Писатель и другие (СИ)

Глава 56

И вот в 11 часов дня 23 октября 1941 года снова в Овальном кабинете президент Рузвельт собрал уже известных нам директора ФБР Гувера, вице-президента страны Джона Гарнера, государственного секретаря Корделла Халла и директора секретной службы Франка Вильсона. Но в этот раз к этой тёплой компании органично добавились Генри Стимсон и Джеймс Форрестол - соответственно, военный министр и заместитель министра военно-морского флота Соединённых штатов. Последний оказался на совещании по причине болезни своего шефа Франка Кнокса. К тому же, недавно его лично президент посвятил в тайну пришельца из параллельного будущего. Правда, Рузвельт был не в курсе, что именно двойник этого господина в параллельной реальности 22 мая 1949 года с криком "Русские идут, русские идут. Они везде. Я видел русских солдат!", выбросился из окна 16 этажа лечебницы, где поправлял своё серьёзно пошатнувшееся психическое здоровье. Знай он этого, возможно и не стал бы приобщать господина Форрестола к тайне века! Но что произошло, то произошло. Ну и, стоит отметить, что здесь же присутствовал директор созданного год с небольшим назад ЦРУ - Сидни Соерс.

- Господа, - начал президент, дождавшись, когда приглашённые рассядутся по креслам, - сегодня мы должны обсудить вопрос, от решения которого будет зависеть, не побоюсь этого сказать, весь ход дальнейшей мировой истории на многие десятилетия вперёд. Все вы знаете, что в истории иного Мира наша страна вступила 7 декабря 1941 года в войну, которая началась с нападения японцев на нашу военно-морскую базу в Пёрл-Харборе. Вы ознакомились с материалом по этому эпизоду и, думается, поняли, что если всё пойдёт по такому же сценарию, то наш флот понесёт ощутимые потери. В том числе и в людях. Единственный плюс такого развития событий в том, что разом была сломлена позиция изоляционистов, - говоря всё это президент предпочитал не вспоминать, что одним из его предвыборных обещаний было сделать всё возможное, но только не позволить втянуть свою страну в намечавшуюся мировую войну. - Поэтому, как мне думается, нам надо решить, как поступить. Если мы начнём в Конгрессе и Сенате продавливать решение, что нашей стране надо встретить японцев во всеоружии, то дискуссии затянутся на многие месяцы. Месяца три, во всяком случае, обсуждать точно будут. Мы просто не успеем в этой говорильне ничего предпринять. Поэтому, нам придётся смириться с тем, что японцы нанесут нам первыми какой-то урон. Иначе с изоляционистами мы вряд ли что сможем сделать за обозримый промежуток времени. Но, господа, его надо сделать потери от нападения японцев минимальными. В истории того Мира нам помогали англичане, но их положение у нас близко к катастрофическому, помощи от них мы вряд ли получим. Они уже сами просят у нас помощи. Будучи, заметьте, уже почти совершенно неплатёжеспособными. Далее, положение осложняется тем, что в Перл-Харборе полно японской агентуры. Если мы заранее выведем корабли с рейда, то это, скорее всего, станет известно противнику. То же самое будет, если мы станем производить какую-либо заметную подготовку к военным действиям. Поэтому, господа, мне хотелось бы послушать ваши предложения.

- Господин президент, - взял слово, как и ожидалось Форрестол, - несомненно, положение в которое мы попали очень сложное. Да и лишних кораблей у нас попросту нет. Что лежит на поверхности? Надо попросту навести порядок. У нас там имеются достаточно много самолётов. В том числе и на авианосцах, базирующихся там. Если они численно и уступают японцам, то не очень сильно. Для начала, они должны встретить противника в воздухе, ибо мы знаем с большой точностью время и направление нападения, и не дать им отбомбиться как на полигоне. ПВО кораблей тоже должно к назначенному часу быть в полной готовности. Тогдашние страшные потери случились по моему мнению из-за того, что наши моряки и лётчики забыли, для чего они находятся на службе. Уже надлежащее выполнение двух этих пунктов должно снизить наши потери на порядок! Я готов лично отправиться туда и проследить за подготовкой к отражению агрессии.

- Всё это так, - вступил в обсуждение Гувер, - но если на базе что-то резко поменяется, об этом станет известно агентуре противника. Которой там не просто много, а очень много. Проблема в том, что надо вести подготовку к отражению нападения так, чтобы внешний наблюдатель не заметил ничего подозрительного. А это становится задачей и вовсе уж почти невыполнимой. Тем более, мы не можем полностью закрыть судоходство вблизи нашей базы, что будет выглядеть очень уж подозрительно. Да и, наверняка, у японских шпионов имеется ни одна рация на острове. В случае нужды они всё равно быстро смогут передать информацию. Нам ведь надо выполнить две практически взаимоисключающие задачи: не вспугнуть японцев и так подготовиться к отражению агрессии, чтобы самим получить минимально возможные потери. Единственное, что, на мой взгляд можно сделать, это допустить утечку информации о том, что якобы наш флот почти в полном составе собирается куда-то отправляться на учения то ли 9 декабря, то ли и вовсе - десятого. Тогда всю возню можно будет списать на подготовку к этому походу. Офицерам и матросам, естественно так же сообщить, чтобы готовились к учебному походу. Да и пусть дадут каждый побольше подписок о неразглашении, это придаст достоверность нашей дезинформации. Если каким-то чудом информация о походе останется тайной, то надо дать нашим агентам задание по её распространению. Впрочем, зная умение наших военных хранить тайну, последнее, думается и не понадобится.

- Джентльмены, - подал голос Сидни Соерс, - моё ведомство в настоящее время научилось неплохо читать шифрованные японские сообщения. Мне думается, что мы сможем чётко отследить любые изменения в японских планах. Единственное, мистер президент, - он кинул взгляд в сторону Рузвельта, - неплохо бы срочно увеличить ассигнования на финансирование этого направления работ. Тут наблюдается существенная нехватка людей и техники для плотного контроля за радиопереговорами нашего будущего противника. Всё это требуется осуществить, максимум, до конца этого месяца. Ибо времени остаётся очень мало.

- Хорошо, мистер Соерс, - тут же отозвался хозяин кабинета, - я понимаю важность этого вопроса. Поэтому, в течение уже этого дня я хотел бы видеть смету предстоящих расходов. Постараюсь помочь в этом вопросе.

- Спасибо, сэр!

- Господин президент, - взял слово Генри Стимсон, - тогда неплохо бы и зенитчикам сказать, что часть расчётов будет погружено на корабли. Вот и пусть тренируются, ну, с прицелом, чтобы выгрузившись в конце маршрута смогли принять участие в учениях. А лётчикам сообщить, что будут прикрывать отходящие в море корабли. Будущему противнику это почти наверняка станет известно и объяснит всю эту шумиху на базе.

- А если японцы решат, что это мы на них нападать собрались первыми и поэтому флот уходит в море? - задал вопрос госсекретарь.

- А что это изменит? - возразил Франк Вильсон, - Они ведь уже решили напасть на нас первыми. Поэтому даже если японцы и придут к такому выводу, то это просто не позволит им отложить срок нападения. Ежели же они решат ударить раньше, то уважаемый директор ЦРУ, люди которого, как он уверяет, читают японские шифровки как свои собственные, нас об этом предупредит.

- Японцы после нашего отказа продавать им авиабензин и, последующего запрета на торговлю даже сырой нефтью из нашей страны, - вставил свои предложения Джон Гарнер, - просто обречены с нами воевать. Да и мы не можем оставаться равнодушными к всё возрастающей военной мощи Японии. Иначе скоро наша страна не сможет и носа высунуть за пределы своего континента. Тем более, из Европы нас, можно считать, уже выкинули, как и из Африки и многих мест Азии. Не напрямую, разумеется, пока с нами никто не воюет. А просто фактически закрыв для нашей промышленности свои рынки. Фактически, мы торгуем за пределами своего континента только с англичанами и, относительно немного, с русскими. Да и то, большинство поставляемого первым идёт в долг. И ещё неизвестно, сможем ли мы этот долг получить назад. Если немцы захватят Англию, то уж точно ничего не будут нам возвращать. Что ни говорите, а нам нужна эта война хотя бы для преодоления идущей уже десятилетие депрессии. И в случае победы, в чём я абсолютно уверен, мы сможем подгрести под себя почти всю Океанию, Индокитай и саму Японию. Побороться с коммунистами России за влияние в остальной Азии с неплохими шансами на нашу победу. А потом уже, когда у нас будут развязаны руки, и задумаемся о том, как вернуться с триумфом в Европу. Если в том Мире нам удалось посадить на долларовую иглу весь Земной шар, то почему это не должно удастся в Мире нашем.

- Ну, мистер Гарнер, всё же ситуация в нашем Мире несколько иная, чем в реальности пришельца из параллельного будущего, - задумчиво проговорил директор ФБР, - и у нашей страны, заглянем же правде в глаза, несколько худшие условия на данное время. Цинично говоря, там нам на руку сыграла начавшаяся советско-германская война, сильно ослабившая или даже уничтожившая практически всех основных игроков, кроме Соединённых штатов. Здесь же ничего подобного не наблюдается, только видим, как стремительно рушится Британская империя. Германия же, такое ощущение, даже особо не напрягается. Несмотря на войну, в стране заметно растёт уровень жизни населения. Я уже не говорю про СССР, который официально ни с кем не воюет. Ну, не считая тайных войн. Который многое приобрёл абсолютно за смешную цену. Надо, разумеется, пробовать столкнуть Германию и СССР между собой. Но то, что там и там знают о возможном будущем, в чём у меня нет ни малейшего сомнения, делает эту задачу почти не разрешимой.

- Господа, - негромко произнёс Рузвельт, - вам не кажется, что мы несколько отвлеклись от темы? Перед нами стоит задача сначала разобраться с японцами, а потом уже думать над остальными трудностями. Но для одновременного и полномасштабного решения всех проблем нам банально не хватит ресурсов. Итак, что же мы будем делать в свете предстоящего нападения японцев на Перл-Харбор?

- Согласен, - опять вступил в разговор госсекретарь, - проблемы надо решать по мере их поступления. Если мы сейчас кроме как с японцами, умудримся поссориться ещё и с СССР и Германией, то нашей стране мало не покажется. У нас есть неплохой флот и авиация, но абсолютно слабая сухопутная армия. Надеяться, что в современных условиях океан является надёжной гарантией от нападения, думаю, не стоит. Теперь, вернёмся к отражению японской атаки на нашу базу в Перл-Харборе. Мне кажется, что господин Гувер высказал единственно возможный способ как одновременно готовиться к нападению и при этом не насторожить японцев. Во всяком случае, я так считаю. Ввиду чрезвычайной важности, думается, следует удовлетворить просьбу мистера Форрестола о посылке его туда для руководства всей операцией. Но, опять же чтобы не настораживать японцев, он должен туда ехать под другим именем. Он будет единственным в тех местах посвящённым в известную нам тайну, поэтому, в случае непредвиденного изменения каких-либо обстоятельств, должен будет правильно на это отреагировать.

- Я думаю, что нам стоит согласиться с мнением мистера Халла, - сказал Гарнер, - в сложившихся обстоятельствах вряд ли можно придумать что-либо лучшее. И также поддерживаю отправку в Перл-Харбор присутствующего здесь мистера Форрестола. Ибо, действительно, без знания некоторых обстоятельств, трудно будет правильно отреагировать на внезапное изменение обстановки. А ведомство мистера Соерса должно внимательно отслеживать переговоры японцев и регулярно сообщать результаты наблюдений заинтересованным лицам. И, заметьте, господа, действовать надо очень аккуратно, любая ошибка может очень дорого нам обойтись!

- Думаю, пора подвести некоторые итоги, - видя, что в кабинете наступила тишина, резюмировал Рузвельт. - За их основу, наверное следует взять последние высказывание наших уважаемых госсекретаря и вице-президента. И, разумеется, я полностью согласен с посылкой на место событий мистера Форрестола. С соответствующими полномочиями, разумеется, и, как мы решили, под чужим именем. Тут нам огласка не нужна. Кто он такой, на базе будут знать только считанные люди из её руководства. Кроме мистера Форрестола, я попрошу остальных здесь присутствующих никуда без особой нужды не отлучаться из Вашингтона в это поистине судьбоносное для нас время. Далее, я считаю, что следующий раз, - он, замолчав, взял со стола ежедневник, немного его полистал, и, чуть подумав, продолжил, - мы с вами соберёмся в этом же кабинете 20 ноября в 11 часов дня для подведения промежуточных итогов. Ну и корректировки планов, если таковая понадобится. В случае же каких-либо чрезвычайных обстоятельств, сами понимаете, встреча может произойти и раньше. У кого-нибудь есть какие-либо замечания или предложения?

- Я хотел бы добавить, - опять высказался Гувер, - мистеру Форрестолу не помешает усилить охрану в его командировке. Только, опять таки, чтобы не привлекать излишнее внимание, дополнительная охрана должна числится в составе комиссии им возглавляемой.

- Хорошо, разумное предложение, так и поступим. У кого-нибудь ещё есть что сказать? - президент замолчал и обвёл взглядом собравшихся. Видя, что никто не порывается что-либо говорить, закончил, - Хорошо, тогда все могут быть свободны на сегодня. До свидания, господа!