По щелчку пальцев

Глава 11.

Мы вернулись в дом, хотя мне хотелось остаться наедине с собой. Но тяжело это сделать, когда тебя практически силой затаскивают обратно и заставляют выслушать.

Конечно, я утрирую. Не думаю, что он хотел меня заставлять или что-то в этом роде, но я чувствовала себя именно так.

- Лира, давай поговорим.

- Мне не о чем говорить. Все, что хотела, я уже узнала.

- Зато мне есть, что сказать. – холод голоса заставил продрогнуть.

- Говори, но не думаю, что это что-то изменит. – он резко преодолел растояние между нами, и сел на корточки, укладывая руки на мои колени.

- Я ненавижу его. За то, что он делал с тобой, за то, что он сделал со мной. Но у меня нет сейчас другого варианта, как сделать то, что я уже сделал. Ему кто-то помогает. Кто-то, стоящий выше его самого, и желающий переворота. Я не держусь за власть в Совете, но если к ней придут такие люди, как твой отец – нашему, и без того шаткому, миру с нацсоветом наступит конец. И все, что так долго строили главы до меня будет разрушено. Я не могу этого допустить. Мне ужасно больно от мысли, что я причиняю боль тебе, но у меня нет другого выбора сейчас. Пойми, прошу. Я сделаю все, чтобы оградить тебя от общения с ним. Ты даже можешь переехать ко мне, чтобы я смог защищать тебя, даже, когда меня не будет рядом.

Я молчала. Все сказаное было правдой и я знала это, но боль от этого не утихала. И гребаный страх никуда не девался.

- Это не поможет. Если он уже имеет на тебя влияние, значит твоя защита мне не поможет и вскоре я окажусь в его руках.

- Этого не будет, поверь мне. Я сумею разобраться с ним до того, как он сможет причинить тебе вред. Никогда этого не будет, слышишь меня?

- Я хочу верить, но не могу. Мне больно и страшно, Нэйт. Очень. Я хочу помочь тебе разобраться с ним, но думаю, что на этом наши пути разойдутся. Я не знаю, что должно произойти, чтобы я поверила тебе. Я же ничего о тебе не знаю. Вообще. И слабая точка о которой ты говоришь, это кто-то близкий тебе. – внутри закрадывалась ревность, но я решила, что достаточно с меня чувств, и запихала ее куда подальше - И я, наверное, не пойму тебя никогда, потому что не знаю как это стоять горой за родных. У меня никогда не было той семьи, которую я любила бы всем сердцем и боялась бы за них. Мое слабое место сейчас – это ты. – я поняла, что сказала только спустя несколько секунд после того, как уже сказала. – И я боюсь, что это станет зависимостью, от которой так просто не уйти. Я не хочу быть пешкой в руках отца, который будет знать, чем давить на меня. Особенно сейчас, когда в его руках власть. – он взял мои руки в свои, и крепко сжимал.

- Ее зовут Айса. – я захотела убрать руки, но их сжали еще сильнее, практически до боли. Взгляд стал тяжелым, и он закрыл глаза, будто стараясь скрыть что-то, что гложет его сильнее всего на свете.

- Ты не обязан мне ничего говорить. – он открыл глаза и посмотрел на меня. И в них было столько боли, что я и подумать не могла, что Покровитель все же имеет связь с прошлым.

Когда маг становится Покровителем своей стихии, он проходит тяжелый путь для этого. И первый шаг – отказаться от прошлого. От рода, от семьи, от самого себя. Они получают новое имя и уже никогда не должны появляться в своей прошлой жизни. Но видимо у Нэйта все не так.

- Я Покровитель. И стал им не так давно, но случилось то, чего я никак не мог ожидать. Я узнал о ней уже после. И было поздно. Айса -моя дочь. И я узнал о ее существовании слишком поздно, Лира. Если бы я знал раньше, то ни за что не стал бы Покровителем. А теперь я даже не могу познакомиться с ней, поговорить, обнять или поцеловать. Я просто наблюдаю за ее жизнью со стороны.

- Нэйт, это… Как это? Как ты мог не знать о ней?

- Ее мать скрыла от меня то, что беременна. Мы расстались до рождения ребенка. Я не знал ничего. Черт! – он впервые не сдерживал себя, когда злился. – А потом, когда я стал тем, кем стал, узнал об этом. Но мне больше нельзя было возвращаться к прошлому. Иначе стихия меня просто убила бы. Я стараюсь помогать ей, чтобы не было понятно, что это я. Твой отец узнал об этом и грозиться раскрыть миру эту тайну. Раскрыть духам стихии то, что я сделал, чтобы они забрали меня.

Я не знала, что говорить.

- Где она живет?

- Здесь в Крауме в семье аристократов. У нее есть немного магии, но ей пока не дают к ней обращаться. Хотя через два года ей пора будет идти в школу.

- А ее мать…?

- Она умерла спустя год после рождения Айсы.

- Ты… знаешь от чего?

- Нет, не выяснял. – по глазам видно, что хотел бы выяснить, но он и так слишком много правил нарушает, когда помогает своему ребенку.

Я все-таки смогла вытащить свою руку из крепкой хватки и провела ее по щеке мужчины, очерчивая скулу.

- Как давно ты знаешь о ней?

- Чуть больше трех лет, как стал Покровителем, с тех пор. Суна, узнай я все хотя бы на полгода раньше я бы не совершил этого, не пошел бы на ритуал. – я гладила большим пальцем щеку, и не знала, что отвечать на все это. С одной стороны, он только что открылся мне, даже под страхом, который тоже его одолевал. С другой стороны, это все еще больше усложняет. Не так просто избавиться от человека, который знает такие тайны. Это я не про себя, конечно же.

Сейчас я понимаю, что ни за что в жизни не использовала бы информацию о своих близких против них. Да и вообще, это слишком мерзко.

- Я не хотел, чтобы так вышло, Лира. – он пересел на диван, и потянул меня за собой, укрывая объятьями.

- Нэйт, все…все в порядке, я не злюсь. Больше нет. Я просто не знаю, что мне делать дальше. Я не хочу подставлять тебя под еще больший удар, поэтому нам лучше не видиться. Так ты сможешь разобраться с моим отцом, чтобы не было никакого повода для давления. Никто не должен знать, что мы…

- Что мы что? – он поднял мой подбородок холодными пальцами, и заставлял смотреть в глаза, а я краснела. Потому что действительно что мы? Я сама не знаю, что между нами.

- Ты сам знаешь.

- Нет, скажи мне. Что мы, Лира?

- Да нечего мне сказать. Я не знаю, что мы и что с нами происходит.

- Это называется чувствами двух людей. – прошептал на ухо, и тело покрылось мурашками.

- Вот в этом и проблема. Не должно быть никаких чувств, чтобы он не смог давить на тебя еще и через меня. Тем более, я в его власти навсегда, и заставлять тебя делать какие-то вещи через меня – будет проще. А я не хочу быть против тебя. Но с тобой я быть тоже не хочу, это слишком опасно для тебя.

- Давай я подумаю о своей безопасности сам, мне важна твоя безопасность, и твое здоровье, которое в последнее время совсем плохое.

- Нэйт, не нужно, прошу. – он провел носом по щеке, и шумно втянул воздух, а у меня от этого перекрылось дыхание. Его руки пересадили меня на его колени, а затем стали исследовать мое тело. Он гладил спину, руки, опускался ниже, а потом резко поднимался вверх. Целовал шею, губы, щеки, а я предательски подставляла все свои части тела его поцелуям.

- Прекратить? – сказал и прикусил мочку уха, от чего у меня задрожали коленки.

- Нэйт… это все…

- Ты права, безумие, но мне так нравится это. Мне так нравишься ты, Лира. – я отпустила ситуацию, потому что больше не могла сдерживаться. Слишком больно отпустить того, кто уже поселился в моих мыслях, в моей душе и в моем сердце. Я с силой сжали пальцы на его плечах, а потом решила, что ничего не смогу поделать с тем, что происходит. Его губы снова опустились на шею, и я закатила глаза от удовольствия. – Так что, мне остановиться? – засранец, знает же, что дразнит меня. Я с вызовом посмотрела ему в глаза, а затем сделала тоже самое, что он минуту назад. Наклонилась к его шее, и впилась губами, а затем слегка прикусила.

- Может быть мне остановиться? – я хитро прищурилась, и увидела маленькие язычки фиолетового пламени в его глазах.

Улыбка, тронувшая его губы, была какой то неживой, и все же, прежде чем он опустил ресницы, я заметила, как в темных глубинах огромных зрачков сверкнуло удовлетворение. Нэйт освободил плечи от одежды, которая была на мне, и теперь топ открывал практически все. Он уткнулся в ложбинку между грудями и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало во мне жгучие волны возбуждения.

Он полностью снял с меня топ, и теперь я осталась без верхней одежды, а затем его руки переместились на нижнюю часть тела и он перевернув меня на спину, навис сверху. А потом медленно потянул вниз спортивные штаны. Нацепила первое, что попалось после визита Веррона. А теперь я осталась без всего. Он пристально смотрел на меня, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб моего, такого жаждущего его, тела. Потом тот же путь проделали его руки. С груди они скользнули на стройную талию, обхватили соблазнительные бедра и одновременно он снимал одежду с себя. Рубашка с шуршанием смялась и накрыла мои щиколотки.

Выражение лица Нэйта было таким, словно он испытывал сильную боль. Глядя на него, я почувствовала, что и со мной творится что то странное. Я лежала неподвижно, прижав руки к бокам, а где то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Меня никогда не боготворили прежде, никогда не возносили и не давали шанса почувствовать себя любимой и нужной. Никогда в жизни я не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас — отдать себя. Я понимала, что хочу его каждой клеточкой тела, я хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна.

Его настойчивые пальцы требовательно сжали мои бедра, когда он поднял меня к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, я запрокинула голову, и сверкающая волна, подросших за последнее время, волос упала на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего по животу, у меня перехватило дыхание. По мышцам плоского живота пробежал огонь наслаждения, а точнее молнии. Его пальцы опустились ниже, и мои ноги задрожали. Если бы он не придерживал ,я бы точно упала. Я чувствовала его дыхание у своего живота и ниже, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. Меня уносили чувства, и несли далеко, так далеко от всех проблем, что казалось большего и не нужно. Только вдвоем, только вот так.

Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал каждый участок такой воспаленной от желания кожи. Он требовал моего ответа, когда вдруг резко прекращал всю ласку и смотрел мне в глаза с неписуемыми эмоциями, побуждал, умоляя ответить. Моя пальцы забрались ему в волосы, я перебирала их, и когда он добрался до самого сокровенного источника наслаждения, я не смогла сдержать тихий, но такой протяжный стон. Длинными ногтями я непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Нэйт еще сильнее сдавил мои бедра, словно хотел, чтобы они влились в его ладони. Потом его рука двинулась туда, где темнел заветный треугольник, и глядя мне в глаза он продолжил свои изощренные ласки.

Нахлынувшее на меня наслаждение было таким острым и неистовым, что дыхание, голос и весь этот ужасный день слились воедино и стали уплывать куда то. Тело изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. В прямом смысле, мое электричество тоже проснулось, и почему-то сейчас норовило выйти наружу, но Нэйт каким-то образом блокировал мои энергетические потоки, и магия вырывалась лишь маленькими всплесками. Я почувствовала, что сейчас у меня уже нет сил стоять в таком положении, но ничего не могла с собой поделать.

Нэйт поддержал меня и помог лечь, укладываясь сверху. Он притянул меня ближе, и в его глазах загорелся сумасшедший фиолетовый огонь. Его ненасытные губы требовательно приникли ко рту. Я сдалась, я уступила, с упоенным удовлетворением шепча что-то неразборчивое. Его жадный язык исследовал губы, а моя язык сплетался с ним, будто играя в какую-то игру. Не отвлекаясь от жаркого поцелуя, его рука вновь вернулась к жаркому источнику.

Мое тело с радостью приняло это прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия. Я уже не могла сдерживаться, мое тело звало его, и он понял это. Сердце билось так бешено, что казалось сейчас оно либо выпрыгнет из груди, либо остановиться. Я вдруг почувствовала, что схожу с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все тело. Разве можно было удержать это внутри себя и сохранить рассудок? Можно было уйти, и не дать этому произойти, но я не смогла. Слишком слаба рядом с ним.

Он все еще был в джинсах, что удивительно. Почему я раньше не увидела, что сегодня он не в рабочей форме? Я пыталась расстегнуть ему ремень, но пальцы дрожали, и Нэйт, осторожно отведя в сторону мою руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз молния брюк.

Нэйт не стал останавливать мою трепетавшую руку, отыскавшую жаркую, возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда я ласкала разбухавший под пальцами этот предмет вожделений. Мои хитрые глаза, казалось, возбуждали его даже больше, чем то, что я лежала под его горячим телом совсем голая.

— Как же ты красива, — с тихим изумлением сказал он, скорее всего, себе самому.

— Ты тоже.

Мой шепот был почти не слышен, словно легкий шелест ночного ветерка.

Нэйт сжал мою грудь. Я сильнее сдавила его плоть.

Внезапно его руки оказались у нее на талии. Мои бедра оказались зажаты его коленями, и он перевернул меня так, чтобы я легла ему на грудь. Какое то время я лежала, прижимаясь к нему и ощущая тепло его тела, прислушивалась к глухим ударам его сердца.

— Как только ты захочешь, — прошептал Нэйт, подтягивая меня выше.

Я уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала осторожно и медленно опускаться. Нэйт застонал от мучительного наслаждения. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал.

Потребность вернуть ему хотя бы капельку того исступленного восторга, которым он наполнил все мое существо, каждую мою клеточку, болезненно отзывалась в судорожно сжимавшихся мышцах. Эта потребность становилась все острее, и мои глаза затуманились слезами.

Нэйт вздрогнул.

— Ты моя. О, Суна, ты меня с ума сведешь, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом.

Уперевшись руками в диван, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в меня, полностью овладев.

Я вскрикнула от наслаждения и глубоко втянула воздух. Ухватившись за его мускулистые плечи, я приняла его в себя. Я хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства мы слились в едином движении, едином порыве. Наше единство в этот момент было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.