По закону револьвера. Дикий Запад и его герои

Это дорога Кинга Фишера — выбирай другую!

Он не был хладнокровным убийцей, но легко расправлялся с теми, кто покушался на его жизнь. Незадолго до своей смерти он признался, что пристрелил семерых белых людей, но не смог назвать точного числа убитых им мексиканцев. Он не мог вспомнить их всех, да и не желал утруждать себя этим, ведь все они были ворами и скотокрадами… как и он сам.

Джон Кинг Фишер родился в 1854 году в техасском графстве Фэннин[49]. Мать его умерла спустя два года, и отец вскоре женился на другой женщине. Мачеха малыша не любила. Она полагала, что у нее и без того хватает забот по дому, чтобы тратить время на приемного сына. А чтобы маленький Джон Кинг не мешал, мачеха подвешивала мальчика на его помочах в дверном проеме и не обращала на него внимания, как бы сильно ребенок ни брыкался и ни рыдал.

Когда Кингу, как теперь называли его близкие и друзья, исполнилось пятнадцать, отец отправил его к родственникам во Флоренс. Там юноша начал посещать школу и благодаря своей прилежности вскоре завоевал расположение учителей. Они не могли нарадоваться на скромного юношу, не подозревая, что за стенами школы он славится как отменный кулачный боец и великолепный наездник. Чтобы иметь деньги на карманные расходы, Кинг по дешевке скупал диких коней, объезжал их, а затем продавал в несколько раз дороже. Высокий, статный любимец местных девушек, он вполне мог рано обзавестись семьей и прожить жизнь в окружении многочисленных отпрысков, если бы однажды не был пойман верхом на чужом жеребце. Конокрадство в те времена считалось едва ли не самым ужасным преступлением, и как ни пытался Кинг оправдаться, утверждая, что его «неправильно поняли» и он «лишь взял лошадку напрокат», чтобы найти своего собственного потерявшегося коня, ему не поверили.

Кинг не стал испытывать судьбу и рассчитывать, что ему простят первый грешок, и сбежал в городок Голиад. Насколько честную жизнь он там вел, неизвестно, но спустя год юнец снова попал в «суровые лапы правосудия» за кражу со взломом. На этот раз ему не удалось ни сбежать, ни отвертеться. Судьи вынесли свой вердикт — два года тюрьмы в Хантсвилле.

«Целых два года! — думал шестнадцатилетний Кинг, в отчаянии разглядывая сырые стены тюремной камеры. — Целых два года молодости в этом покрытом плесенью склепе!»

Словно услышав мольбы юного преступника, губернатор штата сократил ему срок до четырех месяцев, надеясь, что и этого будет вполне достаточно, дабы образумить несостоявшегося воришку.

И снова у Фишера была возможность начать новую жизнь, но он уже ступил на неверный путь и не мог сойти с него. Освободившись из заключения. Кинг прямиком направился в так называемую «Полосу Нуэсес» — длинный участок неосвоенных земель между реками Нуэсес и Рио-Гранде, где царило беззаконие и властвовали орды бандитов всех мастей и национальностей с обеих сторон границы. Надо было иметь железные нервы, чтобы выжить в этом «адском раю преступников», и Фишер быстро сумел доказать свое право быть на равных с бывалыми отщепенцами. Там, где возникавшие ссоры не удавалось уладить мощными кулаками, он пускал в ход револьверы. Репутация Кинга росла, и через некоторое время о нем уже говорили, что он «не боится ни человека, ни дьявола». Удивительно, но несмотря на близкое знакомство с преступным миром, он не стал частью его, и когда окрестные ранчеры решили нанять человека, способного защитить их стада и табуны от скотокрадов, выбор сразу же пал на Кинга Фишера.

Мало кто отваживался браться за столь опасную задачу — на защитника чужого добра бандиты открывали настоящую охоту и не успокаивались, пока «недоумок не бежал подальше из Техаса или не отправлялся в путешествие на тот свет». Знаменитый техасский рейнджер Линдер Макнелли вспоминал: «Когда кто-либо — будь то мексиканец или американец — начинал добиваться успехов в выслеживании воров или в организации погонь за ними, у него оставался выбор: бежать с ранчо в город или быть убитым». Кинг Фишер не испугался. Он выслеживал скотокрадов одного за другим, избегая расставленных на него ловушек, словно имел глаза на затылке. О его меткости и быстроте в стрельбе ходили легенды, и вскоре мало кто из бандитов решался встать на его пути. Фишер помог решить ранчерам много проблем, и в будущем они никогда не забывали об этом. Пройдет время, и именно они придут на помощь попавшему в беду Фишеру, внеся за него огромный по тем временам залог в 25 000 долларов…

Джон Кинг Фишер

В любой толпе Кинг сразу привлекал к себе внимание. Даже одежда его отличалась от общепринятой на Диком Западе. Вычурностью своей она более подходила герою-любовнику современного малобюджетного вестерна, чем суровому покорителю бескрайних диких равнин: белое широкополое мексиканское сомбреро с золотой лентой, небрежно повязанный на шее роскошный шелковый платок, отделанная золотом короткая мексиканская куртка из великолепно выделанной кожи, белоснежная рубашка из тончайшего льна, алый кушак вокруг пояса, кожаные чапарехос[50] из шкуры тигра, украденной одним из его друзей в цирке-шапито, да поблескивающие в лучах солнца серебряные шпоры на сапогах. Любой другой человек в таком одеянии моментально бы стал объектом жесточайших насмешек, но только не Кинг Фишер. Его репутация быстро охлаждала пыл ревнителей «правильной одежды». Дополнял костюм Кинга револьвер «кольт», подаренный ему давним другом — будущим президентом Мексики Порфирио Диасом.

Многочисленные погони за скотокрадами не помешали Кингу озаботиться и своим будущим. Он обзавелся ранчо неподалеку от городка Игл-Пасс, в графстве Мэверик, и понемногу начал разводить собственный скот. В работники он набрал людей, слывших отпетыми мошенниками и негодяями. Он не задавал им вопросов, они готовы были выполнять любой его приказ. Многих интересовало, как Кингу удалось так быстро «сколотить» собственное стадо, но напрямую спросить его об этом люди опасались. И было отчего! Ранчо его расположилось вблизи реки Рио-Гранде, служащей границей между Мексикой и США, и сегодня уже не секрет, что метод Кинга оказался весьма прост: вместе со своими людьми он воровал скот в Техасе, а чтобы замести следы, обменивал его на коров, украденных в Мексике. Но надо отдать ему должное — он никогда не трогал скот окрестных жителей, устраивая свои набеги только на отдаленные графства штата. Был случай, когда двое из его людей, соревнуясь в меткости, пристрелили принадлежавшего местному бедняку вола. Кинг резко отчитал их и проследил, чтобы они сполна расплатились с пострадавшим.

Дабы оградить себя от неразумных недотеп, могущих по ошибке польститься на его стадо, он выставил на дороге к своему ранчо щит, на котором крупными буквами вывел недвусмысленное предупреждение:

Это дорога Кинга Фишера — выбирай другую!

И хотя не все в то время умели читать, весть о том, что именно он владеет этим участком земли, распространилась быстро. Многие сознавали, что Кинг Фишер обязательно выследит воров и пощады им от него не будет, однако это остановило не всех. Глупцы, пытавшиеся заработать немного денег, польстившись на рогатое имущество Кинга, вместо заработка нашли свою смерть.

Несмотря на то что Кинг слыл человеком суровым, его в округе любили. Он часто бывал в Игл-Пассе, и местные дамы отзывались о нем не иначе как о «сущем джентльмене». Кинг легко находил друзей и славился в общении с ними своим добродушием и готовностью прийти на помощь. Став совладельцем салуна «Олд-Блю», он внимательно следил, чтобы продаваемое там виски было хорошего качества, не разбавлялось и не имело «сбивающих с ног» примесей[51]. Такое отношение к посетителям салунов на Западе было редкостью, и мужское население Игл-Пасса высоко ценило подобную заботу о себе. Богатый красавец, Кинг пользовался большой популярностью у представительниц противоположного пола, и одна из них, Сара Вивиан, вскоре добилась его расположения. В 1876 году они поженились. Кинг очень хотел сына, но жена смогла порадовать его лишь четырьмя дочерьми.

Казалось, у него теперь есть все, что нужно для спокойной семейной жизни, но Кинг уже не мог остепениться, продолжая в решении проблем полагаться на свой револьвер. Однажды ему пришлось разбираться с четырьмя собственными вакейро, пригнавшими ворованный скот из Мексики. Вакейро посчитали, что Фишер слишком мало заплатил за их нелегкий труд, и замыслили убить его. Трое устроились на изгороди, наблюдая, как их товарищ вместе с Кингом клеймит пригнанный скот. Они ждали удобного случая, чтобы напасть, но Кинг достаточно хорошо знал подобную публику и ее повадки, а потому сразу заподозрил неладное. Он не оставил им шанса. Сперва он размозжил череп ближайшему вакейро, а затем одного за другим пристрелил троицу на изгороди.

Несмотря на всеобщую любовь местных жителей, у представителей закона было много претензий к Кингу Фишеру. Капитан техасских рейнджеров Линдер Макнелли предупреждал его: «Придерживайся закона, Кинг. У тебя такая чудесная жена. Ты можешь стать достойным гражданином. Ты также можешь стать симпатичным трупом. Все дохлые преступники выглядят симпатично». Законники не раз обвиняли его в убийствах и кражах скота, правда, доказать ничего не могли. «Во всем графстве вы никогда никого не сможете принудить свидетельствовать против Кинга Фишера или его клана», — говорил им Кинг. Он оказался прав. Всего против него выдвигалось 21 обвинение, и все они рассыпались за неимением доказательств. Максимальным наказанием, выпавшим на долю Кинга, было пять месяцев тюрьмы в Сан-Антонио. Именно тогда богатые ранчеры внесли за него залог в 25 000 долларов, и он вышел на свободу.

К 1881 году Кингу удалось снять с себя все обвинения. Он даже стал помощником шерифа в графстве Увальде, а потом занял место исполняющего обязанности шерифа. В 1883 году он выследил двух грабителей дилижанса — братьев Тома и Джима Ханнеганов, и убил одного из них при задержании. В следующем году Кинг Фишер хотел баллотироваться на должность шерифа. Теперь он был богатым, уважаемым человеком, имевшим любимую жену и четырех дочерей. Казалось, жизнь его складывается удачно, но…

В марте 1884 года Кинг отправился по делам в столицу штата Техас город Остин, где случайно повстречал своего давнего друга Бена Томпсона. Оба были рады снова увидеть друг друга и, конечно же, не могли не отметить встречу. Томпсон был знаменитым ганфайтером, о котором не менее известный Бэт Мастерсон говорил: «Сомневаюсь, что в его время кто-либо мог сравниться с ним в умении управляться с револьвером».

Друзья выпили в одном салуне, затем в другом, после чего отправились на железнодорожный вокзал. Кинг возвращался домой в графство Увальде, и Томпсон решил присоединиться к нему. В поезде они снова прикладывались к бутылке, и когда за окном показалось окраины Сан-Антонио, Бен предложил Кингу выйти на станции и поразвлечься в городе. Это было их общей ошибкой…

Бен Томпсон красуется в новом костюме, купленном на вырученные за карточным столом деньги. Фото 1864 года

Всего пару лет прошло с тех пор, как Бен Томпсон поссорился в Сан-Антонио с владельцами театра-варьете Джеком Харрисом и Джо Фостером. Ссора закончилась стрельбой. Харрис отправился на кладбище, а Фостеру пришлось искать нового партнера по бизнесу. Им стал Билли Симмс, у которого тоже имелись давние счеты с Беном Томпсоном. С той поры Сан-Антонио стал для Бена весьма опасным местечком. Пугало ли его это? Вовсе нет! Слишком многое он повидал в жизни, чтобы морочить себе голову подобными пустяками.

Позже поговаривали, что некий доброжелатель из Остина отправил Фостеру телеграмму, предупредив о скором прибытии в город его давнишнего врага. Как бы там ни было, едва слухи о появлении Томпсона в Сан-Антонио распространились по городу, полицейские сразу получили указание «пристрелить его, если он затеет какую-нибудь заваруху».

Кинг и Томпсон спустились на перрон Сан-Антонио в приподнятом настроении. Первым делом они посмотрели в театре Тернер-Холл-Опера-Хауз пьесу «Тайна леди Одли» со знаменитой Адой Грэй в главной роли, после чего не преминули заглянуть в пару салунов, чтобы промочить горло. Следующим местом, которое друзья намеревались посетить, был театр «Водевиль-Варьете», принадлежавший Джо Фостеру. «Водевиль» объединял под своей крышей и театр варьете, и игорный зал, и бар — все, что требовалось подвыпившим джентльменам, желавшим весело провести вечер. Можно смело утверждать, что у Томпсона не было намерений подогреть старый конфликт. Более того, Кинг Фишер был дружен с Фостером и вполне мог вызваться помирить их.

В «Варьете» они вошли приблизительно в 22.30. Скоро ожидалось начало представления, и друзья подошли к барной стойке, чтобы скоротать время. Их появление не осталось незамеченным, и через несколько минут к ним присоединились совладелец театра Билли Симмс и полицейский Джейкоб Кой. Поначалу беседа проходила мирно, было ясно, что возобновлять ссору никто не хочет. Казалось, прежние обиды забыты. Томпсон решил окончательно закрыть этот вопрос и высказал пожелание найти Фостера, пожать ему руку и угостить его выпивкой.

Фостер был на балконе. Поднимаясь вверх по лестнице, ни Томпсон, ни Кинг Фишер не знали, что их ожидает хладнокровно спланированная засада. Следом за ними по ступенькам поднимались Симмс и Кой.

Томпсон хотел примирения, Кинг надеялся помочь приятелю в этом. Но Фостер отказался пожать протянутую ему руку. Он с ненавистью смотрел на человека, убившего его друга. Он не желал ничего забывать. Томпсон опять протянул руку, и на этот раз уже Фишер попросил Фостера «по-джентльменски» пожать ее. Но тот снова отрицательно покачал головой. И в этот момент, словно по сигналу, стоявшие рядом Симмс и Кой резко отскочили в стороны. Грохот выстрелов разорвал тишину, и уже через секунду пороховой дым сокрыл происходящее на балконе…

Позже, на суде, Симмс и Кой «свидетельствовали», что пьяный Томпсон в ярости выхватил револьвер, всунул ствол в рот Фостеру, взвел курок и потребовал пожать ему руку. Кой якобы ухватился за револьвер и сумел вырвать его из рук пышущего злобой негодяя. И только после этого началась стрельба. Кой с Симмсом всячески пытались доказать присяжным, что произошедшее не было тщательно спланированным убийством. Нет! Они вынуждены были защищаться! Но как же Кой умудрился вытащить изо рта Фостера ствол револьвера, не переломав ему зубы, да еще с такой скоростью, что намеревавшийся пристрелить его Томпсон не успел нажать на спусковой крючок? Никто не задал ему такого вопроса, потому что всем был известен ответ. Полицейский врал. Люди, знавшие мастерство Кинга и Томпсона в обращении с оружием, лишь хмуро ухмылялись, слушая этот бред. А присяжные…

Томпсон и Кинг лежали на полу в лужах крови. Они были мертвы. Но стрельба на этом не прекратилась. Головы мертвецов расстреляли в упор. В Томпсоне позже насчитали тринадцать пулевых ранений, а в Кинге девять — пять пуль попали ему в голову с близкого расстояния! Когда бойня закончилась, Симмс и Кой продолжали стоять, сжимая в руках револьверы… Однако при вскрытии из тел погибших кроме револьверных пуль были извлечены также пули ружейные и дробь! Более того, вскрытие показало, что из дробовика и ружья стреляли издали-сверху, то есть с другого балкона, а из револьверов лишь «добивали» трупы! Но это, однако, не помешало присяжным вынести убийцам оправдательный приговор. Они же были местными жителями, да к тому же уважаемыми и влиятельными горожанами.

Но если присяжные не стали наказывать убийц, их наказала судьба. Кой и Фостер получили в той перестрелке тяжелые ранения. Первого шальная пуля лишь задела, но рана оказалась гораздо серьезнее, чем сперва думали, и он остался калекой до конца своих дней. Фостеру повезло меньше. Он так спешил разделаться с давним врагом, что, выхватывая из кобуры свой револьвер, прострелил собственную ногу, раздробив кость! Хирург ногу ампутировал, а спустя одиннадцать дней, во время обследования раны, случайно задел артерию, и Фостер умер от кровопотери…

Кинг Фишер был единственным, кто не выхватил в той бойне револьвера, и это ясно свидетельствует о том, что для него нападение стало полной неожиданностью. Его похоронили на семейном ранчо. Любящая жена, дети и многочисленные друзья долго скорбели по нему, и только мать убитого им когда-то Тома Ханнигана в каждую годовщину смерти сына приходила на могилу Кинга, разводила на ней большой костер и в приступе безумства плясала вокруг рвущихся к небесам языков пламени до тех пор, пока силы не оставляли ее…