Поцелуй вампира. Клуб бессмертных

13. Склеп

Конечно, темно-синий велосипед, выпущенный лет пятнадцать назад, был далеко не таким классным, как «найтрод». Шины травили воздух, руль остался без резинового покрытия, заднее колесо вращалось со скрежетом.

Я добралась до главной улицы, покатила по ней, лавируя между кучками мусора, оставшегося после фестиваля, и оставила велосипед чуть южнее вампирского клуба, рядом с библиотекой, прикрепив его цепочкой с замком к специальной стойке.

Я шла по тротуару, услышала, как где-то невдалеке затарахтел мотоцикл, поспешила на звук и вдруг увидела в освещенном проулке катафалк, припаркованный близ мусорного контейнера. Это был роскошный черный «кадиллак», покрытый серебристым орнаментом. Шины выделялись белыми боковинами, череп со скрещенными костями красовался на левой задней панели, под зеркалом заднего вида болтался скелет. Регистрационная наклейка на номерном знаке была хипарьвилльской. Под ней белела пластинка с надписью «Кусаю». Тачка Джаггера!

Потом я приметила, что в проулке за огромной жестянкой гаража паркует свой байк мотоциклист в черном шлеме, и бесшумно поспешила туда. Байкер снял шлем и обернулся. Его скрывал сумрак, а вот я оказалась на виду.

Даже темнота не утаила от меня того факта, что мое появление его весьма удивило.

Феникс направился ко мне с весьма озабоченным видом.

— Сегодня в баре может быть неспокойно, — предупредил он.

— Да ну? Беспокойство бывает только от меня.

— Я серьезно.

Он положил руку мне на плечо.

— Настоятельно рекомендую тебе вернуться домой.

Байкер хмуро воззрился на меня сверху вниз из-за темных очков, на которые соблазнительно падали пурпурно-черные волосы.

У меня возникло ощущение, что если я останусь снаружи, то оснований для беспокойства будет больше. Но деваться было некуда, и с моей стороны последовал неохотный кивок.

Феникс проскользнул в «Гроб-клуб» через служебный вход, из бокового проулка, чем немало меня удивил. Ему бы впору припарковаться на ВИП-площадке и прошествовать внутрь с важностью принца, упакованного в кожу. Возможно, сегодня в клубе намечалась стычка и он хотел на всякий случай подготовить путь для быстрого отхода. Так или иначе, но я незаметно трусила позади, а когда дверь за ним уже закрывалась, успела вставить в щель ботинок. Тяжелое полотно стукнуло по нему, так что внутрь я вошла, чуток прихрамывая.

Пурпурная макушка подпрыгивала в нескольких футах впереди меня, пока не пропала за дверью. Я заковыляла в темноту, стараясь не отстать, но и держать безопасную дистанцию, чтобы остаться незамеченной.

Неожиданно мои ноги нащупали крутую лестницу. Я спустилась на один пролет и оказалась перед дверью склепа с надписью «ТРупик», сделанной краской из распылителя.

Я нашарила в сумочке браслет «Гроб-клуба», прикрепленный к цепочке, и принялась нервно искать ключ-скелет. Кровь моя кипела и стыла, страх и возбуждение смешивались в жилах. Ключ дрожал в нетвердой руке, но мне все-таки удалось засунуть его в скважину и быстро повернуть.

Дверь со скрипом отворилась. Я проскочила мимо Дракона, который успел лишь пристально взглянуть на меня, и прошмыгнула за завесу.

Склеп впечатлял полнотой жизни. Члены клуба гомонили, танцевали, выпивали и вообще общались так, словно это был их последний клубный вечер. Мрачные, угрюмые катакомбы были полны клыкастых панков, готов и эмо.

Я подумала, что сейчас, может быть, в последний раз увижусь с Оникс и Скарлет, если, конечно, они вообще простят мне то, что я признала их в мире смертных. Ведь тогда им очень хотелось остаться незамеченными.

Но вот что оказалось странным! Пока я пробиралась сквозь толпу, мне все яснее становилось, что оживление здесь царило скорее нервозное, и даже оно постепенно уступало место унынию. Не укрылось от меня и то, что по боковым проходам шушукались, сбившись кучками, вампиры в белых майках с надписями «Одержимость», повторяющими татуировку Джаггера.

— Рэйвен! — окликнул меня знакомый девичий голос.

Это была Оникс. Сегодня она заплела волосы в длинные косички с бантиками-паутинками. Девчонки поспешили ко мне.

— Извини, что на фестивале мы сделали вид, будто тебя не знаем, — выпалила Скарлет.

— Ты нас простишь? — спросила Оникс.

— В мире смертных нам лучше не высовываться, — добавила Скарлет.

— Мне тоже не стоит там рисоваться, но порой я об этом забываю, — честно сказала я.

— Я ведь не могла признаться на людях, что мы встречались здесь, — проговорила Оникс.

— Прекрасно тебя понимаю, — кивнула я. — У самой те же чувства!

Но на самом деле мне было грустно. Пусть я и не вписывалась в среду обитателей Занудвилля, но все равно оставалась самой собой двадцать четыре часа в сутки. Мне было трудно понять, каково частично, а то и полностью скрывать свою суть от других, а ведь для всех вампиров — Оникс и Скарлет, Джаггера и Александра — это стало повседневной привычкой. Пусть мой возлюбленный тяготел к уединению, а Джаггер стремился к самоутверждению, но оба они были изгоями. Только сейчас до меня с необыкновенной ясностью дошло, что для многих вампиров, таких как мои новые подружки, клуб был единственной отдушиной.

— Столько всего происходит, просто жуть, — озабоченно проговорила Скарлет.

— Неужели ты не чувствуешь напряженности? — спросила Оникс. — Клуб вот-вот взорвется!

— Знаю! Мне как раз нужно вам кое-что рассказать, — начала было я.

— Ох, что-то сегодня случится, — перебила меня Скарлет.

— Главные события ожидаются после полуночи. Имей это в виду, если хочешь здесь перекантоваться, — сообщила Оникс.

— А вы что, спите прямо в клубе? — удивилась я.

— Скарлет в городе живет, — ответила Оникс. — Но я надолго зависаю, когда закатываюсь сюда. Классно, что клуб предоставляет такую возможность. Будет жаль, если все это накроется.

— Хочешь посмотреть на мое здешнее пристанище? — с гордостью предложила Оникс.

— Конечно, — охотно согласилась я.

Мне было очень интересно узнать, как выглядел вампирский приют, устроенный здесь Джаггером ради того, чтобы заманить сородичей в Хипарьвилль.

Девицы снова повели меня через катакомбы, по узким извилистым туннелям, мимо пустых погребальных камер и могил. Все выглядело знакомым, хотя я прекрасно знала, что никогда раньше мне здесь бывать не доводилось. Наконец мы остановились возле скользящей металлической двери, и Оникс открыла ее.

Я и вообразить себе не могла подобного вампирского обиталища.

Помещение, лишенное окон, размерами напоминало склад и представляло собой воплощение мечты любого директора похоронного агентства. Гробы были расставлены на земляном полу безупречно ровными рядами, по десять штук в каждом. Над ними, производя еще более мрачное впечатление, висели, словно гамаки, такие же гробы, прикрепленные к потолку стальной проволокой. Проем позади нас с хлопком закрылся. Я вдруг подумала, что крышки сейчас откинутся и оттуда с криком «сюрприз!» повыскакивают вампиры со сверкающими клыками.

Обошлось без этого, но я, должно быть, побледнела больше обычного, потому что Скарлет положила мне на плечо руку с кроваво-красными ногтями и сказала ободряюще:

— Не пугайся, это всего лишь огненная дверь.

— Давай я покажу тебе мой гроб, — воодушевленно предложила Оникс.

Мне, признаться, было не совсем понятно, как хозяева различают свои логовища. На первый взгляд все гробы казались одинаковыми.

Мы прошли в переднюю часть помещения вдоль длинного ряда вампирских постелей.

— Вот он, — сказала девушка и легонько постучала по крышке своего гроба.

В одну его наружную стенку был вделан черный оникс в белой оправе. Внутри лежали черные в красную клетку простыни, стеганое ватное одеяло, подушка в наволочке ему под цвет, черный «айпод» и плюшевая летучая мышка того же цвета.

Оникс опустила крышку так обыденно, словно это был футляр для гитары размером в человеческий рост.

Когда я мечтала о превращении в вампира, воображение никогда не рисовало мне такой перспективы — спать среди посторонних, как в общежитии для нежити, чтобы иметь возможность оставаться среди других вампиров, проводить с ними время, танцевать и развлекаться. Ожидало ли это и меня, если я войду в потусторонний мир? Неужели мне тоже придется постоянно скрываться или подвергаться риску разоблачения своей истинной природы? Решив, что сейчас для этого самое время, я рассказала Оникс и Скарлет про круг на поле и о том, что мне удалось подслушать.

— Мы ошибались. Точнее, я ошибалась насчет Феникса. Он вовсе не хочет выставлять клуб напоказ. Он за то, чтобы продолжать существовать мирно.

— Да ты шутишь! — не поверила Оникс.

Глаза Скарлет вспыхнули гневным красным огнем.

— Тогда выходит, что Джаггер все это время…

— Да! Там, на поле возле круга, они с Фениксом выступили один против другого. Джаггер зазывал сюда вампиров, обещая предоставить им безопасное место для тусовок, а сам замышлял собрать достаточно сторонников, чтобы захватить город.

— Выходит, все это время он нас дурил! — воскликнула Скарлет.

— Мы должны что-то сделать, пока он не погубил и клуб, и нас! — заявила Оникс.

Портал открылся. Появился светловолосый ухажер Скарлет. Вид у него был весьма озабоченный.

— Вот вы где! — бросился он к Скарлет. — А там такое творится!.. — Он увидел меня, помедлил, но потом добавил: — Похоже, мы можем остаться без клуба.

Не вдаваясь в объяснения, парень схватил Скарлет за руку, та уцепилась за Оникс, которая, в свою очередь, ухватила мою руку. Ладонь у нее была потной, и меня это насторожило — с чего бы вампирше так нервничать?

Мы вступили в лабиринт темных узких проходов. Все это походило на дом с привидениями, устраиваемый на Хеллоуин, только не с ряжеными в карнавальных костюмах, а с самыми настоящими вампирами. Клыкастые, мертвенно-бледные, синегубые существа в белых футболках появлялись из боковых проходов. Глаза их злобно горели красным огнем, они облизывали губы, угрожающе скалились и тянулись к нам, норовя ухватить за одежду. Между тем ходы кое-где были такими тесными и петляющими, что я боялась, как бы нам не разделиться и не потеряться. Некоторые коридоры тонули во тьме, и я чувствовала лишь руку Оникс да неровный земляной пол под ногами.

Когда наш путь неожиданно осветила лампа без плафона, оказалось, что рука, за которую я держалась, принадлежала вовсе не Оникс. Я подняла глаза и взвизгнула, увидев незнакомого вампира с полыхающими красными глазами и ногтищами, длинными, как ножи.

Прежде чем я успела рубануть его ребром ладони или пнуть ботинком, вмешалась Оникс. Она залепила ему оплеуху и оттолкнула от меня.

Кто-то еще выскочил из тени, преградил мне дорогу и выкрикнул:

— Голосуй за Джаггера, если просекаешь, в чем твоя польза!

Этого малого мне удалось обогнуть, но из арочного прохода немедленно высунулся еще один вампир и предупредил:

— Только Джаггер, с его родословной, стоит того, чтобы за ним следовать.

Оникс крепко сжала мою руку и потянула за собой всю нашу цепочку. Мы благополучно влетели в помещение, где клубился таинственный туман. Здесь члены клуба неизвестно зачем выстроились в очередь. Потом мое внимание привлекли кабинки с задергивающимися бархатными занавесками. Вампиры один за другим скрывались внутри и вскоре выходили, совсем как на национальных выборах.

— Запишитесь вон там, — распорядился какой-то парень и указал на длинный дубовый стол, на котором лежал лист бумаги.

Оникс взяла перо, обмакнула его в чернила и каллиграфическим почерком вывела свое имя.

Я нацарапала «Рэйвен Мэдисон» и спросила подружку:

— За что голосуем?

— Как дальше жить клубу.

Этот же парень вручил нам по листку потертой пергаментной бумаги размером с малоформатную книжонку, иголки в пластиковой вакуумной упаковке и спиртовые тампоны.

— А где ручка? — спросила я.

— Да вот же, — хмыкнул этот малый и указал на контейнер с иголкой.

— Даже не знаю… — начала было я, но другой член клуба направил меня к кабинке, находившейся сразу за той, которую заняла Оникс, и задернул за мной бархатную занавеску.

Я положила бланк на стойку. На нем были написаны имена кандидатов. Для бюллетеней, поданных за каждого, предназначалась отдельная урна, под каждым именем значился избирательный лозунг. «Растущий клуб» у Джаггера и «Закрытый клуб» у Феникса.

Я замешкалась, обшаривая глазами кабинку в поисках инструкций, но ничего не нашла. В отличие от школы ни наставников, ни наставлений здесь не было. Надписи типа «Правильно заполняйте бюллетень», «Пользуйтесь ручками с черными чернилами» или «Пишите разборчиво» начисто отсутствовали. Но в конце концов, я находилась в вампирском клубе и решила, что здесь возможен лишь один способ голосования.

Я протерла подушечку пальца стерилизующим тампоном, набрала воздуха и проткнула кожу. Разыгравшееся воображение рисовало мне страшную картину того, как я истекаю кровью и погибаю, на деле же мне пришлось надавливать на палец изо всех сил. Появилась капелька размером с точку, потом она разрослась в пятнышко с ластик. Тогда я воспользовалась пальцем как ручкой и вывела кровавый крестик в одном из квадратиков.

Я нагнала Оникс, Скарлет и их устрашающих кавалеров возле электрического стула. Не теряя времени, мы вернулись на танцпол, где собралось немало озабоченных членов клуба. Они не танцевали, а нетерпеливо расхаживали, нарезая круги, или шушукались, разбившись на группы. Сцена была пуста — ни оркестрантов, ни инструментов.

Для меня так и оставалось непонятным, чего же мы, собственно говоря, ждали. Празднования? Схватки? Раз уж это вампирский клуб, то не исключено, что и жертвоприношения.

Через несколько минут на сцене появился Дракон со стопкой пергаментных бюллетеней и неловко взялся за микрофон. Похоже, в клубных дверях, сделанных в виде крышки гроба, он чувствовал себя несравненно увереннее, чем на сцене.

— Результаты голосования у нас такие.

Он закашлялся, переминаясь с ноги на ногу и держа руку в кармане камуфляжных брюк карго. В зале захлопали.

— Джаггер! Джаггер! — скандировала команда в белых футболках, тогда как их противники столь же воодушевленно выкрикивали:

— Феникс! Феникс!

Феникс и Джаггер, каждый в сопровождении группы поддержки, поднялись на сцену с противоположных концов, словно боксеры на ринг.

Джаггер потряс руками в воздухе, тогда как Феникс держал их сложенными за спиной.

— Оглашаю результаты голосования. — Дракон прокашлялся. — Мастером склепа избран…

Воцарилась гробовая тишина.

Дракон подался к микрофону и выкрикнул:

— Мастер склепа — Феникс!

Ответом был восторженный рев, хотя команда в белых футболках не скрывала разочарования.

Я схватила Скарлет за руку. Девчонки визжали и пританцовывали от восторга.

— Пришло время уступить мастер-ключ, — заявил Джаггеру Дракон, который был вдвое выше его ростом и втрое шире в плечах, и снял шнурок с ключом с шеи проигравшего.

Потом он вновь заговорил в микрофон:

— Этот ключ единственный. У него нет и не может быть дубликата. Он позволяет открывать и закрывать клуб, обеспечивая его обладателю всю полноту контроля.

Под гром рукоплесканий и восторженных криков Феникс взял микрофон и принял от Дракона блестящий золотой ключ-скелет. Толпа снова зааплодировала.

Феникс кивнул и заговорил с сильным румынским акцентом:

— Наше выживание могут гарантировать лишь миролюбие и анонимность. Склеп стал превосходным убежищем, где мы имеем возможность оставаться самими собой. Жестокость и насилие вовсе не обязательны для вампира!

Зал с энтузиазмом поддержал эти слова.

— Очень важно то, что при таком подходе нам не нужен никакой вождь или предводитель. Мы не сойдем с мирной стези, поэтому я оставляю всю власть тем, от кого она и исходит, — вам!

Феникс показал своим сторонникам «V» и сошел со сцены.

— Супер! — взвизгнула Скарлет.

Мои подружки захлопали в ладоши, засмеялись, запрыгали. При этом косички Оникс и кудряшки Скарлет подскакивали точно так же, как у наших девчонок на школьном дворе.

Джаггер вскочил на сцену и схватил микрофон.

— Не торопитесь передавать ему свой клуб!

Шум в зале начал стихать и в конце концов прекратился. Повторное появление Джаггера вызвало всеобщее замешательство.

— Среди нас замешался фальшивый член клуба, — провозгласил он. — На самом деле вообще не член! У нас клуб бессмертных, а я говорю о смертной!

Шепоток распространился по клубу со скоростью лесного пожара. Я была так захвачена всем этим, что охнула вместе со Скарлет и Оникс.

— Результаты ничтожны. Они не имеют силы! — пытался спорить Джаггер. — Феникса нельзя объявлять победителем!

— Ерунду несет, — фыркнула Оникс. — Какому же смертному захочется прятаться среди вампиров? Он что, самоубийца?

— Требую пересчета! — заорал Джаггер.

Его сторонники поднялись на сцену и принялись проверять бюллетени один за другим.

Вся толпа застыла в напряжении, словно речь шла о смертном приговоре.

Некоторые товарищи Феникса тоже поднялись на сцену и окружили приспешников Джаггера.

— Один из этих голосов подан не вампиром! — воскликнул Максвелл, размахивая стопкой бюллетеней. — Это не вампирская кровь.

— Вот эта бумажка! — крикнул его дружок, словно обнаружил выигрышный лотерейный билет.

Джаггер выхватил бюллетень из его руки.

— Это кровь смертного! — заявил он. — Я же говорил! Проверьте сами!

Вампиры тихонько переговаривались между собой. Многие из них явно растерялись.

— Я знаю, чья именно это кровь! — продолжил Джаггер.

Собравшиеся недоверчиво переглядывались. Никто не верил, что в их компанию мог затесаться смертный. Более того, даже до меня не сразу дошло, о ком речь. Может, не обо мне, о ком-то другом?

Вся эта жуткая, мертвенно-бледная компания взирала на Джаггера, ожидая ответа. Максвелл прямо кипел от злости.

— Среди вас скрывается смертная! Вот она! — выкрикнул он и указал на меня.

Члены клуба изумленно ахнули.

Мой желудок сжался. В любой миг на меня могла наброситься толпа вампиров.

Дракон протолкался к микрофону.

— Это не меняет дела, — объявил он, показывая мой бюллетень и толстую стопку других, действительных. — Все равно у Феникса вдвое больше голосов, чем у тебя.

Его и без того бледное лицо стало еще бледнее.

— Феникс честно одержал победу! — возвестил Дракон.

Толпа разразилась оглушительными криками.

Джаггер бросил злобный взгляд на ликующий народ, потом на меня. Оба его глаза, голубой и зеленый, вспыхнули алым пламенем. Он бросил карточку на пол и сбежал со сцены.

Один из его команды вышел к микрофону и заявил:

— Но смертная все еще находится среди нас!

— Успокойтесь! — призвал Дракон, но шайка в белых футболках не унималась.

Вся толпа уставилась на меня. Многие скалили клыки.

— Вспомните, почему вы голосовали за Феникса! — выкрикнул Дракон.

Оникс и Скарлет выглядели растерянными.

— Прошу прощения, — взмолилась я.

— А я-то тебя подругой считала, — разочарованно промолвила Скарлет.

— Я и есть твоя подруга, была и остаюсь ею. А то, что я смертная, так это…

Дружки Джаггера подступали все ближе к нам.

— Ты нам врала! — возмутилась Скарлет.

— Неужели? Может, скажешь, когда это я называла себя вампиршей?

— Рэйвен права, — вступилась за меня Оникс. — Она крутая девчонка, поэтому нам и понравилась. Неважно, что смертная, зато какая смелая. До того как меня обратили, я ни за что не решилась бы сунуться к вампирам.

— У меня и в мыслях не было ничего дурного, — начала оправдываться я, обращаясь к Скарлет.

— Да ладно, — смягчилась девушка. — Мне без разницы, что ты смертная. Ты мне нравишься, какая есть.

Но остальные члены клуба были настроены не столь миролюбиво, особенно команда Джаггера, обступившая меня.

— Она выйдет отсюда и нас заложит, — заявил один из них.

— Придет конец нашей тайне! — подхватил другой.

— Пускай принимает решение!

— Пусть обратится прямо сейчас, — прозвучало предложение.

— Решайся, — вкрадчиво произнес какой-то вампир. — Раз и навсегда. Ты не пожалеешь.

— Есть только один способ вступить в наш клуб, — заявил еще один, сверкнув золотыми клыками.

— Единственный путь, самый лучший!

— Мы предлагаем тебе бессмертие. Подумай, что лучше, быть погребенной в могиле или просто спать в ней?

— Пойдем с нами. Мы не кусаемся! — со смехом произнес кто-то.

Скарлет схватилась за одну мою руку, Оникс — за другую.

— Убирайтесь! — выкрикнула Оникс.

Девчонки вцепились в меня, как в бесценный приз, хотя я чувствовала себя скорее жертвой. Конечно, они не могли выстоять против целой ватаги злобных приспешников Джаггера. Меня вырвали у них в один миг.

Я осталась одна, в окружении кровожадных вампиров. Все остальные в клубе застыли. Даже добродушные сторонники Феникса, которым нужно было всего лишь сохранить безопасное место для сборищ, оказались втянутыми в конфликт.

Воображение всегда рисовало мне картину того, как я обращалась в вампиршу и сладостно млела в объятиях своего возлюбленного. Я была бы единственной, кто мог бы придать силу и смысл его вечной жизни. Без меня он оставался бы погребенным в своем гробу даже при лунном свете. Мы существовали бы совместно, в потустороннем мире, окутанном тайнами.

Подобные мечты сопровождали меня с детства, а когда я встретилась с Александром и полюбила его, грезы начали воплощаться в жизнь. Однако в мечтах мне всегда виделось нечто иное, нежели перспектива оказаться обращенной компанией приспешников Джаггера. Это был тот самый кошмар, который привиделся мне несколько ночей назад. Я просто не готова была становиться вампиршей под принуждением, мечтала дождаться того мгновения, когда меня обратит Александр, а не шайка потусторонних чужаков. Да, мне всегда хотелось стать такой же, как мой возлюбленный, но при свете луны, в ходе торжественной церемонии, а не во время шумной свары.

Хорошо бы сейчас проснуться на японском матрасике тети Либби и понять, что это всего лишь сон.

Увы, это была явь.

— Не троньте ее! — взвизгнула Оникс, когда несколько вампиров злобного вида оттеснили ее от меня.

— Ага, значит, ты уже давно здесь тусуешься, — прорычал тип в белой футболке и скользнул ближе ко мне. — Наверное, тебя всегда тянуло присоединиться к нам?

Шайка Джаггера подступила еще ближе, смыкаясь вокруг меня, как стая стервятников.

— Да! Только не таким вот образом.

— Существует только один способ стать членом нашего клуба, — заявил один из них.

Враждебный круг делался все теснее.

Я обернулась к своим новым подругам, обвела взглядом клуб, который мне нравился, к которому хотелось принадлежать. Да, склеп привлекал, гипнотизировал, даже искушал, но я пока не чувствовала решимости отказаться от прежней жизни. У меня не было уверенности в том, приемлема ли та цена, которую нужно уплатить за полноправное членство в «Гроб-клубе».

Я надеялась, что вот-вот в двери склепа вломится Александр, прямо как настоящий герой боевика. Только вот его здесь не было. Они с Джеймсоном, ни о чем не подозревая, собирались в дорогу, а я могла в любое мгновение превратиться в вампира.

Даже Дракона не было видно. Мне оставалось выбираться из этой передряги самой, только вот знать бы еще, как это сделать. Вход закрыт, мимо шайки Джаггера не проскочить.

— Мне всегда хотелось быть такой, как вы! — закричала я. — Вот почему я здесь. Вот почему пробралась сюда. Неужели это не понятно?

— Ну так присоединяйся к нам!

— Потом сама спасибо скажешь.

Я почувствовала, как моя голова начинает идти кругом под их гипнотическими взглядами, поспешно отвела глаза и закричала:

— Не сейчас! Не по принуждению!

Двое членов клуба в футболках с надписью «Одержимость» перехватили мои запястья и убрали волосы с плеча. Силы были неравны, я не могла двинуться. Сердце мое колотилось так отчаянно, что чуть ли не вырывалось из груди.

— Это не больно! — сказал мне какой-то вампир, облизывая губы.

— Может быть, как укол, — добавил другой.

Катакомбы неожиданно наполнил рев мотоциклетного мотора.

Феникс выехал из туннеля и остановился у края танцпола, время от времени добавляя оборотов.

Некоторые сторонники Максвелла подались назад, не зная, каким будет следующее действие байкера, хотя хватка на моих запястьях только усилилась. Феникс снова газанул, но в команде Джаггера никто даже не дернулся. Он покачал головой, включил задний ход, медленно, дюйм за дюймом, не спуская с меня глаз, отъехал назад, до самого дальнего сводчатого прохода, и снова приготовился к броску.

Мое сердце стучало громче, чем мотоциклетный мотор. Захватчики не отпускали меня. Феникс еще раз прибавил оборотов, подал мотоцикл чуть назад, а потом направил его прямо на меня.

Я застыла. Мне казалось, что все вокруг происходило в замедленном темпе. Сверкающая машина устремилась ко мне. Мотор оглушительно ревел, позади байка клубился шлейф пыли. Толпа, занимавшая танцпол, мигом раздалась в стороны.

Сердце мое, похоже, остановилось, дыхание перехватило. Я отчаянно задергалась, тщетно пытаясь вырваться, а «найтрод» неумолимо приближался и вот-вот должен был врезаться прямо в меня. Расстояние между нами составляло уже несколько футов. Феникс не сбавлял хода. Я не могла сдвинуться с места, закрыла глаза и мысленно прочитала краткую молитву.

Лишь в последний миг прихвостни Джаггера отпустили меня и отпрыгнули в стороны, прочь с дороги. Я оглушительно взвизгнула, мотоцикл резко затормозил и остановился в нескольких дюймах от меня.

Мне не сразу удалось снова набрать воздуха. Меня качало, ноги были как ватные, но когда Феникс соскочил с байка и протянул мне руку, я отказалась.

Я ведь так и не поняла, кто он на самом деле. Может быть, этот байкер задумал сделать меня хозяйкой склепа? Однако он не стал хватать меня за руку, даже и не подумал наклониться ко мне, чтобы укусить, а лишь посмотрел с очевидным удивлением.

Снова появился Дракон, причем не один, а с большой группой членов клуба. Они согнали сторонников Джаггера в кучу и отобрали у них клубные ключи.

Скарлет и Оникс подбежали ко мне.

— Дело сделано! Феникс тебя спас! Теперь в клубе снова порядок!

— Феникс! Феникс! — начала скандировать толпа, а девушки помогли мне оседлать сверкающий байк.

— Мастер-ключ по-прежнему у меня! — возгласил Феникс и показал толпе поднятые большие пальцы.

Его слова утонули в приветственных возгласах и аплодисментах.

Я смотрела на толпу бессмертных, которым, как и мне, нужно было всего лишь иметь место, где можно спокойно тусоваться и чувствовать себя естественно.

Зазвучала музыка. Посетители захлопали, стали целоваться, некоторые начали танцевать.

Оникс заключила меня в объятия, я тоже сжала ее изо всех сил.

— Непременно возвращайся, — сказала она, сверкнув клыком, украшенным камушком. — Не забывай, у тебя пожизненное членство.

— Не пропадай, — подхватила Скарлет. — Мой номер у тебя есть. Только не забудь, звони после заката, а то…

— Родители сердятся, когда их будят посреди дня, — закончили мы вместе и покатились со смеху.

Я обвела взглядом танцпол, бар, полный кровавых напитков, открытые могилы и гробницы, служившие в этом мире жизни, а в моем — смерти. До сих пор мне не доводилось бывать в столь плотном окружении потусторонних существ, и я понятия не имела, доведется ли снова сюда попасть. Вокруг меня толпились вампиры с холодной кровью, у которых, как я с удивлением обнаружила, были теплые сердца. Мне удалось найти клуб своей мечты, единственный, в котором я действительно хотела бы состоять.

Феникс подал мне шлем. Я надела его, обхватила косуху, усеянную заклепками, и улыбнулась подружкам, которых уже окружили кавалеры. Они расступились и помахали нам на прощание, раскачиваясь под музыку.

Феникс запустил мотор. Я вцепилась в него что было сил, и мы помчались по лабиринту темных петляющих ходов к тайному выходу из катакомб.

Вскоре Слэйтер довез меня до библиотеки. Теперь он стоял, привалившись к мотоциклу. Я отомкнула тяжелую металлическую цепь тетушкиного велосипеда, стала наматывать ее на крепление седла и почувствовала на себе его взгляд.

Он откинулся назад, скрестив в лодыжках ноги, обутые в мотоциклетные сапоги. Кожаные штаны обтягивали его, как целлофан. Кожаная куртка была расстегнута, позволяя видеть черную футболку, руки в кожаных перчатках сложены на груди. Пурпурные волосы падали на черные очки. Луна отбрасывала тень на его бледное лицо. Он смотрел прямо на меня, совсем так же, как тогда, на свету, в склепе.

Я не могла придумать, что сказать Фениксу, спасшему мне жизнь, даже не знала, увижу ли его снова хоть когда-нибудь, и пробормотала с безопасного расстояния:

— Не знаю, как и благодарить тебя.

— Могла бы попробовать, — смущенно проговорил он.

Я улыбнулась и игриво закатила глаза.

— Я ведь уже говорила, что у меня есть парень.

У меня было такое чувство, что, не знаю уж почему, для него не так уж важно, отвечу я на его заигрывания или нет. Может быть, он даже и сам выбрал бы мой отказ. Похоже, этот байкер предпочитал оставаться в тени, и пусть девушка достается другому.

— Я была не права. Ты славный парень, куда лучше, чем мне казалось. Извини, что думала о тебе плохо.

Он кивнул.

— Да ладно. Я насчет тебя тоже не сразу просек.

— Правда?

— Еще как правда. Проблем от тебя куда больше, чем кажется на первый взгляд.

Мы рассмеялись. Я знала, что должна радоваться тому, что Феникс спас меня, но на самом деле испытывала печаль, понимая, что больше никогда не увижу своего нового друга-вампира.

Повинуясь порыву, я соскочила с тетушкиного велосипеда, прислонила его к стойке, подбежала к Фениксу и крепко сжала его в объятиях. Должно быть, его это сильно удивило. Во всяком случае, сначала он растерялся и никак не отреагировал, но потом я почувствовала себя в кольце его рук, затянутых в кожу. Он сжал меня, словно в последний раз в жизни.

Я снова вскочила на велосипед тети Либби и погнала его, больше не оглядываясь. Я сворачивала с главной улицы и услышала позади знакомый рев мотоцикла, уносившегося в ночь.