Петр Романов. Второй шанс

Глава 25

— Это точно все, что вам известно? — дознаватель из имперской тайной канцелярии сидел напротив меня и буравил внимательным изучающим взглядом. Сегодня утром еще до завтрака меня вызвал к себе директор школы, отдав в лапы мужику в черной форме без опознавательных знаков. С помощью портала мы перенеслись в какое-то помещение, где с трудом помещались только стол и два стула, а серые стены вызывали полное уныние. Мне не представились и даже не ответили на вопрос, где мы, собственно, находимся, сразу начиная жестко допрашивать, в основном закидывая вопросами. Отвратительный желтый свет, направленный в мою сторону, раздражал глаза, а тиканье специально громких часов могло запросто довести до нервного срыва и менее стойкого человека. Посредине стола находился какой-то красный кристалл, который начинал ярко гореть в те моменты, когда я отвечал на поставленные вопросы. Для чего он был нужен, я так и не понял, но дознаватель после каждого моего ответа становился все смурнее, а ворох вопросов начал постепенно заканчиваться.

— Совершенно точно. Позволите один вопрос? — Я все никак не мог понять, что именно дознаватель хочет у меня выпытать. Уже полчаса мы ходили вокруг да около. Их интересовало, что произошло, когда мы с Ольгой оказались на месторождении, вплоть до того, сколько капель крови я насчитал и почему мы не вернулись сразу же, после того, как увидели тела. — Разве в таких делах мне не позволяется с собой приглашать поверенного?

— В делах, напрямую связанных с имперской безопасностью и безопасностью членов имперской семьи — нет. — Отрубил он и уставился в свои записи.

— Ну, таким образом можно подтянуть любое правонарушение, вплоть до кражи в винной лавке, — усмехнулся я. — Вы меня в чем-то подозреваете?

— Нет, — поморщился он. — Мы с вами просто беседуем. — Судя по его виду, он хотел всю вину спихнуть на меня и отделаться от такого сложного дела. Но по какой-то причине не вышло. Возможно кристалл как-то нарушил его планы, может что-то еще. Но из всех вопросов я понял только одно: они понятия не имеют, кто может быть причастным к покушению на Ольгу Назарову.

— У вас вообще есть хоть какие-нибудь догадки? Меня между прочим тоже чуть не убили, и я, как никто другой кровно в этом заинтересован.

— Я не могу ответить на этот вопрос. Все данные засекречены.

— Так я и думал, — я устало откинулся на спинку неудобного стула и смотрел в стену напротив себя. Все что я знал, я уже им рассказал, не выдумывая и не искажая фактов, даже в подробностях рассказал, как я кельпи объезжал. — И долго мы тут будем сидеть? — Я смотрел на дознавателя не мигая, он смог выдержать взгляд, но сразу же после этого, отключил лампу, включив обычный свет под потолком и активировал портал, указывая мне, что, мол, я свободен, могу валить обратно в школу.

Портал открылся в кабинете директора, мимо которого я прошел к выходу, даже не удостоив его своим взглядом. Нужно хотя бы предупреждать заранее о таких вещах. Я же как обычно в последнее время, снова остался без завтрака.

После такого своеобразного допроса, манера которого была для меня в диковинку, в голове крутилось довольно много вопросов, например, главным из них был тот, на который мне так никто и не ответил: почему со мной поговорили только спустя несколько дней после происшествия, если я, позвольте, главный свидетель, потому что единственный.

Прошло несколько дней после моего путешествия за ингредиентами, во время которых я старательно учился, не привлекал внимания наставников, делал все, что они попросят, и пытался выяснить можно ли держать в школе животных. Устав ничего про это не говорил, а напрямую спрашивать я пока не решился, чтобы не навлекать лишние вопросы, ответы на которые я не знал и сам.

Спустившись вниз я быстро зашагал в сторону домика большой мамочки. Это название, сказанное Петром прижилось, и теперь здания, где проходило домоводство называли именно так.

В кабинете еще никого не было, до начала занятия оставалось около десяти минут, а это не то место, куда все стремятся прийти пораньше. Изида Петровна сидела во главе своего стола и что-то писала в огромной тетради, лежащей перед ней.

Она подняла на меня взгляд и отложив ручку, пригласив сесть напротив нее, доставая при этом из кармана своей кофты пакетик и высыпая содержимое на стол между нами.

— Ну что я могу сказать, эта непонятная шерсть, которую можно было и почистить, прежде, чем вываливать передо мной вместе с листьями, землей, мхом и парой червей, действительно шерсть магической пантеры, которая считается вымершей уже много лет. Хотя, кто-то считает ее не совсем умершей, а существующей между пространствами, и, похоже, что эта теория имеет место быть, — Изида Петровна придвинула мне уже очищенные от всего ею перечисленного шерстинки.

Я, вздохнув, аккуратно собрал их с специально для этого принесенную банку и закрыл крышку. Если честно, я понятия не имею, как именно собирал эти волоски: получается, что просто хватал их вместе с землей и всем тем, что на этой земле в тот момент находилось, включая червей. Просто не помню. Почему-то после возвращения, я сразу направился к своей наставнице по домоводству, решив воспаленным мозгом, что именно она может помочь мне разобраться с тем, что я насобирал в лесу. Почему именно к ней, а не к тому же Долгову, на этот вопрос я ответить не смог даже сам себе.

— Спасибо, Изида Петровна, — ровно ответил я, и направился к своему месту в классе, потому что специально пришел пораньше, чтобы забрать шерсть. Сейчас же начнется обязательный урок, на котором мои однокашники будут продолжать делать нечто непотребное с дровами, а чем буду заниматься, понятия не имею, потому что уже давно все закончил и даже пополнил запас, потому что сжег предыдущую вязанку в печи, изучая ее работу. Я умею как-то готовить, но только в походных условиях, на костре, печи и для меня были в новинку, но я быстро разобрался, чего там разбираться, ежели они, как и все голландские были, которые дед привез из своих странствий и заменил ими все те, что дворцы обогревали. Единственное, плиту чугунную сверху бросили, коя накалялась от огня в топке и на нее можно было ставить кастрюли и готовить еду.

— Что, просто «спасибо»? — усмехнулась Изида Петровна. — А где же коробка конфет и пузырек мятного ликера в благодарность?

— Мне их негде взять, это закрытая школа, — я пристально посмотрел на нее, и она, как и многие, передернулась от моего взгляда.

— Значит, презент любимому учителю ты достать не смог, а ту фантастическую гадость, под влиянием которой притащился ко мне и вывалил всю эту дрянь вперемешку с бесценными шерстинками — это запросто. Ты просто феномен, Романов.

— Так уж вышло, — я пожал плечами, не стану же я ей рассказывать про все свои приключения в этом навороченном клубке различных субпространств, который наворотили слишком умные маги на территории простого школьного парка.

Как сказала Лариса Ивановна, к которой я помчался, когда в себя пришел, это был своеобразный заповедник разумной нечисти, сумевшей в свое время заключить договор с первым Годуновым, ставшим магом. Собственно, тогда же она и народилась в этом мире, была еще слабой и не осознающей до конца своих сил и возможностей. Это был не древний народец, о котором в моем мире сказки сказывали.

Было не совсем понятно, они все-таки здесь народились из-за возникшей аномалии, или как те пантеры пришли из другого мира, сама нечисть ничего сказать по этому поводу не смогла, но она стала неотъемлемой частью мира, и с этим приходилось или смириться, или подвергнуть ее тотальному уничтожению. Люди выбрали второе. Полностью уничтожить не удалось, но отрегулировать численность до приемлемых величин получилось. Большую опасность представляла все-таки нежить, вот там действительно то в одном уголке мира, то в другом возникали большие проблемы. А нечисть, та что поумней, разбрелась по таким вот заповедникам, закрепив свое право на существование договорами, которые по сей день неукоснительно соблюдают. Но тут понятно, хочешь жить, будешь все пункты договора соблюдать, до последней запятой.

Тот же леший убить меня не мог, потому что нельзя ему было на территории школы этим заниматься, но вот развлекаться ему никто запретить не мог. Ему всего-то и нужно было немного тропки поменять, чтобы ученик заплутал, а там просто наблюдать, как тот будет уводить себя в глубь собственными силами, потому что мало кто мог похвастаться знанием леса и хорошей географической памятью. Шутники, ага. Как по мне, так если они так шутят, обрекая на смерть подростков, то с ними не договоры надо было заключать, а истребить всех на корню.

Но, как оказалось, сделать это было не так просто. Лешие были одними из самых мерзопакостных существ, которых истребить практически невозможно. Они не просто так назывались хозяевами леса. Лешие могли принимать любой облик, который хотели и, если уж сильно заигрывались, нарушая те самые договоры, то могли очень хорошо прятаться, обретая облик любого зверя или растения, таким образом пересидев бурю недовольства и смертельной для себя опасности, подумав о своем не слишком хорошем поведении.

Для борьбы же с нежитью, для тех случаев, когда ну совсем швах, типа войны некромантов в 1692 году, был создан институт клириков. Но тут все — тайна покрытая мраком. Никто не знал, как и чему их учили, и почему они лучше других магов противостояли именно нежити. Но даже в простой схватке один клирик стоял пары десятка даже боевых магов. К счастью, они практически все время сидели в своих монастырях, иначе давно бы мир захватили.

— Романов, ты просто образец красноречия, — усмехнулась Изида Петровна, вырвав меня из раздумий. Я только-только начал познавать этот мир, так сильно отличающийся от моего, и многое для меня еще оставалось не понятным.

— Изида Петровна, вот давайте начистоту, вы же забрали себе в качестве оплаты часть бесценной, ваши же слова, шерсти, — она поджала губы, а я совершенно искренне улыбнулся. — К тому же, я сказал вам искреннее спасибо, в добавок к такой ценной оплате. Думаю, что мы в расчете.

— Ох, Романов-Романов, — она покачала головой. — Вот уж не думала, что дедова кровь в конце концов в тебе взыграет, даже приятно, что ошибалась. Да, можешь быть свободен. Нечего дрова просто так переводить, обогревая улицу. Я сомневаюсь, что мы и сегодня доберемся до священнодействий с плитами, а праздношатающийся и подначивающий своих одноклассников Романов вызывает здоровое раздражение и желание набить ему лицо. — Я с облегчением вздохнул и поднял свою сумку, потому что сам не знал, чем буду заниматься на уроке.

— Изида Петровна, а чем эти пантеры все-таки отличаются от обычных? — наличие в комнате только-только открывшей глазки крохи заставляло интересоваться последствием моего поступка, совершенного в полубессознательном состоянии.

— Практически ничем. Имеет значение их шерсть и шкура — практически неуязвимая ни для чего. Но, думаю, что это просто особенность, которая и позволяет им шляться по измерениям. Было бы иначе, этих кошек просто разорвало бы при переходе. Ну а в остальном, разве только эмпатические способности. В некоторых источниках даже указывается, что человек, которому повезло найти котенка, получает не только верного друга и защитника, но и может на примитивном уровне, на уровне эмоций, с ним общаться. Плюс, практически бесконечный запас драгоценной шерсти.

— Ну да, это, безусловно, самое важное. Спасибо, Изида Петровна, — я еще раз улыбнулся и побрел к выходу из учебного дома, обдумывая ситуацию.

А ведь получается, кошка до последнего ждала, что рядом с ее поляной кто-то появится. Потому что ушла она уже на рассвете, а должна была уйти, как только чуть оправится от родов. И защита, которая не дала Сусанину пройти, заведя нас в итоге к озеру, была сильно ослаблена, я с трудом вспоминал, что ощутил ее всего лишь как плотную паутину. Котенок же был сыт, мать его накормила перед тем, как уйти. Получается, что она меня целенаправленно ждала. Ну, не меня, а кого-то из людей, чтобы отдать своего котенка, которого не могла унести, но и бросить просто так не могла. Мало кто из людей просто прошел бы мимо такой крохи. Это не знаю кем надо быть, чтобы все чувства не взыграли, и ты не подобрал бы такого мелкого котенка, который еще так жалобно пищит. Даже, если тебе он не нужен, всяко найдется сердобольная подружка, которая придет в восторг от такого подарка. М-да, Романов, это только ты так можешь влипнуть. Но, заметь, твоя отвратительная судьба частично отразилась на тебе и в этом мире, потому что сомневаюсь, что найдется еще один человек, которого вот так дважды за ночь поимели мифические создания. А если заботливую пантеру ко всему этому прибавить, то получается трижды. Хотя не могу сказать, что я в выигрыше не остался, и цветы получил и котенка. Только старый лесной хрен ни с чем меня оставил, да еще и обокрал. Ну ничего, в следующий раз умнее буду.

Когда я вышел к стадиону, то увидел, что в мою сторону направляется Петр, рядом с которым плыл Кац. Вид у Петра был, мягко говоря, не слишком довольный. Он шел, сунув руки в карманы штанов, и, поджав губы, слушал что-то ему говорящего призрака.

Когда Долгову и находящемуся у него в зале Кацу представили оборотня, призрак сразу же потерял ко мне интерес. Его изначально больше волновал двойник, а на меня по большему счету ему было плевать. Но, меня такое положение дел вполне устраивало, к тому же очухавшийся Долгов со следующего дня так за меня взялся, что я приходил в комнату на автопилоте, наскоро принимал душ, падал лицом в подушку, чтобы уже не шевелиться до утра. Зато уже сейчас такой подход начал давать свои плоды: тело начало приобретать контуры, которые больше меня устраивали, а на пробежке, к которой я пристрастился еще в то время, когда Петр сидел у меня в башке, я уже не помирал, а получал именно заряд бодрости на все утро.

— Ну что? — спросил я, когда они поравнялись со мной.

— Принято решение, и вот, цените старину Каца, оформить договор со школой на мои услуги, как наставника молодого истинного оборотня в частном порядке. Твой дед, Романов, согласился оплатить этот контракт, когда узнал все интригующие подробности, — призрак поднял вверх указательный палец. — И, если бы вы оба вместе знали, сколько оставшихся нервных клеток стоило Кацу отбить этого молодого и перспективного оборотня у загребущих хомяков из лаборатории Императорского исследовательского центра, то начали бы наконец его ценить как не в себя.

— Мы вас очень ценим, Соломон Израилевич, вы даже не представляете насколько, — я ухмыльнулся, а Петр только глаза закатил. Наконец-то он нашел достойного соперника в своем словоблудии, которого явно не мог переговорить.

— Да, это сложно представить, — Кац поморщился. — Жить он будет с тобой и Карамзиным, раз уж твой помощник на время уехал, сообщив, что пока в его услугах не нуждаются. Ты что же умудрился все, что надо добыть? Или приложил много усилий и успокоился?

— Ну, Соломон Израилевич, если я вам все сейчас расскажу, то будет не интересно за первым туром следить.

— Романов... — я сделал невинное лицо и похлопал глазами. Кац только рукой махнул. — Иди уже куда шел, а мы пойдем туда, куда и направлялись, а именно в парк, чтобы начать постигать искусство обращения.

При слове «парк» я содрогнулся, и, кивнув Петру, быстро пошел к общежитию. Так, пока Петра займут на неопределенное время, а Карамзин на занятиях, я смогу намешать себе образец зелья. Долгорукий и происшествие с добычей глины не давали мне покоя, почему-то мне казалось, что они каким-то образом связаны, а своим предчувствиям я привык доверять. А уж после той головомойки, что устроили мне с утра пораньше, это дело приобретало исключительно личный характер, и теперь я никак не мог пустить все на самотек. Так что, именно сегодня весьма благоприятный шанс выяснить, не обманули ли они меня и на этот раз.