Подвиг Тосканини

Сын гарибальдийца

— И вот, сынок, нагрузились мы на два судна — войско «тысяча», но было нас побольше — тысячи две. Все носили красные рубахи. Так нас и называли — «краснорубашечники»

Поплыли в Сицилию. Там наш вождь, Джузеппе Гарибальди, бросил клич: «Мы желаем одного — освобождения отечества… К оружию! Кто не возьмется за него, тот либо трус, либо изменник! Недостаток оружия пусть никому не служит извинением! В руках храбрых всякое оружие хорошо… Пусть Сицилия снова покажет миру, как доблестный народ освобождается от своих тиранов».

И пошли к нам сицилийцы, чтобы бороться за освобождение Италии от иноземного владычества.

Там—то, у Палермо, в центре острова, и началось сражение.

Затрубил горн. Мы двинулись в атаку, на гору, занятую врагом. Джузеппе Гарибальди шел с нами, а сын его Менотти нес флаг. Менотти ранило в правую руку. Тогда он поднял знамя левой рукой.

Семь уступов было на этой горе. Силы иссякли. Тогда Джузеппе пошел вперед во весь рост.

Мы победили, сынок. А победа всегда привлекает людей. Восемь тысяч нас стало.

Двинулись в Палермо, вихрем — на мост, разогнали стражу.

Два дня сражались против двадцатитысячного войска. Восемь тысяч против двадцати!

Бедняки нам помогали. Женщины и дети строили баррикады.

Мы освободили Сицилию. Править там стал Джузеппе Гарибальди.

…Солнце палит нещадно в саду, густо усаженном оливковыми деревьями. Маленький Артуро сидит на материнской скамеечке и внимательно слушает. Отец заканчивает срочную починку. Работает и рассказывает. О том, таком близком и таком далеком времени, когда, бросив крестьянствовать, отправился он из Пармы в Сицилию. Пешком, без денег и оружия, ночуя в поле или у крестьян, шел Клаудио Тосканини, чтобы сражаться за свободу Италии против австрийцев, против притязаний французской династии Бурбонов. Сражаться под знаменами героя Италии, великого полководца Джузеппе Гарибальди.

В жизни Клаудио это было лучшее время, о котором он никогда не забывал. Красную рубаху гарибальдийца Клаудио берег для любимого сына Артуро: он должен ненавидеть врагов Италии, как и Клаудио.

Борьба, сражения, раны — лучшие годы молодости, отданные родине, не принесли Клаудио устойчивого благосостояния. Когда Гарибальди распустил свое войско, Клаудио возвратился в Парму к тоскливой своей работе. Теперь его самой большой радостью был маленький Артуро. Клаудио мечтал дать сыну образование, подготовить к адвокатской деятельности. Но Артуро любил музыку.

Парма даже в Италии, где все дышало музыкой, славилась музыкальностью своих жителей. Из поколения в поколение передавалось здесь умение делать великолепные, звучные скрипки, виолончели. В местном театре устраивались оперные представления. В консерваторию приезжали учиться со всех концов Италии. Великий итальянский композитор Джузеппе Верди и в старости посещал эти места: деревня Ронколе, где он родился, и городок Буссето, где прошли его юные годы, находились неподалеку. Композитор ценил музыкальность, вкус жителей Пармы.

Артуро обучался в консерватории игре на виолончели, хотя не очень любил этот инструмент. Привлекала его фортепианная игра и еще больше — сочинение музыки, особенно оперной. Он написал три оперы, колыбельную для фортепиано. Изучал партитуры, не ограничиваясь консерваторской программой. Уже в это время Артуро отличался удивительной самостоятельностью. Он не ждал указаний учителей. И занимался, занимался…

Клаудио закалял сына: спал Артуро только пять—шесть часов в сутки, помогал матери по хозяйству, возил с далеких гор дрова, обходился скудной пищей — похлебкой, стаканом разбавленного вина.

Италия была бедной страной. Каждый год, обычно осенью, тысячи итальянцев отправлялись за океан, в Америку, в поисках работы, в надежде на счастье. Музыканты тоже ездили в Америку, где было немало богатых театров и не приходилось заботиться о куске хлеба. Артуро, чтобы помочь отцу, играл в пармском оркестре на виолончели. В 1885 году он закончил консерваторию и отправился в Южную Америку, в Бразилию: подписал контракт, по которому в итальянском оперном театре Рио—де—Жанейро должен был возглавлять в оркестре группу виолончелей.