Первый Договор

Глава 17

— И часто у вас так? — спросил Разумов, с которым мы вместе направились в стороны выхода из конторы. Я ощущал его искреннее желание закурить, а мой кабинет просто находился рядом…

— Весьма, — сказал я, выпуская клубы дыма от прикуренной сигареты. Блин, и не курил же никогда, неужели эту заразу умудрился подхватить от ведьмака?

— А с тем что будет? — намекнул он на все ещё валяющегося без сознания друида. Я слегка переборщил, так что он пару суток точно спать будет.

— Отнесут в местный лазарет, не переживай.

— Ничего себе, мы тут, оказывается, на пороге какой-то нереальной войны, а ты говоришь — не переживай, — передразнил меня полковник. Ну, ничего, я его понимаю. Совсем молодой ещё, лет двадцать назад только узнал о нашем существовании.

Как бы ему сказать, что на моей памяти таких событий, способных привести к полному изменению мира, было не менее нескольких тысяч? И это лишь те, что я не заархивировал в голове из-за кучи прошедших тысячелетий?

Ладно, буду сегодня милосердным и постараюсь не забивать его разум очередным мусором. Как бы я не относился к людям, но многое они не способны понять и осознать в полной мере. Они размышляют совсем не так, как я. Подобное можно сказать про всех, кто живет дольше двух-трех сотен лет.

Так-то можно выделить пять или шесть различных точек, прохождение которых меняет стиль мышления. Обычные люди не успевают дожить и то первой граничной линии, которую я провел где-то на рубеже второго столетия жизни. Из тех, кто больше всех похожи на людей, я могу выделить только ведьм и оборотней. Но и не все из этих существ умудряются дотянуть до подобного возраста.

Потом идет первое тысячелетие, третье… Дальше продолжать смысла нет, потому что не какие-то официальные исследования, лишь мои предположения и наблюдения. Я всего-то существ тридцать в лицо знал, которые прожили больше, чем пять тысяч лет, так что выборка слишком маленькая.

Но, опять же, по моему мнению, это нельзя назвать каким-то периодом взросления. Типа того же перехода людей из детства в юность, зрелость и старость. Совсем нет. Что у них меняется? Некий подход к тому, что раньше считалось глупостью, появляется снисходительность к чему-то. Но, скажу так, это лишь подготовка к первой границе перехода, до которой человечество не способно пока что дожить. Так что люди и умирают самыми настоящими детьми.

— И какие твои дальнейшие планы? Нам стоит начинать беспокоиться, что тебя убьют и начнут гнобить обычных людей? — собрался с мыслями полковник, поджигая уже вторую сигарету.

— Погибать я точно не планирую, да и не будет этого. Уверен, что сможем обойтись без особо большого кровопролития…

— «Особо большого»⁉ — перебил меня Разумов, зацепившись за последние слова.

— А ты как думал? Тут все своевольные, сильные и наглые, привычные к тому, что они — короли в своих локациях и местах обитания. Неужели ты считаешь, что они так просто смогут отступить от своих притязаний? — я прищурил глаза и посмотрел на полковника.

— И что будет?

— Придется парочку прикончить, некоторых просто осадить так, чтобы встать не смогли. Напомнить всем, почему меня некогда считали очень опасным существом. Потом все и успокоится, после чего придем к одному единственному мнению.

— Может мне остаться снаружи? Разойдетесь — печально будет всем, кто не сможет себя защитить.

— Не переживай. Тут особо не разойдешься, будет слегка иначе… Не спрашивай, сам увидишь, мне тоже надо подготовиться, — остановил я Разумова, который уже собирался задать сотни вопросов, после чего ретировался в свой кабинет, планируя переговорить с Алисой.

Ведьма сидела за моим столом, играясь с котенком, моего так быстрого появления она явно не ждала, привыкнув, что все эти совещания занимают от пяти часов и выше.

— Пошли, у нас есть полтора часа на эксперименты, после чего вам надо будет уехать, идем, — в левый карман своей куртки я засунул котенка, который сразу же высунул свою голову наружу.

— Что случилось? Почему? — сразу же начала спрашивать ведьма, но не спорила и отправилась за мной.

— По пути и расскажу…

Через тридцать минут.

– Ну же, давай, нам надо проверить, способна ли ты сражаться. Представь, что тебе угрожает опасность. Покажи, на что ты способна, — обращался я к сидящей на полу едва одетой девушке, которая держала заветный артефакт в форме пирамидки и смотрела на него, склонив голову.

Или она меня не понимала, потому что я с трудом вспоминал давным-давно умерший язык, на котором сам не разговаривал очень много лет, либо не хотела показывать свои умения. Есть ещё третий вариант, который заключается в том, что она ничего не умеет… Но он мне совсем не нравится, так что лучше его не рассматривать.

Попробовать атаковать её? Блин, не настолько я черствая скотина, чтобы такое делать. Пусть её внешний вид и может быть самой обычной маскировкой, но нельзя упускать из головы шанс того, что это не так. Не хочется настроить её против себя, раз уж я решился принять на себя груз ответственности за это существо.

— Меня могут убить, после чего… Придут к вам, — ох, надо повторить будет все старые языки, совсем из памяти выпадают. — Нам нужно знать, способна ли ты сражаться или тебя надо будет защищать и прятать.

Девушка внезапно подняла голову, и взглянула на меня чистыми голубыми глазами.

— Я убью их всех. Не могу остановиться, пока вокруг не остаются только трупы.

— Остановлю тебя. Покажи, на что ты способна.

— Сам захотел, — сказала она, после чего…

Я с гулким звуком отлетел от неё, врезавшись в противоположную стену. А неплохо так спиной приложился, аж позвоночник заболел.

С тем, что я некогда считал обычным котенком, происходили огромные изменения.

Она увеличивалась в размерах, постоянно меняя форму своего тела. Причем, стоит отметить, что началась трансформация именно с формы мелкого котенка. Сейчас она умудрилась достигнуть размеров средней овчарки, постоянно изменяя свои конечности и форму тела, словно подбирая идеальный вариант сражения против меня.

Чувство опасности подсказывало, что сейчас я легко смогу расправиться с этим необычным противником, но оно искренне советовало делать это как можно быстрее, ибо дальше могут начаться очень большие проблемы. Причем слово «дальше» очень близко, то есть ещё секунд тридцать-сорок, и мне придется весьма долго возиться, чтобы выйти победителем. Если подождать ещё пять минут, то придется ретироваться, лишь бы остаться в живых. Занятно, оно меня никогда не подводило, это во что же может превратиться существо напротив меня и откуда оно черпает свои силы?

— Ладно, хватит, я понял. Пробуй остановиться. Бери себя под контроль! — попробовал я приказать сфинксу, но, как она и предупреждала, с этим возникли проблемы.

В её глазах заметна лишь искренняя ярость и желание разорвать вокруг всех, кто способен причинить ей боль и страдания. Что ж, придется потом с этим работать, для начала хватит.

Рывок! Я оказываюсь около существа и обеими руками хлопаю по её ушам. Сейчас голова у сфинкса чем-то напоминала лисью, тело уже успело покрыться броней, хвост удлинился и начинал превращаться в скорпионий, а на четырех конечностях отрастали длинные и острые когти.

— Спать! — приказал я, направляя огромное количество энергии через свои ладони прямо в мозг сфинкса.

Ничего себе, она даже умудряется сопротивляться мне! Благо, что я свои силы не переоценил. Несколько секунд — лапы моего оппонента подгибаются. На пол падает уже маленький котенок, в котором ничто не напоминает о его недавних трансформациях. Он сладко спит в полуметре от золотой пирамидки, которая, как мне показалось, начинает изнутри отсвечивать красным цветом.

— Что это было, — пораженно спросила Алиса, которая до этого момента заинтересованно наблюдала за моими попытками разбудить монстра внутри котенка, а сейчас лишь ошарашено пыталась понять, что только что видела.

— Это — сфинкс. Лучше тебе её не расстраивать и не обижать, поверь. Все, теперь езжай на дачу. Если что — спускайтесь в бункер, но ничего там не трогайте. Вряд ли кто-то решит попробовать вас атаковать, но надо перестраховаться, — в очередной раз повторил я все то, что говорил Алисе, пока мы не поднялись в это место.

— Хорошо. Будь осторожен, — согласилась она, подхватила спящую кошечку, не забыла взять и амулет, после чего быстрым шагом отправилась на стоянку, всем своим видом показывая окружающим, что у неё возникло срочное дело.

Хорошо, теперь будет слегка легче. Я совсем немного скривил душой, когда общался с Разумовым. Конкретно ему вряд ли что-то грозит, а вот со мной могут попробовать и поспорить. А как спорят сильные создания, которые не согласны друг с другом и готовы прикончить один одного, лишь бы его точка зрения победила?

Правильно — очень сложно не довести это дело до боя. Эх, знал бы, что такое может произойти, так не скрывал бы свои силы. Кто в наши времена верит в различные легенды, если не видел это своими глазами, верно? Пусть и знают, что меня называли чуть ли не убийцей народов, но все считают себя избранными и очень сильными… Опять придется разрушать их надежды и мечты. Благо, что я могу это сделать.

Вниз я спустился самым первым, никто ещё не вернулся. Это и понятно, инквизиторы доносят информацию до своего начальства, объясняя, что может произойти дальше. Остальные общаются друг с другом и пытаются понять, чего им придерживаться и за что голосовать в том случае, если до этого дойдет. Бедняга Разумов сообщает своему руководству, что может случиться в ближайшее время. Я даже представляю, как у них начинают скрипеть давно не смазанные шестеренки в головах, едва они понимают, что вся эта нечисть и нелюдь удерживается от нападений на людей буквально на тоненьком волоске.

Ага, это я так себя любимого назвал. Какой великолепный шанс вновь вернуть свой авторитет, я не могу им не воспользоваться, иначе это грозит большими проблемами.

Вторым после меня вниз спустился Моу, проследовав на свой трон. За ним следовал Богдан, который с небольшой опаской взирал на меня. Хмм… Не просто так он это делает.

— Рассказал? — спросил я у вампира, понимая, чего он опасается.

— Показал. Мои молодчики не все удалили, — подтвердил они мои подозрения о том, что теперь эльф видел маленькую часть моей боевой формы.

— Ладно… Может и не зря, пора выходить из тени, — ухмыльнулся я, от чего у этой парочки чуть было сердце не прихватило. Блин, это я ещё себя с поводка не спустил, а зубы во рту уже на клыки меняться начали.

— Многие не против того, чтобы выбраться из тени и начать свой грандиозный поход по Земле. Уверен, что справишься? — решил уточнить Моу.

Да, эльфам это совершенно точно не выгодно. Нет им смысла маяться такой фигней. Их немного, дети рождаются очень редко, благо, что проблем с кровосмешением у них нет и никогда не будет, у родного брата с сестрой может родиться здоровый ребенок. Они очень сильно похожи на людей, как бы не пытались от этого откреститься. Интересы если и отличаются, то не сильно. Питаются обычной пищей, человечина им не интересна, кровавых ритуалов не проводят. То есть им очень выгодно такое положение вещей. Не просто же так практически в двух третях всех конторах на начальственные должности выбиваются именно дети лесов.

— Да, — коротко ответил я, наблюдая за тем, как вниз спускаются инквизиторы и Разумов, которые о чем-то общаются друг с другом.

— Мы — за сохранение Договора. Если тебя убьют, то мы начнем новый крестовый поход и не успокоимся, пока не уничтожим последнего монстра на Земле. Это официальная позиция как католической, так и православной церкви. С нами согласны и все остальные конфессии, включая представителей ислама, буддизма, индуизма. Не останутся в стороне и китайцы, — озвучил итог своих переговоров Верховный инквизитор.

Быстро они совещание провели, занятно. Обычно они годами могут спорить о какой-то мелочи, а тут менее чем за два часа умудрились договориться со всеми о таком серьезном шаге.

— Придется не допустить этого, — спокойно ответил Моу.

Другие могут этого и не заметить, а вот я вижу, насколько у него нервы на пределе. Не ожидал, что все может быть так сложно? Ничего, прикроем, разберемся. В первый раз что ли? Не просто же так я совершенно не переживаю о том, что может произойти, правильно?

Да и сложно вспомнить, когда я о чем-то переживал. И не надо мне кивать на утреннее происшествие с автомобилем, когда я бомбу искал. Это здоровая предосторожность перед лицом грозившей опасности.

Последние члены совещания слегка задержались, но Моу им на это ничего не сказал. Опять же — спорный момент. Я бы, на его месте не стал спускать это так просто. Авторитет зарабатывается годами и столетиями, а подорвать его очень легко. Надо было бы пожурить за это.

А вот и те, кто будут пытаться спорить со мной за право остаться в живых. Чуть ли не четверть от всего собрания встала на противоположном краю от нас, отказавшись садиться на свои места.

— Мы — друиды, суккубы, оборотни, вендиго и ещё более двадцати различных мифических семейств, от чьего имени нам дали возможность говорить, требуем разорвать Договор и прекратить поклоняться людям, вернув нас на вершину пищевой цепочки! — ого, а это же тот самый друид, которого я отключил. Быстро его в сознание привели, надо было прикончить его на месте и не париться. Когда это я таким добреньким стать успел?

— Вы понимаете, что это значит? Мы не допустим разрыва Договора… — начал было Моу, но его перебили.

— Мы знаем. Или твой приспешник выходит против всех нас на битву в одиночку, потому что претензия только к нему и к его жизни, или мы сейчас же начинаем собирать свои силы, после чего начнем резню во всех городах. Попробуйте потом что-нибудь сделать.

— Инквизиция и церковь этого так просто не оставит! Каждый убийца понесет заслуженное наказание! — поднялся со своего места Верховный инквизитор, начиная изнутри светиться белым цветом.

Занятно, кстати, а как меняется его владением огнем после приобретения сил инквизитора? Было бы занятно посмотреть, но в следующий раз.

— Я принимаю вызов. Обещаю, что прикончу каждого из вас, а потом… Уничтожу все ваши семьи до седьмого колена. Подумайте, стоит ли это того, потому что пощады не будет никому, — кровожадно ухмыльнулся я, являя свои клыки и абсолютно красные глаза без зрачков и белков.

— Ты — труп… — главный друид начал было превращаться в боевую форму прямо здесь, но резкое движение Моу остановило его и подняло в воздух.

— Никаких сражений в центре города. Сейчас мы все выедем за пределы Москвы, где вы и устроите своё представление. Иначе я сам вас разорву тут на части за попытку подорвать мою власть и пойти против существующего Договора. Ясно⁉

— Вполне… — выдавил из себя друид, возвращаясь в человеческое обличие. — Ждем вас на первом полигоне. Ты ведь туда хотел ехать?

— Да. Четырех часов должно хватить всем. Неявившаяся сторона объявляется проигравшей со всеми вытекающими из этого последствиями, — согласился Моу.

Жаль, я бы не отказался от того, чтобы парочку прикончить тут на месте…

— Мы отправимся с вами, чтобы донести до церкви и Папы то, чем закончится это сражение, — сказал Верховный, тоже покидая зал совещаний.

По итогу тут остался я и Разумов, который мучился от одного вопроса, который он и не постеснялся мне задать.

— Почему разорвать Договор захотели лишь они, а биться ты будешь один?

— Я — последний из тех, кто его подписал. Единственная ниточка, которая удерживает эту планету от погружения в очередной хаос. Если кто-то хочет нарушить или разорвать договор, то они должны выйти против тех, кто его подписывал. Поэтому я и скрывал то, что являюсь одним из них. Из-за этого убили Лоруэаля, который этого не боялся.

— И ты не боишься?

— Чего бояться? Многие из вопросов решатся очень скоро. Если я выиграю — переживать не из-за чего. Проиграю — тем более, мертвые не испытывают страха…