Поденка

Глава 8

На улице по-прежнему было холодно. Туман стал гуще – в воздухе висела пропитанная влагой пелена, – но это не помешало Присту пешком пройти две с половиной мили до дома Сары. Мимо него сновали любители бега трусцой – фанаты здорового образа жизни, вдыхающие лондонский смог и тем самым причиняющие своим легким такой вред, который в разы превосходил пользу от физических нагрузок. Прист внимательно вглядывался в их лица. То, что Майлз Эллиндер убит, отнюдь не значило, что теперь ему больше ничего не грозит. Свежий воздух помог немного проветрить мозги, и все же он не получал от прогулки никакого удовольствия.

Фотография Майлза Эллиндера, посаженного на кол, напоминала ночной кошмар. Прист не сумел разглядеть все детали, но в памяти осталась канатно-блочная оснастка на потолке складского подвала, которой, по всей видимости, воспользовались убийцы, чтобы связать и поднять в воздух Эллиндера, когда они насаживали его извивающееся тело на смазанный маслом штырь. Прист содрогнулся.

И все же его беспокоило в фотографии и что-то помимо жуткой картинки, но он не смог бы сказать, что именно.

Чарли попытался мыслить рационально, разбив возникшие сложные вопросы на несколько совсем простых. Что за данные были записаны на флешке, которую искал Майлз Эллиндер? Они явно очень важны. Настолько важны, что ради них можно и убить. Кто внушил ему, что эта флешка у Приста? Эллиндер сказал: «Он наверняка отправил ее тебе». Но кто именно наверняка послал ее мне и зачем? Почему Эллиндера потом умертвили мучительным способом, похожим на ритуальное убийство? Почему этот способ был таким изощренным? Что убийцы пытались этим сказать? Кто они такие? Их наверняка было по меньшей мере двое, один человек просто не смог бы провернуть такой трюк. И последнее – почему его бывшая жена вдруг появилась именно теперь?

Прист завернул за угол и оказался в жилом квартале с припаркованными машинами. По обе стороны улицы стояли ряды стандартных домиков, построенных в викторианском стиле, с черными чугунными оградами и стенами, уходящими вниз от уровня тротуара на пол-этажа. Дом, в котором жила Сара, она арендовала, и его владелец был кровососом самого гнусного пошиба. Прист много раз предлагал ей оплатить страховой депозит, чтобы снять жилье где-нибудь еще, но сестра неизменно отказывалась. Вроде бы с признательностью, но и с немалой толикой чувства собственного достоинства. Ситуация осложнялась из-за мужа Сары. Райан Ботман по-прежнему был безработным и, похоже, таковым останется в обозримом будущем. Его последний план быстрого обогащения с треском провалился, как и предсказывал Прист. В общем и целом он питал к своему зятю любви не больше, чем, например, к язве желудка, и хотя Чарли надеялся, что неприязнь не сказывается на его отношениях с сестрой, в глубине души он знал, что это не так.

Прист постучал, и вскоре дверь открыла сама Сара. В ее таких же, как у всех Пристов, голубых глазах блеснули удивление и радость.

– Для тебя это немного спонтанно, – заметила она.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Тебе отлично известно, что я хочу сказать. Тебе что, деньги нужны? – Она засмеялась и поцеловала брата в щеку.

Он вошел в прихожую. Этот дом, слишком тесный, по мнению Чарли, содержался в идеальном порядке. Все пары обуви были аккуратно поставлены под верхней одеждой, висящей на крючках, над каждым из которых красовалась табличка с именем члена семьи, ковер недавно пропылесосили, но в воздухе витал запах какой-то химии. Может быть, он нужен для того, чтобы замаскировать запах ее мужа-идиота.

– Райана сейчас нет.

– А, понятно. Очередное затянувшееся заседание совета директоров?

– Это было недостойно с твоей стороны, – поморщилась Сара, проводив брата на кухню, где в углу булькала кофеварка. – Боюсь, у меня не осталось этого странного чая с бергамотом, который ты пьешь.

– Ничего, меня вполне устроит и кофе.

Он взял у нее кружку и уселся за барную стойку. Несколько секунд наблюдал за тем, как Сара убирает со столешницы рисунки Тилли и кладет их в папку, где она хранила все творения своей дочки. Мысленно Чарли улыбнулся – в мире его сестры у каждой вещи есть свое строго определенное место. Он всегда восхищался ее чувством стиля, элегантными костюмами и прической из коротких, нарочно взъерошенных светлых волос. Сара была соруководителем недавно учрежденного городского пиар-агентства, которое специализировалось на предупреждении чрезвычайных ситуаций и ликвидации их последствий. Сфера ее деятельности охватывала широкий диапазон: от написания текста очередного заявления для печати, которое должен сделать какой-нибудь уличенный в супружеской измене участник бойз-бэнда, до ведения кампаний по восстановлению репутации дискредитировавших себя фирм. Высокое положение давало ей, кроме всего прочего, возможность работать дистанционно, не выходя из дома.

– Так чем же вызван твой импровизированный визит? – поинтересовалась Сара, садясь напротив Приста.

– Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

– Великий Чарли Прист не заглядывает к людям, просто чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Даже если это его сестра. Как бы то ни было, это здорово, что неженатый старший брат нанес мне визит именно сегодня. – Сара озорно улыбнулась.

Чарли не ответил, только вскинул одну бровь, изобразив любопытство. Он отлично знал, что она сейчас скажет.

– У меня есть одна подруга…

– О, Сара, прошу тебя, не начинай опять.

– Нет, ты должен меня выслушать.

– Сара…

– Я уверена, тебе это понравится. Она правда в твоем вкусе. – Знакомая песня, которая обычно заканчивалась тем, что Прист говорил сестре, что ему хорошо и так, ей не надо о нем беспокоиться, но сейчас он был слишком вымотан, чтобы вступать в спор.

– Так вот, – продолжала Сара, несмотря на его умоляющий взгляд, – ей тридцать шесть, и она, как ты понимаешь, не замужем. Пару лет назад она пережила тяжелый развод. Она бухгалтер, совладелица хорошей фирмы. Любит теннис, кино, инди-рок и театр. Очень культурная. Как ты, честное слово.

– Я совсем не культурен. Мне нравятся фильмы про зомби.

– Она прекрасно готовит.

– А я нет.

– Вот именно. Вы могли бы отлично дополнить друг друга.

– Я мог бы смотреть фильмы про зомби, пока она будет готовить ужин.

Сара вздохнула:

– Похоже, ты просто не хочешь настраиваться на позитивный лад, да?

Он сделал попытку улыбнуться, но не смог скрыть снедающей его тревоги.

– Что тебя беспокоит, Чарли? – спросила сестра, прищурившись.

Она видела его насквозь, как и их покойная мать.

– Я все думаю об этой твоей идее создания сайта знакомств. Почему бы тебе не воплотить ее в жизнь?

Сара озадаченно посмотрела на брата:

– Похоже, ты сменил пластинку.

– Да брось, это же здорово.

– Когда мы говорили в прошлый раз, ты заявил – дай вспомнить, – что все это плохо продуманная романтическая чепуха.

Прист почувствовал себя неловко. Неужели я так сказал?

– Ну, да. Но ты могла бы этим заняться.

Сара заговорила с ним о создании нового сайта знакомств несколько месяцев назад. В этом деле имелась какая-то загвоздка, но, к своему стыду, Прист уже не помнил, какая именно. Он помнил только, что отнесся тогда к ее замыслу без энтузиазма. Но в свете последних событий он чувствовал, что должен попытаться все исправить. Еще одна реакция на то, что вчера я был на волосок от смерти. Сначала было потакание своим желаниям, а теперь стремление искупить грехи. Возможно, есть и третья стадия – просветление, хотя в данный момент это понятие кажется трудно постижимым.

– Ты сказал, что нельзя пытаться превратить хобби в бизнес, – заметила Сара.

– Ну хорошо, возможно, я немного поспешил с выводами.

– И к тому же был резок.

– Может, и так. Но что ты там говорила? Десять процентов всех отношений начинается с онлайн-знакомств?

– Не десять, а двадцать.

– Хорошо, двадцать. Итак, есть рынок, на котором у тебя будет мало конкурентов, поскольку ты собираешься предложить людям индивидуальный подход. И у тебя есть ты сама.

– Надо же, ты делаешь мне комплименты. Ты часом не заболел?

– В голове немного шумит.

Сара вздохнула и встала, чтобы налить себе и брату еще кофе. Со второго этажа доносились звуки какого-то мультика. Значит, Тилли сейчас там.

– Ты следишь за собой, Чарли? Знаешь, что случится, если…

– Я профинансирую этот проект, – перебил он.

– Чарли…

– Нет, правда, я его профинансирую. Сайт ты сможешь создать сама, но тебе понадобится помощь для его кодирования и поисковой оптимизации. Еще тебе необходим маркетолог. Всеми юридическими вопросами займемся мы. Тебе придется снять небольшой офис. Хватит ста тысяч фунтов на первый год?

– Чарли, я тебе очень благодарна, поверь. Но это очень большие деньги.

– Тогда, может быть, сто пятьдесят?

Сестра опустила глаза и положила руку Чарли на плечо. Внезапно она снова стала похожей на их мать.

– Моя идея не очень-то нравится Райану.

– Ну и что?

– Ну и что? То, что мы всегда принимаем подобные решения вместе. – Сара сложила руки на груди, словно защищаясь.

– Но ведь кормильцем в вашей семье являешься ты. Так что тебе и командовать.

– Отношения между мужем и женой не могут строиться по такому принципу, Чарли. Тебе ли этого не знать. Ведь именно по этой причине и развалился твой брак.

– А что, собственно, его не устраивает?

– У него есть свои причины.

Они замолчали. У Приста по-прежнему раскалывалась голова. Мелькнула мысль рассказать обо всем Саре и отвести душу, но он тут же одернул себя – по отношению к ней это будет несправедливо. И вместо этого он направил всю свою злость на Райана. Прист понимал, почему муж Сары не желает, чтобы она оставила свою нынешнюю высокооплачиваемую работу. Ведь деньги, которые она приносит в дом, он тратит на так называемые мероприятия по развитию отношений с сотрудниками. На самом деле эти его «мероприятия» сводятся к пьянству и игре на тотализаторе в компании недоумков-дружков. Ясное дело, ему совсем не хочется, чтобы стабильный доход жены оказался под угрозой из-за рисков, связанных с открытием нового дела.

– Знаешь, что, Сара? Тут дело не в нем, а в тебе самой.

– Дело в нас обоих. Мы приняли это решение вместе, – возразила она.

– Это из-за его глупого желания все контролировать.

– Нет… – Сара запнулась. – Просто… просто давай оставим эту тему, Чарли. Пожалуйста.

– Думаю, если бы он не нуждался в твоих деньгах, чтобы продолжать играть на тотализаторе…

– Пожалуйста, Чарли.

– Я просто хочу, чтобы у тебя все было в порядке.

– И каково, по-твоему, мне это слышать?

– Слышать что?

– Вот это твое: «Я хочу, чтобы у тебя все было в порядке».

– Я не понимаю, что тебе не нравится.

– Все ты понимаешь. Я не нуждаюсь ни в чьем покровительстве, и твоя откровенная неприязнь к Райану – я говорю серьезно – очень меня огорчает. Ты когда-нибудь об этом думал? Каково мне слушать, как мой брат постоянно поливает грязью моего мужа?

– Если бы он не был таким кретином…

– Он заботится о нас.

– Он заботится только о самом себе, Сара. И так было всегда.

– Ты не обязан это делать, Чарли.

– Делать что?

– Брать на себя роль нашего отца.

– Я и не пытаюсь. Я просто говорю, что твой муж – кретин.

– Чарли…

– К тому же пьяница и дармоед.

– Чарли…

– И обаяния у него меньше, чем у овоща.

– Чарли!

Сара со стуком опустила свою чашку на барную стойку и воззрилась на брата с изумлением и гневом. Потом мотнула головой в сторону открытой двери. Прист посмотрел туда и тут же пожалел о своих словах. В дверях, уставившись на него, стояла Тилли. Выражение ее личика под копной спутанных непокорных волос было растерянным.

Прист попытался что-то сказать, но сумел выдавить из себя только невнятное мычание. Хорошо хоть это звучало так, словно он извинялся.

– К нам пришел дядя Чарли, солнышко. – Сара заставила себя улыбнуться. – Обычно он не приходит в будни, верно? Поздоровайся с дядей.

– Привет, дядя Чарли.

– Привет, Тилли. Как у тебя прошел день в школе, хорошо?

Она подбежала к нему и положила перед ним на стол несколько рисунков. Прист взял их осторожно, словно они могли рассыпаться в пыль в его руке.

– Ух ты, как здорово, – сказал он, помогая Тилли забраться к нему на колени.

Сара пробормотала что-то насчет того, что ей надо посмотреть, как идет стирка белья, и вышла из кухни. Прист надеялся, что она ушла ненадолго. Надо бы перед ней извиниться. Он вдруг почувствовал себя полным дураком.

– Это мама. – Тилли показала пальчиком на то, что выглядело как палитра цветов, наложенных один на другой.

– Да, я вижу, что это мама. Правда, она красивая?

– Мм. Да. – Тилли достала из ярко раскрашенного пенала набор фломастеров и начала добавлять к своему рисунку новые детали, тихо напевая себе под нос.

Прист смотрел поверх ее плеча.

– Это облака?

– Это птички, глупый.

– А.

Он был рад, что здесь нет Райана. Тот бы ни за что не позволил Тилли сесть к нему на колени. Тут же сгреб бы ее в охапку и вынес из кухни, как будто дядя представлял для нее какую-то угрозу. Очевидно, давая шурину понять, что он не умеет обращаться с детьми, Райан пытался показать, что имеет над ним хоть какую-то власть. А может, все дело в том, что он не понимает природу диссоциативного синдрома. «У него та же самая штука, что и у Уильяма-Потрошителя», – любил повторять Райан.

– А это что? Пугало?

– Нет, это тоже мама.

Племянница хихикнула, и Чарли тоже рассмеялся.

– Мне нравятся мамины волосы, – сказал он. – Можно я помогу тебе раскрасить этот рисунок?

Тилли кивнула и сунула дяде в руку голубой мелок, жестом показав, что ему надо раскрасить небо.

– Мама говорит, нам всем нужно голубое небо над головой, – нараспев произнесла Тилли, начав рисовать красные яблоки на одном из деревьев.

– Мама права, солнышко, – прошептал Прист, вспомнив, что именно так говорила и его собственная мать. Значит, Сара тоже запомнила эту фразу.

– А где твое голубое небо, дядя Чарли? – после недолгого молчания спросила Тилли.

Прист сжал губы, продолжая водить мелком. «Куда же подевалось мое голубое небо?» — подумал он, глядя, как Тилли начинает раскрашивать другую часть своего рисунка.

– Думаю, сейчас оно прячется за парой-тройкой темных туч, – сказал он. – Может быть, я увижу его завтра.