вплоть до рисунка стали, но столь же разных по характеру. Девиз правого гласил: «душу — богам, сердце — женщине», левого же: «жизнь — отечеству, честь — никому». Разящий и Стремительный, Стремительный и Разящий, вновь были едины и на сей раз вместе выбрали себе хозяина.

— Ваша светлость. — Обратился к нему коленопреклонённый Валенти. — Мы завалили проход, по ту сторону уже собираются стражники, постоянно стреляют из арбалетов.

— Перестань кривляться, Валенти, оставь дворцовый этикет для дворца. — Усмехнулся Форст, прикрепляя ножны к поясу. — Сорвите все портьеры и гобелены, нам нужны две длинные верёвки, будем уходить через окна. Первыми отправь двоих ловкачей, пусть один предупредит Корвуса об отступлении. Огонь и дым будут нашими союзниками.

— Будет исполнено.

— Они пошли на штурм! — Раздалось у баррикады.

— К бою!

— Миледи, пожалуйста, пройдите в угол к окну, там будет безопаснее. — Форст попытался загородить девушку, но та извернулась и даже выхватила у него из ножен меч, который в ту же секунду погасил сияние, и встала в стойку.

— Благодарю вас граф, но я способна держать оружие в руках.

Парень быстрым движением схватил пальцами лезвие и отвёл в сторону, проворачивая его, тут же захватил девушку за ладонь, потянул вниз и в бок, и через мгновение оказался за спиной герцогини, к горлу которой был приставлен выхваченный у неё клинок. Вывернутая рука причиняла боль, парень чуть поддел её вверх, и девушка подалась вперёд, осознавая, что вот-вот коснётся остро оточенного лезвия. Граф прислонился к её спине, и мягким баритоном сказал на ухо.

— Держать оружие в руках и уметь им пользоваться — две разные вещи. — Он отпустил её, но она ещё ощущала его дыхание. — Прошу прощения, миледи, но предоставьте мужчинам заниматься мужскими делами. — С этими словами он отошёл к баррикаде, отдавая команды и расставляя людей на позиции. Требовалось потянуть время, для подготовки и спуска людей, и он собирался отражать атаки до последнего.

Первый штурм прошёл безрезультатно, был разломан лишь верх баррикады. Это увеличило сектор обстрела, но и только. Верёвки были почти готовы, когда арбалетные болты разбили витражи в окне, напротив двери, а следом от завала потянуло дымом.

— Они пытаются выкурить нас. Подожгли баррикаду со своей стороны и окно разбили, если чем-то его не закрыть, мы быстро задохнёмся. — Доложил Валенти Форсту.

— Это нам на руку. Разбейте все окна, пусть огню будет больше воздуха, горящий завал отрежет их, а мы тем временем спустимся. — Велел маг соратнику, увеличивая магией пламя.

Спустя две минуты в проходе пылал большой костёр, а большая часть людей спустилась вниз по импровизированным канатам, включая девушку, которая всё же прицепила на свой пояс какой-то меч из коллекции графа. Впрочем, она итак изрядно уменьшилась, наёмники прихватили всё, что смогли, с позволения командира. Валенти разрешил прихватить по клинку, ножу или кинжалу каждому, как боевой трофей.

— Спускайтесь. — Велел Форст.

— Сначала вы, сэр.

— Не время для споров, спускайтесь. Я прикрою, а заодно подожгу всю комнату, они ко мне не подберутся. — Не принял возражений маг.

Оставшиеся двое парней полезли в окна, и арим принялся швырять в горящий проход огненные шары, затем выпустил их на деревянные перила и пол, окаймляющие кабинет по кругу. Высокие потолки позволяли разместить тут дополнительный этаж, и теперь он вовсю пылал. Форст ещё раз взглянул на свою работу, прокрутил предстоящие действия в голове и выпрыгнул из окна.

У самой земли он применил на себя пару вихрей и погасил скорость, приземлившись на ноги.

— Тысяча голодных акул! Форст, я за тебя испугался второй раз за день. Когда узнал, к кому ты попал в руки, и когда увидел тебя, выпавшего из окна! Мне всё же придётся тебя выпороть, ибо твои выходки доведут меня до ручки. — Обнял его де Конте.

— И я рад, видеть тебя, Корвус. Как обстановка?

— Сжигай этот гадюшник дотла и уходим, лошади ожидают нас. — Кратко изложил своё видение ситуации капитан.

— Де Ловерго?

— Эта грязная помесь безногой свинорылой макаки и тифозной каракатицы обглоданной сифилисными котами бежал почти сразу после начала штурма.

— Арх! Негодяй, ничтожество. Трусливая тварь! — Послышался девичий голосок.

— Лучше и не скажешь, миледи. — Подтвердил бывший военный. — Позвольте сопроводить вас, нам предстоит манёвр отступление.

— А как же граф? — Посмотрела она на Форста.

— Граф? — Переспросил Корвус, и тоже перевёл взгляд на него. — Ах, граф. Граф останется нас прикрывать, пройдёмте.

Он потянул за собой герцогиню, уводя на безопасное расстояние, и взглянув на Форста, показал ему кулак. Тот понял, что неприятного разговора не удастся избежать, хотя, он и сам уже хотел всё рассказать, только вот момента подходящего не было. Растратив последние остатки энергии, маг, отступая, поджигал за собой всё, что горело, включая деревья и постройки. К воротам его уже вели под руки, а в карете он и вовсе потерял сознание.

Корабль поднимало на волнах, двигаясь на юг, Элизабет будто грациозная лань скачками преодолевала валежник. Светило только-только показалось из-за горизонта, пробиваясь своими лучами через Шрам в небесах, помнивших битву богов. Форст вышел из каюты, повёл плечами, разминая спину, сделал пару взмахов руками и зычно скомандовал "Аврал". Матросы поспешили выбежать на палубу и столпились у проходов и бортов. Форст отдал команду "поднять паруса", но ничего не произошло, лишь некоторые моряки проворчали что-то невразумительное. Но тут показался Артус и Корвус.

— Три тысячи дохлых каракатиц, Форст! Ты очнулся!

— Эй, ленивые задницы, вы что, не слышали команды господина? Поднять паруса! Курс по ветру! Бизань на две трети, шевелись, сукины дети! Хватит дрыхнуть, солнце встало! — Заорал Артус, и корабль через минуту превратился в гудящий улей.

Всюду раздавались крики и команды, сновали матросы, ставились паруса, крепились канаты. Морское судно вошло в свой привычный ритм. Маг, стоя у мачты, совершал разминочные упражнения. Вскоре к нему присоединился и Корвус с Валенти.

— Как нас выпустили из порта? Мы же теперь преступники. — Поинтересовался Форст.

— Вестовой. — Ответил бывший капитан, повторяя за ним движение. — Элизабет вышла раньше, чем мы подожгли поместье, помнишь, я говорил, что для удобства погрузки-разгрузки, там должна быть удобная бухта?

— Что-то припоминаю.

— Ну вот, в ней корабль и бросил якорь, а там уже и мы подошли. В город нам пока что путь заказан. Не думаю, что де Ловерго побежит жаловаться императору, мол, у него украли незаконно пленённых рабов, но чем черти не шутят?

— Твоя правда. — Нахмурился парень, выходя из стойки льва. — А твои парни? Это же портовая стража приняла основной удар?

— И да, и нет. Многие ребята уволились с моей отставкой, некоторых, особо ретивых, выгнали, за характер и неумение, а самое главное — нежелание, вылизывать чей-то зад. Когда мы узнали, где ты находишься, я кинул клич среди них. Пришли почти все, кто мог держать меч и не падать от долговременного запоя. С ними я и напал на усадьбу. Мы забрали всех погибших, чтобы не оставить следов. Пристанем к первому безлюдному острову и похороним по-человечески.

— Это первоочередное дело.

— Кстати, Той хотел с тобой поговорить на счёт дальнейшего пути. Есть кое-какие соображения.

— Я всегда готов его выслушать. Думаю, решим все вопросы после завтрака. — Сказал Форст, сосредотачиваясь на гимнастике.

— И ещё, господин граф. — Де Конте ехидно улыбнулся. — Не будете ли вы столь любезно…

— После еды, Корвус. Я всё вам поведаю. — Перебил его арим, меняя стойку.

— Подать завтрак! — Скомандовал бывший капитан. А его слова уже вторил действующий, находящийся на мостике.

Рядом с ним, держась за поручни, стояла и внимательно наблюдала за происходящем внизу, леди делла Селинг. Её светлые волосы развевались на ветру, увидь кто-либо это из придворных дам, они бы пришли в ужас. Но девушка, буквально вчера освобождённая из плена, не хотела заниматься своей причёской. Потом, вплетёт пару цветных лент, свяжет в тугой хвост или косу и положит на грудь, как это делала Катора — большая и мягкая женщина, что была в услужении отца, занимаясь домашними делами и приглядывала за непослушной дочкой.

— Скажите, капитан, в каких отношениях состоит граф и его соратники? Если это, конечно, не секрет. — Невинно хлопая ресницами, спросила она.

— Ну, — блеснули глаза капитана, — я думаю, за завтраком вы все равно узнаете большую часть, так что возьму на себя смелость, поведать о том немного ранее. — Мужчина приблизился к девушке. — Господин Форст — наш наниматель, всё, что вы видите — принадлежит ему, он хороший человек, насколько я понял, и золото для него не главное в этом мире. Его близкий друг и названный брат — Той, тот смольный блэк, что сейчас сидит на бухте у бака. Вон он. — Капитан указал рукой, чтобы помочь девушке найти его.

— Названный брат? Блэк? — Удивилась Илла.

— Улусы — странный народ, их даже остальные блэки тихо презирают и ещё тише ненавидят. Но Той с господином породнились в бою, он называет сэра Форста великим шаманом и всюду следует за ним. Я, честно говоря, не знаю истинных причин.

— А господин де Конте? Почему вы его зовёте капитаном? Он военный?

— Да, госпожа, он — бывший военный и надёжный человек с нелёгкой судьбой. По крайней мере, Валенти о нём так отзывался, а я склонен доверять тому, с кем рос на одной улице. Благодаря ему удалось вызволить из плена вас и господина, хотя, я не уверен, что сэр Форст нуждался в помощи, он маг. И Валенти, обходя поместье, подоспел к завершению схватки, из которой господин вышел победителем. Корвус в это время отвлекал основные силы стражи поместья. Первоначально управлять Элизабет должен был именно он, но потом планы поменялись, и он выдвинул меня на сей пост.

— Валенти — это капитан наёмников? — Дальше расспрашивала девушка.

— Валенти — мой хороший знакомый и близкий друг, благодаря ему я имею честь управлять этим великолепным судном. Он, к сожалению, не капитан. В его распоряжении лишь чуть более десятка людей. До звания капитана этого мало, как вы уже сами можете понять, но его люди зовут его так, а не ина… — Он внезапно перегнулся через периллы и, что есть силы, заорал.

— Правее трави, правее! Каракатицы безглазые! Убрать бизань. Два румба влево! — Тут же матросы забегали по палубе, а рулевой выпрямил курс. — Простите меня, госпожа, мне, наверное, следовало поступить как-то иначе, но я простой человек и с этикетом не в ладах.

— Что вы, капитан, я понимаю — это ваша работа, и скорее мне не следует отвлекать вас своими глупыми вопросами. — Опустила глаза девушка.

— В вашу защиту скажу, что ни одного глупого вопроса не прозвучало. — Улыбнулся Артус. — Вынужден вас покинуть, госпожа.

Капитан спустился по лестнице вниз и скрылся в трюме. Илла же осталась на мостике, она по-прежнему наблюдала за мужчинами внизу и их действиями. Казалось бы, благородные господа, военные офицеры, руководители отрядов, и их заместители, а по первому виду, так не скажешь. Гвардейцы отца ходили в доспехах, натёртых до блеска, чеканили шаг, всегда знали, как обратиться к начальству, и уместно ли это. Всё в них было выверено до последней чёрточки, идеальные воины. Даже тренировки у них проходили под счёт. А эти?

Девушка посмотрела вниз. На палубе Корвус и Форст носились за Тоем и обливали его забортной водой из вёдер. Блэк резво петлял меж бухт и канатов, умело прикрывался матросами, грозил кулаками и что-то кричал на своём языке. Но те лишь ещё больше смеялись и, наконец, загнав его на нос корабля, неожиданно развернулись и облили Валенти, который проводил инструктаж со своим отрядом. Правда, вместо того, чтобы покорно стоять перед господином, молча стерпев эту выходку, он выхватил меч одного из наёмников и, разразившись ругательствами, погнался за наглецами. Они добежали до главной мачты, выхватили из стойки с оружием мечи и начали сражение. Через пару секунд к ним присоединился и блэк.

Илла очень испугалась, когда увидела, что офицеры сражаются против своего господина настоящим, боевым оружием, но подоспевший капитан Горд разъяснил, что клинки — затуплены. А подобного рода тренировки они проводят с завидной регулярностью, частенько с использованием всего отряда. Причём бой идёт по разным сценариям, то команда на команду, то все против всех или даже один против всех. Валенти и на простых матросов уже поглядывает, мол, их тоже нужно подучить.

Всё это напомнило Илле её старших братьев, те тоже в юности бегали по замку и сражались деревянными мечами, порой используя и то, что попадёт под руку. Иногда эти игры — тренировки заканчивались хорошо, но иногда и разбитыми вазами, синяками и переломами. Отец поощрял сыновей и их увлечение оружием, считая, что мальчики растут воинами, как и подобает истинному дворянину. Но вот на Иллу смотрел косо. "Железом махать — не дело для дочери", — так он говаривал, и ей стоило больших трудов упросить отца разрешить заниматься фехтованием. У неё даже не плохо получалось, однажды она смогла выстоять против старшего брата целых две минуты и не пропустить при этом ни одной атаки. Даже сам мастер Олдуин похвалил её защиту перед отцом, тот всё-таки настоял, чтобы девочку обучали не для нападения.

Беготня на палубе прекратилась где-то через половину часа. Мокрые от пота мужчины окатывали себя и друг друга водой, смеялись, обтирались и шли к столу. Завтрак был подан в капитанской каюте, расположенной в кормовой надстройке. Она была просторной и с лёгкостью могла бы вместить двадцать человек. Мебель тут была подобрана со вкусом и со смыслом. Намертво приколоченной, как на обычных кораблях, почти не встречалось, вместо этого были разборные и складные столы-стулья, которые, потянув за ручку можно было вытянуть прямо из пола или стены. Шкафы с картами и прочими документами так же прятались в стенах и нишах. По углам были вмонтированы полукруглые тумбы с резными ручками. Под потолком наблюдалась великолепная резьба тонкой работы, она отходила от центральной ажурной люстры кругами, и полуспиралями, изображая морских обитателей. Ближе к решётчатым окнам, выходящим на корму, располагался капитанский стол из чёрного дерева, с серебряными вставками. Слева от него был дверной проём к спальной комнате с кроватью, а также бельевой шкаф, скрывающийся так же в стене. По правую руку же располагалась отдельная туалетная комната с металлической ванной.