По праву зверя

15

Я еле заставил себя ее выпустить. Первый раз только разбудил аппетит, но не утолил голода. Но она не сдавалась так быстро, да и… сдастся ли вообще – непонятно. Кончает подо мной, но очков мне не прибавляет.

– Не знал, что оргазм может быть хуже изнасилования. Вчера ночью ты меня так не ненавидела…

– Вчера ты казался жертвой обстоятельств, и я умирала, – поднялась она и вознамерилась направиться в душ, но я перехватил за руку и дернул к себе. Девчонка уперлась ладошками мне в плечи, трогательно стесняясь наготы. Ее красивая взбудораженная грудь оказалась аккурат в доступе для губ, но я только нагло облизнулся, глядя ей в глаза:

– А что сегодня?

– Сегодня я сказала, что не буду…

– Твое тело сказало другое, – надоело мне уговаривать. – Связь с тобой – не на одну ночь. Вчера ты пыталась договариваться… – На хрен мне не дались договоренности, но я хотел «да»! Оно мне было нужно, как воздух. Не хотелось верить, что я потерял остатки себя в заключении, что неспособен заставить женщину хотеть меня. Тем более – свою женщину. – Давай вернемся к этому вопросу.

Она сжималась в моих руках, стараясь закрыться и одновременно показать мне, насколько ей плевать на мой взгляд. А я пожирал ее глазами, давая понять – как сильно хочу и буду. И плевать на ее мнение – она тоже будет хотеть…

– Ты без меня не выберешься. – Унизительно было напоминать о ее положении, но если так я могу закрепиться на зыбкой почве ее доверия – плевать.

– А ты сам выберешься?

Я оскалился, не сдерживая уверенности в эмоциях, и она нахмурилась – почувствовала меня и испугалась этого.

– Выберусь. – Мы замолчали, изучая друг друга. Вернее, изучал я. Она пыталась выдержать мое внимание. – Я не обижу, – осторожно потянул девочку на себя, и она поддалась.

– Ты уже обидел… – дышала все чаще, и я не понимал, почему. Боится?

– Не специально – так вышло. Больше не буду.

Она вдруг протянула руку к моему лицу, а я дернулся назад, не успев сообразить, что это просто рука. Самоуверенность сползла с лица, оставляя чувство наготы. Я смотрел на нее широко раскрытыми глазами, понимая, что не успел спрятать это чувство, и ее взгляд снова наполнился жалостью.

– Не будешь, значит… – Она не улыбнулась, но в эту секунду будто надела мне ошейник со злой усмешкой. И хотя это я брал ее силой, я втянул в эту связь… мне стало казаться, что это она утащила меня за собой.

– Не буду, – тяжело сглотнул. – Обещаю… – Еще одно обещание, о котором она не просила, но я с готовностью дал. И дернул ее в свои руки, будто она согласилась на обмен, вынудил ее развести ноги и усесться лицом. – Хайди, – смаковал ее имя. Хотя «Девочка со скальпелем» шло ей больше.

– Так и что с договоренностями? – в ее взгляде скользнул холод. И это взбесило. Но я взял себя в руки… вернее, ее.

– А что ты хочешь? – сжал в объятьях, прикрывая глаза. Приближение скорой грозы между нами наэлектризовало воздух почти ощутимо. – Что заставит тебя чувствовать себя по-другому?

– Я тоже хочу свободы…

Захотелось грянуть громом, что никакой свободы от меня ей не светит, что только мне решать, как, где и сколько… Но я будто наяву видел ту железобетонную стену, которую она выстроит между нами…

Перед глазами вдруг встала картинка из прошлой жизни…

…Разъяренный невменяемый брат, метавшийся по лужайке перед домом. Я тогда приехал с очередной военной подготовки буквально на пару дней, чтобы выслушать от него тонны нотаций и снова уехать, сцепив зубы. Зачем я приезжал в дом родителей – загадка. Но меня туда тянуло, потому что другого дома не было. А там – он. И то утро отложилось в памяти ярко, никогда не видел его таким… невменяемым.