Почему некоторые ученые верят в бога

Заключение

Итак, вопрос о том, почему некоторые ученые верят в бога, требует анализа совокупности тех общественных условий, в которых осуществляется процесс творчества, то есть и здесь подтверждается положение диалектики о том, что истина конкретна. Поэтому, прежде чем ответить на вопрос о религиозности ученого, необходимо уточнить ряд данных.

Возможность религиозности ученого зависит от того, на какой ступени развития находится та или иная наука, каково соотношение различных форм общественного сознания, какая форма общественного сознания является господствующей в данном обществе. Оказалось, что, несмотря на то, что были и есть ученые, не отвергающие религии, наука была и продолжает оставаться такой формой общественного сознания, которая прямо противоположна религии. Возможность религиозности ученого содержится в самом процессе мышления, и она превращается в действительность в условиях ограниченной практики или в условиях, когда господство эксплуататорских классов приводит к господству эксплуататорской политики и соответствующих им других форм общественного сознания.

Однако нельзя забывать и того, что не всякая религиозность ученых выступает как прямая попытка примирения науки и религии. Многие ученые, так или иначе вынужденные славословить бога, делают это лишь для формы. Это не исключает возможности того, что отдельные ученые могут весьма искусно переплетать данные науки и религии.

Главный порок рассмотренного выше аргумента церковников заключается в том, что в нем молчаливо допускается мысль, будто во взглядах ученого не может быть противоречий. А между тем это не верно. Было бы ошибкой не учитывать, что взгляды ученого имеют свою эволюцию и формируются в условиях определенных исторически ограниченных общественных отношений.

Ученый не может рассматриваться как некий «сверхчеловек», взгляды которого всегда совпадают с истиной. Наконец, нельзя допускать, что мышление ученого всегда и при любых обстоятельствах является формой выражения общественного сознания.

Тем более необоснованы и очень грубы рассуждения тех, кто, исходя из религиозности некоторых ученых, делает выводы о гармонии науки и религии.

Глубокая противоречивость процесса познания, имеющая отношение к поставленному вопросу, отмечалась классиками марксизма-ленинизма.

Так, Ф. Энгельс писал: «Что касается суверенного значения познаний, достигнутых каждым индивидуальным мышлением, то мы все знаем, что об этом не может быть и речи и что, судя по всему нашему прежнему опыту, эти познания, без исключения, всегда содержат в себе гораздо больше элементов, допускающих улучшения, нежели элементов, не нуждающихся в подобном улучшении, т. е. правильных. Другими словами, суверенность мышления осуществляется в ряде людей, мыслящих чрезвычайно несуверенно: познание, имеющее безусловное право на истину, — в ряде относительных заблуждений; ни то, ни другое не может быть осуществлено полностью иначе как при бесконечной продолжительности жизни человечества»[16].

В этом замечании Энгельса ясно отмечено, что познание есть противоречивый процесс. Одним из противоречий процесса познания является то, что отдельные люди могут мыслить только ограниченно, хотя общие результаты исторически развивающегося познания вполне заслуживают доверия.

Ограниченность мышления отдельных людей, в том числе и ученых, вполне объяснима. Каждый человек ограничен социальной средой, в которой он живет, ограничен биологически, ограничен степенью развития самого познания. Следовательно, противоречия во взглядах ученого могут быть многообразными и иметь самые различные причины. Чтобы ответить на вопрос о том, может ли ученый быть верующим, почему тот или иной ученый сочетает в своем мировоззрении несочетаемое, то есть данные науки и религии, нужно сначала изучить конкретную обстановку, в которой осуществляется творчество данного ученого.