Планета по имени Тигрис

Глава 15

– ...и такие светло-карие глаза, – сказала Лиза, останавливаясь, чтобы перевести дыхание и немного подумать. – Если у него и были какие-нибудь шрамы, или родимые пятна, или что-нибудь такое, то я об этом не знаю.

Толстый сержант-полицейский скупо улыбнулся. Его ручка зависла над тем местом на бумаге, где Лиза остановилась.

– Все уладится, – успокаивающе сказал он. – Посидите пока здесь, а я пойду посмотрю, нет ли у нас какой-нибудь информации о вашем друге. – Улыбнувшись ей, сержант встал из-за стола и вышел из кабинета.

Лиза, повернувшись на стуле, смотрела, как он пересекает зал и исчезает в дверях за спиной равнодушного дежурного. Пять или шесть других полицейских работали за столами в том же помещении, еще двое разговаривали с людьми в отдельных кабинетах, таких же, как тот, где она сидела. Все было гораздо спокойнее, чем ей представлялось по полицейским боевикам. И тем не менее сердце у нее колотилось так, что чуть ли не заглушало тихие разговоры в зале.

Уже для того, чтобы просто прийти сюда, ей потребовалось немало храбрости. Теперь же, сообщив полиции имя и приметы Дэрила, она чувствовала, что искушает судьбу, словно стрекоза, порхающая над паутиной. Несмотря на то, что Дэрил исчез около недели назад, а ее до сих пор не схватили, Лиза не могла избавиться от чувства вины за то, что причиной всему была она со своими книгами. «Может, они просто еще не вышли на меня», – нервно подумала она, глядя на дверь и отчасти ожидая, что полицейский вернется с двумя-тремя помощниками. Внутренним взором она уже видела себя арестованной, опозоренной, слышала, как Гавра вечером во время ужина объявляет постыдные новости остальным, видела себя в тюремной камере – одну, по-прежнему не знающую, что сталось с Дэрилом.

Дверь открылась, и вошел сержант – один. Он что-то сказал дежурному и направился к Лизе.

– Ну что ж, у нас есть и хорошие новости, и плохие, – проговорил он, вновь усаживаясь. – Хорошие – это то, что никто, кто соответствовал бы описанию вашего друга, не умирал за последнюю неделю, по крайней мере по эту сторону Тесселлэйтов. Плохие – у нас вообще нет никого с такими приметами, ни среди беглецов, ни среди арестованных или неизвестных в больницах. Похоже, мы ничем не можем вам помочь.

Лиза вздохнула. Ее последняя надежда рухнула.

– Ладно. В любом случае – спасибо.

Полицейский внимательно посмотрел на нее.

– А вы справлялись в городских школах? Он, должно быть, был зачислен в одну из них.

Она кивнула:

– Он учился в начальной школе Ли, во всяком случае до прошлой пятницы. Но теперь он исчез оттуда, и никто в школе ничего не хочет об этом говорить.

– Может быть, его просто перевели. Так иногда бывает.

– Тогда почему они не скажут мне об этом? Каждый раз, когда я звоню, они отвечают, что его нет – и все! И если это так, почему он сам не сказал мне о переводе заранее?

Задумавшись, сержант прикусил кончик ручки.

– Хорошие вопросы, – признал он. – Жаль, что у меня нет на них ответов.

– И мне жаль, – вздохнула Лиза, подвинувшись на сиденье.

Последние душевные силы покинули девочку, оставив ее более измотанной, чем в конце долгого рабочего дня или даже после очередного сражения с младшими.

– Вы в порядке? – Голос сержанта звучал словно бы с другого конца игрового туннеля в общине.

Она выдавила на лицо улыбку.

– Да, все отлично. В любом случае, спасибо за помощь. Мне нужно возвращаться, а то опоздаю на ужин.

– Вы не больны? Нормально себя чувствуете? Кто-нибудь из наших людей мог бы вас подвезти...

– Нет, спасибо. – Поднявшись на ноги, Лиза кивнула ему и прошла мимо дежурного к выходу.

Выйдя из здания, она остановилась на лестнице и глубоко вздохнула, размышляя, что же теперь ей делать дальше. Полиция помочь ей не может, «Ли Интро» не хочет. Оставался только еще один возможный путь, и она скорее позволила бы отрезать себе руку, чем воспользовалась бы им. Какой позор – признаться в своих преступлениях именно той из взрослых, чье одобрение было для нее так важно...

«Сделай это ради Дэрила. Если у него неприятности, то виновата в них ты. Лучше уж жить с позором, чем с чувством вины!»

Сморгнув с глаз влагу – нет-нет, это не слезы! – Лиза поднялась в небо. Сегодня вечером, после ужина, она расскажет все Гавре.

– Тридцать восемь, – пробормотал Хоб Пакстон, когда радиотелефон тихо прожужжал, что означало звонок на том конце провода. Еще один жужжащий сигнал. – Тридцать девять.

– Повесьте трубку, – сказал Тирелл Кэм Мбар, чувствуя, как на него накатывает волна разочарования.

Очевидно, Джарвис снова на шаг опередил их. Кэм повесила трубку на рычаг и повернулась к Тиреллу.

– Вы думаете, с ним что-то случилось? – с тревогой спросила она.

– Да нет, конечно же, с ним все в порядке, – автоматически ответил Тирелл успокаивающим тоном. – Может быть, работает где-нибудь снаружи или просто вышел.

Однако Кэм была слишком умна, чтобы принять такое объяснение, как бы ей самой того ни хотелось.

– А все другие дни на этой неделе он тоже работал снаружи? – Она покачала головой. – Нет, здесь что-то не так.

– Ну, мы все равно не много можем с этим поделать, – угрюмо произнес Пакстон. – По крайней мере сейчас.

Тирелл бросил на него сердитый взгляд. Даже если Кэм отчасти и несет ответственность за молчание Джарвиса, нет никакого смысла заставлять ее чувствовать себя еще хуже.

– Возможно, он занят своим проектом и отключил аппарат, чтобы ему не мешали, – сказал ассистентке Тирелл. – Или трубка барахлит – знаете, такое случается.

Она медленно кивнула.

– Надеюсь, вы правы. Если я как-то помогла... – Было видно, что она подыскивает подходящее слово, однако, так ничего и не придумав, она сдалась и замолчала.

– Я уверен, что все будет в порядке, – произнес Тирелл с куда большей убежденностью, чем чувствовал на самом деле. – Вы можете вернуться в лабораторию... или домой, если хотите, – добавил он, заметив мельком, что уже перевалило за четыре. – Мы пришлем людей, они будут дежурить и здесь, и у поисковых аппаратов, двадцать один час в сутки. Если доктор Джарвис все же позвонит, просто нажмите кнопку, которую мы вмонтировали в ваш телефон, а потом постарайтесь разговаривать с ним как можно дольше.

– Поняла. – Кивнув, Кэм встала, собрала записи, о которых ей следовало расспросить Джарвиса, и покинула комнату.

– Вы тоже можете идти, – сказал Тирелл двум мужчинам с наушниками на головах. Эти двое стояли по сторонам от огромной карты, расстеленной на столе, который занимал весь центр комнаты. – Ваша смена через двадцать минут, а Джарвис в любом случае не сможет связаться с мисс Мбар раньше.

– Да, сэр.

Пакстон подождал, пока специалисты выйдут, прежде чем задать напрашивающийся вопрос:

– Вы думаете, Джарвис почуял неладное и сбежал?

– То, что он что-то почуял, кажется довольно очевидным, – фыркнул Тирелл. – Независимо от того, что ему сказала Кэм. Их разговор на прошлой неделе определенно возбудил в нем достаточно подозрений, чтобы избавиться от радиотелефона.

– Или чтобы собрать вещички и смыться, – задумчиво проговорил Пакстон. – Хотя нет, это было бы слишком умно.

– Особенно если учесть, что, как мы выяснили, его хижина расположена в достаточно безопасном месте, насколько такое место вообще может найтись поблизости от цивилизации, – кивнул Тирелл.

– Ну, тогда у нас еще должен быть шанс. Что там с этим строительным подрядчиком, которого вы искали? Есть зацепки?

Тирелл пожал плечами.

– Я проверил каждого подрядчика отсюда до Рэнда. Абсолютно ничего. Либо Джарвис построил хижину своими руками – а судя по спискам, по крайней мере все материалы он покупал сам, – либо за эти четыре года подрядчик, которого он нанимал, ушел из бизнеса.

– Четыре года... – Пакстон задумчиво посмотрел на него. – Есть какие-то более точные даты?

– Кажется, он начал строить в апреле тридцать четвертого, через одиннадцать месяцев после рождения Колина. По крайней мере именно тогда он закупал и перевозил материалы.

– Хм-м... То есть три месяца спустя после того, как они с Сомерсетом закончили свои исследования Перехода.

– Верно. – Тирелл был немного удивлен, что Пакстон обратил на это внимание, учитывая, насколько часто от него ускользали другие, не менее очевидные вещи. Быть может, он наконец начал уделять должное внимание делу. – Возможно, это что-нибудь и значит, но нам этот факт не говорит ничего.

– Действительно, – согласился Пакстон. – Вы говорили, что он в тот же месяц занимался перевозкой вещей. Каким образом? Нанимал машину?

– Да, и отсюда происходит все то немногое, что у нас есть. Количество миль на спидометре грузовика, которым он пользовался, дает нам предельные границы того, как далеко от Бароны находится его хижина.

– Ну и прекрасно! – воскликнул Пакстон, распрямляясь на стуле. – Почему вы не упоминали об этом раньше?

– Потому что эта цифра не очень-то много значит, – сухо парировал Тирелл. – Все, что она нам говорит, – это что хижина расположена где-то в сотне километров от Бароны.

– М-да, пожалуй. – Пакстон выглядел обескураженным. – Это действительно немного.

– Немного, но все-таки что-то. Это значит, что он не может оказаться где-нибудь в горах за Рэндом с усиленной антенной, компенсирующей дальнее расстояние. Кроме того, дороги здесь тоже не прямые, так что, если мы совершим вдоль них осторожную разведку, это значительно сузит границы поиска. И конечно, мы должны прочесать все фермерские участки к югу от города.

– А также Плэт-Сити и болота около Баната, – пробормотал Пакстон. – После чего по-прежнему останется немерено земли – и большая ее часть в горах на юге от Плэт-Сити. Этот поиск будет сущим кошмаром!

– Да, – задумчиво вымолвил Тирелл. – Впрочем, есть одна вещь, которая должна нас куда-нибудь привести. – Он подчеркнул слово «должна». – Один из владельцев, у которого Джарвис арендовал грузовик, вспомнил, что провел шесть часов, отскребая с кузова горную глину, когда получил свою машину обратно. Он сказал, что долго колебался, стоит ли посылать Джарвису обычный в таких случаях счет за работу, но потом решил, что не стоит, поскольку Джарвис – слишком значительная фигура.

Пакстон на секунду широко раскрыл глаза, но выражение радости на его лице быстро сменилось страдальческой ухмылкой.

– Проклятье! Но на тот момент... речь ведь идет об апреле, не так ли?

Тирелл кивнул.

– Вот именно. В сезон таяния снегов почти вся почва в этом районе превращается в горную глину. Я просмотрел все относящиеся к делу записи и попросил пару университетских специалистов-почвоведов составить список основных территорий, где может встречаться подобная глина. Это, плюс моя карта, даст мне по крайней мере наиболее вероятные места для того, чтобы начать поиск.

– Вы собираетесь организовать полномасштабный поиск? – осторожно спросил Пакстон. – Сейчас?

– Да, как только получу все данные по горной глине – а это должно произойти сегодня вечером. А что, у вас есть какая-то другая идея?

– Ну... – Пакстон имел несколько смущенный вид. – Вообще-то мы думали, что, возможно, с этим стоит немного полегче... Я хочу сказать, пока мы не получим какую-нибудь дополнительную информацию...

Тирелл испытующе посмотрел ему в лицо.

– Это «мы», насколько я понимаю, означает шефа Ли и вас самого. Вы по-прежнему боитесь, что Светило Баронской Науки предъявит вам обвинение в незаконном аресте, я прав?

Пакстон беспомощно пожал плечами.

– Ну, сами подумайте, Тирелл: единственное твердое доказательство, которое у вас имеется, – это опознание Джарвиса няней, да и то сделано под гипнозом. Все остальное – ваши догадки и интуиция.

– Вам представить список людей, которых помогла поймать моя интуиция? – холодно спросил Тирелл.

– Когда выходишь на «светило», по вашему выражению, правила меняются. Так всегда было и всегда будет. – Пакстон покачал головой. – Я думал, шефа инфаркт хватит, когда он увидел объявление, разосланное вами по полицейским участкам.

– Почему же? Я только указал на Джарвиса как на главного свидетеля в этом деле и рекомендовал проявлять особую осторожность при его поиске и контакте с ним. А вы предпочли бы рискнуть, позволив ему разъезжать в Банат и обратно и даже никого не уведомив о том, что мы хотим с ним поговорить?

– Да нет... Просто дело в том, что ваши методы не учитывают политического момента. Вам, как нездешнему, это, наверное, может сойти с рук. Но для остальных из нас такое, к сожалению, недоступно. – Пакстон покачал головой. – Ладно, черт с ним. Насколько большую поисковую группу вы собирались взять?

Тирелл скривился.

– При данных обстоятельствах, думаю, не стоит слишком долго ждать, пока Ли выдаст мне разрешение на что-нибудь существенное, не так ли? – Он на секунду замолк, но, поскольку Пакстон не отвечал, он продолжил: – Поэтому, думаю, нам с Тонио стоит заняться делом самостоятельно. Если карта будет готова, мы сможем начать завтра утром. Со всей осторожностью, разумеется.

Пакстон пожевал губу, затем вздохнул.

– Ну, если вы настолько полны решимости... Полагаю, мы должны работать вчетвером. Тогда, чтобы закончить эту работу, нам потребуется только половина вечности.

– Ценю ваше предложение, – отозвался Тирелл, несколько удивленный тем, что тот добровольно вызвался помогать, несмотря на оказываемое на него давление сверху. – Но я, собственно, предпочел бы, чтобы вы остались здесь на тот случай, если Джарвис все-таки откликнется.

– Мне кажется, есть другой вариант, – внезапно заговорил Валин.

Остальные трое повернулись к нему.

– А именно? – спросил Пакстон.

– Набрать команду неофициальных поисковиков, – ответил помощник. – Я знаю массу подростков, которые не отказались бы нам помочь, – может быть, человек двадцать или тридцать. Дайте каждому карту и определите территорию поиска, и мы найдем вам Джарвиса в момент.

– Забудь об этом, – сказал Пакстон, качая головой. – Шеф не хочет, чтобы в облаве участвовали даже опытные полицейские, – представь, что он скажет о толпе дилетантов, снующих где попало!

– Они умеют держать рты на замке... – начал Валин.

– Вообще-то в этой идее есть смысл, – прервал его Тирелл, – как-нибудь потом это стоит попробовать. Но на данный момент Пакстон прав.

Валин скривился.

– Ну... а я-то хоть могу пойти с вами?

– Прости, но тебе, наверное, придется остаться здесь вместе с твоим напарником – и он, и ваш шеф оба будут в бешенстве, если ты окажешься вне досягаемости, когда в тебе будет нужда. Хотя осмелюсь предположить, что через несколько дней я буду готов пойти на что угодно, чтобы найти дополнительную помощь. – Тирелл встал. – Поехали, Тонио, нам надо успеть в университет. Посмотрим, готовы ли данные по горной глине. Спокойной ночи, мы наверняка свяжемся с вами в следующий предельник, если не раньше.

Через пять минут, когда Тирелл и Тонио присоединились к потоку машин, теснящихся на улицах Бароны, Тонио наконец задал вопрос, которого ждал от него Тирелл.

– Ты ведь на самом деле не думаешь, что стоило бы позволить друзьям Валина помочь нам в охоте на Джарвиса, правда?

– Почему бы и нет? – спросил детектив с непроницаемым лицом. – Только вот ты знаешь хоть нескольких подростков, которые были бы в восторге от мысли провести все выходные, летая в лесу среди сосен?

– Ну, может быть, двух или трех как максимум. Да и то не думаю, что они хорошо справились бы, – фыркнул Тонио. – Может, ты считаешь, что полицейские помощники выводятся на болотах...

– О нет, вовсе нет, – поспешил уверить его Тирелл. – Я знаю, через какую проверку тебе довелось пройти. Но вот почему Валин думает, что может так запросто откопать тридцать квалифицированных кандидатов?

– Потому что он очень глупый и самонадеянный и считает, что все может, – выпалил Тонио.

Тирелл несколько удивленно взглянул на своего помощника. Он и не предполагал, что Тонио настолько ненавидит Валина.

– Самонадеянный – это, конечно, верно, – согласился он. – Но вот самонадеянный и очень глупый... Я так не думаю. Не то чтобы я был настроен в его пользу... но это ведь первый раз, когда он предложил какую-то помощь в этом деле. Я просто подумал, что стоит его немного поощрить, так, чтобы был хоть какой-то выбор.

– Ты опять говоришь непонятно, – сказал подросток, подувшись с минуту. – Думаешь, у Валина что-то дурное на уме?

– О, это вряд ли. Скорее всего, он имеет в виду всего лишь свой тайный клуб или что-нибудь в этом роде – надеется, что им удастся найти Джарвиса и справиться с ним самостоятельно. Однако... – Тирелл не смог подобрать слов и просто пожал плечами. – Не важно. Давай сегодня сосредоточимся на нашей карте, а завтра начнем пораньше. Завтрашний день обещает быть долгим!

Изложение сути дела не заняло много времени, но к тому времени, как она закончила, Лиза чувствовала такую сухость во рту и напряжение в горле, будто говорила несколько часов.

– Все ясно, – кивнула Гавра, сидевшая напротив нее по ту сторону широкого стола, и ее невыразительный тон был даже более пугающим, чем если бы она выказала недоверие или злость, – и гораздо более сложным для понимания. – Ты, конечно, осознаешь, что сделанное тобой... весьма удручающе.

Лиза резко кивнула.

– Теперь я понимаю, – сказала она. – Я не... То есть вообще-то мне никто не говорил... – Она крепко сжала губы, сдерживая поток рвущихся наружу оправданий. – Я готова принять любое причитающееся мне наказание. Но прошу вас, помогите мне узнать, что случилось с Дэрилом.

Гавра закусила губу, старательно избегая встречаться с Лизой взглядом.

– Где эта книга – ты сказала, что она все еще у тебя?

– Наверху, в моей комнате. Под туалетным столиком.

– Пожалуйста, принеси ее. Положи вот сюда, – добавила она, залезая в ящик стола и достав оттуда мятый бумажный пакет. – Я не хочу, чтобы ее кто-нибудь видел.

Лиза молча взяла пакет и вышла из кабинета. Коридоры были почти пусты – большинство девочек либо еще были на ужине, либо уже спустились в игровые комнаты, – и она обернулась за рекордно короткое время.

Когда Лиза снова вошла в кабинет, Гавра по-прежнему спокойно сидела за столом. Кивнув, староста взяла у нее книгу, взглянула на обложку и принялась листать. Лиза, затаив дыхание, сидела на стуле, напряженно ожидая, что она скажет.

– Ты прочитала ее до конца? – спросила Гавра после долгого молчания. Ее голос словно тупыми ножницами прорезал неуютную тишину. – И все поняла?

– Почти все, – ответила Лиза, не зная, чувствовать ли ей гордость или вину. – Там есть некоторые слова, которых я не понимала, но я догадывалась, что они означают, по тому, как они были использованы.

– Из контекста. Это называется «понимание из контекста». Письменные упражнения ты тоже делала?

– Только некоторые. Меня больше интересовало чтение.

Гавра кивнула и закрыла книгу, аккуратно положив ее перед собой. Некоторое время она смотрела на нее, потом подняла взгляд на Лизу.

– Прежде всего, Лиза, позволь сказать тебе, что твои достижения произвели на меня большое впечатление. Случалось, что и другие дети и подростки делали попытки самостоятельно научиться читать, но, насколько я знаю, еще никому не удавалось продвинуться в этом так далеко.

– Спасибо, – выдавила Лиза. Кровь глухо стучала у нее в ушах.

«Другие тоже пытались... но никто из ребят не слышал даже слухов об этом! Что же с ними случилось? И что случится со мной?»

– Но, боюсь, тебе не придется этим хвастаться, – продолжала Гавра. – С этой минуты ты должна иметь в виду, что твое умение читать – это секрет. Абсолютный. Если станет известно, что ты рассказала об этом хоть кому-нибудь, тебе грозит потеря всех накопленных очков, а может быть, и более суровое наказание. Ты поняла меня?

Лизе потребовалось несколько секунд на то, чтобы вникнуть в это, а когда она наконец осознала смысл сказанного, то почувствовала себя так, будто в жаркий июльский день неожиданно влетела в прохладу облака. Облегчение, омывшее ее тело, было не менее сильным, чем страх, которому оно пришло на смену. На нее накатила слабость, даже коленки задрожали.

– Гм, я... Гавра, я... Да, я все поняла! Я никому не скажу, обещаю! Я... Гавра, я так боялась, что... вы понимаете...

Едва заметный намек на улыбку промелькнул на лице Гавры.

– Я понимаю. Но я тебя серьезно предупреждаю насчет того, что случится, если ты кому-нибудь расскажешь. Не забывай об этом.

– Не забуду. Спасибо за... Ой! – Уже почти поднявшись на ноги, Лиза торопливо села обратно. – Чуть не забыла – Дэрил! Вы можете помочь мне найти его?

Лицо Гавры вновь стало бесстрастным.

– Мне очень жаль, Лиза, но, думаю, тебе лучше забыть о Дэриле навсегда.

Напряжение вернулось, да так резко, что недавно съеденный ужин запросился на волю.

– Что вы хотите сказать? Что с ним сделали?

– Не существует специальных правил, запрещающих тебе брать книги у взрослого, но существуют правила, запрещающие ему давать их тебе, – жестко сказала Гавра. – Дэрил знал правила и должен понести должное наказание за их нарушение.

– Нет! – Слово сорвалось с губ Лизы, как маленький удар грома. В ее голове мелькали сотни жутких картин. – Нет, это несправедливо! Это моя вина – это я заставляла Дэрила давать мне книги! Наказать должны были меня, а не его!

Гавра покачала головой.

– Он знал правила, – повторила она. – В этом мире ты должен нести ответственность за свои действия – свои, а не чьи-то еще. Возможно, изначально предложение исходило от тебя, Лиза, но принятое решение было его собственным.

Воздух в комнате вдруг показался Лизе раскаленным, как в печке, – легкие при каждом вдохе немилосердно жгло.

– Что с ним сделали? – прошептала она. – Пожалуйста, скажите мне. Я была ему другом.

Староста нахмурилась.

– Ты что же, решила... О, благие Небеса, девочка... Нет-нет, он жив и совершенно здоров! Как ты могла даже подумать?..

Однако ее слова ничуть не умерили панического страха Лизы.

– Где он? Если с ним все в порядке, я должна его увидеть!

– Боюсь, это запрещено. Мне очень жаль.

– Но что же тогда с ним сделали?

– Ничего, Лиза. Правда. Клянусь тебе.

Лиза медленно поднялась на ноги и впервые в жизни сказала Гавре Норвард:

– Я вам не верю.

Гавра не ответила, но тихая боль в ее глазах заставила Лизу почувствовать себя еще хуже, чем было. Тем не менее она заставила себя продолжить:

– Не знаю, лжете ли вы мне или кто-то другой лжет вам. Но Дэрилу тоже говорили, что с Гари все в порядке, когда Гари пытался покончить с собой. – Она двинулась к двери.

– Куда ты? – спросила Гавра.

– Искать Дэрила, – ответила Лиза. Перед глазами у нее все вдруг подернулось дрожащей пеленой. Она сердито сморгнула слезы, и от этого у нее еще сильнее защемило в горле. – Я должна знать, что это... что это за наказание.

– Лиза, с ним все в порядке. Они просто не хотят, чтобы вы больше виделись.

– Я поверю в это, когда увижу его. – Она сфокусировала взгляд на ручке двери, повернула ее...

– Лиза... Подожди!

Девочка заколебалась. В голосе Гавры звучал приказ, и Лиза разрывалась между новым пугающим духом неповиновения, который чувствовала в себе, и впитавшимся в плоть и кровь уважением к администрации общины. Она медленно повернулась к старосте.

– Что?

– Если ты сегодня не вернешься в «Утреннюю зарю» или пропустишь завтра работу, у меня не будет выбора – мне придется доложить о твоих действиях полиции и... кое-кому еще. Понимаешь ли, – глаза Гавры встретились с Лизиными, и в них промелькнуло непонятное напряжение, – пока ты ведешь себя разумно, в выходные дни ты можешь делать что пожелаешь. У меня нет официального права контролировать твои действия. У тебя будет больше шансов, если ты не станешь заниматься этим сейчас, а подождешь до субботы. Ты согласна?

Лиза уставилась на нее, под ложечкой у нее противно засосало от нерешительности. Каждый мускул ее тела кричал, чтобы она отправлялась на поиски немедленно. Меньше всего ей хотелось сейчас сидеть на месте и ждать, пока пройдут эти полтора дня. Однако вопреки всей этой буре переживаний крошечное ядро разумности внутри ее знало, что в предложении Гавры есть смысл. Если только...

– Но вы ведь не станете предупреждать их, правда? – напрямик спросила она.

Гавра покачала головой. Лиза поняла, что для нее все сводится к очень простому выбору: верить или не верить этой женщине.

Как ни странно, решение пришло на удивление легко. Несмотря на все, что Гавра говорила о наказаниях и своих обязанностях, Лиза чувствовала – пожалуй, даже с самого начала знала это, – что староста на ее стороне.

– Хорошо, – после недолгих колебаний сказала она. – Где, по-вашему, мне стоит искать в первую очередь?

– Не знаю, – ответила Гавра, и в ее голосе прозвенело облегчение. – Но я бы на твоем месте начала со школ в ближайших городах. Все, что я могу сказать наверняка, – это что Дэрил больше не в Бароне.

– Хорошо. – Лиза повернулась и наконец открыла дверь. На пороге она задержалась, вновь взглянула на Гавру и тихо добавила: – Спасибо.

– Не беспокойся за него, – вполголоса посоветовала староста. – Ищи, сколько сочтешь нужным, но не позволяй панике управлять тобой и заставлять тебя делать глупости. Другие люди не будут к тебе столь снисходительны, как я.

Лиза охнула про себя, вспомнив о своем маленьком вторжении в «Ли Интро». «Неужели Гавра знает?» – подумала она.

– Я буду осторожна, – пообещала она и вышла из кабинета, тихонько притворив за собой дверь.

Следующие два часа она провела в одной из комнат отдыха для старших девочек. Мысли у нее в голове мучительно крутились по накатанному пути, чувства постепенно выгорали, превращаясь в пустую боль. К ее облегчению, никто из подруг не стал подходить к ней, чтобы поговорить... Возможно, что-то в ее поведении заставляло девочек держаться от нее подальше. Услышав сигнал отбоя, Лиза немедленно направилась в ванную на том же этаже и закончила свои приготовления ко сну еще до того, как туда набилась толпа. Когда она вернулась к себе в комнату, Шила забросала ее жизнерадостными вопросами о прошедшем дне, но Лиза отвечала односложно, пока соседка не поняла намек и не оставила ее в покое.

Потом она долгое время лежала без сна в темноте, слушая ровное дыхание Шилы и глядя на легкий узор теней на занавеске.

В конце концов около половины второго ночи она задремала.

И сны ее были не из приятных.