Почему вы выбрали меня?

Глава 4

Вскоре после девяти часов вечера того же дня Корридон вывел из гаража, расположенного под квартирой, свою малолитражную машину и поехал в сторону Шефорд Балл.

Он автоматически управлял машиной, мысли его были заняты другим.

Уйдя от Ричи, он занимался делами Милли. Она не оставила завещания, и у нее ничего особенного не было — немного различных украшений и шесть пятифунтовых ассигнаций, которые нашли в ее сумочке.

Корридон убедил Ричи обратить драгоценности в деньги и вручить их адвокатам, которые будут заботиться о Сюзи. Сам он обещал платить за девочку каждый месяц. Зная, что ближайшие несколько месяцев Сюзи обеспечена всем необходимым, Корридон мог вплотную заняться этим делом.

Ричи сказал, что у организации неограниченные деньги, и Корридон считал, что это может быть правдой. Если организация может устраивать забастовки, значит у нее очень много денег. Возможно, и ему выпадет удобный случай урвать несколько сот фунтов, было бы неплохо.

«Непохоже, чтобы эта организация держала деньги в банке, — подумал Корридон. — В наши дни слишком много любопытных, и нельзя внести в банк солидную сумму денег, не подвергаясь любопытным расспросам. Деньги должны быть спрятаны в таком месте, откуда их легко достать в любой момент. Очевидно, имеет смысл разыскать это место и пошарить там».

Он проехал Уайт-Сити и выехал на Вестерн-авеню. Здесь дорога была гораздо шире, и Корридон прибавил скорость.

Ред Реет находился в двух милях за аэродромом Иортхол. Дом стоял в стороне от дороги и был скрыт большим восьмифутовым забором. Корридон был здесь однажды со своим другом, членом клуба, и помнил, какая суматоха поднялась при его появлении. Здесь неодобрительно относились к чужакам, даже если они приходили в сопровождении членов клуба.

Интересно, помнит ли его Джорж Мэйнворти. Возможно, помнит. Он не виделся с ним четыре года. Последний раз они виделись в грязной забегаловке в Сохо. Мэйнворти был пьян и ругался с молодым парнем, который сидел рядом с ним за столом. Ссора началась с тихого, но злобного шепота, потом Мэйнворти неожиданно ударил парня по лицу, и тот вытащил нож. Если бы не вмешался Корридон, Мэйнворти пришлось бы туго.

Тот бледный и дрожащий ушел, а Корридон угостил парня выпивкой.

У Корридона была привычка собирать разную паршивую информацию. Со временем его знания людских слабостей и неосмотрительный поступков превращались в нечто ценное для него. Он никогда не знал, когда настанет время использовать те или иные знания, но, тем не менее, он жадно слушал все подряд.

Молодой человек был готов без конца болтать о Мэйнворти. Возможно, этому также способствовала фунтовая банкнота, скользнувшая ему в руку. Так или иначе, Корридон услышал многое. Парень рассказал, почему Мэйнворти выгнали из армии, и многое другое, рисующее того в неприглядном свете.

В то время Корридон не знал, как он поступит с информацией, полученной от парня, но сейчас, мчась по Вестерн-авеню, он видел возможность зацепить Мэйнворти.

Впереди ярко светились алые огни неоновой вывески Ред Реста, и, сбросив скорость, он направил машину ко входу. Он нашел место для стоянки, остановил машину и вылез. К нему тотчас же подошел молодой человек в пурпурной с серебряными позументами ливрее.

— Добрый вечер, — улыбнулся он Корридону. — Вы член клуба, сэр? — Добрый вечер, — отозвался Корридой. — Нет, я не член клуба. Я хотел бы поговорить с майором Мэйнворти. Молодой человек вяло поднял брови.

— Прошу прощения, сэр, но майора нельзя увидеть без предварительной договоренности.

— Это очень плохо, — сказал Корридон. — А здесь есть кто-нибудь, с кем я мог бы поговорить?

— В чем дело?

Холодный, твердый голос, прозвучавший сзади, заставил Корридона обернуться. Моложавый мужчина в безукоризненном вечернем костюме, с алой гвоздикой в петлице, не спеша приближался к ним. Он был крепко сложен, широкоплеч. Черные глаза холодно рассматривали Корридона.

— Кто вы? — спросил Корридон, улыбаясь своей самой милой улыбкой.

— Я — Бретт, управляющий. В чем дело?

— Никакого дела. Я хочу видеть майора Мэйнворти.

— Он знает вас?

Корридон пожал своими широкими плечами.

— Он может не помнить меня, — отозвался он. — Мы не виделись с ним несколько лет. Меня зовут Мартин Корридон. Будьте так добры и передайте ему, что я хочу поговорить с ним об Эрни.

Узкие губы Бретта дрогнули.

— О ком?

— Об Эрни. Он поймет.

Бретт махнул рукой, и молодой человек исчез. Бретт остался на месте, не сводя черных глаз с лица Корридона.

— В чем дело? — резко спросил он.

— Ни в чем. Я хочу видеть Мэйнворти.

— Кто такой Эрни, о котором вы говорите?

— Спросите Мэйнворти. Если он захочет, он вам скажет. Некоторое время Бретт колебался, потом сердито пожал плечами и резко повернулся на каблуках.

— Следуйте за мной.

Корридон последовал за ним по тропинке. Они прошли мимо большого бассейна, в котором плавало несколько мужчин и женщин, мимо клумб с тюльпанами.

Клуб представлял собой одноэтажное здание со стенами, покрытыми грубой штукатуркой, и соломенной крышей. Неоновые огни, янтарные и бледно-голубые, очерчивали контур крыши.

Бретт открыл дверь и вошел в ярко освещенный маленький бар. За стойкой сидели мужчины и женщины в вечерних костюмах и пили. Они с любопытством осмотрели Корридона, а две женщины улыбнулись Бретту и помахали рукой. Он кивнул им и прошел мимо стойки к кабинету.

— Подождите здесь, — сказал он, открывая дверь в дальнем конце кабинета и проходя туда.

Прежде чем дверь закрылась, Корридон успел увидеть, что там тоже находится кабинет, но гораздо больших размеров, чем тот, в котором он находился.

Корридон прислонился бедром к столу, закурил сигарету и, полузакрыв глаза, прислушался, но ничего не услышал.

Прошло примерно минут пять, дверь отворилась и снова появился Бретт.

— Вы можете войти, — сказал он, махнув рукой в сторону открытой двери, а сам вышел из кабинета.

Корридон оторвался от стола и вошел во внутренний кабинет. Кабинет был роскошно обставлен, в большом камине весело плясали языки пламени. Перед большими двойными окнами стоял огромный письменный стол, за ним сидел Джорж Мэйнворти.

Он не изменился с того момента, как Корридон видел его в последний раз. Стал, пожалуй, чуть старше и суше, а его темные, зачесанные назад волосы поредели на висках и посеребрились. Корридон знал, что его возраст приближался к пятидесяти. Он был по-военному подтянут, рот твердо сжат, над верхней губой жесткие усы.

— Вы хотели меня видеть? — спросил он, оставаясь неподвижным. Его маленькие глазки внимательно и подозрительно уставились на Корридона.

— Ну да, — беззаботно кивнул Корридон. — Он закрыл дверь и пересек комнату. — Я хочу вступить в этот клуб.

— Тогда я вам не нужен, — сказал Мэйнворти и его рука потянулась к звонку. — Этими делами ведает Бретт.

— Не звоните, — сказал Корридон, опускаясь в кресло. — Я предпочитаю иметь дело с вами. Дело не совсем простое. Я осведомлен, что существуют разные формальности и пятьдесят гиней вступительного взноса. У меня нет таких денег, майор, но я намереваюсь вступить в клуб.

Мэйнворти медленно убрал руку от звонка.

— Вот как? И вы знаете человека, который поручится за вас?

— Этот человек — вы, — весело сказал Корридон, — и смею надеяться, что если я найду Эрни, он замолвит за меня словечко. Вы помните его, майор? Последний раз я видел его & вами четыре года назад. Он пытался зарезать вас.

Майор выпрямился, лицо его застыло в напряжении.

— Значит, вот оно что, — сказал он и в голосе его прозвучала горечь. — Я слышал о вас, конечно. У вас репутация опасного и не слишком разборчивого в средствах человека, не так ли?

— Боюсь, что именно так, — с легкостью согласился Корридон.

— Но не сердитесь, я горжусь этим.

— Почему вы хотите вступить в этот клуб? Корридон смял свою сигарету и потянулся за золотым портсигаром Мэйнворти, который лежал на столе.

— Уверен, что это очевидно. Мои связи на моей собственной территории больше не в состоянии удовлетворять меня, и это отражается на моем кармане. Здесь же полно богачей, проводящих свой досуг. Здесь простор для охоты. Разве вам это не ясно?

— Значит, вы собираетесь обирать моих клиентов? — спросил Мэйнворти и придвинул к себе тяжелое пресс-папье. — И вы ожидаете, что я соглашусь с этим?

— Было бы неразумно отказывать мне в этом, — улыбнулся Корридон. — Давайте будем откровенны друг с другом. Эрни был слишком разговорчив. В то время он был зол на вас и рассказал мне о вас много интересного. Никто не любит скандалы, майор, а скандал возможен. Даже эти чудаки, которые поддерживают ваш клуб, отвернутся от вас, если узнают об Эрни и о том, почему вы так торопливо ушли в отставку из армии.

Мэйнворти достал сигарету из своего золотого портсигара. Руки его слегка дрожали. Он достал золотую зажигалку и яркий желтый огонек осветил его лицо.

— Значит, это шантаж. Мне бы следовало догадаться.

— О, да. Мы же согласились с вами, что я не слишком разборчивый в средствах человек, не так ли?

— А если я вас сделаю членом клуба?

— Естественно, я забуду об Эрни. Итак, майор, я вижу мы начинаем понимать друг друга. Не тратьте зря время. Вы в полной безопасности, можете быть в этом уверены, я не предам вас и буду заниматься своей охотой в стороне от вас.

— Я понимаю. — Мэйнворти с трудом сдержал гнев. Он открыл ящик стола, достал карточку и что-то торопливо написал на ней. — Вот, — сказал он, протягивая карточку. — Но предупреждаю вас, Корридон, если какой-нибудь член клуба подаст жалобу на ваше поведение, вы автоматически выбываете из клуба, и я не сумею вам помочь. У нас есть комитет по рассмотрению жалоб, и они, не задумываясь, вышвырнут вас вон.

Корридон засмеялся.

— Не беспокойтесь. Вы не получите никаких жалоб. Моя техника защищена от дураков. — Рад слышать это.

Пока он говорил, вошла девушка. Корридон повернулся к ней. Она остановилась у двери, представляя собой привлекательную картину: невысокая, стройная и смуглая. Блестящие волосы рассыпаны по плечам.

— О, простите, — сказала она, — я думала, что вы одни.

— Входите, мисс Фейдак, — сказал Мэйнворти, вставая. — Я сейчас освобожусь. Что я еще могу сделать для вас?

Последний вопрос был обращен к Корридону, и девушка быстро взглянула на него. По выражению ее лица он понял, что заинтересовал ее.

Он встал и улыбнулся ей. И тут же легкая боль пронзила его сердце: он увидел у нее белое нефритовое кольцо древних лучников, висевшее на цепочке, охватывающей ее грациозную шейку.