Плененная инопланетным воином

— Это красиво.

Я смахиваю слёзы с лица, смущённо.

Боже, я сейчас сломаюсь. Отчасти причина в том, что церемония прекрасна, и Дексар и Алексис явно настолько влюблены друг в друга, что их счастье практически сияет, как маяк.

И отчасти это связано с тем, что я так сильно скучаю по своему дракону, что мне требуется каждая унция самоконтроля, чтобы не развернуться на каблуках и не выйти за ворота лагеря, не пойду через лес и вверх по горе, пока не найду его.

Я моргаю, понимая, что церемония окончена, а затем выстраиваюсь в очередь с другими женщинами, чтобы обнять Алексис, в то время как браксианцы хлопают Дексара по спине. Ракиз ухмыляется, как дурак, рассматривая брачные браслеты Дексара, явно радуясь за своего друга.

Алексис обнимает меня.

— Поздравляю, — говорю я ей, заставляя себя улыбнуться. — Что теперь будет происходить?

Она улыбается мне в ответ, явно в восторге.

— Теперь мы едим, пьём и танцуем.

Вокруг поляны расставили столы, и еда появляется словно из воздуха. Эта церемония была организована в последнюю минуту, но вы никогда не догадались бы по букетам полевых цветов в высоких деревянных вазах и тарелкам с едой, ожидающими, когда мы их съедим.

Я сажусь и не могу сдержать смех, когда кто-то начинает играть на инструменте, похожем на скрипку, а Бет тащит своего огромного воина на маленькую площадку, используемую в качестве танцпола. Он выглядит крайне смущенным, но смотрит на неё так, словно она вознесла луну и звезды, когда она обнимает его за шею и улыбается ему.

Одна за другой все расходятся к своим парам. Элли сидит на коленях у Терекса, а он шепчет ей на ухо. Невада явно дразнит Ракиза, потому что она толкает его локтем в живот и что-то говорит ему с лукавой улыбкой. Он смотрит на неё сверху вниз, зарывается рукой в её волосы и сминает её губы в поцелуе, от которого я снова обмахиваюсь.

Алексис и Дексар все ещё разговаривают с гостями, желающими им счастье, хотя Дексар так крепко обнимает её, что кажется, будто они единый организм. Она улыбается ему, и взгляд, который он бросает на неё, такой нежный, что мне приходится отвести взгляд.

Даже Зои танцует со своим воином с каменным лицом, хотя он настаивает на медленных, нежных покачивающихся движениях, когда она сердито смотрит на него.

А Айви? Сейчас Айви прижата к дереву на самом краю поляны, и я не вижу ничего, кроме её рук на талии Врекса, когда он наклоняется и целует её в шею.

— Здесь не осталось ничего, кроме любви, — бормочет Вивиан, сидя рядом со мной.

— Как ты с этим справляешься?

Она поднимает бровь.

— Как я справляюсь с чем? С одиночеством?

Я чувствую, как горят мои щеки.

Это не то, что я имела в виду.

Она смеётся.

— Ну, во-первых, я сейчас не тоскую по парню, с которым жила несколько недель, так что это помогает.

Она бросает на меня многозначительный взгляд, и я вздыхаю.

— Я скучаю по нему. Я смотрю на всех этих счастливых людей и просто хочу найти дорогу обратно к его горе.

— Так почему бы и нет?

Я жую губу.

— Я думаю… если он не может отложить в сторону свою ненависть к браксианцам и не хочет помочь нам сражаться, тогда это не имеет значения. Я так скучаю по нему, но он сказал, что ему здесь не место. И я не позволю этим фиолетовым ублюдкам победить.

Вивиан долго молчит.

— Я видела, как он смотрел на тебя. Как будто ему было больно отводить взгляд. Мне жаль, что у вас не получилось.

— Ага. Мне тоже.

Драгикс

Моя семья похоронена на восточной стороне нашей горы. Под деревьями, которые стояли здесь с тех пор, как мой отец был ребенком.

Я никогда не приводил сюда Чарли. Я не знаю почему. Она бы никогда не осудила меня за моё горе.

Майз стоит на коленях у могилы моей матери и смотрит вверх, её глаза расширяются от удивления при моём проявлении. Не знаю, что обо мне говорит то, что я не приходил сюда ранее. Что мне невыносимо видеть место, где лежит моя семья без меня.

Я смотрю туда, где Майз занимается садоводством, ухаживая за территорией и следя за тем, чтобы она не становилась неопрятной.

Что-то, что я никогда не думал делать.

— Прошло столько времени, что сам пейзаж здесь другой. И всё же мне всё ещё кажется, что я потерял их вчера.

Майз встает на ноги, стряхивая грязь с платья.

— Это горе. Я не думаю, что оно когда-нибудь по-настоящему покинет нас. Но если нам повезёт, оно может приглушится. Оно всегда будет рядом, Драгикс, но твоя семья не хотела бы, чтобы ты так страдал.

— Я должен жить.

— Да, — говорит она. — Ты должен жить. Тебе решать, что ты сделаешь с этим драгоценным даром, но, судя по рассказам, которые я слышала от твоей матери, она не хотела бы, чтобы ты потратил его впустую. Она хотела бы, чтобы ты максимально использовал те годы, которые у тебя есть.

— Я не знаю как.

Она грустно мне улыбается.

— Ты их никогда не оплакивал, не так ли? Ты вырос из маленького мальчика в огромного дракона и стал почти диким, чтобы не думать о том, что ты потерял.

— Это сработало.

— Да, сработало. Но это была лишь временная мера. Как ты будешь двигаться дальше, если ты никогда по-настоящему не скорбел?

— Я не хочу двигаться дальше.

— Движение дальше не означает их забвение. Это значит чтить их память, жить. Любить.

Мой взгляд упал на прохладную грязь под моими ногами, но я поднял. Майз вздыхает от того, что видит на моём лице.

— Ты не покидал эту гору несколько дней. Я впервые вижу тебя в таком виде.

Я пожимаю плечами, и она снова вздыхает.

— Есть кое-что, что ты должен знать.

Чарли

После церемонии связывания пары, я провела ночь, свернувшись калачиком в своём кради, прижимая к груди остатки чешуи Драгикса и рыдая.

Хотела бы я тратить меньше времени на сравнения его с Беном. Жаль, что я не набросилась на него той ночью, когда мы впервые поцеловались, и я ушла, сравнив его с моим бывшим социопатом.

Драгикс совсем не похож на Бена.

Если бы он был таким, он бы никогда не отпустил меня.

Весь день я поглядывала на небо, ожидая увидеть его огромную фигуру, приближающуюся всё ближе и ближе.

Я всё ждала, что он придёт за мной. Объявит, что он поможет нам.

Но этого не произойдёт, и мне нужно жить дальше.

Я выкатываюсь из мехов и вытираю слёзы с лица. Я переживу это. Я чертовски стойкая. Это одно из моих лучших качеств.

Я обнаружила, что Дексар и Ракиз спорят, когда добираюсь до ташива Ракиза. Невада и Алексис едят в углу, наблюдая за шоу с веселыми лицами.

Дексар вскидывает руки, сердито глядя на Ракиза.

— Ты слышал, что он сказал, когда мы спасали Айви. Это была явная угроза. Что произойдёт, если он решит убить вас или взять в заложники?

Ракиз поднимает одну бровь.

— Для меня большая честь, что ты так беспокоишься о моей безопасности.

Дексар явно не в восторге от таких слов.

— А твоя беременная пара? Что будет, если ты не вернешься?

Ракиз рычит на это, делая шаг к Дексару. Позади них Невада качает головой и бросает в рот горсть орехов.

Алексис ухмыляется.

— Если вы, парни, собираетесь подраться, не могли бы вы сначала снять рубашки?

Они все сумасшедшие.

Ракиз поворачивается и сердито смотрит на Алексис, и Дексар напрягается.

— Следи за собой, — очень мягко говорит он.

Я делаю шаг вперед.

— Эм, ребят?

Может быть, я должна была выбрать лучшее время для этого. Ракиз бросает на меня недружелюбный взгляд, и Невада встаёт, делает шаг вперед и толкает его локтем в ребра.

— Не обращай внимания на этих варваров, — говорит она. — Что случилось, Чарли?

— Мне просто интересно, могу ли я помочь. Тебе нужно, чтобы Вивиан и я отправились к другим племенам?

Дексар смотрит на Ракиза, и Ракиз качает головой.

Я хмурюсь.

— Что?

— В настоящее время мы говорим о путешествии по Большой воде, чтобы поговорить с тамошним королём. Однако мы ничего о нём не знаем и поэтому не можем гарантировать вашу безопасность.

Невада наклоняет голову.

— Знаешь, Чарли и Вивиан могут быть хорошим вариантом. Этот парень был мудаком, но у браксианцев есть кодекс чести, верно? У него гораздо меньше шансов будет быть мудаком, если приплывут две самки. Если кто-то из вас пойдёт, это будет рискованнее.

Я киваю.

— Отпустите меня. Я сделаю это.

Ракиз фыркает.

— А что произойдет, когда твой дракон узнает, что мы отправили тебя в опасное место?

Моя грудь сжимается, и я сжимаю кулак, борясь с желанием потереть её.

— Драгиксу всё равно. Он ушел. — Дексар смеётся над этим, и я сердито смотрю на него. — В любом случае, это моя жизнь. Я не вижу его здесь. А вы?

Глаза Алексис светятся сочувствием, и я отвожу взгляд.

Ракиз поворачивается, чтобы шагать туда-сюда, время от времени бросая на меня задумчивый взгляд.

— Нам придётся послать с ней достаточно воинов, чтобы обеспечить её безопасность, и это не будет выглядеть как демонстрация силы.

Дексар изящно пожимает плечами, а затем подходит к одному из стульев у незажженного огня, протягивает руку, чтобы схватить Алексис за запястье и посадить её к себе на колени.

Я прищуриваюсь, глядя на Ракиза.

— Думаешь, этот парень смог бы помочь? Сможет ли он действительно что-то изменить, если они заявится?

Ракиз кивает.

— Я мало о нём знаю, но даже сотни его воинов может быть достаточно, чтобы уничтожить наших врагов.

— Тогда решено. Я иду.

Ракиз хмурится, и Невада подходит ближе, обнимая его за талию.

— Хорошая идея, Ракиз. Ты просто злишься, потому что не подумал об этом сам, — дразнит она.

Он бросает на неё раздраженный взгляд, но наконец кивает.

Я вздохнула с облегчением. Я не знаю, почему мне так нужно это сделать. Может быть, это потому, что я провела так много недель, скрываясь с Драгиксом, пока эти ребята искали меня. Или, может быть, это потому, что я надеюсь заменить мысли о Драгиксе адреналином, который я почувствую в этой миссии.

Так или иначе, я туда отправлюсь.

— Как ты думаешь, Вивиан захочет пойти с тобой? — спрашивает Невада.

Я киваю.

— Я бы удивилась, если бы она этого не сделала. Я сейчас пойду у неё спрошу. Когда мы сможем отправиться?

Ракиз хмурится, явно всё ещё недовольный таким поворотом событий, но он должен понимать, что это лучший вариант.

— Сегодня, — говорит он. — Если ты собираешься уходить, это должно быть как можно скорее.

Я киваю.

— Тогда я пойду готовиться.

Когда я прихожу, Вивиан всё ещё спит в своём кради. Она испускает долгий стон, наконец, перекатываясь на спину и открывая один глаз.

— Какого черта ты так хорошо выглядишь, когда просыпаешься?

Она хмурится на меня.

— Хорошие гены. Почему ты здесь на рассвете?

Я смеюсь.

— Хочешь отправиться в новое приключение?

Её глаза загораются интересом, и она тянется за платьем, когда я рассказываю ей свои планы.

— Отлично, — говорит она. — Я слышала всё о городе за водой, когда Невада и Айви вернулись, и я была зла, что не смогла увидеть его сама.

Я поднимаю бровь.

— Тебе не страшно?

Она фыркает.

— Если мы сможем справиться с гигантским варваром, с которым разобрались вчера, то мы сможем справиться с ещё одним королём браксианцев с палкой в заднице.

Я вздрагиваю.

— Ты знаешь, что сглазила нас сейчас, да?

Вивиан смеется.

— Насколько эта ситуация может стать хуже?

Глава 16

Чарли

Вода неспокойна. Судя по всему, последний раз, когда воины переправлялись через Большую воду, был штиль. Сегодня Хьюекса вырвало за борт лодки. Даже Вивиан рядом со мной выглядит слегка зеленоватой.

Теперь мы достаточно близко к берегу, и я могу увидеть другие лодки, и я смотрю, как Жозет и Дювикс швартуют нашу.

Хьюекс пытается взять себя в руки, в то время как Тагиз говорит что-то грубое и язвительное, что заставляет другого воина прищуриться.

На берегу много разных инопланетян, занятых своими делами, настолько сосредоточенных на вытягивании рыболовных сетей и торгах на маленьком рынке, что не обращают на нас внимания.

Я хотела отвлечься, и я уверена, здесь мне это в полной мере удастся. Я смотрю на Вивиан, и её взгляд мечется по сторонам, как будто она не знает, куда смотреть в первую очередь. Я смеюсь.

— Это сумасшедшее место, — бормочу я, пока воины окружают нас.

— Это самый близкий к настоящей цивилизации город, который я видела с тех пор, как мы сюда попали. Я — фанатка этого места. Пошли исследовать город.

Она берёт меня под руку, и мы идём вверх по длинному причалу. Браксианцы окружают нас, когда мы идём по узкой мощёной улице. Здания стоят близко друг к другу, и я смотрю вверх, где синий инопланетянин развешивает бельё на балконе. На каждом перекрестке продавцы поставили тележки с едой и столы с драгоценностями, оружием и одеждой.

Поворачиваем направо, и Тагиз указывает на огромный черный замок. Он расположен под горой, и это единственная причина, по которой мы не смогли увидеть его с пристани. Интересно, это стратегический ход?

— Как, чёрт возьми, мы собираемся туда попасть? — бормочу я, пока мы спускаемся с холма.

Дювикс пожимает плечами.

— Мы отправили вперед гонца с просьбой о встрече с Ариксом. С Королём. — говорит он, когда я хмурюсь. — Мы ещё не получили ответ, но он знает, что мы идём.

Похоже, это так, поскольку охранники, ведущие к замку, пропускают нас каждый раз, когда Хьюекс выходит вперед и что-то бормочет им.

— Я одна начинаю нервничать?

Вивиан качает головой.

— Не знаю, чего я ожидала, но не этого.

Охранники одеты в элегантную черную форму с золотыми пуговицами. Они вооружены мечами и стоят по стойке смирно, пока мы приближаемся к замку.

Наконец, мы подходим ко входу в замок, ожидая у огромных черных дверей, которые распахиваются настежь.

Охранники стоят по стойке смирно с каждой стороны, но они явно получили приказ, потому что пропустили нас.

Я смотрю на стены, которые должны быть высотой в сотню футов. Скала глубокого черного цвета, по ней проходят серебряные прожилки, отчего стены сияют. Перед нами огромная лестница, сделанная из чего-то, похожего на белый мрамор, с серебряными перилами.

Вивиан крепче сжимает мою руку.

— Даже кажется, что мы больше не на Агроне.

К нам подходит охранник.

— Вы допущены на аудиенцию у короля, — говорит он.

Джозет делает шаг вперед. Он настаивает на том, чтобы идти первым, а Дювикс идёт позади, зажав нас между ними. Вивиан и я, скорее всего, выглядим как туристы в Диснейленде, поворачивая головы из стороны в сторону, когда следуем за охранником налево и входим в огромный тронный зал.

Здесь светлее, с огромными окнами по обеим сторонам, через которые проникает солнце.

Длинный серебряный ковер ведет от наших ног к трону. По обеим сторонам на плюшевых диванах и стульях сидят инопланетяне всех мастей и разговаривают между собой. Они замолкают, пока мы идём между ними к трону.

Он глубокого угольно-черного цвета, блестящий, как отполированный обсидиан. В настоящее время на нём бездельничает громила браксианец с чашкой в одной руке, размером с весло.

— Ого, — бормочет рядом со мной Вивиан. Взгляд гигантского браксианца поднимается на меня, а затем останавливается на лице Вивиан.

Она так же удивлена цветом своих щек, как и я, и смотрит на меня широко открытыми глазами. Она быстро приходит в себя, подходя ближе.

— Приветствуем.

— Привет, милая, — мурлычет он, и я впервые вижу, как она краснеет.

Его глаза — такие темно-синие, почти черные — становятся хищными.

Он встаёт на ноги, и я втягиваю воздух. Драгикс — большой парень — выше и крепче любого человека, которого я когда-либо видела. Но он в то же время худощав, его движения напоминают крадущуюся кошку, а этот король племени представляет собой чистую мощную мускулатуру.

— Ты выглядишь так, будто отжал этот трон, — говорит Вивиан.

Браксианец, сидящий рядом с троном, искоса посмотрел на неё.

— Похоже, ты готова к хорошему, стальному…

Джозет делает шаг вперёд и бьёт парня по голове наручем. Браксианец тут же вскакивает на ноги с рычанием, а Вивиан долго смотрит себе под ноги.

Арикс снова занимает свой трон, и весь зал замолкает. Он указывает на крикуна, а затем на дверь позади нас. Парень выглядит потрясённым, но спорить не осмеливается. Вместо этого он поворачивается и проталкивается мимо Джозета, выходя наружу.

Я прочищаю горло, и Арикс смотрит на меня. Остальные придворные хранят молчание, очевидно решив, что сейчас не лучшее время его злить.

— Мы слышали о странных крошечных самках, которые спарились с нашими двоюродными братьями-варварами, — говорит Арикс.

Его глаза скользят по пустым запястьям Вивиан, а затем возвращаются ко мне.

Я почти смеюсь. Если он считает Ракиза и Дексара варварами, что он подумает о Кхаксе?

Я не знаю, что на это сказать.

Вивиан прочищает горло.

— Браксианцы до сих пор были очень щедры, одаривая нас своей помощью.

— Да, верно, милая. И я предполагаю, что вы здесь, чтобы попросить немного этой щедрости для себя.

Он озвучил это с невероятным грязным намёком, но Вивиан обрела самообладание и просто поднимает идеально выщипанную бровь.

— Ты прав, — говорит она. — Сейчас мы ищем союзников.

Она объясняет нашу ситуацию королю племени, который внимательно её слушает. Время от времени он поглядывает на меня, но по большей части его глаза не отрываются от её лица, даже после того, как она замолкает.

Я открываю рот, а затем закрываю его, когда он бросает на меня взгляд.

Ладно тогда.

Арикс наклоняет голову.

— Почему Ракиз не пришёл сюда сам?

— Он подумал, что ты предпочтешь узнать, почему нам нужна ваша помощь. Как ты упомянул, мы намного меньше самок браксианок. Если пришельцам, которые пришли за нами, удастся забрать нас с собой… — Она закусывает губу и заметно вздрагивает.

Женщина заслуживает Эмми за этот спектакль.

Взгляд короля на минуту смягчается, и он долго смотрит на Вивиан, обдумывая это.

— Мы никогда раньше не были в союзе с варварскими племенами по ту сторону воды, — наконец говорит он. — На то есть причины.

— Всё бывает впервые, — говорю я, и Арикс бросает на меня недружелюбный взгляд. — Кроме того, если эти парни высаживаются на Агроне в поисках нас, кто может сказать, что они не решат взять с собой и браксианских женщин? Вся планета в опасности.

При этом раздаётся ропот, и я смотрю на придворных. Одна из браксианских женщин побледнела, и воин — очевидно, её супруг — притягивает её к себе, бросая на меня взгляд.

Арикс игнорирует это, возвращая своё внимание к Вивиан.

— Мы подумаем об этом, — говорит он. Затем он встаёт, спускаясь по лестнице, ведущей к его трону.

Его голос низкий, интимный, когда он смотрит на Вивиан.

— Если ты боишься, можешь подойти сюда, красотка. Моя охрана защитит тебя ценой своей жизни.

Её глаза слегка расширяются при этом.

— Спасибо за предложение, — осторожно говорит она. — Но я останусь с другими человеческими женщинами. Угроза им — угроза мне.

Он слабо улыбается ей.

— Добро пожаловать, если передумаешь. — Он посмотрел на меня. — Мы сможем защитить вас обеих.

Я киваю, и мы поворачиваемся, чтобы уйти. Мило с его стороны сделать мне предложение, хотя бы для того, чтобы попытаться соблазнить Вивиан прийти к нему в поисках безопасности.

Браксианские воины молчат, пока мы возвращаемся к лодке.

Я наклоняюсь ближе к Вивиан.

— Что это было между тобой и Ариксом?

Она морщит дерзкий нос.

— Не имею представления. Будем надеяться, что он всё же поможет. Если эти инопланетяне действительно вернутся…

— Ага.

Нам понадобится вся помощь, которую мы сможем получить.

***

Вивиан и я обе измотаны, когда наконец возвращаемся в лагерь. Она идёт прямо к своему кради, а я возвращаюсь к Ракизу и ташиву Невады и обнаруживаю, что они обедают.

— Привет, девочка, — говорит Невада. — Ты проголодалась?

— Безумно.

Невада поворачивается к женщине, которая сейчас несёт блюдо с мясом.

— Арана, ты не могла бы принести дополнительную тарелку для Чарли?

Браксианка улыбается мне.

— Конечно.

Я сажусь и пытаюсь игнорировать интимную улыбку, которую Невада дарит Ракизу, когда он проводит рукой по её волосам. Почему гораздо труднее видеть счастливые пары, когда ты борешься со своим собственным горем?

— Так как всё прошло? — спрашивает Невада.

Я рассказываю им о том, что сказал Арикс. Её рубашка задралась, и я расхохоталась. А Невада идёт в ногу со временем.

Она поворачивается ко мне.

— Что? — Я указываю, и она смотрит вниз с печальной ухмылкой. Её кожаные штаны, обычно туго завязанные, в настоящее время едва держатся на месте. Веревки, удерживающие их вокруг ее талии, явно натянуты от усилий и, кажется, вот-вот порвутся, если она двинется.

Она ухмыляется.

— Да, я официально залетела. Мне понадобятся новые штаны.

Она смотрит на Ракиза, и радость в его глазах настолько сногсшибающая, что я отвожу взгляд, давая им побыть наедине в этот момент.

Невада поворачивается ко мне.

— Значит, он заинтересовался Вивиан, да?

Я улыбаюсь и воспоминанию.

— Достаточно того, что он предложил ей обеспечить безопасность, если она останется с ним.

Я вижу, как у Невады в голове крутятся колесики, когда она оглядывается на Ракиза, и он вытягивает ноги, приподняв одну бровь.

— Должен быть какой-то способ использовать это, — бормочет Невада, и мы все поднимаем глаза на стук в дверь.

Один из охранников наклоняется и обращается непосредственно к Ракизу.

— Посетители. Они настаивают, что вы захотите поговорить с ними.

Ракиз встает на ноги.

— Проведи их внутрь.

Мой рот открывается, когда входит Кхакс. Он оглядывает ташив с впечатленным выражением лица и кивает Ракизу, прежде чем улыбнуться мне. Это преображает его лицо, делая его вдруг красивым, и я моргаю, глядя на него.

— Ты собираешься помочь нам? — выпаливаю я, и он снова кивает, обращая внимание на Ракиза.

— После таких красивых слов от ваших инопланетных женщин и такого впечатляющего подарка мы решили помочь. Угроза вашим женщинам — это угроза всем нашим женщинам, если эти захватчики действительно так бесчестны, как вы рассказали нам.

Я киваю.

— Да, они такие. Если они завоюют Агрон, они смогут забрать столько женщин, сколько захотят.

Кхакс наклоняет голову, и Ракиз делает шаг вперед.

— Нам нужно многое обсудить.

Кхакс скалит зубы.

— Я почти забыл. Поскольку ты принёс подарок моему племени, я принес подарок твоему.

Он поворачивается к одному из своих воинов, который стоит на страже у двери. Он кивает ему, и воин поворачивается, возвращаясь через несколько мгновений.

Ракиз рычит, толкая Неваду за себя, а воин Кхакса тащит вперед одного из пурпурных пришельцев.

Меня мгновенно всю трясёт, я едва подавляю желание сбежать. Один взгляд на лицо Невады говорит мне, что она чувствует то же самое. Но воин Кхакса крепко держит инопланетянина, и он безоружен.

— Их людей называют дохоллами, — говорит Кхакс. — Мы еще не допрашивали у него дополнительную информацию. Мы подумали, что вы хотели бы присутствовать при этом удовольствии.

Ракиз кивает, его глаза суровы. Затем он поворачивается к Неваде.

— Тебе не обязательно быть здесь, — бормочет он.

Она бледна, но её подбородок слегка выдается вперед, когда она сердито смотрит на дохолла.

— Я остаюсь.

Ракиз смотрит на меня, и я качаю головой.

— Я уйду. — Я поворачиваюсь к Кхаксу. — Спасибо что пришли к нам на помощь.

Он кивает, и я направляюсь к двери. Судя по страху на бледно-багровом лице дохолла, он точно знает, что с ним сейчас произойдет.

Пытки.

Самая темная часть меня рада. Та Чарли хочет остаться и посмотреть, как дохолл кричит.

Но кошмаров у меня хватает, не надо к ним добавлять новые сюжеты. Я сделала свою часть работы на сегодня.

Вместо этого я брожу по лагерю, пока не нахожу Алексис.

— Эти вновь прибывшие сразу приступили к работе, — говорит она, как только видит меня. — Хочешь посмотреть?

Мне более чем любопытно, и я киваю, следуя за ней, пока она покидает лагерь. За нами следуют трое охранников Дексара, но Алексис, кажется, не замечает этого, пока мы идём по травянистому лугу, пока не добираемся до края леса.

— Где мы?

Алексис указывает прямо вперед.

— Если бы мы путешествовали несколько часов, мы бы оказались в лесу Сенекс. По сравнению с этим, тот лес намного меньше, но, по словам наших разведчиков, эти лиловые инопланетяне устроились в Сенексе как дома.

Я киваю.

— Между прочим, они называются дохоллами. В настоящее время Ракиз пытает одного из них, чтобы получить информацию.

Алексис кивает.

— Потрясающе.

Я смотрю на неё, и она закатывает глаза.

— О, да ладно, Чарли. Они купили нас, как свиней на рынке. Посмотри, что они сделали с Зои! Я не буду расстраиваться из-за того, что заставлю их заплатить за это.

— Я поняла, — говорю я. — Просто… пытки меня нервируют. Мы должны быть лучше, чем они.

— Я знаю. Но подумай о том, что они сделают с нами. Если они узнают, что планируют дохоллы, это поможет спасти много жизней. Наши жизни.

— Да. Я просто хочу, чтобы нам не пришлось этого делать, понимаешь? Я хочу, чтобы они просто отвалили.

— С этим я соглашусь, — говорит Алексис. Мы поворачиваем за угол, и я смотрю на десять или пятнадцать голых браксианских воинов, которые сейчас вместе копают огромную яму.

Дыра такая длинная и широкая, что я не совсем понимаю, для чего она может быть нужна.

Айви и Врекс наблюдают за браксианцами, оба выглядят довольными.

— Ням, — бормочет Алексис, глядя на воинов. Я смотрю на неё. — Что? Я спарилась, а не умерла.

Я ухмыляюсь, и мы идём к воинам. Один из них смотрит на нас, и я поднимаю бровь.

— Что это будет?

— Ловушка.

Я смотрю на браксианца, который, кажется, является лидером этой маленькой банды, и он оскаливается на меня своими белыми зубами.

Он объясняет, как сработает ловушка, и я впечатлено изучаю окрестности.

— Но как вы их сюда доставите?

— Приманка.

— И одной из нас придётся сыграть наживку.

Он кивает, и воин рядом с ним смеётся.

— Быстрая приманка. Очень быстрая.

Я думаю о других женщинах. У большинства из них есть пары, и, судя по тому, что я до сих пор видела, они, скорее всего, запретят им подобные вещи. Зои всё ещё задыхается, если идёт слишком быстро, так что её просить не вариант. Вивиан… Я недооценила Вивиан, когда впервые попала сюда, но я не могу представить, как она тащит свою задницу по лесу с кучкой инопланетян, преследующих её по пятам.

— Я сделаю это.

Айви подходит к нам сзади, осматривая ловушку.

— Это будет чертовски опасно, — говорит она. — Ты уверена?

— Я быстрая и хитрая. Я наш лучший вариант. Но мне нужно потренироваться.

Она вздрагивает рядом со мной, и Алексис подходит ближе, обнимая меня за плечи.

— Хотела бы я, чтобы никому из нас не пришлось делать ничего такого, — бормочет она. — Я бы хотела, чтобы они просто оставили нас в покое.

Я вздыхаю.

— Я тоже.

Глава 17

Драгикс

Я лечу над лесом Сенекс в поисках фиолетовых захватчиков. Каждый раз, когда я их нахожу, я бросаюсь вниз и уничтожаю пламенем. Однако, после нескольких дней таких полётов, они стали мудрее к угрозе, которую я представляю. Теперь они спрятались, вероятно, в пещере или под землей.

Я не смог найти их корабль.

Я поворачиваюсь и лечу к своей горе. Я… потерян без моей маленькой двуногой. Такой теперь будет моя жизнь? Долгие дни скуки, борьбы за то, чтобы не отправиться к Чарли, дни сомнений, в безопасности ли она?

Так ли ощущается вечность?

Чарли умрёт. Продолжительность её жизни — мгновение ока по сравнению с моей. И я буду продолжать, и продолжать, и продолжать жить без неё.

Эта мысль заставляет меня взреветь, и животные подо мной разбегаются.

Я вижу только красивую улыбку Чарли. Её вьющиеся волосы, гладкая бледная кожа и голубые глаза. Всё, что я слышу, это её смех. Сексуальный стон, который она издавала, когда я входил в неё.

Что хорошего в вечности, если я проведу её в одиночестве? Если Чарли будет жить без меня?

Я ошибался.

Моя семья не хотела бы, чтобы я провёл свою жизнь в одиночестве, тенью самого себя. В моём воображении я вижу свою мать, танцующую вокруг нашего логова с моим отцом. Летят с ним над нашей территорией, почти соприкасаясь крыльями. Снисходительно глядя на мою сестру и меня, когда мы мчались к дому.

Я приземляюсь на небольшой поляне, где похоронена моя семья. Я двигаюсь, падаю на колени и смотрю на их могилы.

Я думал, что мой народ захочет, чтобы я жил несмотря ни на что. Но слова Майз звучат правдоподобно.

«Ты должен жить. Тебе решать, что ты сделаешь с этим драгоценным даром, но, судя по рассказам, которые я слышала о твоей матери, она не хотела бы, чтобы ты потратил её впустую. Она хотела бы, чтобы ты максимально использовал те годы, которые у тебя есть».

Я был так сосредоточен на своей ярости, так полон решимости остаться в живых, что забыл, в чём смысл жизни.

Вечность, проведённая в полёте над этими землями, всегда в одиночестве, и никогда больше не увидеть мою маленькую двуногую?

Я предпочел бы короткую жизнь с Чарли, чем долгие столетия одиночества.

Я предпочел бы провести с ней один день, чем сто лет, зная, что она ушла в запредельное без меня.

Почему мне потребовалось так много времени, чтобы по-настоящему это понять?

Как будто осознание было всем, что мне было нужно, я вдруг почувствовал Чарли. Я задыхаюсь, от понимания.

Связана. Моя пара одна и в опасности. И я сделал это.

От её ужаса у меня трясутся руки, и я мгновенно оборачиваюсь драконом, с рёвом взмывая в небо.

Как я мог быть таким идиотом? Как я мог быть таким… высокомерным?

Я слышу звуки сражения задолго до того, как приближаюсь к лагерю браксианцев. Я лечу низко, осматривая лес, а затем ругаюсь, когда яркая вспышка света проносится мимо моего крыла.

Я уворачиваюсь, глядя вниз, когда фиолетовые двуногие стреляют в меня со своего корабля.

Я бы не заметил корабль, если бы они не выстрелили. Им удалось замаскировать его, накидав на него ветки и листья, так что его почти невозможно заметить сверху.

Я реву, и фиолетовые захватчики разбегаются. Некоторые из них остались на корабле, когда он стреляет в меня, но я слишком быстр, уклоняясь от них с помощью простого манёвра, который позволяет мне подобраться достаточно близко, чтобы плюнуть в них огнем.

Они умирают, крича, и я удовлетворенно рычу. Я поджигаю окружающий лес и приземляюсь позади корабля. С задней части корабля не горят яркие огни, и я издал довольный гул, когда с корабля высыпают фиолетовые двуногие с длинными палками в руках. Они пытаются окружить меня, но, в отличие от их корабля, их оружие не стреляет таким же ярким, горящим светом.

Я слишком быстр для них. Один за другим они пытаются броситься вперед и дотронуться до меня своими палками. И один за другим они умирают.

Я делаю глубокий вдох, готовый сжечь корабль, пока он не превратится в расплавленный металл. Если внутри ещё есть фиолетовые двуногие, то они тихие, скорее всего прячутся.

— Драгикс?

Я обернулся назад и обнаруживаю, что женщина с огненными волосами смотрит на меня. Айви, я помню её. Чарли она нравится. Чарли нравятся все человеческие женщины. Рядом с ней находится браксианец, её пара, и я игнорирую его, снова готовясь уничтожить корабль и не дать лиловым двуногим забрать человеческих женщин с этой планеты.

Вот когда я это услышал.

Я наклоняю голову, и Айви смотрит на меня.

Её глаза сужаются от всего, что она видит.

— Что случилось?

«Я слышу женщин. Кричащих».

— Черт возьми, — говорит она. — Ты можешь говорить в моей голове?

Её воин подходит ближе и обнимает её за талию, явно недовольный той интимностью, которую, по его мнению, обеспечивает ментальный канал.

«Внутри могут быть фиолетовые двуногие».

Она передает эту информацию браксианцу. Он обнажает свой меч.

— Я пойду первым.

Она хмурится, но не спорит. Она держит свой собственный меч, но, очевидно, знает лучше, что бесполезно считать, что мужчина на этой планете позволит женщине идти навстречу опасности впереди себя.

Я делаю глубокий вдох, гася окружающее нас пламя. Затем я меняю форму, и Айви делает шаг назад.

— Ого, парень, — бормочет она. — Я забыла, что ты можешь так делать.

— Где Чарли?

Она уставилась на меня с удивлением.

— Какое тебе дело? Ты бросил её, помнишь?

Я рычу, и браксианец прищуривается, глядя на нас.

— Возможно, мы могли бы обсудить это позже, — рычит он.

Я рычу на него, но прокрадываюсь мимо него, поднимаясь по крутому металлическому пандусу, ведущему на корабль. Фиолетовый двуногий тут же бросается на меня, и я отбиваю его палку в сторону, ударяя его по лицу. Он отключается, падая на землю.

Это было приятно. Было что-то странно приятное в ударе моего кулака по врагу. Возможно, эта бескрылая форма не так бесполезна, как я себе это представлял.

В передней части корабля прячутся еще два двуногих. Браксианец прокрадывается мимо меня и приканчивает их, а затем мы поворачиваемся на крики.

— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь, помогите нам!

Айви бросается вперёд, но браксианец хватает её за руку, отталкивая назад. Он посылает ей предупреждающий взгляд, и она закатывает глаза, но позволяет. Вид её закатанных глаз так напоминает мне Чарли, что всё моё тело болит за неё.

Браксианец идёт вперед, и мои глаза слезятся от зловония.

— Боже мой, — говорит Айви.

Человеческие женщины. Не меньше тридцати, все в клетке. Многие из них плачут, а другие кричат. Одна из них смотрит на меня, её взгляд опускается ниже моей талии, и она начинает тихонько всхлипывать.

— Мы не причиним тебе вреда, — говорит Айви.

— Тогда вытащите нас отсюда, — кричит одна из самок.

Я осматриваю клетку, не обращая внимания на крики самок, когда приближаюсь. В клетке есть какой-то механизм, и я осматриваю замок.

Айви делает шаг вперед.

— Как они её открывали?

— Вон та панель, — говорит одна из женщин, вытирая слезы со щек. — Я думаю, что они использовали отпечатки своих ладоней.

Браксианец уходит, прежде чем вернуться с пурпурной рукой, с запястья которой капает кровь.

Несколько самок давятся, но большинство из них аплодируют, когда он держит руку на квадратной панели, и дверь клетки медленно открывается.

Айви поворачивается ко мне.

— Мы должны убедиться, что все покинули этот корабль, прежде чем мы его уничтожим.

Самка, которая приказала нам открыть клетку, делает шаг вперед, убирая с лица спутанные белокурые волосы.

— Вы шутите? — рявкает она. — Это наш шанс улететь отсюда.

Айви смотрит на неё.

— В настоящее время сотни этих фиолетовых ублюдков маршируют по одному из наших лагерей. Если этот лагерь падёт, все мы снова окажемся на этом корабле и попадем бог знает куда.

Другая женщина делает шаг вперёд, обхватывая себя руками, как будто ей холодно.

— Их не сотни, — говорит она. — Их должно быть около тысячи. Они знали, что идут сюда воевать.

Айви ругается, а светловолосая женщина вздыхает.

— Мы не можем подождать? Если у вас есть люди, желающие сражаться, разве они не смогут охранять этот корабль? Если будет похоже, что их собираются убить, мы всегда сможем уничтожить его.

Айви выглядит недовольной этим, и первая самка прищурилась, глядя на неё.

— Мы не остаемся на этой планете, — объявляет она. — Мы используем этот корабль, чтобы выбраться отсюда.

Достаточно этого. Я поворачиваюсь к Айви.

— Где Чарли?

Она прикусывает губу, и что-то похожее на страх опускается на дно моего живота.

— Она вызвалась добровольцем, — мягко говорит она, и я смотрю на нее.

— Где моя пара?

— Дохоллы атакуют. Нас отправили на разведку их корабля. Чарли… Чарли играет наживку. Она ведёт их к ловушке, чтобы мы смогли попытаться подсчитать их количество.

Ужас пронзает меня.

— Наживка?

Другие самки переговариваются между собой, некоторые из них проталкиваются мимо нас, чтобы покинуть корабль в поисках свежего воздуха.

— Ты бросил ее, — огрызается Айви. — Она делает то, что считает правильным.

Я не остаюсь, чтобы выслушивать её мнение. Я выхожу из корабля и превращаюсь в свою крылатую форму, не обращая внимания на вздохи самок.

Затем я поднимаюсь в воздух в поисках своей пары.

Чарли

Короли племен планировали эту битву несколько дней.

По крайней мере, так я говорю себе, когда смотрю, как дохоллы маршируют на нас.

Я спросила Неваду, почему они беспокоятся. Зачем им работать так усердно и рисковать многими жизнями ради нескольких человеческих женщин.

Она только фыркнула, её лицо побледнело, когда мы стояли на холме возле небольшого леса недалеко от лагеря Ракиза.

— Они не принимают решения. Кто-то, сидящий в теплом офисе на своей родной планете, отдал приказ. Эти парни? Эти парни просто мясо.

Теперь мы все молчим, когда один из дохоллов покидает линию фронта и движется к нам. Он подходит достаточно близко, чтобы я могла разглядеть каждую черточку его бледно-лилового лица. Каждый рог поднимающийся из его головы.

— Последний шанс, — зовёт он. — Отдайте нам женщин, и мы уйдем.

Дексар просто смотрит на него. Затем он поднимает руку и рубит её вниз.

Воздух наполняется стрелами вместе с треслами, которые работают почти как бомбы. Дохоллы не заметили их приближения, вероятно, полагая, что браксианцы были вооружены только мечами.

Дохоллы начинают погибать, но вместо каждого падающего пурпурного существа приходят другие.

Их так много. А оружие, которое они носят, похожее на палки? Как только дохоллы атакуют браксианцев, браксианцы начинают падать.

Им даже не нужно прикасаться к ним заостренным концом оружия. Им просто нужно быть в нескольких футах от наших воинов, и из их оружия вспыхивает синий свет, отбрасывая браксианцев, как мух.

На нашей стороне могут быть ещё тысячи браксианцев, но на каждого убитого нами дохолла падает несколько браксианцев.

Рядом со мной Невада выпускает из арбалета ещё одну стрелу. Рядом с ней то же самое делает Бет, а Айви вместе с Врексом отправилась на охоту за кораблем дохоллов.

Алексис приказала воинам собирать любое оружие дохоллов, которое они смогут найти, и в настоящее время она спряталась за нашим холмом, пытаясь понять, как работает одно из них. Если мы сможем обратить их оружие против них, у нас будет больше шансов выиграть эту битву.

Зои и Элли находятся в кради целителей, ухаживают за ранеными, а Вивиан…

Вивиан в настоящее время поджигает стручки тресла и тащит их к дохоллам, на её лице свирепая ухмылка.

Я пользуюсь моментом, чтобы посмотреть на женщин рядом со мной. Сделала мысленный снимок. Попрощалась.

Невада встречается со мной взглядом, и я не слышу её за звуками боя, но читаю по губам.

— Ты сможешь, — говорит она мне.

Я неуверенно улыбаюсь ей и встаю на ноги.

Я отхожу в сторону с арбалетом в руке. Я бесполезна с ним, но я пытаюсь поразить дохоллов, располагаясь близко к опушке леса.

Я смотрю на Ракиза, который сидит на своём мишуа. Как только линия фронта дохоллов падёт, наши лучшие воины устремятся прямо в центр сражения.

Он поворачивает голову и долго смотрит на меня. Он возражал против этого. Кажется, это противоречит кодексу браксианцев, не позволяющему женщинам подвергаться опасности.

Но после пикировки с Невадой он, наконец, сдался. Ракиз что-то говорит окружавшим его воинам, и их мишуа отодвигаются от меня дальше. Они делают вид, что это простой прорыв в их обороне, когда группа дохоллов атакует.

Я не смогу сделать это ещё более очевидно.

Я так напугана, что дрожу, у меня пересохло во рту, когда шевелится последняя мишуа, и я заставляю себя широко раскрыть глаза, как будто задаюсь вопросом, какого черта случилось с моей защитой.

Кажется, что весь левый фланг дохоллов отрывается. Они практически падают друг на друга, чтобы вернуть меня на свой корабль. Интересно, есть ли у них какая-то система вознаграждения. Может быть, каждая из нас, человеческих женщин, стоит определенное количество очков.

Я мотаю головой из стороны в сторону, но, как и планировалось, Ракиз давно ушёл, а Терекс уже переместился ближе к линии фронта. Он ревёт, как будто в убийственной ярости, и не в силах вспомнить, что он должен защищать меня.

Дохоллы становятся ближе. К настоящему времени они точно увидят, в какую сторону я буду бежать.

Поэтому я разворачиваюсь и бегу в лес, как будто потеряла самообладание. Как будто я настолько напугана и глупа, что оставлю защиту браксианцев позади.

Дохоллы не хотят меня убивать. Так что, если этот план удастся, я уберу пятьдесят или более врагов с передовой, устранив их как угрозу для браксианцев.

И увеличивая наши шансы на выживание.

Я пробежала этот маршрут сто раз. Браксианцы помогли мне откопать всё, на что я могла наткнуться, прежде чем скрыть улики, чтобы не было очевидно, что я веду дохоллов по проторенной тропе.

Но я не ожидала, что они будут такими чертовски быстрыми.

Я не в той форме, как хотелось бы. В Хьюстоне я потратила часть своих драгоценных чаевых на абонемент в спортзал — не на тренировки, а на то, чтобы каждый день принимать душ. Я предпочитала бегать на улице, но когда становилось слишком жарко, я иногда ходила на беговую дорожку. Я ненавижу бегать, но мысли о том, что Бен гонится за мной, было достаточно, чтобы мотивировать меня каждое утро пробегать четыре мили.

Это далеко не четыре мили, но это нужно воспринимать как спринт. И не должно показаться, что я их куда-то веду. Я поворачиваю направо, хватаясь за длинную белую ветку дерева, которую я отметила ранее, и использую её в качестве рычага, поворачиваю за угол.

Мне нужно, чтобы они видели, куда я иду.

Впрочем, это не проблема, потому что они догоняют меня, с этими ужасными палками в руках. Они вцепляются в них, как копья, и я опускаю голову, быстрее двигая ногами.

Из-за деревьев справа от меня доносятся звуки грохота. Они разделились, и они пытаются подрезать меня.

Дерьмо.

«Всё в порядке, Чарли. Ты тренировалась. Следи за мячом».

Я запыхалась больше, чем обычно, в этот момент, я думаю, что откровенный ужас сжимает моё горло, мешая дышать. Но адреналин заставляет меня ставить одну ногу перед другой, заставляет мои руки качаться, пока я спускаюсь вниз на последнем отрезке.

Обе группы сближаются. Когда я упомянула об этой возможности браксианцам, устроившим эту ловушку, они просто склонили головы, уставились в лес и сказали, что позаботятся об этом.

Я очень надеюсь, что они позаботились об этом.

Верёвка находится за следующим поворотом, и я вижу её мысленным взором, свисающей передо мной. Я никогда не была хороша в гимнастике, но мне придётся карабкаться по этой верёвке, как обезьяне-пауку, и мне придётся сделать это до того, как преследующие меня инопланетяне увидят меня.

Если это не сработает, меня ждёт наказание хуже смерти.

Лицо Драгикса мелькает перед моими глазами, когда я сворачиваю за последний угол и бросаюсь к верёвке. Глаза Драгикса, которые подталкивают меня, когда я делаю три огромных шага и прыгаю за ней, мой прыжок заставляет её дико раскачиваться, когда я взбираюсь на неё.

Я тянусь к ветке дерева и забираюсь на неё, сразу же дёргая за собой веревку. Мое дыхание сбивается дикими рыданиями, и я захлопываю рот рукой, пригибаясь к своей ветке, когда слышу крики дохоллов.

Но кто-то другой зовёт меня, его голос безумно взволнованно звучит в моей голове.

«Чарли? Чарли!»

Драгикс? Он здесь?

Я блокирую его, поскольку дохоллы за углом. Некоторые из них в ярости, их глаза суровы, они рычат, продираясь по тропинке. Другие, кажется, развлекаются, на их лицах дикие ухмылки, когда они выкрикивают оскорбления.

Я зажмуриваю глаза, боясь, что они почувствуют на себе мой взгляд, что они поднимут глаза и увидят меня на этом дереве.

Этого не происходит.

Ручей течёт мимо моего дерева, и на мгновение я думаю, что ловушка не сработала. Я вдруг уверена, что они продолжат бежать, поймут, что я не впереди, и вернутся, чтобы найти меня.

Как только я отчаянно пытаюсь придумать другой план, воздух наполняется криками.

Я выглядываю из-под рук, поворачиваю голову и смотрю на ловушку.

Земля под их ногами провалилась, как и предполагалось.

В десяти футах ниже фиолетовые ублюдки, которые думали, что смогут похитить меня с этой планеты, насажены на заостренные палки, камни и даже ножи.

Они никуда не уйдут, пока не откопаются. И скоро прибудет группа браксианцев, чтобы закончить эту работу.

Я долго лежу на месте, опасаясь, что группа, которая пыталась меня отрезать, может быть уже в пути.

Но они не пробиваются сквозь деревья, даже когда их друзья кричат о помощи.

Перебираюсь по ветвям дерева на другую сторону и опускаю ещё одну веревку. Я опускаюсь, пытаясь перекрыть звуки умирающих инопланетян.

Они могли оставить нас в покое. Но они пришли на эту планету, потому что считают нас собственностью.

Это война.

Глава 18

Драгикс

Я просматриваю поле битвы внизу, отчаянно ища Чарли. Выпускаю струю огня, целясь в дохоллов, толпящихся слишком близко к браксианцам на правом фланге.

Они превращаются в пепел.

Звучат аплодисменты, браксианцы размахивают мечами в воздухе. Я игнорирую их, моё сердце колотится в груди.

Я вижу обеих королев племени браксианцев. Я вижу двуногую, которую Чарли называла Вивиан, радостно швыряющую маленькие стручки в дохоллов, и она улыбалась, когда они взрывались.

Но я не вижу Чарли.

«Маленькая двуногая, ты где?»

Я зову её снова и снова, улетая всё дальше от поля боя.

«Я здесь, Драгикс».

От облегчения я вздрагиваю, и мои крылья дрожат, когда я смотрю вниз и вижу, как Чарли улыбается мне, выбегая из-за деревьев.

Я приземляюсь, притягивая её к себе и осторожно проводя верхушкой одного когтя по её лицу, проверяя наличие повреждений.

— Ты пришёл, — говорит она, и я киваю, поднимая её и кладя себе на спину.

«Я не мог оставить тебя сражаться без меня. Никогда больше тебя не оставлю».

Чарли издает звук, похожий на нечто среднее между смехом и всхлипом. И тут я поворачиваю голову и обнаруживаю группу лиловых двуногих, подкрадывающихся ближе, с острым оружием в руках.

Я рычу на них, изрыгаю огонь и уношу Чарли в небо.

«О Боже, — говорит она. — Драгикс… мы проигрываем эту битву».

Она права. Я наклоняюсь и стреляю огнём в центр дохоллов. Но этого недостаточно, чтобы превратить их в пепел. Уже нет.

Ноги Чарли напрягаются вокруг меня, когда дохоллы кричат, пытаясь потушить пламя, охватившее их тела.

«Что происходит, Драгикс?»

«Во мне не так много пламени, маленькая двуногая. Я уже сегодня охотился на лиловых захватчиков и не поел достаточно, чтобы пополнить свой огонь».

— Вот дерьмо.

Я смотрю на фиолетовых двуногих. Они кричат и бегают кругами, пытаясь потушить охватившее их пламя. Это обеспечивает хорошее отвлечение, так как захватчики рядом с ними отходят, боясь пламени.

Но этого недостаточно.

Браксианцы медленно отступают, вероятно, надеясь пробраться за стены лагеря. Есть тысячи браксианцев, но их мечи не могут сравниться с оружием дохоллов, излучающим синий свет.

Так много их пало, что они попадали друг на друга, земля превратилась в море тел.

Алексис передает браксианцам дохолловское оружие, которое она, очевидно, приказала собрать. Судя по тому, как она их держит и кричит на браксианцев, она учит их, как их использовать.

«Драгикс, ей нужно больше оружия. Можем ли мы помочь?»

Я пикирую вниз, выдёргивая длинные палки из рук, упавших дохоллов, и Алексис радостно кричит, когда мы бросаем их ей под ноги.

Но уже слишком поздно. Правый фланг браксианцев пал, давая дохоллам свободный путь к человеческим женщинам.

Ракиз поворачивает голову, крича Неваде, чтобы она уходила, и она кивает, её лицо бледнеет, когда она оглядывается вокруг.

Но она окружена.

— Драгикс! — Чарли кричит, указывая на Неваду.

Один из захватчиков явно решил не забирать человеческих женщин на свой корабль. Он потерял своё оружие, но поднимает меч, на его лице свирепая ухмылка. Месть. Понятно, что он хочет отомстить за своих павших друзей.

Он держит меч Невады.

Она сжимает арбалет и целится в него. Он уклоняется влево, когда она стреляет, но не попадает ему в грудь, когда стрела попадает в его руку.

Чарли сухо всхлипывает, когда я несусь к Неваде, планируя подхватить её с земли.

Внезапно появляется Бет с арбалетом в руке, когда она целится в дохолла. Но Вивиан добирается до Невады первой, её лицо мрачное, на лице застыла решимость, когда она шагнула вперёд Невады, толкая ту на землю.

Дохолл вонзает свой меч ей в грудь.

Невада, Бет и Чарли кричат, когда я добираюсь до дохолла, разрубая того когтями. Его голова откатывается на землю, но для двуногой самки может быть уже слишком поздно.

— О Боже, о Боже, — плачет Чарли, спрыгивая с моей спины и падая на колени рядом с Вивиан.

Невада кричит.

— Почему, Вивиан? Почему ты так поступила?

Губы самки окровавлены, плохой знак.

— Ты беременна, — говорит она со слабой улыбкой, и Невада всхлипывает, прижимая к себе Вивиан, пока та дрожит.

Бет зовёт целителя, и один из них выбегает из-за холма.

«Я попытаюсь исцелить её».

Я смотрю вниз на истекающую кровью женщину. Я хотел сказать Чарли, что уже слишком поздно, что Вивиан теряет слишком много крови. Но я должен хотя бы попытаться.

Ракиз внезапно оказывается рядом с Невадой, его лицо побледнело, когда он смотрит на Вивиан.

— Она спасла мне жизнь, — говорит ему Невада, и он заключает её в свои объятия, его глаза на мгновение закрываются от облегчения. Выражение его лица мучительно, когда он смотрит на истекающую кровью самку — ту, что находилась под его защитой.

Я наклоняюсь и осматриваю рану. Затем я приступаю к работе, проталкивая свою слюну глубоко в грудь самки.

— Что, чёрт возьми, он делает? — требует Бет.

— Исцеляет её, — говорит Чарли. — Так же, как он исцелил меня.

— Святое дерьмо, — говорит Невада. Затем её голос становится низким. — Мы проигрываем, не так ли?

Тон Ракиза мягкий.

— Да, Карья.

Ракиз наклоняется ко мне, а я лижу между ребрами женщины.

— Мне нужно, чтобы ты забрал женщин отсюда, — говорит Ракиз.

Невада и Бет тут же протестуют, обе в крови Вивиан, а самка едва цепляется за жизнь. Чарли просто смотрит на меня и качает головой.

Я игнорирую это и киваю Ракизу. Затем я отодвигаюсь от Вивиан.

«Я сделал всё, что мог, но я не бог. Она потеряла много крови».

Целитель приступает к своей работе, капая какую-то смесь в рот Вивиан, а затем мы все поворачиваемся, когда с поля битвы раздается громкий рог.

Чарли вскакивает на ноги, и я поднимаю её на спину, чтобы она могла посмотреть.

Дохоллы падали.

Падали, перед марширующей на нас армией, несущей сверкающие черные щиты, защищающие их от синего света оружия дохоллов.

— Боже мой, — говорит Чарли. — Это Арикс. Он действительно пришел.

Она указывает на браксианца на передовой. Он едет верхом на чешуйчатом звере, и на его голове блестит черная корона.

Он оглядывает поле боя и приветствует нас своим мечом, а Чарли вздыхает от облегчения.

— Поешь, Драгикс. Мне нужно, чтобы ты поел.

«Я не хочу оставлять тебя».

— С силами Арикса и твоим огнем мы сможем их всех убить. Пожалуйста, Драгикс, я буду в порядке.

Я помогаю ей слезть со спины и поворачиваюсь к Ракизу. Он кивает, и я наклоняюсь, уткнувшись носом в голову Чарли.

«Ладно».

Я не ухожу далеко. Я поднимаюсь в небо, а затем падаю вниз, вылавливая с холмов дохоллов. Самые трусливые поворачиваются и бегут, направляясь к укрытию деревьев, поскольку дохоллы внезапно оказываются отрезаны воинами Арикса за их спинами и оставшимися браксианцами спереди.

Дохоллы на вкус почти такие же горькие, как и вуальди, но я всё равно ими перекусываю. У меня мгновенно появляется больше энергии, и я тут же превращаю её в пламя, прожигая свой путь через дохоллов.

Но я подлетел слишком близко.

И я забыл.

Забыл, что я всё ещё смертен. Что я провёл в этой форме недостаточно времени, чтобы исправить причиненный ущерб бессмертию.

Их оружие горит жарче любого пламени, когда они стреляют в мои крылья. Я реву и могу поклясться, что слышу ответный крик Чарли.

Я падаю, раздавливая их, при падении. Они дикие, наступают на меня ордой, направив на меня оружие.

Меня хоть и сбили, но я не беспомощен. Мои крылья горят, холод распространяется по ним к спине. Меня словно отравили. Что бы ни заставляло их оружие излучать этот свет, это полная противоположность моему пламени.

Фиолетовые двуногие вскоре прекращают наступление, предпочитая вместо этого ждать, вне досягаемости моего пламени.

— Драгикс!

Я поворачиваю голову, рыча при виде Чарли, бегущей ко мне.

«Что ты делаешь? Возвращайся за холм». Она игнорирует это, с мечом в руке, и я дрожу при виде того, как она бежит прямо навстречу опасности.

Затем фиолетовые двуногие умирают, пытаясь убежать, когда на них нападают со всех сторон. Несколько из них отступают, приближаясь к моему радиусу действия, и я выплевываю в них языки пламени, с удовлетворением наблюдая, как они подбегают к другим лиловым двуногим, которые всё ещё пытаются убежать от Арикса и его воинов.

Внезапно становится тихо.

Оставшиеся фиолетовые двуногие либо сбежали, либо были зарублены, на поле битвы, повсюду, валяется их оружие.

Мои глаза закрываются, потому что мои лапы больше не могут удерживать мой вес.

Бой окончен.

Чарли

Я безмолвно кричу, падая на колени рядом с Драгиксом. Его ярко-золотые глаза закрыты, но он, кажется, просыпается от моего воя, слегка приоткрывая их, хотя они стеклянные и расфокусированные.

— Изменись, — требую я, и он снова закрывает глаза. — Будь ты проклят, Драгикс, перекинься в человека, чтобы мы смогли тебе помочь!

Он испускает долгий, хриплый вздох, но подчиняется.

Это занимает много времени.

Золотые искры поднимаются вокруг нас, и я рыдаю, когда его тело, кажется, уменьшается на глазах дюйм за дюймом. Его морда становится меньше, зубы исчезают, и мне приходится ненадолго закрыть глаза от этого ужасного зрелища. Тот факт, что его оборот длится так долго, не является хорошим знаком.

Издалека я понимаю, что мы окружены. Арикс стоит перед нами, глядя на Драгикса сверху вниз, с мечом в руке, как будто он собирается отрубить ему голову, пока тот уязвим. Я скалю на него зубы, и тень улыбки пробегает по его лицу, когда он встречается со мной взглядом.

— Почему он не лечится? — спрашиваю я высоким и хриплым голосом. — Драгикс, почему ты не лечишься?

Мони неожиданно оказывается рядом со мной с скорбным выражением лица.

— Не смотри на него так, — рявкаю я. — Он будет в порядке. Драгикс, открой глаза.

Он их открывает. Выражение его лица нежное, когда он пытается поднять руку к моему лицу. Его рука падает, и я ловлю его руку своей, поднося её к своей щеке.

— Почему ты не лечишься? — мои слезы капают по его руке, а его глаза полны печали.

— Я… больше не бессмертен, моя маленькая двуногая.

Я застыла.

— Что?

— Я провёл слишком много времени в своей бескрылой форме. Это путь моего народа.

— Нет. Зачем тебе это? Зачем возвращаться сюда, если ты можешь умереть?

— Это того стоило, — говорит он мне слабым голосом. — Увидеть тебя, услышать твой голос.

Я наклоняюсь, покрывая поцелуями его лицо, пока мои слезы катятся по его коже.

— Пожалуйста, Драгикс. Пожалуйста, не оставляй меня.

Это всё моя вина. Я знала, что он не поел достаточно. Знала, что он слаб. И я сказала ему убить дохоллов.

Его взгляд неподвижен на моем лице.

— Я люблю тебя, Чарли. Ты разбудила меня, когда я спал. Ты вернула меня к жизни. Я пытался вернуться к тому, что было раньше. Жить только в моей крылатой форме. Но всё, о чем я мог думать, это ты. Твои глаза, твоя улыбка, то, как ты спорила со мной на каждом шагу, а потом заставляла меня желать того, чего я никогда раньше не хотел.

Я всхлипнула.

— Так останься. Останься со мной. У нас может быть будущее вместе, Драгикс. Я останусь с тобой здесь, на Агроне. Мы вернёмся на нашу гору и закроемся от мира.

Его улыбка мягкая, снисходительная и грустная, а глаза закрываются.

Я вою, плача рядом с ним. Это не может быть конец. Он не может сказать мне всё это, а потом оставить меня здесь одну. Без него…

— Боже мой, — говорит Вивиан, и я поднимаю глаза, на моём лице горят слезы. Её держал на руках Джозет. Её бледно-голубое платье покрыто таким количеством крови, что она кажется коричневым, и Арикс делает шаг вперед, его губы сжимаются при виде её.

— Что случилось? — рявкает он.

— Я… умирала. Драгикс исцелил меня. Опусти меня, — говорит Вивиан, и Джозет подчиняется, ставя её на землю рядом со мной. — Мне очень жаль, Чарли.

— Он не умер, — огрызаюсь я. — Не говори так.

Элли и Зои внезапно оказываются здесь, а рядом с ними стоит Айви, а за ней большая группа человеческих женщин, тихо переговаривающихся между собой. Я даже не могу заставить себя заинтересоваться. Побеспокоиться о них.

Невада подходит ближе и садится с другой стороны, с молчаливой поддержкой.

Я не могу потерять его. Не моего свирепого, нежного дракона.

Мне не следовало заставлять его возвращать меня сюда.

— Мы были счастливы, — бормочу я. — Мы были счастливы на его горе.

Невада обнимает меня за плечи, и Вивиан рядом со мной сдавленно всхлипывает.

Арикс подходит ближе на звук, не обращая внимания на моё шипение.

— Возможно, я смогу помочь, — говорит он.

Во мне затрепетали бабочки надежды, когда я посмотрела на него.

— Пожалуйста. Пожалуйста.

Он игнорирует это, обращая внимание на Вивиан.

— Ты хочешь, чтобы он жил?

— Боже, да.

Он делает жест, и вперед выходит браксианка с небольшим деревянным контейнером в руке.

— Что это такое? — спрашиваю я, когда она становится на колени рядом с Драгиксом, открывая контейнер.

Арикс смотрит на лицо Вивиан, когда он отвечает:

— Ягоды кавы. Они являются нашим самым ценным ресурсом. Они запускают исцеление, когда, казалось бы, уже нет никакой надежды.

От его слов по моему лицу текут еще больше слёз. Пожалуйста, пожалуйста, пусть они сработают. Пожалуйста.

Целитель прижимает ярко-голубые ягоды к губам Драгикса, и я протягиваю руку, помогая ей открыть рот. Она кладет ягоды внутрь, и мы все наблюдаем, как они остаются у него во рту.

Она сочувственно смотрит на меня.

— Он должен проглотить их, — говорит она.

Я киваю. Он проглотит эти грёбаные ягоды, даже если мне придётся засунуть их ему в глотку.

«Драгикс», — пытаюсь я. Я переключаюсь на наш ментальный путь. Я помню, как он сказал мне, что я слишком громкая, что я кричу ему в голову.

И я кричу на него сейчас.

«Драгикс, ты гигантская заноза в моей заднице! Тебе не уйти от меня, слышишь? Ты заставил меня влюбиться в тебя, и это не закончится вот так. Очнись и глотай, чёрт побери. Сейчас же!»

Драгикс делает гигантский судорожный вдох. Он не открывает глаз. Он даже не отвечает.

Но он их проглотил.

Глава 19

Драгикс

Я слышу низкий гул голосов и хмурюсь. Мои веки слишком тяжелы, чтобы поднять их, но я чувствую сладкий, свежий запах моей маленькой двуногой. Я чувствую, как её нежная рука гладит меня по щеке.

— Драгикс?

«Я не могу говорить или открыть глаза, Чарли. Но я здесь».

Она сдавленно всхлипывает и прижимается ко мне ближе, уткнувшись лицом мне в шею. Хотел бы я погладить её по волосам, хоть немного утешить, но я парализован.

Эта мысль посылает рябь страха по моему телу, и этого достаточно, чтобы позволить мне пошевелить пальцем.

Я отдыхаю, измученный этим легким движением.

— Откуда, черт возьми, взялись все эти женщины?

Я узнаю голос Невады. Ей отвечает огневолосая — Айви.

— Они были на корабле. Та же история, что и у нас. Они были похищены гриватами и проданы дохоллам. Похоже, эти бедные женщины были на том корабле недели. Одна из них сказала, что дохоллам было приказано прибыть на Агрон и отыскать нас, прежде чем им разрешат вернуться на свою планету.

— Должно быть, это был сущий ад, — говорит Элли. — У нас всё было плохо, а мы были там всего несколько часов.

— Да, — отвечает Айви. — Целители хотят их проверить. Вообще-то, я пойду найду их сейчас.

Мне удается приоткрыть глаза. Я нахожусь в кради целителей, и первый человек, которого я вижу, это Ракиз, у которого на коленях сидела Невада, и он прижимает её к себе, словно боясь отпустить.

Он улыбается мне, сверкая белыми зубами.

— Чарли, — бормочет он, — кажется, твой дракон проснулся.

Чарли вздрагивает, поднимает голову и ухмыляется мне. Я поднимаю руку, и она дрожит от усилий. Но мне удается зарыться рукой в ​​её мягкие волосы и притянуть её голову к себе, чтобы поцеловать.

Она тихонько смеется мне в губы.

— Почему я не удивлена, что это твое первое действие после того, как ты несколько часов был без сознания?

Я улыбаюсь, когда она откидывает голову назад, глядя на меня сверху вниз, словно запоминая моё лицо.

«Что случилось?» — спрашиваю я.

— Дохоллы разбежались. Большинство из них мертвы, но некоторым удалось уйти. Мы победили, Драгикс. Их недостаточно, чтобы суметь похитить нас. У нас есть даже их корабль, хотя он был поврежден, когда дохоллы вернулись к нему и попытались его захватить. Врекс и Айви охраняли его вместе с группой браксианцев, но им удалось поджечь его.

«Мне не его не жаль, ведь так ты не сможешь оставить меня», — поддразниваю я, и она смотрит на меня.

— Я не оставлю тебя, — говорит она. — Ты меня чертовски напугал, знаешь ли.

Я киваю, снова притягивая её к себе. Она выглядит истощенной, кожа под глазами темная и опухшая, а лицо бледное. Но она никогда не была более красивой для меня.

«Отдыхай, маленькая. Мы нормально поговорим, когда будем одни».

Она кивает, прижимаясь ко мне ближе, и мне удается повернуть голову. Целители заняты, переходя от кровати к кровати, помогая раненым браксианцам. В соседней кровати Вивиан каким-то образом удается уснуть несмотря на шум.

Человеческие самки сидят на маленьких деревянных табуретках, сгрудившись вокруг наших кроватей. Ракиз встаёт, усаживает Неваду обратно на своё место и целует её в лоб.

— Я должен встретиться с Дексаром, — говорит он.

Она кивает, слегка улыбаясь ему.

— Отдыхай, — говорит он, и Невада закатывает глаза, но кивает и поворачивается к Алексис.

— Что случилось с кораблем? — спрашивает она. — Насколько он поврежден?

— Я только бегло посмотрела, — говорит Алексис. — Хорошая новость заключается в том, что этот корабль находится в гораздо лучшем состоянии, чем тот кусок хлама, в котором мы сюда приземлились. Но фюзеляж треснул, и один из двигателей был поврежден.

Все самки долго молчат.

Айви входит внутрь.

— Мони? Женщины говорят, что они могут подождать. Они не хотят отнимать время и внимание от раненых браксианцев.

Целитель улыбается ей.

— Благодаря королю из-за Большой Воды у нас достаточно целителей, чтобы вылечить наших раненых. Он провёл целителей с навыками и способностями, которые мы не могли себе представить.

Айви колеблется, но в конце концов кивает, отбрасывая светлые волосы через плечо и поворачиваясь, что-то бормоча кому-то снаружи.

Чарли перемещает голову с моего плеча на мою грудь, поворачивая её, чтобы видеть, что происходит. Я глажу её по спине, более довольный, чем мог себе представить в этот момент.

Светловолосая женщина входит внутрь, её глаза сразу же подозрительно осматривают палатку. И тут её взгляд останавливается на Вивиан.

— Вив? — её тон недоверчив, и она игнорирует всех остальных в кради, когда бросается к Вивиан, садясь на её кровать.

Вивиан приоткрывает глаза. Она хмурится, но затем её глаза расширяются, когда она смотрит на женщину.

— Сарисса?

Они смеются, обнимаются и качаются, не обращая внимания ни на кого в кради. Чарли смеётся при виде этого, её маленькое тельце трясется рядом с моим, и я улыбаюсь этому звуку.

Они переговариваются друг с другом, и мои глаза закрываются, когда я слушаю, как Вивиан представляет женщину остальным.

— Моя кузина, — говорит она, и я, хмурюсь, тянусь к нашему ментальному пути с Чарли.

«Что это за слово?»

Чарли гладит меня по груди, и моё тело начинает реагировать. Кто-то накрыл меня одеялом, но Чарли явно чувствует, что происходит, потому что её голос весел.

«Несколько вариантов. У Сариссы — одна мать с Вивиан, дочь брата родителей или сестра отца».

Я киваю. У меня были такие когда-то. Эзра и я гоняли их по лесу, играя в игры, в которых мы пытались скрыть свои запахи друг от друга.

Чарли, кажется, чувствует мою печаль, потому что наклоняется и нежно целует меня в губы. Женщины разговаривают, и Чарли отстраняется.

— Я Чарли, — говорит она. — Приятно познакомиться.

— Мне тоже. Мы должны поблагодарить вас, ребята, за то, что вы нашли нас. Особенно тебя, Айви.

— Нет проблем, правда.

Невада прочищает горло.

— Ребят, мы обеспечим вас по кради, одеждой и всем остальным, что вам может понадобиться. Мне жаль, что вас похитили, но здесь вы будете в безопасности.

Сарисса долго молчит.

— Я ценю это. Но хотя мы хотели бы временно насладиться вашим гостеприимством, мы надеемся всё же починить корабль и улететь.

Тишина.

Голос Алексис осторожный.

— Знаете, нет никакой гарантии, что это вообще можно починить. Как вы, наверное, заметили, это не самая развитая планета.

— Я знаю. Но мы должны попытаться. Мы заключили сделку, когда были в клетке. Мы поклялись, что если сможем, то выследим ублюдков, которые нас похитили, и заставим их заплатить.

— Я тоже отправлюсь, — говорит Вивиан. — Я должна, — продолжает она, несмотря на протесты других женщин. — Я люблю вас, ребята, но мне здесь не место. Мы все это знаем. А если у меня будет шанс заставить гриват заплатить, проведя время с Сариссой? Я собираюсь это сделать.

Я начинаю засыпать, пока самки обсуждают целесообразность этого плана. Прохладные руки касаются моего лба, и я напрягаюсь, но Чарли успокаивает меня.

«Это всего лишь один из целителей», — говорит она.

Я киваю и разрешаю продолжить. Затем я силой открываю глаза, услышав низкий голос Арикса.

Он стоит у входа в кради, его темный взгляд изучает всех и вся, прежде чем остановиться на Вивиан.

— Как ты себя чувствуешь? — бормочет он, игнорируя тишину в кради, пока все смотрят на него.

— Намного лучше, — говорит Вивиан, и её щеки заливает румянец. — Спасибо.

Я прочищаю горло и пытаюсь заговорить.

— Также прими и мою глубочайшую благодарность, — говорю я ему, и он смотрит на меня, кивает, а затем снова обращает внимание на Вивиан.

«Я думал, что буду у него в долгу», — говорю я Чарли, которая с прищуром смотрит на Арикса.

«Я тоже. Я ему не доверяю. Он хотел убить тебя, когда ты умирал, Драгикс».

Я поднимаю брови.

«Интересно».

«Интересно?!» — тон Чарли возмущённый, и я не могу не улыбнуться.

«Я самый большой хищник на этой планете. Тот факт, что он хотел убить меня, говорит мне, что он мудрый правитель».

Чарли фыркает.

Арикс делает шаг ближе к кровати Вивиан, и Сарисса смотрит на него, как на опасное ядовитое существо.

— Я не мог не услышать о ваших планах покинуть эту планету, — говорит он, указывая на вход в кради, где он, должно быть, подслушивал. — Вероятно, вы найдете решение своих проблем в моём городе, — мягко говорит он. — У нас есть много алхимиков, которые возятся с металлом и теплом. — Вивиан моргает.

— Единственная вещь, которую я усвоила, это то, что ничто в этой вселенной не бесплатно. Какова твоя цена?

Он медленно улыбается ей.

— Мы сможем обсудить это, когда тебе станет лучше, — говорит он. — Я не был бы честен, если бы вступил в переговоры с кем-то, кто всё ещё восстанавливается после потери крови.

Глаза Вивиан вспыхивают при этом, а улыбка Арикса становится шире.

— Скоро увидимся, — обещает он, а затем, кивнув мне и подмигнув Чарли, выходит из кради.

Следующим входит Ракиз, его взгляд направлен прямо на Неваду. Он прищуривается, глядя на неё, и она вскидывает руки.

— Я скоро пойду вздремнуть, клянусь. Вокруг всё стало слишком интересным, чтобы уходить.

Самки смеются, и Ракиз подходит ко мне ближе. Дексар входит позади него, и я напрягаюсь.

«Я хотел бы сесть, маленькая двуногая».

Чарли поднимает голову и закусывает губу.

— Ты уверен?

Я киваю, и она отодвигается от меня, помогая мне сесть. Кради кружится в глазах, и я делаю глубокий вдох, наконец сосредотачиваясь на Дексаре и Ракизе.

— Мы хотели бы поблагодарить тебя за помощь в сегодняшней битве, — формально говорит Дексар, и Ракиз кивает.

— Я прибыл сюда ради Чарли, — говорю я, и она мягко толкает меня локтем в ребра.

«Будь милым».

Я вздыхаю.

— Пожалуйста.

Ракиз подходит ближе.

— Мы также хотели бы воспользоваться этой возможностью, чтобы официально извиниться за наших предков. К настоящему времени, ты знаешь, что мы не убивали твой народ. Но мы понимаем, почему ты ненавидишь нас за это. В браксианской культуре есть несколько форм расплаты и символов извинений, более мощных, чем обычное одолжение. Каждый из нас хотел бы оказать тебе любую услугу, которую ты можешь использовать для всего, что в наших силах исполнить. Кроме наших пар, — быстро говорит он, и я фыркаю.

У меня есть моя Чарли. С чего бы мне интересоваться их женщинами?

— Ты можешь не соглашаться, — говорит он, когда я молчу. — Но знай, что мы навсегда останемся перед тобой в долгу за действия нашего народа. Что наши люди защитят тебя от тех, кто захочет убить тебя и лишить тебя чешуи. Мы не такие долгожители, как ты. Мы не помним твой народ, но для тебя то, что ты перенёс, должно ощущаться так, будто это произошло вчера.

— Так и есть.

Чарли молчит рядом со мной, но берёт меня за руку в знак поддержки.

Я делаю глубокий вдох, представляя лица своей семьи. Моя мать, отец, сестра, друзья. Все мертвы. Но я один могу выбирать, как чтить их память.

— Моя маленькая двуногая научила меня тому, как уйти от трудного прошлого, — говорю я после долгой паузы. — Цепляясь за действия твоих предков, я рисковал потерять женщину, которая держит моё сердце. Я принимаю ваши извинения.

Чарли лучезарно улыбается мне, как будто я один несу ответственность за появление всех звезд на небе.

Чарли

Я моргаю, открывая глаза, когда что-то движется под моей грудью.

— Драгикс?

Он улыбается мне сверху вниз, выглядя совершенно довольным и на сто процентов живым.

— Кого ты ждала увидеть, моя двуногая?

Я смеюсь над абсурдным прозвищем, а потом наклоняюсь и целую его.

— Я так по тебе скучала, — бормочу я, и только когда Драгикс смахивает слёзы с моего лица, я понимаю, что плачу.

— Я тоже скучал по тебе. Ты оставила во мне дыру, маленькая.

— Ты имел в виду то, что сказал тогда?

Он поднимает бровь, и я краснею, внезапно почувствовав себя до смешного неловко.

Я отвожу взгляд, и его рука нежно обхватывает мой подбородок, побуждая меня посмотреть на него.

— Когда ты сказал, что любишь меня, — выпалила я. — Ты умирал, поэтому я не буду держать на тебя зла, если ты не хотел этого говорить.

Драгикс внезапно садится, увлекая меня за собой. Его глаза сверкают золотом и очень, очень серьезны.

— Я имел в виду больше, чем всё, что я сказал за всю жизнь. Ты моя, Чарли, — говорит он. Он снисходительно улыбается мне, когда я напрягаюсь. — Всё в порядке, — мягко говорит он. — Я тоже твой. Я начал спариваться с тобой, когда мы ещё были в моём логове. Моего дракона не волновали все причины, по которым мы не должны быть вместе. Он просто знал, что ты та, с кем я должен быть, будь то вечность или всего несколько дней.

Я смотрю на него, ошеломленная.

— Что значит, спаривались?

— Это означает, что наши жизни теперь связаны друг с другом. Куда идет один, за ним последует другой. Это значит, что ты вторая половина моей души, и мы никогда не расстанемся. — Он колеблется на мгновение, выглядя слегка неуверенным. — Это подходит для тебя?

— Подходит? Я люблю тебя, Драгикс. Я знала, что люблю тебя в тот день, когда ты был так ранен, и мы спали под звездами. Но я боялась признаться в этом… даже себе. Для меня большая честь быть твоей парой, но… что это значит, что наши жизни связаны друг с другом? Я знаю, что ты больше не бессмертен.

Драгикс наклоняется и тыкается носом мне в шею. Мои глаза закрываются, но затем я заставляю их снова открыться, зарываясь руками в его волосы и оттягивая его голову.

— Ты пытаешься меня отвлечь, — говорю я, и он вздыхает.

— Боюсь, ты будешь разочарована во мне.

— Ой-ой. Лучше признайся, приятель.

— Когда ты уснёшь в свой последний раз, я отправлюсь за тобой. Мы отправимся в великое запределье вместе.

Я застыла.

— Драгикс, мне осталось всего пятьдесят или шестьдесят лет. Люди ужасно стареют.

Он улыбается мне.

— Я верю, что ты получишь частицу от бессмертия, которое я потерял. Если нет, то мы максимально используем время, которое у нас есть.

Он пожимает плечами, как будто ему все равно, и я смотрю на него.

— Ты псих.

— Я влюблён. — Он вздыхает, словно раздражен, и я прищуриваюсь, глядя на него. — Я не хочу жить без тебя. Я попробовал это, и это было хуже, чем что-либо, что я чувствовал раньше. Я буду стареть вместе с тобой, и мы будем принимать каждый день таким, какой он есть.

— Боже, Драгикс…

Он медленно улыбается мне.

— Наконец-то мне есть ради чего жить. Не оплакивай века жизни безумного зверя.

Я чувствую, что должна ещё немного попротестовать против этого его решения, но он отступает и через несколько мгновений стягивает рубашку, в которой я спала прошлой ночью. Он издаёт низкое, очень мужское рычание, когда моя грудь высвобождается.

— Я также скучал по ним, — говорит он, наклоняясь, чтобы погладить их. Я запускаю руки в его волосы и вздыхаю. Его руки скользят по моей талии вверх, пока он не обхватывает мою грудь, его пальцы касаются моих сосков.

В мгновение ока его руки опускаются, и он сцепляет их под моей задницей, притягивая меня к себе. Он поднимает меня, явно собираясь направиться к кровати. Но он делает паузу, когда мои груди расположились у его лица, а затем целует их, его язык скользит по моему соску, когда я испускаю низкий стон.

Он перемещается к моей другой груди, используя на этот раз немного больше зубов, и я вздрагиваю в его объятиях.

— Ты сводишь меня с ума.

— Как и должно быть.

Я моргаю при этом, а затем ложусь на спину и смотрю на него снизу вверх. Он становится надо мной на колени, стягивая с меня штаны. Затем он делает паузу, его взгляд похож на клеймо, когда он вглядывается в моё тело. Его глаза встречаются с моими, и дыхание покидает мои легкие от чистой потребности в этих золотых глазах.

Он наклоняет голову к моей и целует меня, так нежно, так осторожно, даже когда он вздрагивает надо мной. Я чувствую его желание, но он не торопится, лаская мои губы.

Он опирается о кровать надо мной, его член выровнялся с тем местом, где я нуждаюсь в нём больше всего. Он слегка прижимается ко мне, как будто не в силах удержаться, и я наклоняю бедра.

— Ты такая мокрая, — выдыхает он, касаясь губами моей шеи.

— Так что не заставляй меня ждать.

Он смеётся, его дыхание согревает мое горло.

— Никогда.

Он входит, и я стону от прикосновения к каждому дюйму его тела. Как только он оказался полностью во мне, он останавливается, оставляя нежные поцелуи на каждом дюйме моего лица.

Он мягко толкается, заставляя меня снова привыкнуть к его размерам. Но я более чем готова к нему и обхватываю ногами за его талию, изгибаясь так, чтобы он мог двигаться глубже и сильнее.

Он подчиняется, толкаясь быстрее, волнообразно входя в меня, чтобы попасть в то место, которое заставляет меня сжаться вокруг него. То, которое заставляет мою голову запрокинуться. Он рычит на это и вбивается снова, и тёплое золотое удовольствие растекается по моему телу, когда я задыхаюсь, дрожа от кульминации.

Он растягивает мой оргазм, продолжая ритмично качаться.

— Мы ещё не закончили, — говорит он мне, а затем кладет руки мне под зад и ловко переворачивает нас, пока я не сажусь сверху.

Я моргаю, глядя на него, всё еще наполовину потерявшись в лучах своего оргазма, но он тянется к моему соску, пощипывает его, а затем собственнически скользит рукой вниз по моему телу, пока не находит мой клитор.

Я так чувствительна, что задыхаюсь, сжимаясь вокруг него, а он стонет.

Он поднимает бедра, и я двигаюсь, кладя руки ему на грудь в качестве опоры. Мои ногти впиваются в его кожу, но по тому, как он задыхается, я могу сказать, что ему это нравится. Кончиком пальца он проводит легкими кругами вокруг моего клитора, и мои стоны превращаются в один протяжный крик, когда он трёт быстрее, и я бросаюсь на него, вздрагивая, когда кончаю так сильно, что вижу черные пятна.

Издалека я слышу, как он рычит от своего оргазма, когда он перемещает обе руки на мою задницу, вбиваясь еще несколько раз. Я падаю на него сверху, и мы оба пытаемся отдышаться.

— Знаешь, это безумие, — бормочу я. — Меня похитили, я совершила аварийную посадку на чужой планете и влюбилась в дракона.

Его глаза сияют золотом, наполненные удовлетворением, когда он притягивает меня ближе.

— Конечно, ты это сделала, — говорит он с высокомерием в каждом слове.

Эпилог

Чарли

Я парю в небе на спине своего дракона, смеясь, когда он летит вниз к Большой Воде.

Я визжу, когда он опускает свои когти, и вода брызжет на меня, но моя кожа ощущается прохладной и посвежевшей.

Он поднимается выше, и я наклоняюсь вперед.

— Ещё!

Смех Драгикса эхом отдается в моей голове, и на этот раз он опускается глубже, виляя хвостом, пока я не промокла до нитки.

Я задыхаюсь, и он издаёт рычание, эквивалентное вою дракона от смеха.

— Ты думаешь, что это действительно смешно, да?

Он фыркает, и я улыбаюсь.

Я безумно счастлива.

Мы направляемся к территории Драгикса, и я закрываю глаза, когда он наклоняется туда, где пасется стадо животных.

Я морщусь от тошнотворного хруста, когда он ест одного из них, но я знаю, что ещё несколько он бережно возьмёт в свои когти.

Мы возвращаемся к лагерю Ракиза, и люди поднимают глаза, когда Драгикс летит низко, его крылатая фигура отбрасывает огромную тень на лагерь. Он добирается до маленькой пустой поляны возле готовящего обед кради и бросает своё подношение на землю.

Один из поваров радостно машет ему рукой.

Теперь, когда здесь осталось так много лишних человеческих женщин, стало ещё больше ртов, которые нужно кормить. Драгикс взял на себя обязательство помочь добыть дополнительное мясо, что освободило некоторых охотников Ракиза для поиска оставшихся дохоллов.

Майз ждёт, когда мы приземлимся у входа в лагерь. Она быстро подружилась с Элли. И хотя она иногда возвращается с нами в логово Драгикса, когда мы хотим побыть наедине, она всё больше и больше времени проводит в лагере.

Драгикс медленно улыбается мне, трансформируясь, и мышцы моего живота сжимаются в предвкушении.

— Мне нужно поговорить с Зои, — говорю я ему. — Встретимся позже в нашем кради?

Он кивает, поворачиваясь, чтобы поговорить с Майз.

— Не будь слишком долго, маленькая. Я хочу тебя.

Я посылаю ему улыбку через плечо и качаю бедрами, когда ухожу прочь, смеясь над глубоким стоном, который он посылает по нашему ментальному каналу.

Я нахожу Зои в кради целителей. Мы сблизились за последние несколько недель, и я часто тусуюсь с ней, Вивиан и кузиной Вивиан Сариссой. Они ещё не обратились к Ариксу за помощью по ремонту своего корабля. Некоторые человеческие женщины были ранены, и Сарисса хочет подождать, пока они все не выздоровеют должным образом, прежде чем она уйдет.

Я думаю, что она была назначена их неофициальным лидером, и она, кажется, серьезно относится к своей работе, постоянно общаясь с каждой из женщин в течение дня.

— О, привет. — Зои улыбается мне. В настоящее время она работает рядом с Мони, одной из целительниц. Поскольку Зои работала медсестрой на Земле, она увлекалась различными методами лечения на Агроне и изучала всё, что могла. Хотя что-то с ней происходит. В последнее время она замкнутая, скрытная и… грустная.

Она наклоняется и что-то бормочет Мони, а затем следует за мной из кради. Она знает, что я предпочитаю быть подальше от целителей, от пьянящего запаха трав, который напоминает мне о том, как я сидела над бессознательным телом Драгикса, пока ждала ответа, будет он жить или умрёт.

Солнце согревает мою кожу, и я наслаждаюсь свежим бризом, когда мы идём к большой поляне, где тусуется большинство браксианских детей.

— Как дела? — спрашиваю.

Зои пожимает плечами.

— Я в порядке.

Я поднимаю бровь, и она смеется.

— Я действительно в порядке. Я просто… в растерянности, наверное. Я так привыкла быть полезной и нужной на Земле. Здесь я чувствую себя только обузой.

У меня отвисает челюсть.

— Ты шутишь, что ли? — Я понятия не имела, что она так себя чувствует. — Ты совсем не обуза, Зои. — Она вздыхает, и я смотрю на неё. — Ты не обуза.

— Просто… вы, ребята, все там, надираете задницы злодеям. У Невады есть меч, у Бет — арбалет, у Айви — нож, у тебя — кровожадный дракон…

Я расхохоталась, а она хмурится, но закатывает глаза со смешком.

— Знаю, я слышу себя.

Я останавливаю её, взявшись за её руку, и рассматриваю её лицо. Она выглядит лучше, чем когда-либо с тех пор, как я её знаю, её лицо раскраснелось от здоровья, дыхание стало ровным.

— Откуда эти мысли?

— Я была медсестрой-травматологом на дому. Я так привыкла все время держать себя в руках. Я привыкла быть кем-то, кто собирает всё своё дерьмо и держится. На меня можно было рассчитывать. Здесь я была не чем иным, как пленницей, а затем пациенткой.

Сказать ей, что никто не видит её такой, совсем не поможет, если она действительно так думает.

— Хорошо, — говорю я. — Что ты собираетесь с этим делать?

Она бросает на меня такой благодарный взгляд, что становится ясно, что это правильный вопрос.

— Я хочу научиться драться. Тагиз меня не научит — большой сюрприз — поэтому я спросила у Хьюекса. Он не совсем в восторге от этой идеи, но я работаю над ним. — Её красивое лицо сияет решимостью.

Я киваю.

— Звучит как отличная идея.

Она поднимает бровь.

— Действительно? Ты не просто так это говоришь?

— Если это то, что ты чувствуешь, что тебе нужно сделать, чтобы чувствовать себя в большей безопасности. Чтобы почувствовать, что ты лучше контролируешь ситуацию, то я говорю, сделай это. Но у меня есть к тебе один вопрос.

— Да?

— Ты уверена, что делаешь это для себя, а не для того, чтобы доказать какому-то чрезмерно оберегающему воину, что ты не хрупкая?

Она смеётся, и головы оборачиваются, несколько браксианских губ приподнимаются от радостного звука.

— Ладно, — признается она. — Это определенно является частью плана. Но это не единственная причина, клянусь.

Я беру её под руки, и мы начинаем возвращаться к кради.

— В таком случае, я думаю, тебе следует пойти на это. Жизнь коротка. Кроме того, если этот корабль починят, тебе придется решить, остаться здесь или нет. Почему бы не максимально использовать время, которое у тебя есть здесь?

Зои улыбается.

— Ты такая мудрая.

Я ухмыляюсь.

— Легче давать советы, чем их получать.

Я оставляю её позади в кради целителей и иду к себе, мои бедра сжимаются в предвкушении.

Драгикс уже ждёт меня.

Голый.

Я вскрикнула от удивления, когда он набросился, подхватывая меня в свои объятия так быстро, что почти расплылся. Затем я смотрю на него, а он улыбается мне.

— Ты слишком долго, — рычит он, но его губы дёргаются.

— Ты не центр вселенной, ты же знаешь.

— Разве это верно?

Он щекочет меня, и я рыдаю от смеха, пытаясь отбиться от него.

Затем он тянет за шнурки моего платья, и его веселье превращается в чистую похоть.

— Ты такая красивая, — бормочет он.

Я улыбаюсь, притягивая его ближе, и мои глаза закрываются, когда он целует меня в шею.

Он увидел меня. И он взял меня.

И я не могла бы стать ещё счастливее.

Конец