Побег из тропического рая

Глава 2

– Бонни, это Павел Криворогов, – представился, позвонив мне в Англию, отец моей русской подруги Аньки.

Я работаю в лондонской газете «Зарубежный репортер» и специализируюсь на России. У меня есть русские корни – прабабушка в свое время очень вовремя унесла оттуда ноги, не дожидаясь революции, и успела прихватить все, кроме недвижимости.

Прабабушка была очень разумной и предусмотрительной женщиной и настаивала, чтобы все в нашей семье обязательно учили русский язык, поскольку это может пригодиться в жизни. Я очень благодарна своим родственникам за то, что меня заставляли учить русский, иначе у меня не было бы моей нынешней работы. Я также свободно говорю на немецком и французском – в дополнение к родному английскому.

Русский я усовершенствовала в элитной швейцарской школе для девочек. Его там не преподавали, но я познакомилась в школе со своей лучшей подругой Анькой, которую туда отправил папа, малый нефтяной король Павел Прокофьевич Криворогов. Мы с Анькой постоянно разговаривали на русском, чтобы нас не понимали остальные девочки, которые этим языком не владели.

Возможно, мы сошлись с ней из-за того, что рано лишились матерей. Только мой отец так и остался холостым и больше детей не завел, а Павел Прокофьевич женился неоднократно и, считая Аньку, имеет четырнадцать детей. Но Анька всегда оставалась его любимой дочерью, рожденной любимой женщиной. Не исключено, что Павел Прокофьевич расстался бы и с Анькиной матерью, и даже, возможно, врагами, но он познакомился с ней в молодости, пока еще был небогат, женился по любви, а потом она умерла…

Я хорошо знакома с Кривороговым, поскольку часто бываю в России, Петербурге и его доме. Я многократно обращалась к нему за консультациями, и сама в свою очередь помогала ему найти ответы на интересующие его вопросы, связанные с Англией.

На этот раз у Павла Прокофьевича имелось для меня интересное рабочее предложение.

Он предлагал мне съездить на остров, расположенный в южных морях и недавно приобретенный одним русским богатеем.

Русские затеяли какой-то проект типа «Последнего героя» и решили, что им требуется кто-то из независимых западных журналистов для его освещения. Возможно, русское шоу потом продадут на Запад. В частности, поэтому и требовалось освещение происходящих на острове событий в западной прессе. Шеф Павла Прокофьевича, магнат, качающий нефть, выступал одним из спонсоров проекта. Этот нефтяной олигарх вспомнил, что Павел Прокофьевич знаком со мной лично, и попросил поговорить. Может, «Зарубежный репортер» согласится отправить меня в командировку на купленный русским остров для освещения игры в лондонской газете? Нефтяной олигарх обещал много интересного, но пока не хотел раскрывать все секреты. Он оплатит все мои расходы, так что родной газете ни на что не придется тратиться. Для западных средств массовой информации это очень важный момент, и начальник Криворогова об этом явно знал. Да и затраты на мой вояж для нефтяного олигарха – мелочи.

– Бонни, насколько я понял, мой шеф с кем-то на что-то поспорил, – сказал Павел Прокофьевич.

– На меня?

– Нет, что ты, – возразил Криворогов. – Твоя кандидатура вообще всплыла в самый последний момент. Я даже не знаю, в связи с чем. В общем, они захотели кого-то из иностранных журналистов, а ты себя показала очень объективной в освещении всего происходящего в России, да и я с тобой лично знаком. Поэтому и выбрали тебя, а мне поручили быть посредником. Когда ты сможешь поговорить со своим шефом?

Я уточнила, сколько времени мне придется пробыть на острове. «Примерно две недели», – ответил Павел Прокофьевич и добавил, что лучше рассчитывать на три. Я попросила объяснить, на что все-таки следует рассчитывать. Мне же нужно сказать шефу что-то конкретное, а не то что российский нефтяной олигарх хочет видеть меня на острове, купленном еще одним русским богатеем, только потому что они на что-то поспорили.

– Бонни, там будет какая-то развлекуха, – сказал Павел Прокофьевич. – Это я тебе могу гарантировать. А ты напишешь цикл статей о том, как русские играют. Я же помню, что твои статьи о российских брачных традициях произвели фурор на Западе. Еще о российской рекламе напишешь.

– А реклама здесь при чем? – уточнила я и почему-то тут же вспомнила русскую рекламу национального английского напитка (в смысле чая). У меня после ее просмотра создалось впечатление, что это не чай, а какой-то новый наркотик. Страстно его желающие люди куда только за ним не бегали… А что выделывали после употребления его внутрь…

– Остров принадлежит одному нашему рекламщику, – пояснил Павел Прокофьевич. – Он и покупал его для того, чтобы на нем рекламу снимать. Ну, не только для этого, конечно… Но там будет что-то оригинальное. В общем, если ваши захотят, он им потом шоу продаст. И остров, кстати, ваш бывший.

– То есть? – не поняла я.

– Какому-то англичанину принадлежал. Но давно, то ли в восемнадцатом веке, то ли в девятнадцатом. Потом остров несколько раз менял владельцев и вот наконец попал в хорошие руки. – Павел Прокофьевич захохотал.

Я попросила выяснить точные координаты острова, названия, под которыми он был известен, и вообще все, что удастся нарыть Павлу Прокофьевичу. Криворогов обещал это сделать, и, забегая вперед, скажу, что обещание свое очень быстро выполнил. Правда, он смог сообщить мне только координаты и два названия. Но и этого оказалось достаточно для работы в архиве.

Мой шеф согласился отпустить меня на две или даже три недели ради очередного цикла статей о забавах русских. Соплеменникам нравится мой английский взгляд из гущи событий. Следовало только уточнить у Павла Прокофьевича, возможна ли отправка текстов с острова.

Он сообщил, что лично для меня туда будет доставлена механическая пишущая машинка с латинским шрифтом, поскольку электричество там отсутствует. Я заметила, что родилась уже тогда, когда люди как минимум печатали на электрических пишущих машинках, а сама начинала с компьютера. Если Павел Прокофьевич забыл, то мне столько же лет, сколько его старшей дочери, – двадцать пять.

– Если у вас еще не изобрели «вечный» ноутбук, придется воспользоваться механической пишущей машинкой, – хохотнул Павел Прокофьевич. – Но, конечно, ты можешь и от руки писать. Тебе просто хотели облегчить труд. У одного нашего строительного магната такая машинка на даче на чердаке стояла. Он из моряков, и она с ним во многих странах побывала. Не знаю, что он там печатал на корабле, но теперь решил отправить ее самолетом на остров.

Анькин отец сказал, что еще мне будут предоставлены специальные контейнеры, в которые я должна упаковывать статьи (или отпечатанные на машинке, или написанные от руки). Эти контейнеры нужно оставлять в определенном месте на острове, откуда их будут забирать специально выделенные для этой цели люди и переправлять моему шефу с опозданием в один, максимум два дня.

– На острове будет какой-нибудь обслуживающий персонал или только игроки? – уточнила я.

– Насколько я понял, игроки и ты будете там жить постоянно и безвылазно, а обслуживающий персонал появляться незаметно. Недалеко есть еще какой-то остров, совсем маленький и вроде бы ничейный. Вот на нем они и будут обретаться, а к вам прибывать то ли на катере, то ли на весельной лодке, чтобы звуком мотора не привлекать внимания.

– Для съемки вообще-то нужны операторы.

– Там камеры собираются развесить в разных местах, а задача обслуги – менять в них кассеты и аккумуляторы. Бонни, я, если честно, всех деталей организации не знаю. На острове вас ожидает много сюрпризов, неожиданностей… Это точно. Понимаешь, нашим олигархам скучно. И они загорелись идеей поразвлечься. В первую очередь позабавить самих себя. Вот они и напридумывали всякого. В Россию тебе нужно прибыть как минимум за два дня до вылета на место. Полетите на «Боинге» одного из олигархов, потом вас доставят на остров на катере. Да, кстати, координаты острова никому не разглашай. Их будешь знать только ты. Участникам даже не сообщили, в какую часть света их везут. И в своей газете координаты тоже не указывай, ладно?

Я обещала этого не делать. Кому какое дело до места расположения острова?

В общем, я вылетела в Россию с большой спортивной сумкой, наполненной одеждой для тропиков. Ноутбук у меня, конечно, с собой был, как и пара телефонов и еще кое-что, специально выданное шефом и моим бывшим возлюбленным Джоном, официально журналистом, а на самом деле… Не будем раскрывать государственных секретов, потому что я их тоже вроде бы не знаю. Но, главное, меня обеспечили тем, что может помочь в экстремальной ситуации. Ведь я же еду на игру русских на принадлежащем русскому богатею острове, причем находящемся вдали от всякой цивилизации…