Пираты под знаменем ислама

Новый подъём морского разбоя

В период наполеоновских войн европейские державы не особенно заботились о безопасности торговых путей в Средиземном море. Отвлечённый борьбой с наполеоновской Францией, командующий английским средиземноморским флотом адмирал Горацио Нельсон не счёл необходимым отреагировать на жалобы консулов на нападение со стороны алжирских пиратов на английские торговые корабли. Он счёл вполне достаточным направление одного из вспомогательных кораблей к африканскому побережью для демонстрации флага, но от более решительных мер воздержался.

Трафальгарская победа на некоторое время охладила пыл алжирцев, однако эффект оказался кратковременным. С 1806 по 1812 год начинается бурный рост пиратства на североафриканском побережье. В 1812–1814 годах тунисские пираты совершили 13 разбойных рейдов, а в 1815 году это число выросло до 41. В наибольшей степени в этот период времени пострадали прибрежные посёлки Италии. Только на побережье Калабрии и Сардинии в мае – ноябре 1815 года тунисские пираты совершили 12 набегов. Наиболее известным из них был захват города Сент-Антиоко на юго-западе Сардинии, из которого увели в рабство 160 жителей. Не меньшие успехи демонстрировали корсары Триполи. Если в период с 1808 по 1811 год они захватили двадцать судов, то в 1812–1815 годы это число достигло 60. За тот же период времени алжирцы захватили соответственно 22 судна общей стоимостью 1 086 160 франков в 1808–1811 годах и 40 судов стоимостью 5 033 551 франков в 1812–1815 годах.

Поскольку североафриканские регентства (Алжир, Тунис и Триполи) являлись формально владениями Османской империи, европейские державы долго и безуспешно требовали от Порты пресечения пагубной практики безосновательных разбойных нападений на мирные торговые суда.

Не дождавшись решительных мер со стороны турецкого правительства, европейские державы предприняли ряд решительных шагов по пресечению пиратства. В 1814 году Алжир посетил испанский и шведский военный фрегат, два французских и тринадцать английских боевых кораблей. Однако этих мер оказалось недостаточно.

Одной из жертв морского разбоя оказалась Россия. После окончания Русско-турецкой войны 1806–1812 годов Средиземное море стали вновь посещать торговые суда под российским флагом. Они, как и корабли других европейских государств, стали объектом нападений североафриканских пиратов. Особенно участились эти нападения в 1814–1815 годах, о чём свидетельствует приведённая ниже таблица.

В ряде случаев российские корабли вновь оказывались на свободе. Так, бригантина «Спиди Реконсилиэйшн» была отбита у пиратов английским бригом «Папилон» и приведена в Гибралтар, однако ни одного из российских подданных англичане на борту не обнаружили, и их судьба была неизвестна. Гораздо больше повезло судну «Св. Александр», которое направлялось в Ливорно с грузом зерна. Оно было захвачено пиратами и приведено в Триполи, где по приказу дея освобождено. Тем не менее пираты повредили судно в ходе нападения, и его груз пришёл в негодность.

Пираты не гнушались нападать даже на турецкие корабли. Так, в 1815 году они захватили турецкое судно «Нептун» и привели его в Алжир. Здесь, помимо всего прочего, они разграбили имущество двух русских купцов, Ивана Симова и Кристофало Янковича, которые являлись его пассажирами. У Симова было отнято товаров на 670 талларисов и наличности на 200 талларисов, а также часы. Янкович лишился различных вещей на 38 талларисов.

Подобные действия являлись прямым нарушением русско-турецких соглашений, так как, согласно статье 60 торгового трактата между Россией и Турцией от 10 (21) июня 1783 года, турецкое правительство взяло на себя обязательства по защите русского мореплавания от нападений корсаров. По статье 61, если российские подданные попадали в плен к алжирским, тунисским или триполитанскими корсарам, Турция обязывалась всеми силами способствовать их освобождению из плена и возврату захваченного имущества. Схожие условия содержались и в статье 7 Ясского мирного договора 1791 года. Бухарестский мирный договор 1812 года в статье 3 также подтвердил действие ранее существовавших между Россией и Турцией условий безопасности мореплавания. Однако все эти договоры не соблюдались североафриканскими пиратами, которые продолжали нападать на торговые суда европейских государств.

_{Нападения североафриканских пиратов на торговые суда под русским флагом в конце XVIII – начале XIX в.}

В докладе управляющего делами Министерства иностранных дел о положении дел, связанных с североафриканскими пиратами от 12 октября 1814 года, И. А. Вайдемейер сообщал К. В. Нессельроде, что пираты не уважают торговый флаг России. Ввиду опасности нападений, капитаны российских кораблей вынуждены прибегать к помощи конвоев, находящихся под защитой британских военных судов, но при этом англичане все равно не гарантировали им безопасность. К сожалению, Россия не имела реальной возможности защитить свой торговый флот от разбойных нападений, поэтому была вынуждена полагаться на помощь со стороны других государств.

Первыми к решительным действиям приступили американцы, которые в 1815 году решительным ударом принудили алжирцев отказаться от нападений на торговые корабли под флагом США.

Англо-голландская экспедиция против Алжира в 1816 году

Успех американцев вызвал справедливую зависть со стороны Великобритании, которая не могла не провести аналогичную операцию против мусульманских пиратов. В этот период времени сложились благоприятные условия для её проведения. Окончание наполеоновских войн и активизация разбойных нападений на итальянское побережье заставили общественное мнение обратить пристальное внимание на эту проблему. Англия, как ведущая морская держава, взяла на себя инициативу по ликвидации морского разбоя в североафриканских водах.

Только в 1815 году ситуация изменилась коренным образом. Набег пиратов на Сент-Антиоко взволновал общественное мнение европейских государств и заставил обратить пристальное внимание на проблему пиратства.

В 1816 году командующий британским флотом на Средиземном море лорд Эксмут начал подготовку экспедиции против Алжира. 4 марта 1816 года английский флот покинул Ливорно и 1 апреля прибыл к берегам Алжира. Во время встречи с деем Алжира Эксмут потребовал освобождения всех захваченных жителей Ионических островов, которые находились под британским покровительством, а также жителей Гибралтара и Мальты, которые считались английскими подданными. Кроме того, от имени королевства Обеих Сицилий и Пьемонта он выкупил из плена 357 сицилийцев по цене 1000 испанских пиастров за человека и сорок сардинцев по цене 500 пиастров.

Закончив дела в Алжире, Эксмут направился в Тунис. Под угрозой военной силы Эксмут потребовал освобождения рабов-христиан, удерживаемых в Тунисе. Сложность этой миссии состояла в том, что на момент появления английской эскадры в Тунисе находилась принцесса Уэльская Каролина, которая гостила у тунисского дея и могла стать его заложницей. Проблема была разрешена после того, как дей согласился на условия английского адмирала и запретил впредь обращать в рабство пленников-христиан. Свободу получили 267 сардинцев по цене 250 пиастров за человека и 257 сицилийцев и генуэзцев.

Третьим портом, который посетила эскадра Эксмута, был Триполи. Здесь были выкуплены 414 сицилийцев и неаполитанцев, 140 сардинцев и генуэзцев. В общей сложности англичане заплатили за них 55 тысяч пиастров, что было самой низкой ценой за раба, по сравнению с алжирскими расценками. Триполитанский дей также обещал впредь воздерживаться от превращения пленников в рабов.

Поскольку Эксмут так и не получил аналогичное обещание от Алжира, он снова вернулся туда 14 мая. На встрече с деем Омаром адмирал выдвинул требование не обращать впредь в рабство захваченных пиратами пленников. Омар отказался препятствовать своим пиратам в их деятельности и консультироваться с султаном по этому вопросу. Более того, толпа алжирцев схватила двух английских дипломатических чиновников и провела их по улицам города со связанными руками, что было прямым посягательством на их неприкосновенность. Посол в Алжире Макдонел и его семья были взяты под стражу и насильно приведены из загородной резиденции в город.

Эксмут пригрозил обстрелом города, если его условия не будут приняты. Ситуация обострилась настолько, что дей отдал приказ об аресте всех английских подданных, находящихся в Алжире, Боне и Оране. Ситуация разрешилась тем, что 19 мая обе стороны замирились и сохранили status quo, а английская эскадра отправилась в Гибралтар, а затем в Англию.

Несмотря на частичный успех, действия лорда Эксмута были раскритикованы в Европе. Кроме того, по возвращении в Англию лорд Эксмут узнал о массовых убийствах английских рыбаков в Боне. По сравнению с успехами американцев действия англичан выглядели нерешительными. Кроме того, выкуп пленных по явно завышенным ценам был расценен едва ли не как потакание пиратам в их действиях. В подобных условиях война стала практически неизбежной, и 9 августа эскадра Эксмута вновь собралась в Гибралтаре для проведения новой операции против Алжира. Здесь её уже ожидала голландская эскадра вице-адмирала Ван Капелла, которая должна была помочь англичанам в их действиях.

24 августа союзный флот покинул Гибралтар и направился к Алжиру. Туда было заранее отправлено судно «Прометей», которое попыталось эвакуировать английских дипломатов из города. Однако эти передвижения не остались незамеченными. В последний момент алжирцы задержали консула и оставили его под стражей в качестве заложника.

Алжир представлял собой сложную цель. Его укрепления представляли собой треугольник с цитаделью Касба, которую с запада прикрывал форт Император с 35 орудиями. Город был защищён валом длиной 2,5 км. И высотой 11–13 метров с круглыми башнями и стеной высотой 10 метров. Вдоль стен располагались батареи, пять из которых были обращены в сторону моря. Всего на крепостных валах располагалось 89 орудий, 18 из которых были в цитадели. Два других форта, Бордж-эль-Бахр с 34 орудиями и Бордж-Баб-Азоун с 69 орудиями, образовывали два других конца треугольника. Ключевым пунктом обороны с моря являлся мол, на котором располагался форт Пеньон (Джезирет), который был защищён 180 орудиями. Всего на городских укреплениях располагалось 658 орудий, из которых 529 были обращены в сторону моря.

Всеми этими сведениями, с картами и планами укреплений, владели только французы, поэтому в помощь Эксмуту были приданы французские инженеры во главе с командором Ботино. Этот инженер снял планы алжирских укреплений ещё в 1808 году, во время подготовки Наполеоном экспедиции в Алжир.

Англо-голландский флот состоял из двух трёхпалубных линейных кораблей: флагмана британской эскадры – 104-пушечного корабля «Королева Шарлота» и 98-пушечного «Импрегнабл». Кроме того, имелись три 74-пушечных линейных корабля, пять фрегатов (один 58-пушечный, два 50-пушечных и два 36-пушечных), пять бригов, имевших от 10 до 18 орудий, и семь малых посыльных судов. Голландская эскадра состояла из пяти фрегатов (четырёх 40-пушечных и одного 30-пушечного) и 18-пушечного корвета. В общей сложности, огневая мощь эскадры была представлена 736 орудиями.

Помимо военных кораблей в эскадру входили вспомогательные корабли. Прежде всего это были бомбардирские суда, имевшие 37 орудий и 10 мортир, а также 8 лодок, вооружённых ракетами системы Конгрейва. Если применение бомбардирских судов при осаде морских крепостей не было чем-то новым, то применение ракетной техники при подобных операциях было новшеством британского флота. Ракеты Конгрейва состояли из металлического цилиндра со стабилизатором и разрывного заряда. Радиус действия ракеты составлял всего около двух миль, однако при падении ракета страшно завывала, сильно деморализуя противника.

Всего на кораблях британской эскадры находилось пять с половиной тысяч моряков, включая тысячу морских пехотинцев, еще 1100 человек располагались на вспомогательных судах эскадры. На кораблях голландской эскадры было 1300 моряков. Им должны были противостоять силы алжирского гарнизона общей численностью 12 тысяч человек. Неравенство сил моряки союзной эскадры компенсировали высокой выучкой и стойкостью духа. На стороне алжирцев был религиозный фанатизм и память о победах над испанцами во время нападения на Алжир в 1775 году.

Англо-голландский флот прибыл к берегам Алжира 28 августа 1816 года. Лорд Эксмут послал на берег своего представителя, потребовав от дея освобождения всех христианских пленников и компенсацию в размере суммы, выплаченной в качестве выкупа в апреле. Срок для ответа был вначале определён в один час, а затем продлён до двух часов. В это время корабли эскадры выстраивались в боевую линию, в центре которой была «Королева Шарлота», а в промежутках между боевыми кораблями – лодки с ракетами и бомбардирские суда.

Поскольку положительный ответ на ультиматум получен не был, начался обстрел города. Гарнизон крепости был захвачен врасплох, но быстро пришёл в себя и начал энергичный ответ на обстрел города. С наступлением темноты обстрел города продолжился.

Около десяти часов вечера союзники подавили последние батареи города и могли беспрепятственно продолжать обстрел, ориентируясь на свет от пожаров. Обстрел продолжался беспрерывно 11 часов 23 минуты.

В ходе обстрела союзный флот истратил 84 тонны пороха, 39 912 ядер, 810 мортирных бомб и около 500 ракет. Результат был впечатляющим. Городские укрепления и батареи были разрушены. Во многих местах начались пожары. Стоявшие в гавани суда, как пиратские, так и торговые, были сожжены.

Потери англичан составили 123 убитых и 690 раненых, голландцы потеряли 13 человек убитыми и 52 ранеными. Общее количество убитых алжирцев оценивается приблизительно в 300—2000 человек.

На следующий день дею снова предъявили прежний ультиматум, отклонить который он уже не мог. 30 августа Омар подписал соглашение, в соответствии с которым он освободил всех христианских пленников и отменял рабовладение на подвластных ему территориях. Кроме того, он возместил 382 500 испанских пиастров, затраченных ранее на выкуп пленников.

После завершения всех дел, 5 сентября союзный флот оставил Алжир и направился к Гибралтару, а затем, после ремонта, в Англию.

К сожалению, результаты экспедиции были двоякими. Союзному флоту удалось добиться уступок от дея, однако в реальности помощь от Туниса, Марокко, Триполи и Египта позволила Алжиру быстро восстановить укрепления, а уже в октябре первые алжирские пираты вышли в море на промысел. Отказ от рабовладения в Алжире также был лишь уловкой, и рабы-христиане по-прежнему использовались на принудительных работах.

Кроме того, Алжир быстро восстановил свой военный флот. В 1817 году он получил 4 боевых корабля: 22-пушечный бриг и 14-пушечная шхуна были куплены в Ливорно, 14-пушечная полакра – в Неаполе, и в качестве подарка от паши Триполи дей получил 18-пушечную полакру.

В 1818 году флот Алжира пополнился фрегатом с 46 орудиями от турецкого султана Махмуда II и 36-пушечным фрегатом от марокканского султана. Кроме того, в самом Алжире с верфей спустили 32-пушечный фрегат. Это далеко не полный перечень боевых кораблей, которые усилили военный флот Алжира.

Важным последствием англо-голландской военной операции против Алжира стала смена правительства в этом государстве. После бомбардировки города положение дея стало весьма шатким. Солдаты гарнизона были весьма недовольны тем, что Омар пошёл на уступки христианам, считая его трусом. Дело закончилось тем, что в 1817 году дей был задушен, а на престол взошёл новый дей – Али. Этот человек не был гуманистом и предпочёл обезглавить всех, кто стоял на пути его абсолютной власти. Парадоксально то, что наряду с крайней жестокостью Али отличался также определённой начитанностью и изобретательностью.

Когда в городе началась эпидемия чумы, он приказал своим кораблям выйти в море и захватывать христианские корабли, распространяя эту болезнь повсюду. Он даже пытался заразить консула Макдонела, одев на него плащ человека, который был болен чумой. Однако англичанин чудом уцелел и не заразился. В конечном итоге Али также стал жертвой чумы и скончался в начале 1818 года.

На конференции в Ахене осенью того же года Россия, Великобритания, Франция, Австрия и Пруссия совместно приняли решение о проведении очередной военной демонстрации в отношении североафриканских регентств, если они не прекратят покровительство пиратству в своих владениях. Исполнителями этой миссии должны были стать английский и французский флот.

В сентябре 1819 года небольшая англо-французская эскадра, состоящая из шести судов, направилась к берегам Северной Африки. Алжиру, Тунису и Триполи были предъявлены ультиматумы с требованием прекратить морской разбой и работорговлю, однако только паша Триполи ответил согласием на это требование.

Впоследствии, ввиду продолжения практики пиратских нападений, европейские державы осуществили ещё несколько военных акций против пиратов. В 1824 году из-за противоречий по вопросу рабства английский консул был вынужден покинуть Алжир, а под его стенами появилась английская эскадра. Как и в 1816 году, она обстреливала город, но, поскольку британцам не удалось подойти к городу достаточно близко, ущерб оказался минимальным.

В 1827 году вспыхнула ссора между деем и французским консулом. Консул обратился к правителю с жалобой на действия его подданных, на что дей ответил, ударив консула. Оскорбление дипломата не осталось безнаказанным. К берегам Алжира подошла французская эскадра. Однако она лишь блокировала порт в течение двух лет, не предпринимая активных действий. За это время множество пиратских кораблей покинули порт и начали нападения на французские торговые суда. Любимым развлечением алжирцев стали публичные казни французов, головы которых долго катали по улицам города как футбольные мячи.

Последнюю крупную военную операцию против марокканских пиратов провёл австрийский флот. В 1829 году пираты грабили венецианское судно, зашедшее в Рабат. Его экипаж был посажен в кандалы в качестве заложников под тем предлогом, что австрийский император отказался платить 25 тысяч талеров откупных платежей, выплачиваемых обычно Венецией. Поскольку Венеция находилась под властью Австрийской империи, ответные действия последовали незамедлительно. К марокканскому побережью была направлена эскадра во главе с капитаном Банбиером. Она немедленно подвергла бомбардировке города Лараш и Арцеллу. В Рабате австрийцы сожгли два марокканских брига, а затем подвергли бомбардировке Тетуан. Эти действия заставили не только освободить судно и пленников, но раз и навсегда отказаться от притязаний Марокко на дань со стороны Венеции или любого другого австрийского владения.

Практика военных операций против мусульманских пиратов оказалась достаточно успешной. Если в 1815 году из Туниса вышли 41 пиратское судно, а в феврале – июле 1816 – 12, то в 1817–1821 годах только пять корсарских кораблей покинули Тунис, а в 1827—1830-х – только два. Схожая картина была и в Алжире. Размер призовых денег сократился с пяти миллионов в 1812—1815-м до 394 777 франков в 1817—1827-х годах. Полное же прекращение разбоя североафриканских пиратов произошло после начала колониальной экспансии Франции в Алжире.

В 1829 году в Алжир под белым флагом явился французский посланник и потребовал прекратить разбойные нападения. Дей категорически отверг требования французов. Когда посланник покидал город, береговые батареи открыли огонь по французским кораблям, несмотря на то что на них по-прежнему развевался белый флаг. Этого оскорбления Франция не могла вынести, поэтому в 1830 году французская армия высадилась в Алжире. 19 июня французы пошли на первый приступ. Они взяли городские стены, однако упорные бои в городе продолжались ещё несколько дней. Только когда 29 июня французы заняли все окружающие город возвышенности, стало ясно, что сопротивление бесполезно. 4 июля французский флаг уже развевался на форте Император, господствовавшем над городом. Перед отступлением алжирцы подожгли пороховой склад форта, и он взлетел на воздух. Только 5 июля дей официально подписал капитуляцию. Он отрёкся от престола и навсегда покинул Алжир.

Так было покончено с главным очагом мусульманского пиратства на Средиземном море. Власть Франции на долгие полтора столетия распространилась сначала на Алжир, а потом и на остальные североафриканские государства, навсегда похоронив мусульманский морской разбой.