Песец всегда прав

Глава 28

После этого заседание Совета превратилось в сущий бардак: император никак не настраивался на серьезный лад, тупо шутил, сам смеялся над собственными шутками, неохотно поддерживаемый князьями. Шелагин с показом видео не торопился — насколько я понимал, ждал, когда император не только озвучит свое решение, но и вручит тщательно подготовленные документы, за которыми был уже отправлен секретарь.

Желание императора записать меня Песцовым-Шелагиным поколебать никому не удалось. Беспалова, не иначе как вспомнив про посуду с гербами в моем замке и решив, что таким разбрасываться нельзя, вообще радостно заявила, что это на редкость элегантное решение, позволяющее избежать многих проблем.

Нет, Шелагин-старший все же пытался вытребовать себе внука без двойной фамилии, но тут уж уперся император и заявил, не напрямую, разумеется, но это подразумевалось — что если кто-то будет наглеть, то аттракцион неслыханной щедрости закончится не начавшись. А еще намекнул, что может воспринимать это как личное оскорбление, которое смывается только кровью. Блефовал, не понял до сих пор, что доступ к реликвии утрачен, или все же мне там ничего не удалось изменить?

«Да точно тебе говорю: всё получилось! — возмутился Песец. — Зря, что ли, на меня слепок личности с такими важными деталями тратили? Просто этот идиот не пытался обращаться к реликвии — необходимости не было».

«Хочешь сказать, что наш император — личность несознательная?»

«А разве не так? Его должно беспокоить будущее страны, а он волнуется только о том, как бы побольше власти и денег захапать».

И даже не замечает, что часть власти больше ему не принадлежит…

Совет никак не удавалось вернуть на деловые рельсы. Император шел вразнос, радовался жизни сам и заставлял радоваться других. Форму он при этом выбрал самую неподходящую: набор древних анекдотов, знатоком которых «Костенька» неожиданно оказался. И сейчас император наслаждался вниманием к себе, как прекрасному декламатору. Усомниться в этом никто не рискнул бы — князья и княгини заливались несколько ненатуральным смехом, который иногда звучал раньше окончания анекдота.

Наконец секретарь принес папку подготовленных документов, и император скомандовал:

— Павел Тимофеевич, проверяйте. Чтобы все было сделано по закону и без нарушений.

— Разрешите, я тоже просмотрю, — предложила Беспалова. — Как заинтересованное лицо.

Кажется, в качестве будущего зятя я ей нравлюсь всё больше и больше. Можно сказать, каждый день она находит все новые и новые достоинства. И это скорее пугало, чем радовало.

Помочь в просмотре документов вызвались еще несколько князей — по голосу я смог опознать только Дорофеева. Прохоров же молчал. Пусть его княжество было соседним, но он тёплых чувств к нам не питал, несмотря на снятые с княжичей блоки после визита в Верейск. Мы же не согласились переписывать договор в их пользу, да еще оттяпали кусок территории, так что теперь враги навеки.

«Теоретически любое перекраивание можно сделать с помощью главной реликвии», — заметил Песец.

«То есть мы могли к шелагинскому княжеству приплюсовать одно из оставшихся бесхозных?» — заинтересовался я.

И свести это к проискам Живетьевой, которая собиралась княжество захватить, поэтому увеличивала его размеры, ни с чем не считаясь.

«Нагрузка на носителя артефакта вырастает, — ответил Песец. — Теоретически можно, но лучше, когда артефакт перекрывает свою область».

Шелагин-младший явно волновался, потому что уже не мог сидеть и прохаживался по комнате ожидания туда-сюда, чтобы заниматься хоть чем-то.

— Александр Павлович, не нервничайте.

— Попробуешь здесь не понервничать. Нас до сих пор не пригласили. Ни тебя, ни меня. Значит что-то пошло не так.

— Если бы что-то пошло не так, нас бы уже выставили, — ответил я. — Сейчас все согласуют и нас пригласят.

— Ты так уверен, что все пройдет нормально?

— Некоторые шероховатости будут, — согласился я, сразу вспомнив о двойной фамилии.

Здесь к одной не успеваешь привыкнуть — и она у тебя уже меняется. Хорошо хоть, подпись и печать не надо будет переделывать. А еще — товарный знак.

«Ага, всю красоту испортили, — мрачно согласился Песец. — Идеальную фамилию загадили неподобающим хвостом».

«Какой же песец без хвоста?»

«Разве что».

Шелагин продолжал нервно расхаживать по помещению, отвлекая меня от происходящего на Совете. Пришлось к нему подойти, поставить защиту от прослушивания и сообщить, что сейчас проверяют документы о признании меня наследником. Шелагина это не успокоило.

— Какие тогда шероховатости? — подозрительно спросил он.

— Император решил мне присвоить двойную фамилию Песцов-Шелагин.

— Это не самое страшное, — успокоился мой биологический родитель. — Главное — признание.

Тем временем толпе князей удалось выловить не в таком уж большом объеме документов фактические ошибки и секретарь торопливо отправился за исправленной версией. Надеюсь, она будет последней, потому что внезапно я обнаружил, что Живетьева из своего нового поместья под Дальградом выехала. И если она движется сюда, то лучше бы всю бумажную работу закончить до ее появления. Потому что после ее появления и просмотра видео императору будет не до подписаний документов.

Секретарю пришлось вносить изменения в распечатку еще раз, и лишь тогда все документы устроили проверяющих. Живетьева же, как оказалось, ехала вовсе не во дворец. Похоже, причиной того, что она сорвалась с места, в котором ей было очень удобно держать большинство процессов под контролем, была информация о Николае. Больше ничем такого резкого изменения ее планов я объяснить не мог. Потому что если бы она собиралась возвращаться, то сделала бы это куда раньше.

Наконец на Совет пригласили и нас с Шелагиным-младшим.

— Не зря, не зря за парня так бьются Шелагины, — столь довольно сказал Император, как будто обнаружил и свои корни в моей родословной. — Чемпион. Как считаешь, Илья, признал я тебя наследником князей Шелагиных?

— Конечно, Ваше императорское Величество, — ответил я. — Вы поставили условие, я его в точности выполнил, значит препятствий быть не должно.

— Препятствий при желании найти можно много.

— Это так, Ваше Императорское Величество. Но зачем? У вас главная цель — процветание страны, — польстил я ему. — Отсутствие надлежащего управления в княжестве не пойдет стране на пользу.

— Умён парень, да? — обратился к князьям император. — В хорошие руки передаю документы. В верные.

После этого он вспомнил, что за сегодня не произнес еще ни одной торжественной речи, и решил исправить эту вопиющую неправильность. Говорил он о долге князей, которые должны воспитывать достойных наследников, и о долге императора, который должен за всем этим надзирать. Короче, не сказал ничего нового или интересного. Прерывать его, разумеется, никто не стал, выслушали до конца. Но когда наконец нам с Шелагиным-младшим дали ознакомиться с документами и поставить свои подписи, на лицах невольных слушателей проступило явное облегчение.

— На этом заседание объявляю закрытым, — внезапно сказал император и хлопнул ладонью по столу.

— Как это закрытым? — всполошился кто-то. — Мы ничего важного не обсудили.

— Обороноспособность страны вам не важна? Преемственность поколений вам не важна? Как же так? — участливо поинтересовался император. — У вас есть время обдумать это до завтра и расставить приоритеты.

— У меня есть важное видео, которое срочно нужно посмотреть всем! — рявкнул Шелагин-старший.

— Опять касающееся Живетьевых? — проницательно уточнил император. — Павел Тимофеевич, что ж вас с ними не берет мир? Арина Ивановна — золотой человечек. Целитель с большой буквы. Она готова всегда прийти на помощь при первой же просьбе. Пересматривайте с ней отношения, это мой приказ.

И более никого не слушая, император вышел из зала заседаний. Тишина наступила оглушительная.

— Совет нынче странный, — осторожно сказала Беспалова. — Константин Николаевич совсем на себя не похож.

— Прибаливает? — участливо предположил кто-то. — Тогда да, лучше все отложить до завтра.

— Видео действительно важное, — недовольно сказал Шелагин-старший. — До завтра бы его не откладывать. Касается всех, а императора — в первую очередь.

— Константин Николаевич вряд ли сегодня вернется, — заметила Беспалова. — Запланируем просмотр видео на завтра. Мы можем отпустить ваших сына и внука, Павел Тимофеевич, а сами быстро набросаем план завтрашнего заседания.

Выставить она нас с Шелагиным-младшим хотела не просто так, а с вполне определенной целью: нам следовало поторопиться с регистрацией моего строения, пока не поступил приказ ставить палки в колеса.

Намек нами был понят совершенно правильно, поэтому мы с Шелагиным-младшим вежливо попрощались с князьями, которые пока никуда не собирались, и быстро покинули дворец. Реестр, в котором нам нужно было сегодня отметиться, а по возможности и все зарегистрировать, находился на той же площади.

— Я займусь, — сказал Шелагин. — Информация о твоем изменившемся статусе сюда вряд ли дошла. Я вообще удивлен, что все так быстро решилось.

— Главное, чтобы императора не признали недееспособным и не отменили его решения за этот период.

— Тебе тоже показалось, что он ведет себя странно?

— Теоретически он мог представлять, как он нас всех взрывает, — заметил я. — Этим тоже можно объяснить его довольную физиономию. Но боюсь, не все так просто.

В Реестре Шелагин развил бурную деятельность и даже договорился о выезде служащего с измерительными артефактами немедленно. Конверт, который был подсунут служащему, к этому никакого отношения не имел. У мужика просто внезапно проснулся трудовой энтузиазм. И желание заработать дополнительно — тоже, что он сразу и обозначил по дороге на участок.

— Можно провести по ускоренному оформлению, — многозначительно сказал он.

— Ускоренное насколько?

— В два-три дня уложимся и выдадим все документы.

— Годится, — согласился Шелагин. — Сколько?

Тот принялся за сложные расчеты, кому сколько нужно будет отстегнуть за подпись, Шелагин его прервал повторным вопросом о нужной сумме. Услышав ответ, сразу отсчитал наличку и сказал, что добавит столько же, если все пройдет за три дня.

— Плюс официальный сбор, — спохватился служащий. — Но это мы решим на месте.

Информация о том, что сумма для него неокончательная, увеличила его энтузиазм до невиданных высот. Но ровно до того времени, когда мы подъехали к участку, накрытому Строительным туманом.

— В таком виде даже смотреть не буду, — сразу заявил он. — Такая ограда не входит в список допустимых для Дальграда.

— Это не ограда, заклинание. Мы его собирались убрать сразу после завершения строительства, — пояснил я. — Замотались и забыли. Одну минуту.

Заклинание я снял, и служащий с озадаченным видом уставился в свой ноут.

— У нас указано «Остатки строений после взрыва».

— Пришлось восстанавливать быстрыми темпами, — сказал Шелагин. — Не поверите, даже мне пришлось поработать.

— Если у вас на участке иллюзия, сообщите сразу, — сэкономите время и деньги. Если начну работать, об уплаченной сумме можете забыть.

— На участке иллюзий нет, — оскорбился Шелагин. — Зачем бы нам заниматься обманом государственного аппарата?

— Мне перечислить зачем? — скептически спросил служащий. — Я вам причин могу на десяток листов набросать — и это только те, что вспомню с ходу. Но если вы утверждаете, что нет иллюзий, я приступаю к замерам.

Следующие два часа он бегал по участку и честно пытался найти хоть один признак того, что строения ненастоящие. Параллельно он заполнял все нужные бланки, коих оказалось множество. Хорошо хоть заполнялось все электронным образом.

— Не вижу разрешений на подключение от коммунальных служб, — поднял он на меня вопросительный взгляд.

— У нас нет подключений к коммунальным службам. Все работает на магии.

— Вот эта махина? — удивился он.

— Там очень много разнообразных артефактов.

На слово он не поверил, сделал у себя пометку с тем, чтобы представители коммунальных служб проверили незаконную врезку самостоятельно — в конце концов, для регистрации здания подключение воды или электричества не было необходимым.

В самом конце мне, как владельцу, пришлось заплатить еще и два официальных сбора, второй — за ускоренное оформление. Спрашивать, за что мы уже заплатили, было бесполезно. И без того понятно, что при желании эти службы могут даже ускоренную регистрацию затянуть до года.

Отправили назад служащего, который наотрез отказался выпить хотя бы чашку чая в доме, также на шелагинской машине — ей еще князя забирать. Шелагин-старший пока находился во дворце. Надеюсь, добровольно находился, а не потому, что арестовали за заговор против императора.

Время как раз было обеденное, поэтому мы решили перекусить, не дожидаясь князя. В малой столовой — той, что была совсем малая, на шесть персон. Можно даже сказать, не столовая, а буфетная. Я вообще бы предпочел забраться к себе в башню и есть без свидетелей, но пока здесь Шелагины, этого лучше избегать.

Спохватившись, я проверил Метку Живетьевой, о которой напрочь забыл, пока бегал по участку со служащим. Конечно, его можно было отправить с сопровождающим, но я опасался, что он сунет нос куда не надо, поэтому мы с Шелагиным стойко сопровождали мужика ко всем намеченным им точкам. Теперь же у меня часть внутреннего процессора высвободилась, и я ее задействовал в привычном режиме.

Живетьева возвращалась в Дальград, причем возвращалась куда быстрее, чем уезжала, а метка ее горела совершенно неприкрытой злобой. Получается, пока мы занимались домом, она доехала до своего и обнаружила небольшую недостачу? Прошлый раз она обвинила в этом императора, не думаю, что в этот раз что-то будет по-другому. Теперь бы услышать, как они будут беседовать.

С такой скоростью у дворца она будет уже минут через сорок — час. Значит, и мне неплохо было бы оказаться поблизости.

— Задерживается что-то Павел Тимофеевич, — заметил я. — Они с Беспаловой планировали сегодня прием.

— Пытаются распределить по важности темы на завтра, — предположил Шелагин-младший. — Сдерживающего фактора в лице императора нет, вот и затягивается. Но я не думаю, что прием отменят. Для него есть сразу несколько серьезных причин.

— Нам бы поблизости от дворца оказаться примерно через полчаса, — намекнул я.

— Выезжаем немедленно, — предложил Шелагин, сразу сообразивший, что я собираюсь туда не просто так. — Кто с кем встретится?

— Живетьева с императором. Во всяком случае постарается до него добраться.

— У нас есть шансы выступить спасителями императора? — хмыкнул Шелагин.

— Против Живетьевой? Пусть уж они сами как-нибудь спасаются, без нас.

Взяли мы одну из машин охраны, чтобы не сильно обращать на себя внимание. Охрана тоже, к сожалению, шла в комплекте, хотя мы прекрасно обошлись бы без нее. Нам даже на дворцовую площадь выезжать необязательно. Можно остановиться на одной из ближайших улочек — сигнал достигать будет. Но я все равно предложил проехать через площадь, очень уж интересно было, как Арина Ивановна попадет во дворец.

Ко дворцу наша и живетьевская машины приближались с противоположных сторон. Старушка подъехала к главным воротам и, когда их перед ней не распахнули, просто выбила их магией, после чего выскочила из машины и с прытью, более подходящей девчонке-подростку, чем возрастной главе клана, рванула внутрь дворца. Охранники ей не препятствовали, они даже сигнал подать не успели, перед тем как Живетьева их отключила. Вот и все противостояние подготовленного мага и опытного целителя