Песня Ганимеда

Глава 5 «Гейзер»

Литера Арикана 0076

«Мы вернёмся к теократии сотни лет спустя. Всё проходит по исторической спирали. Но перед этим неизбежна революция сознания»

Осторожно переступая разнородные по высоте борозды льда, Орса шел к центру кратера Ахелы. Под ногами явно стало теплее, это ощущение прошло даже сквозь герметичный костюм. Включил яркий фонарик на шлеме, чтобы видеть лучше. Ночь на Ганимеде становилась всё темнее и даже зловещее. Нервно нащупал справа в поясной сумке инструменты, похлопал проверяя их целостность и испытал облегчение. Ещё несколько метров открыли ему необычное зрелище.

В центре вогнутой внутрь воронки свернувшись калачиком лежала очень бледная юная девушка с закрытыми глазами. Её спину, руки и ноги обмотали яркие изумрудные водоросли чем-то похожие на листья деревьев Земли, канувшей в небытие. Они туго спеленали тело Ио, и стало ясно почему попытки забрать её отсюда оставили. Тёмные вьющиеся волосы разметало в стороны, кончики превратились в длинные мелкие сосульки. Судя по расслабленной позе, при впадении в стазис ей не было больно или страшно. Казалось она просто мирно уснула. Только вот почему она обнажена? На ней не наблюдалось чешуйчатой брони как у других ганимедиан.

— Повреждения кожных покровов нет. Отмирания тканей не наблюдаю — громко говорит в микрофон по общему каналу связи ксенобиолог, чтобы его четко слышали остальные, что предпочли не приближаться.

Подойдя вплотную Орса застыл над телом спящей и тут осознал свой просчет. Как теперь её поднять и взять ту же кровь и скребки на анализы с кожи и волос? Скафандр весьма ограничивал его движения, а ему необходима точность.

— Мне нужно взять пробы, это необходимо — скорее утвердил чем спросил, ксенобиолог.

Аккуратно открыл сумку с пробирками, вытащил по одному инструменту и решил начать со шприца. Игла была мощной и достаточно толстой чтобы пробить верхний слой даже замороженной кожи. Присел, и нашёл положение в котором видел всё относительно хорошо из шлема с ограниченным обзором.

Потянулся к указательному пальцу на руке Ио и быстро нажал на кнопку, поршень выпустил иглу и вакуумная помпа вытянула каплю крови.

Поднес к фонарику на шлеме содержимое, и встряхнул. В колбе не обнаружилось ничего красного напоминающего кровь, а нечто склизкое и зелёное как сопли медленно стекающее по стенке.

— Мерзко, но очень любопытно… — пробубнил он едва слышно, закрыл контейнер и убрал в сумку, он изучит это позднее в своей личной лаборатории на Марсе.

Следующим на очереди был скребок с поверхности кожи. Орса поднял с земли второй маленький вытянутый металлический предмет, и потянулся к спине девушки. Скребок скользнул по коже, как по скользкому льду, ни за что не зацепившись. Биохимик усилил нажим и надавив на скребок попробовал ещё раз. Как тут кратер под ногами вздрогнул, а земля пришла в движение. Толстая корка на нём треснула и осколки льда брызнули в стороны шрапнелью. Продолжительный треск разрушил царящую тишину и в ней отчётливо послышалась ругань биохимика, перед тем как он успел отпрыгнуть в сторону.

— Твою же мать….!

Из недр спутника с шипением вырвался горячий соляной столб плюма и оросил всё вокруг. Девушка в стазисе подхваченная гейзером взлетела в высоту метров на двадцать и её тело подхваченное потоком, несколько раз перевернулось. Орса уже лёжа на льду на безопасном расстоянии наблюдал эту картину снизу и мысленно обругал себя за глупость. Ведь совершенно забыл про высокое давление воды, которое неравномерно распределяется в таких кратерах и приходит в баланс как только нарастает новая корка льда, гейзер успокаивается. А тут он сам влез и потревожил гейзер, сдвинув стабилизатор, в данном случае эту девушку. Ему не следовало торопиться, а хорошо всё продумать. Но в спину дышали бунтовщики, не было особого времени на раздумья и анализ.

Биохимик услышал как громко и отборно возмущенно ругается Изберн, которого окатило водой с ног до головы.

— Да бл***! Я не заказывал водные процедуры! Орса!

Потом раздались протяженые стоны Льмав, похоже от соляного столба ей досталось больше всех. Она же не носила герметичный скафандр, потому каталась по льду, с ошпаренной рукой и верхней частью лица, теми частями что не закрывала броня. Лёд в такой низкой температуре при прикосновении лишь ухудшал положение, он прижигал раны.

— Аарх! Гейзер! Зачем ты его тронул?! — рычала она от возмущения и боли. Женщина не ожидала, что марсианин пробудит гейзер. В спящем состоянии он не был опасен. Но теперь понадобится время, чтобы тот успокоился.

Но все это стало мелочью по сравнению с тем, что произошло дальше, увиденное полностью парализовало ксенобиолога, пилота и бывшую главу. Огромные водоросли Ротоки вырвались следом за ревущим потоком воды и обхватив тело Ио, бережно опустили в кратер, можно сказать, вернули на место. Из под многокилометрой толщины и глубины льдов донёсся протяжный и печальный звук. Гул, сменился на рокот, а рокот неожиданно преобразовался в мелодию. Нет таких слов, чтобы точнее описать услышанное. Это походило на сверчки, скрежетания и свист. По отдельности какофония, но вместе звучало пленительно. Хотелось слушать и слушать, лечь на лёд и уснуть, погрузиться и отдаться. Истома свела конечности, накатила слабость, с которой невозможно бороться.

Орса вытянул руку вперёд и отчаянно сопротивляясь неизвестной силе зарядил себе по ноге. Удар вышел смазанным, но дурман несколько ослабил своё влияние. Щиколотка вспыхнула от боли, а в разум вернулась ясность.

— Рккккттттт. Ятттррррккк — продолжало грохотать эхо из глубины. Волны звука нарастали, становились всё сильнее и дольше. Бились в голове как бешеные волны чужеродного моря у которого нет дна и тот погружен в вечную тьму.

Изберн сполз при вторых нотах неземной красоты песни и выронил ифратон, лишь успев отметить про себя, что противник оказался ещё более коварен чем он сам. Пилот бессмысленно улыбался, как будто познал всё счастье и удовольствие одномоментно. Слезы текли из глаз ручьем и остановить их не было никаких сил. Льмав же словно скосило, её скрутило на льду и она забилась в конвульсиях. Несколько минут корчилась от боли, пока изо рта не пошла кровавая пена. Пуская пузыри и хрипя, она пыталась вдохнуть хоть немного воздуха, сорвала кислородную маску и закатив глаза, испустила дух. Женщина мучилась меньше всех.

Орса же боролся до последнего, начал кричать, чтобы сбить этот бесконечный напор ломающих волю звуков. Просто безумно вопил, пока не сорвал голос и ужасная песня из глубин Ганнимеда наконец-то не смолкла и он отключился сам, от шока и усталости.

Спустя время он очнулся оттого, что его куда-то тащят за ноги, а вокруг царит непроглядная тьма. Голова нещадно трещит, словно после попойки, в горле пересохло и сильно хочется пить. Острые края льда под спиной цепляют и режут комбинезон. Ещё несколько метров и дыра в нем гарантирована. Он пытается стянуть мешок со шлема из-за которого ничего не видит, но тщетно, ведь обе руки туго завязаны за спиной и перекинуть их к лицу невозможно. Два молодых женских голоса переговариваются между собой, совершенно не обращая внимания на его бесполезные трепыхания. Скорее первым, его доконает газ циан, и он потеряет сознание, а дело завершит лютый холод. Биохимик забился ещё отчаянее, в уголках глаз выступили слезы, от осознания чудовищной участи которая его ждала впереди. Такая жестокая смерть, без шанса на спасение.

— Всё таки было верным решением пробудить Дагона. Он не только освободит нас всех от столетнего гнета Веления Колоний, но подарит нам возможность бессмертия. Ио лишь одна из первых. Мы все станем его войском. И марсианам придется пожалеть об их родстве с землянами. Ведь эти идиоты привезли на родину тонны нашего льда. А в нём сотни тысяч семян Ротоки — это последнее, что услышал ксенобиолог теряя сознание и ощущая как он сам, превращается в кристалл льда изнутри, а лёгкие начинают гореть будто в огне.