По праву зверя

8

– Дарджел, – и я снова шлепнул друга по щеке. – Проснись! – Он, наконец, заворочался и замычал, тряся головой. – Дарджел. – Поднял его и попытался усадить, но он снова свалился на кровать. – Твою мать, какого черта ты жрешь столько снотворного?!

Он долго моргал и болезненно хмурился на свет, явно не осознавая, где он.

– Я вижу во сне Рами, – прохрипел. – И Тоя…

Я стиснул зубы и шумно выдохнул:

– Держись, увидишь их – обещаю, – процедил.

В груди грызла пустота, теперь обостренная жаждой. Я скучал по девчонке, будто знал ее всю жизнь. Ненависть к тюремщикам вспарывала мышцы при каждом звуке голосов людей. Казалось, я не выдержу этого сопротивления, и у меня физически порвутся сухожилия от сдерживаемой ярости. Но было не время…

– Я устал, Блейк, прости, – с трудом выровнялся Дарджел и запрокинул голову.

– Не прощу, – и я залепил ему пощечину с такой силой, что у него голова мотнулась в сторону. – Ты нужен Рами! Приходи в себя! Возвращайся ко мне! – И снова не поскупился на замах. – Ты мне нужен!

Наконец, он рыкнул и вскинул руки, отпихивая меня в грудь:

– Твою мать! Отвали!

– Вот и отлично.

Я сделал шаг назад, оценивая результат. На щеке наливался краснотой след от ладони. Он нахмурился и протер лицо.

– Прости.

– Не надо у меня просить прощения, ты о своих думай и прекращай жрать снотворное! – Я схватил со столика пачку и вышвырнул через прутья. Таблетки с шелестом разлетелись по коридору. Вся эта атмосфера тюрьмы бесила! – Чтобы я больше не видел, понял?!

– Какого тут происходит?! – оцарапало нервы от скрипучего визга охранника.

– Иди куда шел, – огрызнулся я, но, в отличие от меня, охране заняться было нечем.

– Ты, шавка безродная, – остановился мужик напротив, но я продолжал стоять к нему спиной. – А ну повернулся! – А я думал, какую октаву он возьмет, когда я оторву ему руку. – Ты оглох?!

– Нет, но скоро, если будешь так орать, – сообщил ровным голосом.

– Не борзей, на вас все быстро заживает, сдадим красавчиков, – зашипел он мне в спину, – а плыть еще долго…

Я мысленно пометил ублюдка крестиком и обернулся:

– Успокойся, подними таблетки и иди мимо.

В оскал я, наверное, вложил все свое предвкушение того момента, когда перекушу ублюдку шею. Он отцепился от прутьев, неприязненно морщась:

– В жопу себе засунь свои приказы, без тебя разберусь, – прохрюкал, но таблетки поднял и убрался, продолжая обещать мне разнообразные прелести расправы.

Когда я привел Дарджела в более-менее нормальный вид, вступило в силу обычное бортовое расписание – завтрак, после которого всех сгоняли в общий ангар, чтобы у нас не атрофировалась задница. Ну и забава для охранников – ни дня не проходило без драки «желтоглазых».

Эти мутанты, по идее, планировались сильнее оригиналов, то есть таких, как я. Но инженеры не учитывали, что, помимо куска мяса, который мы собой представляем, в нас еще есть нечто большее, что определяет силы и возможности. Раньше мне было плевать на эту чушь. Теперь это было решающим преимуществом. Пора доказывать свое превосходство.

Я привычно оттащил Дарджела в угол и отгородил собой, прежде чем за спиной послышались шаги.

– Залатали? – Я, оборачиваясь, застал кривую усмешку Лукаса. Высокий и широкий в плечах альбинос вечно выглядел так, будто обгорел на солнце. Откуда только они взяли таких? Говаривали, что родоначальники этих неженок – резиденты горной суровой земли, там проще отлавливать представителей моей расы. Никто не кинется потери. – Что это был за акт доброй воли, Тихоня? Тебе крышу тоже подлатали, или ты все еще разыгрываешь жертву?

Я развернулся к нему и смерил взглядом. Да, я никогда раньше не лез на рожон, только огрызался, давая понять, что подходить ко мне не нужно. Но вчера пришлось кинуться, да еще и сдаться под расправу.

– Просто захотелось осмотреться, – пожал плечами. – Выбраться за пределы камеры…

– В следующий раз попроси – я просто подкину, – усмехнулся он криво, и его поддержали несколько «шакалов», стоявших за спиной.

– Следующего раза может и не быть, – я сделал шаг ему навстречу. – Разговор к тебе есть.

На его не обезображенном интеллектом лице мелькнуло удивление, он отшатнулся. Но, скорее, пораженный моей наглостью, а не реальной угрозой. Я не чувствовал больше силы, которая будоражила всю ночь.

– Что за разговор? – прищурился он.

– Мы в одной лодке, – я усмехнулся каламбуру. – Надо думать, как драпать. Доплывем до земли с теми же раскладами – не выберемся.

Он искривил губы в усмешке:

– Позабавим людей – погрызем прутья?

– Я предлагал мозгами пораскинуть, но раз тебе нечем… – злился я.

– Я тебе сейчас голову оторву, посмотрим, кому будет нечем…

И Лукас кинулся.