Пип!

6

— Ты слышала? — прокричал Варре в сторону кухонной двери. — Она сказала «пипи». Это настоящая птичка.

Тине немедленно вернулась в комнату.

— Она сказала «пипи»? «Пипи»? Это она пытается сказать «папа». Ты учил ее? Она говорит «папа»!

Пташка села на пол. Опять вся покраснела. Тине и Варре внимательно смотрели на нее. Внутри у нее что-то готовилось вырваться наружу. Воздушный шарик из букв, который вылетит и сразу лопнет. Вздох в виде слова.

Вот-вот, сейчас. Пташка напряглась до предела. Сейчас, сейчас.

— Мими!

— Ты слышишь? Слышишь? — радовалась Тине. — Она говорит «мама»! Только «а» у нее еще не очень хорошо получается.

А Пташка все повторяла и повторяла.

— Пипи! Мими!

И так целый день.

У нее получалось все лучше и лучше.

— Пипи. Мими. Пипи. Мими. Пипи. Мими. Пип.

А через два дня, в четверг, приблизительно в четверть второго, когда Тине была одна дома и на улице завывал ветер, Пташка вдруг неожиданно сказала:

— Дий мни бутирбрид с ирихисивым мислим.

— Как-как, что ты сказала? — спросила Типе.

— Дий мни бутирбрид с ирихисивым мислим.

— Я поняла! Поняла! — закричала Тине, обращаясь к ветру.

Она побежала в кухню и намазала на булку много-много арахисового масла, заодно перепачкав кухонный стол и саму себя. Тине с таким пылом облизывала ложку, что даже щеки у нее стали липкими.

Потом она как можно спокойнее нарезала бутерброд на маленькие кусочки, и скормила их один за другим Пташке.

— Ты научилась говорить, — сказала Тине, — какое счастье. Но это еще только лепет, а не настоящая речь, потому что ты не выговариваешь «а». Надо говорить не «дий», а «дай», через «а». Скажи: ааааааааааааааааааааааа.

— И, — сказала Пташка. — Иииии.

— Да нет же, скажи «а», — поправила ее Тине. — Аааааааааааааааааааааааа.

— Ииии, — сказала Пташка.

— Тогда скажи «э», ээээээээээээээээээээээээээээээээээээээ.

— Ииииии, — сказала Пташка.

— Тогда скажи «о», оооооооооооооооооооооооооооооооооооооо.

— Ииии, — сказала Пташка.

— Ладно, а попробуй сказать «у», ууууууууууууууууууууууууууууууууууууу.

— Уууу, — сказала Пташка.

— Молодчина! — воскликнула Тине. — Отлично! А теперь опять скажи ааааааааа.

Пташка молчала.

— Ты можешь сказать, как тебя зовут?

Пташка молчала.

— Ну попробуй еще разочек, один-единственный: Птааашка, Птааашка, Птааашка. Скажи, а то не дам тебе больше арахисового масла.

— П… П… Птииишка, — сказала Пташка.

Вечером Варре вернулся домой со своей птичьей книгой и с биноклем.

— Мы с ней тренировались, — сказала Тине. — У нее не получаются «а» и «о». Ей не произнести собственное имя. А это плохо, Варре, ведь она не сможет никому сказать, кто она такая. Вместо «Пташка» она говорит «Птишка». Давай ее так и будем звать «Птишка».

— Ну конечно, — сказал Варре. — Конечно. Птишка так Птишка.

С этого дня ее стали звать Птишка.