Глава 6

– Я намерен реквизировать корабль, набрать людей на Тортуге, чтобы вершить разбой на потребу своей чёрной душе.

Капитан Джек воробей.

Море-море, мир бездонный,

Пенный шелест волн прибрежных…

Над тобой встают как зори

Над тобой встают как зори

Нашей юности надежды…

– Сань, да выключи ты эту лабуду! – крикнул я, когда этот меломан включил свою музыку.

Саня, с утра пораньше решил разбудить меня музыкой и кажется, нашёл нужную песню, что бы посмеяться.

Вокруг нас – маленькая речка, тут считай большой ручей. И песня про море звучала каким-то издевательством.

– Да ладно тебе, Кирюх, жалко, что ли?

– Не жалко, а вдруг услышат?

– Кто?

– А ты не видел? – удивился я.

– Не.

– Меньше с барахлом возись.

Саня возмутился: "это не барахло! И вообще, ты же всю бухгалтерию на меня свалил, так что не жалуйся"

– А я вот с утра аборигена встретил. На лодке. Так он, как нашу яхту увидел, чуть в обморок не грохнулся. И крестился через каждые пять секунд, пока течение его корыто не унесло.

– А что так то? – поднял бровь вылезший по крутой лесенке наверх Саня.

– А вот так. Ты думал, что сейчас в ходу на реках струги. Это такие…

– Да знаю, читал в энциклопедии. А, значит, футуршок…

– Не футуршок, а закономерное удивление. Наши косые паруса, зализанный силуэт, и вообще – белый окрас всё это как минимум дико смотрится на Тверце. Так что давай, хватит хренью страдать, пошли наверх, пора.

Мы, полазив ещё раз по яхте, проверили, всё ли готово – прибрали всё, что может свалиться и разбиться от манёвров, заперли на щеколды книжные шкафы, уложили поплотнее груз. Из-за необходимости соблюдать центровку и наличия у нас тяжёлых грузов, переложили часть тяжёлых грузов в носовой трюм, хотя там и так были баки с топливом, как и вдоль бортов, но место нашлось. Из трюма в незанятые каюты перенесли пару лодочных навесных моторов – один на пять лошадей, от надувной штатной моторки, а второй, тяжёлый и большой, на двести лошадок.

Последним делом перед началом движения произвели священную для всех морских душ процедуру – подняли флаг.

Да, флаг тоже приобрели во Владивостоке. Не став изобретать велосипед, подняли военно-морской флаг СССР. С точки зрения моряка – святотатство, но нам было безразлично – выбор был небольшой. А так – можем сказать, что угодно, ни СССР, ни сине-белого флага со звездой, серпом и молотом тут никто не знает. Ведь пытаться сказаться какими-нибудь шведами не получится – спалят, как пить дать. Импровизация-с.

Зато ещё поспорили, как наш плавучий грузовоз-офис-дом назвать. От предложения назвать как то по библейски я отказался, всё-таки было бы глупо, хоть и дальновидно. Сошлись на моём варианте – "Афанасий Никитин".

На самом борту названий не было, только номер, так что не заморачиваясь, решили, что уж нарисовать баллончиком с золотой краской (Есть и такой инвентарь) много труда не составит, а сейчас хотелось бы поскорее побывать среди местного населения.

Саня, прочитав во всех энциклопедиях и мануалах, как, по крайней мере, поднять парус, с этим заданием справился ещё утром. Всерьёз ходить под парусами для нас, мягко говоря, рановато, а откровенно говоря – мы полные чайники.

Но мы с этим заданием справились относительно неплохо.

Наконец, я нажал на кнопку привода, который поднял якорь, и мы сдвинулись с места. Саня ловко перемещался по палубе и перемещал рею, или как её там. Дело упростилось тем, что у нашей яхты была всего одна мачта с косым парусом, для неё, в смысле яхты, основной ход – комбинированный или моторный. А под парусом она нормально идти может, только если поднимется ветер или со скоростью черепахи при нормальном. Ветер сейчас радовал, косой, почти попутный, так что, повозившись с креплениями, Саня закрепил парус так, что он нёс нас вперёд. Я запустил двигатель и чуть-чуть сдвинул РУД, судно ещё более ускорилось, узлов до десяти.

Всё-таки зря я гнал на романтиков. Это, как оказалось, незабываемое ощущение – когда ветер, белоснежный парус хлопает под его порывами, палуба слегка вибрирует от работы мотора, а я – за штурвалом.

Штурвал у яхты тоже был сделан для удовольствия, а не как руль на машине. Деревянный, с ручками, за которые легко можно ухватиться. На пробу я слегка повилял по реке, от чего Саня чуть не свалился за борт, так как успокоившись и поставив паруса, расслабился. Схватившись за мачту, он громко выматерился, в стиле "ты пошто, собака, виляешь?"

Вот так, в прогулочном для нас режиме, в пол скорости мы и добрались до города. Сначала я сам не заметил, но потом уже Саня разглядел в прихваченный бинокль. Город Торжок… не впечатлял. По крайней мере, нас, зато впечатлили настоящие речные суда-строги, которых насчитывалось ровно два. Оба с прямыми парусами, сейчас свёрнутыми, грубым корпусом и людьми на борту. Сначала показались редкие строения, потом – всё чаще и чаще. На берегу в бинокль было хорошо видно выходящий рыболовный причал – небольшие мостки, к которым были привязаны несколько лодок. Дети, опять же, завидев такое представление, как наша белоснежная, со стремительными обводами корпуса, яхта, не стесняясь, глазели. Впрочем, и в нашем времени, покажись в захолустном Торжке яхта, ребятня поступила бы так же.

Зато пришвартоваться удалось относительно аккуратно, учитывая, что раньше я и помыслить не мог, что буду заниматься этим. Радиостанцию в рубке, как привет из моего родного института, настроил на одну частоту с рацией Сани и он, выглядывая на деревянный пирс-помост по правому борту, руководил операцией "Причалить и не убиться нахрен". Благодаря наличию двигателя, уже спустив паруса, подобрались к причалу и я, дав реверс тяги, то есть задний ход, затормозил.

На причале была небольшая кучка мужиков, одетых в даже не робы а вообще в рубища. Саня, начитавшийся литературы бросил им какой-то трос и мужики, подхватив его, обмотали вокруг вбитого в дно реки столба, который торчал рядом с причалом. Точнее помостом, назвать это деревянное сооружение причалом у меня язык не повернётся.

Спустили трап, он у нас складной. Саня, изображая из себя морского волка (а есть ли морские хомяки? Очень похож) Спустился по трапу. Гостей, судя по непонятливым рожам мужиков, они не ждали, поэтому наше прибытие стало поводом для удивления.

Я, прихватив папку, которую на борту оставил Саня, закрыл на ключ все помещения, взял маленькую рацию и тоже сошёл вниз.

Саня стоял внизу и опасливо ступал берцей по деревянному помосту.

Мужики, принявшие канат, или как он там называется, переговариваясь на убористом старославянском, и что-то возбуждённо обсуждая тыкая пальцами в сторону нашей яхты, отошли в сторону стоящей недалеко, на берегу, то ли сторожки, то ли маленькой избушки. Впрочем, оркестр и цветы мы не ждали.

Порт, пусть даже и такой – оживлённое место. В Торжке сейчас должно проживать около пятнадцати тысяч человек, что для маленького города семнадцатого века – очень даже неплохо.

Просто сойти на берег, не привлекая внимания не получилось – народ на нас глазел как на инопланетян. Что, в общем-то, и понятно – одеты мы в чёрные брюки, перетянутые солдатскими ремнями, на ремнях – по кобуре с ПМом, однотонные черные рубахи заправлены, брюки заправлены в берцы, тоже весьма необычные для этого времени. Ещё у Сани фотоаппарат-мыльница топорщится из кармана. Довершают картину две гладко выбритые рожи. Одна еврейская, другая Украинско-Русская. Порт располагался там, где в наше время был центр города, хотя ориентироваться на местности мы можем только благодаря немаленькому монастырю, видному издали.

Саня, оглядев местных, кто в барских, а кто и в крестьянских нарядах, полным-полно бородатых. Бороды – до пупка и ниже, хоть и ухоженные…

– Ну что, Саня, погнали. Хорош на местных глазеть.

– Ага. Куда в первую очередь?

– Ну, для начала нам неплохо бы разжиться деньгами местными, значит, путь наш лежит на базар. Давай у местного спросим.

Местный был выбран случайно, им оказался мужик в средней по качеству одёжке, который очень удивился, что мы к нему обратились.

– Уважаемый. Да, да, вы. Вы нам не подскажите, где тут рынок или базар? – вышел вперёд Сашка.

К тому времени люди вокруг уже поглазев на нас, принялись расходиться. Некоторые отправились в сторону причала, поглазеть, видать, на яхту.

– Отчего ж не сказать? Вона, там и базар – он махнул рукой в сторону.

– Спасибо. – Поблагодарил я, и мы, не сговариваясь, двинулись в направлении местного рынка.

Рынок был, да, интересен. Примерно, как музей. Ожидаемо ничего интересного по дороге не встретили – люди сновали туда-сюда, барышни прогуливались, бабки переругивались. В Торжке я был раньше, так что уверенно повёл нас, когда вспомнил эти места. Тут, в старом районе города, который за последние три сотни лет не очень то и изменился, мы уверенно прошли по улице. Улочки тут узкие, это да. Но не на столько, что бы было тесно – людей немного. Те, что нас замечали, иногда глазели, а некоторые наоборот, отводили взгляд и шли дальше по своим делам.

Вход на базар никак не был отмечен – просто раз – и площадь, а на ней торговцы. Стояли телеги, ржали лошади. Пёстро разодетые люди, иногда встречавшиеся в толпе, ходили от прилавка к прилавку. Прилавки тоже не были чем-то экстраординарным – грубо сколоченные столы, на которых разложили свой нехитрый товар торговцы. Голоса их были далеко слышны – зазывали народ, а некоторые просто стояли, дожидаясь покупателя.

Саня, вдохнув ту разномастную палитру запахов, что царила здесь, пошёл вперёд, лавируя между людей.

Торжок это такой Торжок. Одно слово, зато есть смысл.

Пройдясь по рядам, мы обошли несколько лавчонок, чисто что бы посмотреть, что тут и как.

Были тут и нормальные, расположенные в зданиях – вывески деревянные, но преимущественно с рисунками, а не надписями. Грамотность в это время удел тех, кто либо редко бывает на рынке, либо вообще постарается обойти Торжок стороной.

На небольшом рынке-привозе торговали продуктами. Рыба, в связи с летом – свежая, мясо, были и животные – козы, куры, свиньи, но подальше от основной массы, нюхать их амбре вряд ли было бы приятно.

В общем, ничего такого исторически важного или интересного мы тут не обнаружили. Пришлось закругляться и открывать папку, которую я отдал Сане. В папке – номенклатура наших товаров, готовых к продаже.

– Так, давай по списку, что и кому мы можем впарить. Много нам не надо. – сказал я и мы углубились в чтение, отойдя в сторонку. Впарить мы были готовы много чего, так что решили сначала пройтись по магазинам. На ближайшем каменном доме нашлась вывеска, изображавшая иголку с ниткой. Подумав, что тут есть швейные принадлежности, зашли внутрь. Внутри обнаружилось ателье, где шили и продавали одежду. По крайней мере, за витриной скучал немолодой продавец, за его спиной были отрезы ткани и, почему-то сапоги. Осмотрев нас, он заметно оживился и принял подобающий продавцу вид, то есть услужливый и доброжелательный.

Саня прошёл вперёд и, оглядев тут всё, спросил мужика:

– Здравствуйте. Мы тут в Торжок зашли на своей шхуне, хотел бы спросить, вам швейные принадлежности не нужны? Иглы всех размеров, нити шёлковые, разноцветные?

Мужик скис, и ответил, что не нужны, своего хватает. Саня на него в принципе и не налегал, так что пока решил уйти, попрощавшись: "Ну, тогда как хочешь. Бывай".

Когда отошли от магазина, выдал вердикт:

– Облом. Тут надо товар лицом показывать, а у нас всё на корабле. Давай я пока метнусь, возьму чего-нибудь на продажу, а ты здесь подожди.

– Согласен. Ты только про рацию не забудь, а то потеряем тут друг друга.

– Тут? В трёх соснах не заблудишься! – улыбнулся Саня и пошёл обратно, к причалам.

Я же остался на рынке и решил пройтись дальше, посмотреть, что тут да как. Первым делом направился в лавку… оружейную. То есть торговца местным железом.

Лавка располагалась в помещении, внутри было действительно интересно, хоть и тесно, как в маленьком магазинчике. Тут уже продавцом трудился мужичок более крепкий чем портной, видно то ли кузнец, то ли солдат. Но это мне и не важно. Пока я рассматривал всякие ножи разных размеров, от охотничьих до настоящих шпаг, он внимательно за мной следил. Пуще того он следил только за кобурой с ПМ на моём поясе, с интересом разглядывая рукоять.

Подозреваю, что тут ничего необходимого для меня нет. Вот порох – удивил. Рядом с выходом стояла бочка пороха, закрытая промасленной тряпкой. С удивлением осмотрев это чудо природы, я взглянул на мужичка. Тот ничего не понял, так что я ретировался.

Пошёл дальше и наткнулся на другую лавку. Тут, судя по всему, продавалась посуда и прочие стеклянно-металлические детали интерьера.

На мой взгляд, посуда была весьма… посредственная. В отличии от оружейной лавки, тут народ был, в лице какой-то женщины, рядом с которой нетерпеливо стоял ребёнок, разглядывающий товары. Подсвечники – медные, серебряные, тарелки, бокалы, хотя слово "стаканы" для них подходило больше. Стекла немного, но оно было. Женщина меж тем о чём то разговаривала с продавцом. Прислушавшись, я уловил часть разговора:

– Так ты что, нешто не продашь?

– Не, то не твоё, Кузьминишна, так что не продам, уже обещал барину.

– Тю, какой барин такое купит. Небось опять себе хош забрать, ирод.

– Ты за языком то следи! Не продам, сказал тебе. Всё, оговОрено! – продавец явно тяготился этим разговором.

Меж тем у меня пришёл вызов по рации. Запомнив для виду место лавки я вышел на улицу, и тихонечко сказал, нажав кнопку:

– Сань, как слышишь?

– Нормально. Я у входа на базар.

– Тогда давай ко мне, я сейчас подойду к той лавке, которая Олд скул ателье.

Сквозь шипение послышался смешок сани: "Хе. Хорошо, сейчас подойду"

Саня прибыл уже нагруженный сумкой с товарами для показу.

– Ну, что ты там взял?

– Да всего понемногу – тарелки, иголки, свечи. Ещё специй взял пару пакетиков, перец красный, чёрный. Табаку…

– Что-то я здесь табака не заметил… – покачал я головой.

– Конечно нет. Его ж из Европы привозят. Хотя тут это редкость, я всё равно взял пачку папирос. А вдруг?

– Ну, как знаешь. Я тут в одну лавчонку зашёл, там посудой торгуют.

– Как говорил один вор – это ты удачно зашёл. Давай туда, – кивнул он на моё предложение.

Сказали – сделали. Неся сумку с образцами товара, Саня последовал за мной к той лавчонке. Расположилась она в небольшом каменном здании. Небольшой порог, вытесанный из камня, были тут же и врытые в землю каменные столбцы, к которым можно было привязать лошадь. Но лошадей тут пока было мало – только на другой стороне рынка толпились кобылы-кабыздохи, которых, судя по всему, использовали торговцы. Сами торговцы выглядели личностями весьма колоритными, особенно некоторые. Представьте себе, мужик, в яркой сорочке-камзоле, бесформенных штанах, подпоясанных каким-то, преимущественно красного цвета поясом, с бородой по грудь, а то и по пупок, при этом зычным голосом.

Вот картина среднего торговца этих лет.

При всём своём антураже, город оставался таким же, как и в наше время, да и люди, если не замечать одежду, некоторые особенности поведения и язык, тоже такие же, как и в наше время. В общем – у них не было футуршока от созерцания нас, а у нас не было олд-шока от созерцания их.

В общем, лавка была самой обыкновенной. Подходя к двери, мы разошлись с той женщиной, что хотела что-то купить в посудной лавке. Не найдя требуемого, она наверное выпила все нервы продавцу. Я, войдя первым, придержал дверь и помог пройти Сане. Он занёс сумки в лавку и с интересом оглядев всё тут, подошёл к торговцу, поставив сумку на пол.

– Здравствуйте, вы хотели бы приобрести посуду, свечи?

– Свечи? – оживился продавец.

– Они самые. Взгляни. – Саня достал из пакета коробку, в которой лежало несколько свечей. Потом достал ещё одну, в ней были декоративные – спиралевидно-закрученные, потом ещё одну – там были самые обычные свечи – серые цилиндрики с фитилями.

Похоже, от разглядывания сих продуктов производства продавца, а теперь уже и покупателя чуть удер не хватил. Его можно понять, тут, в этом времени свеча есть продукт не самый миловидный – обычный цилиндрик из воска с льняным фитильком. Интересно, что он думает, увидев свечу, формы "спираль", больше похожую на сверло. А кубические с золотым рисунком? Интерес мой был тут же удовлетворён – продавец осматривал их как чудо природы, даже обнюхал, поковырял пальцем. Глаза его были похожи на кота, забравшегося на склад валерьянки – Готов. Купит.

Саня меж тем достал пару расписных тарелок, с картинками. В отличии от свеч, которые привели торгаша в восторг, тарелки вызвали у него какое-то опасение. По крайней мере, взял он их в руки осторожно, боясь разбить. Осмотрев, выдал вердикт:

– Не, звиняйте, купцы, тута купить не могу, дорого будет. Полсотни ефимков за такое не жаль, да нету.

Саня, поняв, куда клонит продавец, взял переговоры на себя:

– Тогда бери свечи, по ефимку за кривые да цветные, по пять штук обычных за ефимок. – Он кивнул на коробки со свечами, стоящие на прилавке. Продавец принялся отсчитывать деньги, а Саня меж тем развивал успех:

– Слушай, а лавка тебе принадлежит?

– Што ты, барин, как може? Тута купцу нашему, Микуле Архипычу.

– Так может этот Микула Архипыч и захочет купить. У него, чай, поболе ефимков то будет! – обрадовался Саня. Продавца, что называется, загрузили. Подумав для виду, он кивнул, и спрятав в карман деньги, вышел из-за прилавка.

– Обождите тута, пошлю вьюноша верхом, покличет хозяина. – сказал продавец, и вышел вон из лавки.

Мы, не сговариваясь переглянулись.

– Ну ты жук, Саня. Это ж надо, на местного олигарха выйти.

– Ха. Не надо тормозить и всё будет как положено, Кирюха. А олигарх… пусть он купит, ефимок это по местным меркам – серьёзные деньги. За пару таких корову купить можно.

– Не понял, так ты что, свечи загнал по цене коровы?

– Почему ж загнал? Они тут в цене, считай, дефицит. Соответствует и цена, а уж резные так вообще царю на стол подобает ставить, а не этим пентюхам…

– Ты сколько, хома, взял свечек то?

– Обычных, хозяйственных – ящик на пятьсот штук, а резных – три сотни. Десять коробов по три штуки.

– Это ты правильно, тут они походу в дефиците. – Покивал я.

Купец Микула Архипович проделал длинный путь от простого торговца на рынке до владельца нескольких лавок. Торговля была его всем – работой, хобби, единственным утешением.

Микула как раз собирался выпить чаю, когда в дом без спросу влетел какой-то юноша. Оторвавшись от чашки и недовольно посмотрев на запыхавшегося мальчика, Микула нетерпеливо спросил его:

– Ты чагой то такой загнанный, а? Поди от Торжка бежал пешком?

– На лошади, барин, – ответил подросток и, как положено, перекрестившись на иконку в углу, перешёл из сеней в гостиную. Горенка была обставлена на взгляд подростка богато – шторы на застеклённых окнах заместо ставень, стол, сервированный калачами и чашками с заморским чаем, и хозяин – в красивой рубахе, с ухоженной бородой и хитрым прищуром, ждущий новостей.

– Микула Архипыч, вам Еремей с посудной лавки весть шлёт, что к нему зашли купцы заморские, богатые, да продать хотели свечи да посуду. Свечи хорошие, ефимка за такую не жалко, а посуда и вовсе какая-то мудрёная, с картинками. Дорого то как, ефимков не хватит и на одно блюдо? Вот, значится, попросил он купцов подождать, а сам меня к вам отправил, мол, деньга большая, тут без вас никак не можно.

Выслушав, не без удивления юношу, Микула с сожалением взглянул на чашку с чаем.

– Погодь, как это, заморские? С какой т чёрту их в наш торжопль занесло?

– Не ведаю, барин.

– Да, что за дела на белом свете творятся, – покачал головой купец, – ладно, ступай на конюшню, обратно поедем.

Когда парень вышел, Микула встал, порылся в заначке, достал оттуда тяжёлый мешочек с ефимками.

Подумав, спустился вниз и отправился на конюшню. Малец уже выбежал из дому, да сказал конюху седлать хозяйского скакуна.

Так и отправились, верхом. Микула приехал по знакомой дорожке, тут вёрст пять от дома до базара, и тут же, привязав коня к столбу, зашёл в лавку.

А в лавке, помимо продавца – племянника, устроенного по доброте душевной было ещё двое молодцев. Один высокий, другой пониже.

Если бы Микула не мог определить по внешнему виду состоятельность клиента, то никогда бы и не поднялся до владельца нескольких лавок, но тут его профессиональный нюх дал сбой – оглядев двоих гостей, он не смог определить, кто они и откуда. Лица – Русские, одежда – добротная, чёрные рубахи, кожаные пояса. На поясах – пистоли в кожаных чехлах.

Оба выбриты, ногти и волосья ровно стрижены.

Отметив для себя в уме все эти факты, Микула тут же поприветствовал их:

– Здрасьте, гости добрые. Микулой меня зовут, хозяин этой лавки. А вас как величать то?

– Александр. Синицын Александр. – Представился один.

– Кирилл. – сказал другой, тоже осматривая Микулу.

Молодые, ой молодые ещё для купцов! – подумал Архипыч и подошёл к ним поближе, со словами "Говорят, посуду хотите продать мудрёную. Что у вас есть?"

Гости переглянулись и показали купцу товар – тарелку с репликой какой-то картины. Если бы Микула увлекался живописью, то признал бы копию картины Леонардо да Винчи изображавшую тайную вечерю.

Осторожно взяв это произведение искусства в руки, купец подробно осмотрел картину. Чёткость художника поражала – картина была словно на холсте, но на самом то деле – на блюде. Микула, положив блюдо на прилавок, не смог сдержать удивление от такой хорошей работы. Оглядев её, спросил:

– Откель такая красота то взялась?

– Так Венеция, Микула Архипыч. Италия. Настоящее произведение искусства! – рекламировал свой товар Александр Синицын. Посмотрев на это великолепие, купец поставил на стол мешочек с ефимками:

– Тут сто ефимков. За такое не жалко! – сказал он, улыбнувшись своей мысле. "А продать такое можно за триста, не меньше! Да любой боярин себе такую диковину захочет, хоть торжище устраивай!".

Синицын, решив не торговаться, кивнул и, посмотрев внутрь большого кожаного кошеля, оставил его на прилавке, продолжив товарно-денежные отношения:

– Ещё что-нибудь будете брать? Посуда, свечи? Ещё такие тарелки есть, да побольше тоже имеются. Чашки чайные, прочий фарфор, ложки расписные, стальные.

Микула, обалдев от напора, покивал молодцу.

– Да, отчего ж не взять? Возьмём, вы, где остановились?

– Мы? – влез в разговор Кирилл, – на судне живём. А что?

– Будьте гостями, прошу, – сказал он и ещё раз осмотрел свою покупку.

Александр и Кирилл переглянулись.

Ответил ему Александр:

– А что, мысль хорошая. Только мы надолго не задержимся.

Микула был рад, что удалось зазвать к себе домой двух, судя по всему, небедных купцов.

Продавец услужливо открыл двери и они вышли из помещения под июньское солнышко. На улице как раз был разгар торговли, но друзья и их новый ушлый знакомый отправились в жилые кварталы. С транспортом проблем не было – тут же Микула и приказал одному из своих торговцев освободить телегу, на которую уселись Кирилл и Саша.

Стоило им тронуться, как Кирилл задал своему другу вопрос:

– Слушай, а мы ведь так и не договорились насчёт корабля…

– Спокойно. Когда я возвращался, познакомился с местным начальником порта. Он денег требовал, вот я ему и подарил один из ножей. Трансмутировал, болезный…

– Чего? – уставился на друга Кирилл.

– Превратился из железного в шёлкового. Короче, обещал и присмотреть, и людей отгонять…

– Это правильно, – покивал Кирилл, соглашаясь с другом.

На телеге было сложно разговаривать – трясло немилосердно. Тут вам не там, колёса деревянные, обитые железом, а дорога – Русская.

Купец Микула привёз гостей в дом и, крикнув жене накрывать на стол, принялся их расспрашивать о жизни, в стиле Пушкина "ладно на море иль худо и какое в мире чудо".

Гости, усевшись за стремительно наполняющемся столом рассказали, что да как происходит в мире. Узнать о текущих событиях было одним из первых дел для Александра, поэтому рассказывал он.

Торгаш Микула кивал, в некоторых местах восклицал, и по иному выражал свои эмоции.

После часа с небольшим разговоров, перешли к делу. Микула согласился купить партию на пять десятков свечей резных и столько же обычных.

Почуяв деньги, Александр впарил Микуле ещё и чай. После чего ударили по рукам и снова завели разговор про события в мире.

Новость что у Микулы Архиповича остановились двое заморских гостей города, распространилась по соседям очень быстро. Уже вечером бабушки, сидя на лавочках около заборов, лузгая семечки, пересказывали друг другу распространяя сплетни. И с их слов приплыли двое Бояринов, чуть ли не на линкоре, да ещё и сразу к Микуле поехали… Что с них взять, сплетницы…

Утро встретило меня много позже, чем проснулись местные. Продрал глаза я только когда уже совсем рассвело и, во дворе конюх принялся колоть дрова для печи.

Было интересно посмотреть на быт простого купца-новотора, да ещё и в гостях у оного.

Уплыть в неведомые дали, а точнее выйти на волгу решили сегодня. Купец, чуть ли не до ночи говоривший с нами, с утра пораньше метнулся на рынок и утром нас ждал жареный цыплёнок вместе с закуской из местного "деликатеса" – репы. Сочетание, конечно, полный атас.

Позавтракав, мы решили распрощаться с купцом.

Но Микула так просто нас не отпустил, так что навязал своего сына. Зачем? Просто довезти до Твери и передать с рук на руки родственнику, мол, для обучения торговому делу. Родич Микулы работал перекупщиком в Твери, так что, подумав, решили согласиться – будет у кого если что совета спросить, из местных.

После нашего согласия Архипыч зычно крикнул, зовя "Николу". Николой оказался пацан, лет пятнадцати. Он вышел откуда-то из за дома и спросив у отца "Чего зовёшь", принялся нас разглядывать. Вчера Микула нас не представил, так как мы окончательно заговорились с ним до ночи, а сегодня мы сами только вышли.

Представил нас он сыну как "заморские купцы". Удивления в глазах паренька прибавилось. И нетерпения. Потом хозяин дома сказал, что бы Никола бежал вещи собирал, а мы в это время расположились на лавочке во дворе. То ли этот парень в солдаты хочет, то ли вещи были собраны, но не успели мы выкурить по сигарете, как паренёк вышел к нам, неся свой нехитрый багаж за спиной.

– Ну, хлопцы, давайте прощаться что ли. – Сказал Архипыч и по дружески нам улыбнувшись, отвернулся к сыну. Под конец представления из дома выбежала жена Микулы и тоже шумно, со слезами попрощалась с сыном. Судя по его виду, он был очень рад убыть в Тверь, подальше от этой глуши. Эх, мечты, мечты…

Всё на той же телеге, что привезла нас, мы уехали, сразу к пристани. Но в отличии от вчерашнего дня теперь у нас в карманах были серебряные талеры, именуемые ефимками, а товару чуть меньше.

Николай был немногословным юношей, на нас он поглядывал с интересом, но никак не решался начать разговор.

Телега подъехала к порту и мы, попрыгав с неё, не скрывая радости, размяли конечности. Да, это больно, если кто не знает. Наши тепличные задницы от тряски на каждой кочке болели. А вот Николай похоже привычный, никаких неудобств не испытывал.

– Что б я ещё на этих телегах… – сказал Саня, идя в сторону нашего "Афанасия Никитина".

К слову, традиция называть корабли в честь кого-то ещё не вошла в моду, за неимением сколь нибудь серьёзных кораблей у России, поэтому имя мы выбирали свободно. Точнее я выбирал.

Николай ещё несколько секунд глазел на наш корабель, но потом, широко улыбнувшись, ускоренным шагом пошёл к кораблю.

Мы поднялись на борт. Николай, осматривая каждую деталь такелажа, каждое крепление, прошёлся по палубе. Мы же, отперев ключом замок, сбросили вещи, немного посидели внизу, "на дорожку" и пошли наверх.

Сразу как мужички заметили шевеление на палубе, подошли поближе. Коля, прогуливавшийся по палубе был невежливо оттёрт в сторону и Саня взялся за свои парусные механизмы. Заметив это дело, служащий порта, тот самый мужичок, отвязал наш корабель и бросил верёвку (конец) Сане.

Сын небольшого но очень важного торжокского торговца оставил свои вещи наверху, в надстройки и пошёл к сане. Сам Сашка попросил его помочь с парусами. Объяснив, что и как двигается, что там крутится и где завязывается, Саня развернул парус.

Наша яхта неторопливо поползла вперёд, причём я ещё не включал двигатель.

Николай, несмотря на отсутствие навыков, работая в роли принеси-подай быстро освоился и помогал сане. Так, корабль ещё более ускорился, когда они развернули парус точно по ветру, который был относительно попутным.

Скоро уже и я вставил свои "пять копеек", запустив мотор и отдав от себя РУДы. Когда Торжок остался позади, а случилось это минут через пятнадцать, я проверив показания приборов, дал полный газ, предварительно сообщив об этом нашим матросам.

Оба парня вцепились в ближайшие конструкции, и яхту сильно дёрнуло вперёд. В течении полуминуты яхта ускорялась, так, что обратная перегрузка явно чувствовалась. Когда уже мы рассекали мелкую рябь на Тверце, Саня отцепился и продолжил работу с парусом. Солнце постепенно вошло в зенит.

Устав от монотонной работы, Саня присел, руководя действиями нашего нового временного юнги. Скорость по приборам – двадцать узлов, максимальная для нашей яхты. Прибрав чуть чуть режим двигателя, я расслабился и принялся считать расстояние. До Твери около ста км, мы идём около тридцати пяти км\ч. В итоге получается, что такими темпами пройдём речушку за три часа. Это если ветер будет всегда попутный. Учитывая, что по дороге река два раза искривляется, идя большой буквой S, то ветер не будет попутным даже если сохранится…

После того как прошли поворот, Саня оттеснил меня от места рулевого и повёл яхту сам, предварительно спустив парус.

Узнав у него, что тут на реке есть два порога-переката, я согласился отдать управление сане. Читал он где-то как нужно действовать.

Зато оказавшийся без работы Николай тоже зашёл в… короче, надстройку. И присел за столом, оглядывая всё великолепие интерьера. По местным меркам, конечно же, обилие стальных блестящих деталей, кожа на мягком диванчике и точность обработки деревянных деталей вызывает уважение.

– Николай, пойдём что ли вниз? А то, чую, Саня так увлечётся, что до самой Твери будет на руле.

– Отчегож не пойти, барин, – вздохнул он.

Спустились.

Внизу взгляду нашего пассажира предстал весь интерьер – кухонька, с обилием непонятных приборов и посудным шкафом, умывальником, стол кают-компании и прочие интересные детали.

Странно осмотрев всё это, особенно подивившись ковру под ногами (ковролин. Никаких излишеств) он прошёл вперёд. Я же последовал за ним.

Вещи пассажира были положены на диван. Нравится мне тут интерьер – дерево да белая кожаная обивка на всём мягком.

Когда проходили мимо закутка библиотеки, взгляд его привлекли книги. Точнее – Коля уставился на них, словно на золотой унитаз. Вот такое сравнение.

Не мешая ему смотреть, я протиснулся мимо и спросил:

– Что, грамотен? Поди отец обучил.

Коля кивнул, сглотнув при этом. Названия книг были для него в основном непонятны, но учитывая, что в этом времени книга – вещь дорогая, почти эксклюзивная, представляю, что чувствует местный, натолкнувшись на библиотеку, хоть и представленную в виде пары книжных шкафчиков и закутка для чтения.

– А можа, того, почитать? – жалобно спросил он.

Я задумался, что можно ему дать, что бы не спалиться. Никола по-своему интерпретировал мою задумчивость и, стушевавшись, продолжил: – "Я ничего не попорчу, чесслово!".

– Ладно, сейчас. – я достал с полки "Гамлет" и подал Николаю.

С языковой проблемой была полная несуразица – имевшиеся у нас в нашем времени, в интернете тексты были трудночитаемы. Трудно, но читаемы, зато в разговорной речи анахронизмов было меньше, да и сам метод записи сбивал с толку, а на слух так разницы было немного. Таким образом проблема была только в ходившей в это время орфографии и прочих лингвистических заморочках письменной речи. И азбуке, которая была в ходу.

– Только учти, не на русском. Впрочем, если приноровишься, прочесть сможешь.

– Спасибо, барин! – обрадовался он. И взял из моих рук книгу. Книга по этим временам была необычная, но коля не казал виду, списав, судя по всему все нестыковки на наше заморское происхождение.

– Тогда ты тут и посиди.

До Твери добрались без проблем. Если не считать пару перекатов, которые яхта преодолела под наши то ли молитвы, то ли мат. Саня управлялся, и мы шли на дизеле, так что никаких проблем не выявилось. Правда, скорость наша упала. После того как я вернулся наверх, Саня отдал мне штурвал а сам пошёл разворачивать парус – ветер был хороший, впрочем, в нашем регионе северные ветра обычное и частое явление.

Пройдя ещё один порог, или как его назвал Саня – перекат, мы относительно благополучно добрались до Твери. Ближе к концу путешествия ветер усилился, и мне пришлось закрыть дверь надстройки, которую я уже окрестил рубкой. А что, тут кроме пары столиков для отдыха на свежем воздухе да кокпита ничего и не было.

Вошли мы в волгу когда на часах было четыре вечера. Саня, по случаю поднявшегося ветра и не думал убирать парус, а только быстрее бегал по палубе, выполняя одному ему ведомые манипуляции со всеми этими тросами, канатами, мачтой, креплениями и всем прочим.

Так что вошли мы в волгу почти на максимальной скорости – и даже то, что я выставил на РУДе половину режима двигателя – скорость под пятнадцать узлов мы имели. Возможно, ещё и потому, что шли мы вниз по течению.

Огибая входящую в Тверцу лодку с одним прямым парусом, мы по широкой дуге вылетели из Тверцы, и далее вниз, по течению волги.

На том месте, где был причал, позже расположен памятник Афанасию Никитину. Подумав немного, начали причаливать, как раз было полным полно пустующих больших мостков. Побольше и посолидней, чем в Торжке, хотя мужики – рабочие судя по рожам – братья близнецы Торжокских, даже одеты одинаково. Сане приказал опускать паруса, а сам прибрал режим. Наша яхта начала тормозить, слегка опуская нос, после быстрого хода на парусах и дизеле это было хорошо заметно.

Опыт причаливания у нас был, но всё равно было немного боязно. Подойдя ближе, аккуратно работая двигателем, я остановил яхту. В полуметре от деревянного причала, выходящего в реку на добрый десяток метров. Тут, насколько я помню по опыту купания, был насыпанный пляж, а рядом с ним – доки местного яхт-клуба, где можно было арендовать гребную лодочку. (п/а Арендовал. Шестьдесят рублей в час, причём поднимались с отцом на пару миль выше по течению. Интересно было…)

Мужики приняли канат от Сани и так же быстро и профессионально обмотали его вокруг столба. Течение реки снесло нашу яхту с черепашьей скоростью и уже через десяток секунд, прибило бортом к мостку. "Только бы краску не поцарапать" – подумал я, устало выдохнув.

Пришлось отдельно спускаться за колей. Шекспир так увлёк его, что он и не заметил ни прибытия, ни того внимания, которого удостоилась наша быстроходная яхта.

Мы же с Саней, выйдя на "большую воду", то бишь Волгу, расслабились.

– Вот что, друг мой. Давай ка думай, что лучше – отдариться начальнику или ефимками заплатить. Денег, честно говоря, немного жаль. Учитывая, что нам товары ещё и сбыть надо…

– Да отдаримся и всё пучком будет. Надеюсь, он то что-нибудь возьмёт.

– А то. В общем, давай, пошли на берег, – кивнул я.

Николай, с сожалением закрыл книгу.

– Вот, барин, зело книжка интересна да чудна у вас, рифмами написана…

Переглянувшись с Сашей, я остановил Колю:

– Не спеши. А книгу себе забери, дочитаешь.

Судя по виду коли, такого подарка он не ожидал. Растерянно похлопав глазами, бросился нас благодарить, но тут его уже остановил Саня:

– Хорош тут, чай не царские палаты, ударишься ещё обо что-нибудь. Всё, Коль, давай собирайся да показывай, где этот твой родич работает.

Коля, подхватив сумку, дождался, пока мы вложим пистолеты в кобуры, (ещё бы, кому охота таскать лишние полкило на поясе?) и прихватим нужные вещи, пошёл на палубу. Дождался, пока мы спускали трап и закрывали все помещения на яхте. Только после этого, увидев повторение ситуации в Торжке – "явление народу", он немного ожил, застеснявшись под многочисленными взглядами и перешёптываниями местных.

– Давай, Коль, веди, – поторопил его Саня, и наша процессия сдвинулась с места. Пойдя через жиденькую толпу, глазеющую на нас, мы вышли к портовым улочкам. Да, тут было во-первых – грязно, во-вторых – тесно. Коля, повертев головой, отправился в сторону и обходя окружающих нас людей, зашёл в какое-то здание. Внутри был настоящий офис с местным временнЫм колоритом.

Навстречу Коле вышел мужичок, и они обнялись, как давно не видевшиеся родственники. Мы с Сашкой только усмехнулись выполненному "квесту" и пошли отсюда, пока родичи радовались встрече.

– Надо сначала к местному начальнику сходить. Посмотреть, что у них да как, сбыть товар.

– Тогда, милости прошу, синьор. – улыбнулся я.

Мы вышли из здания и, спросив у пробегающего паренька нужный курс, двинулись.

Начальником оказался хитрого вида небольшой мужичок.

Мужичок заприметив нас, всмотрелся внимательно. От его взгляда было как то не по себе, изучающий такой, оценивающий. Не придя ни к какому выводу, он с порога спросил:

– Чего надобно?

– Вот, хотели корабль свой у причала оставить.

– Ефимок за день, и ставьте. – Сказал он. Сане пришлось лезть за деньгами.

– Кому?

– Мне, мил-человек. Откель путь держите, чего привезли?

Ответил Саня, вступив на свою почву:

– Из Европы. Привезли посуду, специи, свечи резные.

– Это хорошо… – покивал мужик и принялся объяснять, кто тут может купить наш товар.

Поскольку партия у нас была мягко говоря, мелкооптовая, никаких серьёзных торговых дел мы не затевали. Пересчитав деньги за неделю, начальник порта, или как его тут зовут, отправил нас в путь-дорогу.

Но мы не поспешили сразу идти по указанному адресу, а вернулись на яхту. Саня, устало плюхнувшись на диван в кают-компании предложил сообразить на пожрать и я, решив не мацать лишний раз уставшего друга, отправился на кухню. Когда вернулся, Саня уже открыл какую-то книгу на ноуте и читал её.

– Про что там?

– Да, про флот русский. Оказывается, кое-какие военные корабли у России имеются, но флотом это назвать никак нельзя. Сейчас Пётр как раз должен учится строить там…

– Ладненько. Я вот о чём, Сань, чем мы дальше то займёмся?

– В смысле?

– В прямом. Что делать намерен. Ну, сбудем мы товар, купим тут себе недвижимость, предположим. Что дальше то? Нам, к твоему сведению, заниматься челночеством не с руки.

– Отчего ж не с руки? Политику делают деньги, не наоборот. Что бы что-то решать, нам нужно очень и очень много денег. Доллары здесь не берут. – Развёл руками Саня.

– Тогда что?

– Между прочим, Русь – страна бедная. Очень бедная, у какого-нибудь гишпанского герцога, а тем паче – короля – денег больше чем в бюджете России. Что бы зарабатывать деньги – надо в море выходить. Причём, серьёзно, на серьёзном корабле…

– Порты не позволят завести в них серьёзный корабль. Ну, если ты про грузовоз…

– Около того. Но не об этом речь – нам нужны местные деньги и влияние. Сейчас и того и другого – чуть. Деньга есть, а нас никто кроме пентюха-Коли не знает. Так что мой вариант – начать торговлю с крупнейшими иностранными государствами. Лучше всего тем, что пойдёт, что называется "нарасхват". Тупо перевозить товары из нашего времени – не вариант, во первых – возникнут вопросы, а во вторых – мы тут, "на местах" должны чего то производить, давать рабочие места местным, желательно нашим людям.

– С этим согласен. Эка ты быстро приноровился. Что производить то собрался, Рокфеллер? – поднял я бровь, слушая его эскападу.

– Ну, тут думать надо. Что лучше всего пойдёт в Европе? Ну, за исключением Англии. Испания и Португалия выглядят на данный момент лучшими рынками сбыта. Оружие исключаем, остаются гражданские товары.

– Погодь, ты не спеши. Давай по порядку.

– Хорошо, по порядку, так по порядку. Есть один вариант – использовать то, в чём мы местных превосходим. Тут и возможности нашей техники, тут и опыт, и знания нашего времени, тут же и идеи. Начнём с чего?

– Чего?

Саня растянулся на диване и, вытянув ноги начал рассказывать:

– Начнём мы, Кирюх, с химической промышленности. Рынок моющих средств не занят никем и ничем. Они, конечно есть, но не выдерживают никакой конкуренции даже с тем же мылом хозяйственным. А на его производстве и продаже можно хорошо навариться. Ладно, едем дальше. Помимо мыла и шампуней, пора же всё-таки приучать Европу к чистоте? У нас бани у каждого пентюха, а они – по году не моются. Ужас.

Я представил, как должно пахнуть от такого "европейца". Ужаснулся.

– Ладно, давай дальше свой креатив.

– Даю! Нам нужен товар, это раз, и какой-нибудь представитель из тамошних купцов. Пусть открывает представительство нашей компании и сам продаёт, а мы, буржуи-эксплуататоры будем только деньгу принимать да товар ему поставлять.

– Это тоже ты хорошо придумал. Один хрен мы в европейских делах не смыслим…

– Это не я придумал, в книге одной вычитал. Ладно, едем дальше. Дальше у нас по плану – создание примитивных на первое время производств. Мыло, свечи, алкоголь.

– А алкоголь то при чём тут? – удивился я.

– Эх, ты, темнота! Алкоголь – самый ходовой товар. Будем производить с употреблением современного оборудования водку да спаивать Европу.

– Нет, алкоголь мы производить не будем. Потому что всё равно не сравнимся по качеству с европейскими лучшими винами. Тут надо с другой стороны заходить. Предположим, мы можем ограбить банк, купить алкоголя, привычного по нашему времени и продавать здесь втридорога. Получается конвертация валют…

– Херовая, скажу я тебе конвертация. Алкоголь – валюта твёрдая, это тебе не перец, который там стоит копейки а тут – золото.

– Нда… – покачал я головой. Друг был прав, алкоголь слишком твёрдая валюта – и в нашем мире дорого. Да и принципиальной разницы меж тем и этим особой нет.

– Тогда, Кирюх, от алкоголя откажемся, – пошёл на уступки Саня. Только мне было как то всё равно.

– Опять, Сань, возвращаемся к челночной версии. Она неприемлема, так как ничего России не даёт. Нам нужны производства качественных товаров здесь.

– Здесь есть сырьё, так что вариант с химией остаётся в силе. Только Питер ещё не построили, а через Архангельск… как то не очень удобно. Столица то тут, а пока царь у шведов отобьёт Питерские земли, пока отстроятся…

– Слишком долго. Когда там северная война началась?

– В семисотом. Шведов с Англами били. Надеюсь, мы сможем устроить им секир-башка… Хоть как то снизить наши потери и увеличить завоевания.

– О политике потом. Так я и не понял, как ты собрался развивать химическую промышленность. Я, безусловно, понимаю, что производить её с нашими возможностями…

– Возможно. Я перенесу часть оборудования, инвентарь вроде бочек здесь и свой есть, способы наладить производство шампуня в кустарных условиях есть. Но думаю я, что для начала нам надо будет самим его привезти, раздать пробные партии, устроить пиар-акции. Всё по науке.

– Пиарасты, итить их в море… – покачал я головой. Не люблю всякие пиары.

– Нам это "нада"! – улыбнулся Саня.

– Итак, раньше я думал, что у нас туева хуча времени, а теперь оказалось, что его почти нет совсем. И где же ты хочешь разместить производства?

– Это сложный вопрос. Производства и объёмы пока маленькие, да и технический уровень такой, что бы местные могли работать на оборудовании. А это означает, что разместить можно хоть где. Сначала думал поближе к чёрному морю, оттуда очень удобно до Испании добираться. Но там турки.

– Так в чём проблема? Тогда в Ростов-на-дону. Он у азовского моря, а соответственно там можно пройти через чёрное, через турок, в средиземное а там и Порта да Лиссабон. Всё, вопрос исчерпан!

– Ну ты голова! – подивился Саня. Только Ростов Петром первым во время азовских походов основали, так что ты тут малёха промахнулся, ага? – веселился он. Я же, прикусив губу, признал поражение. Надо бы навести справки по местной географии…

– Анапа. Как вариант. Там вроде бы в средневековье итальяшки торговали.

– Не вариант. Пойми, Кирюх, там – турки. Злые, агрессивные турки, которые русских разве что за рабов держат. "Неверные" и всё такое. До того как мы получим возможность помочь на государственном уровне, нам надобно быстро, очень быстро заработать деньги. С турками Россия воевала вплоть до конца девятнадцатого века, поэтому туда я с моим производством не сунусь. Только на корабле с дальнобойной артиллерией и двадцати узловым ходом…

– Это ты, мил-человек загнул. Дерево это тебе не сталь, двадцать узлов на военном деревянном корабле это фантастиш. – сказал я, вспомнив струги… да и иные корабли этой эпохи.

– Ну, хорошо, хорошо, был бы хоть какой ход. Сейчас же манёвры от ветра зависят, а мотор даёт свободу от природных условий. Куда хош, туда и поворачивай… – мечтательно сказал Саня и продолжил, – В нашем дорогом и прогнившем мире мы вопрос быстрого обогащения решили. Тут надо действовать легально и желательно – быстро. Пётр уже в Голландии, в окружении своих бояр учится у европейцев, нам же нужно как минимум – стать купцами на уровне… кто тут местный олигарх?

– Хрен их знает. Но главное – зарабатывать побольше, да?

– Побольше – мягко сказано. Надо обеспечить ощутимый отток денег от самых богатых стран Европы в наш карман. Помимо химпроизводств мы должны серьёзно озаботиться иными способами заработка. Алкоголь не в счёт, – начал перечислять Саня, – посуда… посуда слишком приметна, хотя это вариант. Оружие не в счёт, продукты питания… не в счёт. Была идея торговать бумагами и офисными принадлежностями под неё – папками, скрепками, но это излишества. О! Ручки перьевые! – округлил глаза Саня.

– Чего?

– Перьевая ручка. Из-за тонкости работы не производилась ранее – слишком дорого, да и грамотность пока не всеобщая. Может, будем отчелночивать сюда канцелярские принадлежности? Книги для записей, то есть тетради, бумагу а4, скрепки, ручки перьевые, чернила к ним… Заработаем быстро и качественно. А "производство" разместим за тремя замками и высоким забором. Никто ничего не увидит.

– Мысль, я полагаю, неплохая, неплохая, – покивал я. Действительно, канцелярка у нас стоит копейки а тут – эхскюсиф.

– Тогда стоит начать с завтрашнего дня наши наполеоновские планы. Того что мы с собой захватили хватит на начальный капитал – купить какое-нибудь подворье в Архангельске, а уж там мы развернёмся. И верфи рядом, можно будет потом флотом заняться…

– Это ты снова хорошо придумал. Архангельск так Архангельск. – Согласился я. Конечно, придётся сгладить углы взятками, да и производство не развернуть так просто, но желание воплотить план в жизнь превышало страхи предстоявшего большого дела.

Утро встретило нас, как обычно, в своих кроватках на яхте. Посетив уборную и приведя себя в порядок, мы оделись представительней, чем в прошлый раз. На этот раз на нас были белые, как снег под ярким солнцем, рубашки, с тончайшей, еле видной издали, вышивкой золотой нитью, чёрные брюки, кобуры на поясе, вместе с сумкой, в которой Саня нёс посуду – самый ценный товар. Взял целый сервиз с красивой росписью. Сервиз и у нас влетел нам в копеечку, но не настолько, что бы жаловаться – здесь он будет стоить баснословно дорого. Изделия венецианского стекла меркнут перед фарфором из Германии XXI века.

Причесавшись по-щегольски, начистив зубы и сапоги до блеска, мы сошли на берег. На этот раз никаких зевак не было, но мужики-служащие, что отдыхали от разгрузки какого-то струга, пялились на нас как на пришельцев. Понимаю, вид у нас без всяких тут украшений, но приличный.

Как всегда закрыв на ключ все замки, мы отправились к местному олигарху, коим был тёзка нашего корабля – Афанасий Юрьев. Дорогу подсказал прохожий, и мы добрались относительно без приключений, если не считать того, что на нас смотрели как на восьмое чудо света. Дамы же не скрывали интерес к одежде – так вышить тут никто не сможет, в этом я уверен. Точность ручной и машинной вышивки несопоставима, а уж разница в цене…

Дом Юрьева по местным меркам – впечатлял. Это было целое подворье, рядом с которым была конюшня, пара амбаров-складов. Для успешной продажи всего товара решили, что переговоры будет вести Саня, а я займусь демонстрацией товара. У Сани получалось лучше торговать, он по природе такой.

Около массивной двери в стене полутораметровой вышины, сидел, скучая солдатик. Это я его так обозвал, а вообще понятно – местный страж на воротах. Оглядев нас придирчиво, он осмотрел наше оружие, одежду и, признав, встал и склонился чуток:

– Здравы буде, гости. К хозяину пожаловали, аль ещё куды?

– К Афанасию Юрьеву, – ответил я, – это здесь?

– Да, тута дом хозяйский. Вы проходите… – он открыл дверь и отошёл в сторону.

Внутри было хорошее подворье – помимо видимых ранее склада и конюшни были поленницы рядом с баней, а в центре всей этой инфраструктуры стоял деревянный двухэтажный дом. Судя по обилию резных деталей – шикарный. Войдя, мы привлекли пристальнейшее внимание местных обитателей – собак, которые пару раз, для порядку, гавкнули, кота, который всполошившись от лая, по поленнице забрался на крышу бани и двух детишек. Детишки судя по виду – простые, кого то из обслуги что ль…

В окне дома качнулась занавеска, а дети подбежали поближе, рассматривая нас во все глаза.

Мы тоже не особо тактично поступали, оглядывая всё это хозяйство. Осмотр закончился с открытием двери и появлением на веранде, судя по всему, хозяина дома – мужик с длинной бородой, в красной расписной рубахе, явно недешёвой и кожаных сапогах.

– А ну ка вона, идите! – крикнул он в нашу сторону. Мы уже с саней переглянулись, но дальше мужик добавил: – на конюшне играйтесь.

Пацаны убежали, что-то возбуждённо говоря друг другу, а я расслабился. Мужик неспешно спустился вниз и подошёл поближе. Мы пошли к нему навстречу и когда остановились, первым начал разговор он.

– Хм… гости никак заморские, аль свои купцы? Не припомню я вас, молодцы, – он пригладил бородку.

– И свои, и не свои мы. В общем, из Европы к вам прибыли, с товарами. Не желаете купить что?

– Обожди, неча на улице разговоры вести, давай в горенку, – он развернулся и махнув нам рукой, пошёл обратно в дом. Мы последовали за ним.

Внутри было по нашим меркам – интересно. Дом купца типичного – светло, посреди гостиной – стол сервированный, на столе – яства.

Купец остановился и предложил трапезничать с ним. Отказываться было глупо и мы, вспомнив кто как, все правила этикета, уселись за стол.

Купец, помолившись, приступил к завтраку. Мы тоже не отставали и налегли на выпечку – она тут горячая, видать, прямо из печи, даже пахнет ею. Постепенно всё было доедено и купец, как хозяин дома приступил к расспросам:

– Ну, добры молодцы, откель путь держите? Чем торгуете?

Ответил ему Саня:

– Из Европы, побывали пожалуй почти везде. Торгуем посудой, есть специи – перец червонный, есть свечей немного, сотни четыре. Есть свечи резные, разноцветные – декоративные. Бумаги есть у нас, белой как… да как наши рубахи, ещё белее.

Тут купец цыкнул зубом и сделал комплимент:

– Да, одёжу такую и царю вместно носить. Эка вышивка красная! – покачал он головой, – токмо не представились вы, молодцы. Как звать то вас?

Мы с Саней переглянулись. Действительно, так увлеклись впариванием, что забыли о вежливости. Непорядок!

– Синицын Александр.

– Синкерович Кирилл, – представился я.

– Ну а меня Афанасием зовут. Будем знакомы. Так, свечей да посуды, говорите? Показывайте! – улыбнулся купец.

Саня по очереди достал из сумки пару свёртков с тарелками и развернул.

Улыбка быстро сползла с лица купца, уступив место удивлению. Что, пардон за каламбур, неудивительно – сервиз, точнее его часть была такой, что трудно не заметить – дорого. Сколько за этот сервиз отдал Саня не знаю, но на вид – дорогущий.

– Вот, Афанасий. Такой сервиз есть.

– Сер…чё? – не понял купец.

– Ну, набор для стола. Чашки, тарелки разных размеров, супница…

Купец принял из рук Сани блюдо и осматривал его, цыкая зубом и качая головой.

– Золото?

– Золото, Афанасий. Самое настоящее. И фарфор тонкий, сам видишь. Стоит такой сервиз… Да, дорого, ничего не поделаешь. Зато, если понадобится, не стыдно и царю на стол поставить такой. Это я вам как специалист говорю, блюдА высшего качества, лучшее, что есть в Европе.

Купец перевернул тарелку и прочитал оставленный заводом автограф. Сделано в Германии.

– Нешто тевтоны такое смастерили? – удивился Афанасий.

– Они самые. Штучная работа, мастер немец.

– Во делаааа… – протянул купец и осторожно поставил на стол тарелку.

– А сколь таких у тебе есть?

– Полсотни, – сказал Саня, приведя купца в состояние близкое к шоку. Оно и понятно – стоимость такой тарелочки даже в нашем мире приличная, а уж тут и вовсе должно быть… посмотрим, сколько сдерёт с купца Саня.

Меж тем внимание купца переключилось на декоративные свечи. Обычные он осмотрел и не найдя интересными, отвернулся.

– Во диковина то! – воскликнул купец, беря в руку расписанную свечу, – сколь стоит такое?

– Свечи – по пять ефимков. Есть и попроще, по ефимку. Эти – Саня кивнул на простые, – пять штук за ефимок.

– Беру, – сказал купец.

– А посуду?

– А блюдА ваши пусть знакомый мой знакомый стеклодув осмотрит. А тама и сойдёмся, – покивал купец.

Саня согласно кивнул – фарфор был самого высокого качества.

Через час, оторванный от работы стеклодув Фома прибыл в дом своего партнёра – Афанасия.

У ворот его уже встречал наёмный охранник и сообщил, что его уже ждут. Фома поспешил и прошёл в дом. А в доме застал Афанасия вместе с двумя какими-то молодыми купцами. Афанасий тут же встал из-за стола и поспешил представить ему гостей:

– Энто купцы, из Европы к нам. И тарели привезли зело чудные, хорошие. Ты поди, проверь. – Афанасий взял со стола чёрного цвета блюдо с золотой росписью и вернулся к гостям, представляя им уже самого Фому, что тому польстило.

Фома взял в руки необычайно лёгкую тарелку и осмотрел её на свет. Просвечивала вся, равномерно. Темнёная, золото видать настоящее – так подделать никто не сможет. Осмотрев рисунок, стеклодув был удивлён его чёткостью и тонкими узорами. Сам он так не мог, да и не знал, кто руками так точно да тонко роспись сможет сделать. Под конец он щёлкнул ногтём по краю тарелки и дождался чистого мелодичного звона. В расстроенных чувствах фома передал Афанасию тарелку и выдал вердикт:

– Уж такого чуда я в жисть не видал. Тонкая, чистая, роспись такая, что сложно помыслить, кто б мог так сработать. Да, тарель твоя самая что ни на есть царская, во те крест! – Фома перекрестился.

Афанасий тут же взял из его рук тарелку и повернулся к гостям.

– Беру ваш "серфис". Какую цену просите? – спросил он.

Синицын, как человек изучивший цены на "эхсклюсиф" тут же задрал цену:

– Сотня ефимков за штуку. Не меньше.

Купец задумался. Надолго. Если пересчитать на наши деньги, то ефимок это около тридцати грамм серебра. То есть около двадцати долларов. Умножив на сотню, получим две тысячи баксов за тарелку. Учитывая, что она в данный момент является эксклюзивом, то цена великовата, но не непомерная.

– Подумай, Афанасий, таких более нигде не достать. Никто не продаёт, штучный товар! Продашь застолько, засколь хочешь. Иль найдёшь князя какого, купит не раздумывая. Сам же знаешь, как они такие золотые да дорогие любят – друг перед другом похвастаться, – добавил Кирилл.

Афанасий сдался:

– Беру. Всё беру, бог с вами, купцы. – Махнул он рукой. Видимо, уговоров в три глотки – от купцов и от своего друга-стеклодува хватило.

Фома, кстати, стоял в дверях и смотрел на совершающуюся сделку.

Синицын, как человек деловой тут же достал из сумки папку чёрной кожи и, открыв на глазах Афанасия, предложил тому:

– Вот что, будем сделку бумагой оформлять, или так поменяемся?

– Да чего ж, давайте так. Эка у вас интересна штука, – сказал купец, глянув на папку, – откуда привезли?

– Тоже от тевтонов. "Эрих Краузэ", – сказал Александр и, достав пару листов белоснежной бумаги, подал купцу со словами:

– Я ж говорил, что ещё бумаги есть немного. Вот, возьми как образец. Если кого знаешь, кто бумагу скупает, не стесняйся, подай, мы всем рады будем.

Афанасий, уже порядком осоловевший от новостей и от сделок взял в руки бумагу.

С точки зрения человека того времени, привыкшего к тяжёлой и неровной бумаги, творение фабрики "Снегурочка" было просто шикарнейшим. Что он и сказал:

– Вот те бабушка и Юрьев день… Сколь стоит бумага то, никогда такой не видал. Да и писать наверно сподручнее, на такой то…

– Бумага по десть листов за ефимок, – кивнул Синицын, уже жалея кошель купца. Хотя, если человек предприимчивый, а Афанасий таким и был, продаст дороже раза в два.

– Тожа беру. Беру! – воскликнул он, улыбнувшись.

– Погодь брать, ты не знаешь, сколько у нас такого добра то. Бумаги… – Синицын посчитал.

– Бумаги… Короче, на двести сорок ефимков.

После трат на посуду, такие затраты не пугали Афанасия. Он уже прикидывал, кому и за сколько продаст такое добро, так что просто кивнул.

– Тогда – по рукам?

– По рукам! – Афанасий пожал руку гостям, потом поспешил удостовериться, что его не обманули:

– Тока когда принесёте всё то? – спросил он.

– Да вот сейчас и принесём, – ответил Кирилл и отправил своего друга на корабль. Синицын естественно возмутился такой несправедливости:

– А чего я это всё тащить?

– Сань, не парься. Грузчикам заплати ефимок, они мигом всё принесут.

– Тогда ладно, – успокоился коммерсант Синицын и вышел из дому на свежий воздух. Его примеру последовали и все остальные, но разместились во дворе. Детишки уже прибежали и начали наперебой просить дать посмотреть пистолет. Вздохнув от их непосредственности, Кирилл стойко делал вид, что не слышит их. Но тут влез Афанасий:

– Кирилл, а пацанва права, чагой т у тебя за пистоль такой, поди, аглицкий?

– Да нет, Афанасий, русский. Макаров такой смастерил, так то англицам и не снилось. – Кирилл достал ПМ и, проверив предохранитель, показал его не выпуская из рук. Удачная и слегка модифицированная копия Вальтера была как нельзя кстати, что бы сменить тему разговора.

– А где такой купить можа? – спросил купец, поглядев на маленький пистоль.

– Нигде, не продаются они ни за какие деньги.

– Во как? – удивился купец, оглядев пистолет ещё раз:

– А пальнуть можа?

– Звиняй, Афанасий, нельзя мне его в руки никому давать. Не положено! Хотя…

Кирилл прикинул и решил всё-таки стрельнуть пару раз – ничего же не случится? И, глядишь, совсем Афанасия развлечёт.

– Сам пальнуть то могу. У тебя поленница есть?

– Как не быть. Вона – у бани. – Афанасий поднялся со скамейки.

Пошли к бане. Кирилл выбрав не расколотую чурку, поставил её перед поленницей и, отойдя на десяток шагов, снял с предохранителя. Прицелился.

– Бабах! – чурка слетела в сторону, полетели щепки. Ребятня была счастлива. Звук выстрела привлёк внимание охранника, но, не заметив никаких проблем, он вернулся на свой пост.

Кирилл не спешил показывать многозарядность своего пистолета, а то вдруг?

Так что просто вернул его в кобуру. Детишки ещё немного пошумели и отстали. А заметивший неладное Афанасий спросил:

– А чегой-то пороху не чую. Да и дым должен быть!

– Порох бездымный. От него дыма нет. – Сказал Кирилл, вернувшись на место.

– Эка у вас всяких диковин, – покачал головой купец. Действительно, количество непоняток с его гостями было необычайно велико.

Не прошло и часа, как вернулся Саня. Я уже устал тут изображать из себя купца, поэтому лениво отвечал на вопросы Афанасия.

Сначала охранник распахнул ворота, а потом пошла процессия – пять ящиков, каждый из которых нёс мужик-грузчик.

Процессия вошла во двор и была поведена саней в дом. Афанасий от нетерпения тут же последовал за ними, а я в самом конце.

Потом было представление "купец носится как курица с яйцом" с нашим сервизом. Распечатывали, оглядывали, всё такое…

Наконец, всё было сделано, и купец убежал перетаскивать деньги. Не пришлось – нужная нам сумма была слишком крупной. Трудно переоценить удобство бумажных денег – Саня, умножив вес на сумму сказал, что это сто восемьдесят килограмм ефимков. Очень и очень нехило – первоначальный капитал уже есть. Вот с переносом возникла проблема – пять мужиков-грузчиков не справлялись с тяжёлыми ящиками, и пришлось, пересчитав для порядку деньги, просить помощи у Афанасия.

К нам в процессии тружеников-бабконосцев присоединился конюх, ещё двое слуг и охранник с ворот. Вместе – унесли, донеся груз денег до корабля.

Хотя я это зря, зря, в это время корабль – это отдельный класс судов, а все остальные зовутся просто "судно". А корабль по нынешним меркам – это линкор, военный.

Сгрузив в надстройке на столы и на диваны деревянные небольшие сундучки, каждый в пару пудов весом, мы выпроводили от греха подальше всех гостей.

Уже вечером состоялось уже серьёзное совещание. Саня, засев за эксель, принялся работать с бухгалтерией. Большинство товаров приобрело статус "продано", для этого он ещё раз сбегал на берег и загнал кому-то красный перец и иголки. Десяти килограммовый ящичек был перенесён одному из главных перекупщиков специй, а сцена "пираты тащат награбленное" в исполнении тверских мужиков повторилась.

Глядя на это великолепие, я спросил:

– Ты что, банк ограбил? Или местного олигарха?

– Именно, Кирюх. Перец сейчас стоит на вес золота. А десять кило золота это – почти шестьдесят кило ефимков.

Итого – сколько там?

Услышав это, Саня засел за комп и с концами.

– Кирюх, мы продали всё. А денег теперь хватит.

– Не спеши. Мы же вчера говорили, что нам надо заработать много-много денег.

– Это да… давай думать, – сказал он и снова уткнулся в монитор, подводя итоги в экселевских таблицах.

Я пока занялся ужином.

Но поужинать мы не успели – когда пришло время, Саня кликнул меня и пригласил к переговорам.

– Совещание у нас. Давай, садись. Итак, Кирилл, у нас есть деньги, причём очень и очень много. Афанасий и тот торгаш, которому я перец загнал в Твери считались одними из самых богатых, а мы их обнесли почти "под чистую", ничего не оставили.

– Ладно, давай, говори, чего да сколько мы сможем сделать.

Саня задумался. Достал карту, всматривался, но потом всё-таки решил:

– Надо на север. Там, хоть и климат хреновый – поближе к Петербургу будет, как построят его. А пока наша задача – завести себе место под солнцем, корабль, желательно хороший и начать торговать с Европой. Желательно – с максимальной отдачей.

– Это снова правильно. Так, тогда как мы решим вопрос с перемещением? Наша яхта, конечно, сможет выйти в море, правда, недалеко, да и любой шторм таким "морским волкам" как мы – самоубийство. Так что…

– Авто? Грузовик то у нас ещё стоит, да и мотоциклы есть. Хотя у нас тут не Европа – инквизиции нет, но всё равно могут серьёзно ЗАО "РПЦ" прижать. За ними народ стоит, а спорить с толпой – всё равно, что разговаривать с камнем. Тупо.

– Соглашусь. Грузовик, теоретически, засветить можем, но после того как народ кое-как пообвыкнет. Тогда остаётся самолёт. – Сказал я.

– Эй, где я самолёт то добуду? – возмутился Саня.

– Как "где"? И не ты, а мы, и не добудем, а свистнем.

– А посадка? Где сесть, если тут даже грунтового аэродрома нема?

– Сесть можно на воду. Гидросамолёты никто не отменял.

На первый взгляд план казался вполне логичным. Увы, открыть портал я могу только там, где был сам, или возле знакомой мне вещи. Если что бы телепортнуться в Архангельск моего времени никаких проблем не было – пометил поезд и подождал, пока приедет. А там и порталы открывай, то тут всё сложнее. Поездов нет, так что придётся самим. А если и увидит кто, что они сделают? Могут только снизу посмотреть да пойти попу пожаловаться.

– А всё остальное добро? – спросил я.

– Порталом, Саня, порталом. Сначала яхту, на ней можем буксировать самолёт, потом и грузовик, что бы была какая никакая рабочая лошадь.

– Это ты интересно подметил. Итак, решено, мы умыкнём самолёт! Поведу я. – я гордо улыбнулся. Само собой, тут только я имею опыт полётов.

– Раз пошли на дело я и Рабинович…

– Сань, ты повторяешься.

– Да? А, даю,

– Рабинович выпить захотееел.

А чего ж не выпить

Честному еврею,

Если у него нет срочных дел?

– Саня! – сказал я. Но он только посмеялся.

Портал до аэродрома в Аляске был открыт легко – переместились во Владивосток, пометили самолёт и дальше прыжками, прыжками. Так добрались и до местного небольшого американского аэродрома снабжения.

В Аляске, насколько я знаю, широко используют гидросамолёты – уж очень тут местность непроходимая да слишком холодная для нормальной ВПП.

На аэродроме тёмной ночью были видны силуэты десятка самолётов, стоящих возле ангара. Сейчас лето, можно выставить их и под открытым небом.

Самолёты эти используют преимущественно для снабжения удалённых районов, там, где не может приземлиться нормальный транспортник.

Вот сейчас мы и наблюдали за объектами нашего криминального интереса. Почти все самолёты я узнавал – альбатросы, DHC-2 и DHC-3. Честно говоря, сначала обратил внимание на DHC-3, но как то не хотелось лететь на одномоторном самолёте, причём без возможности приземлиться аварийно. Хотя вру, аварийно можем, но если рядом не будет речки, в лучшем случае отделаемся травмами и разбитым в хлам шасси, покорёженным фюзеляжем. В худшем – сразу в ад.

Зато на двухмоторном поспокойней будет – отказал двигатель? Ноу проблем, отключил отказавший, убрал подачу топлива, зафлюгировал винт и лети себе дальше, на оставшемся, только слегка компенсируй крен…

Так что с целью безопасности пришлось обратить внимание на двухмоторные. Из таковых были только четыре груммановских "альбатроса", потомки знаменитых в узких кругах "гусей", да одна "каталина", легенда гидроавиации. Да и топливо раздобыть не проблема, так что я тыкнул Саню в бок и показал пальцем на стоящий на стоянке самолёт.

– Давай тот.

– Уверен? А такие же хуже?

– Остальные гражданские, а этот военный. Тут гражданские летают намного больше, так что уверен, давай.

Сказано-сделано – мы, как лазутчики, поднялись из травы и, пригнувшись, побежали к самолёту. Я тут же воспользовался тем, что вояки не закрывают двери (а ну как по тревоге вылетать, а ключ пока найдёшь…) и влез внутрь. Внутри было знакомо до боли – дверь была одна – в хвосте самолёта, а с другого боку – грузовой люк. Внутри была грузовая кабина – остов самолёта, оббитые тканью борта, приборы управления люками, грузовой лебёдкой.

Пробравшись в кабину пилота, я занял место и, утопив рычаг стояночного тормоза, открыл портал.

Саня, уже подцепивший трос с крюком к буксировочному креплению самолёта, нырнул в портал и, закрепив трос на грузовике, побежал в кабину мерса. Ещё несколько секунд я, работая педалями ровно выехал в окрестности Торжка, обычное относительно ровное поле, близ Митино…

Портал закрылся, и я почувствовал усталость – всё-таки держать такого размера портал – это вам не семки щёлкать, тут размах крыла огого…

Грузовик затормозил. Я, едва не профукав момент, чуть в него не въехал, но всё-таки успел затормозить. Саня вылез из кабины, заглушив двигатель, и радостно прокричал:

– Ура! Мы сделали это!

Радость действительно была – украсть самолёт это вам не закрытый ангар обнести – тут и сторож заметить мог….

Я помахал ему из кабины и блаженно развалился на кресле.

Да, операция была проведена успешно…

Саня меж тем дождался пока я не вылезу и ещё раз поздравив меня, перешёл к насущному:

– Токмо, где мы бензин возьмём?

– Топливо не проблема. Либо на том же аэродроме стырим, я там бензовоз видел, либо у себя, в России купим официально.

– Тогда ладно… – покивал Александр головой.

Первый в этой истории вылет должен был состояться в конце июня тысяча шестьсот девяносто седьмого года от рождества христова.

Саня, как самый интересующийся техникой, получив в своё распоряжение такую многотонную "игрушку" даже встал пораньше, что бы "поиграть". Точнее – пойти сделать техосмотр по полной программе. Он чуть ли не с рассветом убежал к реке. К тому времени каталина заняла место в своей стихии – была торжественно спущена на воду. Александр даже предложил дать самолёту имя. Не долго думая нарекли его "Александр Невский" и спустили в воду, благо возможность перехода в неподготовленном месте была заложена в конструкции самолёта – колёса шасси большие, широкие. Конечно, будучи порожним и почти без топлива самолёт имел вес близкий к минимальному, поэтому широкие шины обеспечили достаточную проходимость многотонной машины по сырому грунту.

Самолёт был привязан к яхте, которая в свою очередь стояла на якоре тут же, близ Торжка. Местных пока не наблюдалось и я, выйдя на палубу яхты, увидел, как Саня что-то увлечённо крутит, открыв капот левого двигателя. Я же, с чашкой чая в руке поглядывал на это действо.

Когда уже начал волноваться за самолёт, Саня закрыл капот, вытерев пот со лба и слез вниз. Через пару минут послышался громкий "чих" от двигателя, отлетело облачко дымка, и движок постепенно стал набирать обороты.

Убедившись в том, что шаг винта установлен минимальный и самолёт не тянет яхту за собой (впрочем, мог бы догадаться по явно слабому потоку воздуха для такого монстр-двигателя), я успокоился.

Саня, заглушив мотор, вылез обратно и только заметил меня. Подойдя прямо по самолёту поближе, он громко поинтересовался:

– Кирюх, ты, еврейская морда, сломанный самолёт украл! У него же один двигатель не работает!

– Что так? Разобрался?

– Как видишь. А двигатели только-только из капремонта.

– И всё остальное тоже. Ты видел, какая авионика?

– Какая?

– Эх, ты, темнота! Это ж самолёт в тридцатых начал использоваться. И до сих пор. С тех пор его много раз модифицировали, дорабатывали.

Слушай, профессор, без тебя вижу, что тут новые движки, да прочие свистелки. Факт в том, что тут один двигатель не работал. И мне, блин, всё утро его чинить пришлось. Так что с тебя бутылка!

– Если всё так хорошо, как ты говоришь, то пусть, не жалко и две бутылки… где ты раздобыл то инструмент?

– Да, я ж для ремонта яхтенного мотора комплект взял, вот и пригодилось. Да и мелочи там были, так, подрихтовать только…

После того как самолёт был починен, встала проблема с топливом, маслом. Пришлось тут уже мне, как главному снабженцу думать. Топливо у двигателей обычное, не ракетное, так что достать его можно легально.

– Тогда я пойду обратно, Съезжу в Подмосковье, куплю бензинчику…

Всё оказалось проще, чем я думал. Открыть портал в авиаклубе было несложно, я там был. Одет, обут, с чюмоданом денег под мышкой. С местным начальством договорились быстро – я беру бензовоз, уезжаю, привожу порожний… списывается всё как отработавшее, никаких вопросов не задаётся. При этом марка топлива практически идиентична той, под которое создавался двигатель. С двигателем нам повезло – экономичный пратт жрёт меньше, чем его прадед из тридцатых годов… Правда, для заправки пришлось постараться нам с саней, всё-таки нас двое, да самолёт снова подтащить вплотную к берегу, но с задачей мы справились – топливо перетекло в баки самолёта, а его осадка на воде немного увеличилась.

Отвезя обратно бензовоз, теперь уже пустой, вернулся к сане и решил, что пора нам вылетать.

Честно скажу, я не пилотировал ни разу гидросамолёты. Если бы мне подвернулся бе-200 и то я был бы больше рад, но ворованному самолёту в карбюратор не смотрят. Прежде пришлось немного изучить кабину. Баки заправлены, авионика работает от аккумулятора, жратва есть, карты есть, курс – проложен, ориентиры – известны.

Но перед тем, как окончательно взлетать пришлось мне одному пройти немного по реке на моторах, что бы посмотреть, хватит ли тут глубины и не встретим ли мы какой-нибудь неприятный сюрприз в виде утопленного полена. Слава богу, река была полноводной и никаких сюрпризов не повстречалось – самолёт честно прошёл дистанцию разбега. Работая рудами, я повернул машину обратно и дождался, пока Саня подойдёт на лодке. Яхту припарковали посреди реки – авось за один день её не утащат, тем более, что с застопоренными рулями и наглухо запертыми помещениями, увести её это задача не из лёгких.

Друг мой ловко влез в самолёт и затащил надувную одноместную лодчонку, после чего вошёл в кабину. Всё, пора! – сказал я и запустил двигатели. Ситуация повторилась – движки по очереди запустились и мы, начали разбег. Разбег по воде был всё равно долгим – Каталина это вам не летающая табуретка МАИ… Когда скорость перевалила за сорок узлов – выпустил закрылки и самолёт, вибрируя и гудя двигателями начал взлёт. Я же, не щёлкая клювом, поднял его, когда скорость достигла точки отрыва.

Всё, финита, самое простое – сделано, мы взлетели. Хорошо взлетать с реки – волн нет, считай большая ВПП. Саня, занявший место второго пилота сидел тихо и ничего не трогал. Когда высота достигла трёх тысяч футов, я задал параметры в автопилот – высота – четыре тысячи футов, курс – "006" и, включив соответствующие автоматы АП, расслабился в кресле, глядя на проплывающие внизу пейзажи. Близ того места, с которого мы взлетали, была деревня, а дальше река сужалась, начинала вилять…

Саня на всякий случай спросил:

– Так… что? Всё что ли?

– Ну…. Примерно да. Сейчас приберу, – с этими словами я установил тягу процентов на пятьдесят, – и можно быть относительно спокойным. Если конечно, погода не испортится…

– Это да… – потёр шею Саня.

Сидя в кресле пилота, так и захотелось поговорить, так что я не удержался:

– Саш, а ты не думал, как можно применять авиацию в это время?

– Кирилл, ты с дуба рухнул. Местный и при виде велосипеда то должен начать креститься, а уж про самолёт я молчу.

– Это уже к теме не относится, но всё же? Чисто ради интереса по вопросам извлечения профита в нашем положении.

Если так… Для чего там авиацию применяли? Разведка, доставка почты, пассажиров, грузов…

– Хм… интересно, удастся ли когда-нибудь использовать авиацию…

– Почему нет? Если надо будет отбомбить каких-нибудь турок, то самое то, потому как смысла разводить перед ними секретность, нет никакого. Напугаются, но так даже и лучше. Да, и, кстати, где ты приземляться то надумал?

– Так там реки, озеро есть. Приземлимся на Двину, чуть ниже Архангельска, потом перенесём яхту да пойдём на ней до порта, как раньше. А там больше купцов, значит и больше денег. Нас сроки поджимают, сам понимаешь, приходится торопиться. Так что, как только так сразу. Августейшая особа сейчас в Европе с целью заручится поддержкой европейцев в отвоевании нами черноморского побережья и так далее. Если я не ошибаюсь, то он сейчас на корабле тащится, только к августу дойдёт до Голландии.

Самолёт меж тем летел, покачиваясь на ямах, мерно гудели двигатели и мы уже преодолели солидное расстояние. Если так дальше пойдёт, то полторы тысячи кэмэ пройдём часов за семь.

– Это мы удачно попали… в смысле, время есть, даже несколько лет…

– Это да. – кивнул Саня. И много чего ещё удачного и неудачного. Ты давай думай, как нам извлечь профит в промышленных масштабах, а то занимаясь только межвременной фарцовкой сильно не наживёмся.

Пока каталина летела в сторону онежского озера, мы думали. Я даже вышел в грузовую кабину и там посидел немного, глядя на пейзажи за иллюминаторами – мы пролетели над какой-то деревенькой. Что подумают местные про летающего монстра – было страшно даже предполагать – народ здесь крайне религиозный. И хорошо ещё, если будут люди позитивные, решат, что какой-нть ангел пролетел, гудя крыльями… А то чего доброго, поднимут шум зазря… Эта же проблема вставала и с приземлением – вдруг кто увидит?

Пока пришлось шерстить информацию по транспортному флоту. Посему выходило, что суда, имеющиеся в наличии, не могут удовлетворить наши потребности в скорости, а втыкнуть в них мотор… скажем так, тут Саня прав, конструкция и для быстрого хода под парусом слабовата, не то что уж моторы всаживать. Единственным приемлемым вариантом для нас был современный нам парусник – он был намного прочнее и под парусами лучшие модели разгоняются до семнадцати-двадцати узлов, а с мотором и до двадцати пяти – тридцати, но это если ветер хороший.

Тут выбора у нас не оставалось – только свой, только так можно не ходить по шесть месяцев в море и сидеть посреди моря, да и избежать неприятностей вроде всяких штилей и штормов. Хотя вопрос с вспомогательным маршевым двигателем оставался открытым – набрать в нашем времени экипаж мы не имели возможности, а в этом времени вставал вопрос, как пустить местного к творению начала двадцать первого века… просто так взять и появиться в другом государстве, с полными карманами денег у нас возможности не было, да и на вопрос "откуда товары" отвечать "порталом перебросили"… Короче, корабль это сам по себе источник дохода и лучший для нас способ легализации за бугром, заодно снимет много вопросов, которые появятся у местных. Где взять… Вопросы, вопросы, одни вопросы и никаких ответов. Зато удалось найти сайт, вернее копию его, верфи деревянных судостроителей. Расположились они в довольно тихом Петрозаводске и выпускали корабли-яхты до двадцати метров длиной, причём довольно аутентичные времени, хоть ладьи, хоть драккары, хоть ботик Петра великого. Вот на этой инфе я и завис надолго, думая над тем, как можно использовать это к своей выгоде. Стремление к ней было непреодолимым. Двадцатиметровая яхта стоила почти как наша, хотя по конструкции была куда проще. С этим вопросом я и обратился к Сане, вернувшись в кабину. Несмотря на то, что он не пилот, в управление, вернее в слежение за автопилотом въехал быстро и лениво, в полглаза поглядывал на приборы, что бы мы не сбились с курса. Всё-таки современная Инерциальная Система Навигации это что-то с чем-то и никаких джипиэс не надо!

– Сань, у нас возникла будущая проблема.

– Аськ? – отозвался он, подняв взгляд от планшета.

– Корабель. Где нам его достать?

– Ну купим, а что?

– Деньги, Саня, деньги где? У нас не хватит на серьёзный корабль.

– Хреново конечно… – пожал он плечами, – но ты подумай, сколько стоит корабль под наши требования?

– Дофига. Очень и очень дофига.

– Так. – Саня оторвался от чтения книги, – что делать собрался, раз дофига? Ты у нас креативщик…

– Сам посмотри – я сунул ему под нос планшет с сайтом корабелов. Саня взял и посмотрел на прайс, присвистнул: "Однако!" – вот тебе и "однако", Саш, вот тебе и Юрьев день…

– Стой. – прервал мои мысли друг, – а что так дорого то?

– Ну так репродукция.

– А если мы тутошний корабль им загоним? – не унывал Саня, – сам посуди, аутентичность стопроцентная, даже инструменты использовались семнадцатого века. И такое чудо будет нам стоить тут, довольно большую цену, однако если надо – поднимем денег на торговле. Или вообще бартером, за какой-нибудь ширпотреб вроде свечей и бумаги…

– И то верно… вот только как его "там" легализовать? – спросил я, подняв руки, – ты понимаешь, что корабль это тебе не мопед, который даже документов не требует, а уж парусник…

– Это вопрос. Но тут нам помогут эти, – он ткнул пальцем в мой планшет, – корабелы. Скажут, что сами построили.

– Как? Если никто не знает?

– Не важно, как. Всё таки если двадцатиметровый стоит почти двадцать с небольшим миллионов, то сорокаметровый и абсолютно точная "копия" будет стоить… – пожал плечами Саня, – а это уже серьёзный бизнес. Правда, придётся едва ли не большую часть отстегнуть посредникам…

– Это без вопросов. Выписать кораблю бумажки, о постройке и спуске на воду, это там наверное смогут… – почесал я подбородок. Самолёт тряхнуло на воздушной яме, но мы уже привычные, комфорта реактивных лайнеров не требуем…

– Тогда сразу по прилёту, начинаем отрабатывать схему с бартером кораблей. Погоди, прикину объём торговли, который нам нужно развить для такого дела… – он открыл свои таблицы, в которые предварительно выписал цены, и начал ожесточённо считать. Через пять минут достал ноут и продолжил работу на нём, оставив меня следить за полётом. Действительно, в такую хорошую погоду проблем не было – самолёт летел хорошо, отклонений было минимум. Я сверился с картой – посему выходило, что мы летим над будущей Вологодской областью и через час должны уже быть над онежским озером. Кстати, именно там и расположилась верфь, только в нашем времени. Подивившись совпадению, я окликнул своего Плюшкина:

– Сань, что там выходит? Поднимем мы такой бизнес?

– У меня нет информации по стоимости кораблей в этом времени, – откликнулся он, – но то, что вырученных денег нам скорее всего не хватит, это факт. К тому же корабль нам нужен новый. А где мы такой найдём?

– Ну, ты не спеши, мы пока разберёмся что к чему… на это уйдёт уйма времени! – я поднял указательный палец вверх, и продолжил, – так что успеем. Думай, где взять ефимков…

– Нахрена? – ответил на мой вопрос Саня, просунув голову в кабину, – нахрена пересчитывать в ефимки? Такой суммы может и не быть. Вернее быть она может, да только смысл? Бартером возьмём. Товары закупим, договримся…

– Гениально, коллега, это гениально!

– А то, – надулся от важности Саня, – соль да специи это и так валюта хоть куды, а если ещё и канцелярки добавим, для полноты картины, то возьмём ещё как!

На том и порешили, что сразу по прибытию будем искать жильё, то бишь офис в Архангельске, и поедем к себе, договариваться о корабле, который станет нам новым домом. Тот, что мы приобрели для Торжка уже отработал свою непродолжительную но очень важную миссию и теперь был всего лишь прикрытием, что бы его можно было поставить на прикол к речному порту и говорить всем, что мы на нём пришли откуда-то оттуда.

Мы долетели. Прибытие было назначено на вечер, так что было довольно светло. Город Архангельск был на горизонте и я начал снижение. Рек тут действительно было много, но главная всё же – северная Двина, которую я и выбрал для приводнения – река большая, глубокая, никаких следов цивилизации ниже по течению не несшая. Были тут наверняка какие-то посёлки, но я их не нашёл – стал снижаться. Через пять минут вышел на посадочный курс и медленно-медленно коснулся воды днищем самолёта – всё-таки приводнение это такой экстрим! Шум, тряска, брызги, но через секунды подкрыльевые поплавки встали на воду и самолёт окончательно приводнился, скользя по инерции дальше, но это было уже не страшно. Сане не пришлось даже говорить пристегнуться – сам сел, накинул петлю, закрыл глаза что бы не было страшно. После того, как тряска прекратилась и наша Каталина, покачиваясь на волнах, остановилась, Плюшкин открыл глаза:

– Шо? Всё?

– Таки да, друг мой, отмучались.

– Не шути так, я думал, точно разобьёмся!

Я не стал говорить, что в успешном полёте и у меня не было уверенности, однако я рассчитывал, как максимум на жёсткую посадку. Обошлось, долетели…

– Теперь давай выбираться. – поторопил я друга и сам впрягся. Полёт меня сильно вымотал и глотнуть свежего воздуха хотелось.

Уже не впервой, я открывал портал вода-вода. Саня сначала был прямо с борта самолёта телепортировал к нашей яхте "Афанасий Никитин", а потом, через полчаса я открыл портал перед яхтой, и Саня, уже прогрев мотор, медленно вполз в портал.

Яхту ощутимо тряхнуло, и небольшая волна от неё покачала самолёт, но через несколько минут всё устаканилось. Я же, окончательно отрубив питание и все системы самолёта, вышел на свежий воздух. Наконец-то…

Яхта, под мотором, обошла самолёт и в полусотне метров впереди остановилась. Попятилась. Саня, не будь дурак, кинул якорь и сам пересел на надувную лодку, которую оказывается успел надуть за время ожидания портала. Спустив её на воду, он сам слез вниз и жужжа мотором, подошёл к гидросамолёту. Начал привязывать лодку к носовому крюку самолёта.

Я усомнился в том, что лодка вытянет, однако зря – через пять минут Саня уже буксировал, правда медленно, "Каталину". Вопреки течению, в сторону берега. Там была небольшая заводь, в которую мы и завели самолёт. Да так там и оставили, авось когда место найдём, заберём особо ценное имущество. Разве что только прикрыли маскировочной сетью да набросали поверх веток и листьев, что бы окончательно не выдать самолёт среди кучи коряг. Несколько из них скользнуло по днищу, но это на такой скорости было не страшно.

Обратно добирался на Саниной лодке.

– Ты представь, Кирюх, мы долетели! Раз – и тут!

– И то верно. Местные поди недели на путь тратят, если не месяцы…

– Прелесть цивилизации, понимаешь ли. – улыбнулся Саша.

На борт Афони мы взошли штатно и я тут же отправился к парусам. Отдохнуть, покурить, подышать воздухом. Саня же, успев порядком вымотаться, пошёл вниз и там включив по телеку запись какого-то старого сериала про военных врачей, заснул.

Мне пришлось перед тем, как присоединиться к нему в царстве морфея, проверить наше имущество, но не найдя следов воровства, я тоже последовал спать.

* * *

Уже привычно было просыпаться в каюте, не на земле. Это становилось привычкой, как и все прочие детали жизни на воде. Проснувшись, Саня первым делом, едва продрав глаза и приведя себя в порядок, отправился проверять имущество. На долго его не хватило – уже через час, когда я приготовил завтрак, голод привёл его из трюма к столу.

Ели молча, думая каждый о своём, а то и вместе и об одном – о бизнесе, который мы уже затеяли и даже начали получать профит.

Первым нарушил тишину Саня:

– Надеюсь, сойдём за иноземцев. Так, что-то от тебя, друг мой, ничего не слышно… – он потыкал в мою сторону пальцем, – пошли что ли к местным начальникам?

– Куда ж мы денемся? – удивился я, – давай без фанатизму, окей?

– Хорошо, хорошо, – согласился друг, – но медлить тоже нечего. Для начала, давай пришвартуемся здесь, ты пойдёшь в домой, посмотришь, что там за корабелы, а я тут уж делами займусь. Взятки рассую и тому подобное.

– Окей, – согласился я, – тогда давай начинаем наш план претворять в жизнь.

Убрав посуду и заняв свои места, мы двинулись в Архангельск – Саня тут же умело расправил парус, и яхта, без всякого мотора, начала скользить по воде. Медленно – я завёл двигатель и прибавил пару-тройку узлов. Теперь мы разогнались до десяти узлов, не меньше, так что уже через час были в Архангельске. Да и вообще, теперь я понимаю всю прелесть хождения по рекам под парусом – другого такого удовольствия нет в жизни.

Прибытие в Архангельск, как и в Торжок, не было неожиданным – сначала по сторонам от наших бортов появились небольшие лодчонки, иногда даже парусные, но больше гребные. На них лежали какие-то мешки, тюки с рыбой, сети, и прочее хозяйство, на каждой было по одному-два человека. При виде нашей яхты они шарахались в стороны – всё же скорость у нас была очень и очень нерядовая, особенно для русских вод. Я же, привыкши не замечать их, провёл яхту вверх по реке, вплоть до самого белого моря, в которую северная Двина впадала.

У берегов всё чаще и чаще встречались причалы, деревянные конструкции весьма ненадёжные на вид. У них стояли те же лодчонки, суетились люди, стоял гам и шум, который по воде разносился очень даже хорошо. Запахло рыбой, сыростью, послышался великий русский мат. Заглушив мотор, я положившись на таланты Сани в управлении парусами, подвёл лодочку к причалу, рядом со стругами. Местные плавсредства были прекрасными для хождениям по рекам, но такие непритязательные на вид… среди них яхта смотрелась дико, но это было временное неудобство. После швартовки, которая заключалась в привязывании канатами борта яхты, Саня перекинул трап и мы сошли на берег. Тут же нас встретил служащий, который, судя по всему, собирал дань за парковку. Саня выслушал его прайс и сунул мешочек денег, расписавшись в каком-то средневековом гроссбухе.

– Теперь куда? – спросил я его. Саня, судя по энтузиазму, уже знал всё наперёд, а я тут ориентировался весьма плохо.

– Для начала, к начальнику порта, а потом к градоначальнику. Обоим надо заплатить, причём как белыми, так и чёрными… – Саня поморщился от запаха навоза, который пробился сквозь запах рыбы, который тоже не ахти.

– Тогда идём? Или ты один?

– Давай я лучше один. А ты вернись на корабль и дуй в Петрозаводск… хотя нет, сначала нам нужно поговорить с местными относительно цены корабля. Так что пошли со мной.

Делать нечего – пришлось идти за саней. Путь до начальника порта ему подсказал всё тот же парковщик, так что долго искать не пришлось. Зато на шедевры средневекового кораблестроения мы насмотрелись вдосталь – начиная от маленьких одномачтовых судёнышек, заканчивая "скоростными" торговыми кораблями других стран. Они внушали уважение своим видом – украшенные, метров по сорок-пятьдесят в длину, с чертами знаменитых "испанцев" – кораблей непобедимой армады и времён конкистадоров, нередко попадались Голландцы. Вот на них то я и загляделся, их были десятки, всё же даже для небольшого объёма русской торговли требовалось большое количество кораблей. Дом начальника порта нашёлся быстро – светлая горенка, по меркам средневековья, даже шикарная, с большими комнатами для посетителей. Посетителей было вдоволь, и довольно колоритных, от иностранца в вычурно-украшенном камзоле, до своих, русских мужиков, явно мелких спекулянтов.

Пришлось нам отстоять очередь, прежде чем удалось попасть к начальнику – Саня примостился на лавочку, вызвав молчаливый интерес иностранца своим видом. О нашей необычной, но дорогой на вид одежде я уже говорил. Ценность была налицо, а значит и интерес был обеспечен. Однако он так ничего и не спросил, хотя я видел – думал об этом. Когда вышел посетитель перед Саней, мой друг поднялся и отправился в кабинет. Я же остался ждать его снаружи. Через десять минут вышел мой друг. Довольный и кажется, немного удивлённый.

Но попытки спросить его провалились – он оттащил меня из здания, и только там начал разговор:

– Так, друг мой, теперь у нас есть официальный статус. Разрешение на торговлю, документы, и всё прочее.

– Как?

– Деньги. Деньги, друг мой, творят чудеса, а начпорт в Архангельске это считай первое лицо в городе, через него тут весь траффик идёт. Так что выправил он нам документы… вернее обещал выправить за нужную мзду, я дал согласие, так что пойду присмотрю офис для нашей будущей торговой империи.

– Это ты верно подметил… – хмыкнул я, – деньги открывают любые двери в чиновничьем аппарате. Теперь, как я понимаю, остались чисто технические вопросы?

– Около того. – не стал отпираться Саня.

– Ну, не томи, сколько корабль стоит?

– Средний "голландский" встанет нам в двадцать тысяч талеров. Хороший, новый, в тридцать-сорок. Жаба не душит?

– Душит, – честно признался я, – но сколько это в соли и перце? Бумаге? Мы, кажется, продавали по офигенным ценам, а корабль этот можно загнать за миллионы, причём долларов…

– Нда… – почесал подбородок Саня, – тут ты уел. Так что, давай иди к нам, договаривайся о продаже корабля. Один-в-один, репродукция. Таких в нашем времени поди никто не строит…

– Понял, понял, не учи учёного. Найду что сказать корабелам.

На том мы и расстались – я вернулся на яхту, переоделся в джинсы и свитер и, прихватив с собой денег в рублях почти миллион, отправился в Тверь. Оттуда путь был ближе всего до Петрозаводска, хотя в соседнюю область всё равно пришлось ехать.

Портал открыл на знакомой до боли кухне. Соседи на удивление нелюбознательные, к тому же студенты это такой народ… в общем, подышав свежим воздухом своего мира, я отправился искать транспортное средство – то, что стояло около дома, было убито напрочь.

Вопрос с покупкой авто встал остро, так что я решил не откладывать больше и полез искать в интернет. Подумав немного, нашёл пикап Ford Raptor SVT, который полностью удовлетворял моим интересам и позвонив владельцу, выехал по адресу.

Осмотр не занял много времени, так как машина была почти новой, а вот с составлением договора затянулось надолго – почти целый день мы с хозяином автомобиля ходили по инстанциям – перерегистрировать, договор подписать, денег отстегнуть…

Короче, ещё один день закончился, так что выехать получилось лишь утром следующего. А вот машина порадовала – Саня точно будет рад такому приобретению – большой и мощный пикап, пригодный как для путешествия, так и для бездорожья или перевоза небольших грузов. Пока что я загрузил в него только себя и выехал спешно на север. Дорога стелилась под колёса нового форда легко, так что без особых трудозатрат я доехал до Петрозаводска – Джипиэс помог мне в этом.

С поиском верфи пришлось попотеть – она была расположена на берегу Онежского озера. Город был в чём-то похож на Торжок – небольшой, без толп народу и машин на улицах, улочки довольно ухоженные на вид, хотя следов действительно капитальной работы над обликом города не было видно. Путь мой пролегал до улицы Онежской Флотилии.

Парадный вход был, скажем так, непрезентабельный.

За время своего путешествия я продумал легенду – плохую, но другой пока не было и приходилось действовать как есть. Взяв для порядку пачку долларов, я вышел из машины и вошёл в двухэтажное здание. Скажем так, не впечатляло, но я на это не обращал особого внимания. Внутри мне встретились местные рабочие – весьма интересной наружности, судя по внешнему виду, пролетариат стандартный. Спросив у мужиков, где тут начальство, был послан на второй этаж. Там расположился кабинет, примерно о пятнадцати квадратных метрах. Стулья, офисные, два стола, приставленные друг к друг буквой T, и директор, сидящий в кресле за компьютером. Поскольку я постучался, как вежливый человек, неожиданностью мой визит не был.

– Здравствуйте, Алексей Николаевич. – поприветствовал я первым директора верфи. Мужик, лет пятидесяти на вид, довольно классический для директора – не спортсмен, но и не толстяк, в очках, с сединой в шевелюре. Лицо морщинистое, но ещё не настолько, что бы его называть стариком, скорее просто пожилой человек.

– Здравствуйте, молодой человек. – поприветствовал он меня, – могу чем-нибудь помочь?

– Да, конечно. Вы же занимаетесь постройкой деревянных судов?

– Вас не обманули, – улыбнулся он, – это так.

– Меня зовут Кирилл Синкерович, и у меня к вам есть деловой разговор.

– Да, да, конечно, – он отодвинулся от монитора и привстал, что бы мы могли обменяться рукопожатиями.

– У меня довольно сложный разговор… – начал я. Директор явно заинтересовался, – начнём с того, что у меня есть заказ на крупное судно, и вернее заказ есть у моего клиента… – я улыбнулся уголками губ.

– Вот как? – посерьёзнел директор, – и кто же ваш клиент? Довольно редко встретишь такие увлечения в наше время…

– Он пожелал остаться неизвестным. То есть вообще, его существование, как и моё имя не должно фигурировать ни в одном документе. Уверяю вас, что ничего противозаконного он не совершает и не совершал. К тому же он хочет судно именно российской постройки, так что мне приходиться обращаться к вам…

– Интересно, очень интересно! – встал со своего места директор и позвал секретаря. Заказал чаю и продолжил, – если клиент хочет остаться неизвестным, это его право. Опишите в двух словах, что от нас требуется, какие примерно следует закладывать в планы изменения?

– От пятидесяти метров длиной. Но детали мы обсудим отдельно. – пока директор думал, я разглядывал кабинет – столы были завалены разными бумагами, рядом с компьютером стоял старый принтер, явно видавший и лучшие времена. На окне за спиной директора была вазочка с цветком, который уже давно никто не поливал, судя по начинавшим увядать листьям. Старые советские часы тикали на стене – напоминали о потраченном времени. Пахло бумагами. – Интересный заказ, очень. – отозвался вышедший из задумчивости директор, – будет над чем поработать. Но пока что у меня нет никаких возможностей удовлетворить его – что бы построить такое судно, нужно оборудование, люди, а их нет. Наши самые большие яхты двадцатиметровой длины это максимум на что способны мощности верфи…

Я, поняв, что клиент готов, продолжил окучивание:

– Вот об этом я и хотел поговорить. У моего клиента есть несколько кораблей. Парусники, абсолютно, подчёркиваю, абсолютно точные копии кораблей конца семнадцатого века. Точные вплоть до методов обработки, кованых в кузнице гвоздей, состава лаков, красок, смазочных материалов и тканой парусины.

Пока я говорил, директор немного завис, слушая меня, – гражданские грузовые бриги, иные типы судов… долго перечислять. Мой клиент хочет избавиться от некоторых из них, однако сделать это легально не так уж и просто – официально они вообще не соответствуют никаким стандартам и являются всего лишь действующими моделями, плавают только в его частных водах, так что не имеют даже документов о постройке.

– То есть как это не имеют? – удивился директор, – да не бывает так!

– Бывает. Если он хотел, что бы никто не приставал к нему за его дорогие игрушки, то легко мог зарегистрировать реплику корабля как мелкое рыболовецкое судно. Деньги, Алексей Николаевич, творят чудеса! Но я не об этом. Ныне он остыл к этому своему увлечению и хочет судно, которое отвечало бы его требованиям, а заодно продать свою коллекцию. Но без документов это сделать невозможно, так как строилось исключительно на заказ и для него.

– Понимаю, понимаю… походил по морю на таких чудо-кораблях и остыл. Тащиться со скоростью черепахи из-за хреновых материалов и прочего – это то ещё удовольствие… – директор улыбнулся. Видимо, представил себе богатого буратино, который сначала хотел себе точную копию, а потом, протрезвев от мании старины, понял, что нужно брать что-то посовременней, хоть и не такое как современные круизные яхты.

– Проблема заключается только в его флоте. Кораблям, безусловно бесценным, грозит уничтожение. Тротил или пожар – на выбор, горят они хорошо… – погрустнел я, – но каждый из этих кораблей безусловно, произведение искусства репродукции, на которое мастера убили море сил и денег…

– Ужас какой, – Александр Николаевич сильно удивился. Сильно это мягко сказано, – что, так просто возьмут и сожгут?

– Если не будет способов использовать их иначе, то да, сожгут. Их де-юре не существует, а содержать уже никто не намерен. Клиент не нуждается в деньгах, однако расточительным его назвать сложно. Так что он попросил меня поговорить с вами.

– Да, да? – оживился директор.

– Есть ли возможность легализовать эти корабли?

– Понятно… – Алексей Николаевич задумался.

– Условия предлагаю такие. Построены они будут на ваших верфях, де-юре, после чего вы можете их продать кому угодно. Уверяю вас, таких судов больше нет нигде! Мало кто может построить корабль такого размера, по технологиям семнадцатого века. Вы продаёте их, прибыль пополам. С нас сами суда, с вас – всё остальное. Нам половину от контрактной стоимости продажи.

– Дело довольно рискованное. – пожал плечами Алексей Николаевич, – а если заметят?

– Заметят, что? Хотя да, тут дело на несколько миллионов долларов, может даже десятки миллионов… такие точные копии не просто эксклюзив, это реликвии…- подумал я.

– Это вы продешевили, молодой человек. Хотя надо смотреть по обстоятельствам, но я полагаю, цена будет выше чем вы думаете. Всё-таки наш новодел это скорее лодки по старым чертежам, а тут корабль… Но не получим ли мы за всё это по пяток?

– Это зависит от того, кому вы их продадите. Но конечно же, лезть в частные дела верфи никто специально не будет, если вы ещё подпишете при продаже пункт, по которому покупатель не должен разглашать информацию о месте постройки….

– Не получится.

– Я имею в виду специально оглашать.

– Вот это можно, кивнул директор, – жалко суда то, ни за что и так….

– В том то и дело, – развёл я руками, – было бы не жалко, проблемы бы не стояло.

– А пока, хотелось бы увидеть, что у вас за корыта. – сказал директор.

– Это можно, но не сегодня. Нужно попросить сделать фотографии и переслать… – задумался я.

– Буду ждать с нетерпением. Кстати, о вашем заказе…

– Давайте обсудим это чуть позже, когда решится вопрос с финансированием. Не будем делить шкуру неубитого медведя.

– Вот это правильно! – обрадовался директор, – а пока, свяжусь кое с кем… – так он тактично дал мне понять, что аудиенция окончилась. За час переговоров с меня семь потов сошло – уж очень сложно было импровизировать. Я вышел из кабинета, закрыв за собой обшитую дерматином дверь.

* * *

как только Кирилл вышел из кабинета, директор ещё несколько секунд смотрел в сторону выхода, где исчез молодой человек. Вздохнув, он снял очки, открыл ящик стола, в котором перекатилась бутыль коньяка, плеснул себе в рюмку на пару пальцев армянского благородного напитка и выдохнул:

– Фух. Совсем оборзели, идиоты. – директору было дико слышать про то, что кто-то собирается так просто уничтожить ценные плавсредства. Конечно, неординарность происходящего не давала забыть о себе, но и причин не верить молодому человеку у него не было – миллиардеры, которые покупают себе игрушки на его верфи не были редкостью. Посмотрев в монитор он потянулся за телефоном.

– Аллё? Паш, зайди ко мне на секундочку. – сказал директор верфи в трубку и вернул трубку на место. Такая авантюра без хорошего, а главное способного на авантюры бухгалтера была невыполнима – тут нужно было сделать всё документально, причём очень и очень качественно.

Через пять минут в кабинет вошёл главный, и почти единственный бухгалтер верфи.

– Алексей Николаевич?

– Да, Паш, проходи, дело есть… – вздохнул директор.

Бухгалтер сел на стул и приготовился слушать.

– Во-первых, какой-то буратино хочет провести одну авантюру…

* * *

Путь обратно до дома был уже настоящим отдыхом и занял не так много времени, да и вечер уже был. Радовало только то, что не было необходимости ехать второй раз – открыть портал близ Петрозаводска я смогу легко. Приехал домой уже затемно и тут же рванулся в квартиру. Открыл портал, причём в сотне метрах над портом, так, что бы антенна хорошо передавала сигнал.

– Приём! Земля вызывает Плюшкина, ответьте! – приёмник стоял включенным всегда, так что не услышать мои призывы Саня не мог, – ответьте!

Пришлось ещё пару раз повторить, прежде чем рация отозвалась:

– Слышу, слышу. Что такое?

– Я дома, всё прошло… надеюсь, успешно.

– О, и что там? – прошелестело из рации.

– Там небольшая, почти домашняя верфь местных Кулибиных-Левшей.

– Хорошо, хорошо… – в голосе моего друга слышалось довольство.

– Это как посмотреть.

– Они тебя что, послали? – задал вопрос в лоб Плюшкин.

– Нет, с чего бы? Всего-то поговорили по душам… так, обозначили позиции и намерения сторон. До заключения какого-то даже предварительного договора будет ещё несколько раундов переговоров.

– А что с экспортом тутошних кораблей?

– Я сказал, что какой-то олигарх хочет продать разонравившиеся игрушки. Нелегальные, так что если не возьмётся наш Кулибин, сожжём нафиг.

– О как… и что?

– Ты бы видел его рожу, Саш, такое искреннее удивление… оно и понятно, портить хорошую вещь… хотя, по моим оценкам, ещё два-три раунда переговоров нам предстоит – серьёзный разговор и либо обсуждение деталей, либо он не потянет и нам, вернее мне, придётся искать других.

– Принял. А что там по обычным их кораблям?

– Примерно то же, что и "там", но дороже ввиду эксклюзивности. Короче, покупать мы ничего у них не будем – в лучшем случае сможем заработать и тут же, не отходя от кассы отмыть денег.

– А не спалят? – поинтересовался Саня, посмурнев голосом.

– Да не должны. Верфь никому не интересна. А когда местный начальник предоставит отчёт в налоговую, то будет уже поздно. Да и никаких серьёзных юридических преград нашему плану тут нет – они могут продать наш "эксклюзив", и даже выписать документ о постройке. Это то же самое, что они и так делают, только немного в другом разрезе.

– Хорошо, буду знать. А пока… Кирилл, у меня есть умная мысль. Только ты не обижайся…

– Не обижусь. – усмехнулся я.

– Нам нужен человек, из моряков. Из нашего времени.

– На кой? – удивился я.

– На той. Короче, мы в деле не более чем любители, да и то начинающие. А тут дело такое, большое. К тому же кто-то же должен водить тот корабль, что мы собираемся заказать, в море? Обучить матросов делу, по современному. Короче, нужен капитан пока ещё не рождённому кораблю.

– А это не может подождать? – спросил я, посмотрев на часы, – ну, до того как решим вопрос с деньгами и завертится?

– Нет, не может. Ты хоть представляешь, какие требования выдвигать строителям? Я – нет, не разбираюсь. Ты тоже, не в теме, а делать нужно исключительно под конкретные задачи. Так что давай искать человека, который имеет представление о парусных кораблях.

– Это уже проще. Посмотрю, кто есть из бывшей команды парусников, авось найду нужного…

– Вот, правильно мыслишь. – согласился Саня, – вот в таком ключе и пошерсти интернет на предмет нужного человека. Если нужно, сгоняй поговори лично с персоналом.

– Что им говорить то? – не понял я, – "вы хотите отправиться в прошлое"?

– Ну зачем так сразу то? Посмотри, кто чем живёт. Авось, найдётся один такой, которому на месте не сидится, и не с менталитетом мелкого жулика, которым лишь бы карманы и пузо набить…

– Это можно, кивнул я, – тогда я в этом времени задержусь, ты там смотри не наживай неприятностей.

– За кого ты меня принимаешь? Вот выдаст наш меркантильный чинуша документ, и тут же покупаю офис-магазин.

– Значит и у тебя тоже работа есть не на один день. Ладно, давай отдыхай. – хмыкнул я.

Саня отключился не прощаясь. Я бросил рацию на диван и оглядев комнату, решил начать подбор персонала.

Сразу так, нахрапом взять не вышло – на составление списка кандидатов ушло несколько дней, но было не особо трудно найти людей, достаточно посмотреть в интернете списки команд парусников. Нужен был толковый человек, способный уйти в неведомую даль, оставив всё, что есть тут. Оставляли после себя экипажи парусников много – записи в ЖЖ, соцсетях, форумах и прочем. Механизм поиска сформировался быстро – берём список команды, одного из участников, шерстим по параметрам его в интернете. Большинство было легко найти, хотя попадались и хорошо замаскированные – не пользующиеся интернетом. Два дня я сидел за компом, обзванивал людей, спрашивал их о их знакомых. Рассказывать об этом особо то и нечего. Дальше было интереснее – я, распечатав адреса и фамилии, выехал по первому. Время было – середина июля, жара, самый сезон для дач и огородов. Несколько кандидатов проживало в Питере, так что на дорогу пришлось убить часть времени и сил. Но хотя бы дело сдвинулось с мёртвой точки.

Сев в свою адскую машину, я рванул в Питер. Разгонялся пикап более чем шустро, так что приходилось часто себя одёргивать, что бы не нажить проблем с гайцами. Хотя на совсем уж прямых и хороших участках я не стеснялся дать газу до ста тридцати-ста пятидесяти кэмэ.

Между тем, в славном городе Архангельске, Александр имел сомнительное удовольствие видеть перед собой очередной шедевр местного зодчества. Его сопровождала небольшая процессия из мелкой прислуги главы города, которым поручили показать купцу недвижимость. Не будучи особо требовательным, путешественник, уже получивший документы, хотя и подписанные задним числом, был вынужден идти на уступки и брать что дают. Не так сразу, конечно, соглашаться, но для Александра отсутствие возможности хорошенько поторговаться было неприятно. В качестве жилища и магазина он уже нашёл хороший, добротный дом близко к центру города, к тому же двухэтажный. Располагался он на одной из улиц, что не были самыми торговыми, однако всё же торговля на них шла, на углу по пути Александр встретил пару мужиков, торгующих с лотков чем-то вкусненьким, но не приглядывался к их товарам. Было лето, так что людей на улице хватало. Осмотр недвижимости скрупулёзный покупатель из будущего затянул, однако через час рысканья по дому, во время которого успел заглянуть на чердак, в подвал, посмотреть в колодец, который был вырыт прямо во дворе, Александр полностью удовлетворил своё любопытство и решил ударить по рукам.

За тысячу талеров был куплен дом – сумма весьма и весьма солидная, ведь корабль стоил тридцать тысяч, а за талер, насколько понял путешественник, можно было неплохо пообедать в местном кафетерии, причём на двоих и приличных блюд.

Осматривая лавки и сравнивая товары, Александр довёл до нервного тика его сопровождающего, но быстро сориентировался в местных ценах. К моменту покупки дома он уже был готов составлять бизнес-план.

Закончилось всё это быстро – Александр, не имея связи со своим другом, отгрузил нужную сумму денег и перешёл в дом, где и начал обустраиваться, попутно мысленно прикидывая, что нужно, что бы превратить халупу в хороший, элитный магазин ценных товаров и предметов роскоши…

* * *

Мне не приходилось скучать точно!

Начнём с того, что личности попадались все как один, неординарные. Правда, обычных я и так отсеял ещё до поездки, и в течении первых двух дней поиска, но всё же! Взять последнего – настоящий фанат парусного флота! Его квартира завалена моделями кораблей, от старых ладей до относительно современного "Тирпица". Правда, модели эти он купил на хорошую зарплату, которую он и без нас получает, и с семьёй… но кто ж знал, что он так прижился тут, что совершенно нам не подойдёт?

Вежливо распрощавшись с моделистом, который, казалось, стремился всех окружающих приобщить к своему хобби, я позвонил следующему клиенту. Время уже было шесть вечера, так что я решил навестить последнего и уехать в гостиницу, в которой снял номер.

Все наши планы упирались в этого человека – того, который мог и с кораблями работать, и построить нам подходящее судно. Деньги на него извлечь из кораблей той эпохи, опять же…

Последний сказал, что будет ждать меня в своём загородном доме сиречь даче.

Сев в форд, я привычно выехал на трассу и поехал из города – дороги в будний день были свободны.

Поиск нужного дома занял у меня некоторое время – всё же тут в джипиэсах не найти даже номера домов, про улицы промолчу вообще.

Но, с помощью подсказок дачников, удалось выйти на нужный дом. Дом кандидата в капитаны представлял из себя небольшой, одноэтажный дачный домик, окрашенный в зелёный цвет. Перед домом был огород, явно слишком маленький что бы даже один человек с него прокормился – точно засеян скорее по привычки или из-за хобби в виде вазюкания в земле и взращивания своего собственного урожая. Трава перед домом была аккуратно пострижена, на ней стояла "нива" белого цвета.

Я остановил свой монструозного вида форд, слегка заехав на обочину и вышел под палящее солнце. Не успел я дойти до двери, как та распахнулась. В двери стоял мужчина, лет пятидесяти на вид, гладко выбритый, с коротким ёжиком волос.

– Вы к кому? – спросил он слегка хрипучим голосом.

– Вереницин Игорь здесь проживает? – спросил я в ответ. Мужик расслабился.

– Это я. Вы по делу?

– Да, конечно по делу. – кивнул я. Игорь Степанович, некогда служивший на паруснике "Крузенштерн", а теперь только-только вышедший на пенсию, расслабился и пригласил меня в дом. Не дав сказать не слова, он полез за чаем и уже через минуту, разлив его по чашкам, предложил мне одну. И сесть за стол.

Сели, выпили чаю. Игорь не спешил, однако пригубив чай, спросил первым:

– По какому вопросу, молодой человек?

– У меня есть очень интересная работа. Правда, связанная с некоторыми неудобствами.

– Работа? – удивился Игорь. Оно и понятно – найти работу в наше время довольно сложно в его возрасте.

– Именно. Вы же Игорь Вереницин, правильно? В конце восьмидесятых-начале девяностых ходили на паруснике "Крузенштерн", обучали молодых курсантов нелёгкому делу. Потом ушли, подались в бизнесмены, неплохо заработали, обеспечили своих детей, после чего продали и фирму, и удалились на покой…

– Вижу, вы меня знаете… – нахмурился мужчина, – а что насчёт вас?

– Меня зовут Кирилл, студент МАИ, с недавних пор предприниматель.

– Вот как? – усмехнулся кандидат, – и что же вы предпринимаете?

К моим словам он отнёсся ожидаемо со скепсисом.

– Бизнес. Простой бизнес – купи за доллар, продай за два. Но есть и некоторые нюансы… – я посмотрел на него, – для начала, хотел бы узнать вы не имеете ничего против сложной работы, подразумевающей долгие отсутствия на родной земле?

– Нет, не имею. И к чему вопросы, я пенсионер!

– На всякий случай, Игорь Степанович. К тому же меня интересует вообще, подходите вы нам или нет. Если вам не трудно, ответьте на несколько вопросов?

– Отвечу, так и быть. – Игорь Степанович допил чай и громко поставил чашку на стол. Больше звуков в доме не было и я, облокотившись на старый стол, покрытый клеёнкой, в некоторых местах неаккуратно разрезанной ножом, начал:

– Вы разбираетесь в судостроении?

– Есть немного.

– Готовы ли отправиться в другую страну, возможно надолго?

– Готов, говорил же.

– Понятно, – кивнул я, – не боитесь рискованной работы? С риском для жизни?

– Да нет, не особо… – почесал свои короткие волосы старик.

– Интересуетесь историей?

– Если морской, то да. – пожал он плечами.

– Можете оказать помощь в проектировании и постройке деревянного корабля?

– Некоторую разве что…

Я продолжал допрос:

– Можете ли заняться управлением кораблём?

– Смотря какой корабль.

– Тогда, если заинтересованы… – я достал визитку, – можете позвонить по этому номеру.

– Да что тут думать, ты разверни сначала, что за работа то?

– Хм… – я задумался, – нужен капитан парусного корабля. Поскольку корабля ещё нет, то от сотрудника требуется оказать помощь при заказе корабля под определённые задачи. Деньги… решаемый вопрос.

– Ух ты… – выдохнул Игорь Степанович, – что, строите парусник?

– Пока нет, некому, да и непонятно что именно нужно. Для начала нужен человек, который бы занялся этим.

– А почему меня? Что, обратиться официально не могли?

– Есть один нюанс… – замялся я, но подумав с секунду, продолжил – работа очень далеко. Вернее, в другом мире. – Так… в каком ещё мире? К китайцам что ли? – поднял он бровь.

– Ну зачем китайцам? В другом… как бы это выразиться, измерении… – человек в принципе, мне подходил, да и по основным параметрам и фактам биографии удовлетворял наши требования на все сто процентов. Осталось за малым – либо шарахнется, либо поверит.

Шарахнулся, вполне ожидаемо:

– Э… – не понял он, но потом так ласково посмотрел, как на психа.

– Доказательства тут же. – пожал я плечами и открыл портал в ближайшей стенке. Вид слегка овального провала на том месте, где была стена, заставил Игоря Степановича уставиться на него как на восьмое чудо света. Я открыл портал в знакомый лес, под Торжком, причём сразу в то время. Открытие портала в одном времени не так утомительно, но я не экономил силы, и встав со стула, обратил на себя внимание бывшего моряка.

– Вот что, Кирилл, что это за бесовщина в моём доме творится? – он посмотрел на холодильник, в котором, скорее всего, была бутыль водки. Традиция-с.

– Нет, вы не пьяны. – пожал я плечами, – и даже не ели грибов, всё происходящее реально. Научного объяснения, уж простите, не имею, так как сам ничего не понимаю в происходящем.

Игорь Степанович изволил подтвердить свою принадлежность к морякам, выругавшись очень нецензурно и витиевато. Дослушав его пассаж, весьма экспрессивный, я продолжил:

– Однако факт есть факт. Значит, научное объяснение может быть, но пока что это точно не наш уровень. На той стороне – иное измерение и иное время.

– Кадр ещё раз, в нецензурных выражениях высказал своё удивление, подумал несколько долгих минут и посмотрел на меня:

– Работу говоришь предлагаешь… – он прищурился – и что от меня требуется?

Ожидаемо, что после некоторого шока, человек хочет узнать, каким боком он к этому причастен.

– Для начала прошу за мной. – я шагнул в портал. Игорь Степанович подошёл поближе и осмотрел края портала, после чего в смешанных чувствах перешёл на эту сторону. Мы были в пригороде Торжка, что я и озвучил:

– Мы сейчас находимся близ города Торжок. Лето одна тысяча шестьсот девяносто седьмого года.

Дав мужчине прийти в себя, на что потребовалось некоторое время, я продолжил окучивать:

– История тут шла так же, как и в нашем времени. Такие наши предположения, так как в найденной нами информации нет опровержения уже происходящему, расположения городов, сёл, и прочее соответствует нашей истории. Хотя мы и не искали особо… – пожал я плечами.

– "Мы"? – задал вопрос Игорь, – кто такие "мы"?

– Я и мой друг. Пока что о переходе во времени и пространстве знали только двое. Теперь трое…

– С чего бы такое доверие? – не унимался мужик, – это же наверняка информация государственной важности…

– Я вас умоляю. – усмехнулся я, – всё, что может сделать наше государство – качать нефть из этого времени. Хотя я и могу ошибаться, но не думаю, что ошибусь сильно, если скажу, что власть во всём мире принадлежит конкретным людям, о которых никогда не пишет пресса и не снимают телерепортажи…

– Теория заговора, да? – усмехнулся Игорь, – знакомо…

– Ну почему же заговора? Обычная олигархия, при которой президенты находятся в прямой зависимости от олигархов. Америка – от банкиров ФРС, которые печатают доллары, Россия – от нефтяных олигархов… пока что у нас нет какого бы то ни было шанса изменить положение вещей.

– Но так же было не всегда. – покачал он головой, – и меняли положение вещей…

– Меняли, – кивнул я, – но заигрались с социальными экспериментами и идеологией, и профукали всё до последних штанов. Но о политике поговорим позже – просто пока знайте, что мы независимая группа и пока не имеем реальных рычагов давления или выхода к конкретным людям, способным делать большую политику, а не только жировать на капитале, не намерены предпринимать каких-либо резких или необдуманных решений. Так же, как и решений основанных на убеждениях или идеологии. С наибольшей вероятностью такие решения будут ошибочными.

– Разумно. – понурил плечи Игорь. Мы всё так же стояли на залитой солнцем поляне. Ветер был свежий, непривычно свежий для двадцать первого века, пропахшего бензином и асфальтом. Птицы лениво перекрикивались в кронах ближайшего леска, а на небе были разве что высотные, перьевые облака, которые никоим образом не спасали от палящего солнца.

Мы помолчали некоторое время.

После короткого молчания, вновь заговорил гость из будущего:

– Наверное, вы правы… в голове не укладывается! – он покачал головой, – вот так запросто и…

– Сам не пойму, как так получается, но работает ведь. – развёл я руками.

– В том то и дело, что работает. – Игорь Степанович помолчал, переваривая новости. Поверить в такое было конечно сложно, но для поколения научной фантастики и прочей околонаучной ереси было не невозможно. Сам я и Саня восприняли путешествие в неведомые дали очень и очень спокойно.

– И что вы намерены делать? – спросил гость.

– Для начала, мы предприняли все меры для легализации и для утверждения в данном мире. Сейчас в Архангельске уже куплена база для нашего дальнейшего бизнеса.

– Бизнес, – усмехнулся Игорь, – хорошее дело, но опасное.

– Это да. Но есть у нас кое-какие соображения. Правда, пока весь наш бизнес заключается в экспорте товаров между временем, но место для открытия магазина уже куплено, дело осталось за малым. Вы не подумайте, что у нас амбиций мало! Мой друг так вообще наполеоновские планы уже построил и утвердил, правда без участия Бонапарта.

– Вот как? Ладно, потом, всё потом. – человек явно устал от перегруза информацией. Я решил пока что вернуться в его домик и заодно подсластить мысли.

После обратного перехода мы оказались снова в домике, где я, взяв на себя смелость, объявил:

– Главным способом извлечь пользу здесь, в этом времени мы считаем экспорт самого технически-сложного, что есть в том времени. Корабля.

– Хотите пригнать сюда лохани семнадцатого века?

– Не лохани, – возмутился я, – а вполне реальные корабли, стопроцентно аутентичные концу семнадцатого века. И даже поговорил уже с директором верфи деревянного судостроения о способах их легализации…

– Шустро вы, ребята, работаете… – цыкнул зубом Игорь, – а корабль то где возьмёте?

– Купим. Или выменяем на хороший товар. По моим прикидкам, десть листов бумаги, то есть две дюжины, стоят серебряный талер. Примерно. Это листы того времени, если наши, то дороже, но с демпингом для срочного извлечения денег получится равная цена. Вот и считаем – в офисной пачке шестнадцать талеров, стоимость корабля равняется стоимости тысячи пачек, или ста коробок бумаги, которую тут можно купить по цене в сто рублей, то есть сто тысяч за тысячу пачек. Итого – сто тысяч рублей превращаются в новый корабль, голландской постройки.

– Лихо. – присвистнул Игорь, – лихо вы мутите спекуляции.

– И даже цены ниже, чем у конкурентов, а качество выше, и всё равно остаёмся в огромном прибытке. – улыбнулся я, – так что всё по честному.

Разговор умолк, пока Игорь Степанович, судя по всему, соотносил цены в двух временах. Он даже достал калькулятор, но я его перебил:

– Можете не считать, Игорь Степанович, пользы немного. Единственное, что мы нашли по ценам в то время, и их анализу – статья относительно современная, начала двадцатого века, где разбиралась расходная книга митрополита Никона. Судя по ней, и по нашему опыту, многие товары, привычные даже в начале двадцатого века, были тогда предметами роскоши. Именно на них, предметы роскоши, мы и ориентировали свой бизнес. Всё-таки основной торговый траффик нам не перехватить, а вот ту нишу, где покупки особо ценные и грузы маленькие, мы занять можем.

Игорь хмыкнул и посмотрел на меня, после чего отвёл взгляд:

– Ладно, ладно, занимайтесь своим бизнесом…

– Да нет, если у вас есть предположения или желание самому продавать что-то из этого времени, милости прошу. Правда, вы и так будете получать достаточно для удовлетворения всех своих материальных потребностей, но всё же…

– Ладно, замнём. – Игорь Степанович хлопнул себя по коленке, – может, расскажешь про саму работу?

– Легко, – я тоже порадовался смене надоевшей темы, – нам нужен корабль. Для торговли и для нашей легализации. Если мы выйдем порталом в нужном нам городе, это будет мягко говоря, странно, а тем более возникнут неудобные вопросы. А то и чего доброго, попадём на костёр. Так что тут без вариантов – "пришли на корабле, привезли товары, торгуем…" – продекларировал я Санин спич про корабль, – так что нам нужен корабль, удовлетворяющий нашим основным требованиям. Это скорость, главное в бизнесе – скорость оборота капиталов, потом защищённость, что бы каждый проходимец не мог на нас напасть, потом – половинчатое назначение – грузовой и вместе с тем достаточно комфортный и роскошный, что бы было не стыдно пригласить царя или местных аристократов и пустить пыль им в глаза.

– То есть вам нужен курьерский корабль, я правильно понял? – перебил меня Игорь.

– "Курьерский", – я старательно пытался вспомнить что это такое.

– Быстрый, легкозащищённый, в отдельных случаях оборудованный вип-каютами. – пожал плечами профессиональный моряк, – полезной нагрузки не так уж и много, но она есть, защищённость как у лёгкого военного корабля. Но в нашем случае этого недостаточно.

– Вот, сразу видно профессионала. – кивнул я.

– Это не класс, скорее назначение. Но требования очень похожи. – подумал Игорь Степанович, – так что я понял вас. Где вы корабль то решили взять?

– Уворовывать бессмысленно, да и не по нашему это. Решили мы наладить экспорт кораблей той эпохи, а на деньги построить корабль. Директор верфи "варяг" пока не дал своего согласия, однако не опроверг возможности построить корабль "задним числом". Я ему сказал, что частный коллекционер из-за бугра собирается избавиться от своей коллекции путём продажи или уничтожения…

– Это ты загнул! – усмехнулся Игорь Степанович, – кто-ж в здравом уме будет такое делать?

– Да без понятия. Неведомый коллекционер. – пожал я плечами, – главное, это что бы он, или аналогичный ему человек смог выписать все документы о постройке судна и продать его за хорошие деньги. Сколько такой будет стоить? – спросил я Игоря.

– Тогдашний? Натуральный корабль семнадцатого века?

– Да. Обычный торговый корабль, без претензий на какую-то уникальность…

– Хм… так просто и не скажешь…

– Ну тогда наш заказ во сколько встанет? хотя бы в общих чертах. – настаивал я, – мне же нужно знать какие объёмы сделок нам предстоят?

– Ну, скажем, цена современной парусной яхты "эос", в сто метров длинной, составляет сто миллионов фунтов. Другая яхта, похожего размера, недавно была на продаже за девяносто пять миллионов долларов. Если взять их размеры за основу, отделку примерно такую-же, а она, поверь, весьма и весьма нерядовая, то можно уложиться в двести миллионов долларов. Хотя я думаю, стоимость постройки и добаротки в проектировании, и хороших машин, со всеми навороченными системами жизнеобеспечения, поднимут планку до трёхсот миллионов. Если ещё стилизовать под старину, спрятать все детали конструкции от тамошних людей, то как раз в две-три сотни миллионов уложимся.

– Ну нифига себе… – пришла моя очередь удивляться.

– А что ты думал, чай не пирожки с лотка покупаешь.

– Я, конечно думал, что будет сильно дорого…

– Не подымешь? – усмехнулся Игорь и налил себе ещё чаю.

– Деньги зависят от того, как и кому мы продадим корабли того времени. По идее, они должны стоить огромные деньги…

– Не знаю точно, но если корабли действующие, полностью аутентичные, то цена будет неопределённой. Может, миллионов сорок-семьдесят, за нового "купца".

– Так то оно так… – пожал я плечами, – значит, будем делать деньги. А где построить корабль?

– Много какие паруснике в Гданьске на верфях строились. Так что я думаю, если взять проект относительно современный, переделать некоторые детали для установки вооружения, автоматизации парусов, мощного двигателя… лошадок тысяч под восемь-десять… построят. Особенно если им денег кинуть сразу и много – будут летать как пчёлы вокруг мёда.

– Это хорошо… тратить годы на постройку желания не имеем.

– Это дело не двух недель, если ты об этом. – перебил меня Игорь, – как минимум года два на постройку.

– Наши возможности по экспорту тоже не неограниченные, так что тут понадобится время. – пожал я плечами, – это нужно срочно, но не немедленно.

– Я понял. – Игорь Степанович встал и протянул мне руку, – значит, договорились?

– Договорились, – мы обменялись рукопожатием, – будем работать вместе. Сдать нас вы, как вы понимаете, физически возможности не имеете…

– За кого вы меня принимаете, юноша? Психбольница обойдётся без меня. – он улыбнулся.

– На всякий случай, я был обязан предупредить что рассказы про параллельные измерения ни к чему хорошему не приведут, без всякого моего участия.

Игорь только усмехнулся.

– Так, а что за проблемы прямо сейчас?

– Прямо сейчас я еду на верфь "варяг", что бы поговорить с директором о легализации наших "экспортных" судов.

– Понятно. От меня что требуется? – спросил он, уже приготовившись к работе.

– Если можете, конечно, поехали вместе. Город Петрозаводск.

Игорь был лёгок на подъём – через полчаса ключи от дачного домика были спрятаны в карман, а сам он, одевшись в довольно практичную одежду, вышел ко мне.

Поехали, по моему настоянию, в одной машине. Выехав из дачного посёлка, я свернул с дороги и открыл портал прямо в пригород Петрозаводска. Игорь даже почти не заметил перехода, правда, когда через десять минут после нашего отъезда, мы пересекли городскую черту Петрозаводска, восхищённо выматерился и сказал:

– Скажите, любезный, а стенку в магазине вы тоже можете так…

Я только рассмеялся. Юмор был абсолютно в тему – про попаданцев же.

– И стенку могу, и ночью прямо внутрь. Я ещё не рассказывал, как мы с другом обнесли стратегический склад в Эстонии, всякого стреляющего железа "мэйд ин СССР" набрали полный трюм…

Игорь опять выматерился, но на этот раз уже удивлённо-восхищённо, в стиле "ну нифига ж себе пирожки с котятами…"

Город проехали быстро – на этот раз я уже более-менее ориентировался, и знал куда ехать. Заметив знакомую улицу, свернул и отправил мощную четырёхсотсильную машину к знакомому зданию. На этот раз, в кампании моряка, который придавал весу моему посещению. Директора пришлось вызывать по мобиле секретарю, однако нужный нам человек быстро пришёл в свой кабинет.

– Алексей Николаевич? – обратил я его внимание на себя, – я к вам.

– Ах, да, да, – кивал он, – я уж думал, что это простая шутка или мне померещилось… – улыбнулся он, – а с вами…

– Игорь Степанович. Моряк со стажем, бывший инструктора на "Крузенштерне". – улыбнулся я директору, который рассматривал Игоря. Создалось такое ощущение что они присматривались друг к другу.

– Да, да, наслышан про ваш бриг, наслышан. – кивнул директор, – довелось как-то побывать даже на борту.

– Это всегда пожалуйста, – неопределённо пожал плечами Игорь, – в наше время всё больше по авиации романтики сохнут.

– Да, да, печальная тенденция. – вздохнул директор, и я точно решил, что не буду ему говорить про то, что я один из таких "романтиков" от авиации, пусть даже и легкомоторной…

– Меня ни для кого нет. Ни для кого! – строго сказал Александр Степанович секретарю и пригласил нас в свой кабинет. Обстановка в нём слегка изменилась – завалы бумаг на столе были разобраны, немного посвежело, а цветы на окне были политы.

– Жена заходила. – ответил он на мой взгляд, – вместе с секретарём прибрались тут. Да и дело у нас на носу, негоже творческий беспорядок устраивать. – он улыбнулся, и у меня от души отлегло – директор согласен. Я попросил подтвердить:

– Так вы согласны на моё предложение?

– Да, молодой человек, согласен. А Игорь Степанович, как я понимаю, участвует в процессе, верно?

– Да, всё верно. – я сел за стол, и посмотрел на директора, уже расположившегося в своём кресле, – прошу меня извинить, но фотографий пока нет. Могу описать вам на словах что да как…

– Нет, это без надобности. – сказал директор, – я верю, что корабли идентичны своим собратьям из семнадцатого века, и про постройку вы уже всё сказали. Могу лишь добавить, что странности нынешних миллиардеров более чем мне не нравятся.

– Нам тоже – пожал я плечами, – но по крайней мере, мы можем сделать хоть что-то.

– Да, да, да… – покивал директор, сделаем. Итак, когда и где мы можем получить первое судно?

– Примерно через две недели, белое море. И некоторые деньги для буксировки и постановки в порт…

– Нет, это исключено. Корабль не может встать в порту, если у него нет документов, опознавательных знаков и всего прочего.

– Тогда могу предложить частный яхт-клуб…

– Вот об этом можно подумать… – директор перевёл взгляд на Игоря, – а вы что думаете?

– Вариант с частным портом конечно дельный, но потом же придётся порядком повозиться с регистрацией…

– Это наши проблемы. Молодой человек обещал нам приличную долю от продажи, так что все проблемы с момента передачи корабля нам, мы, я и мои подчинённые, решим.

– Это не может не радовать. – улыбнулся я, – а что с покупателями?

– Как обычно, молодой человек, киностудии, частные коллекционеры, музеи… парки аттракционов. Если корабль настолько аутентичен, как вы говорили, то спектр покупателей достаточно широк, и лишь вопрос цены и времени – когда и за сколько он уйдёт.

– Что ж, тогда давайте договоримся, где и когда произойдёт передача. И да, деньги…

– Не стоит, молодой человек, мне прошлого транша как раз хватит что бы провести всё. – запротестовал директор, однако я добавил ещё две пачки пятитысячных, – тогда это аванс за работу вам и вашим людям. Остальные деньги, как вы понимаете, после того как продадите корабль…

– Да, да, понимаю. – согласился Алексей Николаевич, – всему своё время. Где точно будет ваш корабль?

Я обратил свой взор на Игоря. Тот, не растерявшись, перехватил нить разговора:

– Корабль будет в двинском заливе, примерно в полусотне миль от Архангельска. Мы передадим вам координаты с джипиэс. Зафрахтовать буксир там не проблема.

– Да, не проблема. Тогда, ровно через две недели?

– Да, ровно через две недели передадим. – кивнул я, – будет вам корабль. Все последующие сделки идут так же, но только после того как наладятся рынки сбыта.

– Да, да, конечно. – кивнул Алексей Николаевич, – тогда, буду готовить документы. Через две недели…

– Я вам позвоню. Сегодня среда? Вот в среду будьте готовы. И предварительно договоритесь о стоянке судна.

– Это можно. – кивнул директор, – с деньгами всё так же?

– Да, половину от контракта. – кивнул я.

– Вот и замечательно. – он улыбнулся. Игорь ещё уточнил у него пару деталей, после чего мы покинули кабинет. Когда мы вышли на свежий воздух, он обратился ко мне:

– Ну ты парень и транжира… половину стоимости…

– Главное, что бы не решил нас кинуть, а уж деньгами можно и пожертвовать. В случае чего ещё один корабль пригоним, или найдём другого партнёра.

– Это точно. Но он то об этом не знает. – Игорь сел в машину и я следом.

– Он не знает, зато мы прекрасно знаем. Если он и решит нас сдать, то останется в большом-большом убытке.

– И то верно. – кивнул Игорь, – тогда как-нибудь вернёшь меня домой?

– Не проблема.

Я завёл машину в то же место, в котором мы появились и открыл портал в Ленинградскую область. Дачный посёлок, в котором проживал мой спутник, уже наводнился людьми и на новых лиц, вернее отнюдь не дешёвый и довольно редкий автомобиль таращились только так.

Заведя во двор машину, я заглушил мотор и вылез вслед за хозяином, но не стал навязываться к нему, но всё равно был почти насильно затащен внутрь дома. Там пришлось и ответ держать:

– Так, парень, теперь давай-ка сходим туда ещё раз…

Мне пришлось открыть портал ещё раз, но на этот раз стенка превратилась в дверь в кают-кампанию нашей яхты.

Игорь, оглядев это чудо света уже без шока, но всё так же, с большим удивлением, вошёл внутрь. Я следом. Взойдя на борт, он быстро осмотрелся и пошёл по крутой лесенке наверх. Ожидаемо, воздух наполнился крепким матом, когда Игорь вышел и осмотрелся. Я даже отнёсся к этому привычно – от моряка было бы странно ожидать повадок рахитичного интеллигента. Осмотр яхты и главное, её окрестностей, занял примерно полчаса, которые я старался не отсвечивать. Игорь Степанович придирчиво осмотрел такелаж, произнеся не одно нелестное слово в адрес Сани, который им и занимался, после чего уже более спокойно спустился с каюту. К тому времени я уже порезал бутерброды и подогрел чаю. Мы сели за стол. На этот раз инициативу в разговоре взял Игорь:

– Так значит, правда, семнадцатый век…

– Два года до восемнадцатого.

– Именно. Корабли я видел в бинокль из рубки. Не все, но уже кое-что заметно. Там бриги, много голландских, есть и испанские, и даже парочка шведов… Такой даже не знаю, за сколько можно выкупить.

– Около тридцати тысяч талеров за новый. Приличнейшая сумма, но как я и говорил, для нас есть варианты.

– Вот как? Тогда я в деле. Через две недели нам нужно уже отгрузить корабль, но это уже не мои проблемы. – он пожал плечами, – будет день будет пища.

– Там мой друг, светило коммерции, уже наверняка озаботился этим вопросом. Предлагаю познакомить вас с ним.

– Успеется, не торопись. – осадил меня Игорь, – ты если хочешь, располагайся, отдохни, а я пока кое-какие дела закончу. – с этим словами Игорь меня покинул.

На незапланированный отдых на фазенде бывшего и будущего моряка ушло всё время до вечера. Игорь вернулся ко мне уже после семи вечера. За это время я успел немного понежиться на солнце, отпугнуть от дома соседского кота, приготовить себе лёгкий обед…

На шум мотора я вышел и застал Игоря, паркующего свою "ниву". На мой невысказанный вопрос он ответил:

– Дома был. Отдал кота и кактус соседу, оформил долгосрочный перевод за коммунальные услуги, и всё такое прочее. Теперь можно хоть на год исчезать.

– Быстро же вы…

– Привычный, – пожал плечами Игорь Степанович, – чай оно не в первый раз.

Он зашёл в дом и спросил:

– А у тебя тут как?

– Да всё так же. Приятно провёл время на свежем воздухе.

– Это правильно, – кивнул Игорь.

– Я зайду к вам завтра… – с этими словами я открыл портал в свою тверскую квартиру и перейдя, быстро заснул.

Загрузка...