В баре гремела музыка, децибелами ударяя по нервам, расшатанным недавним разговором с Романовичем. Никак не мог успокоиться после вечера с друзьями: просил купить тест, спрашивал о самочувствии, заставлял прекратить работать допоздна. Она скоро с ума с ним сойдет, с его гипер опекой и заботой, так ему не свойственными. Будь его воля — расписание составил бы: личное, полезное для здоровья.
С защитой они, конечно, лоханулись. И не один раз. Но тогда, на столе, раз был опасным. По дням, её циклу, он грозил будущим материнством. Ая не переживала. Зачем переживать зря и по правильному поводу? Ребёнок принесёт с собой трудности, да, но также и радость, и счастье даже. Она хотела малыша. Любила детей и была уверена, что станет хорошей матерью. Черт возьми, она станет просто отличной матерью!
Мысли о ребёнке ненадолго отвлекли от грохота, но скоро музыка опять заставила дергаться нервные окончания. Людка не могла выбрать место поприличней?
Подруга улетала, чтобы отправить очередное послание матери Аи, и девушки решили отметить событие по причине "долго не увидимся". Людка радовалась, как маленькая. Вроде не новичок в путешествиях, а реагирует каждый раз бурно. Ая немного завидовала ей, но никогда не хотела поменяться местами. Мало ли что…
— Ты чего сидишь? — раскрасневшаяся Людка подбежала к их столику и залпом выпила всю воду, вырвав из рук Аи стакан. — Пошли, потанцуем! Сейчас классная песня будет, диджей обещал.
— Я лучше посмотрю, — вяло отмахнулась Ая, пожалев, что рядом нет Машки. Та забрала бы половину Людкиного энтузиазма себе.
— Да что с тобой? Не пьешь, не танцуешь… пошли!
— Ладно, но только один танец.
— Ты как парню прям говоришь, — хохотнула Людка и потащила Аю вглубь зала, на переливающийся танцпол.
*****
Костя был злым, как черт. Дома её нет, на работе — нет, трубку не берёт, а на дворе уже одиннадцать вечера! И он не знает, где она и с кем! А если беременна? Пальцы сжали руль так, что стало больно ладоням. Кожу защипало, словно крапивой обжёгся. Ослабил хватку, не ослабляя внимания к тротуарам. Ездил по городу, наматывая километры, искал её и не знал, что сделает, если найдёт.
Нажал резко на тормоз, увидев знакомую фигуру и вызывая недовольные гудки сзади едущих. Из дома вышел какой-то мужик, неся мусорные пакеты. Знакомый мужик. Где же он видел его? Ещё не зная ответа, вышел из машины, подав предупредительный сигнал. Мужик остановился и всмотрелся в приближающегося Костю, а потом уронил пакеты на землю и помахал. А Костя сразу же вспомнил. Мужик работал у Аи, только вот, вспомнить бы ещё его имя…
— Здравствуйте, — крикнул, подходя. — Узнали?
— Вечер добрый, — Михалыч протянул руку. — Какими судьбами в наших краях?
— По делу, — ответил на приветствие. — Ищу её.
Михалычу не надо было говорить о ком речь, понял сразу, уловив металлические нотки собственника и волнения. Увидел взгляд, ощутил силу рукопожатия, напряженность плеч. И стало очевидно, что молодой мужчина, выглядевший грозным и мрачным, был расстроен. Сильно расстроен, до боли.
— С подругой она. Людкой, прости, Господи, — старик сплюнул. — В кабак пошли. Какой — не знаю, не серчай.
У Кости заходили желваки. Вот, с*чка!
— Спасибо.
Хотел уйти, но задержался, спохватился, вдруг вспомнив что-то. Вытащил бумажник и достал пятитысячную купюру.
— Вот теперь — спасибо.
Михалыч не стал спорить, деньги забрал, решив отдать их Ае завтра утром.
— Не за что. Нравишься ты мне, только… успокоиться бы надо. Дел можешь наворотить, в горячке-то…
— Успокоюсь, — Костя убрал портмоне и кивнул. — Наверное.
Мужчины расстались, отправившись каждый по своим делам, со своими мыслями. Костины были одна другой кровожадней.
— Порешу, бл*дь, подружку. Сначала её, потом саму. Если увижу рядом член — всех, нах*й, порешу. Каждой твари — по паре.
*****
Увидел её сразу, как только вошёл. Танцевала с волосатым хер*м, джинсы которого открывали половину задницы. Нашла принца, твою мать! Волосатый терся об неё, словно ужаленный. Ещё минута — и откровенно лапать начнёт. А она… она что, пьяная?! Щёки красные все, взгляд зомбированный… никого, поди, не видит вокруг… лицо блестит…
— Хорошо тебе, милая? — рыкнул в их сторону. — Сейчас станет ещё лучше.
До парочки оставалось сделать шаг, когда на него налетела Людка с восторженными криками, практически повиснув на шее. Прямо в ухо ему горланила какую-то чушь, напоминая мандрагора. Костя отбросил её в одно движение и даже не посмотрел, куда приземлилась. Ни одна проститутка не смеет встать на его пути. Тем более — эта.
Ая отвлеклась от волосатого, заметив скопление людей и возню. Танцевать все перестали, сближаясь в кучу и с интересом глядя на Костю. Кто-то даже похлопал.
— Ты, — рывком подтащил Аю к себе, подцепив лямку очередного комбинезона, на сей раз парадно-выходного. Ох*еть просто… Лиф на пуговках, пояс резинкой, узкие брючины… В таком комбинезоне только по кабакам и ходить! — Идёшь со мной.
— Эй, чувак, — волосатый, видя, как ускользает "добыча", попытался остановить Костю и сделал это зря. Он даже не понял, видимо, что в него прилетело и откуда, рухнув, как подкошенный, головой в пол. Вырубился, неловко вывернув шею и украшая место для танцев красной ленточкой крови.
— Чувак у тебя в штанах, — Костя, не выпуская девушку, обвёл толпу бешеным взглядом и направился к выходу.
— Ты убил человека! — закричала Ая ему в затылок. — Надо вызвать "Скорую"!
— Говно не тонет, оклемается… мразь.
— Что на тебя нашло? — она запыхалась, еле поспевая. Если бы не тащил её за собой — выдохлась бы на первых же метрах.
Ничего не ответил. Мечтал убраться отсюда, вытрясти из неё всё "барахло". Или её из барахла.
— Романович…, - попыталась остановиться.
— В машине поговорим.
— Ты мне опять одежду порвал!
— Тебе чуть целку сейчас не порвали, а ты о шмотках волнуешься.
— Целку? — реально удивилась.
— Ага. В ж*пе. Очко чуть не растянули на британский флаг, так понятней?
— Сволочь…
— Вот потому-то и лежит твой танцор диско, а ты "Убили, "Скорую"…
— Да не он сволочь!
Они вышли из бара, и Костя толкнул Аю к стене. Прижался всем телом и задышал в лицо:
— Может, Людка сволочь? Подруга верная, что сдала тебя с потрохами, продав за копейки? Назвала не только адрес, но и фотку твою показала? Жаль, не мне, а то не чувствовал бы себя полным дебилом, когда понял все. Или, может, сволочь мамаша твоя, что тебя не ищет? Или всё-таки волосатый х*р, что пытался тебя вы*бать у всех на виду? А может, твой отчим?
Ая оттолкнула его. Не знала, как смогла, но оттолкнула. Вроде и самообороне училась, а все правила испарились от его грубости. Натренированные скалодромом и работой мышцы обмякли разом, как тесто. Слёзы брызнули крупными каплями, в глазах зажгло.
— Ты! Ты — сволочь! Ты!
Она хотела убежать и даже опять попыталась, да куда там…
Схватил и снова прижал к стене, больно навалившись, вдавливая в камни. Сильно сжал голову, выжигая взглядом клеймо внутри.
— А может, сама, а? Сама такая, а других винишь?
Говорил, а самого крутило всего. Кишки в узел сворачивались от той мерзости, что вылетала изо рта. И чтобы остановиться, хоть как-то взять себя в руки, наказать и в то же время прекратить наказание, набросился на её губы, разомкнутые и сводящие его с ума. Его всё в ней с ума сводило. И эта липовая черствость, равнодушие, отказ от помощи, тайны… Как можно оставаться такой, когда вместе им так жарко? Так охр*нительно хорошо? Когда она кричит под ним, словно душу отдает? Когда он кончает в неё, чувствуя, как с каждой каплей жизнь, всего себя теряет?
Целовал ненасытно, понимая, что мало. Сожрал бы всю сейчас, да нельзя.
— В машине поговорим, — дыхание сбилось, вырывалось клочками. Сердце неровно стучало в ребра. — Прикройся.
Снял с себя рубашку, несмотря на холод, торопливо дергая за пуговицы, и накинул ей на плечи.
— Идём.
Ая опустила голову, следя за его руками и не желая их видеть. Молчала, разъедая тишиной его внутренности. Щёки стали мокрыми и грязными от краски, и Костя потянулся, чтобы помочь это исправить.
Она отшатнулась, уловив его движение, ещё ниже опустила голову и прошла к машине, сдергивая на ходу рубашку.
А с Кости в тот момент словно кожу содрали.
*****
В машине было тепло и что самое приятное — оказались салфетки и вода. Ая стерла с лица потёки туши и сделал пару глотков.
— Как ты можешь ходить в такие места, будучи беременной?
Она закрутила крышку пластиковой бутылки и отвернулась к боковому окну, думая о скорой открытке, что "прилетит" к матери. На сей раз из Африки.
Надо будет напомнить Людке… Людка, черт! Она совсем забыла про Людку!
— Нам нужно вернуться.
Странно, но волнение за подругу вытеснило обиду и злость. Пусть на время, но вышло на первый план.
— Нет.
— Людка не сможет…
— Я сказал — нет! Пусть с… добирается, как хочет.
— Что она тебе сделала?
— Тебе. Она сделала тебе!
— Я не виню её, надо вернуться.
Костя сжал зубы.
— Прошу тебя.
Мог бы — уши зажал.
— Пожалуйста.
Вся выдержка сейчас улетит в тартарары.
— Вернёмся — напою чаем.
Спасибо, но в последнее время он хочет пельменей.
— Угощу чем-нибудь особенным.
Издевается. Но он был готов быть ею изжеванным.
— Отдамся.
— Думаешь, не возьму сам? — не сдержался, выкручивая руль, на ходу разворачиваясь.
— По доброй воле приятней в тысячу раз.
— Воля твоя…, - ухмыльнулся. — Я вплотную — и нет её.
— Проверим?
— Мне проверять нечего, я и так знаю.
Она вздохнула. Не понятно было, согласилась или нет, но не сказала больше ни слова.
Его это устроило.
Доехать бы живым…