Пипец Котенку! 2

Глава 10

Что-о-о-о⁈

«Поздравляю», — саркастически ухмыляется в моих мыслях Люсиль.

Маргоша явно наслаждается произведённым эффектом, хотя и корчит недовольное лицо.

А потом я прихожу в себя от первого шока и понимаю, что этого не может быть. Сколько раз я был в этом мире с женщинами, ни разу не забывал применить печать Обеззараживания. Да и семя не всегда изливал туда, куда нужно для беременности.

В общем, Маргарита врёт. Должен признать, на пару мгновений ей удалось вывести меня из равновесия. Даже в пот бросило.

Ну, не нужны мне дети! Не сейчас, по крайней мере. И не от такой стервы, будь она хоть трижды дворянка.

Слишком большая ответственность. На которую я в прошлой жизни так и не решился, о чём, признаться, жалею. Будь у меня настоящие наследники, я бы не выбрал своим преемником предателя Фредрика.

— Ну и шуточки у вас, благородие, — нервно смеюсь.

— Я не шучу, холоп, — хмурится Марго. — И поверь, меня это ни капли не радует!

— Сочувствую. Видите ли, я бесплодный. Точнее, я умею делать себя временно бесплодным с помощью магии.

Маргарита молчит, изучая моё лицо, а затем шипит:

— Врёшь.

— Не вру. Хотите, проверим? Поедем в ближайшую лабораторию или больницу. И там изучим мою сперму под микроскопом. Только чур, вы мне поможете её добыть.

Да-да, я помню о том, что с дворянками не стоит разговаривать в подобном тоне и предлагать им всякие пошлые вещи. Хожу на грани. Но здесь, во-первых, нет свидетелей, а во-вторых, мы с Маргошей уже были очень близки, и не раз. Так что потерпит, никуда не денется.

— Хватит называть меня на «вы», придурок, а то чувствую себя старухой! — восклицает Марго и тяжело вздыхает. — Ты клянёшься? Что во время наших… встреч твоё семя было пустым?

— Клянусь, — серьёзно отвечаю.

— Слава Ротану и всем богам, — Маргарита смотрит вверх, молитвенно сложив руки. — Я бы не пережила, если бы пришлось рожать от плебея.

— Ага, то есть имеются другие кандидаты? — широко улыбаюсь я. — Но я, похоже, был первым в списке.

— Не твоё дело! Всё, забудь об этом. И не вздумай никому рассказывать!

— А кому мне рассказывать? Разве что нашим общим друзьям Окуневым. Они не рассказали тебе, как мы славно поиграли на Изнанке? Алисе особенно понравилось.

— Они обошлись без подробностей, — сухо отвечает Марго. — Что там случилось?

— Ну, раз они не стали рассказывать, я тем более не буду. Обещал. Скажем так, задание они не выполнили.

— Держишь меня за дуру, смерд? Это и так понятно, раз мы сидим здесь!

— Какая же ты сексуальная, когда злишься, — резко меняю тему разговора, переходя на бархатистый полушёпот. — Хоть ты и редкая сучка, я всё равно скучал.

Маргоша пытается скрыть возбуждение за хмурым видом, но у неё блестят глаза и учащается дыхание. Крепко сжимает кулачки в кожаных перчатках и сводит вместе колени.

— Зачем ты хотел встретиться? — цедит она.

— Вообще-то, я думал, что приедет кто-то другой. Глава рода, например.

— Много чести для простолюдина.

Я собирался сказать, что их род отличается от простых смертных только титулом, доставшимся от предков. Сами они никто. Но вместо этого произнёс:

— Плевать. Я рад, сладенькая, что приехала именно ты.

Даже Обольщение включать не пришлось. Да я и не собирался, это была игра, в которую я выиграл.

Марго бросается вперёд, вжимая меня в сиденье, и грубо целует. Скорее кусает, чем целует, но это даже прикольно. Сколько страсти!

— Ты же беременна, — в перерывах между жёсткими ласками вставляю я.

— Срок совсем маленький. Заткнись и доставь мне удовольствие, безродный!

Зимняя одежда здорово мешает, и мы её не снимаем. Избавляемся только от необходимого, после чего Маргарита превращается в яростную наездницу. Карета ходит ходуном, стоны Маргоши вторят скрипу рессор. Кучер-охранник, стоящий снаружи, наверняка охреневает. Но госпожу Ротанову, похоже, это мало волнует.

Странно, учитывая её неприязнь к черни.

Заканчиваем, одеваемся, и Маргарита опять садится напротив меня. Поправляет причёску, выравнивает дыхание и делает вид, будто ничего только что не произошло:

— Итак, ты завладел существом, которое принадлежит нашему роду.

«Сначала оседлала тебя, а теперь опять за своё… Вы с ней всегда так развлекаетесь?» — удивляется альбиноска.

«Ага», — ухмыляюсь про себя, а вслух говорю:

— Люсиль не считает, что принадлежит вам.

— Её мнение не играет роли, — морщится Марго. — Она — существо, которое обязано служить.

«Ярослав!» — голос летуньи не предвещает ничего хорошего. — «Немедленно объясни этой дуре, что к чему. Иначе я сама это сделаю! И тогда, прости, тебе придётся воевать с Ротановыми!»

— Послушай-ка, — говорю я, приняв серьёзный вид. — Люсиль это тебе не какая-то крепостная крестьянка. Не знаю, как началось ваше сотрудничество, но зато знаю, как закончилось. Люсиль больше не хочет быть с вами, и вы её не заставите. Даже если убьёте меня и каким-то образом привяжете её к себе, она не будет вам помогать.

Маргоша смотрит на меня непонимающим взглядом, как будто я вдруг заговорил на другом языке. Кажется, в её прекрасной дворянской головке не укладывается мысль, что магический раб может отказаться служить.

— Не догоняешь, что ли? — спрашиваю. — Здесь без вариантов. Что бы вы ни делали, она не будет вам помогать. Ротановым придётся искать другой способ вновь возвыситься.

— Что за бред ты несёшь, — говорит Марго. — Она не может…

Люся вдруг появляется у меня на коленях. Да не как обычно, просто из воздуха, а с громким хлопком и эффектной вспышкой. Расправив крылья, орёт на Маргариту:

— Да ты что, тупая, Ротанова⁈ Посмотри сюда! Видишь⁈ — она показывает покалеченное левое крыло. — Это мне оставил твой прадед! Я за это лишила его обеих ног, но ублюдок всё равно сумел заточить меня в тот грязный кувшин. Сначала вы использовали меня, потом загнали, как зверя, и покалечили. А потом держали в заточении несколько десятков лет. И ты думаешь, я буду вам служить⁈

Маргоша сидит, распахнув рот и во все глаза глядя на разъярённую летунью. А я, пользуясь шансом, глажу Люсиль по мягкой шерсти, типа успокаиваю. На самом деле просто офигенно мягкая и шелковистая у неё шёрстка, приятно гладить. И никаких пошлостей!

Вы же не думаете о сексе, когда гладите киску? Кошку, то есть… Обычную кошку, на четырёх лапах которая.

— Убери руки! — тявкает на меня Люся, и я послушно подчиняюсь. Кажется, сейчас не время дразнить питомицу.

Приоткрывается дверь и раздаётся голос кучера:

— Ваше благородие, всё…

— Закрой! Отойди подальше! — резко приказывает Маргарита, не отрывая глаз от Люсиль. — Так ты, что, разумная⁈

— Вы там за восемьдесят лет совсем отупели? — оскалив клыки, рычит альбиноска. — Да я разумнее многих людей!

— Мне рассказывали про тебя совсем другое, — ошеломлённо тянет Марго. — Будто ты всё равно что животное, но бессмертное и с сильной магией. Я даже не думала, что у тебя есть разум… и чувства…

Кажется, интернатская секретарша действительно в шоке от такого открытия. Хотя она, конечно, великолепная актриса, и я бы не стал доверять её реакции. Возможно, это очень хитрая уловка — Маргоша вовсе не так проста, как может показаться.

— Ну и что теперь⁈ — восклицает Люся. — Это что-то меняет?

— Для меня — полностью, — кивает Маргарита и переводит взгляд на меня. — Послушай, Ярослав. Я поговорю с отцом и попытаюсь убедить его, что Люсиль нам больше не видать. Он будет в ярости какое-то время, но он разумный человек и сможет понять.

Пожимаю плечами, типа да пожалуйста, делай что хочешь.

— Но, надеюсь, ты осознаёшь, что он всё равно считает виноватым тебя, — продолжает Марго. — Поэтому не согласишься ли ты приехать к нам домой и всё обсудить с ним лично?

— А что здесь обсуждать? Люсиль вы не получите. Я вам ничего не должен, вы мне тоже.

— Ну, может быть, он захочет предложить тебе что-нибудь. Работу. Службу, я не знаю.

— Я так же, как и Люся, не буду вам служить, — улыбаюсь.

— Назови это любым другим подходящим словом, — отмахивается Марго. — Человек твоих талантов будет полезен роду. Если ты сможешь нам помочь, то мы поможем тебе. Даже такие захудалые дворяне, как мы, обладаем определённой властью.

Ух ты, Маргарита признала, что их род «захудалый», а меня назвала талантливым. Всё это так и есть, конечно, но чтобы она сама, да ещё и вслух? Теперь я точно убеждаюсь, что это лишь отличная актёрская игра.

— Ладно, — пожимаю плечами. — От разговора с меня не убудет. Если что, меня можно найти здесь, в «Урагане».

— Хорошо, — кивает Марго. — Как ни странно, было приятно встретиться. До свидания.

Люсиль смеривает девушку подозрительным взглядом и исчезает. Я выхожу из кареты, подмигиваю охреневшему кучеру-охраннику и топаю в штаб-квартиру. Потом замечаю неподалёку кафе и резко меняю направление. А карета за моей спиной уезжает.

— Девчонки, привет! — захожу в «Ураган» с тремя стаканчиками кофе и пакетом с булочками.

— Привет, Ярослав! — расцветает Милослава. — Кати сегодня нет, она заболела.

— Правда? Какая жалость. Ну, зато нам с тобой больше достанется.

Я не намерен включать Обольщение или даже без него стремиться к близости с Милой. Только что получил разрядку с Маргаритой, я же не секс-машина, в конце концов. Могу долго и много, но всему есть предел. Аппетиту в том числе.

Сейчас мне интересней горячий кофе и мягкие булочки. Причём не те, что в декольте у Милочки.

Хотя они тоже чертовски вкусно выглядят…

Перекусываем, болтаём, смеёмся. Милослава время от времени отвлекается на посетителей, а я обращаю внимание на то, как устроена работа.

В контору заходят три типа людей.

Первый: желающие стать охотниками. Они заполняют анкету и топают в кабинет Мастифина. Совсем недавно я был на их месте.

Второй: действующие охотники, которые хотят пойти в рейд. Мила выдаёт им актуальный список мест, куда можно отправиться. Охотник выбирает, и тогда ставят пометку, что эти угодья заняты.

— И что, в каждый портал может отправиться только один охотник? — спрашиваю я.

— Нет, конечно, — отвечает Мила. — Но количество мы регулируем, как и сроки охоты. Зависит от конкретного мира Изнанки и монстров, которые в нём обитают. Скажем, в одном позволяем охотиться в течение месяца, а потом нужен перерыв два-три месяца, или даже полгода, чтобы популяция монстров восстановилась.

— А, вот как. Разумно. Иначе можно перебить всех тварей, и тогда в том мире вообще не получится добывать нормальные макры.

— Всё правильно, — улыбается Милослава.

Третий вид посетителей: охотники, которые вернулись с вылазки. Мила ставит отметку, что они живы-здоровы, а те сдают отчёт: сколько убили монстров, сколько добыли макров и так далее. Потом сдают эти самые макры и идут в кассу получать свои денежки.

— И сколько получает охотник от стоимости одного кристалла? — спрашиваю я.

— Ты что, не знаешь? — хихикает Милослава. — Как же ты на работу устраивался?

— Наобум, — подмигиваю я. — Просто мне сама работа нравится. Так сколько?

— За небольшие, с первого уровня — пятьдесят процентов, это от пяти до пятидесяти рублей. За те, что покрупнее, со второго и третьего уровня — тридцать процентов. Это может быть от ста до трёхсот рублей и больше. Ну а ниже третьего только самые отчаянные ходят, высоких классов. Не знаю, сколько им платят, они с командиром Мастифиным сами договариваются.

Да уж, четвёртый уровень Изнанки это не шутки. Монстры там такие, что винтовкой их не возьмёшь. Требуется слаженная работа нескольких сильных магов, артефакты, доскональное знание повадок и способностей чудовища, на которого охотишься. Это даже я, не большой спец, понимаю.

Когда время подходит к двенадцати, я прощаюсь с Милославой, чмокнув напоследок нежные пальчики, и топаю вниз, в арсенал. Здороваюсь с Изяславом и беру винтовку с оптикой, которую он вчера мне обещал.

— Хороший ствол, мамой клянусь, — говорит тот, любовно поглаживая приклад. — Ещё спасибо скажешь!

— Да я и сейчас скажу. Спасибо.

— Пожалуйста! Обращайся. Эй, и если мелочь будет — приноси, — Изюм наклоняется через стойку и шепчет: — А если вдруг случайно макр в ботинок завалится, ну или забудешь его вписать, тоже приноси.

— Ты что, Изяслав? Я честно хочу работать.

На самом деле, для чёрной торговли у меня есть Китаец. Там вероятность спалиться на контрабанде гораздо меньше. Ну и вообще, сначала я присмотрюсь и пойму, как дела здесь делаются, прежде чем пытаться жульничать.

— Честно, конечно… Все мы в «Урагане» люди честные. Демьян узнает, башку снимет, без базара. Я так, на всякий случай, — подмигивает Изя. — Ну, до встречи.

Поднимаюсь наверх и вижу рядом с Милославой высокую женщину. Одета в комбинезон охотника, что замечательно подчёркивает спортивную фигуру. Сильные стройные ноги, ягодицы крепкие, как орехи. Лицо суровое, с глубоким шрамом от виска до подбородка, но всё же красивое. Бледно-русые волосы коротко стрижены, под пацана.

Завидев меня, женщина сводит брови:

— Котов? Ты опоздал.

Смотрю на часы на стене и говорю:

— Так ведь двенадцать ровно.

— Двенадцать часов, тридцать семь секунд. Я не должна тебя ждать ни единого мгновения! — строго произносит моя наставница. — Урок первый, новичок: всегда делай всё вовремя. По крайней мере, пока работаешь со мной.

— Так точно, — пожимаю плечами.

— На всякий случай, меня зовут Пелагея Каштан.

— Рад знакомству.

— По тебе не скажешь, что рад, — Пелагея подходит ко мне. Она выше почти на голову. — Лицо у тебя недовольное. Что-то не так?

— Не думаю, что мне нужен наставник, — честно отвечаю я. — Но, если подумать, вы многому можете меня научить. Поэтому всё в порядке.

— Надеюсь, — кивает женщина. — Угодья я уже застолбила. Поскольку ты опоздал, в следующий раз посмотришь, как это делается.

— Я уже посмотрел. Сидел тут полтора часа, изучал, как бюрократия работает. Вот, спустился за винтовкой, а вы почему-то решили, что опоздал.

Пелагея хмыкает и смягчается:

— Что ж, похвально. За мной.

Да я только рад следовать за вами, госпожа Каштан… Столь внушительную и одновременно упругую задницу не каждый день увидишь.

Оказавшись на улице, вижу слегка потрёпанный зелёный автомобиль. Кузов небольшой, но колёса здоровенные, в самый раз для бездорожья.

— Садись, — кивает Пелагея.

— Ваш? Отличный аппарат!

— Ну а чей же ещё, — невозмутимо отвечает охотница. — Спасибо. Не просто так достался, между прочим.

Едем. В отличие от такси, на котором я ездил, в этой машинке беспощадно трясёт. Скрип и грохот раздаётся такой, что мне кажется, будто тарантайка в любой момент развалится. А Каштан при этом гонит, как на пожар, лихо объезжая другие машины, кареты и не обращая внимания на свистки городовых.

Мне нравится.

Выезжаем за город, и несколько километров следуем по трассе, а потом сворачиваем к угольному карьеру. Проезжаем мимо него и упираемся в огороженную площадку, которую охраняют ребята из «Буки».

— Приехали, — Пелагея глушит мотор. — Ничего не забыл?

— Всё с собой, — хватаю с заднего сиденья винтовку и рюкзак со снарягой.

Здесь в качестве портала — круглый металлический люк, под которым вертикальная лестница. Моя наставница хватается за перила и лихо скользит вниз. Пожимаю плечами и делаю то же самое.

Люк над нами закрывают, и становится темно. Потом светлеет, и я приземляюсь на упругий, как матрас, слой мха. Мы в невысокой пещере, вход в которую огорожен частоколом.

Выходим наружу и оказываемся на невысоком холме. Вокруг болота, редкие раскидистые деревья и густой низкий туман. Раздаётся кваканье жаб и какое-то шипенье, пахнет гнилью. Тускло светит маленькое белёсое солнце.

— Добро пожаловать, — говорит Пелагея. Она уже держит в руках винтовку. — Оружие наготове, это второй уровень.

— Второй? — хмыкаю, заряжая свою снайперку. — Я думал, новичков пускают только на первый.

— Страшно? — с кривой ухмылкой спрашивает Каштан.

— Ни капельки.

— А должно быть страшно. Кто не боится, тот легко становится обедом для монстров. Ладно, слушай. Главное в нашем деле — осторожность. Никуда не спешим, ищем жертву, убиваем, добываем макр. Выживание важней добычи. Лучше вернуться с пустыми руками, чем не вернуться вообще.

— Разумный подход, — соглашаюсь я.

— Обучение ты не проходил, значит, заклинаниями слежки не владеешь?

— Есть у меня свои наработки, — улыбаюсь. — Только надо знать, за кем следить.

— Свои наработки, говоришь… — Пелагея отыскивает в своём рюкзаке клочок меха. — Вот с этим сможешь?

— Мы охотимся на таких же?

— Да.

— Тогда легко.

Беру мех и про себя говорю:

«Люсиль, сможешь вычислить зверушек, которые носят такой же мех?»

«Смогу. Дай минутку. Только на большую дальность не рассчитывай, потому что лучше с высоты».

«Так мы же на холме. Но я понял, дорогая… Достану макр с шестого уровня, обещаю. Зайду к Китайцу после охоты, он наверняка сможет помочь».

К нам подлетает большая гудящая стая гнуса, которую Пелагея отгоняет магической вспышкой. А меня невольно пробирает дрожь. Насекомые! Да ещё кровососущие и в таком количестве.

После вспышки на земле осталось несколько дохлых тварей. У огромных комаров носы, как свёрла, а у слепней челюсти, как у грёбаных бульдогов. Да они не просто кровушки попьют, они способны до костей обглодать, как пираньи.

Кстати, я обратил внимание, что Каштан сразу активировала духовный щит, и сам сделал то же самое. Местечко явно недружелюбное.

— Ну что там? — спрашивает наставница.

— Готово, — отвечаю я и возвращаю клочок меха. — Вон там, там и там — одиночные особи. Вон в той стороне — трое. Вероятно, мать с детёнышами. Или стая. На кого мы вообще охотимся? Они живут стаями?

— Шерстистый аллигатор. Большие твари, опасные. Одиночки. Так что насчёт матери ты прав, — Пелагея подозрительно щурится. — Как ты это делаешь?

— Родовая способность, — пожимаю плечами.

— Дворянин, что ли?

— Бастард.

— Понятно, — почему-то с ноткой уважения произносит охотница.

— А вы?

— Давай-ка перейдём на «ты», Ярослав, — Каштан передёргивает затвор винтовки. — Да, я дворянка, дочь графа. Но семья, скажем так, предпочла забыть, что я у них есть.

Молча киваю, не пытаясь узнать подробности. Чужие семейные дрязги не моё дело.

— Так, ладно, — говорит Пелагея. — Гнус отгоняй, а то сожрут. Без шуток, правда сожрут, насмерть. С аллигаторами будь осторожен. Не зевай и не подпускай их близко. Если что, можешь притвориться мёртвым, падаль они не едят. Но это тебе вряд ли понадобится, я таких тварей щёлкаю на раз-два.

Надо же, какая уверенная в себе дама. Уважуха. Даже на отличную задницу пялиться больше не хочется. С каждым мигом всё меньше воспринимаю Пелагею как возможную сексуальную партнёршу.

— Так что, идём на мать с детками? — спрашиваю я.

— Вот тебе ещё одно правило, Ярослав: мы не истребляем чудовищ. Да, они опасны, агрессивны и так далее. Но нам ведь нужно продолжать охотиться. Если будем убивать молодняк, сами себя лишим добычи. Понимаешь?

— Конечно. Так, на всякий случай спросил.

— К тому же взрослые самцы окажут большее сопротивление, — хищно скалится Пелагея, и в её серых глазах плещется азарт. — Разве ты не хочешь повеселиться?

Ого, да мы, похоже, сработаемся!

— Ещё как хочу, — скалюсь в ответ.

— Тогда идём! Пару часиков поохотимся и домой.