Под личиной

Волкодав

Марье я позвонил уже из дому.

– Ну как там дела? – спросил я небрежным тоном.

Таким нехитрым способом я хотел замаскировать возбужденное состояние, которое не покидало меня с того момента, когда я увидел "джип" бандитов возле крематория.

Марья всегда чувствовала все нюансы моего настроения, а потому я не хотел, чтобы она встревожилась.

Интересно, у всех женщин такое тонкое чутье или этим отличалась только моя секретарша?

Конечно же, провести Марью мне не удалось.

– У нас все в порядке, – ответила она после небольшой паузы. – А вот у вас, мне кажется, что-то стряслось.

– Угадала… – буркнул я недовольно. – Колесо пробил. А запаску забыл отдать в вулканизацию. Пришлось вызывать эвакуатор.

Врал я безбожно, однако, без вдохновения. Естественно, Марья мне не поверила. Но сделала вид, что проглотила мои измышления как маринованный гриб – без особых усилий.

– Вам звонил какой-то мужчина… около часа назад, – сказала Марья ровным тоном.

– Кто?

Вопрос был – глупее не придумаешь. Но надо же что-то говорить, хотя, если честно, мне не хотелось не только шевелить языком, но и думать. Мысли в голове напоминали тесто, выползающее из квашни, – такие же бесформенные и аморфные.

– Он не представился, – сухо ответила Марья.

– Жаль…

– Но я думаю, – безжалостно продолжила Марья, – это один из тех, кто пытается принудить вас продать магазин на Левобережной улице.

– Настырные… – сказал я в трубку, вспомнив утренний звонок.

И добавил – уже в сторону, чтобы не слышала Марья:

– Сучары…

– Что вы сказали? – спросила она.

Ну и слух, удивился я. Не уши, а локаторы.

Нет, все-таки с женщинами трудно работать, вспомнил я своих коллег противоположного пола, с которыми мне приходилось сотрудничать "на холоде". Они и слышат то, что им не положено, и часто делают не то, что нужно.

– Сказал, что посылай их подальше. От моего имени. Можешь в выражениях не стесняться.

– Простите, но я так не умею…

– А если не умеешь по-простому, объясни им интеллигентно, с реверансами. Но чтобы это было доходчиво.

Понятно?

– В общих чертах…

Мне показалось, что на другом конце провода кто-то хихикнул. Неужто Марья? На нее это не похоже. С какой стати она развеселилась? По-моему, для веселья нет никаких причин.

– И не забывай то, о чем мы с тобой говорили утром.

– Думаю об этом постоянно, – с подтекстом сказала Марья.

Блин! Или она и впрямь такая бесстрашная, или считает что я рохля, ни на что не способный лось в калошах.

– Тогда всех благ, до завтра и спокойной ночи.

– До свидания, – вежливо ответила Марья и положила трубку.

Все, отбой. На сегодня приключений достаточно, даже с лихвой. Хряпну стаканчик, лягу на диван, включу телевизор – и хоть трава не расти. Имею я право на отдых? А как же.

Но едва я достал из холодильника бутылку водки, как зазвонил телефон. Неужели опять Марья? На нее это похоже – прерывать меня на самом интересном месте, будь то недосмотренный сон или приятный разговор с какой-нибудь дамой, нечаянно посетившей мою холостяцкую обитель.

– Слушаю! – недовольно сказал я в трубку.

В ответ я услышал чье-то сопение.

– Марья, ты?

Опять молчание.

– Кто звонит!? – спросил я, накаляясь.

На другом конце провода прозвучали гудки отбоя. Наверное, ошиблись номером, подумал я, откупоривая бутылку. Такое уже случалось, и не раз.

Наша телефонная связь – самая уникальная в мире. Звонишь в одно место, а попадаешь черт его знает куда.

Или поднял трубку, а там идет базар-вокзал двух подруг.

Послушаешь минут пять этот бесконечный треп, и начинаешь понимать, что ничего в этой жизни не знаешь.

Куда там телевизионной передаче "Что, где, когда?"…

Я уже начал дремать, как тренькнул звонок входной двери. Кого это нелегкая принесла? – подумал я раздраженно.

Обычно ко мне случайные гости не ходили, только по предварительной договоренности. Или бывало, что забредал местный сантехник по какой-нибудь выдуманной надобности, которому я однажды по неосторожности накатил стакан водки и дал на опохмелку.

После моей "благотворительной акции" он взял за систему навещать меня два раза в месяц. Так что теперь мое сантехническое оборудование находилось в образцово-показательном состоянии.

Похоже, у него был график таких посещений, потому что, когда бы я его не встретил, он всегда находился подшофе. Но не пьяный. А все потому, что к обязательному стакану водки жильцы вверенного сантехнику участка прилагали и неплохую закуску. По себе сужу.

Разозлившись на непрошеного гостя, я вскочил с дивана, и быстро вышел в прихожую. Но уже у самой входной двери меня будто током ударило. Тормози, Волкодав! Что-то здесь не то…

Остановившись возле вешалки, я прислушался. За дверью постукивали женские каблучки – какая-то девица притопывала, согревая ноги. Почтальон?.. А может быть, кто-то из жилищно-эксплуатационного участка.

Они имеют такую склонность заявляться в самое неподходящее время.

У меня немного отлегло от души; но не настолько, чтобы я решился посмотреть в глазок и задать обычный в таких случаях вопрос "Кто там?".

Конечно, дверь у меня железная, сейфового типа, ее обычная пуля не возьмет. Но я был стреляный воробей и знал, что небольшой заряд пластида вынесет меня вместе с дверью в гостиную, расплющив мое тело в лепешку.

Поэтому я вооружился пистолетом Анубиса (оружие хранилось в обувном ящике), дослал патрон в ствол и поднял флажок предохранителя. Вот теперь здрасьте, я ваша тетя Роза из Одессы.

Став сбоку двери, я спросил, постаравшись отойти от стереотипа:

– Кому я понадобился?

– Откройте, я из ЖЭУ, – раздался бодрый девичий голосок.

– Зачем?

Мой вопрос в нынешние времена никому не должен был показаться странным. Сейчас в квартиры пускают неохотно, не то, что при развитом социализме.

Тогда можно было стучать почти в любую дверь, в любое время дня и ночи, с уверенностью, что в случае крайней надобности тебя пустят на ночлег и накормят. Наверное, люди не боялись чужаков потому, что у них нечего было брать – большинство жило от получки до аванса, получая жалкие гроши.

– Мы переходим на новую форму обслуживания, нужно согласие жильцов.

– Нет проблем, я согласен.

– Все не так просто. Вы должны подписать соответствующие бумаги…

У девушки явно было ангельское терпение. До этого ко мне приходили две мегеры, так они едва не выломали мою бронированную дверь. А ругались эти дамы так, что, наверное, было слышно за квартал.

Я не хотел открывать им лишь по одной, но веской причине: у меня как раз гостило юное создание с удивительно голубыми и глупыми глазками. Оно с потрясающей непосредственностью воспринимало на веру все россказни и побасенки и без лишних слов выполняло мои фантазии и прихоти.

Поэтому я просто озверел, когда мне поломали кайф, и доходчиво объяснил дамам, что не открываю лишь потому, что я прокаженный. После моих откровений их как корова языком слизала.

– Ну, если так…

Вытянув руку, и все так же стоя за стеной, я быстро повернул ключ в замке и широко распахнул дверь.

Я ждал налетчиков, бандитов, шпионов, злых чеченов или еще Бог знает кого, а в квартиру вошла шикарная деваха в клевом и явно не дешевом прикиде с кожаной сумочкой через плечо. Хорошо, что мне удалось быстро сунуть свою "дуру" в задний карман спортивных шаровар. Представляю, что она подумала бы, приставь я ей дуло пистолета к животу…

Девушка мило улыбнулась и спросила:

– Здравствуйте. Куда пройти?

Ну не на кухню же, подумал я с невольным трепетом. Там я не убирал два или три дня, и в мойке лежала гора немытой посуды.

– Сюда, – широким жестом указал я на дверь гостиной.

– Спасибо, – молвила девушка.

Она посмотрела на свои сапожки, а потом с сомнением перевела взгляд на пол. Я понял, о чем моя незваная гостья подумала, и поспешил сказать:

– Сапоги не снимайте. Чай, не музей.

– Я вижу…

Девушка снова показала два ряда белоснежных зубов, очень похожих на вставные из фарфора или чего там еще. Нет, вряд ли эта симпатичная особа может быть редиской. Она была спокойна и уравновешена, а в ее серых глазах время от времени проскакивали озорные искорки.

Может, я ей понравился? Это было бы просто здорово. Все-таки коротать длинный холостяцкий вечер вдвоем гораздо приятней, нежели наливаться водкой и пялиться на телеэкран в полном одиночестве.

– Присаживайтесь… – Я пододвинул к журнальному столику кресло, предварительно бросив куда-то в угол лежавшие на нем носки.

– У вас тут уютно, – сказала девушка, окинув взглядом гостиную. – О, даже камин есть! Прелестно…

– Увы, он больше для понта, нежели для дела, – признался я сокрушенно. – Некогда почистить трубу. Дымит, собака…

Я намеренно говорил грубо. Девушка явно была не первой свежести, что я наконец разглядел, включив верхний свет. Увы, как не штукатурь фейс, а годы скрыть трудно.

Поэтому сюсюкать перед нею не было необходимости. Зрелые девушки любят мужчин с твердым характером, уверенных в себе. Надежность – вот главный их критерий. А где надежность, там и благосостояние, что весьма существенно.

Судя по фигуре и уверенным движениям, она занималась гимнастикой или аэробикой. В общем, девица была, конечно, не супер, но первый класс – точно. А если учесть, что жениться я пока не собирался, то в моем холостяцком положении и третий сорт не брак.

– Может, мы, пока суть, да дело, ударим по шампанскому? – предложил я, широко улыбаясь и надевая спортивную куртку, – чтобы скрыть оттопырившийся задний карман с позаимствованным у Анубиса "зауэром".

Я мог бы куда-нибудь спрятать пистолет, но что-то меня останавливало. Успеется, думал я, пока не в силах разобраться в смутных подозрениях, томивших моя душу, несмотря на столь приятное общество.

– Я не против… но сначала нужно покончить с формальностями, – ответила девушка, отфутболив мне улыбку, как мяч.

– Ваши слова – как елей на мое холостяцкое сердце, – сказал я с нажимом на предпоследнем слове.

Главное в амурных делать – дать женщине хотя бы маленькую надежду. На что-нибудь. И тогда все пойдет, как по маслу. В своем большинстве женщины очень любопытны, потому они не в состоянии остановиться, пока не вычерпают сосуд загадок до дна.

По-прежнему мило улыбаясь, девушка открыла свою сумочку, сунула в нее правую руку… и достала пистолет! С глушителем!

Моб твою ять!!! Едва я увидел черный зрачок ствола, как мне сразу все стало ясно. Анубис! Это его штучки. Он часто использовал женщин для ликвидаций. И не обязательно сотрудниц "конторы".

"На холоде" шакал втирался в доверие к какой-нибудь экстремистской организации, снабжая ее деньгами и оружием, а затем преспокойно пользовался услугами фанатиков, готовых ради паршивой мертворожденной идейки взорвать весь земной шар.

Он умел мастерски преподнести целесообразность такой акции под необходимым соусом, и тупорылые придурки шли на верную смерть, даже не подозревая, на кого они работают.

Эти мысли пронеслись в моей голове вихрем, пока я, перевернув стол на смертельно опасную, как оказалось, гостью, падал навзничь.

Я достал оружие только тогда, когда девица пальнула второй раз. Наверное, она не ожидала от гражданского лоха такой прыти, а потому на долю секунды замешкалась с первым выстрелом. Что меня и спасло.

Мне пришлось стрелять. Притом, на поражение. Я лежал в очень неудобном положении, и попасть в ее руку с пистолетом было просто нереально.

Я выстрелил только раз. И попал в голову (другие части тела мне были не видны). Она буквально взорвалась, забрызгав мозгами и кровью пол и часть стены гостиной.

Это было омерзительно. Меня едва не стошнило. Несмотря на мою, весьма солидную, практику в разных гнусностях подобного рода, я буквально поплыл.

Чтобы совсем не съехать с катушек, я встал, и, не глядя на то, что осталось от симпатичной девушкикиллера, присосался к горлышку бутылки с остатками водки, которая стояла в буфете; искать стакан я был не в состоянии.

Мне полегчало только тогда, когда бутылка показала дно. Вот сука, подумал я вяло. Зачем полезла в мужские игры? Понятно, что ты надеялась застать меня врасплох. Что, собственно говоря, и случилось.

Да только твой наниматель, красотка без мозгов (на данный момент – в прямом смысле), похоже, не знал, кто скрывается под личиной бизнесмена Максима Богатырева. Иначе он прислал бы полдюжины "быков" с автоматами и гранатометом.

Я был уверен, что девица получила приказ от молодого человека, настырно предлагавшего продать ему (или им; кому? а фиг его знает) магазин на Левобережной.

Все складывалось, как в мозаике: утренний разговор по телефону со мной, когда я его обидел, послав на несколько этажей выше Эвереста, звонок неизвестного мужчины в офис – в это время мне пришлось выручать Мазая, и наконец совсем недавно красноречиво промолчавшая телефонная трубка. Это была, говоря казенным языком, проверка на наличие присутствия.

Но в любых неприятностях всегда существует обратная сторона. Верно говорится: все что ни делается, то к лучшему. Сегодня я еще раз убедился, что Анубис пока никак не связывает некоего владельца магазина на Левобережной и диверсанта-ликвидатора под псевдонимом Волкодав.

Ведь я теперь точно знал, что прилизанный молодчик – верный наперсник шакала. И действует по его указке.

И еще одно: похоже, я был прав в своих умозаключениях – Анубис после нашей ночной схватки начал форсировать события.

Все это так, но что мне делать с дамой без головы? Я был уверен, что она не одна пришла ко мне. Где-то ее ждет партнер. И если он поймет, что дело не выгорело, то можно только гадать, как он поступит в дальнейшем.

Вариант первый: он просто слиняет, оставив девушку-киллера на произвол судьбы. Не думаю, что у нее есть какая-нибудь ксива. Такие люди обычно не ходят на задание с полным набором документов, удостоверяющих личность.

А это значит, что от нее не потянется ниточка к заказчикам. По крайней мере, в обозримом будущем. Что и следовало доказать.

Вариант второй: партнер вознамерится закончить начатое дело. Вдруг он был не равнодушен к девушке?

Вполне возможно, мадмуазель во всех отношениях лакомый кусочек.

Тогда совсем худо. От тела не избавишься и нос на улицу не высунешь – чревато. Вендетта обеспечена. И что же мне, кукарекать в одной комнате с трупом до новых веников?

Наконец, вариант третий, самый паршивый: напарник безголовой крали звонит ментам и сообщает о чрезвычайном происшествии в квартире некоего Богатырева, проживающего по адресу… Десять-пятнадцать минут – и опергруппа стучится в мою дверь.

А дальше все, как по маслу: труп налицо, оружие тоже, меня запихивают в каталажку, и пока все прояснится (если прояснится), от моей фирмы вместе с магазином на Левобережной остаются рога и копыта.

Блеск. Получится так, как доктор прописал. То бишь, Анубис. Блицкриг выигран малыми силами и с мизерными потерями. Что для него какая-то дурочка, возомнившая себя киношной Никитой? Горстка пыли, проплывающее облако, лед в стакане виски.

Да, брат Волкодав, худо. Очень худо. Не хотел ты принимать участия в опасных, набивших оскомину, играх, а придется. Иначе каюк.

Ты теперь гражданское лицо, а не карающая десница государства. Колосс на глиняных ногах. Свалить тебя – раз плюнуть. "Вышку" не дадут, но червонец с гаком припаяют.

Можно, конечно, доказывать (и даже доказать), что девушка вознамерилась меня убить, а я защищался, но как объяснить присутствие в моей квартире "меченого" ствола? За которым числится минимум два жмурика; а может, и больше.

Никак. Все мои объяснения будут выглядеть смешными и наивными. Чтобы не цеплять на себя еще один "висяк", менты загрузят это дело на меня – и вперед, ишак, с дружеским визитом к северным оленям.

Нет! В тюрьме я уже сидел (правда, выполняя задание "конторы") и особого желания вспоминать былое не испытывал.

Значит, в бой, братец Волкодав. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Умно сказано, даже нечего добавить.

Еще раз посмотрев на труп девушки, я осторожно обошел кровавые брызги на ковровом покрытии и направился к выходу. Парад-алле, господа!