Побратим

13 сентября 1941 г.
05:30 Земля, база отряда

Рано утром, майор построил свой разросшийся отряд:

– Товарищи бойцы и командиры. Сегодня нам предстоит выполнить несколько задач, начиная передачей действующему фронту снарядов, заканчивая боевыми действиями.

Да-да, вы не ослышались, сегодня мы проведем две операции. Первая боевая задача – освобождение военнопленных из фильтрационного лагеря. Того лагеря, с которым некоторые из вас успели познакомиться. Вторая задача – захват военного аэродрома.

Если получится – захватываем самолеты, грузим ослабленных, больных и раненых и перегоняем на нашу сторону. В самом худшем случае самолеты уничтожим.

Все зависит от того, чему вы за прошедшее время научились, потери нам не нужны. Нам нужна спокойная уверенная работа и безоговорочная победа. В освобождении лагеря и захвате аэродрома летчики участия не принимают. Тихо! Забыли, что такое дисциплина? Вот, так лучше. Повторяю. Летчики в боевых действиях на земле участия не принимают. Их не для того учили. Они нужны для пилотирования самолетов, поэтому постарайтесь захватить их целыми. Но не за счет потерь!

Вопросы есть?

– Товарищ майор, лейтенант Михайлов. С летчиками понятно, а остальные как?

Танкисты, например?

– Дождались и Вы, Игорь Валериевич, своего праздника. Сегодня танкисты будут воеватьт на своих танках. Учитывая, что артиллерийские системы мы передали фронту, а в танках у нас пока нехватка экипажей, считаю логичным доукомплектовать экипажи артиллеристами. Но это на усмотрение экипажей.

Танки должны быть укомплектованы и полностью готовы к бою. Радиостанции, надеюсь, все освоили? Даю два часа на ознакомление новых членов экипажей с их обязанностями и небольшой тренировки. Теперь о летчиках. Чтобы не казалось, что вы обделены и не было скучно в лагере, вам предстоит поучаствовать в интересной игре под названием загрузка машин. Отставить смех. Первые две партии вам помогут загрузить самые веселые шутники, а потом ваша задача загрузить и отправить остаток снарядов. В расположении базы остается только отделение охраны и летчики, которые присоединятся к нам после захвата аэродрома. Командирам отделений проверить вооружение, экипировку, наличие НЗ. Петрович, приготовь оружие, которое мы передадим освобожденным и подумай что им раздать из еды.

Разойдись.

Настала веселая суета. Вот что хорошо в сложившемся коллективе, это то, что вся работа выполняется сообща. Первую партию грузовиков загрузили все вместе и только когда они уехали к челноку, занялись собственно сборами: проверкой оружия, набиванием магазинов.

Майор со стороны наблюдал за подчиненными: ему нравилось, как воспряли бойцы, узнав что предстоит идти в бой. Знания, усвоенные под руководством Крома и его десантников, сделали людей уверенней, специальное меню и регулярные тренировки сделали из сильнее и выносливее. Майор ловил себя на том, что он даже двигаться и думать стал немного по-другому. Перемены были на первый взгляд незаметными, но значительными. Теперь им всем предстоял экзамен.

Разведка ушла в восемь утра и прибежавший через час связной сообщил, что дорога впереди свободна. Ровно в 9.00 отряд выдвинулся из расположения.

Порыкивая двигателями впереди двигались танки, за ними на двух трофейных грузовиках ехала пехота. В третьем грузовике везли оружие для раздачи освобожденным.

Замыкал колонну еще один танк. Действовать решили просто и нагло: учитывая, что впереди ехали танки "отремонтированные" и перекрашенные немцами, то прикинулись очередной немецкой колонной, благо грузовики были тентоваными и бойцы не видны.

Подъехав к лагерю, танки сходу перестроились в атакующий порядок и открыли огонь по бронетранспортерам охраны и вышкам с пулеметами. Благодаря тому, что все танки оборудовали радиостанциями, цели были распределены быстро и четко: Т-34 ударили по транспортерам, Т-26 и БТ-7 по вышкам и пулеметным гнездам.

Немцы настолько не ожидали такой "подлянки", что растерялись и не смогли оказать сопротивление. Да и некому оставалось сопротивляться.

Выпрыгивавшие из грузовиков пехотинцы быстро развернулись в атакующую цепь и провели зачистку. Вся операция заняла от силы десять минут и прошла без потерь, благо пулеметчик на одной вышке не смог правильно сориентироваться и, вместо стрельбы по грузовикам, открыл огонь по танкам, поцарапав краску на Т-34. Второй снаряд попал в цель и вышка исчезла в яркой вспышке.

Когда бойцы, проведя контроль охраны, открыли огромные ворота, из них хлынула толпа людей, которые старались поскорее покинуть место заключения.

Самые шустрые из них побежали в практически нетронутую казарму и вскоре появились оттуда с карабинами охраны. Несколько человек полезли на остатки вышек за пулеметами. Все понимали, что они находятся в глубоком тылу у немцев и свою, только что полученную, свободу надо будет защищать. Когда закончились радостные объятия, майор приказал построиться освобожденным:

– Товарищи бойцы. Да-да, несмотря на позор плена, я обращаюсь к вам именно так.

Многие попали в плен не по своей воле. Со всеми случаями будут разбираться соответствующие органы, но это будет потом. Мы готовы дать вам всем шанс смыть это позорное пятно вашей биографии кровью врагов. Только так и никак иначе. Если вы к этому готовы, то у старшины составляете списки и получаете оружие.

Больных и раненых показать санинструктору и погрузить на машины, трофеи собрать, командиры ко мне. Выполнять.

Освобожденные, впечатленные такой речью, тут же развили бурную деятельность и уже через несколько минут Катя с Моррисом осматривали первых раненых.

К майору подошли пятнадцать человек от младшего лейтенанта до подполковника и начали представляться. Обсудив организационные вопросы, майор отправил их формировать взводы и строить командную вертикаль. Пока шла организационная работа, танки и бойцы рассредоточились и заняли круговую оборону.

Водители проверили трофейную технику и смогли завести два транспортера из трех, что было встречено с радостью. По крайней мере появилось еще два транспортных средства, куда можно посадить ослабевших людей. Когда через час колонна, преодолев открытое пространство, свернула в лес, майор вздохнул с облегчением.

Сидя в кабине "Смерча" Николай скучал. Нет, ему нравился полет и ощущения от пилотирования этого совершенного истребителя, но вынужденное бездействие его сильно напрягало.

Николай прикрывал грузовики уже вторую поездку. Поднимая облака пыли колонна ехала по проселочной дороге, объезжая забитую людьми и машинами дорогу.

На перекрестке стояло две зенитные установки из счетверенных "максимов", но, в случае чего, надежды на них было мало, слишком маленькую площадь они прикрывали.

Потому народ, двигаясь по дороге, присматривался, куда бежать в случае чего.

Видимость была миллион на миллион и только редкие кучевые облака нарушали монотонную синеву неба, которое жило своей жизнью – куда-то летели штафели бомбардировщиков люфтваффе под прикрытием своих истребителей, им пытались помешать редкие эскадрильи советских истребителей. Но все это было где-то там, вдали от дороги, и не мешало колонне выполнять поставленную задачу.

– Две цели на пять часов, высота двести метров, скорость 480 километров в час.

Идентификация завершена: "Мессершмит-109E", дальность два километра – голос искина вывел Николая из созерцательного настроения. – Судя по высоте, скорости, изменениям курса – это свободные охотники. Идут плотно, дистанция между ведущим и ведомым порядка тридцати метров.

– Отлично, Смерч, пора размяться. – Николай отправил истребитель навстречу противнику. Прикрытый полями активной маскировки Смерч почти приблизился к мессерам, когда Николай на секунду отключил систему маскировки. Когда у ведущего почти прямо перед носом возник и пропал непонятный летательный аппарат, рука пилота инстинктивно дернулась, уводя самолет от столкновения. И лишь по чистой случайности (и расчету Николая вместе с искином) оказался на пути своего ведомого, который, не успев даже испугаться, влетел в кабину своего напарника.

Вспышка бензина, попавшего на разогретый двигатель и клубок горящих обломков полетел вниз.

– Отлично, Смерч. Знатно мы их напугали…

– Никогда не думал, что я такой страшный – Да у тебя есть чувство юмора, Смерч. Значит не совсем ты железяка.

– Льстишь мне, Николай – Есть немного, ладно. Что у нас по показаниям сканера?

– Чисто пока.

– Скучаем дальше…

Остановившись в лесу недалеко от аэродрома, майор собрал командный состав для доведения планов атаки. Согласно плану, часть танков должна была обогнуть аэродром и атаковать зенитные батареи, расположенные на другой стороне поля. Еще раз напомнив танкистам, что зенитки очень быстро переводятся в противотанковое положение и калибр у них такой, что даже в Т-34 организует лишний сквозняк, не говоря о легких танках…

Распределив цели, наметив порядок атаки и сверив часы отряд рассредоточился. Еще при планировании операции разведчики отследили распорядок дня аэродрома. Что и говорить, все жестко подчинялось распорядку и работало как часы. Время подъема, время заправки, боевые вылеты – по расписанию, обед – вообще дело святое. Одним словом: орднунг. Исходя из этого порядка и проистекал план нападения.

Обед. Все свободные от дежурств – в столовой. Самолеты заправлены, боезапас пополнен, бомбы подвешены. Все готово для планового вылета. У зенитных оружий находятся половинные расчеты, а другая половина также обедает, недалеко, рядышком, но в случае тревоги уже не так быстро отреагируют.

Медленно тянутся минуты ожидания. Наконец доклады вышедших на намеченнные позиции танкистов. Все готовы. Последний оборот секундной стрелки:

– Вперед!

Танки, одновременно выскочив из скрывавшего их леса практически одновременно дали залп шрапнелью по обслуге зениток и тут же устремились вперед.

Вслед за танками в атаку устремилась и пехота, проводя окончательную зачистку и отстреливая короткими злыми очередями мечущийся персонал аэродрома.

Пилотов, выскочивших из столовой, положили шрапнелью и для полной уверенности добавили осколочно-фугасных в помещение столовой.

Дежурная пара истребителей взлетела бы, если б не нашлось пару светлых голов на БТ-7, которые дали пару выстрелов шрапнелью вслед взлетающим самолетам… Снаряд летит быстрее, что еще раз было доказано советскими танкистами и остатки недавней гордости люфтваффе тихонько догорали в приаэродромном бурьяне, предварительно озарив окрестности взрывом полных баков.

Три дня наблюдения и тщательного планирования и всего сорок минут исполнения.

Аэродром зачищен, случайно выживших любимцев Геринга сволокли на площадку перед остатками столовой, трофеи собраны, документы упакованы. Сигнал укрывавшимся в лесу грузовикам и больные и раненые присоединились к победителям.

Осталось дождаться летчиков, которые уже в пути и прибудут с минуты на минуту.

Майор смотрел на результат действий своего подразделения и недоумевал: почему же раньше они так не действовали? Люди ведь все те же, что совсем недавно отступали и были сломлены горечью поражений… Теперь, глядя на их улыбки, он видел, как у бойцов расправляются плечи и поселяется уверенность, что врага можно бить, бить эффективно и с минимальными потерями: они точно так же гибнут, получают ранения и боятся умереть. Главное, чтобы люди, которые посылают их вперед думали хоть немного. И о бойцах тоже.

Подошедшие командиры подразделений доложили: в результате операции отряд потерял пять человек убитыми и два десятка ранеными. И те и те другие были из числа освобожденных из плена. Против более чем трех сотен убитых у противника – очень даже весомый результат. А если учесть, что у противника это в основном были весьма дорогостоящие в обучении специалисты – летчики и техники, то математика выглядит совсем по-другому, хоть и плохо думать о людях как о стоимости потраченных ан них усилий…

Наконец прибыли летчики и побежали осматривать трофейную технику. А трофеи были знатными: тридцать четыре истребителя Мессершмит Bf-109G и пять транспортных самолетов Юнкерс-52 сразу подняли вопрос во весь рост: где взять еще летчиков?

Быстрый опрос освобожденных позволил уменьшить нехватку пилотов еще на пять человек, но на девять самолетов пилотов все-равно не хватало, а жаба кричала, нет, просто требовала забрать все, что только можно. Оставалось найти нужное решение.

От размышлений майора отвлек подошедший боец:

– Товарищ майор, разрешите обратиться – Слушаю вас.

– Что с пленными летчиками делать?

– Летчики… И много пленных?

– Человек двадцать собрали, разной помятости.

– Отлично. Найдите мне переводчика и гоните их сюда.

Когда основательно помятых пленных привели, у майора уже созрело решение.

– Значит так, – обратился он к пленным. – У вас есть два варианта: первый, мы вас сейчас расстреляем прямо сейчас.

– Вы не имеет права, это нарушение всех международных соглаше.. -немец согнулся от удара майора.

– А нападать без объявления войны – это по международным правилам? Или бомбить мирные поезда и города? Или расстреливать и бомбить простых людей на дороге? Это как, по международным правилам? Вы пришли на нашу землю с войной. И, по законам военного времени, я имею ПОЛНОЕ ПРАВО как расстрелять, так и помиловать осознавших свою вину. Поэтому повторяю, есть два варианта: или вы сотрудничаете и живете дальше в плену или будете расстреляны здесь и сейчас, как враги. Мне нужно десять пилотов. Время пошлО.

– Господин майор, а что нужно делать?

– Надо перегнать все эти самолеты за линию фронта – Курт, не делай этого! – попытался вмешаться белобрысый летчик с погонами обер-лейтенанта.

– Не верь этим комму.. – он не договорил, глотая воздух после удара стоящего рядом бойца.

– Я повторяю последний раз. Мне нужно десять пилотов. Тем, кто пойдет на добровольное сотрудничество, обещаю хорошее отношение и жизнь, пусть в плену, но жизнь. Рано или поздно война закончится и вы сможете вернуться домой, а не останетесь гнить в этой земле, как ваши камрады. Даю на размышление пять минут.

Майор повернулся к стоящим рядом летчикам:

– Мужики, мне надо подготовить четыре истребителя для них – заблокировать оружие, в общем сами все понимаете – Думаете согласятся?

– Не все, но попытаться нужно. Я пятерых посажу на транспортники – там их проще контролировать, а еще четверых придется вам стеречь…

– А как линию фронта пройдем?

– Во-первых, я постараюсь предупредить наших, а во-вторых, на истребителях подвешена авиабомбы – разрешаю "облегчиться" над немецкими позициями.

Главное не перепутайте!

– Это мы с удовольствием. Хорошо, было бы кого контролировать.

– Вот и ладно, – майор повернулся к немцам, которые сидели повесив головы. – Ну, время вышло, что надумали.

Согласилось даже больше – двенадцать пилотов: никому не хочется умирать просто так, одно дело в бою, совсем другое – быть "пущенным в расход" партизанами.

Ненадолго задумавшись, майор приказал отвести в сторону несогласных пилотов, но пока их не трогать. Выстроив согласившихся в одну шеренгу, майор сказал:

– Если вы рассчитываете сбежать по дороге – не советую. Оружие мы вам заблокируем, лететь будете под прицелом. Так что любой маневр в сторону -и вы горите в канаве. Подумайте еще раз, мне нужно всего девять человек, остальные полетят в транспортниках. Они ответят за действия своих камрадов, так что можете считать их заложниками.

Так как количество желающих не изменилось, майор сам отобрал "счастливчиков".

Остальных, вместе с "непримиримыми" погрузили в транспортники, в которых уже размещались спасенные из плена. Самолеты были загружены на грани перегруза, но влезли почти все. Повезло, что лагерь был небольшим.

Пока майор решал вопросы с нехваткой пилотов, Кром через челнок связался с полковником и попросил организовать коридор для пролета трофеев.

Провели как обычно как данные, полученные ведомством Сергея. Наконец, после тридцати минут переговоров и согласований, был получен положительный ответ и названо место посадки. Передав данные пилотам и пожелав им удачи, отряд начал готовится к возвращению на базу, а пилоты прогревали двигатели самолетов. Наконец первый мессер с грубо нарисованными звездами, найденной тут же на аэродроме краской, легко разбежался и вспорхнул в небо. Следом за ним последовали и остальные: кто легко и непринужденно, кто тяжело и с надрывом, но взлетели все и, собравшись в плотное построение, взяли курс на восток.

Вздохнув с облегчением, майор запросил доклад о состоянии дел. Как оказалось, пока он был занят, его подчиненные прекрасно справлялись со своими обязанностями.

Найденные на аэродроме топливозаправщики были проверены, заправлены до полного из аэродромных емкостей и приготовлены к перегону на базу. Артиллеристы проверили зенитные орудия и отобрав самые целые также приготовили к транспортировке, загрузив пару грузовиков снарядами к ним. В конечном итоге, колонна подросла на четыре автозаправщика и пять грузовиков с прицепленными к ним зенитками. Остальное добро пришлось подготовить к подрыву – жалко конечно, но что поделать, если нельзя утащить. Впереди ехали три мотоцикла с пулеметчиками – наконец появилась возможность посадить разведку на колеса.

Колонна уходила от разгромленного аэродрома. С момента начала операции прошло всего полтора часа. Вроде немного, но на войне каждая минута имеет свою цену. Не успели они отъехать на пару километров, как повстречали два грузовика с пехотой двигающиеся им навстречу. Три пулемета, работающие по плотному скоплению людей с минимальной дистанции – это страшно… эффективно. Что самое интересное, грузовики даже не пострадали, дырки в кузовах не считаются. Потратили минут пятнадцать, очистили машины от трупов и продолжили движение, а майор задумался.

Что-то подобные операции стали входить в систему. Что бы ни говорили, но когда долго везет, это тоже плохо. Народ начинает расслабляться. Решив, что на ближайшее время таких операций не предвидится, майор несколько успокоился.

Николай "проскучал" еще три ходки, а потом вернулся на базу. Основные запасы снарядов перевезли, а охотников, желающих осветить мир "огнем своей души", почему-то больше не нашлось. Ожидая возвращения отряда Николай подремал, так как знал о планах на вечер, в которых немалая роль отводилась именно ему и Нифару, который сейчас прикрывал действия отряда сверху.

Когда отряд вернулся, Николай порадовался успешно проведенным операциям и, обменявшись новостями, пошел готовиться к вылету. К этому моменту уже стало известно, что долетели и приземлились все самолеты, правда, два истребителя посадили на брюхо, сказалось отсутствие опыта у летчиков. В целом же проведенная операция получила высшую оценку у Крома.

В 20.00 Николай вместе с Нифаром вылетели к первому аэродрому противника и через полчаса неспешного полета они зависли над аэродромом, а искины истребителей, при помощи сканеров, принялись вскрывать систему обороны. Закончив сканирование и распределив цели они одновременно начали атаку, выпустив ракеты по обнаруженным зенитным установкам. Им вполне по силам было раскатать весь аэродром в тонкий блин, но достигнутая на переговорах договоренность не позволяла это сделать: надо было оставить возможность победы бомбардировщикам. Управившись за десять минут Николай остался контролировать обстановку, а Нифар отправился к следующей точке снимать систему обороны. Ровно в 21.00 с востока послышалось мерное гудение и на подсвеченный горящими установками ПВО аэродром бомбардировщики начали вываливать свой смертоносный груз. Разнеся все, что еще оставалось на аэродроме целым, бомбардировщики удалились с чувством хорошо исполненного долга.

На следующих площадках картина повторялась с небольшими вариациями: менялось количество батарей ПВО и их расположение. Итог в любом случае был предопределен заранее.

Вернувшись на базу и наскоро перекусив, Николай снова взлетел, сопровождая челнок, который двигался к линии фронта. На этот раз целью была не переброска людей или грузов, а выполнение тщательно задуманной и согласованной с полковником Снегиревым пакости. Пакости, разумеется, для немцев.

Прибыв в 23.30 в исходную точку, челнок включил установленные на нем широкополосные станнеры и медленно двинулся вдоль немецкой линии обороны. Пройдя три с половиной километра – длину фронта, контролируемую дивизией Снегирева, челнок начал перемещаться зигзагообразно, накрывая территорию оккупированную немцами и сдвигаясь вглубь немецких порядков. Пройдя таким образом пять километров, челнок завис на месте, отключив станеры.

Прибывший в 23.00 в окопы полковник Снегирев стоял и беспокойно смотрел на немецкие позиции, словно хотел рассмотреть, что таится в глубине вражеской обороны. Периодически взлетали осветительные ракеты, освещавшие все вокруг мертвенным светом. После 23.30 ракеты перестали взлетать и полковник успокоился: все идет по плану. В 24.00 дивизия поднялась и тихо направилась к позициям немцев. Слова полковника Снегирева, что особого сопротивления не будет, бойцы поначалу восприняли с удивлением и только уважение к словам полковника, который никогда их не обманывал, дали сил встать и идти. Тем более, что полковник шел вместе в ними, попросив у старшины винтовку с примкнутым штыком. Когда, дойдя до немецких окопов, они увидели спящих немцев, вера в полковника возросла и окрепла настолько, что даже патроны тратить не стали – работали штыками.

Тяжелая была ночь. Они прошли пять километров и дошли до деревни, в которой расположилась немецкая танковая дивизия. Перебив спящих танкистов и связав командующего немецкой танковой дивизией, изрядно уставшие к утру бойцы занимали оборону за деревней, давая возможность прибывшим танкистам освоить трофейную технику и перегнать в расположение части.

Полковник, который за всю ночь тоже не сомкнул глаз, позвал своего водителя и, набросав записку. отправил в штаб фронта. После этого позвал своего начарта и сказал:

– Вот теперь, Иван Давыдович, можешь оформлять те стволы, как захваченные трофеи и давать ход проверке по номерам. Теперь вопросов и претензий к нам не будет.

– Но откуда ты знал, что сопротивления не будет?

– Давай спишем на интуицию и успешно проведенную разведку. Ты лучше подумай, как у соседей трофеи отбивать будешь, – перевел тему полковник. – Налетят ведь как коршуны: поделись, поделись…

– Ну и поделюсь, если надо будет Мы одних только орудий ПТО с полсотни подобрали, не говоря уж об остальном, вывозить намучаемся.

– Сколько раз я тебе говорил, чтобы искал водителей? Столько техники захватили – грузовики, автоцистерны, танки те же…

– Да, танкисты там прям слюнями исходят. Подумать только, сто двадцать четыре танка!

– В основном легкие, средних только двадцать четыре.

– Ну и что? Если тебе не надо, ты только свистни – очередь выстроится.

– Щас, разбежался свистеть. Это надо с командующим фронтом решать. Эх, силенок бы мне побольше, я бы так пошуршал по тылам у немцев… Ты только посмотри, какой хороший прорывчик образовался… Сейчас бы все захваченные танки да с полк пехоты на машинах туда отправить – представляешь какая красота получилась бы?

– Ты, Степа, пока особо не размахивайся. Сам же видишь, силенок не хватает.

– Да знаю я, Ваня, знаю. Мне сейчас, по хорошему, назад отодвигаться надо. Мы и так фронт растянули – было три километра по фронту, стало все пять.

Ладно, чего гадать. Бог не выдаст, свинья не съест? Ждем командующего, а там посмотрим. В конце-концов, победителей не судят.